Текст книги "Кастор (СИ)"

Автор книги: Омар Гаряев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Annotation

Главные герои попадают в тюрьму, но им удается сбежать. Заметая следы, они перебираются с планеты на планету и в конце концов оказываются на недавно открытой, удалённой планете. Земля 35 миллионов лет назад … мир, куда не ступала нога человека. Мир, наполненный опасностями и тайнами. Галапокса, так назвали эту планету первооткрыватели Кастора. Что будет с нею? Какая участь ждёт её? Станет ли она гигантским рудником для горнодобывающих компаний обширной цивилизации, простирающей свои щупальца далеко в космос, или она станет раем и фешенебельным курортом для состоятельных граждан? Что ждёт главных героев? Читайте роман «Кастор». Выкладка по частям.

Жанр: Альтернативная история, фантастика, приключения.

Возрастная категория: 16+

 Кастор

Часть I. Среди звёзд

Часть II. Вастомира

Часть III. Потерпевшие крушение

Часть IV. Коммерческое предприятие

 Кастор

Часть I. Среди звёзд

Звезда: Поллюкс

Планета: Солтурия

Часть I. Среди звёзд

Глава I. Приговор

– Вы – Ром Пагос, приговорены к пожизненному тюремному заключению. Приговор обжалованию не подлежит, апелляций суд не принимает. Вы будете отправлены ближайшим рейсом на планету Ганор. Увести подсудимого!

«Ганор! Ах, какой ужас, это самая страшная тюрьма в этой системе, откуда ни сбежать, ни…, – тычок в плечо заставил меня встать.

– Наручники, наденьте на него наручники, – словно во сне долетали до меня обрывки фраз. «Но как же так, я ведь не виновен! За что, я ничего такого не совершал!» – мысли путались, и я пытался привести их в порядок. «Я не хочу, я не стрелял в этого человека! Я молод, я хочу жить, а не умирать в этой ужасной тюрьме!»

Тем временем, надев наручники, двое охранников повели меня из зала суда. Внезапно, осознав всю тяжесть этого несправедливого приговора, я остановился, огляделся вокруг, будто очнувшись и понял, где нахожусь, и что со мной будет. Охранник, что шёл сзади толкнул меня в спину: «Ну, что встал, иди вперёд!». Ярость захлестнула моё сознание, заполонила мозг, кровь бросилась в голову и я, развернувшись, что есть силы ударил его ногой, целя в шею. Удар был настолько сильным, что охранник упал на пол. Повернув голову, я увидел, как другой охранник замахнулся дубинкой. Поднырнул под него и нанес сокрушающий удар коленом в живот. Тот сломался пополам и обмяк. Я действовал, словно машина и принялся бить ногами первого охранника, не давая ему встать на ноги, целя в голову. Нанеся несколько ударов, принялся за второго, пытаясь попасть в уязвимые места. В зале поднялся крик, кто-то звал охрану, но я уже ничего не слышал. Терять было нечего. Смертных приговоров на Касторе не было, и я без оглядки вымещал свою боль и ненависть на этих несчастных людях, по воле службы оказавшихсяу меня на пути. Я был мастером по рукопашному бою и, несмотря на скованные наручниками кисти, безжалостно добивал этих парней. Ещё несколько ударов этому, а теперь этому, – «Я покажу вам негодяи, как сажать невиновного человека, молодого человека, который только начал жить в эту вонючую тюрьму!» Внезапный удар сзади по голове и разряд парализатора успокоил меня, выключив сознание.

Очнулся в камере, лёжа на голом полу. Сильно болела голова. «Пить», – было первой мыслью. Затем открыл глаза. Постепенно стал вспоминать. Стон вырвался из уст. «Всё кончено. Я там погибну». И снова впал в забытьё.

Открылась дверь. Вошли несколько человек.

– Ром Пагос. Вы слышите меня? – Поднимите его на ноги.

Двое подхватили ноющее, застывшее тело и поставили на ноги. Передо мной стоял мужчина в гражданском костюме с проницательным взглядом.

– Ага, очнулись. Заключённый Ром Пагос. Вам присвоен порядковый номер 3812. Вы обязаны его запомнить. Сейчас вас сопроводят в пересылочную тюрьму, а оттуда на Ганор. Ваше вчерашнее поведение убедило следствие и суд в правильности вынесенного приговора. Те двое, которых вы вчера избили, были доставлены в больницу с тяжелейшими черепно-мозговыми травмами. Возможно, они выживут, а может быть нет. В любом случае это останется на вашей совести. Следуйте за мной.

* * *

Шёл девятый месяц моего заключения. Тюрьма оказалась не такой страшной, как о ней говорили. Правда, обычной её не назовёшь. Представьте планету, испещрённую воронками. Кругом одни кратеры. Думаете от падения астероидов? Ничуть. Кратеры образовались после продолжительного извлечения породы, оказавшейся богатой теллуритом. Когда его запасы истощились, компания оставила эту планету и инфраструктуру – тоннели, связывающие участки разработки с остальными службами – плавильней, энергоблоком, пищеблоком, гостиницей для персонала. Атмосфера на ней есть, но бедна кислородом, вода же находится в замёрзшем состоянии. Лёд добывают специальные машины, режут его на куски и отправляют по железной дороге в плавильню, откуда она поступает на нужды комплекса и в специальную установку, где из неё извлекается кислород. Высвободившийся водород сгорает в котельной и подогревает воду, которой отапливают объекты. Помимо прочего горнорудная компания оставила на планете небольшой ядерный реактор, который производил электроэнергию, необходимую для поддержания ряда технологических процессов. Я находился в одной тюрьме, помещённой внутри кратера среди прочих. Шесть тюрем, один карьер для извлечения льда и службы для поддержания жизнеобеспечения вплоть до теплиц объединены в комплекс. Рядом находился следующий комплекс и где-то поблизости ещё. Три, возможно четыре комплекса питал один ядерный реактор. Это – тюрьма строгого режима, где отбывают сроки заключенные, осужденные на 20 лет и более. Сюда свозятся заключённые со всех планет Союза Кастора. Кастор – это звёздная система, которая включает в себя систему звезды Поллюкса, находящуюся от неё на 10 световых лет, где я живу или жил, какая теперь разница. Вначале была одна планета, которая достигла высокого уровня развития технологий и постепенно она подчинила себе соседние обитаемые миры в пределах нескольких звёзд. Ближайшей звездой к этой планете была Кастор. Отсюда и пошло название Союза.

Теперь расскажу немного об устройстве тюрьмы. Как я уже говорил, каждая тюрьма находится в кратере, который представляет собой усечённый перевёрнутый конус. Сверху купол, защищающий от сильных ветров, мороза и бурь. Кратер поделён на уровни. Самый верхний – нулевой, затем первый, второй, третий и так далее вплоть до десятого, где находятся баня и другие служебные помещения. Камеры выдолблены в стене кратера и размещены по окружности. Всё пространство уровня поделено на сектора, количество которых варьируется от количества камер. Самое большее число их на верхних уровнях, самое малое – на девятом. В центре находятся два грузовых лифта и один пассажирский. Еду доставляют из центрального пищеблока по тоннелю в виде готовых эрзац-пакетов. Под куполом их разогревают и доставляют вниз вместе с одноразовой посудой. Каждое утро нас выводят на прогулку после завтрака на специальную секторальную площадку. Нас около пятидесяти человек. Рядом стоит охрана и наблюдает за порядком. После 30 минутной прогулки нас водворяют в камеры и выводят только вечером. Еду нам доставляют прямо в камеру. Те, кому даны пожизненные сроки, находятся в одиночных камерах, а те, у кого сроки по 20 или 25 лет сидят попарно. Тюремный комплекс, как и сама тюрьма огромен и тысячи и тысячи заключённых содержатся в нём, не имея никакой надежды выбраться отсюда раньше срока. Но только не я. Попав сюда, мысль выбраться отсюда не покидала меня ни на минуту.

По прибытии мне огласили правила. Вот лишь некоторые.

«п.5 За попытку побега осужденный лишается досрочной амнистии и ему начисляется добавочный срок отсидки. За повторную попытку побега заключённый водворяется в камеру без права на прогулки. Если побег попытался совершить осужденный на пожизненное заключение, то он лишается права на прогулки».

«п.6 В тюрьме строго режима запрещены какие-либо свидания на весь срок отсидки.

«п.11.1 После того, как заключённый отсидел 10 лет, ему предоставляется право написать прошение об амнистии на имя начальника тюрьмы, который уполномочен рассмотреть его дело и при отсутствии каких-либо нарушений дисциплины и режима содержания тот вправе одобрить прошение и отослать реляцию в департамент исполнений наказаний Кастора. После рассмотрения прошения департамент вправе одобрить или отклонить прошение. В случае отклонения прошения осужденный может подать следующее прошение не ранее, чем через пять лет после подачи первого, которое подлежит рассмотрению в том же порядке. В случае повторного отклонения прошения о досрочной амнистии повторное прошение подается ровно через пять лет после подачи предыдущего.

п.11.2 Прошения осужденных на пожизненный срок заключения без права на досрочную амнистию рассмотрению не подлежат.

п. 13. За нарушение режима, распорядка, а также неподчинение осужденный наказывается заточением в карцер сроком от одного до трёх суток. Запись об инциденте заносится в личное дело.

Первое время я присматривался к охране, к заключённым и сделал вывод, что убежать отсюда невозможно. На поверхности разреженный воздух, холод и без специального костюма там не выжить. В тоннелях повсюду камеры слежения и любое несанкционированное передвижение будет замечено и передано на пульт охраны. Я искал любые лазейки и слабые места, когда раз в две недели нас водили в помывочную камеру на нижнем ярусе, обливали струёй горячей воды и выдавали чистое бельё. В моей камере размещалась раковина с краном и вакуумный унитаз, куда уходили отходы жизнедеятельности. Всё это соединялось трубами и где-то накапливалось, до чего мне нет дела. Бритьё осуществлялось квантовым эпилятором. У него было несколько насадок, одна из прочих эффективно удаляла обрастания на лице. Принцип его действия был основан на кавитационном эффекте молекул, которые вибрировали на высокой частоте и постепенно ткань разрушалась. Одна насадка была настроена лишь на волосяной покров, другая на ногти, третья на удаление косметических дефектов кожи. После стрижки оставалась мельчайшая пыль, которая удалялась из помещения системой кондиционирования. Сокамерники обрабатывали себя сами, а тех, кто сидел пожизненно, специальная служба. Развлечений не было никаких – ни книг, ни развлекательных каналов, которые были доступны в тюрьме общего режима. Ты лежишь целыми днями на жёсткой койке и смотришь в серый потолок, откуда на тебя глядит глазок видеокамеры. Любой другой впал бы в депрессию, однако я не сдавался и жил надеждой на случай. И такой случай вскоре представился.

Глава II. Кун

Я приметил этого парня во время завтрака. Он был примерно моего возраста и заметно отличался от других. Казалось, тюремная жизнь нисколько не отразилась на его умонастроении. Он был подвижен, о чём-то размышлял или напевал про себя какую-то мелодию, отбивая такт ногой. Другие парни были погружены в себя и молча ели. Как-то раз за завтраком мы встретились взглядом, и я понял, что нам нужно познакомиться. Он отличался отменным аппетитом и быстро съел свою порцию. Сожаление отразилось на его подвижном лице, и я придвинул свою порцию.

– Ешь, я не хочу.

Он удивлённо посмотрел на меня и с благодарностью принял подарок. Я действительно не хотел есть эту безвкусную еду, упакованную в термопакет. Шла вторая неделя моей отсидки и воспоминания о былой кухне терзали меня всякий раз, когда я принимался есть эту пищу. Впоследствии я привык к этой еде, но вначале кроме отвращения она у меня не вызывала других эмоций.

После завтрака на прогулке он подошел ко мне.

– Спасибо за порцию, – Кун. Кун Рико, – и протянул мне правую руку тыльной стороной ладони.

– Ром Пагос с планеты Солтурия, – философски ответил я, протянув свою руку, и провёл ею по его кисти. Потом добавил, – Пожизненная статья.

– А я с Картошии, 20 лет отсидки.

– Ты сколько уже здесь?

– Два года и восемь месяцев.

– За что сидишь?

– О, это долгая история. Потом как-нибудь я тебе расскажу. А тебя как угораздило на пожизненное?

Я испытывал потребность высказаться и принялся рассказывать свою историю.

Моя история

Мне 28 лет, я инженер по системам безопасности. Работал в компании, занимающейся установкой систем видеонаблюдения, а также датчиков слежения и прочих устройств. Сижу, значит за своим рабочим столом и слышу голос начальника:

– Пагос, поднимитесь ко мне.

– Сейчас?

– Да, немедленно.

Я оставил работу и поспешил к нему в офис. Знал бы, зачем он вызывает меня, сбежал бы. Хотя это стало бы очевидным доказательством моей вины.

– Ну и что дальше?

– Дальше захожу к нему, а там двое в штатском. Один из них встаёт и спрашивает меня:

– Вы – Ром Пагос?

– Да, а в чём дело?

Он достаёт своё удостоверение сотрудника полиции и затем заявляет:

– Вы подозреваетесь в покушении на убийство господина Вэрта Бухера, нашего градоначальника. Вот ордер на ваш арест, следуйте за нами.

– Но позвольте, какой такой арест? Я ничего не знаю! Какое покушение, я впервые об этом слышу!

– Информация об этом инциденте умышленно не разглашалась. К счастью, господин Бухер жив, однако находится в тяжёлом состоянии в больнице. Пройдёмте с нами, с вас снимут показания и затем заключат под стражу.

– Позвольте, какая стража! Я протестую, вы не имеете права, я буду жаловаться!

– Пройдёмте, пройдёмте с нами, – настаивал по-видимому старший из них. Его помощник взял меня за локоть.

– Уберите руки, вы не имеете права, вы лжёте, это полный абсурд, это наговор!

– Успокойтесь, иначе мы вынуждены будем применить силу, и это будет расценено, как сопротивление полиции. И вы знаете, что потом последует. Вас будут судить, и это обстоятельство инкриминируют вам. Одумайтесь и успокойтесь.

Его спокойный голос привёл меня в чувство, и я подчинился. Меня отвезли в городское управление полиции, сняли показания, отпечатки пальцев и заперли в камеру. Так впервые в жизни я оказался на нарах за несовершённое преступление.

– А что потом?

– Потом был суд, который приговорил меня к пожизненному заключению. У меня в квартире при обыске нашли неопровержимые улики, доказывающие мою вину – квазисенсорный дезинтегратор, из которого я якобы тяжело ранил мэра. На нём были обнаружены мои отпечатки пальцев и пришили к делу эти вещдоки. Понятное дело, что они сняли мои отпечатки с моей посуды, откуда угодно у меня дома, затем сделали 3D-муляж моей кисти и облапали ею рукоятку «пушки». При очередном допросе я высказал всё, что о них думаю, на что они ответили, что я своим заявлением порочу достоинство сотрудников правоохранительных органов, и докладная записка об этом непременно будет пришита к делу. Вообщем, я оказался тем бедолагой, на которого свалили вину, не заботясь найти настоящего преступника.

–Почему тебе дали пожизненную статью? Ведь мэр остался жив?

– Да, он выжил. Дело в том, что после вынесения приговора у меня сорвало «колпак» и я расправился с охраной.

– Ты что, хотел сбежать?

– Нет, просто несправедливость приговора ожесточила меня, и в исступлении я набросился на них и избил до полусмерти.

– Как ты их избил, ведь у тебя руки были в наручниках?

– Ногами.

– Ну ты даёшь. Только не вздумай здесь проделать такое. За драку и тем более с охраной тебя посадят в карцер. Ты слышал о нашем карцере?

– Нет. А что в нём такого?

– Это холодная камера, металлическая. Тебя оставляют в ней на пару суток в одежде, в которой сейчас сидишь. И ты всё время бегаешь и приседаешь, чтобы согреться. А если перестанешь, то замёрзнешь насмерть. Я там уже был, так что знаю, о чём говорю. В следующий раз посадят на трое суток. Но никто после первого раза и не помышлял о повторном нарушении. По-крайней мере в нашем секторе.

– Спасибо, что сказал. Нет, нарушать режим я не собираюсь. Я буду паинькой.

Так состоялось наше знакомство и впоследствии во время прогулок мы стали держаться вместе. Вскоре Кун рассказал мне свою историю.

История Куна

Родом я, как уже говорил из Картошии, располагавшейся в поясе двойной звезды Румии и жил вполне безбедной жизнью, пока не вляпался в сомнительную историю с одним заказчиком. И вляпался так, что влез туда по уши, отчего сам был не рад и дело могло закончиться не так печально, если б полиции не стало известно о моём участии. У меня был один знакомый, который занимался тем же, что и я, только не работая на компанию. Он нашёл клиентов, для которых срочно нужно было подготовить навигацию для сектора BF78 . А он в это время был занят другим заказом. За небольшие комиссионные он отдал этот заказ мне. Время от времени он выручал меня, а я его. За этот заказ мне пообещали заплатить 40 тысяч танамов!* (Танамы: местная валюта Картошии – прим. автора) Представь, что в год я зарабатывал около 10 тысяч танамов, плюс левый приработок, итого у меня выходило от 15 до 20 тысяч, но никак не больше. Я копил деньги, чтобы улететь на Фунию, планету моей мечты. Ведь туда не просто попасть. Нужны либо деньги, либо время, чтобы стоять в очереди. Многие хотят попасть туда, но немногим дают разрешение. Только добропорядочным гражданам с приличным капиталом при условии инвестирования в экономику планеты. Словом я согласился, не придав значения сумасшедшему гонорару против обычного. Прибавив эти деньги к тем, что у меня были, я имел шанс стать фунианцем. Что значит быть фунианцем? Это свобода в мире, где налоговый инспектор не вычитает из твоего дохода 40% на нужды Кастора. Это девственные леса и чистые реки, это прекрасные морские курорты и мягкий климат. Это всё то, чего мне не хватает здесь. И фунианки. Говорят, они чрезвычайно красивы. Независимый гордый народ, который не подчинился Кастору и заставил с ними считаться. С деньгами там можно жить безбедно. Это настоящий рай, друг мой!

Словом, выполнив заказ, я обратился в консульство Фунии о моём желании стать фунианцем. Они попросили выписку о состоянии моего банковского счёта, и там была вполне приличная сумма – около 250 тысяч танамов. Это деньги, которые мне удалось скопить. Однако воспользоваться ими я не смог. Однажды вечером ко мне явился наряд полиции с ордером на арест и меня заграбастали в следственное управление. Они задавали мне разные вопросы о моей работе и затем объявили, что мне инкриминируют нарушение Единого Свода Правил программных продуктов, а также нарушение налогового кодекса Союза Кастора – сокрытие денежных доходов. Затем сказали, что те парни, которые заказали мне навигационную систему, использовали её для проникновения в закрытую для полётов зону того сектора, для которого я написал программу с обновлёнными кодами. Само собой я её не зарегистрировал, иначе бы мне пришлось заплатить налог в 16000 танамов! На эти деньги я мог бы спокойно жить несколько лет! Проклятый Кастор, я ненавижу его! Мне дали десять лет за нарушение Единого Свода Правил программных продуктов, а также накинули восемь лет за сокрытие денежных доходов, итого 18 лет строгого режима! С этого дня моей целью было убежать отсюда, как бы это не казалось фантастикой. Такова моя история, друг мой. А ты хочешь убежать отсюда?

– Кун, как только я сюда прибыл, я думал только об этом, но как, как обойти все эти системы? Поверь, я специалист в этом деле, это невозможно.

– Можно, если знать как. У меня есть план. Я хочу убежать на Фунию. Как это сделать, пока не знаю, но есть идея, как сбежать с этой планеты. Когда это удастся, придумаю, как улететь на Фунию. Придётся жить под чужим именем, сделать новые документы. По роду своей деятельности мне приходилось попутно изучать те миры, координаты которых закладывались в программу навигационной системы и Фуния, пожалуй, единственный из миров в этом секторе, который умудряется сохранять независимость от Кастора. И как ты думаешь, в чём секрет её независимости?

– Наверное, у них сильный флот, а может быть технологии, позволяющие быть неуязвимыми их кораблям. Может быть, силовые поля вокруг планеты, м-мм, право, затрудняюсь сказать.

– Ты отчасти прав. У них есть флот боевых кораблей, однако не такой большой, как у Кастора. Я тоже так поначалу думал, но после одного случая понял, что дело не только в технологиях.

Фунианцы, когда Кастор протянул свои щупальца к их планете, поняли, что независимости Фунии скоро придёт конец, если они не придумают универсальную защиту. И придумали. Они поставили на своей планете знаешь что?

– Нет. Не тяни, времени у нас мало, ты хочешь, чтобы я ждал продолжения до завтра?

– Они соорудили на своей планете целый ряд громадных пирамид! На всех континентах, в строго определённых местах.

–???

– Да, да, комплекс пирамид.

– Зачем? Почему Кастор не захотел оккупировать Фунию? Причем здесь пирамиды?

– Есть информация, что на Фунии собрался Совет Правителей, и они решили построить эти сооружения, руководствуясь своими знаниями. Эти правители не простые люди. Это мудрецы. Им доступны такие знания, которые не доступны простым фунианцам. Поэтому их планета не загажена отходами, как многие миры Кастора и сохранила свой первоначальный облик. Тебе известны свойства пирамиды?

– В общих чертах. Лучше растолкуй, – я начал терять терпение.

– Одним из её свойств, кроме прочих, является уникальная проводимость дзета-лучей. Они соорудили их из гигантских каменных блоков, весящих каждый десятки, сотни тонн и подогнали их друг к другу так плотно, что отпала необходимость в связующем компоненте. Внутри поставили дзета-генераторы. Два генератора разной полярности. Известен лишь общий принцип: пирамида испускала узконаправленный дзета-луч вверх, где на орбите его перехватывал специальный корабль. Он либо рассеивал луч, либо отражал его в любую точку пространства его плоскости, где появлялись вражеские корабли. В другом месте другая пирамида испускала точно такой же луч, который перехватывал другой корабль и мог сконцентрировать его в другой плоскости пространства и так далее. Таким образом, всё пространство вокруг планеты перекрывалось лучами, что и произошло, когда Кастор направил к планете свой флот. Когда они подошли достаточно близко к Фунии, фунианцы врубили свои отражатели и движки кораблей Союза заглохли. Они стали неуправляемыми и дрейфовали, пока фунианский флот не обложил их со всех сторон и приказал сдаться. Им ничего не оставалось, как сдаться – лапки кверху и прощай корабли! Фунианцы их забрали себе, а команду отослали на Кастор, объяснив свою позицию. Потом начались переговоры, в результате которых Кастор был вынужден признать независимость Фунии и наладить с ней дипломатические отношения.

– Откуда ты знаешь эти подробности? По-моему это закрытая информация.

– Дело в том, что меня несколько лет назад как программиста призвали в исследовательскую группу для изучения проблемы. Я и несколько моих коллег создавали программу для решения этой непростой задачи – защиты двигателей от проникновения этих лучей. Однако после двух лет исследований были вынуждены признать, что решение недостижимо, ибо нам неизвестны были многие параметры этих лучей. Осталась небольшая группа физиков, которые до сих пор работают над этой проблемой. А я и мои коллеги вернулись обратно в компанию. Я хочу попасть туда, и я сделаю это!

Вскоре наши частые разговоры были замечены, и в моей камере был произведён обыск. Обыскали и камеру Куна, после чего мы перестали обсуждать свои дела, ограничиваясь лишь короткими фразами. «В тюрьме и у стен есть уши», – сказал он мне. Мы понимали друг друга с полуслова и оба хотели вырваться отсюда.

Кун посвятил меня в план лишь в общих чертах. Не потому что боялся, что я предам его, а потому что время от времени кого-нибудь из заключённых забирали на бета-тестирование, и после обыска он сказал мне, что это произойдёт со дня на день. Тестирование проводили скорее для протокола. Никто не верил, что с Ганора можно убежать. Однако побег был совершён среди бела дня во время одной из прогулок.

Глава III. Побег

В один из дней Кун шепнул мне, что завтра на утренней прогулке произойдёт то, о чём мы мечтали. «Друг мой, будь готов завтра, следуй за мной, держись поближе и смотри в оба!», – и он весело подмигнул и, сунув руки в карманы тюремной робы, с беспечным видом отошёл от меня.

Весь день я провёл в лихорадочном возбуждении. Его затея мне казалась немыслимой. Однако перспектива провести всю жизнь здесь не давала страху укорениться в моём сердце. Я желал свободы.

Утром следующего дня после завтрака нас повели на прогулку. Это была огороженная сеткой площадка, вмещавшая пятьдесят заключённых. В каждом секторе было по площадке. Заключённые могли туда входить свободно, когда их выпускали из камер. В одно и то же время раздавался сигнал, и дверь камеры автоматически открывалась. Ровно через полчаса раздавался предупредительный сигнал, и заключённые уходили по своим камерам. Через пять минут камеры также автоматически закрывались. В каждом секторе этажа находилось два надзирателя, которые следили за тем, чтобы заключённые следовали распорядку. В противном случае нарушителя помещали в карцер на срок от одного до трёх суток. Карцер размещался в центральной части уровня и обычно пустовал. Никто не хотел нарушать заведённый распорядок, зная, что его ждёт в противном случае.

В тот день мы гуляли по площадке, и я находился неподалёку от Куна, внимательно следя за ним. Вдруг он подошёл с ухмылкой на лице и с размаха бьёт меня кулаком в лицо. От неожиданности я потерял равновесие и чуть не упал, но затем сгруппировался и увернулся от следующего удара и нанёс ему ответный. Завязалась драка и друг шепнул мне: «Полегче, парень, нам не нужны серьёзные повреждения. Не то всё сорвётся». Я понял, что это инсценировка. Кун кричал на меня грязными ругательствами, а я, сделав свирепым лицо, пытался ударить его для виду. Завыла секторальная сирена и на площадку ворвались двое надзирателей, находившихся поблизости. Под её звуки заключённые бросились на пол, легли на живот и положили руки на затылок. Мы продолжали драку и услышали голос в громкоговорителе: «Заключённые 3812 и 4214! Вы наказаны заключением в карцер на двое суток. Лечь на пол!» Мы прекратили драку и послушно подошли к ограде, заложив руки за спину. Кун шепнул мне:

– Делай, что я.

Надзиратели встали за нашими спинами, и надели наручники. Затем слегка ударили дубинками по бокам и приказали следовать за ними. Первый охранник пошёл впереди, за ним Кун, потом я и замыкал шествие второй надзиратель. Мы покинули площадку, и вышли в коридор, который связывал наш сектор с центральной частью, где находился резервуар для хранения пищевых отходов. Дело в том, что на Ганоре все отходы подвергались вторичной переработке, в том числе пищевые, которые шли на свиноферму. Отходов было столько, что их хватало на откорм многочисленного поголовья свиней, которые плодились и размножались ежесуточно. Свинокомплекс находился за пределами нашей тюрьмы рядом с теплицами и пищевым комплексом.

Мы стали подходить к хранилищу отходов, как Кун сделал мне незаметный знак пальцами. Мы заранее разработали систему знаков и жестов. Его знак означал: «Приготовься!» Мы должны были пройти мимо хранилища в ту часть, где находился карцер, однако мой товарищ вдруг зашатался, застонал и согнулся пополам. Охранник, который шёл впереди обернулся и остановился.

– Что случилось? В чём дело?

Кун сидел на корточках, согнувшись и стонал. Я всё понял. Раньше мы обсуждали способы нейтрализации охранников и этот признали самым действенным. Он отвлекал внимание, а я вырубал их. Так и произошло. Я остановился и охранник, который шёл сзади меня, поравнялся со мной, зайдя справа. На секунду он перестал контролировать меня, и я тотчас воспользовался этим. Отработанным движением я нанёс ногой удар сзади под коленные чашечки, его ноги подкосились, и он стал терять равновесие. Удар левой ногой в живот, затем в прыжке достал второго, метя в челюсть своим ботинком. Тот ахнул и в это время Кун вскочил на ноги и принялся добивать его. Я развернулся и в прыжке боковым ударом сбил своего охранника с ног и стал добивать его, пока тот не потерял сознание. Кун справился со своим, мы достали ключи и открыли наручники. К счастью, мой друг затеял нападение в том месте, где два коридора смыкались вместе, образуя боковой карман в месте стыка, который не просматривался камерами. Он приметил это место когда инициировал нарушение дисциплины, за что был посажен в карцер на сутки. Мы быстро переоделись, а свою одежду надели на охранников. Теперь возник вопрос, куда деть тела.

– В двадцати метрах отсюда хранилище для пищевых отходов нашего сектора. Бери своего и тащи, будто он потерял сознание. А я своего. Будем надеяться, что диспетчер не станет выяснять, что случилось по дороге с заключёнными и почему они потеряли сознание. Парализующие дубинки были пущены в ход и всё тут. Кому какое дело!

Он подхватил своего и потащил по коридору, а я вслед за ним. Дойдя до хранилища, он приложил пропуск к сканеру и дверь открылась. Внутри стояли мешки с отходами, горел тусклый дежурный свет. Мы надели на охранников наручники и, сняв с них носки, запихали их им в рот. Затем опорожнили два мешка для мусора и спрятали их внутри, забросав сверху мусором.

– Когда их найдут, мы будем уже далеко.

Заперев дверь, мы спокойной походкой пошли дальше. Дойдя до лифта, Кун вызвал грузовой.

– Пассажирский нам не нужен. Хотя охрана разных секторов и уровней не знает друг друга в лицо, нам незачем лишний раз появляться на людях. Я наблюдал за сменами наших охранников и сделал вывод, что они одни и те же. А значит, не знают в лицо охранников других секторов. Если нас о чем-то спросят, говорить буду я, а ты подыгрывать.

– Хорошо. Но куда мы идём?

– Поднимемся на поверхность, а там будем действовать по обстановке. Нам нужно попасть на грузовой корабль, но вначале кое-куда зайдём. Мы должны переодеться.

Тем временем открылись ворота просторного грузового лифта, и мы вошли внутрь. Он был рассчитан на перевозку нескольких поездов с тележками, обслуживающих уровни. Они перевозили еду, постельное бельё для бани, отходы. Электрокар с вереницей тележек как раз стоял внутри. Водитель не обратил на нас никакого внимания, ворота закрылись, и лифт стал подниматься. Через несколько уровней ворота открылись, и другой электропоезд въехал внутрь. Тележки были заполнены пищевыми отходами и мусором, который был упакован в большие чёрные мешки. Больше лифт нигде не останавливался, и ворота распахнулись на первом уровне. Мы вышли наружу. Я не знаю, что чувствовал мой друг, но у меня от волнения сильно билось сердце. Мой приятель напротив, сохранял спокойствие, и быстро окинув взглядом вокруг, пошёл вслед за уходящими по коридору тележками. Куда они следовали, мы понятия не имели.