Текст книги "Медленное возгорание (ЛП)"
Автор книги: Отэм Джонс Лейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
На её ногах были прозрачные чёрные колготки, и от натянутой ткани пятки казались светлыми пятнышками под тёмной шёлковой тканью. Казалось таким странным – заметить этот интимный кусочек её тела. Не то чтобы я страдал фетишизмом. Я сжал кулаки, чтобы удержать себя и не погладить её ногу снизу вверх. Я искренне хотел утешить её, а не опошлить момент.
– Хоуп, милая, мне так жаль.
Она резко села на кровати, услышав мой голос. Руки дёрнулись к лицу, вытирая слёзы со щёк. Я выдернул салфетку из коробки на прикроватном столике и передал ей. Большие изумрудные глаза уставились на меня. Такие же прекрасные, какими я их запомнил.
– Роклан? Что ты здесь делаешь? – от моего полного имени, произнесённого её сиплым голосом, мои внутренности скрутило в узел. Как я вообще выживал последний год без неё? Я выдохнул с облегчением из-за того, что она не начала кричать, увидев меня, и не разбила лампу о мою голову.
– Я услышал о твоём муже… О Клэе. И хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. Прими мои соболезнования, Хоуп.
Она чуть сдвинулась на матрасе, но потом снова вжалась в подушки.
– Я просто великолепно, – пробубнила она.
От края кровати до неё появилось пару сантиметров свободного пространства, так что я принял это за приглашение присесть. Моя рука нашла свой путь к середине её спины и перемещалась по мягкой ткани платья успокаивающими круговыми движениями.
– Не могу поверить, что ты здесь, – произнесла она спустя несколько минут тишины. – Почти год прошёл с тех пор, как ты опозорил меня и попытался уничтожить мою карьеру. А сейчас ты в моей спальне в тот день, когда я похоронила своего мужа.
Её голос звучал как хриплый шёпот, но слова всё равно ранили.
– Хоуп, сейчас не время для объяснений, но, поверь мне, пожалуйста, когда я говорю, что для того поступка у меня была веская причина.
– Это как-то связано с тем, что Глассмана застрелили?
Я забыл, насколько резкой она могла быть.
– Да.
– Так ты подвергаешь меня опасности, находясь здесь?
– Нет. Боже, нет!
– Тук-тук, – сиплый женский голос донёсся со стороны двери. Я повернулся, чтобы увидеть гостя. Стройная брюнетка с голубыми глазами вошла в комнату. Красивые глаза подозрительно прищурились, когда она увидела меня. – Здесь всё в порядке? Хоуп?
– Софи?
Как ублюдок, каким и являлся, я окинул взглядом облегающее платье женщины, оценивая изгибы её тела. Когда она заметила мою руку на спине Хоуп, её нежные черты лица приняли хмурый вид. Я встал с кровати и прислонился спиной к ближайшей от неё стене. Софи села рядом с Хоуп, всё ещё наблюдая за мной с осторожностью.
Хоуп привстала и обняла свою подругу:
– Спасибо тебе за всё.
– Не за что, солнышко. Ты уверена, что не хочешь пожить у меня несколько дней? Я улетаю в понедельник, но мой брат будет рядом, если тебе что-то понадобится.
– Нет, я в порядке. Мама и отчим побудут со мной пару дней. Хотя я ценю это.
– Эм… Приезжай, если хочешь, после того, как они вернутся к себе. Можешь звонить в любое время.
Хоуп кивнула, а потом спросила:
– Как твоя рок-звезда?
Софи фыркнула:
– Далеко. Мы почти никогда не бываем в одном месте в одно и то же время. Но ты и я можем поговорить об этом позже, лютик.
– Нет, мне нужно отвлечься.
– Почему ты не представляешь меня своему другу? – Софи склонила голову под углом, глядя в моём направлении.
Хоуп посмотрела на меня и махнула рукой в воздухе.
– Роклан Норт, это одна из моих лучших подруг, Софи Альфани.
Я протянул руку для приветствия.
– О! Так это и есть Рок? – она вскинула голову и оценила меня прищуренным взглядом.
Она явно слышала обо мне. Интересно. Хотя выражение её лица говорило, что она не собиралась флиртовать со мной.
– Линн уже уехала? – спросила Хоуп, меняя тему разговора.
Софи оторвала свой пронзительный взгляд от меня с видимым нежеланием:
– Нет. Прости, но она та ещё сучка.
– Это та, которая ныла, что никогда не станет тётей? – спросил я.
Софи закатила глаза.
– Господи, – прорычала она сквозь стиснутые зубы.
– Я понимаю. Они были всем, что у них осталось. Я просто хочу… – её голос затих.
– Эй, Мара и её судья заезжали.
Хоуп даже захихикала, и, хоть она понятия не имела об этом, Софи завоевала мою вечную преданность в момент, когда заставила Хоуп улыбнуться.
– Не могу поверить, что судья Оук был в моём доме. Он меня до смерти пугает.
Софи захихикала:
– Мара хотела, чтобы я спросила, нужно ли тебя подменить на каких-нибудь делах. Если она не сможет помочь, Росс или Бет это сделают. Адам сказал, что просмотрит все файлы, так что не переживай. Ты знаешь, что я тоже тебе помогу. Просто я никогда не бываю здесь.
– Нет, ты и так уже очень много помогаешь. Спасибо тебе.
– Ну всё, мне пора идти, – Софи подняла взгляд на меня, но следующий её вопрос был адресован Хоуп. – Ты уверена, что здесь всё в порядке?
Хоуп открыла глаза, встречаясь с моим взглядом:
– Да. Со мной все будет в порядке.
Хоуп.
После того, как ушла Софи, я свесила ноги с кровати и уселась на краю. Рок отошёл от стены. Впервые с тех пор, как я встретила этого огромного, пугающего байкера, он казался неуверенным.
Нет. Я не потеряла рассудок. Рок на самом деле был здесь. В моей спальне. Я была уверена, что в любую минуту Линн сунет свой нос в комнату и слетит с катушек.
Стены пульсировали и сжимались вокруг меня. Лёгкие начинали бороться за воздух. Почему я позволила Линн принять всех этих людей в своём доме? Я не смогу выдержать ещё больше стресса. Прием гостей вызывал у меня беспокойство даже в обычный день. Сегодня я могла думать только о Клэе. Я хотела, чтобы он гордился мной, но с треском провалилась, поэтому решила отсидеться в одиночестве подальше от всех.
Потом появился Рок.
Чтобы спросить, нужно ли мне что-нибудь.
После учинённого им я поняла, что никогда его не увижу снова. Поняла, что он ненавидел меня по какой-то причине, которую я так и не узнала. Как я могла думать о том, что он был настолько неравнодушен ко мне, что не только узнал о смерти моего мужа, но и выяснил, где я жила, чтобы приехать и увидеть меня? В этом не было смысла.
Может, у меня были галлюцинации?
– Ты в порядке, куколка? – кровать прогнулась, когда Рок сел рядом со мной.
Его большая, тёплая рука потирала мою спину успокаивающими движениями, и я откинулась на него. Нет. Он был слишком твёрдым, чтобы быть частью моего воображения.
В моей голове родилась идея, и я схватила его вторую руку.
– Ты приехал сюда на байке?
Он ни секунды не медлил с ответом:
– Да.
– Увезёшь меня?
Он дёрнул головой, наблюдая за мной из-под прикрытых глаз.
– Тебе нужно убраться отсюда ненадолго?
– Пожалуйста.
Это было безумным и абсолютно неправильным решением. Глубоко в душе я это знала. Но я всего лишь хотела, чтобы хотя бы несколько неадекватных секунд остановили мою боль.
Рок.
Я никогда не был сентиментальным, но простая просьба Хоуп вместе со скорбным выражением её лица оставила следы на моём сердце. Не знал, было ли хорошей идеей то, что её семья увидит, как она уезжает с незнакомцем, но я не мог сказать ей «нет».
– В этом ты поехать не сможешь, – указал я на её платье.
– Окей, – она встала с кровати, пересекла комнату и включила свет.
Я окинул помещение взглядом. Много гладкой, блестящей, деревянной мебели. Два столика располагались возле противоположных стен. Один выглядел так, будто по нему прошёлся торнадо, а второй был аккуратным и милым. Меня затопило странное ощущение того, что я сижу на кровати, которую она делила со своим мужем. Поэтому я встал. Сомневавшийся в том, что мне делать, я предположил, что могу уйти, чтобы она могла переодеться.
– Нет, останься, пожалуйста, – она закрыла дверь, повернув ключ в замке, и затем побрела к одной из дверей напротив кровати.
Выглядело так, будто внутри небольшой комнаты за дверью произошёл взрыв из одежды. Она заперлась изнутри, а я выругался про себя из-за того, что представлял её голой с той стороны двери. Несколько минут спустя Хоуп появилась в тёмных джинсах и свободной блузке с принтом из чёрных, голубых и зелёных завитков. Её длинные волосы свободно струились по плечам. Я посмотрел на её босые ноги.
– Есть пара сапог на низком каблуке?
Она кивнула и вернулась в гардероб, на этот раз оставив дверь открытой. Донеслось глухое топанье, затем шуршащие звуки, после чего она вышла в чёрных кожаных сапогах до колен, украшенных серебряными заклёпками. Казалось, внутри Хоуп скрывалась плохая девочка, о которой я ничего не знал. Она пожала плечами в облегающей чёрной кожаной куртке и вопросительно уставилась на меня.
Мой рот наполнился слюной при виде её.
Я прочистил горло:
– Пойдёт.
Она провела меня по дому, остановившись поговорить с мамой на несколько секунд. Даже когда женщина посмотрела на меня с подозрением, Хоуп не представила нас, но меня это не обидело. Она также проигнорировала свою золовку, что заставило меня гордиться ею.
Мы вышли через парадную дверь. По какой-то смешной причине я хотел взять её за руку, пока мы шагали по траве к подъездной дорожке. Желая быть воспитанным, я удержал свои руки при себе. Не было необходимости говорить ей, что байк в конце аллеи принадлежал мне. Она знала это, потому что никто в её жизни, кроме меня, не ездил на байке. Лишь те, кого она могла видеть на улицах.
– Я раньше никогда не ездила на мотоцикле, – мягко произнесла она.
Меня это ни капли не удивило.
Хоуп.
Я продолжала пялиться на байк Рока. Я до ужаса боялась мотоциклов. Или, по крайней мере, так думала. Я больше не знала, кем была. Большим тугим комком боли, который пожирал мои кости и плоть. Живой, но едва заметной. Это всё, чем я была в тот момент. Немой, но скорбящей. В сознании, но не отдающей себе отчёта. Агония была неумолимой. Я хотела выбраться из своего собственного тела. Хотела уснуть и больше никогда не просыпаться.
Рок с нежностью разглядывал меня. Думала, он прыснет со смеху, когда услышит, что я никогда не сидела на байке, но он был таким же милым и понимающим, как и в доме.
– Это несложно, куколка. Я сяду первым, – он наклонился и убрал подножки с каждой стороны байка. – Здесь есть подножки для пассажиров. Как только будешь сверху, поставь ноги на них и держи их там. Лучше не притрагивайся к заднему колесу или ещё чему-нибудь. Есть ещё выхлопные трубы. Они очень нагреваются. Не прикасайся к ним чем бы то ни было.
Рок снял шлем, подтянул ремешок и надел мне на голову, застегнул, а потом убедился, что он хорошо на мне сидит.
– А твой где? – спросила я.
– На тебе, куколка.
– Рок…
– С нами всё будет в порядке. В твоей маленький милой головке больше информации, чем в моей, – он дважды постучал по шлему пальцем.
Я не смогла сдержать улыбку, и уголки губ Рока тоже дёрнулись вверх. Он перекинул ногу через байк и уселся на него одним грациозным движением, чему я сразу же позавидовала. Он достал чёрные очки из кармана и надел их. Повернувшись ко мне лицом, он продолжил объяснять то, что мне показалось очень лёгким делом:
– Положи руку мне на плечо, потом перекинь ногу через сиденье. Медленно скользни на байк. Как только окажешься на сиденье, поставь ноги на подножки. Даже когда я остановлюсь, не опускай с них ног, чтобы не повредить себе что-нибудь, – он остановился, прочищая горло. Сидеть на байке оказалось более комфортно, чем я ожидала. По крайней мере, сначала. Между нами было лишь маленькое пространство, и я изо всех сил пыталась сохранить его. – Куколка, тебе придётся придвинуться ближе, чем ты сидишь сейчас.
Оу.
Я позволила гравитации сделать свою работу, и тогда мои бёдра скользнули по сиденью ближе к Року.
– Можешь держаться за мои бёдра или обернуть руки вокруг моей талии. Так ты почувствуешь мои движения. Сохраняй вес по центру байка. Не оглядывайся часто. Наклонись вперёд тогда, когда и куда я наклоняюсь, ладно?
– Ладно.
Секунду ничего не происходило, и я поняла, что мои руки до сих пор находились по бокам. Я положила их ему на бёдра. Задумавшись, я скользнула руками выше по ткани его футболки хенли. Довольный, он крутанул ручку, и байк под нами ожил. Моё сердце затрепетало, и я открыла рот, чтобы сказать ему, что совершила ошибку, но он уже понёсся вниз по улице. Мы, наверное, сбавили скорость, но поездка всё равно казалась мне невероятно быстрой. Я завизжала и сжала его талию, крепко держась за Рока. Когда мы добрались до конца моей улицы, он остановился на знак «стоп» и опёрся на ногу. Его слова эхом звучали в моей голове, поэтому я оставила ноги на подножках.
– Ты в порядке? – прокричал он через грохот двигателя.
– Мне так кажется.
– Хочешь прокатиться в Флетчер-Парк?
Слёзы наполнили мои глаза, когда я услышала это название.
– Нет. Пожалуйста. Куда угодно, но только не туда.
Клэй сделал мне предложение в Флетчер-Парке, и лишь мысль о том, что я увижу застеклённую беседку, в которой мы сидели перед тем, как он опустился на одно колено, больно сжимала мою грудь. Укол вины пронзил сердце.
Какого хера я делала на сиденье байка этого мужчины в день похорон своего мужа?!
Глава 7.
Рок.
Может, и при самых ужасных обстоятельствах, но она была со мной. Хоуп была на сидении моего байка. По собственному желанию. Я не мог просрать это. Я хотел поговорить с ней. Объяснить ей, почему повёл себя как кретин в прошлом году. Но потом она обняла меня руками за талию, опустила подбородок на моё плечо, и все мысли из моей головы улетучились. Конечно, я помнил, как повернуть ключ и выжать сцепление, но, как только нас обвеял ветер, для слов стало слишком поздно.
Её реакция на моё предложение о Флетчер-Парке удивила меня. Это живописное, популярное место с прекрасными местами, где можно осмотреть всю территорию трёх округов. Из её отчаянного ответа я понял, что это место имеет что-то общее с её мужем. Интересно, расскажет ли она мне когда-нибудь. Когда мы свернули с окружной дороги, я понял, куда хочу отвезти её. Это было странно. Возможно, неподходяще. Но мне было всё равно. По какой-то причине я хотел, чтобы Хоуп там побыла.
Хоть МК и вёл только два бизнеса в городе, они были полностью законными. Наш клубный дом или конференц-центр, как мы иногда в шутку называли его, находился за городом. Так как он был расположен глубоко в лесу, его было нелегко найти, только если знаешь, куда ехать. Это было специально продумано, когда несколько лет назад мы купили эту собственность у кучки хиппи-буддистов, попавших в небольшие неприятности с налоговой службой. Корпорация с каким-то цветочным названием технически владеет землёй и зданиями, где и размещён клуб.
Верите или нет, у байкеров есть чувство юмора.
Когда я замедлил байк, Хоуп подняла голову. Если не принимать во внимание её прижимание к моей спине, что слегка отвлекало, она была идеальным пассажиром. Хоуп не издавала звуков, что меня даже взволновало. От её первого раза я ожидал визга или резких вдохов. Чего-то. Но она молчала всю дорогу.
Байк с лёгкостью свернул с трассы на покрытую гравием дорогу. Когда мы приблизились, высокие металлические ворота распахнулись благодаря маленькому сенсору на рукоятках руля. Они закрылись за нами, как только мы в сохранности оказались внутри. Не будь этого сенсора, нам бы пришлось ждать, пока кто-то в центре не сообразит, что мы здесь, или ввести код на панели рядом с воротами.
Когда мы остановились, я чувствовал смущение Хоуп и мог только догадываться о её вопросах. Собственность начиналась с длинной и узкой территории. За воротами всех приветствовала массивная садовая статуя Будды. Её окружали низкие каменные лавочки. Изящно высаженные цветы окружали большого медитирующего человека. Он уже был там, когда мы въехали, и никто не захотел его сносить. Клубные девочки и проспекты ухаживали за ним. Длинный ряд сосен провожал нас с каждой стороны подъездной дорожки. Сквозь деревья можно было увидеть другие, меньшие, статуи и сады камней. После последнего холма поверхность выровнялась, и перед нами предстал клуб. Подъездная дорожка огибала его и вела к задней стороне. Это место служило конференц-центром, но подходило под все наши разнообразные общие нужды. Клубный дом, комнаты для встреч, спальни, кухня, ванные, спортзал, очень большой частный подвал, который мы использовали как место для выращивания травки. Слева была расположена наша главная жемчужина: исполинский отапливаемый гараж. А что ещё делать зимой байкерам, кроме как разобрать наши байки и заняться всеми починками, модификациями и усовершенствованиями, которые мы планировали на протяжении мотосезона?
В ту же минуту, когда я заглушил байк, один из проспектов клуба выбежал из гаража, чтобы встретить нас. Он, должно быть, второй год в проспектах, иначе ему бы не разрешили здесь находиться. Каждый раз, когда я видел мальчишку, он напоминал мне Howdy Doody (прим.: куклу-марионетку 50-х годов), но я держал это при себе, потому что, вероятно, стар и никто другой не знает, кто это такой.
– Мне нужно слезть первой? – спросила Хоуп.
На ум пришло несколько ответов, и один из них был «чёрт, да». Мне удалось сдержать своего внутреннего придурка и ответить ей так, как она того заслуживала.
– Ага, просто делай так же, как ты садилась, но в обратном порядке. Держись за моё плечо.
Без слов проспект подошёл и помог Хоуп слезть с байка, а потом снова исчез в гараже. Тихий, но полезный, – как раз такой, каким и должен быть. Хоуп скривила лицо от боли и потёрла руками джинсы спереди.
– У меня бёдра горят.
Клянусь. Я хотел остаться джентльменом, но она убивала меня.
Хоуп.
Я не была уверена, куда меня повёз Рок. То, что я увидела во время нашей поездки, не давало мне дышать. Но место, где она закончилась, выглядело как изысканный лагерь, куда люди приезжали провести выходные, помедитировать и попрактиковать йогу. Подняв голову и бросив взгляд, я заметила гараж, куда нырнул рыжеволосый парень, который помог мне слезть с байка. В нём было полно байков разной степени сборки и запущенности. Несколько классических машин, джип и грузовик также занимали всё то место, которое мне было видно.
Возле задней каменной стены выстроились три или четыре байка, перевёрнутые кверху. Рок слез с мотоцикла и открыл багажный отсек, чтобы вытащить оттуда свой кожаный жилет и накинуть его на плечи. Я не видела его в нём уже долгое время, и сейчас что-то дёрнулось внутри меня, но я решила проигнорировать это.
Он протянул мне руку, и я взяла её не колеблясь. Когда мы зашли внутрь, меня шокировала приветствующая нас огромная настенная роспись со словами «Потерянные Короли». Это был тот же рисунок, который он и его друзья носили на спинах своих жилетов. Увенчивающий гирлянду из красных роз череп с искусной короной и слова МК «Потерянные Короли», написанные ниже, занимали всю стену. Ноги перестали слушаться, когда я уставилась на шокирующую красоту.
– Нравится? Это работа Брикса.
– Вау, это действительно нечто. Он очень талантлив.
При близком рассмотрении рисунок был более детализирован и украшен, чем нашивки на спинах жилетов, но задумка была та же.
Никто не сидел за тем, что служило, как я догадалась, стойкой для встречи гостей. Это оказался своего рода байкерский бар, потому что бутылки ликера были выставлены на полке за ним.
Один коридор уходил в левое крыло здания. Там располагались кресла, столы, диваны и огромный телевизор, занимающий переднюю часть комнаты. Налево вёл широкий лестничный пролёт, приглашая к дальнейшей экскурсии.
– Хочешь посмотреть? – спросил Рок, мгновение изучая моё лицо.
– Конечно.
Он потащил меня в первый коридор, указывая на то, что мы проходили.
– Кладовая, ванная, студия для йоги, – услышав последнее, я перестала идти. Рок одарил меня кривоватой улыбкой: – Ну, это была студия для йоги. Теперь это больше служит комнатой для приватных танцев.
Я знала, что у него есть стрип-клуб, так что значение комнаты не требовало долгих объяснений, но он всё равно открыл дверь. В самом деле, кто-то установил блестящий серебряный шест в центре комнаты. Две стены были отделаны зеркалами от пола до потолка, а у задней стены почти во всю длину стояла скамья с подушками. Она одновременно вызывала интригу и отвращение к тому, что может здесь происходить. В комнате я разглядела стеклянную банку, наполненную презервативами, на столе. Брови Рока взлетели вверх, и, подарив мне робкую улыбку, он закрыл дверь. В конце коридора ещё одно ответвление уходило вправо.
– Там спортзал, спальня и прачечная дальше по коридору.
Перед нами предстали огромная кухня и столовая зона. Стоял один большой стол, за которым спокойно могли поместиться двадцать человек, и было ещё несколько столов поменьше. Пустая стойка для завтрака находилась недалеко от открытой двери на кухню. Когда повернулась, я увидела до отказа заполненный бар длиной почти во всю переднюю стену. Дверь вела из кухни на улицу, благодаря чему было очень удобно вносить еду и напитки без необходимости пробираться через всё здание.
– Проголодалась?
Я потрясла головой и отпустила руку Рока, чтобы всё внимательно осмотреть. Рисунков черепов и корон в этой комнате было больше. За стойкой бара был изображён один с крыльями ангела и красными розами.
Рок прошёл за мной и скользнул руками по моим плечам.
– Готова к остальной прогулке?
– Конечно.
Он провёл меня назад в коридор и в главную зону. Мы миновали лестницу и направились к двери посреди стены. Что бы ни находилось за характерной резной дверью из массива дерева, это должно было быть особенным.
– Хочешь увидеть мой зал переговоров? Девушкам вход воспрещён, но я дам тебе взглянуть, – поддразнил Рок.
Я хотела обидеться, но любопытство заставило меня держать рот на замке, когда он завёл меня внутрь. Комната была в действительности как зал переговоров. Или байкерская версия зала переговоров: огромный, заставленный бутылками деревянный стол, потёртые кожаные кресла. Кресло во главе больше походило на трон, и вдоль верхней его части вырезали слово «Президент».
Я вздёрнула бровь, глядя на Рока, а он пожал плечами.
– Идея последнего президента. Типа «трон короля».
О, да. Я догадалась, что смысл был в этом. С другой стороны его «трона» большой экран телевизора, частично покрытый чёрной кожей, и тот занимал пространство в конце комнаты. Рок вывел меня из зала и проводил к другой двери.
– Эту рабочую зону мы делим с другими членами команды. В ней нет ничего особенного.
После этого мы прошли к лестнице, и я последовала за ним наверх. Первая лестничная площадка была широкой настолько, что смогла вместить винтажный мотоцикл. Фотографии клуба на протяжении многих лет рядами выстроились на стене. Я пыталась найти на них лицо Рока, чтобы понять, сколько лет он является членом МК, но мы слишком быстро их прошли. Однажды я хочу сесть и изучить все эти фото, и не спрашивайте меня почему.
Вместо номеров на дверях я вижу слова и имена на каждой из них. «Свободная» указано на комнатах, находящихся ближе всего к лестнице. Ещё там была просторная ванная, как в общежитии, в конце левого коридора. Рядом с ней находилась маленькая прачечная, и невольно я задумалась о том, что, кто бы ни продумывал планировку, он был очень смышлёным, чтобы разместить ванную рядом с прачечной, дабы не таскать кипы грязного белья вверх и вниз по лестнице.
Рок повёл меня направо. В конце надписи сменились с «Свободная» на слова типа «Гость», «Семья», «Капитан Дорог», «Казначей», «Вице-Президент», и в самом конце коридора – «Президент». Я заметила, что на последних пяти дверях стояли засовы. Рок вытащил ключ и открыл свою дверь.
Я должна была нервничать. Должна была ощущать неправильность, входя в комнату, которая, в сущности говоря, являлась спальней Рока. Но меня толкало лишь моё любопытство. Будет ли эта комната отвратительной пещерой извращенца или элегантным оазисом джентльмена?
Ничего из этого. Или, может, понемногу от одного и второго. Кровать королевского размера доминировала у задней стены. Постельное бельё было чёрным. Чёрное стёганое одеяло, чёрно-бело-серые простыни с изящным узором в виде завитушек, и на них были разбросаны подушки ещё более насыщенного чёрного цвета. Ящики встроены в каркас кровати. У него были всего одна прикроватная тумбочка и большой плазменный телевизор на стене. Дверь направо от меня вела в ванную. В изножье кровати стояла оттоманка. Какой-то предмет мебели странной формы стоял перед телевизором, и, насколько я знала, то, что было принято мной за кресло для видеоигр, могло с таким же успехом оказаться какой-то изысканной мебелью для секса.
– Ты здесь живёшь?
– Нет, но провожу много времени.
– Здесь мило.
«Сколько женщин составило ему компанию в этой кровати?»
Рок.
Понадобилось немало самоконтроля, чтобы вывести Хоуп из своей спальни. Я не мог даже придумать причину, по которой привел её сюда. Хотя, казалось, её это не волновало. Если уж на то пошло, она казалась слегка очарованной.
– Мне стоит вернуться. Семья будет спрашивать, что со мной произошло.
Я знал, что она была права, но не хотел, чтобы Хоуп уезжала. Для неё всё было таким сложным, и я не был уверен, когда увижу её снова.
– Конечно.
Думая, что лучше не усугублять агонию, я выбрал кратчайший путь к её дому. Сумерки поглотили практически всё, и я сфокусировался на дороге, чтобы избежать оленя-самоубийцу, который мог внезапно выпрыгнуть на середину дороги. Красные огни и сирены прервали нашу мирную поездку. Я проглотил поток ругани. На мгновение подумал обогнать шерифа – просто веселья ради – но не с Хоуп у меня за спиной. Остановился и почувствовал, как она выровнялась, чтобы я мог удержать баланс при резком торможении.
Я упёрся ногой в землю и оставил руки на руле, где коп мог бы их увидеть. Мягкий хруст гальки под его ботинками сообщил мне, что он с осторожностью приближался к нам. Я продолжал смотреть перед собой, готовясь ко всему, в чём он мог бы меня обвинить.
– Добрый вечер, сэр. Есть идеи, почему я вас остановил?
– Не-а. Почему бы вам просто не сказать мне? – я ненавидел игры с копами.
– На вас нет шлема. В штате Нью-Йорк действует закон о ношении шлема, сэр.
Хоуп, наверное, начала переживать, что я буду и дальше спорить с копом.
– Это моя вина, офицер. Я внезапно попросила его отвезти меня домой, и он отдал мне свой шлем.
Коп обратил свой пронзительный взгляд на Хоуп, и всё его лицо озарила улыбка.
– Я знаю вас. Вы иногда работаете с Барри Хансеном, так ведь?
При воспоминании имени другого мужчины, который связан с моей девочкой, меня заполнила внезапная ревность.
– Да, – ответила она.
– Он очень хорошо о вас отзывается. Говорит, что как адвокат вы лучше, чем он.
Тело Хоуп напряглось, но её голос прозвучал ласково и вежливо:
– Это очень приятно слышать. Спасибо.
Он метал свой взгляд между мной и Хоуп.
– Ладно. Поскольку ценю то, что вы пытались уберечь молодую девушку, я отпущу вас с предупреждением. Но позаботьтесь о дополнительном шлеме, сэр.
Похоже, связи Хоуп только что уберегли меня от ещё одной записи в моей криминальной истории.
– Непременно. Спасибо, – произношу я без запинки.
– Благодарю, офицер, – повторяет Хоуп.
Убедившись, что она в безопасности за моей спиной, я завел байк и сорвался с места. Поворот на её улицу появился очень быстро, и я боролся с желанием поехать дальше. Прежде чем я был готов отпустить её, мы уже находились на подъездной дорожке. Большинства машин уже не было.
– Ты можешь припарковаться возле дома, – прокричала Хоуп.
Это не показалось мне лучшей идеей, но с ней я спорить тоже не собирался.
Я заглушил байк и припарковался возле задней двери. Хоуп слезла и стала возиться со шлемом. Мне пришлось подавить улыбку, пока она боролась с тем, чтобы разобраться, как его снять. В конечном итоге я освободил её и положил шлем себе на бедро. Она тряхнула волосами, и я заметил, что они стали немного короче, чем были в прошлом году. Хотя до сих пор такие же прекрасные, какими они мне запомнились, и я бы отдал почти всё, чтобы пробежаться по ним пальцами или просыпаться каждый грёбаный день, зарывшись в них носом.
– Спасибо, Рок. Спасибо, что отвлёк мои мысли ненадолго.
Её губы дёрнулись, когда она с трудом произнесла последние несколько слов, и моё обычно холодное сердце начало с силой стучать из-за неё. У неё впереди мучительный путь скорби, и я немногим мог здесь помочь. Я хотел от неё кое-что, что, знал, Хоуп не могла мне дать в данный момент.
– Всегда пожалуйста, Хоуп. Если тебе что-нибудь понадобится, позвони мне, – я вынул карточку и нацарапал свой номер на обратной стороне. Не могу описать словами, как сильно хотел, чтобы она воспользовалась им. Когда будет готова.
Она взяла карточку, пялясь на неё мгновение, прежде чем спрятать её в передний карман куртки.
– Спасибо.
После она развернулась и направилась в дом.
Один год.
На её подъездной дорожке я принял решение.
Один год скорби. Потом я вернусь, чтобы сделать эту женщину своей.
Часть 2
Глава 8.
(Восемь месяцев спустя)
Хоуп.
Выскользнув из постели, я некоторое время пялюсь на дверь ванной. Моя грудь всё ещё поднимается и опадает с каждым тяжёлым выдохом. Мимолётный взгляд на часы – сейчас три ночи. Мне даже не нужно было смотреть. Мрак вокруг меня такой знакомый, что теперь я уже с лёгкостью могу догадаться, который сейчас час.
Каждый день словно наказание за жизнь, пока Клэй лежит в земле. Мне хочется спать. Это всё, что я хочу делать. Весь день, каждый день. Сон уводит меня от мук одиночества.
Протянув руку, я копошусь с прикроватной лампой. Чёртова вещичка выглядит красиво, но она бесполезна. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы найти выключатель и щёлкнуть по нему. Благодаря слабому освещению наша спальня ожила. Я едва ли прикасалась к «стороне Клэя» в комнате с тех пор, как он умер. Не могу вынести этого.
Я солгала Софи о моей матери и отчиме, которые находились рядом, чтобы помочь мне. Мою мать нельзя было назвать заботливой уже около двадцати лет, и никаким магическим образом она не собирается становиться такой сейчас. Всю свою скорбь я несу сама и не могу переложить бремя на кого-нибудь ещё, даже на мою лучшую подругу. Сестра Клэя заезжала, чтобы покритиковать меня. В итоге ей стало скучно, и она уехала окончательно.
Перебирая его вещи, я обнаружила, что он оформил очень крупную страховку, когда мы поженились. Это и плюс то, что он умер во время работы, означало, что мне не нужно возвращаться к юридической практике, если я не хочу. После такой долгой борьбы за финансовую независимость деньги кажутся какой-то потусторонней шуткой. Мысль о том, что они появляются при самом худшем повороте событий, сама по себе очень трагична.
Я выползаю из горе-оцепенения по мужу достаточно долго, чтобы погасить кредит за машину Клэя, продать мою старую развалюху, выплатить закладную на дом и свои студенческие ссуды. После у меня больше не остаётся долгов, так что я вольна зарыться с головой под одеяло и позволить миру продолжать вертеться без меня. Я плачу за электроэнергию, когда мне присылают яркие жёлтые уведомления, в которых речь идёт о том, что её отключат. Кабельное телевидение не работает, а я даже не замечаю этого несколько недель. Страховка автомобиля и баланс сотового телефона списываются непосредственно со счёта уже несколько лет. Не то чтобы это имело значение – я почти не выхожу из дома.
