Текст книги "ССГ 2 (СИ)"

Автор книги: Ольга Богатикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Сказки странного города 2

Сказки странного города 2

ПАМЯТНИК

Юноша сидел на камне, приложив ребро ладони ко лбу, и смотрел куда-то вдаль. У него были прямые волосы до плеч, длинные изящные пальцы и тонкие точеные губы. Он выглядел, как живой, хотя целиком и полностью был сделан из бронзы. На камне имелась небольшая табличка с тонкой, едва заметной надписью: «Роберту Н.».

– Ребята, честное слово, раньше его здесь не было!

Лицо Эмиля казалось таким изумленным, будто он увидел инопланетянина.

– Ну да, – задумчиво пробормотал Алекс, обходя статую по кругу. – Вчера возле этих кустов ничего такого не стояло, только голуби летали.

– Вот именно, – кивнул Эмиль. – Я это место давно приметил – с него открывается отличный вид на город – на заснеженные улицы, фонари в белых шапках и все такое. Нарочно пришел сегодня, чтобы все это зарисовать, а тут – он. Когда только его успели установить?

Художник раздраженно дернул плечом. В рюкзаке за его спиной что-то стукнуло.

– Слушайте, ребята, а ведь я эту статую видела, – подала голос Марта. – Ну, конечно! Она стояла неподалеку от моего магазина, на соседней улице. Я мимо нее раз десять проходила, когда шла после работы домой.

– Выходит, памятник переставили с одного места на другое? – удивился Алекс. – Интересно, зачем?

– Чтобы испортить мне эскиз, – буркнул Эмиль. – Теперь из-за этого молодчика не видно ни улиц, ни фонарей.

– Мальчики, по-моему, это не та статуя, – Марта тоже обошла постамент по кругу. – У моей ноги были скрещены, а у этой одна вытянута, а вторая согнута в колене. И улыбка уж очень радостная. Наверное, таких скульптур несколько, и находятся они в разных районах города.

– Похоже на то, – согласился молчавший до этого Ник. – Я тоже видел подобный памятник – два или три раза. Лицо и фигура у него точно такие же, а положение тела разное. В одном из вариантов этот парень не сидел на камне, а стоял.

– Занятно, – усмехнулся Алекс. – Город наводнен одинаковыми скульптурами. Кто-нибудь в курсе, кого они изображают? Кто такой этот Роберт Н.?

В курсе, как и всегда, был только Ник. По его словам, прототипом бронзового юноши стал реальный человек – сын скульптора, изваявшего пресловутую статую.

– Этот паренек умер от какой-то серьезной болезни, и отец сделал фигуру, точь-в-точь похожую на него, – сообщил сисадмин. – По крайней мере, мне рассказывали так. Я и не знал, что фигур на самом деле несколько, и очень удивился, когда начал встречать их в разных концах города.

– Это очень печально – умереть молодым, – заметила Марта. – Ему ведь на вид не больше восемнадцати лет. Бедный мальчик. Ничего-то он не успел – ни друзей отыскать, ни любовь встретить, ни мир посмотреть…

– На мир он преотлично любуется сейчас, – Эмиль недовольно поджал губы. – Пришло же кому-то в голову поставить памятник на самой удобной смотровой площадке города! Лучше бы тротуары во время ремонтировали. Честное слово! Дорожку возле Старого парка второй год привести в порядок не могут, а каменюку с парнем за одну ночь установили.

Алекс подошел к постаменту вплотную, вгляделся в лицо бронзового юноши. Его черты были необыкновенно точными, живыми, как и вся его гибкая изящная фигура. Казалось, что сидящая вполоборота статуя действительно смотрит на город. И он ей очень нравится.

– За ночь, говоришь, установили, – задумчиво пробормотал сказочник. – Интересно…

– Ничего интересного, – фыркнул Эмиль. – Ладно, поищу себе другое место. Вы, ребята, наверное, куда-то шли?

– Конечно, – кивнула Марта. – Я – на склад за накладными, эти двое – на обед. Мы к тебе, вообще-то, поздороваться подошли. А у тебя тут горе.

– Разве ж это горе? – улыбнулся художник. – Так, ерунда. Но за участие спасибо.

– Тебе этот Роберт не показался странным? – поинтересовался Алекс у Ника, когда они, распрощавшись с приятелями, продолжили свой путь в кафе.

– Нет, – ответил дракон-сисадмин. – А тебе?

– А мне показался. Какой-то он слишком натуральный. Как актер, который покрывает лицо гримом и претворяется статуей, чтобы повеселить туристов.

– Это говорит о мастерстве скульптора, – Ник пожал плечами. – Судя по всему, в своем деле он был профессионалом.

– Еще меня удивляет, что статуя появилась на площадке ночью.

– Почему?

– Потому что ночью была метель. И вообще, кто устанавливает скульптуры зимой? Разве их не принято ставить летом? Или, хотя бы осенью, когда асфальт не покрыт снегом и льдом?

– Летом это делать удобнее, – согласился Ник.

– Что-то здесь не так, мой огнедышащий друг, – задумчиво произнес Алекс. – Что-то не так…

Вечером, когда на улице зажглись желтоватые огни фонарей, сказочник пришел на площадку снова. Памятник Роберту Н. был припорошен снегом. Неподалеку от него неспешно прогуливались парочки и небольшие компании, чей громкий смех и веселые разговоры то и дело нарушали морозную тишину.

Алекс тоже немного походил у постамента, однако быстро замерз и отправился греться сначала в ближайший книжный магазин, а потом в небольшую забегаловку, предлагавшую посетителям кофе и многослойные бутерброды.

Ближе к полуночи улица опустела. Бутербродная забегаловка закрывалась на ночь, поэтому Алекс купил еще два стаканчика кофе и вышел на морозный воздух. Стараясь шагать неслышно, он обогнул смотровую площадку по широкой дуге, после чего затаился в заснеженных кустах жасмина, – в трех шагах от бронзовой статуи.

Долго ждать не пришлось. Спустя несколько холодных тягучих минут, скульптура пошевелилась. Бронзовый юноша опустил руку, которую держал козырьком у глаз, стряхнул с плеч и головы снег. Пара мгновений – и вместо металлической фигуры на камне появился человек – среднего роста, худощавый, в узких брюках, белой рубашке с кружевными манжетами и легких туфлях с квадратными пряжками. Парень спрыгнул на асфальт и сладко потянулся. На вид ему действительно было не больше восемнадцати лет.

Алекс вышел из-за кустов.

– Привет, Роберт.

Юноша вздрогнул и обернулся. При виде незнакомца его глаза испуганно расширились. Однако, окинув Алекса взглядом с ног до головы, парень успокоился и улыбнулся.

– Доброй ночи.

Удивительно, как благотворно действует на некоторых людей осознание, что перед ними стоит сказочник.

– Сегодня прохладно, да? – продолжал Ал. – Градусов пятнадцать, а то и больше. На этаком морозе околеть недолго. Хочешь кофе? Он еще не остыл, вмиг согреешься. Меня, кстати, зовут Алекс.

– Благодарю, – парень взял протянутый стаканчик и с наслаждением вдохнул исходящий от него аромат. – М-м… Волшебство…

– На вкус он тоже не плох, – сказал Алекс, делая глоток из своего стакана. – Ты пей, не стесняйся. Погрейся изнутри. Без теплой одежды в такую ночь, наверное, не очень комфортно.

– Отчего же? – пожал плечами Роберт, отпивая свой кофе. – Вполне терпимо. Да и что мне холод? Я же бронзовый.

Алекс хмыкнул.

– Я тебя помню, – вдруг сказал юноша, еще раз окидывая сказочника взглядом. – Ты приходил сюда в полдень, верно? Вместе с тобой были еще трое – двое мужчин и очаровательная девушка – хозяйка магазина с Цветочной улицы.

– Все так, – кивнул Алекс. – Выходит, я был прав. Ты действительно живой.

– Не живой, а оживающий, – поправил Роберт, делая еще один глоток кофе. – Я – статуя, Алекс. Хотя и с секретом.

Они отошли от постамента к стоявшим неподалеку скамейкам. Роберт смахнул с одной из них снег.

– Откуда ты знаешь Марту? – поинтересовался Ал, усаживаясь на очищенное место.

– Я пару месяцев стоял неподалеку от ее магазина. Она славная девушка – несколько раз убирала мусор, который бросали возле меня прохожие.

– Так ты можешь перемещаться по улицам?!

– Ну да. Согласись, ужасно скучно все время стоять на одном и том же месте.

– Соглашусь, – кивнул сказочник. – Погоди! Выходит, это тебя мои друзья видели в разных частях города? Нет никаких одинаковых памятников, он на самом деле один, только мигрирует и меняет положение тела.

– Вот дела, – смутился Роберт. – Я и не думал, что мои передвижения кто-то заметит. Обычно на скульптуры никто не обращает внимания. Да, я перемещаюсь по городу. Мне нравится стоять на разных улицах и площадях. Я любуюсь пейзажами, наблюдаю за людьми. Это очень интересно.

– А твой постамент? Как же ты его перетаскиваешь? Он ведь большой и, наверное, очень тяжелый.

Роберт пожал плечами.

– Постамент – не проблема. Если постучать по нему определенным образом, он становится маленьким, и его можно положить в карман, – ответил он. – Или, к примеру, спрятать в кулаке. А потом вынуть в нужном месте и снова сделать большим.

– Круто, – оценил Алекс. – Слушай, как вышло, что ты способен оживать? Это все скульптор, да? Он был колдуном и зачаровал бронзу, из которой ты сделан?

Юноша грустно улыбнулся.

– Что ты, мой скульптор вовсе не был волшебником. Разве что, самую малость. Отец был талантливым человеком, вдохновленным и несчастным. Ты ведь знаешь, что я – точная копия его сына?

– Да.

– Он сделал меня таким не даром. Настоящий Роберт был отличным парнем – веселым, любознательным, очень добрым. К несчастью, у него имелось немало недугов. Он был слепым от рождения и страдал от болезни сердца, а в четырнадцать лет повредил позвоночник и навсегда оказался прикован к постели. Отец воспитывал его в одиночку, Алекс. Любил всей душой, работал, как вол, чтобы заработать денег на еду и лекарства. Роберт умер, не дожив нескольких месяцев до своего девятнадцатого дня рождения, и это стало для его отца большим потрясением. После похорон он решил изваять в память о сыне статую – в полный рост, похожую на него, как две капли воды.

– Работал, судя по всему, с душой и полной самоотдачей.

– О да, – улыбка Роберта по-прежнему была грустной. – Скульптор потратил на бронзу все свои деньги, сутками не выходил из мастерской, едва не умер от истощения. Он хотел оживить сына, понимаешь? Увековечить в металле. Чтобы ему были нипочем горести и печали, чтобы он – другой он – мог делать то, чего был лишен при жизни... У скульптора получилось, Алекс. Я храню в себе все, что связано с Робертом. Я – почти как он, только вижу солнце и землю. Могу ходить своими ногами. Пусть по ночам и в пределах города, – это все равно лучше, чем холодная неподвижность. Сегодня же выяснилось, что я могу общаться с людьми. Знаешь, мне ни разу не приходило в голову заговорить с кем-нибудь из… ну… из настоящих. Вернее, приходило, но я не мог на это решиться. Знаешь, жить – это страшнее, чем кажется. А теперь есть надежда, что у меня могут появиться друзья.

– О, за друзьями дело не станет, – подмигнул Алекс. – Если хочешь, я могу время от времени тебя навещать. И не один, а с кем-нибудь еще. Например, с Мартой. Думаю, ей будет интересно с тобой поболтать.

– Правда? – восхитился Роберт. – Ты серьезно?

– А то! И, кстати, Роберт, как долго ты намерен жить на этом косогоре?

– Два-три дня. А что?

– Дело в том, что один мой знакомый художник очень хочет изобразить панораму, которая открывается с этой площадки, а твой постамент ему немного мешает.

Взгляд юноши стал озабоченным.

– Этой ночью я уже не успею перебраться на другое место, – сказал он. – Зато могу немного сдвинуться в сторону, чтобы не загораживать твоему другу обзор.

– Было бы здорово, – кивнул Алекс. – Эмиль этому наверняка обрадуется. Но твои перемещения могут заметить другие горожане.

– Ерунда, – махнул рукой Роберт. – Поверь, никто не вспомнит, где именно я стоял – в центре, слева или справа. Памятники двигаться не умеют. Не так ли, дорогой сказочник?

БИБЛИОТЕКА

Алекс почему-то считал, что в этом здании находится продуктовый магазин. Этакий мини-маркет, который во времена оны затесался между двумя многоэтажками, и продолжает работать, несмотря на засилье торговых центров и лавок с фермерскими продуктами.

Здание было кирпичным, с низеньким крыльцом и треугольной крышей, окруженное с трех сторон кустами сирени. Подобное сооружение парень наблюдал у дома Маргариты – каждый раз, направляясь к ней в гости, он покупал там мороженое или свежие булочки. Тем удивительнее было обнаружить, что его кирпичный собрат на самом деле не магазин, а библиотека.

Об этом сообщала небольшая вывеска, которую Алекс увидел, когда шагнул на крыльцо, намереваясь переждать в тепле разбушевавшуюся метель.

Внутреннее убранство библиотеки ничем не отличалось от интерьера любого другого книгохранилища. Ее стены были выкрашены в приятный персиковый цвет, пол покрыт тонкими дощечками паркета, с высоких полок спускали зеленые стебли комнатные лианы, на окнах висели бежевые полоски жалюзи. Людей в помещении не оказалось, а потому в воздухе висела звенящая тишина, которую не сумел нарушить даже бушующий на улице ветер.

Холл библиотеки был невелик и почти сразу переходил в комнату абонемента. Там стояли высокие стеллажи с книгами и массивный коричневый стол, за которым сидела худощавая темноволосая женщина в джинсовом пиджаке и очках-бабочках.

– Добрый день, – сказала она Алексу. – Чем я могу вам помочь?

– Здравствуйте, – кивнул парень в ответ. – Будет здорово, если вы позволите мне немного постоять возле вашей батареи. На улице собачий холод, и я забежал к вам погреться.

– Конечно, располагайтесь, – кивнула женщина. – Можете присесть на тот стул. Заварить вам чаю?

– Нет, спасибо, – улыбнулся Алекс, усаживаясь ближе к горячему радиатору. – Я тут ненадолго, отогреюсь и дальше пойду.

– Быть может, возьмете какую-нибудь книгу? – предложила библиотекарь. – Чтобы греться было интереснее.

– Книги я люблю, – парень стянул с головы шапку, расстегнул пуховик и потянул руки к теплу. – А что у вас есть?

– У нас есть все, – улыбнулась женщина.

– Прямо-таки все?

– Да.

Алекс обвел взглядом ряд шкафов, уставленных разномастными томами. Шкафов было мало – не больше семи-восьми штук. Рядом с ними стояли три стола со стульями – очевидно, местный читальный зал, и узкая деревянная дверь, наверняка ведущая в книгохранилище. Судя по размерам библиотечного здания, вряд ли эта комната могла поразить кого-нибудь своей площадью, и хранить все книги мира, конечно же, не могла.

– Знаете, в прошлом месяце друг дал мне почитать очень интересную историю, – сказал Алекс. – На днях я узнал, что у этого романа есть продолжение, и мне хотелось бы его прочесть.

– Как называется роман и кто его автор? – деловито уточнила библиотекарь.

Выслушав ответ, женщина встала из-за стола и скрылась за стеллажами. Спустя несколько минут она вернулась, и протянула Алексу толстую книгу в синей обложке. Парень взял ее в руки, перелистнул несколько страниц. После чего поднял на библиотекаря ошарашенный взгляд.

– Это оно, – пробормотал он. – Продолжение!..

– Разумеется, оно, – кивнула дама. – Вы удивлены?

– Не то слово!

– Почему же?

– Потому что этой книги нет. Она существует лишь в электронном варианте, а на бумаге ее должны выпустить только в следующем году. И это совершенно точно! Сегодня утром я читал в Сети интервью с ее автором. Он сказал, что его роман выйдет из печати не раньше весны. Я сразу же зашел в интернет-магазин, купил виртуальную копию и даже начал читать. А сейчас вы приносите мне ее отпечатанный экземпляр. Спрашивается, откуда он у вас?

Библиотекарь улыбнулась и развела руками.

– Погодите-ка, – Алекс поднялся со стула и смерил женщину взглядом с ног до головы. На ее лацкане ее пиджака обнаружился бейджик с именем «Элеонора». – Говорите, в вашем хранилище есть все книги? Вообще все?

Элеонора многозначительно посмотрела ему в глаза и медленно кивнула.

– Даже не изданные?

– Все, которые когда-либо были написаны, – гордо сказала она. – Даже неопубликованные, сгоревшие, изорванные в клочья, утерянные, уничтоженные во время стихийных бедствий. Все, уважаемый сказочник.

Алексу стало жарко. Дыхание перехватило, а сердце забилось, будто птица. Мелькнула мысль, что-то нечто подобное испытывают люди, попавшие в сокровищницу, полную сказочных чудес. Впрочем, именно в такой сокровищнице Алекс сейчас и находился.

– Этот город не перестает меня удивлять, – выдохнул он. – Однако, у вас тут немноголюдно, Элеонора. Горожане-то знают, что у них под носом находится такое богатство?

– Знают, – кивнула библиотекарь. – Не все, конечно, но многие. Читателей у меня хватает, хотя с каждым годом их становится все меньше. Что поделать, сейчас многие предпочитают пользоваться интернетом, нежели ходить за книгами пешком. Однажды этой библиотеке придется сменить формат и переселиться в интернет.

– С ума сойти… Произведения на иностранных языках у вас тоже имеются?

– Конечно.

Алекс покачал головой и еще раз перелистал выданную ему книгу.

– Выходит, любой желающий может прийти в эту библиотеку и получить на руки сочинение, которого нет больше нигде?

– Не совсем, – покачала головой Элеонора. – На руки он может получить лишь ту книгу, которая существует в бумажном варианте. Даже если это редкое издание и другой его экземпляр хранится в музее или в частной коллекции. Если же произведение было уничтожено или вовсе не опубликовано, работать с ним можно только здесь, в читальном зале.

– Почему?

– Потому что за пределами библиотеки его не существует. Соответственно, если вынести его за порог, оно исчезнет.

– Значит, книгу, которую вы мне дали, тоже нужно читать тут?

– Совершенно верно. При желании, вы можете прийти сюда весной, когда роман выйдет на бумаге, и сэкономить деньги на покупке собственного экземпляра. Библиотека работает каждый день, кроме понедельника.

Алекс улыбнулся.

– Боюсь, до весны я не дотерплю, – сказал он. – У меня, конечно, есть электронная копия этой истории, однако с бумажной книгой ей все равно не сравниться. Кстати, Элеонора, почему у романа такая скучная однотонная обложка? Неужели ее выпустят в таком неинтересном переплете?

– Что вы, переплет у нее будет другой, – покачала головой женщина. – Синий цвет – это стандарт, в который библиотека окрашивает электронные произведения. Как только такое произведение напечатают, обложка изменится. То же самое касается неизданных книг, только их корешки – зеленые. У всех остальных те обложки, с которыми они отправились из типографии в магазины.

– А если книгу выпустили несколько издательств, и у них разные переплеты?

– У нас есть все варианты – переплетов, переводов, интерпретаций и так далее.

– Где же вы храните такое количество томов? – удивился парень. – У вас тут не так много места. Я бы даже сказал, тесновато.

Элеонора улыбнулась.

– Пространство – понятие относительное, уважаемый сказочник.

Алекс понятливо кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Но что, если читателю захочется получить не рандомный экземпляр, а конкретный? Который он где-то видел или когда-то держал в руках?

– С этим тоже не будет проблем. Я же говорю: в этой библиотеке можно найти всё. Главное, чтобы читатель мог объяснить, что именно ему нужно.

Взгляд Алекса стал серьезным. Несколько секунд он рассматривал свои ботинки, а потом тихо произнес:

– Знаете, Элеонора, мне бы хотелось попросить у вас еще одну книгу. Это сборник сказок, в которых рассказывается о волшебном городе. Я читал его в детстве, и, к сожалению, не помню имени автора. Знаю только, что у него была мягкая светлая обложка, изображающая улицу с разноцветными домами и башенками. А внутри – картинки с чародеями и говорящими животными.

Женщина задумалась.

– Кажется, я поняла, что вам нужно, – сказала она. – Подождите меня минутку.

Ее не было долго. В ожидании Алекс успел снять куртку, повесить ее на напольную вешалку, поставить свой стул на место и расположиться за одним из столов читального зала. Наконец, Элеонора вернулась. В ее руках была небольшая прямоугольная книжка – старая, заклеенная в нескольких местах скотчем. Ее некогда яркую обложку пересекали тонкие заломы, а страницы с текстом были разбухшими, будто книга попала под дождь.

– Она? – спросила библиотекарь, протягивая ее Алексу.

Парень взял сборник бережно, как новорожденного малыша.

– Она, – с восхищением прошептал он, осторожно перелистывая страницы. – Боже мой…

– Я рада, что смогла вам угодить, – улыбнулась Элеонора.

– Угодить? – Алекс поднял на нее горящий взгляд. – Это не простая книга, Элеонора. Это моя книга. Мне подарили ее много лет назад на какой-то праздник – Новый год или день рождения. Посмотрите, – он открыл одну из иллюстраций, – видите бегемота в галстуке? Его галстук нарисовал я – синим фломастером. Мне казалось, что бегемот непременно должен носить «бабочку», а на картинке ее не было… Или вот – пометки на полях. Это ведь мой почерк! Боже… Я обожал эту книгу всей душой! Читал сто… нет, тысячу раз! Или даже больше… То, что я снова держу ее в руках – настоящее чудо.

– Почему? Вы ее потеряли? Тогда, в детстве?

Алекс криво усмехнулся.

– Потерял, – грустно сказал он. – Причем, весьма эффектно: ее уничтожило водой во время наводнения. Мы с родителями тогда гостили у дяди и тети. Они жили в небольшой деревеньке на побережье, и мы часто их навещали. Во время одного из таких визитов случился ураган. К счастью, никто не пострадал – наше семейство в полном составе отправилось в город и вернулось в деревню, когда ураган утих. Это был ужас, Элеонора. Ветер поломал деревья и заборы, сорвал с некоторых домов крыши. А отдельные халупы, в том числе избушку родственников, смыло в море. Стихия уничтожила все, что было в тот момент в комнатах – мебель, вещи, документы... И эту книгу тоже, – парень нежно провел пальцем по старому переплету. – Я зачем-то взял ее с собой в ту поездку. Забавно. Я мог рассказать наизусть любую сказку этого сборника, в подробностях описать любую картинку, однако все равно ревел, как медведь, когда выяснилось, что волшебного города больше нет.

Алекс немного помолчал.

– Знаете, Элеонора, а ведь с этой книги все и началось.

– Что именно?

– Моя карьера сказочника, – Алекс усмехнулся снова. – Спустя некоторое время после того урагана, я начал придумывать собственный город – который кажется обычным, но на самом деле полон волшебства. В котором живут необыкновенные люди, есть множество чудесных мест и магических секретов. Это занятие так меня увлекло, что я стал возвращаться к нему снова и снова, даже когда вырос. А потом оказалось, что город ожил, и теперь его чудеса встречаются мне на каждом шагу.

Элеонора тихонько присела за стол рядом с Алексом.

– Выходит, эта книга – самый ценный экземпляр нашего фонда, – улыбнулась она.

– Я правильно понимаю: этот экземпляр тоже нельзя выносить из библиотеки? – спросил Алекс, аккуратно перелистывая разбухшие страницы.

– К сожалению, да. Его можно читать только здесь. Если хотите, я найду другие книги этого тиража, те, которые можно выдавать на руки. Думаю, один из таких сборников библиотека даже согласилась бы вам подарить.

Парень покачал головой.

– Спасибо, Элеонора, но этого не нужно. Я все еще помню его содержание наизусть. Пусть книга хранится у вас. Тут с ней точно ничего не случится.

Библиотекарь понимающе улыбнулась. Алекс бросил взгляд в сторону окна. Метель утихла, и на улице снова светило солнце.

– Что ж, я, пожалуй, пойду, – сказал парень, понимаясь со стула. – Буду благодарен, если вы отложите для меня этот синий ненапечатанный роман. Я зайду, чтобы его почитать.

– Конечно, отложу, – кивнула Элеонора. – Приходите, мы с библиотекой будем вас ждать. Каждый день, кроме понедельника.

РУСАЛКА

– Ал! Подвинься…

– …

– Ну, Ал! Подвинься же! Я хочу лечь на диван.

– …

– Ал! Ты спишь, что ли?!

– Агата? Что случилось?

– Ничего не случилось. Просто я решила полежать с тобой.

– Ты с ума сошла? Время видела? Немедленно возвращайся в свою кровать!

– Это не моя кровать, это твоя кровать.

– Хорошо, возвращайся в мою кровать. Я для чего тебе ее уступил?

– Чтобы я на ней спала.

– Ну, так и спи! Мне завтра на работу. А тебе в детский сад. Я обещал твоей матери, что ты придешь туда вовремя. Всё, доброй ночи.

– Ну, А-алекс! В спальне душно и темно.

– А у меня в кухне ветер и солнце, да?

– Мне там не спится. Ни капельки. Можно я полежу с тобой?

– …

– Ну, пожа-алуйста. Я потом вернусь в спальню. Честно-честно.

– Бог с тобой, ложись. Но лежи тихо, как мышка, поняла?

– Ага.

– …

– Алекс!

– Что еще?

– Давай поговорим?

– Так, Агата…

– Не сердись. Я правда не могу уснуть. Ты же знаешь, мне перед сном обязательно надо немного поболтать.

– Мы весь вечер болтали. Всех твоих приятелей обсудили. Учти, слушать во второй раз про то, как ты подралась с Марийкой, я не желаю.

– Она первая начала! Она у меня клок волос вырвала! Она…

– Агата. Ты меня слышала? Не желаю.

– Вот вырасту и заколдую ее. Превращу в змею. Пусть ползает и шипит.

– О, так ты планируешь стать злой ведьмой? Маргарита в курсе?

– Вообще-то я пошутила.

– Очень на это надеюсь.

– Честное слово, пошутила. Не будешь Рите на меня жаловаться?

– Я на тебя не жалуюсь. Никогда и никому.

– Ал.

– Что?

– Ты такой хороший! Самый лучший, самый добрый.

– Это точно. А еще самый терпеливый. Шла бы ты спать, а?

– Еще немного полежу и пойду. Кстати, Алекс, а где моя мама?

– Как это – где? На работе, как и всегда. Поэтому ты у меня и ночуешь.

– Я у тебя каждую неделю ночую. А почему она все время работает?

– Чтобы получать деньги и покупать тебе еду и новые платья. Они сейчас стоят дорого.

– Неужели для этого надо трудиться днями и ночами?

– Увы, моя дорогая. Все именно так.

– У Марийки мама тоже трудится – днем, а вечером она всегда дома.

– У Марийки еще есть папа, две бабушки и дед. Поэтому ее матери не надо разрываться на двух работах.

– …

– Агата, ты спишь?

– Нет. Я думаю.

– О чем?

– Скажи, Ал, это правда, что я маме не нужна?

– О, Господи. С чего ты это взяла?

– Соседка сказала.

– Какая соседка?!

– С первого этажа. Старенькая такая, все время в синей юбке ходит. Я сегодня бегала в магазин за молоком и встретила ее на улице. Она на меня грустно посмотрела, и сказала, что я – кукушонок, вечно то одна, то с чужими людьми. Сирота при живой матери... Ал, ты чего?

– Ничего. Завтра зайду к этой соседке в гости. Напомню, что не вежливо лезть в чужие дела.

– Не надо. Я тут подумала и решила, что она права.

– Агата…

– Ал, я уже не маленькая, мне почти семь лет. Я все понимаю. Мы с мамой все время порознь. Она или на работе, или устала, или не в настроении и хочет побыть одна. А я или в саду, или с тобой, или с Ритой. Знаешь, раньше мама со мной часто играла – в куклы, в прятки, в настолки всякие. А как папа умер, перестала. Я знаю, у нее прибавилось забот, поэтому стараюсь не надоедать и помогать понемногу. Я посуду мою, в магазин хожу, носки стирать научилась. Только маме все равно. Она, когда домой приходит, такое лицо делает… ну… будто ей все надоело. И я в том числе. Будто она с радостью все бросила бы и ушла… Знаешь, Ал, мама ведь правда уйдет. Когда мне девять лет исполнится.

– С ума сойти, Агата. Почему ты так решила?

– Это не я решила, это Рита сказала.

– Рита?!

– На самом деле, она не мне сказала, а Алисе – рыжей ведьмочке, которая волшебные брошки мастерит. Они разговаривали, а я услышала.

– Ну, Ритка! Завтра я и к тебе в гости загляну!

– Ты что-то сказал? Я не расслышала.

– Не обращай внимания, это я так. Что, говоришь, Маргарита Алисе наплела?

– Что у нас с мамой разные дороги, поэтому, когда мне будет девять лет, мама меня оставит и куда-то уйдет. А Рита заберет меня к себе, будет воспитывать и колдовским премудростям учить. Она не наплела, а пообещала. Ты же знаешь, Рита – верховная ведьма, а верховные всегда говорят правду. Ал… Выходит, мама меня не любит? Если у нас разные дороги, значит, я ей не нужна?

– Так, не реветь! Иди-ка сюда, я тебе все объясню. О… все лицо мокрое… Где-то тут у меня был платок. А, ладно, вытирайся пододеяльником. Только не сморкайся в него, ладно?

– Ладно.

– Агата, мама тебя любит. Очень любит. Она изо всех сил старается дать тебе самое лучшее. Ты всегда сыта, нарядно одета, у тебя отличные книги и игрушки. Мама действительно устает, она одна обеспечивает вам двоим безбедную жизнь и не может разорваться на десяток мам, чтобы и работать, и вести домашнее хозяйство, и играть в куклы и делать тысячу других вещей. Ты – молодец, все это понимаешь, и не требуешь от нее больше, чем она может дать. Однако Рита, права. Через несколько лет вам с мамой придется расстаться.

– Но почему?

– Потому что ты достигнешь того возраста, когда сможешь осознавать и использовать свою магию. Придется научиться держать ее в узде и использовать по назначению. Это очень непросто, поэтому тебе понадобятся учителя.

– Да, я в курсе. Меня будет учить Рита. А потом я стану большая, и она введет меня в круг. Но я все равно не понимаю, почему у нас с мамой разные пути. Почему я не могу по-прежнему жить с ней, а с Ритой заниматься отдельно, как в школе? Если мама меня любит, разве она согласится отдать меня чужому человеку? Я, конечно, Риту тоже люблю. Она добрая и веселая, но мама все равно лучше.

– Видишь ли, Агата… Дело в том… ну…

– Я знаю, в чем дело. Ты не хочешь, чтобы я плакала, да? Поэтому пытаешься меня успокоить. Алиса называет это «забить мозги».

– Пожалуй, я все-таки прогоню тебя в спальню. Ты полночи говоришь мне всякие глупости.

– Извини.

– Я вовсе не пытаюсь забить тебе голову. Я пытаюсь придумать, как объяснить сложные вещи простым языком. Чтобы ты поняла их правильно.

– Ты о чем?

– О том, что твоя мама – не обычный человек. Она… она…

– Колдунья? Как Рита и Алиса?

– Нет, не колдунья. Она русалка.

– Что?! Какая еще русалка?!

– Самая обыкновенная. Раньше она жила в старом озере, которое находится в Дальней роще.

– Алекс, мама не может быть русалкой. У них есть рыбий хвост, а у мамы его нет.

– Рыбий хвост бывает у морских русалок, а у пресноводных – ноги. Благодаря этому они могут выходить на берег.

– Хм… Почему же тогда мама живет здесь, а не в озере?

– Потому что много лет назад она полюбила твоего папу и, чтобы стать его женой, переселилась из воды на землю. Только она этого не помнит. На берегу озерные девы быстро забывают свою прежнюю жизнь и думают, будто всегда были людьми. Однако, если с ними случится какое-нибудь потрясение, они постепенно понимают, что являются на земле чужаками. Сначала появляется непонятное беспокойство, потом дискомфорт, затем ощущение, будто все вокруг неправильное и чужое. В конце концов, русалки вспоминают, что никакие они на самом деле не люди, и возвращаются обратно в подводный мир. Смерть твоего папы стала для мамы большим потрясением. Думаю, после этого она и начала себя вспоминать.

– …

– Агата?

– Маме на земле плохо, да? Как думаешь, она уже поняла, что была русалкой?

– Думаю, еще не поняла, но уже подозревает. Пара лет – и все вспомнит.

– И уйдет.

– Да.

– Ал, а как же я?

– Ты останешься в надежных руках. Ты хоть и человек, однако же тоже не обычный. Среди твоих друзей есть волшебницы, снотворец и даже сказочник. Уж мы-то тебя в обиду не дадим.