Текст книги "Звездные юнги (СИ)"

Автор книги: Ольгерт Лан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Он урод, – твердо повторила Джилли, – и мы его выведем на чистую воду, пока они не добрались до нас.

Это все было гадко, подумала про себя Львушка и открыла рот уже, чтобы отчитать сестру за то, что та вляпалась в такую дрянь, и что нужно было осторожнее... Потом рот закрыла и снова обняла Мышку, а сказала совсем не то, что крутилось в голове.

– Не знаю как, но мы сделаем, чтоб он тебя не тронул больше никогда. И насчет отряда не думай, там все равно какая-то дрянь творится. Все будет хорошо.

Львушка слишком остро помнила, и как ее саму выгоняли из отряда (вовсе даже ни за что!), и как она себя после этого чувствовала – тоже помнила чудесно, в деталях и в красках.

– Давайте поспешим, – Джилли выпрямилась, ошеломительно взрослая сейчас. – Мышка, сиди на радаре. Если что, звони всем, начиная с папы и полиции. Или лучше на завтра перенесем?

– Лучше завтра с утра, – Львушка снова погладила сестру по спине, неловко, как маленькую. – Сейчас уже поздновато, народ начнет подтягиваться как раз. И да, нужен кто-то, кто будет издалека отслеживать, где Командор, и кто позовет на помощь, если что. Так... Нам тоже тогда понадобятся маячки, наверное, чтоб можно было следить, где мы.

– У меня еще три лишних, – всхлипнула Мышка.

– Погоди, – Джилька отсела к монитору, – Четыре тут, у нас, включая твой второй. А единичка с шестеркой тусят на пустыре... ты там что, кукумандору сразу два навесила?

Мышка снова хлюпнула носом, потом вздохнула, успокаиваясь.

– Н-нет. Я какой-то сунула Альтаиру в карман, пока он меня хватал. Наверное, шестой.

– Молодчина! – Львушка чмокнула сестру в щеку и та немного улыбнулась.

– Оставайтесь у меня, – предложила Джилли. – Помозгуем, я еще карту посмотрю, может, придумаем чего. Еще Гуге звякну, вдруг он с нами пойдет. Родителей пока не будет, они на вахте.

Львушка приободрилась – да, здоровый, почти взрослый парень им очень помог бы. Впрочем, эти планы почти сразу же пошли прахом: по телефону Гуга их выслушал, конечно, но идти отказался, мол, завтра занят будет. Попозже бы, тогда сможет, а завтра вообще никак.

– Ну, сейчас как раз контракт подвис, он говорил, так что вряд ли у него много свободного времени, – Львушка протянула сестре свой носовой платок. – Ничего, обойдемся без него... Хотя, конечно, жаль. Так. Давай думать, что нам понадобится завтра.

– Заряженные смартфоны, павербанк, у меня есть, саперная лопатка и одежка, которую не жалко испачкать. Может, еще вода в бутылках. Мышка, на тебе тогда еще будет отслеживание сигналов по радио, и мы с тобой будем связь в фоновом режиме держать. А, смотри еще, Львушка, тут на форуме диггеров что нашлось!

– Что? – Львушка перегнулась через ее плечо.

– Архив планов и описаний типовых убежищ! Вот ваше, если верить обозначениям. На 10-15 человек, глубина, вентиляция, устойчивость... вот! Тут схема входов, один в самом здании, и должен быть еще один, снаружи. Он скорее всего заплыл, но вдруг найдем?

– Он как подземный ход? В стороне?

– Нет, скорее прямо у стены, подвальчиком.

– Я знаю, где смотреть, – кивнула Львушка.

***

С утра, услышав трель незнакомого будильника, Львушка подскочила на месте и чуть не слетела с дивана, где им постелила Джилька.

Было уже часов девять, в квартире остро пахло свежим кофе. Мышка тоже вылезла из-под одеяла, раззевалась. Упитанный кот медленно прошел через комнату в лучах уже высокого солнца.

– Проснулись? – Джилька заглянула к ним, схватила кота на руки, – О, Сосиска вылез, хотите потискать?

Толстенького дружелюбного котейку сгрузили Мышке, и завтрак прошел под мерное счастливое тарахтение. Джилька, допив чай, подняла с пола рюкзак.

– Мышка, вчера все обговорили, сегодня повторю основное. Сидишь за монитором, следишь за перемещением маячков. Мы с Львушкой – четыре и пять, дед ваш единичка, Альтаир шестерка. Связь держим по скайпу, и если понадобится, буду сбрасывать тебе видео. Телефон вот, лежит рядом с монитором, если что – телефоны полиции и скорой ты знаешь, да? Хорошо. Приемник вот тут, это для сапсановских сигналов, программа для расшифровки висит в трее... внизу экрана. Из дому не выходи, твоя задача координировать связь. И ничего не бойся, это самое главное!

– У меня все телефоны записаны, – кивнула Мышка, вытаскивая свой простенький кнопочный телефончик, – и ваши номера на быстрых вызовах.

– Еще смотри мой канал, – предложила Львушка, – если что, я прямо туда трансляцию включу.

Джилли кивнула, открыла сайт с закладкой на пока неактивном канале.

– Это если скорости хватит, – предупредила она. – Там вроде не очень прием.

– Разберемся. Ну что... да здравствует поиск заброшенных бомбоубежищ и современные технологии! – Львушка взяла лопатку и потрясла ею на манер оружия. – Пожелай нам удачи, Мышка, мы идем за тайнами!

***

Августовская теплынь добивала последние остатки ночной прохлады. Львушка стояла на автобусной остановке и в маленький театральный бинокль разглядывала серую, давно не латанную крышу Штаба, еле видную из зарослей. Знакомый вид.

– Да должен же Командор когда-нибудь спать... – Львушка попыталась представить, что их ждет в этом самом бомбоубежище. Представлялись голые стены, красный аварийный свет и всякие винтовые лестницы многоэтажных подвалов, которые им показывали в фильме на уроках обж. Она знала, что на плане был всего один этаж, но воображение расписывало прямо-таки подземелья древнего Кремля и прочие заброшенные станции метро.

Фонарики, наверное, пригодятся. Да и вообще... Вдруг там просто куча записей? Или тайное оборудование для приема-передачи со звезд?

Из дверей вышла знакомая фигура во френче. Командор запер двери и зашагал в сторону города, расслабленно, не оглядываясь. Ничего не подозревает.

– Все, можем идти, – Львушка опустила бинокль. – Там вроде пусто. Альтаир еще ночью ушел, остальные тоже давно разбежались. Если что, я за вещами Мышки, а ты для моральной поддержки.

Они подошли вплотную к дому, и Джилька развернула на собственном смартфоне карту, потом уверенно показала направление.

– Вход должен быть слева от двери, где-то здесь. Нет никаких колодцев, будочек или просто ям?

Львушка задумалась. Вроде не было ничего такого вокруг, только земляной вал, опоясывающий здание до самых окон.

Но да, вот справа были довольно густые кусты. Она пошла прямо в них и за обширными ветками неожиданно нашла утоптанную тропу, коротенькую, всего шагов десять, а в конце груду досок.

– Теперь тише, – пробормотала Джилька, – мы совсем близко, вдруг там кто остался.

Львушка не стала спорить. Она попыталась разобрать доски и обнаружила, что они легко поднялись, как щит. По внутренней стороне, зелено-черной от мха и плесени, лениво ползали слизняки. Львушка брезгливо фыркнула, откинула этот щит в сторону и вытерла руки о штаны.

Она сама себе удивлялась: за целый год не заметить эту ухоронку! Впрочем, они с Мышкой по кустам возле Штаба не особо лазили, незачем было: все координаты в другой стороне, а здесь крапива и борщевик с них ростом, нужно было беречь руки. Зря рукавицы не взяли, решила она.

В неглубоком 'стакане', как у старых домов, обнаружился ход, уводящий в большущую дыру в цоколе дома. Фонарный луч высветил в глубине этой ниши еще и тяжелую металлическую дверь, облупившуюся, ржавеющую... Львушка поежилась, но спустилась вниз по неровной насыпи, в которую превратились ступеньки. Она повернула дверную ручку, ожидая, что все будет попросту заперто – и услышала негромкий щелчок. Дверь стукнулась о косяк: похоже, открывалось внутрь. От толчка она распахнулась почти бесшумно, с едва различимым скрипом: пусть и ржавые, петли были хорошо смазаны. Открывшееся темное пространство заставило Львушку изрядно ослабнуть в коленках.

Джилька не поленилась, поднявшись, поставить на место щит. Просто на всякий случай. В 'стакане' стало совсем темно, только несколько лучей пробивались сквозь щели между досок. Львушка кивнула и пошла вперед.

Здесь странно пахло, неприятно и сладковато, как будто мышь умерла в воздуховоде, как в школе было пару раз. Под ногами хлюпало. Львушка дошла до конца коридорчика и обнаружила вторую дверь – тоже не запертую. Забыли их запереть, что ли, или целиком положились на щит из досок под укрытием кустов?

Джилька толкнула дверь, когда прошла, замок громко щелкнул, и они обе в панике посветили на дверь. Все в порядке, изнутри была поворотная защелка, можно открыть без ключа.

Более того, удивилась Львушка, там еще и два здоровенных засова имелось! Они уходили влево и вправо, полностью запирая дверь, и тоже изрядно проржавели. Она с интересом вдвинула один в паз – раздался скрежет, показавшийся оглушительным. Джилька, хмыкнув, затолкнула на место второй.

– Избранные идут за водяным чипом, – прошептала она весело. – Пойдем еще второй выход закроем, тут должен быть.

– Ага, дальше, в дом... Я только не соображу никак, где – там же все видно, и никаких люков или лазов не было... – Львушка так же шептала, поддавшись настроению. Темно, только лучи их фонариков и не давали натолкнуться на стены.

– Джилли, а может, зря мы закрыли дверь? – спросила Львушка негромко. – Вдруг придется быстро-быстро сматываться?

– Смотаемся, там есть второй выход. Не шуми, – Джилька прижала палец к губам, подсветив лицо фонариком.

Дальше запах стал только сильнее.

Они пробрались мимо пары боковых дверей – коридор был словно в коммунальной квартире – дальше. За спиной послышалось шебуршание и что-то вроде тихого стона, и веселье как рукой сняло. Львушка метнулась вперед, находя еще одну дверь, замерла, прижавшись к ней, распахнула. Тут петли оказались лучше, скрипа не было совсем. Ручка снова была с их стороны, дверь открыта – безопасно, казалось бы, в любой момент можно или впрыгнуть, или выпрыгнуть, защелкнув ее. За дверью, освещенные зыбким сиянием, виднелись ступени. Такой же неглубокий 'колодец', как снаружи, только не засыпанный мусором, и сверху висела пара рубашек. Лаз оказался закрыт одним из шкафов Командора, ну и ну! В щели между дверцами пробивались лучи солнца – значит, тот шкаф, который справа, напротив окна. Теперь Львушка четко понимала, где они находятся и немного успокоилась.

Джилли поглядывала на экран смартфона, другой рукой удерживая фонарик. Луч шарил по стенам, и через несколько секунд послышалось довольное 'Йессс'.

– Львушка, возвращайся, я щас закрою дверь и свет включу, так что если там в темноте чудовище, бей его промеж ушей, – проговорила она. – Если никого нет, то пофиг. И еще там Мышка что-то пишет.

Включился свет: слабый, дрожащий, в синеву, как раньше был в больницах. Одна из флюоресцентных ламп неистово мерцала. Снова скрежет, царапанье, скулеж. На этот раз Львушка решила, что в одной из комнат спрятана собака. Странно, потому что Командор не очень любил животных: запретил отряду завести даже командную кошку.

– Сапсан передает: слышу шаги, вижу свет, – удивленно прочитала с экрана Джилли. – Эй, Сапсан, ты тут? Скажи что-нибудь!

Вместо ответа раздался ужасный дребезг, переходящий в громкий металлический стук, девчонки аж вжались в дверь.

– Лампа дохнет, – Львушка потерла себя за плечи. – Сапсан? Дениска?

Лучше бы там слышалось рычание, подумала она про себя или еще какой угрожающий звук, потому что приглушенные стоны в эту реальность вписывались совсем как-то... стремно.

– Крипи, – непонятно выдохнула Джилька и шагнула по коридору обратно, к 'коммунальным' дверям. – Но я нифига не верю в монстров. Львушка, пошли, выясним, что там.

– Нет, подожди, – Львушка остановила ее, – подожди.

– Не бойся, чудовищ не...

Грохот складывался в знакомые звуки. Три коротких – три длинных – три коротких. Три коротких – три длинных – три коротких.

– Сапсан это, – Львушка уставилась на дверь. – Он сигнал 'сос' набивает.

Джилли подошла и приоткрыла дверь, заглядывая в щелочку, охнула, оглянулась на Львушку...

– Черт. Здесь нужен врач... и полиция. Здесь очень-очень нужны врач и полиция! – она оставила Львушку стоять в коридоре: стоять, глядеть на экран смартфона, и читать сообщение от Мышки: 'Единица двигается к вам'.

'Звони в полицию, нет, в 112!' – написала ей Львушка: связь ловила не очень хорошо, сообщения пробирались с задержкой, а голос так и вовсе пропал бы.

Она заглянула в комнату, и в лицо стеной ударил ошеломительно сильный, просто оседающий в носу гнилой запах, такой пронизывающий, что аж глаза заслезились.

Свет из коридора освещал небольшой пятачок пола, и на краю этого света что-то шевелилось и гремело миской. Львушка нащупала выключатель, щелкнула – и натурально завопила, приглушив себя ладонью только в последний момент. На рваных тряпках на полу, скрученный, весь синий, голый, лежал Сапсан. Тонкие веревки глубоко впились в лодыжки, левая рука заломлена за спину, распухла и почернела, только правая свободна. Прямо перед ним стояли пустая собачья миска и черная коробка телеграфного ключа. Ими-то он и грохотал, а теперь смотрел умоляюще и почему-то молчал.

'И ВРАЧЕЙ ТОЖЕ ВЫЗЫВАЙ', – дописала она тут же. – 'Мы нашли Сапсана, ему плохо'.

Самым жутким было даже не зрелище и не запах, а это молчание. Он только начал скулить, как побитый пес, когда Джилли закутала его одной из тряпок и осторожно подтащила к свету. Он все стучал, стучал, стучал ручкой телеграфного ключа звонкую последовательность точек и тире... Львушка не очень хорошо понимала морзянку на слух, но тут была одна и та же строчка из пяти букв и символа паузы, раз за разом. 'Кмндр кмндр кмндр', как будто заклинило. Мышка продублировала это же сообщение, а потом капсом набрала, что в полиции ей сказали не баловаться и бросили трубку, а в 112 она не может прорваться через уровни меню, телефон прерывает вызов раньше, чем она успевает что-то сказать.

– Так, – Львушка старалась держаться, не зареветь, потому что Джилли не ревела, – Мышка говорит, он сюда идет.

Сапсан дернулся так, что по ногам полилась кровь. У обеих не было ножей, и чем распутывать этот ужас было непонятно. Заломленная рука совсем посинела, на пальцах даже в страшную черноту, из-под ногтей сочилась желтоватая сукровица, мизинец сильно гноился и ужасно распух. Правый глаз совершенно утоп в черном синяке, побагровел и едва открывался, второй казался белым пятном на фоне лопнувшей сетки сосудов. Губы все были в кровоподтеках и синяках, бесформенное пятно, а не губы. И в волосах кровь... Львушка постаралась отпутать тонкую жесткую веревку от руки, и только тогда сообразила, что все связано: на горле был широкий кожаный ошейник, как у собаки, от кольца под волосами тяж уходил к руке, перекрывая кровообращение на уровне запястья, и дальше несколько перепутанных тяжей шли к спутанным ногам. Какое-то ужасное подобие гимнастической позы, когда надо тянутся стопами к затылку.

– Двери заперты, – Джилли тяжело дышала, дрожала и пыталась отковырять узел, раскровянив уже собственные ногти, потому что скользкая веревка не поддавалась. – Он до нас не доберется. Не сможет добраться. Лиль, проверь двери.

Львушка сорвалась с места, в коридоре только поняв, что бежать нельзя, надо контролировать себя, не паниковать. У нее же есть телефон, в конце концов. Набрала Мышке: 'Продолжай звонить! Мы заперли двери!' – и решила сначала проверить вторую комнату, вдруг там было окно или еще один выход.

Здесь запах был другой. Фантастически мерзкий, тоже очень сильный, аж глаза слезились, но другой, хотя Львушка затруднилась бы сказать, в чем разница. Просто до смерти хотелось проветрить как следует. Комната была такой же неприветливой бетонной коробкой, что и напротив, но здесь хотя бы были нары с матрасом, подушкой и парой свернутых рулоном одеял, пять довольно тяжелых на вид металлических ящиков и небольшой столик. Блюдце со стеклянными тонкими осколками, какие-то тряпки в темных пятнах (Львушке очень не хотелось думать об их происхождении) – и нож! Хороший, крепкий, острый нож, папа называл такие 'тактическими'.

Может быть, в ящиках найдутся лекарства и рации, думала она, откидывая тяжелую крышу. Секунду она удивленно пялилась внутрь, задержав дыхание: там, сложенная втрое, находилась человекообразная фигура. Кукла, что ли? Упихана лицом вниз, буквально вбита в небольшой для нее ящик. Парик, черное и красное... Нет, таких огромных, толстых и вонючих кукол не бывает. Она тронула плечо, и пальцы буквально провалились в мягкую гнилую плоть.

Ее визг услышали бы, наверное, даже на Венере. Крышка хлопнулась на место, а Львушка влетела на нары, сжимая нож перед собой.

После мгновения панического ступора и безмыслия Львушка поняла, кто покоится в ящике. Лида; сложно было не узнать ее заношенные цветастые тряпки. Бойкая, неунывающая тетка с реки, пьянчужка и вредина. А теперь она там лежала и воняла, и... гнила. Вот, значит, откуда этот запах!

– Ты жива? – крикнула из другой комнаты Джилька. – Что там такое?..

Львушка опрометью проскочила мимо жутких ящиков, и захлопнула за собой дверь, потом рукояткой вперед, как учил отец, передала нож Джилли.

– Там... там... живых там нет, короче, но я туда больше не пойду. Окон тоже нет. Мамочки... Не знаю, кто это сделал, но это такая жуть!... Там Лидка, у нее голова разбита, вообще разбита!

Львушка начала истерично вытирать руку о подол, дрожа и плача. Джилли поймала ее за руки и крепко стиснула, обняла, давая успокоиться, прорыдаться в плечо. Уже через пару секунд первая паника прошла, и Львушка отстранилась: Сапсан, ему срочно нужна помощь, он умрет без их помощи! Слезами дело не исправишь, держи голову в холоде, а руки в тепле, как говорила мама, странно хмыкая...

Вдвоем они перепилили веревки, но похоже, с рукой у Сапсана все было очень-очень плохо, и Джилли наложила давящую повязку – чтобы не пускать зараженную кровь в тело. Разодранные ноги она обработала перекисью водорода и обмотала чистыми стерильными бинтами из своей маленькой аптечки, бормоча, что вот как знала, хорошо хоть взяла. Наверное, это было больно, но Сапсан только мычал страдальчески, ничего не говоря вслух. Он продолжал отстукивать это свое кмндр, но теперь перемежая это еще какими-то буквами. 'Альтаир', – прочитала Львушка, когда смартфон пискнул сообщением.

– Я дам тебе обезболивающее, – Джилька показала Сапсану таблетку. – Это кетанол, он довольно сильный. У тебя нет аллергии?

Сапсан замотал головой, потом открыл рот, как птенец, и Львушка, глянув, зажмурилась. В черном разбитом провале рта не было языка, только дергалась эта штучка в горле, название которой она не помнила.

'Что с полицией?'

'Бросают трубку, все еще звоню на 112, но там теперь музыка играет и все, ждите ответа', – ответила Мышка быстро.

Львушка кивнула, снова выбежала, проверила двери: в дом – заперта, наружу – заперта. Она как раз держала ручку, когда дверь дернулась.

– Странно, – прозвучал из-за двери голос Командора.

Львушка похолодела. Дверь дернулась еще раз, сильно. Потом в замке щелкнул ключ, отпирая, но засовы изнутри удержали. Львушка медленно попятилась, пытаясь вспомнить, закрыла ли она дверь в дом на такой же засов. Нет. Кажется, нет.

Она опрометью кинулась сквозь убежище, от волнения руки тряслись, заржавевшая пластинка засова ерзала на месте и не сдвигалась, пока Львушка с рыданием не дернула его вниз, на себя и в сторону. Запор двери щелкнул, выдвигаясь из паза, дверь дрогнула, потом заколотилась с грохотом. Засов держал, кажется. Пока держал.

– Кто там заперся? – спросил Командор, снова толкнул дверь. – Открывай, а то будут проблемы.

Львушка молчала, просто потому, что сердце колотилось где-то под горлом, и вышел бы только хрип. Вот и ответ, кто это сделал. Командор. Кмндр... и Альтаир. Ноги не сильно-то держали, и она по стеночке доползла до Джильки и Сапсана.

– Там... все з-заперто, но Мышка пишет, п-полицию не вызвать... Что там ей сказали не баловаться, у нее же голос детский, просто трубку бросают... Нужно нам звонить, что делать-то... Мы же не сможем выйти, пока он там... Их ведь двое, да, Сапсан, Командор и Альтаир, да?

Сапсан отчаянно закивал, тараща глаза изо всех сил, даже заплывший немного открылся. Его русые волосы слиплись от грязи, крови и каких-то гадких блеклых брызг, как будто плевков, глаза казались не серыми, а почти белыми, в левом крохотный, как игольная точка, зрачок, в левом ужасный, огромный, как у совы. Львушка никогда не видела разных зрачков, это выглядело очень пугающе и нездорово. Но ощупывать его голову в поисках травм она боялась – свежей крови нет, и ладно, зубы тоже вроде целы, хотя бы передние. Ошейник не поддавался ножу, и был каким-то сплошным, но вроде не душил.

– Мышка пишет, что шестой тоже двинулся в нашу сторону, – бросила напряженно Джилли. – Нам не выйти просто так. Нужно как-то позвать на помощь, я не знаю, радио... Позвонить?

– Давай ты позвонишь, а я включу вещание... А, подожди, тут же ловит плохо.

– С вещанием мысль, – кивнула Джилли. – Давай наладим антенну, может, сигнал получше станет.

Львушка кивнула, запоздало стащила с себя рубашку, и укрыла Сапсана поверх одеяла. Тот так и молчал: дрожал, сжимал в руках телеграфный ключ и, кажется, тихо плакал.

– Не бойся. Все уже, все... Мы обязательно тебя вытащим, вот увидишь.

Сапсан помотал головой, потом снова начал отстукивать ключом, медленно, по буквам, чтобы можно было опознать даже без записи. 'У Н Е Г О П И С Т О Л Е Т'.

Джилька, не обращая внимания на них, сосредоточенно что-то на коленке собирала, достав из рюкзачка моток проволоки.

– Пистолет, говорит, – Львушка потерла лицо и в ужасе отдернула руку – фу, в мертвечине же! – Значит, выйти мы не сможем. Нужно изнутри трясти связь.

– Это бомбоубежище, – Джилли начала ощупывать стену. – Если повезет... Так, вот где это ребро, – она взяла нож, отколупала побелку, и оказалось, что в стене между бетонными блоками стоят металлические балки, да еще слой чего-то вроде минеральной ваты.

– Тут есть каркас жесткости, под звукоизоляцией, или это термоизоляция, не знаю. В общем, забей, смотри на сигнал, хорошо?

Львушка послушно уставилась на экран, стараясь отвлечься от неприятных звуков и скрипов. Командор ходил туда-обратно, стучал и что-то говорил. Не слышно было, что именно, но звучало страшно. Тут нет вентиляции, в которую можно пролезть, напоминала себе Львушка. Тут нет окон. Обе двери она заперла. Они в безопасности. В безопасности. В безопасности. Вот бы еще руки не тряслись.

'В 112 тоже бросили трубку, мама на операции, папа не отвечает', – отчиталась Мышка в их общий чат.

'Сиди на месте, если что', – Львушка вздрогнула – вдруг Командор догадается? Вдруг пойдет к сестре? Хорошо, что Мышка не дома, а у Джильки! – 'Запри двери! Никому не открывай, трубку от отряда не поднимай!'

Сапсан съежился в углу и от попыток прикоснуться вздрагивал. Львушка решила, что не стоит навязываться, пересилила себя и сходила за одеялами в жуткую соседнюю комнату. Кажется, это оказалось правильное решение: заняться делом, отвлечься самой, помочь Сапсану сесть и укутать его в этакий мягкий кокон из ткани. Здесь не было холодно, но мальчишку била дрожь.

Первый страх прошел: в дверь ломились, но засовы держали, и она слегка успокоилась. В одеялах Сапсан казался совсем крохотным, младше Мышки, а ведь они были ровесники! Ей было кого защищать, кроме себя, и это как-то прибавляло сил и ясности мысли.

Львушка глянула на экран – все те же полторы палочки сети красного, плохого качества – и сказала:

– Я поищу еды. Мы тут, может, надолго застряли.

Джилька кивнула, не отрываясь от своих проводов. Львушка, размышляя, обошла комнату, стараясь не приближаться к телу в коробе. Осталось еще четыре ящика. Она открыла самый дальний – там лежали фонари, лопаты в земле и несколько больших мешков. Открыла следующий – и на этот раз не завопила, просто вздрогнула всем телом так, что зубы клацнули. Она узнала эти светлые локоны – единственное, что осталось неизменным в облике Вишни. Хороший был парень, добрый... Лицо у него как будто окостенело, провалилось, тело иссохло и почернело. Сколько он тут лежит? Давно ли? Львушка закрыла крышку и опасливо глянула на два оставшихся ящика. Если сигналы передавали ребята, значит, последний пропавший был жив до середины июня, как минимум. Значит, он тоже где-то тут. Нет, она не чувствовала в себе сил открывать эти... гробы.

Мышка снова написала, что в полиции бросили трубку и еще перед тем накричали на нее за настойчивость и баловство. Значит, полиция не поможет. Кто может помочь, если папа не видит, а мама на смене?

Львушка снова посмотрела на экран, изумленно приподняла брови: сигнал стал нормальным, полным, значок позеленел.

– Сработало! – крикнула Джилька.

Львушка показала ей большой палец.

– Живем, интернет есть! – попыталась она пошутить, но прозвучало как-то слишком похоже на истинное положение дел.

– Слушай, Джиль, а нас ведь в полиции могут отшить, как Мышку. Нужно какое-нибудь такое... серьезное что-нибудь. Чтобы они сначала проверили, а потом уже бросали трубку. Может, ролик выложить, чтоб они там прошли по ссылке, и сразу видели, что это не хулиганство? Только снимать надо не Дениску, ему здесь жить еще!

– У тебя же есть канал на перископе, – вспомнила Джилли. – Включи вещание, давай все расскажем и покажем.

Это была мысль. Львушка вспомнила новость – как пару месяцев назад девочка вела там трансляцию на всю страну, показывая, что за ней гонится маньяк. Спасти ее не успели, но вроде говорили, что будут внимательнее относиться к обращениями. Значит, это и правда может помочь.

Поколебавшись секунду, Львушка включила передачу, несколько секунд молчала в камеру. Кто-то немедленно поставил ей сердечко.

– Привет, – заговорила она наконец, – с вами снова Львушка. На этот раз моя передача не про игру 'Водная жизнь'. На самом деле я в беде. Видно мои координаты?

Всплыло сообщение от Мышки: 'Да, я вижу'.

– Хорошо. Если вы видите мое сообщение, пожалуйста, звоните в полицию, идите в полицию и говорите, что две девочки застряли в старом бомбоубежище по этим координатам.

Кто-то написал: 'Ты шутишь?'

– Нет, я не шучу. Снаружи находятся как минимум два человека, один из которых, Юрий Александрович Пицетов, он же Командор, вооружен. Не идите сюда в одиночку! Сейчас я покажу, почему.

Она отвернула камеру от себя, пошла вперед, на полдороге сообразила сказать:

– Мышка, не смотри, пожалуйста. Сейчас будет довольно страшно.

Она прошла коридор, направив камеру направо и налево, потом вошла в дверь, подошла к ближайшему ящику.

– Вы даже не представляете, как это пахнет, – сказала она тихо, задержала дыхание, и открыла крышку.

Сообразив, что видно должно быть плохо, она еще подсветила фонариком, потом очень осторожно толкнула голову, поворачивая к камере распухшее лицо.

Закрыла крышку. Ее начинала бить дрожь. Повернув смартфон, она увидела еще несколько сердечек и сообщений 'что происходит?', 'Привет!', 'Ты в порядке?', 'Это шутка?'

– Я не в порядке, – ответила Львушка, гнусавя, стараясь дышать не очень глубоко. – Простите, тут ужасно воняет. Я не знаю ее фамилии, ее зовут Лидия, она всегда жила тут недалеко, под мостом. Напоминаю, если вы меня видите, звоните в полицию, мы тоже звоним, но трубку не берут или сразу бросают. Мы не можем выйти, снаружи нас ждут.

'Кто вас ждет?' – спросил кто-то.

Львушка решила показать дверь изнутри, вышла в коридор – смотреть на еще одно мертвое тело она пока была не готова. Ее трясло, смартфон дрожал в руке.

Она была достаточно близко, когда заметила пролезший в щель двери кончик отвертки.

– Они пытаются взломать дверь, – проговорила Львушка с удивившим ее саму спокойствием. – Один из них – тот, кого мы всегда считали вожатым и называли Командором. Это он устроил весь этот кошмар у нас прямо под ногами. Юрий Александрович Пицетов. Там не только тело Лиды, есть другие подростки, живые тоже есть, и нам всем очень страшно. Нужен врач, очень-очень нужен, и полицейские. Это не шутка и не выдумки, не попытка розыгрыша, и дверь уже пытаются взломать. Мы сейчас попробуем чем-нибудь подпереть, чтобы ее не открыли.

Она положила смартфон в нагрудный карман так, чтобы камера продолжала снимать, огляделась в поисках хоть какой-нибудь доски. Именно в этот момент в дверь грохнуло со страшной силой, и по лицу и груди прилетело острой крошкой. Львушка шарахнулась назад, упала, смотря снизу вверх и упираясь в дверь ногой.

– Кто там засел? – раздался голос Альтаира.

– Эти шалавы, Львушка с сестрой. Ломай дверь.

– Она железная!

– Ломай. Оба сядем, если они дозвонятся в полицию. Я схожу за ломом, но там старые ржавые петли, попробуй выбить.

По лицу медленно текла кровь. Львушка боялась вздохнуть. Снова послышался удар, за ним еще один... Она отползла, не поднимаясь, и спряталась за угол. Вынула смартфон: заднюю стенку погнуло и поцарапало каменной крошкой, стекло от удара о пуговицу покрыла густая сеть трещин, но основная камера уцелела.

– Я вижу, что передача еще идет, но не вижу, что вы пишете. Слушайте, давайте я расскажу все по порядку. Я сама была в этом отряде, мы ловили звездные сигналы, мы думали, что они на самом деле со звезд. Но это вранье. Не знаю, кто набивал первые сигналы морзянкой, но я сейчас покажу последнего оператора.

Кажется, всплывали еще сердечки, комментарии; видно было плохо, и Львушка не присматривалась. Она распахнула второй ящик, и подсветила черное иссохшее лицо.

– Его звали Валентин, но за красные щеки его все называли Вишней. Он был моим другом. Я думаю, – она открыла соседний ящик, показывая лопаты, – я думаю, остальные исчезнувшие дети где-то в округе, закопаны. Если нас не успеют спасти, знайте, что Николай Варенцев, прозвище Альтаир – тоже соучастник, он ломает дверь, вы слышали его голос. Слышите? – она замолчала, чтобы аудитория разобрала глухие удары. – Это он. Для новоприсоединившихся: меня зовут Львушка, я в беде, позвоните в полицию, координаты расшарены, я нахожусь по ним. Звоните куда угодно, нам нужна помощь, мы сами окажемся в этих ящиках, если они доберутся до нас раньше!

Она говорила, не останавливаясь, и постоянно напоминала – один вооружен, звоните в полицию, звоните врачам, кому угодно, это старое бомбоубежище под летним штабом 'Звездных Юнг', очень срочно, это не розыгрыш – и снова, снова и снова, по кругу. Где-то на третьем повторении к ней подошла Джилька и ахнула; Львушка даже не сразу поняла, в чем дело. Только когда та рванулась осматривать голову и стирать кровь с лица платком, отмахнулась, мол, не страшно, только за угол к двери не ходи.

– Мышка говорит, Пицетов движется прочь от штаба.

– Он кричал, что пойдет за ломом, там Альтаир ломает дверь. Нам надо ее подпереть чем-нибудь тяжелым.