Текст книги "Час Кицунэ (СИ)"

Автор книги: Олла Дез

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Час Кицунэ

Пролог
Японская пословица: Муж с женой должны быть подобны руке и глазам: когда руке больно – глаза плачут, а когда глаза плачут – руки вытирают слезы

Я сравнивала так часто

С благоуханием твоих одежд

Запах сливовой ветки,

Что научилась предсказывать

Время ее цветенья.

Автор Идзуми Сикибу – японская писательница, прозаик и поэтесса конца Х – начала XI веков. О молодости Идзуми-сикибу известно мало. Её отец, Масамунэ Оэ, был губернатором, мать – фрейлиной императрицы при дворе императора. Подлинное имя поэтессы неизвестно. Приблизительно в двадцатилетнем возрасте Идзуми выходит замуж за Татибана Митисада, ставшего позднее наместником провинции Идзуми. От их союза появилась на свет дочь Косикибу, впоследствии ставшая поэтессой, как и её мать. Вскоре Идзуми уехала в столицу, чтобы ухаживать за больной императрицей. Отношения между нею и Татибаной стремительно портились, и в результате муж и жена расстались. Поэтесса состояла в романтических отношениях с принцем Тамэтака, сыном императора, однако вскоре он смертельно заболел и скончался. Позже у неё был роман с Ацумити, младшим братом Тамэтака, но он тоже скоро скончался. Все это подробно описано в дневнике «Идзуми-Сикибу-никки». Идзуми-Сикибу входит в число «тридцати шести величайших поэтесс» японского средневековья.

Перевод с японского языка Т. Л. Соколовой-Делюсиной

* * *

…Я шла, обнажив оба меча, ступая бесшумно и настороженно оглядываясь.

Деревня была почти полностью разрушена. Кое-где начинающийся ураган раздувал раскиданные угли и начинался пожар, и я быстрым движением руки его тушила. Магию я использовать не боялась. Поздно уже бояться, что меня раскроют.

Да и пока я шла, перебегая от одного разрушенного домика к другому, не нашла ни одного живого человека. Кругом виднелись только изуродованные трупы… У меня было стойкое ощущение, что если на острове и остался кто-то в живых, они не поймут, что я делаю, воспримут как бред или сон.

Кругом лежали мертвые тела, покрытые лепестками цветущей сакуры. Вокруг буйствовала весна и отовсюду летели розовые и белые лепестки цветов. Ветер доносил из лесов запахи пробуждающейся природы. Сады благоухали на маленьком острове, но даже они не могли заглушить запах дыма, крови и смерти…

Я шла, стиснув зубы, понимая, что опоздала. Безнадежно опоздала…

Я вышла на открытое пространство, заваленное мертвецами. В центре небольшой площади стоял человек с обнаженными мечами. Вокруг него валялись разрубленные тела. Много тел…

Мужчина не был одет в тяжелые доспехи самурая. На нем было серое косодэ* крестьянина, местами порванное и грязное. И если бы не дорогие мечи, что он держал в руках, я бы легко приняла его за бродягу. Его конусовидная, сплетенная из листьев шапка полностью скрывала опущенное лицо. Он так и стоял, пока я приближалась. Опустив голову.

За спиной воина виднелся самый большой дом в деревне. У его порога была просто гора трупов и отрубленных частей тел. Стены были утыканы стрелами, но пожар не тронул дом.

– Не ходи туда, – сказал мужчина и поднял голову, взглянув на меня такими знакомыми глазами из-под полей соломенной шляпы.

– Ты не пропустишь?

– Не нужно тебе туда…

– Пусти… Или я нападу, – прошептала я.

– Ты всегда была упрямой, Аика.

– Дай! Мне! Пройти! – закричала я.

И он отступил, давая мне дорогу. С его мечей на серую землю капала кровь. Из ран убитых кровь лилась и, соединяясь в ручейки, убегала вниз, к морю…

Цвела сакура, лепестки летели и кружились в вихре весеннего ветра, который все усиливался. На остров наползала черная туча, и вьюга из лепестков, смешиваясь с косматыми клочьями тумана, уже скрывала всю ужасную картину поля битвы позади меня.

А я сделала шаг вперед… Очень трудный шаг… Потому что уже поняла, что ждет меня впереди…. Живых на острове не осталось…

* Косодэ – японская одежда, широкий, прямого покроя мужской халат с небольшим воротником и узкими рукавами; вначале он использовался как нательная одежда, а с XVI века – как верхняя.

Глава 1
Японская пословица: Однажды укушенный змеей десять лет будет бояться колодезной веревки

То ли явь, то ли сон —

коротаю весенние ночи

под завесою грез,

от зари до зари вечерней

бесконечный дождь созерцая

Автор Аривара-но Нарихира выдающийся японский поэт и художник, принц по происхождению. Он был пятым сыном принца Або и внуком 51-го императора Японии. Наряду с другими своими братьями, он вступил в жизнь в качестве частного лица, получив новое клановое имя – Аривара. Хотя он и принадлежал к благороднейшему роду Японии, его деятельность на ниве политики не была особо выдающейся. На протяжении 13 лет императорского правления Нарихира так и не смог подняться выше штатской должности при дворе. Некоторые его стихотворения открыли целые направления в тематике поэзии вака. Он вошёл в список «Шесть бессмертных» 6 лучших поэтов, писавших в стиле вака. В преданиях, частично возникших ещё при его жизни, он – идеальный вельможа: благородный в любви, тонко чувствующий красоту. Традиционно в нём видят воплощение японского дон Жуана.

Перевод с японского А. А. Долина

* * *

– Бакэ⁉ Бакэ-дзори⁈ Ты куда пропал? – голосила я на весь дом.

– Могущественная хозяйка, я тут! Вы же тренируетесь в это время. Бакэ и отправился на поиски ненужной магии. Вдруг кто обронил, а Бекэ подберет. А почему вы прервали тренировку, могущественная хозяйка? – почти мгновенно появившись на кухне, заголосил Бакэ.

Моя сандалия страсть как не любила, когда мне приходилось её искать и звать. Бакэ уверял, что хорошая дзори всегда должна быть на месте, и поэтому предпочитал постоянно крутиться рядом со мной. Исключение составлял зал для фехтования, куда Бакэ соваться не любил. Но его можно было понять. Один взмах вакидзаси – и Баке перерублен. Не говоря уж о лисьем огне, который я тоже использовала в бою.

– Мне пришла идея, – говорила я, нюхая травки, что хранились в специальном шкафчике на кухне.

– Куда пришла?

– В голову, Бакэ. Шла, шла и пришла прямо во время тренировки, – охотно пояснила я.

– А что могущественная хозяйка ищет? – спросил мой любимый тапок.

– Мне нужен «возбудин», – ответила я, продолжая нюхать мешочки.

– Бекэ не так умен, как хозяйка, – сокрушенно потер ручки-веточки мой тапок. – Бакэ ничего не понял.

– Мне нужна травка, которая могла бы возбудить до невозможности девятихвостого лиса, – беспокойно поделилась я, так как сама, как и Бакэ, ничего не понимала толком в этих мешочках.

Рен получше в этом разбирается, но ее мне привлекать не хотелось по очень многим соображениям.

– А зачем эти травки хозяйке? Вам же достаточно попросить? Они сами все сделают? – не понял Бакэ, но в шкафчик с травяными мешочками все же залез.

– Ага. Подходит тут ко мне Нобу и вкрадчиво так говорит: «Аика, милая, перед тобой сложный выбор. Но я вообще никогда почти этим не занимался с пятихвостыми лисичками. Вот не мое это. Выбери ты лучше… Шиджа!» – сказала я, коверкая слова и подражая интонации Учителя Нобу Итиро.

– Вы хотели Учителя Нобу Итиро выбрать для ночи первой любви? А как же хозяйка Рен? Она будет плакать и испортит тяхан*, который мы с ней собирались готовить, – тут же запричитал Бакэ, доставая мне мешочек с травками.

Я принялась развязывать тесемку, чтобы понюхать предложенную смесь трав.

– Ага, – кивнула я. – А потом подходит ко мне Шидж и говорит: «Аика, милая. Мы же с тобой друзья? Ну как мы можем переступить эту черту? Первая ночь любви в любом случае останется в памяти. Выбери ты лучше… Кио! Он опытный, и ты его не очень любишь, и это еще мягко сказано. А может быть это вас примирит?». Представляешь, Бакэ?

– Вы решили выбрать Учителя Кио Сабуро? Но тогда Юри расстроиться. Она плакать не будет, но она обещала нам с Рен рецепт вкусных Уиро**. А если она расстроиться, они же не будут вкусными? – снова запричитал Бакэ.

– Бакэ, а почему смесь валерианой пахнет? Она разве возбуждает? Они же не коты? – высунув нос из мешочка, спросила я.

– Тут смесь трав. И валерьянка на лис тоже действует. Не отвлекайтесь, могущественная хозяйка. Бакэ страсть как любит ваши рассказы!

– Бакэ любит готовить. А потом собирать сплетни по всей Долине. А потом уже мои рассказы, – поддела я беззлобно.

– И это тоже хозяйка, – закивала моя дзори, складываясь почти вдвое.

– Ну а потом приходит Кио. И говорит мне: «Аика, милая. Я не могу. Хотел бы, но не могу. Юри мне оторвёт все жизненно важные органы, если ты выберешь меня. И это не голова. Вернее, не та голова», и хмыкает еще так противненько. Ну, ты знаешь, как он умеет, полностью уверенный, что до меня не дойдет его пошлый и глупый юмор, – я уселась перед шкафчиком, скрестив ноги, и прислонилась спиной к плите.

– И вы хотите их возбудить? Чтобы они не отказали вам? А кого? – довольный предстоящим приключение потер ручки-веточки Бакэ.

– Всех троих! – сказала я и кивнула еще раз в знак того, что я не ошиблась.

– А… Могущественная хозяйка, вас на троих не хватит. Вы же так и не научились ничему. И страницы пролистывали о премудростях любви. Вы же только шпильки метать умеете, а вот прически с ними делать у вас не получается. А это сложное искусство. Вот Бакэ осваивает его потихоньку. Я уже много чего плести из волос умею…

– Бакэ! Хватит. Я поняла, что я не гейша***. Но мне это и не нужно.

– Могущественная хозяйка, чтобы справится сразу с тремя вам нужно быть не гейшей, а юдзё****. Вы же знаете, что гейши не занимаются любовью с клиентами. Они не для этого. Они для…

– Хватит, Бакэ. Я не гейша и, упаси меня Долина, не юдзё.

– Я знаю могущественная хозяйка. Так ведь и я почтенная дзори, а не какая-то там Комагэта*****! – ударил себя в грудь Бакэ.

– Это еще что? – недоуменно спросила я.

– Жуткая обувь, хозяйка. Вы не одобрите. Такие высокие ходули на платформе. Вы в таких ходить не умеете. Тут долго учиться нужно. Это вам не вакидзаси махать, – притворно вздохнул мой тапочек.

– Вот для того, чтобы ты и дальше оставался почтенной дзори, а я не стала юдзё, мне и нужна снотворная травка. Пустырник? Мята? Шалфей? Мне нужно чтобы она их вырубила!

– Бакэ ничего не понял… – и мой тапок даже на пол плюхнулся рядом со мной.

– Мне нужно всех троих возбудить, чтобы они все подумали, что это с ним я проведу ночь. А потом усыпить, чтобы на утро никто из них и не понял, была эта ночь или нет, – принялась объяснять я.

– Вы их возбудите… А потом они заснут? – протянул Бакэ. – А с кем будет ночь любви? – всполошился он.

– С этим мы потом как-нибудь разберемся! Так, что у нас тут вырубит их? Только вот нужно что-то мощное! – и я подсадила Бакэ в шкафчик с травами.

– Ой и влетит нам, могущественная хозяйка. Это ж надо же. Отравить всех троих учителей разом. Ой, влетит!

– Почему отравить⁈ – возмутилась я.

– Потому что головная боль и… хм… дискомфорт в одном неприличном месте им будет гарантирован, – сказал Бакэ глухо из шкафчика.

– Переживут. Для дела же! – горячо возразила я.

– Если что, храбрый Бакэ готов взять всё на себя! – сказал Бакэ, вылезая из шкафчика с новым мешочком.

– Это еще почему? Вся слава тебе? Нет уж! – не поддалась я и, взяв мешочек, незамедлительно сунула в смесь свой любопытный и крайне чувствительный нос.

– Ой! – и я даже от запаха поплыла, голова закружилась и захотелось прилечь.

Я поспешно завязала тесёмки.

– Нужно магией подкорректировать и цвет и запах. Чтобы не почувствовали раньше времени, – закивал Бакэ.

– Так они завтра все трое придут. И нужно что-то делать с Юри. Может попросить не приходить? А Рен мы отправим спать?

– Вот, если сказать маленькой хитренькой лисичке не приходить? Что она сделает? Обязательно придет! Вот и Юри прибежит, как только получит весточку, что сегодня мы ее у себя в гостях не ждем, – пожал плечиками Бакэ.

– А что делать-то? – почесала я затылок.

– Хозяйка очень могущественная, но все же не справится. Вам нужна помощь. Да и не примут три девятихвостых лиса отраву от вас. А вот от Юри Кио примет. А Нобу – от Рен. Им и в голову не придет ничего дурного. А вы напоите Шиджа – должно получиться. Он вам верит, – резонно возразил Бакэ.

– Верно… – протянула я соглашаясь. – Ты же поможешь мне их дотащить? – спросила я Бакэ.

У моего храброго тапка была магия. И он вполне мог ее применять. Просто моя магия оставляла следы, а вот магия Бакэ – нет. Он ее ходил и собирал. Вот не знаю откуда, и кто там что потерял, но Бакэ ее собирал, а потом пользовался. Говорил, что он обувь, на которую все цепляется, и магия в том числе.

– А куда мы их потащим? – по-деловому включился Бакэ.

– Одного оставим на первом этаже. Второго дотащим до тренировочного зала. А третьего… Ну в спальню мою, – вздохнула я.

– Тем более нужна помощь от девочек, – снова резонно возразил Бакэ.

Юри мне пришлось все рассказать. Лисичка долго хихикала, но потом довольно покивала и сказала, что всё сделает. Мы уже вдвоём насели на ничего не понимающую Рен. Пытаясь объяснить ей так, чтобы не сильно задеть. Но все равно Рен была красная как рак и все время округляла глаза, и прикрывала ладошкой открывающийся в удивлении ротик.

Вечером мы привычно щебетали, накрывали на стол, выкладывали приготовленные сладости, а Бакэ хитро колдовал над чайничком с травками.

Мужчины сидели в гостиной и напряженно посматривали… Но только не на нас, а друг на друга. От нас они подвоха явно не ждали. И вот совершенно точно – зря. Белые лисы плавали в своих мыслях о непонятно каких материях, и все трое были на редкость молчаливы. Они совершенно не заметили, что девочкам и мальчикам наливают чай из разных чайников.

Сначала насторожился Кио. Видимо что-то не то почувствовал. Но умненькая Юри ловко подсунула ему второй чай, который мы успели поменять в новом чайничке.

Ну не ожидали они, что их будут так… обманывать.

Мужчины недоуменно посмотрели друг на друга и заерзали… Я же при этом мило и многообещающе улыбалась каждому лису, как бы выделяя его.

Первым вырубился Нобу, просто вот так взял и положил голову Рен на грудь и закрыл глаза. За ним почти сразу же вырубился и Шидж, который ничего толком и не понял. А вот Кио успел что-то сообразить и даже готовился отреагировать. Но Юри быстро закрыла его рот поцелуем, и Кио уплыл.

– Так! Что дальше? – посмотрела на меня Юри, все так же обнимая спящего Кио.

– Нужно оттащить одного в зал для фехтования и уложить там. А еще накрыть смятой простыней. Шиджа отнесем ко мне в спальню, – в смятении сказала я.

Как-то не ожидала я, что всё получиться.

– А почему Шиджа?

– Он самый легкий. Тащить проще, – объяснила я. – Магию применять нельзя.

– Тогда Нобу оставим здесь, он самый тяжёлый, – подхватила Юри.

– Только вот нужно их сначала раздеть, – влез Бакэ.

– Как раздеть? Зачем раздеть? – Рен испуганно посмотрела на меня, отчаянно прижимая к себе спящего Нобу.

– Ну… Так. Взять и раздеть! – постановила Юри.

– Я сама! – вдруг заявила Рен, и еще крепче прижала к себе Нобу, как будто я его у нее отнимала.

Я мысленно фыркнула: «И вот Рен уверяла меня, что ей все равно, и она не будет против. Ага!»

– Отлично. Значит так! Бакэ, Юри и я тащим наверх сначала Шиджа. Потом возвращаемся за Кио. А ты, Рен, пока раздевай Нобу! За работу! – и я хлопнула в ладоши.

С Шиджем мы справились довольно быстро, а вот с Кио пришлось помучиться.

– Из болота тащить бегемота, – кряхтела я.

Я его несла за одну ногу, Юри за другую, а вот голову поддерживал магией Бакэ.

– Какой он все-таки тяжелый, – выпрямляясь, сказала Юри, когда мы его сгрузили на подстилку в фехтовальном зале.

Мы на ней обычно валялись, отдыхая после тренировки. Что-то вроде мата, какой бывает в физкультурном зале, на котором можно и посидеть, и полежать.

– Ну, так привычная же тебе тяжесть, – хихикнула я, отбрасывая назад розовые волосы.

Юри в ответ тоже захихикала, прикрывая рот ладошкой, но потом вдруг серьезно сказала:

– А все-таки? Кого ты выбрала? Нет, ты не подумай, идея хорошая. Они не узнают и не переругаются. Каждый будет надеяться, что это другой, а подозревать себя. Но всё же?

– Юри, вот не нужно тебе это, – и я тяжело и серьезно посмотрела на Юри.

Та взглянула на меня и кивнула.

– Хорошо. Ты, наверное, права. Так и в самом деле будет правильней. Ты иди? Проверь Рен? А то что-то процесс раздевания Нобу у нее протекает слишком медленно. С Кио я сама справлюсь.

«Да, твою ж дивизию! Вот! Еще одна собственница. А еще говорила, что тоже не против если я выберу Кио. Ага!»

Я бегом спустилась вниз и застала Рен, сидящей над Нобу. На нем оставались только штаны, которые девушка никак не решалась стащить.

– Рен? Давай я? – предложила я, уверенная что мою помощь сразу отвергнут. Но надеясь, что это подстегнет решимость Рен.

Так и случилось. Рен вскинулась и сказала:

– Я сама! Не смотри!

– Хорошо, хорошо, – и я стала отступать на лестницу.

Там я уселась на ступеньку и стала ждать. А потом услышала характерные стоны, и один протяжный и длинный. Хм… А Рен-то справилась на отлично.

Я поднялась наверх и принялась раздевать Шиджа у себя в спальне. Шидж оказался прекрасно сложен. Да, он не был мощным и большим, но его худощавость, с четко прорисованными кубиками пресса, без грамма жира и с крепкими мускулами, выглядела очень гармонично. Да и раздевать его было приятно. Я залюбовалась, проведя рукой по обнажённому животу мужчины. Даже мужское достоинство Шиджа впечатляло. Я ласково прикрыла его смятой простыней, а потом сложила аккуратно его одежду стопочкой и спрятала в свою Инро одним движением руки. И вышла из собственной спальни.

По лестнице мне навстречу поднимались Юри и Рен с точно такими стопками сложенной одежды. Я спрятала в свою инро оба комплекта. Завтра утром нужно будет что-то предъявить.

Мы вчетвером завалились в спальню Рен, хихикая и щекоча друг дружку. Мы упали на широкую кровать Рен, а я подсадила Бакэ, который важно уселся на одной из подушек.

– Кстати, девочки. Я, пока раздевала Кио, немного увлеклась. В общем… Он завтра будет уверен, что он занимался любовью. Все следы будут на нем, – сказала Юри, а я внимательно посмотрела на Рен, так как слышала характерные стоны Нобу.

Рен кивнула, покраснела и сказала.

– Да, я тоже увлеклась и потрогала… Ну… Вы понимаете. А он, а он…

– Освободил свой нефритовый стержень от лишнего, – фыркнула я и закончила за нее, – Отлично!

– А Шидж? – посмотрела на меня Юри.

– Нет, – покачала я головой. – Но он проснется в моей спальне. Так что тоже не отвертится.

– Мне все же немного не по себе, – отчаянно краснея сказала Рен.

– Брось, Рен. Нормально все, – пожала плечиками Юри.

– А почему они все же выпили? Три девятихвостых лиса? Почему? Получается, что их вот так легко застать врасплох? – спросила я у Юри.

– Нет. Просто свою роль сыграл тот фактор, что они не ожидали от нас такого. И, потом, не забывай: ты им подсунула не яд. Все травки были безвредные и в какой-то степени даже полезные. Яд каждый из них распознал бы тут же. Нобу выпил бы яд и Шидж тоже. Просто, чтобы посмотреть, что будет дальше. А сами его обезвредили бы магией и понаблюдали, – ответила Юри.

– А Кио?

– Кио бы пить не стал, он бы устроил провокацию с криками, обвинениями и заливанием яда в чьё-то горло, – прокомментировала Юри.

– Думаю, что в Долине они расслабляются, уверенные в собственном великолепии и в том, что все ими скорее восхищаются, – высказалась я. – Да и насколько я знаю, магии в Долине больше в разы, чем у людей. Поэтому они чувствуют себя неуязвимыми.

– Дорасслаблялись… – хихикнула Юри.

– И что теперь будет? – снова подала голос Рен.

– Вот завтра утром и узнаем, – сказала я. – Юри ты ночуешь у нас? – спросила я, уже зная ответ.

– Уйти и пропустить все веселье? И не подумаю! – сказала лисичка, демонстративно подгребая под себя одну из розовых подушек Рен.

– Понятно, – кивнула я и взяла рыжую подушку. – Я ночую тут.

И увидела, как девочки переглядываются. «Понятно. Караулить меня будут, чтобы я тихонько не спустилась к одному из их мужчин!», – фыркнула я мысленно. А вслух сказала:

– Бакэ. Нас нужно разбудить рано утром. До того, как проснутся мужчины.

– Бакэ понял, могущественная хозяйка. Учитель Нобу выпил больше всех. Да и намешали мы ему больше других. Он, я думаю проснется последним. А вот Учитель Шидж наверняка проснется первым. Я разбужу, хозяйки. Спите спокойно, – сказал Бакэ.

И я снова увидела, как переглядываются девочки. Нет, они не будут спать. Они будут караулить меня. Всем известно, что Бакэ в первую очередь прислушивается ко мне и блюдет мои интересы, а уже потом Рен и Юри, которых тоже, безусловно, любит, но все же я на первом месте.

– Да пожалуйста! – буркнула я и, положив под щеку подушку и укрывшись одеялом, улеглась посредине кровати Рен.

Юри устроилась с одной стороны от меня, а Рен с другой. Ну правильно, так меня проще охранять.

Проснулась я от того, что мои волосы аккуратно трогает Бакэ.

– Могущественная хозяйка, утро уже. Учитель Шидж ворочается и скоро проснется, – сказал Бакэ громким шепотом.

Я подняла сонную голову от подушки и посмотрела на подружек. Они не спали и смотрели на меня.

– Она всю ночь была тут. Я сигналки поставила на полу, – вдруг выдала Рен.

– И я поставила, она не выходила! – кивнула Юри.

– Уверены? – поддела я их и сладко потянулась.

– Она же не умеет летать? – спросила Рен у Юри на полном серьезе.

– Это только после девятого хвоста. И то не полет, а планирование. Ну… с крыши на крышу. Скорее затяжной прыжок, – задумчиво протянула Юри, рассматривая меня всю такую сонную.

– А ты помнишь, как высоко она прыгнула, когда шею перерубала Микоси-нюдо? Почти взлетела! – спросила Рен.

«Да твою ж дивизию!» – простонала я, но говорить им ничего не собиралась и разубеждать тоже. Просто потому, что – не время.

– Пошли завтрак готовить? – миролюбиво предложила я.

– Бакэ уже начал. И плиту разжег. Пойдемте? – и он потянул нахохлившуюся Рен и хмурящуюся Юри за полы кимоно.

– Пошли, – кивнули девочки.

Я привела в порядок прическу, и провела рукой по одежде. Душ подождет. А пока убрала все лишнее магией и вышла за уже одетыми и благоухающими подругами. Мы тихонько спустились вниз и, перешептываясь, направились в сторону кухни.

Мы заглянули в гостиную, чтобы увидеть раздетого Нобу, который развалился на диванчике. Диванчик ему был явно мал, и его ноги были задраны на подлокотники. Ноги были заботливо прикрыты Рен, а вот выше Нобу радовал нас голым торсом. Учитель Нобу спал и забавно пыхтел во сне. Я бы умилилась, но позволить себе этого в присутствии Рен не могла.

Мы проскользнули на кухню и загремели чайничками.

Наверху послышался шум, и на первый этаж с грохотом вывалился Шидж, завернутый в простыню.

«Просто древний римлянин в тоге», – мысленно забавлялась я.

– Нобу! – громко завопил Шидж.

Учитель Нобу открыл глаза и огляделся. Он не стал кричать и мгновенно вскочил, прижимая к себе простыню, нежно-розового оттенка. Нобу забавно оглядел себя, и я поняла, что увиденное ему не понравилось, потому что он явно выругался, но тихим шепотом.

– Кио! – зычно позвал он на весь дом.

А вот Учитель Кио Сабуро спускался по лестнице неторопливо, завернутый в такую же простыню и полный комичного достоинства.

«Ну просто три друга, которые каждое тридцать первое декабря ходят в баню. И простыни похожие!», – снова мысленно потешалась я.

Они тоже оценили степень «одетости» друг друга и уже собирались начать орать, когда я вышла вперед и отвесила привычный очень вежливый поклон.

– Ваша одежда, Учитель Итиро, – и я подала аккуратную стопочку Нобу.

– Ваша одежда, Учитель Дзиро, – отдавая вещи Шиджу.

– Ваша одежда, Учитель Сабуро, – с поклоном вручила я Кио его стопку.

Я издеваюсь? Ну разве что чуть-чуть.

– Скоро будет завтрак, – я снова поклонилась и, пятясь, направилась в кухню к притаившимся девочкам.

Я развернулась спиной к учителям и скрылась на кухне. Она не отделялась от гостиной, но все же небольшая стенка со шкафом была. Из-за него-то мы и выглядывали, подсматривая, как мужчины торопливо одеваются. Почти наверняка у каждого в его личной Инро была запасная одежда. Но соображали они пока плохо, да и важно было вручить им её мне лично. Чтобы продемонстрировать, что я, возможно, эту одежду и снимала.

Дождавшись, когда мужчины оденутся, мы совершенно невозмутимо принялись втроем накрывать на стол к чаю и завтраку.

Мужчины молчали. А мы были невозмутимы. И я, и Рен, и Юри улыбались им и никак не показывали, что сегодня ночью произошло что-то из ряда вон выходящее. Обсуждали, как обычно, все на свете, и мужчины даже расслабились, пока я не огорошила их вопросом:

– А когда мы пойдем к людям? Я полностью к этому готова!

*Тяхан – блюдо, сходное с пловом. Варёный рис обжаривается на масле с кусочками рубленой свинины, куриного мяса, яиц, овощей или морепродуктов. В название блюда в общепите добавляется уточнение, указывающее на основной помимо риса ингредиент: эби тяхан – с креветками, тори тяхан – с курицей, сифудо тяхан – с морепродуктами.

** Уиро– приготовленные на пару пирожные из рисовой муки и сахара.

***Гейша – женщина, развлекающая своих клиентов, гостей, посетителей японским танцем, пением, ведением чайной церемонии, беседой на любую тему, обычно одетая в кимоно и носящая традиционные макияж и прическу. Гейша должна направлять беседу и способствовать весёлому времяпрепровождению своих гостей, зачастую флиртуя с ними, но сохраняя при этом своё достоинство.

****Юдзё дословно – «женщина для удовольствий» – собирательное название проституток и куртизанок, но не гейш, существовавших на протяжении всей японской истории.

*****Комагэта – вид традиционной японской обуви.

В Японии высокие лакированные Комагэта, изготовленные из дерева с двумя-тремя планками, которые называются «Ха», что означает «зубы», и которые поднимаются от 4–5 см до 17 см от земли.