Текст книги "Все, в чем он нуждается (ЛП)"

Автор книги: Оливия Торн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глава 25

Ладно, время хандрить закончилось.

После того, как я немного выпала из реальности из-за чека в банкомате, я решила, что собираюсь отпраздновать.

Не праздновать, как это делал Коннор, с шестнадцатью блюдами и обслуживанием номеров.

Только обед. Хороший обед и бокал вина. Я разумная девушка (обычно), и размышления о годе финансовой свободы заставили меня захотеть сохранить деньги.

Ммм… может быть, два бокала вина.

Я нашла симпатичный маленький ресторанчик у сумасшедшего крытого канала, который проходил через торговый район Венецианца. Было уже достаточно поздно после обеденного перерыва, поэтому меня посадили у кованых перил, чтобы я могла наблюдать за проплывающими мимо гондолами. Ребята в бело-черных полосатых рубашках с красными шарфиками толкали лодки шестами. Тем временем люди в гондолах снимали все происходящее на свои айфоны. Или целовались. Или снимали на айфоны свои поцелуи.

Это выглядело забавно. Мне было интересно, сделает ли Коннор что-нибудь настолько в стиле Вегаса.

Скорее всего, нет. Он бы сказал: «Давай просто полетим в Венецию и сделаем это по-настоящему».

Это было бы здорово, но не совсем то, что мне нужно. Чего мне действительно хотелось, так это увидеть, как он морщится. Я решила, что могу поднять этот вопрос, а потом, когда он откажется, высмеять его за снобизм.

Но был шанс, что он скажет «да». И это сделало бы жизнь Джонни очень трудной. Бедняга, наверное, все время будет выпрыгивать из кожи вон… если Коннор вообще пустит его на яхту.

С другой стороны, у нас был целый «Нормальный день», и он катался на чертовом колесе на пирсе Санта-Моники, так что, возможно, он действительно согласится на…

– Привет, – сказал кто-то слева.

Женский голос – низкий и хриплый, как у Лорен Бэколл, когда ей было двадцать и она снималась в черно-белых фильмах.

Я обернулась, ожидая увидеть официантку.

Она не была официанткой.

Однако незнакомка была одной из самых красивых женщин, которых я когда-либо видела. Лицом к лицу, или даже в кино, или на страницах журнала. У нее была фарфоровая кожа, скулы, как у манекенщицы, глаза цвета изумрудов, идеально вылепленные нос и губы. Ее золотистые светлые волосы были собраны в подобие прически или шиньона, который подчеркивал ее длинную, изящную шею. Каждая прядь была безукоризненно уложена.

На ней был очень хороший деловой костюм – белая шелковая блузка, серая юбка-карандаш, дорогой сшитый на заказ жакет. Все было либо достаточно плотно, либо достаточно высоко, либо достаточно низко, чтобы показать потрясающую фигуру, длинные ноги и крошечную талию.

Ее макияж был неброским, она не носила много украшений. Крошечные бриллиантовые серьги, дополненные маленьким бриллиантовым кулоном на тонком золотом колье. Пара колец с бриллиантами и рубинами – правда, ни одного на безымянном пальце левой руки.

Ей, вероятно, было около двадцати, хотя я только предполагала, потому что она была очень высокой. По сравнению со мной, во всяком случае. На ее лице не было ни единой морщинки – ни морщинки от смеха, ни морщинки от улыбки… просто гладкая, идеальная кожа.

Она была красива элегантным, чопорным, правильным образом, со стилем, вкусом и изяществом в придачу.

Короче говоря, она выглядела как Золушка, которая ушла и получила работу топ-менеджера из списка пятисот наиболее крупных мировых компаний.

А потом побывала на каком-то съезде в Вегасе.

На секунду я возненавидела ее за то, что она такая красивая, но потом отругала себя.

– Привет, – ответила я.

– Прости, что беспокою… но не могла бы ты сказать мне, где купила это платье? – спросила она.

Грейс Келли с голосом Лорен Бэколл. Черт.

Я никак не могла понять, почему она спрашивает о моем платье. Это, вероятно, стоило по крайней мере на тысячу меньше, чем ее костюм, и, хотя мне нравилось то, что я носила, ее одежда была чертовски первоклассной.

– Энн Тейлор, – ответила я.

– Оно такое милое. У тебя хороший вкус.

О… хорошо…

Моя ненависть упала на несколько ступеней, а коэффициент дружелюбия вырос. Вино и лесть – величайшие социальные смазки в мире.

– Спасибо, но то, что надето на тебе, очень красиво.

Она махнула рукой в воздухе, словно отмахиваясь от комплимента, и выражение ее лица говорило: «О, ТЫ же знаешь, как это бывает».

– Надо принарядиться для дела. – Потом она посмотрела мне прямо в глаза и сказала: – Но твой парень-счастливчик.

Моей первой реакцией было сказать: «О, на самом деле он не мой парень».

Моей второй реакцией было подумать: «Это отстой, что он не мой парень».

И моя третья реакция – которая, вероятно, была бы моей первой, если бы не вино: «Вау, это странный разговор».

Сначала приходит Золушка и делает мне комплименты… а теперь говорит о моем «парне»…

Она просто хочет узнать, есть ли у меня парень?

Зачем ей это?

Срань господня, неужели Грейс Келли/Лорен Бэколл ПРИСТАЕТ ко мне?!

– Гм… ну… мы – он и я – только начали встречаться…

– Но вы здесь вместе?

Я слегка нахмурилась, хотя и продолжала улыбаться. Болтливая Кэти серьезно меня пугала.

Она все еще пристает ко мне? Какого черта?

Она улыбнулась, не получив ответа, как будто желая успокоить меня.

– Лучшая часть отношений… когда все романтично.

– Да… это здорово…

Я, наверное, выглядела как девушка из фильма ужасов, когда она понимает, что у владельца жуткой старой гостиницы не все в порядке с головой.

– Почему его здесь нет? – спросила она.

– Гм… он работает..? Разве это не твое дело?

– А. Обязательно надень для него это платье – ему понравится.

– Я… ух… да, я планирую это.

– Ну что ж, я отняла у тебя достаточно времени. Хорошего дня – и спасибо за информацию. – Она улыбнулась. – Насчет платья.

– Всегда пожалуйста.

Она взмахнула пальцами, как бы говоря: «Спасибо», и легко ускользнула на своих четырехдюймовых, супер-симпатичных туфлях.

Вау. ЭТО было странно.

Не каждый день приходит Кейт Аптон и говорит, что у тебя хорошее тело. Или Миранда Керр говорит, что ты симпатичная.

И, возможно, пытается залезть к тебе в штаны.

Лестно, наверное… Но атмосфера была странная. Как-то неуместно и немного жутковато.

Но мой второй бокал Рислинга несколько минут спустя приятно оживил воспоминание.

А потом я совсем забыла о произошедшем.

Глава 26

Покончив с обедом, я заскочила в казино. Если вы едете в Вегас и не играете в азартные игры, какой в этом смысл?

(Я имею в виду, помимо секса, шикарных ужинов и сюрреалистических поездок в пустыню.)

Я поставила на несколько раздач блэкджека, а потом, когда проигрывала слишком много, переключилась на игровые автоматы. Это оказалось плохой идеей, так как я не понимала большинство из них. Есть, конечно, старые, где вы пытаетесь выстроить «Бары», «Счастливые семерки», и фрукты, но я говорю о кричащих новых, со странными египетскими символами или подводными темами, где вы можете выстроить выигрышную комбинацию в зигзагообразную линию. Чтобы понять, что происходит с некоторыми из них, нужно обладать интеллектом гения. Я смотрела на них в течение нескольких минут, пытаясь расшифровать, что я должна сделать, и просто закончила тем, что почувствовала себя ребенком без Аддерола (*стимулятор с анфитамином), потому что мои глаза метались от одного мигающего света к другому. Так что я вернулась к одному из старых автоматов и потеряла двадцать долларов примерно за пять минут.

Сто долларов были моим пределом. Восемьдесят на блэкджек, двадцать на игровые автоматы. Лимит исчерпан, пора уходить. Даже с пятидесятью тысячами на банковском счете потеря ста долларов была болезненной.

Я выходила из казино и обдумывала свой следующий шаг, когда мне позвонил Коннор. Я проверила время на своем сотовом: чуть больше трех.

– Привет.

– Где ты? – спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более расслабленно. Это было первое на моей памяти, с чем он просто не мог справиться.

Глупо и очаровательно.

– Где ты? Ты что, тусуешься с Маклемором?

– Я даже не знаю, кто это.

– Тогда с Эминемом.

– Ладно, его я знаю. Разве не так говорят дети в наши дни, когда они устраивают секс по вызову?

Я буквально замерла в вестибюле «Венецианца», покраснела и, прикрыв лицо рукой, прошептала в трубку:

– О БОЖЕ, скажи мне, что ты уже не на встрече с губернатором Невады…

– Нет, нет. Просто с сенатором штата.

– Коннор…

– Он не возражает – он прямо сейчас показывает мне большой палец…

– КОННОР!

Он рассмеялся.

– Я шучу. Я только что закончил все дела на сегодня.

Наконец я снова вдохнула.

– Слава Богу.

– Я и не знал, что ты такая ханжа, Лили.

– О том, что ты говоришь о попойках перед выборными чиновниками?

– Нет, про секс по вызову.

– Я НЕ ханжа.

На самом деле, да. Во-первых, я не уверена, что бойфренд, звонящий тебе, чтобы заняться сексом, технически является вызовом. И если бы кто-нибудь из моих бывших попробовал это сделать, пока мы были вместе, я бы, вероятно, просто повесила трубку.

– Так вот что это такое? – продолжила я. – Секс по вызову?

– Черт возьми, да.

– Ух ты, кто-то горячий и озабоченный.

– Случается, когда мое мировое господство идет по плану.

– Встречи прошли так хорошо?

– Ты даже не представляешь.

– Если ты становишься горячим, когда все идет по-твоему, то, думаю, у меня есть идея.

– Где ты?

– Собираюсь покинуть «Венецианку».

– Подожди у входа, я за тобой заеду.

– Где именно?

– Не знаю… Выйди и опиши, где ты. Что на тебе надето?

– Это для опознания, или ты уже начинаешь заниматься сексом по телефону?

– Ну, это было для опознания, но мне нравится ход твоих мыслей.

Я рассмеялась.

– Ого, если ты не получишь свою утреннюю дозу, ты просто превратишься в маленького рогатого пса?

– Да. Как в том фильме «ГРЕМЛИНЫ»… вроде того.

– Обожаю этот фильм!

– Я так и думал. Ты уже на улице?

– Да… там есть что-то вроде моста, который соединяет Венецианку с Островом Сокровищ.

Я знала, что это Остров сокровищ, только из-за яркой зелено-красно-синей вывески перед казино. И еще из-за надписи: «Остров сокровищ» на крыше двадцатиэтажного отеля. Я такой гений.

– Прямо у этого моста есть пролом в перилах, куда могут подъехать машины. Ты можешь забрать меня оттуда?

– Без проблем. Но ты так и не сказала, что на тебе надето.

– Маленькое черное платье.

– А. Его легко задрать?

– А разве не все платья легко задрать?

– Некоторые сложнее, чем другие. Что у тебя под ним?

Я слегка хихикнула, направляясь к месту встречи.

– Ты серьезно?

– Я совершенно серьезен.

– Что на тебя нашло?

– Вопрос в том, как скоро я войду в тебя?

– О Боже, это звучит как один из самых дрянных способов пикапа.

– У меня есть кое-что получше. Хочешь послушать?

– Конечно.

– Это платье тебе очень подходит. И если бы я был этим платьем, я бы тоже подошел.

Я даже расхохоталась посреди тротуара.

– О БОЖЕ.

– А? А?

– Не знаю, сможешь ли ты подождать до номера в отеле.

– О-о-о, мне ТАК нравится ход твоих мыслей.

– Это было наблюдение, а не приглашение!

– Слишком поздно. Я хочу, чтобы все было по-моему. Немедленно.

Должна признаться, к этому времени я уже начала заводиться.

– Знаешь, Лили, сколько я сегодня думал о том, чтобы трахнуть тебя?

О боже мой.

– Я сидел на всех этих скучных собраниях, и все, о чем я мог думать, это заставить тебя кончить.

Я перестала дышать.

– Я так сильно хочу тебя, Лили, ты даже не представляешь. Просто думаю о том, что я хочу сделать с тобой… как сильно я хочу услышать твой стон…

– Ты совсем не думал обо мне, – сказала я, пытаясь быть игривой, или труднодоступной, или что-то в этом роде, но у меня не получилось. Мой голос немного дрогнул, и я просто хотела услышать, как он скажет больше.

– О да, я думал. Я думал снять с тебя всю одежду… опустить тебя на кровать… облизать тебя вверх и вниз, как рожок мороженого… раздвигая твои ноги… ты берешь мой член… и медленно обхватываешь его своей великолепной маленькой киской.

Я стояла на углу улицы с открытым ртом, выпученными глазами и прижатым к уху телефоном.

Обычно мне не нравится слово на букву «к».

Сейчас оно мне нравилось гораздо больше.

– Лили? – промурлыкал он мне в ухо.

– …да? – прошептала я.

– Единственное время, когда я действительно чувствую себя живым, это когда я внутри тебя.

От этих слов у меня перехватило дыхание.

Кажется, я чуть-чуть всхлипнула.

– Лили… – соблазнительно прошептал он мне на ухо.

– …д-да?

– Ты стала влажной?

– Господи, Коннор! – прошептала я, покраснев, как пожарная машина. Я обернулась, уверенная, что мимо проходит взвод монахинь и каким-то образом слышит каждое слово своим усиленным святостью слухом.

– Да или нет, Лили? Ты мокрая?

Я была мокрый.

Я тяжело дышала в трубку, оглядываясь вокруг, боясь, что люди могут каким-то образом прочитать мои мысли.

– …да.

– Знаешь, Лили, каким твердым ты меня делаешь?

Я могла себе это представить: тепло, исходящее от его члена, когда он двигался вверх по моей ноге, мягко касаясь внутренней стороны бедра…

– Лили? – сказал он, вырывая меня из моих грез.

– …да?

– Я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделала.

– …что?

– Я хочу, чтобы ты сложила свои пальцы, как будто держишь мой член.

Мое сердце пропустило удар.

Я снова огляделась. Я была уверена, что мои щеки могут вспыхнуть в любую секунду.

– Коннор, я не могу этого сделать!

– Ты не должна никому показывать. Я просто хочу, чтобы ты сложила пальцы вместе, как будто держишь мой член.

– Я не собираюсь делать тебе невидимую дрочку на бульваре Лас-Вегаса средь бела дня!

Он рассмеялся.

– Значит, ты сделаешь это посреди ночи? Или на другой улице?

– Что?! Нет!

– Технически это «воображаемое», а не «невидимое».

Я поморщилась, раздраженная тем, что он был прав.

– И я просто хочу, чтобы ты держала его.

Я украдкой огляделась.

– Неужели это не может подождать, пока мы не вернемся в отель?

– Нет, не может. Сделай это для меня, Лили. Сложи пальцы вместе, как будто ты обхватываешь меня.

– Джонни что-нибудь слышит?! – в отчаянии прошептала я.

– Нет. Сделай это для меня, Лили. Я хочу, чтобы ты сложила пальцы вместе, как будто держишь меня в своей руке.

– Здесь, на улице?!

– Там, на улице. Никто не узнает, что ты делаешь. Они подумают, что ты стоишь там, касаясь большим пальцем других пальцев, вот и все.

– …могу я спрятать руку, пока буду это делать?

– Ну конечно.

Зажав руку под мышкой другой руки, держащей телефон, я согнула пальцы в букву «С» и прикоснулась кончиком большого пальца к кончику среднего.

– Ты это делаешь?

– Да.

– А теперь я хочу, чтобы ты закрыла глаза.

– Ты серьезно?!

– Да.

Я оставила глаза открытыми.

– Ладно, они закрыты.

– Не правда. Из тебя ужасная лгунья. Закрой их.

Я нервно всхлипнула и закрыла глаза.

– Твоя рука обхватила мой член?

Я с трудом сглотнула. Я представила, как моя кожа соприкасается с его, как пульсирует его сердце под моими пальцами, его массивный член в моей хватке.

– …да…

– Ты чувствуешь, каким твердым ты меня сделала?

– …да…

– Ты чувствуешь, мою горячую кожу под твоей рукой?

Боже, помоги мне, но на самом деле я стояла на улице в Вегасе с закрытыми глазами, фантазируя о том, как держу его член в руке. Шум уличного движения, жара, болтовня туристов вокруг меня – все это исчезло, пока я стояла там.

– …да, – прошептала я.

– Держи глаза закрытыми, пока я расскажу тебе следующую часть.

– …хорошо…

– Я хочу, чтобы ты двигала рукой вверх и вниз. Не много – не достаточно, чтобы кто-нибудь понял, что ты делаешь. Только мы знаем, что ты гладишь мой член. Просто… медленно. Совсем чуть-чуть. Дюйм или два… медленно… вверх и вниз… медленно… ты сделаешь это для меня?

Мое сердце стучало в груди, как отбойный молоток, но… он был так убедителен…

– …д-да…

Прикрывшись рукой, я медленно двигала ладонью вверх и вниз, не больше чем на дюйм. Если бы только люди, проходящие мимо, знали, о чем я думаю.

– Ты чувствуешь меня в своей руке?

– …да… – пробормотала я.

– Ты чувствуешь, как ты меня возбуждаешь?

– …да…

– Ты чувствуешь, каким твердым ты меня сделала?

– …да…

– Ты знаешь, как мне нравится, когда твоя рука на моем члене?

– …почти так же сильно, как я люблю, когда твой член внутри меня, – прошептала я, а затем мои глаза распахнулись.

Святое дерьмо, я не могу поверить, что только что сказала это ВСЛУХ.

Очевидно, Коннор тоже был удивлен.

– Черт ВОЗЬМИ, Лили, ты почти заставила меня кончить, – прошептал он, задыхаясь.

Я огляделась. Никто не смотрел на меня, все шли мимо, совершенно не обращая на меня внимания. Если бы вы увидели меня на улице со стороны, то я, вероятно, выглядела как переутомленная цыпочка, пытающаяся успокоиться, закрыв глаза, и слегка потирая руку, пытаясь найти свое «Счастливое место». И я нашла его. Я не могу представить себе места лучше, чем, когда я стою на коленях перед Коннором, моя рука обхватывает его мужское достоинство, заставляя его стонать от удовольствия.

Если только, когда он был внутри меня.

– У тебя глаза закрыты?

– Нет, но сейчас я их закрою, – сказала я, мои щеки пылали.

Счастливое место, счастливое место, счастливое место…

Он снова прошептал мне на ухо:

– Погладь меня, Лили… Ты гладишь мой член?

– …да…

– Ты сделаешь это для меня, когда сядешь в машину, Лили? Ты собираешься использовать свою руку и свой великолепный маленький ротик, чтобы показать, как ты меня возбуждаешь?

– …да…

– Ты собираешься оседлать меня и позволить мне наполнить тебя, заставляя кончать снова и снова?

– …о да… да…

– Хорошо. А теперь открой глаза и садись в машину.

Мои веки распахнулись.

Рядом со мной остановился Ламборгини.

Когда я открыла пассажирскую дверь и проскользнула внутрь, мое лицо было примерно того же цвета, что и бордовая краска автомобиля.

Коннор посмотрел на меня так, словно у него был самый скучный день в жизни.

– Привет. Ты с кем-то разговариваешь по телефону?

Я ударила его по руке раз пятнадцать, когда он рассмеялся и встроился в уличное движение.

27

– Ты думаешь, что ты тааакой смешной, – проворчала я, пристегивая ремень.

– Я знаю, что я смешной, – усмехнулся он, затем посмотрел на меня. – Но я хотел бы продолжить с того места, где закончился тот телефонный разговор.

– О-о-о, нет. А где Джонни?!

– Я опять бросил его.

– Почему?!

– Я же сказал. Секс по вызову.

– Ты не получишь ничего после своего плохого поведения.

– Думаю, тебе нравится мое плохое поведение.

– Нет.

– Да.

Он скользнул рукой по моему обнаженному бедру и нежно погладил его.

– Думаю, что да.

– Нет.

Да, да, да.

– По-моему, ты лжешь. – Его пальцы обвились вокруг моей ноги. Кончик пальца медленно погладил внутреннюю сторону моего бедра, легко и мягко, как перышко.

– Нет.

Да я продолжаю делать это, продолжаю делать это…

Кончик его пальца медленно-медленно пробирался между моих ног… коснулся моих промокших трусиков… и начал гладить мой клитор через мокрую ткань. Мягко… просто делая легкие круги…

Он не отрывал глаз от дороги.

Я застонала и вцепилась в ручку двери, как на американских горках.

– Ты плохая девочка, Лили, – сказал он своим глубоким голосом, мягким, как бархат.

– Нет, – прошептала я.

Да я – плохая, очень плохая.

Его палец оттянул край моего нижнего белья в сторону, и кончик коснулся моих влажных губ.

И начал меня гладить… медленно… вверх… и вниз.

Я всхлипнула и стиснула зубы, пока машины и здания мелькали снаружи.

– Да, ты плохая, – сказал он мягко, но настойчиво, когда его пальцы вернулись к моему клитору и начали обводить его. – Ты думала о том, чтобы погладить мой член там, на углу улицы, на глазах у всех.

– …ты… ты заставил меня… – прошептала я, задыхаясь.

– Нет… тебе не нужно было делать то, что я сказал. Я думаю, ты сделала это, потому что ты плохая, плохая девочка… и тебе это понравилось.

– …нет… – прошептала я едва слышно.

Он перестал кружить и медленно, очень мягко поглаживал мой клитор снова и снова в одном и том же направлении. То же самое легкое давление, снова и снова, заставляя мои внутренности чувствовать себя жидкими как огонь.

– Тебе нравилось думать о моем члене? – прошептал он, поглаживая меня… нежно… влажно…

– …да…

Я уперлась одной рукой в крышу машины, а другой вцепилась в кожаный подголовник сиденья. Мой рот приоткрылся, дыхание было неровным. Мои бедра напряглись от нарастающего удовольствия.

Он по-прежнему не отрывал взгляда от дороги, перестраивая машину с полосы на полосу, объезжая пробки.

Но он продолжал говорить и его голос гипнотизировал.

– Тебе нравилось думать о том, чтобы погладить мой член?

– …да… – заскулила я, чуть-чуть покачивая тазом, пытаясь получить хоть малейшее давление его кожи на мою.

– Тебе нравилось думать о том, как сильно ты меня возбуждаешь?

– Да, о Боже, да…

Ощущения нарастали во мне. Теснота, жара, напряжение…

– Тебе нравилось думать о том, как тверд мой член в твоей руке?

– Да…

– Тебе нравилось думать о том, чтобы обхватить своим великолепным ртом мой член?

– Да…

– Тебе нравилось думать о моем члене в твоей красивой мокрой киске?

– ДА, – выдохнула я, мое тело изогнулось на сиденье, а он все продолжал гладить меня.

О Боже, я была так близко…

– Ты плохая девочка, Лили?

Я чуть не сказала «нет».

Но вместо этого я прошептала:

– Да.

С тобой, да, только с тобой, да…

Я не могла этого вынести – и все же его палец просто ласкал меня, гладил, заставлял чувствовать, что я вот-вот взорвусь.

– …Лили?

– Что? – простонала я.

– …ты кончишь для меня?

В этот момент он усилил давление своего пальца на мой клитор, совсем чуть-чуть.

И я взорвалась.

– Чееерт, – закричала я, держась за подголовник, как будто меня уносило прочь, хлопая одной рукой по внутренней стороне двери, пытаясь сдержать себя, когда волна за волной удовольствие прокатывалось по моему телу, сотрясая меня с головы до ног.

Давление кончика его пальца ослабло, и он просто вернулся к поглаживанию моих губ, медленно, чувственно.

Тем временем я превратилась в желе на пассажирском сиденье.

– …о боже мой, о боже мой, о боже мой… – прошептала я, когда мои руки и ноги задрожали.

Он медленно убрал пальцы… позволяя им мягко касаться внутренней стороны моих бедер… а потом, с дьявольской улыбкой, засунул указательный палец в рот и слизнул мой вкус со своей кожи.

Он приподнял одну бровь, как бы говоря «хорошо», а затем посмотрел на меня со злой усмешкой.

– Итак… хорошо проводишь день?

– До сих пор я так и думала, – сказала я дрожащим голосом. – А теперь мой день просто восхитительный.