Текст книги "Рожденный летать ползать не сможет (СИ)"
Автор книги: Ольга Золотых
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
– Возьми купальник, девочка. Он не сшит из кружева, а был сплетен вручную. Смотри нет ни одного шва. Цена его соответственно очень высокая.
– Тем более я не могу его взять. Ведь я трачу не свои деньги.
– Господин Мерзликин может позволить себе такие траты. Если тебе вдруг понадобятся деньги, ты всегда можешь вернуть товар купленный в моем магазине. Конечно при наличии ярлыков.
– Отчим мне дал банковскую карточку. Так, что в деньгах я не нуждаюсь.
– Значит отчим. – Ее лицо заледенело. – Бывают такие моменты, когда позарез нужна наличка. Не спорь, я знаю, о чем говорю. Я сама выберу тебе купальники и белье. Отберу самое дорогое, какое у меня есть в наличии. И пусть наш разговор останется между нами – девочками. Повторюсь, Мерзликина покупки по карману не ударят, а тебя в трудное время смогут спасти.
– Не понимаю вас. – Ника ощутила подсознательный страх. – Вы пугаете меня.
– Прости, девочка. Меньше всего мне хотелось тебя испугать. Поэтому доверься мне и улыбайся. Мы же не хотим дать господину Мерзликину повод заподозрить нас в маленьком девичьем заговоре. Правда?
В ее прежде холодных глазах было что-то такое, что Ника поверила ей. Видимо в прошлом у брюнетки были неприятности с ее новой семьей. И она верит, что такие же неприятности могут быть и у Ники.
– Поступайте как считаете нужным. – Ответила она.
Богдан сразу заметил бледность девушки.
– Ника, ты почему бледная? Что произошло? – Последний вопрос был адресован брюнетки. Та стояла с замершим лицом позади Ники.
– Ты спрашиваешь, что случилось? – Воскликнула Ника, принимая удар на себя. – Да лучше бы я кросс в пятьсот метров пробежала чем перемеряла все это барахло. – После вспышки негодования, уставшим голосом добавила. – Богдан, я подобрала себе несколько купальников и кое что из нижнего белья. Если ты считаешь, что цена запредельная можешь не покупать. Только учти купленные мамой купальники и белье пропали вместе с моим чемоданом. А то, что лежит в комоде моего гардероба, не совсем моего размера. – Размер был ее. Только она надеялась, что он не может быть уверен в этом.
– Не бери в голову, Ника. Отцу будет приятно сделать тебе подарок. Тем более, что дефилировать в купальниках ты будешь перед нами. А значит мы также получим удовольствие. – Его слова звучали двусмысленно.
Ника привыкшая к его скабрезным шуткам не обратила бы на его слова внимание, если бы не реакция брюнетки. Она вздрогнула и ее рука подававшая в это время счет подрагивала.
Надо отдать должное Богдану. Его лицо никак не изменилось когда он увидел сумму. С небрежностью отдал золотую карточку.
– Отдашь в кафе. – Сказал, как отрезал. Тут же взял Нику за руку и повел к эскалатору. – Малыш, у тебя давление скорей всего упало. Надо выпить кофеек с коньячком.
– Дан, не имею ничего против кофе. Только вместо коньяка буду молоко. А еще хочу мороженное с шоколадом, орехами и сливками.
– Все, что пожелает моя дорогая девочка.
– Дорогая потому, что тебе пришлось на меня потратиться?
– У тебя нет причин обвинять меня в скупости. Раз ты отрицательно реагируешь на "дорогая", буду называть милой, сладкой...
– Хватит. Оставь эти эпитеты для своей девушки.
– Что мешает нам в будущем стать парой? Ты хорошенькая, я чертовски привлекателен.
– Мы брат и сестра.
– Даже если мы окажемся единокровными братом и сестрой, нам ничто не мешает стать любовниками. Вспомни исторические примеры, фараоны Египта брали в жены сестер.
– Ты шутишь? – Заглядывая ему в глаза спросила Ника.
– Жизнь непредсказуема. Никто не знает, что ждет нас в будущем. – Философски изрек он.
*****
По возвращению из города, Ника ушла в свою комнату переодеться. Через пол часа будет ужин. На котором собирается вся семья. Она с удовольствием пропустила бы его. Так, как ее весь день мутит. Только говорить кому бы то ни было об этом у нее не было ни какого желание. А то вдруг ее мама из пассивной превратится в активную докторшу.
За столом Ника больше ковыряла в тарелке вилкой, чем ела. И вместо сока пила воду.
– Ника, тебе ужин не по вкусу? – Как всегда Игорь был внимательней всех.
– Ужин как всегда на высоте. Игорь у вас отличный повар. Просто я недавно съела мороженное. Теперь совсем не хочется есть.
– Бог, мотай на ус: перед едой нашу девочку сладостями не корми. А ты, Ника, перестань мучить котлету. Иди в свою комнату. Дождись молока и ложись спать пораньше. А то вид у тебя усталый.
Ника была полностью согласна с Игорем. Когда она вышла из ванной на тумбочке стоял стакан. Значит заходил отчим. Он каждый вечер заходит пожелать ей спокойной ночи и приносит теплое молоко с медом.
Ника терпеть не могла ни теплое молоко, ни мед. Но пила перед сном с тех пор как поселилась в этом доме. Богдан говорил, что это волшебный эликсир для спокойного сна и улучшения иммунитета. Заменяет все те уколы, что колола мама. Что ж хотела травушки муравушки, получите и распишитесь.
Сон стал и вправду убийственный. Засыпает Ника быстро и спит как убитая до самого утра. Просыпается свежей, выспавшейся. Поэтому и терпит теплое молоко со сладко-горьковатым привкусом меда.
После выпитого эликсира тошнота стала сильней. Неизвестно сколько времени девушка лежа на спине и стараясь дышать ртом, боролась с позывами рвоты. Веки отяжелели движения стали вялыми, а тошнота становилась сильней. И вот Ника зажимая рот ладонью спотыкаясь поплелась в ванную комнату.
По мнению Ники она освободила организм не только от молока, но и от желудка с кишечником. До такой степени ее выворачивало.
С трудом доковыляв до кровати, девушка упала на постель поверх одеяла, не имея возможности пошевелиться. Ее веки сомкнулись. Но слух и сознание продолжало работать.
Она слышала как в спальню вошел Игорь. Ее не удивил его приход. Ведь сегодня он так и не пожелал ей спокойной ночи. Сейчас увидит, что она спит и уйдет.
Только он не спешил уходить. Кровать прогнулась под его тяжестью. По телу Ники через сорочку заскользили его крепкие руки. Ника пыталась крикнуть, отпихнуть. Только ничего у нее не получалось. Тело одеревенело и лежало неподвижно. Она не в силах была выдавить из себя ни звука. Даже слух стал подводить ее. Бормотание отчима слышались как сквозь вату.
Отчим гладил ее тело сначало сквозь сорочку. Потом задрал ее до горла. Его руки по хозяйски мяли, оглаживали, сжимали.
Ники было стыдно. Как будто это она делает, что-то непристойное.
– Маленькая моя, ты будешь алмазом в моей коллекции. – Нашептывал он обследуя ее тело. – Слой за слоем я буду снимать с тебя все лишнее. Оттачивать грань за гранью. Когда я закончу, ты засверкаеш бриллиантом. Моим бриллиантом. Ты моя. Со дня рождения принадлежала мне.
Отчим раздвинул ноги девушки и зарылся лицом между ними. Он облизывал, обсасывал, проникал в нее языком.
Тело Ники все так же лежало безучасно. А душа горела в адском пламени. Как же она его ненавидит за то, что он надругался над ее телом и убивает душу. Из под сомкнутых век стекла слеза. Это был единственный протест ее обездвиженного поруганного тела.
Сознание покинуло девушку.
Утром Ника проснулась как всегда выспавшейся, вот только тошнота все равно мучает. А еще чешутся руки. Ника почесала. Зуд усилился. Она задрала рукав и увидела мелкие красные прищики, усеявшие кожу рук до локтя.
– Мама!!! – Завопила она во все горло. Вылетела с постели и как была в батистовой сорочке помчалась к матери. – Мама!!! Мама!!!
До спальни мамы она добежать не успела. Дверь спальни открылась и из нее выскочил взволнованный Игорь. Схватил девушку на руки и крепко прижал к своему телу.
– Что случилось маленькая? Чего ты испугалась. – Вопрошал он, продолжая сжимать ее.
Ника умирала от ужаса. Она вспомнила ночной кошмар. Точно таким голосом он бубнил ей про бриллиант.
– Ника, не молчи. Что случилось?
Тут же вышел из своей спальни Богдан. А вот мама так и не вышла. Нике стало больно в груди. Разве мама не слышала как ее зовет дочь? Все услышали и вышли узнать причину ее воплей. Даже служанки у лестницы жмутся. А мамы нет. Ника поняла, что ее уже встряхивают, пытаясь добиться внятного ответа.
– У меня корь. – Больше для того, чтоб от нее отстали, хрипло выдавила она из себя и задрала рукав.
– Пап, она говорила, что боится болеть. Только я не мог представить, что ее страх так велик. – Богдан смотрел на дрожащее, покрытое испариной тело девушки. Бледное лицо с огромными глазами. Казавшимися черными из-за расширившихся зрачков.
– Я убью сучку, напугавшую так ребенка. – Услышала рык отчима Ника.
Какая сучка? Причем тут вообще сучка? Она боится его рук, его прижавшегося к ней тела. Ника попыталась отстраниться. Ничего у нее не получилось.
– Мама. – Выдавила из себя.
Отчим держа на руках девушку рванул в их с матерью спальню. Мама спала.
Игорь положил на кровать Нику и стал трясти жену, стараясь быть не грубым. Нельзя напугать еще больше девочку. Потом, когда остануться наедине, она получит сполна.
– Вика, проснись. У Ники корь.
– Корью она переболела в детском саду. – Сонно пробормотала она.
Ника смотрела и не могла поверить своим глазам. Эта безразличная женщина не может быть ее заботливой мамой.
У Игоря закончилось терпение и он ударил жену по щеке. – Ника вздрогнула. Игорь заметил и тихо выругался.
– Вика, посмотри на дочь. У нее сыпь. Если не корь то краснуха. В конце концов кто из нас педиатр?
До Вики не доходило, что от не хотят. Сознание уплывало. Ее тряс муж и даже ударил по лицу. Неужели снова?
– Нет, хватит. – Простонала она.
Ей пришлось пол ночи ублажать двух мужчин. После чего она из-за боли во всем теле не могла заснуть. Пришлось выпить снотворное. А теперь ее снова теребят.
– Игорь, имей совесть, дай поспать. – И тут она услышала "дочь" "педиатр" "корь" "краснуха".
Разомкнула тяжелые веки и постаралась сфокусировать зрение.
– Ника? Игорь, зачем ты притащил в нашу постель ребенка? Вам меня мало?
– Заткнись! – Рявкнул Игорь. – Посмотри, что за сыпь у девочки.
Ника была ни жива ни мертва. Переживая кошмар на яву. В последний миг успела не дать матери задрать сорочку.
– Мне надо на живот посмотреть. – Произнесла мама.
На девушке не было трусиков. А у кровати стоят двое мужчин. И снова не мама, а отчим заметил ее стеснение.
– Бог, выйдем на минутку.
Мать, затуманенным от сна взором, осмотрела девушку и снова упала на подушку прикрыв ладонями глаза. Ника подумала, она заснула. Поправила сорочку и даже прикрылась краем одеяла.
– Ну, что? – Рявкнул Игорь, материализовавшийся у кровати.
Вика убрала ладони с лица. Взгляд стал осмысленным и в нем отразилась ненависть. Игорь отшатнулся.
– У моей дочери крапивница. – Четко проговаривала Вика. – Если ты забыл, поясню. У нее аллергическая реакция на ту химию которой вы ее травите.
– Заткнись. – Гаркнул Игорь. Поднял перепуганную девушку и понес из спальни.
Игорь не удовлетворился диагнозом жены и вызвал знакомого терапевта.
Ника встретила его в постеле. Правда сменив сорочку на шорты и футболку, надев под них нижнее белье.
Доктор подтвердил диагноз. Выписал таблетки, мазь и назначил диету.
Нику оставили в покое. Периодически проведывали Игорь и Богдан. Заглядывала служанка с обедом или проследить за приемом лекарства. Мама ни разу не пришла.
Люди страдающие аллергией работают и живут полной жизнью. Ника же лежала в постели. На плазме мелькали клипы. Но звук был приглушен. Она сортировала калейдоскоп услышанного и увиденного. То, что складывалось ей не нравилось. Внутри нее зародилась истерика. Ника сдерживала ее, как могла.
Зашел Богдан.
– Как ты? – Присел на кровать. Взял руку девушки и погладил по красной коже.
– Где мама? – Ее голос звучал безжизненно.
– Она уехала с отцом в оперу.
Услышав ответ Ника сначала застыла, а потом забилась в истерике. Плотину снесло вдребезги.
Богдан успокаивал как мог, только получалось еще хуже. Тогда он побежал к себе налил полный бокал вина. Принес Нике и насильно залил в нее. Что-то расплескалось, но основная часть попала в желудок.
Богдан усадил девушку на колени, прижал к себе и стал покачивать.
Девушка захлебывалась плачем, тело вздрагивало. Постепенно плач перешел в всхлипы. Позже всхлипы прекратились, ее дыхание стало глубоким и учащенным. Тело обмякло. Щеки порозовели, губки приоткрылись, глаза заволокло желанием.
Богдан увидел изменение в девушки, выругался в голос. Он случайно не то вино дал ей. А случайно ли? Может это знак свыше? Ему все трудней и трудней приходится сдерживать себя в ее присутствии. Он и Вику поэтому жестко пользует. Ведь надо сбросить энергию. А тут так все хорошо получается. Вика с отцом в театре еще минимум два часа пробудут. Ника под действием возбуждающего расслаблена. Может так получится, она боль не почувствует или же почувствует но не сильную. Отцу можно ничего не рассказывать. Пусть ждет летних каникул.
Богдан наклонился и лизнул губы девушки. Она заглянула ему в глаза. В глазах был не высказанный вопрос.
– Когда девушка мне очень нравится я теряю чувство меры. – Проговорил он шепотом. И прижался ртом к ее губам в страстном поцелуе.
Ника не понимала, что с ней происходит. Ее целостная натура вдруг раздвоилась. Одна половина хотела все то, что делает с ней Богдан. Другая кричала: "Нет нельзя. Все неправильно. Так не должно быть". Если первая побеждала, Ника стонала, выгибалась, трепетала. Когда побеждала вторая, Ника вырывалась, кричала "нет". Тогда Богдан усиливал натиск и снова побеждала первая.
Вдруг девушку пронзила раздирающая боль. Она закричала срывая голос. И уже не способная кричать, хрипела и сипела. А Богдан не замечая ее состояние рычал и врезался в ее плоть.
Боль не утихала. Его толчки продолжали прожегать. Она расцарапывала ему спину и каркающим голосом просила: "остановись".
– Скажи – мой Бог. – Рычал он, продолжая заколачивать в нее раскаленный жезл. – Скажи – мой Бог.
Боль сделала ее глухой – она не слышала его приказов.
Похоть сделала глухим его – он не слышал ее мольбы.
*****
«Он ушел, но обещал вернуться.» Крутилась фраза из Карлсона в больном мозгу.
Он слизывал ее слезы. Он купал ее в ванной. Он поменял постель. Он обещал, в следующий раз будет приятно не только ему. Наконец он ушел. Но уже на пороге обернулся и сказал:
– Отдыхай, малыш. Мы продолжим в следующую ночь. Думай о своем Боге.
Он ушел, но обещал вернуться. Мысленно уже в сотый раз повторяла та, которая потеряла себя.
У нее не было сил пошевелиться сколько прошло времени? Час, два или прошла жизнь? Нет жизнь не могла пройти. Она еще внутри нее мечется, бьется – еще живет.
Ей предназначено летать. Папа обещал. А он никогда не обманывал. Она обязательно взлетит. Надо только расправить крылья и потоки ветра сами понесут ее. Надо только расправить подрезанные крылья.
Ника заплакала. Горько с подвыванием. Когда слезы иссякли, она стала думать.
Оставаться здесь нельзя. На долго ее ни физических, ни психических сил не хватит. Прежде всего надо найти куда бежать и еще ей понадобятся деньги.
Ника вспомнила хозяйку магазина. Женщина ненавидит обоих Мерзликиных. И боится. Все же она предложила помощь. Надо постараться не подставить ее.
Потеря девственности не конец света. Да, не так она хотела ее лишиться.
Она мечтала как подарит любимому мужчине свою невиность. Не обязательно в новобрачную ночь. Не имеет значение произойдет это до свадьбы или после. Главное он будет знать – он единственный.
Что ж эту мечту у нее украли. Теперь надо постараться не потерять другие.
План на ближайшее будущее – узнать какое будущее ей готовят новые родственники. И от этого двигаться дальше. Надо обзавестись деньгами. Надо найти плацдарм для отступления. Последнее можно поручить Ленке.
Ника сползла с кровати и с ногами в растопырку поковыляла к гардеробу. Достала ноутбук. Села на пол и отправила сообщение:
"Шерлок, черт оказался страшней чем на картинке. Найди мне убежище. Не на день или неделю, а до совершеннолетия. Я подумывала убить кого нибудь из родственников. Только боюсь тогда моя участь станет еще печальней, чем есть сейчас. Общение по скайпу в 17. оо часов по нечетным дням. Твой Холмс."
После отправления, девушка стерла послание и всю предыдущую переписку.
Богдан вызвал к себе двух рабынь. Пока он драл их глотки и попки, перед глазами стояли остроконечные грудки его девочки. Она подарила ему неимоверное наслаждение. Сперма неиссякаемым гейзером извергалась в нее. Ему хотелось снова и снова пережить испытываемое с ней наслаждение. Только, чтобы он не делал с рабынями оргазма так и не наступило. Отхлестал их плеткой и выгнал. Как ему дожить до следующей ночи и не сойти с ума от похоти? Как назло впереди два выходных. Чем бы занять себя?
Занимать себя не пришлось. Занятие само нашло его.
Утром Богдан зашел к Нике. Она лежала свернутая калачиком и стонала во сне. Впервые в нем всколыхнулось желание позаботиться о ком-то кроме себя. Он провел рукой по волосам девушки.
Постанывать она перестала. Позу не поменяла, просто повернула голову и посмотрела ему в глаза. В ее глазах плескался коктейль страха, боли и ... Не ненависть, не презрение, скорей всего неприятие. Богдан был ей неприятен.
Его обожали и ненавидели. Но неприятным его никто никогда не считал. И то, что Нике он неприятен его взбесило.
– Я не буду просить прощение. – Слишком грубо чем собирался заговорил он. – Все чем мы занимались этой ночью естественный процесс для мужчины и женщины.
"Я не была женщиной" – промелькнуло в ее мыслях.
– Я должен убедиться, что с тобой все нормально.
– Уходи, Богдан. – Голос был сиплым.
– Даже не надейся. Сначало я тебя осмотрю на предмет повреждений. Потом, будет зависеть от того, что я обнаружу.
Он стянул с нее одеяло. Девушка не шелохнулась.
– Больше ты никогда не будешь спать в шортах, трусах и тому подобного. – Говорил и стягивал с ее тела одежду. Девушка оставалась безучастной. – Тело должно отдыхать. Если не хочешь спать голой для комфортного сна были придуманы широкие из тонкой хлопковой ткани сорочки.
На трусиках обнаружились мазки крови. Видно не все так гладко прошло, как он думал.
– Мы сейчас съездим к гинекологу. Он осмотрит тебя. – Про укол от непредвиденной беременности он умолчал.
Девушка продолжала игнорировать его. Тогда Богдан взял все в свои руки. Поднял, отнес в ванную. Выкупал, высушил волосы, расчесал, одел. Пошел к себе, оделся. Зашел за девушкой, она даже не посмотрела на него. Он взял ее на руки и понес к машине.
Когда Богдан хотел на руках отнести девушку в поликлинику, она оттолкнула его руки.
– Я сама. – Голос оставался таким же – скрипучим.
Они прошли мимо девушки за стойкой. Та отвела глаза не пытаясь остановить их. Богдан шел целенаправленно. Подойдя к кабинету не стучась, открыл дверь. Пропустил вперед Нику и зашел сам. Хозяин кабинета был мужчиной за тридцать, худощавого телосложения. На Нику он посмотрел вскользь. С Богданом поздоровался крепким рукопожатием.
Нике врач как человек не понравился.
– Раздевайся и ложись на кресло. – Бросил он небрежно.
"Как кость бездомной собаке бросил" – подумала Ника и не шелохнулась.
Богдан сам снял с нее трусики и повел к креслу. Помог залезть, уложил на подпорки ноги.
Врач смотрел на все действо с долей изумления и брезгливости. Потом опомнился и одел маску профессионала.
Осмотр прошел быстро. Богдан стоял за плечем доктора и наблюдал.
– Что ж, мой Бог, тебе следовало придержать свой необузданный пыл хотя бы в первый раз, занимаясь сексом со столь юной особой. – Говорил он наблюдая как Богдан снял с кресла девушку и усадил к себе на колени. – Ничего того, что можно исправить не произошло. – Взял авторучку и быстрыми росчерками написал несколько слов. – Недельку поделаешь куколке ванночки и она снова будет готова к подвигам. Если будет необходимость снять напряжение, я буду рад помочь. – Врач говорил так, как будто девушка была неодушевленным предметом. – Ах да, чуть не забыл.
Врач вышел в соседнюю комнату. Вернулся неся шприц. Ника и глазом не успела моргнуть, как уже лежала животом на коленях Богдана. В следующий миг врач-коновал воткнул в ягодицу иглу.
Ника стерпела и это.
– Спасибо, Гера. Ника пошли. – Так и не дав Нике надеть трусики, Богдан потянул ее за руку к выходу.
Ника покорно пошла. На пороге вдруг выдернула ладошку с захвата и обернулась к врачу. Ее взгляд обдал его презрением.
– Что, док, письки приелись, на члены потянуло? Так может стоит поменять специализацию? Зачем насиловать себя, разглядыванием писяк? Уролог и проктолог думаю вам бы подошли больше.
У "дока" глаза из орбит вылезли. Как же – мебель заговорила.
Девушка шла никого не замечая. Спина прямая, взгляд твердый. На улице ветерок проник под подол платья обдав обнаженные части тела. Ника поежилась.
– А ведь ты угадала. Он обожает члены.– Сказал Богдан когда они сели в машину. – Я никогда не забуду ошалелое выражение лица Геры.
– Как же, говорящий стул.
– Не стул. Он принял тебя за мою новую секс рабыню. Говорящая рабыня – нонсенс. Вот его и проняло.
– Ты о чем? Какие рабыни? Мы живем в свободной стране.
– Девочка, сними розовые очки и оставь их там где осталось детство. Открой пошире глаза и присмотрись. Свободная страна принадлежит Хозяевам. Остальное быдло копошится и думает, что свободно. Существуют и не подозревают, что с рождения принадлежат НАМ.
– Зачем ты мне говоришь всякую гадость?
– Не хочу больше тайн между нами. Ты вошла в нашу семью стала частью ее и должна видеть жизнь в правильном ключе.
– Я буду рабыней?
– Будь ты рабыней, то не училась бы вместе с будущими хозяевами. Рабынь учат в других помещениях и другим навыкам. Из тебя нельзя сделать хорошую рабыню. Слишком твердый стержень в тебе заложен. Таких как ты нельзя согнуть. Мой отец давно занимается дрессировкой рабынь. Поэтому он с первого взгляда определил в тебе не рабыню, а партнера. Не низшую, а равную. Я не имею такого опыта как отец, поэтому разглядел тебя позже. Ты завела меня когда ладошками закрылась от стрептезера. А когда я попробовал твои маленькие грудки, то у меня просто крышу снесло. Я тогда твоей матери так трубы продул, она неделю сидеть не могла. – Ника слушала боясь шелохнуться и остановить откровения. Сейчас она может выведать все. Потом он опомнится, но будет поздно. Слово не воробей, вспорхнет – не поймаешь.
– Богдан, а горничные...
– Вся прислуга в доме рабыни. Они часто сменяются. Те которые надоели продаются на аукционе.
– А та которая на даче проштрафилась?
– Забудь. Вряд ли она еще жива. Отец продал ее сутенеру Гоше. Он предоставляет особым клиентам за бешенные деньги товар единичного использования.
– Что это значит? – Она боялась ответа. И понимала, должна знать.
– Есть такие клиенты, которые заводятся когда жертва дергается при асфиксии и кончают уже в труп. А есть те, кто заводится срезая ножом кожу...
– Хватит! Я не хочу слушать об этом. – Голос снова подвел. Похож на карканье вороны.
Машина остановилась. Богдан вышел, обошел и открыл пассажирскую дверь. Ника не шевельнулась, смотря перед собой.
– Ника, надо зайти в аптеку. Без присмотра, я тебя не оставлю.
Девушка встала и пошла в аптеку.
Богдан купил лекарство по рецепту, а также полоскание для горла. Когда он хотел уходить, Ника молча ткнула пальцем в аскорбинки. Ей не хотелось демонстрировать свой сиплый голос провизору. Тем более, что та как дурочка заискивающе смотрела на Богдана. Богдан понял и купил десяток. Его улыбка была теплой и искренней когда он ей протягивал аскорбинки. Ника хотела тут же их выбросить, но удержалась. Молча принимая подношение. Откладывая в памяти, больше ничего у него не просить. Так, как брать с его рук, что либо неприятно.
– Богдан, а что случается с рабынями когда они стареют? – Прервала затянувшееся молчание Ника.
– Малыш, тебе лучше не напрягать связки. Пока едем, я буду говорить за нас двоих. Я не следил за судьбой проданных рабынь. Но отец всегда обучает их нескольким умениям. Что конечно повышает их ценность и дает им надежду, что не закончат свою жизнь в выгребной яме. Например наша кухарка. Когда она стала рабыней то уже хорошо готовила. Отец отправил ее во францию, где она получила звание Шеф. Вздумай отец ее продать, озолотился бы. Только он ее не продаст. Самим нужна. У нее никогда не будет семьи, детей. Зато она занимается любимым делом и ни в чем не нуждается. Ее даже не принуждают к сексу с гостями. Только если сама захочет для здоровья. Другие рабыни в доме так же очень полезны в хозяйстве. Одна служанка-массажистка. Другая служанка-танцовщица эротических танцев.
– Почему служанки? – Не удержалась от мучающего вопроса.
– Мы русские мужики практичные. Зачем покупать рабыню только для секса? Секс ведь в отличии от уборки дома, не каждый день нужен. Клиент покупающий у отца рабыню получает в пожизненное пользование послушную, безотказную, бесплатную служанку. Вспомнил, ты вчера видела одну нашу бывшую рабыню. Я говорю о Тамаре, хозяйке "Женский мир". Ее купил криминальный авторитет. Я помню он был стар но крепок. Через год он сделал ее женой. Купил в центре дом, отреставрировал и подарил жене. Они прожили семь лет в браке. Когда он умер ее магазин был уже самым модным и дорогим. Отовариться у Тамары стало престижно. У нее тоже есть стержень. Ее легче было убить, чем согнуть. Не знаю как о ней узнал местный пахан, только он предложил отцу хорошие деньги. И как видишь результат на лицо. Из грязи в князи. В нашем случае – из рабыни в хозяйки жизни.
– Она еще вышла замуж?
– Зачем? – Удивился. – Она находит романтического двадцатилетнего парня и трахается с ним пока не надоест. Если он к моменту расставания так и остался нежным, она делает ему подарок. В виде квартиры или машины. Если же мальчик начинает гнать пургу, то вылетает не только из ее жизни, но и из города, в одних трусах.
Богдан замолчал. Крутанул руль и машина покатила в глубь леска. Отъехав от дороги, остановился.
– Ника, прежде чем мы вернемся домой, я хочу освободить свои яйца от тяжести. В этом помочь можешь только ты.
– Нет.
– Ты не поняла. Я не трону тебя пока у тебя там не заживет. Просто наклонись и возьми мой жезл в рот. Это как банан заглатывать и посасывать.
– Бананы я кусала, а не сосала. Клянусь если ты будешь меня принуждать, я укушу.
Богдан молча думал. Отступаться он был не намерен.
– Верю. – Сказал выходя из машины. Открыл дверь с Никиной стороны. – Перекинул ее ноги наружу. – Ника смотрела на него ожидая продолжения действия. – Слушай меня внимательно. – Говорил стоя перед открытой дверью. – У тебя есть три отверстия способные мне помочь. Одно мы пока не можем использовать. Другое зубастое. Остается третье. Хочу предупредить сразу. Воспользоваться им я смогу без твоего согласия. Только боюсь я сильно поврежу его. Ты не сможешь сидеть и перейдешь на жидкую пищу. Что скажешь? Ты хочешь спасти дырочку в попке, отсасав?
– Богдан, делай, что хочешь. – Со вздохом сказала она. – Только в рот засовывать всякую гадость не позволю. Богдан, какие проблемы? Дом полон честных давалок. Поехали, там тебя обслужат как ты любишь.
– После того как я кончил с тобой мне захотелось повторить. Ты была в состоянии нестояния. Я ушел и вызвал двух низших. Что бы они не делали и что бы я не делал с ними, кончить мне не удалось. Не знаю, что в тебе есть такого, что я и мой отец безумно хотим тебя.
– Я не заставляю себя хотеть! – Она не выдержав закричала.
– Ника, я тебе нравлюсь? Точнее, ты желаешь меня?
– Нет.
– А мой отец?
– Нет.
– Ночью ты потекла от моих ласк.
– Не я текла. Химия бывшая в вине заставила мое тело реагировать так, как тебе хотелось. Я кричала "нет" когда ты меня насиловал. Так сильно кричала, что сорвала голос.
– У меня снесло крышу от желания. И сейчас сносит. Пока я держусь Помоги мне и не пострадаешь.
– Я уже все сказала. Делай, что хочешь.
– Ладно пойдем пока другим путем. Выставь вперед руки. – Достал баклажку с минеральной водой. Хлюпнул на ее ладошки. Вытащил возбужденный член. – Обхвати пальцами. – Ника зажмурилась и закачала головой. – Ника, ты умная девочка и должна понимать, нельзя выпускать взбешенного зверя. Если он вырвется, будет плохо прежде всего тебе. Я не угрожаю, а предупреждаю. Ты мне очень нравишся. Я обожаю и желаю тебя. Посмотри как жезл вздрагивает желая твоего прикосновения. Давай я помогу тебе.
– Меня сейчас стошнит. – Проскрипела она, когда Богдан положил ее ладошки на вздрагивающего монстра и придавил поверх своими руками. Заставляя ее пальцы обвить горячий стержень.
– Потерпи, сначала я кончу, потом делай, что хочешь. – Тяжело дыша проговорил Богдан.
Прикрыл глаза и стал двигаться. Да, что в девчонке есть такого, что даже ее касание дарит ему наслаждение?
– Лезни головку, малыш. Лезни и я кончу. Давай сейчас. – Ника пребывала в ступоре, борясь с тошнотой. И не двигалась. Он застонал. – Хорошо, снова поступим по другому.
Богдан дернул девушку за руки на себя. Развернул. Прижался членом к спине, потерся. Девушка забилась птахой.
– Не бойся, пока твоя попка останется невредима. Стань на четвереньки на сиденье. Доверься мне, больно не сделаю.
Девушка глотая слезы и дрожа телом выполнила его просьбу. Ведь сама сказала делай как хочешь, а в рот не возьму. Когда он задрал ей подол и пролил воду на попку, она вздрогнула.
Богдан смочив ее внутреннюю сторону бедер, просунул жезл между ними. Он двигался, сдавливая с двух сторон руками ее бедра. Перед глазами мелькала маленькая, упругая попка. Разрядка наступила быстро.
Ее бедра были покрыты семенем. Он обхватил ее за талию и вытащил из машины. Потом стал обтирать ее салфетками.
– Малыш, если бы ты смогла ощутить хотя бы десятую часть того чувства, которое испытываю я. – Обхватил ее голову и впился в губы жадным поцелуем.
У Ники подломились ноги. Богдан не дал ей упасть. Подхватил на руки, прижимая к себе, стал посасывать ее нижнюю губу. Застонал. Откинул голову, замер уставившись в ясное весеннее небо.
Ника видела его борьбу с самим собой. И ей стало жаль его. Красивый, молодой, богатый парень. Любая девченка кипятком сать будет, если он обратит на нее внимание. Чем же она, Ника – чурка бесчувственная привлекла внимание такого парня? А способна ли она вообще на чувство? Способна. Он нравится ей и если бы он не бежал впереди паровоза... Просто она не была готова к сексу.
– Дан, ты мне нравишься. – Зашептала неожиданно даже для себя. – Правда, правда. Мне нравится как ты целуешься. А остальное меня страшит и еще противно. Представь себе если вступишь в какашку в туфлях. Туфли можно об траву вытереть. А теперь представь как вступил голой ногой. Фу гадость, даже пошевелиться страшно и тошнота подкатывает.
– Ты вступала босой ногой в какашку?
