Текст книги "Рожденный летать ползать не сможет (СИ)"
Автор книги: Ольга Золотых
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Вера пила жадно, большими глотками.
– Хватит разговоров ты вся вымоталась.
– Глупая. Не имеет значение буду я молчать или говорить, через полчаса я уйду. Ника, не вздумай реветь. Ты меня обидишь. Ты должна быть рада за меня. Ведь скоро я стану цельной. И у тебя появиться еще одна родственная душа уже второго поколения. Ника вытри пакет от своих отпечатков и дай его мне потискать. Не хотелось бы проколоться на такой чепухе. Пакет пусть останется рядом. И позволь мне поцеловать тебя, сестра Ника.– Ника стала покрывать поцелуями бледное до прозрачности лицо сестры. Она уже не сомневалась в их родстве. Не в телесном, не в духовном.– Э, не вздумай оставлять на мне свои биологические следы.
Ника вытерла лицо сестры от своих слез.
– Вера, я жалею, что не встретила тебя раньше. Мы бы с тобой были бы замечательными сестрами.
– Знаю, Ника. Ведь я помню все наши предыдущие жизни. И поверь мне мы всегда были духовно близкими.
– Верю. Я чувствую роднение душ.
– В поисках своей половинки прислушивайся к своим ощущениям. Они не обманут. Как человек он будет тебя бесить, а душа будет тянуться к нему. Я верю в вас, сестра. У вас все получится. И мы скоро встретимся вновь. Иди, Солдатенкова Вероника Викторовна. Тебе не нужны воспоминания о пустой оболочке.
Ника, снова расцеловалась с сестрой. Подхватила рюкзак, пакет с остатками продуктов и быстрым шагом ушла прочь от дачь. Не пройдя и десяти шагов из горла вырвался первый крик. Начало было положено. Рыдание перемежались с криками. Слезы застилали глаза. Открытый рот хватающий воздух, прикрывала рукой. С быстрого шага девушка перешла на бег. Бежала пока не закололо в боку. Остановилась, постояла, обдумывая пришедшую мысль. Развернулась и быстрым шагом пошла обратно.
Вера услышала крик сестры. Все таки не сдержалась. Она всегда была эмоциональной. Вера покаталась в лопухах, заменяя Никины следы своими. Допила сок. Красный галстук положила на широкий лист. свернулась калачиком. "Пусть у них все получится." Выкатилась слеза. В следующее мгновение душа отделилась от тела и понеслась ввысь. С радостью предвкушая встречу и слияние в одну полноценную душу. Более высшего блаженства не существует, как быть цельной душой.
Девушка подходила к колодцу с предосторожностями. Если Вера не обманула ее, то лучше чтоб ее тут никто не видел. Как бы не хотелось верить Вериным историям, все же они были неправдоподобны. И если сестра все выдумала, чтоб защитить ее, Нику, то получит по заднице. Вначале Ника отправит ее в больницу, дождется, когда ее вылечат, а потом отлупит. И плевать, что придется вернуться к отчиму. На все плевать. Лишь бы...
Никаких лишь бы не было. Вера была мертва.
Снова забег на длинную дистанцию через кусты и огороды. Добежав до лесополосы, упала и разрыдалась. Потом рыдание стало тише и перешло в отдельные всхлипы. До Ники стали доносится звуки шелеста листьев, трепещущих от легкого ветерка, щебет птиц. Как, так получается? Веры нет, а ничего не изменилось? Девушка перевернулась на спину не обращая внимание на неудобство из-за рюкзака за плечами. Устремила взгляд сквозь кроны деревьев.
Вера умерла, а планета не сошла с орбиты. Цунами не накрыли материки. Горы не взорвались и вообще ничего не изменилось. Боже мой, жизнь продолжается для всех кроме ее сестры. Мир даже не знает, чего лишился. От этого можно сойти с ума. Разве, что, если принять за правду Верин рассказ, то вроде как...
– Вера, где ты?!!– Вдруг закричала девушка.
Солнечный луч, пробившийся сквозь листву, ударил в глаза и девушка рассмеялась. Размазывая слезы грязными кулачками, девушка смеялась и плакала одновременно.
Все правда. Так и должно быть. Ведь в школе учили о круговороте в природе. А если взять шире? Круговорот во вселенной, в мироздании. Ничто не приходит ниоткуда и не уходит в никуда.
Успокоившись окончательно, девушка достала навигатор. Сверилась с направлением и быстрым шагом пошла к новой неизвестной жизни.
Орленок все же вылетел из гнезда. Теперь уже не орленку, а стойкому оловянному солдатику предстоит выстоять и победить все невзгоды во что бы то ни стало.
ЧАСТЬ 2
Телефонный звонок ранним утром прозвучал зловеще. Игорь Олегович не сразу решился взять трубку. Казалось, стоит до нее дотронуться и она ужалит.
– Да, слушаю.– Не то от сна, не то от предчувствия беды, голос звучал сипло.
– Ее нашли... Мертвая.
Вот и все. Одно слово и его жизнь кончена. В глубине души теплилась надежда – произошла ошибка. Его маленькая женщина жива. А разум утверждал, тот кто звонил не ошибается.
Так он и сидел с трубкой в руках, оцепеневший с отсутствующим взглядом, пока снова не раздался звонок.
– Игорь Олегович, говорит полковник Ушаков...
– Куда подъехать? – Прервал полковника Игорь Олегович.
– Вы уже знаете? Ну да. Записывайте адрес. Пропуск будет у дежурного.
– Через час буду. – Сказал отрывисто и нажал отбой.
Игорь Олегович смотрел на труп девочки. В нем все вопило – не она, не она. Он даже вслух произнес:
– Не она.
Полковник и судебно-медицинский эксперт стояли рядом и не мешали Мерзликину Игорю Олеговичу принять смерть падчерицы.
– Слишком маленькая и очень худенькая. Совсем ребенок.
– Она и была в сущности ребенком. По документам ей шестнадцать. – А на вид и до четырнадцати не дотягивает, думал полковник.
Он уже знал причину смерти девочки и поэтому был зол. У него самого росли две дочери. Он самолично без суда и следствия кастрировал бы мерзавца, посмевшего тронуть его кровиночку.
– Что вы от меня хотите? Чтобы я опознал труп? Я не опознал. Это не Ника. Эта девочка слишком тощая.– Понял, что говорит не то, замолчал.
– Выйдете в коридор и подождите.– Приказным тоном сказал полковник. дождался когда за господином Мерзликиным закрылась дверь, обратился к суд-мед-эксперту.– Что скажешь?
– Мертвые всегда выглядят иначе чем живые. А у этого хлыща, еще и отрицание смерти присутствует.
– Что предлагаешь? Ведь не можем же мы девочку как неизвестную по документам вести?
– Я сейчас одену ее в те вещи в которых ее нашли и тогда снова господину Мерзликину дадим возможность посмотреть на нее.
– Хорошая мысль. Я пойду пока поговорю с ним.
Полковник вышел и к нему сразу с упреками кинулся Игорь Олегович.
– Какого черта я тут торчу? – Игорь Олегович злился. Его раздражал не почтительный тон полковника и вся обстановка вокруг.
– Пройдемте в соседний кабинет. У меня есть несколько вопросов к вам.
– Какие могут быть вопросы ко мне? Моя же... падчерица пропала, а я тут с вами должен языком чесать, вместо того, чтобы искать ее.
– Господин Мерзликин, а где мать девочки?
– Она поправляет здоровье на юге Франции.
– Я нахожу странным, что здоровая женщина через неделю после свадьбы начала принимать антидепрессанты, а через месяц ей понадобилось лечение во франции. Когда под боком есть муж-психотерапевт. Или она от вас лечится, господин Мерзликин?
– Ты чего, мент поганый, прицепился ко мне? Да завтра же тебя вышвырнут из моего города. А твоих куриц...
– Заткнись, мерзавец. Еще одно слово и я протащу тебя по всей форме допроса. Слышишь? По всей. И ты мне выложишь все. Как женился на женщине мечтая затащить в постель ее дочь. Как устранил жену, чтоб не мешала развращать ребенка. Как каждую ночь принуждал к сожительству девочку. А она презирая свое тело, довела себя до истощения. А ты мерзавец, предаваясь похоти даже не замечал как убиваешь ее?
– У вас, господин полковник больная фантазия. Вам лечиться надо, а не в ментуре работать. – Они так и стояли в коридоре поэтому сразу заметили как вышел очень бледный эксперт. – Мне больше делать здесь нечего. – Игорь Олегович хотел поскорей покинуть чертово учреждение.
– Минуточку, господин Мерзликин. Надо подписать протокол. – Обратился к нему мед-эксперт.
Вид эксперта и то как он сжимал побелевшими пальцами ручку двери, заставили полковника насторожится.
– Эта несчастная девочка не моя падчерица!
– Вот под этой фразой и подпишетесь. Пройдемте со мной. Времени много у вас это не займет.
Зайдя следом за мед-экспертом Игорь Олегович сначало обратил внимание, что простынь со стола исчезла. А потом увидел... Нику. Она почему-то прилегла в школьной форме и заснула. Боже это была его маленькая женщина. Такая хрупкая, нежная, родная. Одна рука свисала и на запястье поблескивали голубые бусины.
Игорь Олегович медленно подошел, взял холодную, застывшую ладошку и прижал к своим губам.
– Прости, милая, что не признал, что отказался. Причину смерти установили? – Вопрос был задан твердо, по деловому.
– Вы признаете в девушке свою падчерицу? – подал голос полковник.
– Да, черт возьми, признаю! Вы ответите на мой вопрос?
– Отвечу, когда вы ответите на мои вопросы.
– Да, что ты из себя строишь, мент поганый? Да ты хоть знаешь с кем говоришь?
– Знаю. – Очень спокойно ответил полковник. – Ты тот, кто свою похоть поставил превыше жизни ребенка зависящего от тебя. Сейчас наш эксперт возьмет у тебя мазок на выявления ДНК.
– Зачем вам мое ДНК? – Как-то сразу порастерял спесь.
– Для того, чтобы узнать чей зародыш стал причиной смерти.
– Зародыш? Откуда зародыш? Ей ведь...– Он резко замолчал.
– Укол противозачаточный сделали? – Вступил в разговор эксперт. Было видно каких трудов ему стоило держать себя в руках.
– Может ваш коновал водичку дистиллированную ей влил? – Перехватил инициативу полковник. Состояние эксперта его уже пугало.– А может зачатие произошло до укола? Двадцать третье апреля вам что нибудь говорит?
– Я с женой вылетел во Францию. – Быстро ответил Игорь Олегович.
– Во францию вы улетели двадцать четвертого, после обеда. В тот же день с утра ваш сын привез вашу падчерицу к своему любовнику-гинекологу. На допросе гражданин Незнамов показал, девушка накануне была подвергнута грубому насилию. От чего получила повреждение. Ее мать вы специально отправили подальше, чтобы не мешала?
– От чего умерла девочка? – Как-то устало спросил Игорь Олегович.
– Внематочная беременность. – Зло заговорил эксперт. – Разрыв трубы в тонкой части. А это четыре-пять недель от зачатия. Труба лопнула за три дня до смерти. Все время она испытывала сильные боли в брюшной полости. Как дочь медика, Николетта знала к чему приводит боль внизу живота. А значит она сознательно предпочла умереть, лишь бы не попасть в ваши загребущие руки. Вы тот кто юридически взял на себя обязанность оберегать Орлову Николетту – причина ее гибели. И вам с этим жить. И я надеюсь ваша жизнь будет долгой. – Эксперт сделал паузу, а потом как-то печально проговорил. – Ее отец всегда говорил – Орленок расправит крылышки и взлетит. Он был прав, она взлетела и спела свою последнюю песню в терновнике.
– Вы знали ее отца? – Поразился Игорь Олегович.
Для полковника эта новость стала тоже неожиданной.
– Знал и Николетту с рождения знал. Поэтому тебе, мерзавец, лучше быстрей покинуть помещение, пока я держусь, а то твоя тушка окажется на соседнем столе. Юрий Сергеевич, забирай этого и проваливай в свою вотчину разговоры говорить.
Мрачный полковник пошел к выходу, Мерзликин шел за ним. Не заговаривая они проследовали к лаборатории, где у Мерзликина взяли образец слюны на анализ ДНК. После чего Игоря Олеговича полковник отпустил. Предварительно напомнив, что его сын также должен подъехать и сдать анализ на ДНК.
Сам же полковник пошел к эксперту. То, что тот знал погибшую для него стало шоком.
Александр Павлович сжимал в своих больших ладонях маленькую ручку с часами на запястьях и беззвучно плакал. Полковника поразило немое горе друга. Поникшие плечи, сгорбленная спина, красные глаза, сжатая челюсть с ходящими ходуном желваками и скупые слезы на щеках.
– Сань, ты ведь сначало не знал? – Очень тихо спросил полковник.
– Нет, не знал. Покойники отличаются от живых. И я никогда не думаю о них как о живых, и стараюсь не замечать схожести со своими знакомыми. Иначе я бы с ума сошел. Юра, у нас есть неписанное правило – тех кого знал при жизни не вскрывать. Мне нужно выпить. Ты составишь мне компанию?
– Только давай не здесь.
– Пойдем ко мне в кабинет.
В кабинете Александр Сергеевич достал из шкафа литровую бутыль. Поставил на стол два стакана и пододвинул к полковнику графин с водой. Налил себе полстакана, а полковнику на палец из бутыли прозрачной жидкости с резким запахом.
– Чистый медицинский. Разбавь себе. Тебе еще работать.
– А тебе нет?
– Сегодня из меня работника не получится. Руки трясутся, скальпель не удержу. Боюсь как бы квалификацию не потерял. Все давай не чокаясь. – Залпом выпил не поморщившись. Поставил стакан и сжал пальцы в замок. – Девочку привезли ночью. Раздели и отправили в холодильник. Утром я пришел и взялся за работу. О том, что девочка является Орловой Николеттой Романовной узнал когда одевал – по часам. Часы Нике подарил отец за неделю до смерти. И она их вот уже пять лет как не снимала. – Мысль кольнула, вильнула хвостом. Эксперт не успел ухватить, как полковник своим вопросом спугнул ее.
– Сань, откуда ты знаешь семью Орловых?
– С Тори я учился на одном курсе.
– Тори?
– Виктория. Ромка звал ее Тори и я привык так же к ней обращаться. Для остальных она была Викой. Так вот с Тори мы как-то быстро сдружились. Никаких любовных соплей, только дружба. На третьем курсе она встретила Ромку и у нее снесло крышу. Я же влюбился в первокурсницу. Мы стали гулять вчетвером. Как только защитили диплом она вышла замуж за Романа. А я еще три года холостиковал. Дальше мы дружили семьями. Когда родилась Ника, мы с женой стали крестными. После смерти Романа, Тори ушла с головой в работу. Мы виделись только по праздникам. Еще она с Александрой перезванивалась. Год назад меня перевели сюда. Последний раз мы виделись когда я с женой приезжал поздравить Нику с днем рождением. Александра с Тори периодически перезванивается, только после того как Тори с ездила на конференцию связи с ней и с Никой не было. Почему Тори не пригласила нас на свадьбу? И почему приехав в наш город не навестила нас? И даже не позвонила. И почему Ника не связалась с нами? Я бы расшибся, но помог ей. Столько вопросов требующих ответов.
– Пока велись поиски девочки, я собрал интересное досье на господина Мерзликина. Так вот он владеет гипнозом. Свадьбу он стал организовывать в спешке после визита к Орловой. Раз она не пригласила вас, своих друзей, на свадьбу, то скорей всего не знала о ней до последнего. Завтра она должна прилететь и тогда мы все узнаем с первых рук.
– Если он позволит ей говорить.
– Время прилета известно. Ее встретят мои ребята и привезут к нам не заезжая домой.
– Похоронить мужа, а потом дочь. За что ей такие испытания?
У полковника зазвонил телефон. Номер был не определен.
– Полковник Ушаков слушает.
– Полковник, Мерзликин беспокоит. Завтра прилетает жена. Я хочу, чтобы вы провели генетическую дактилоскопию.
– Господин Мерзликин, вам все не мнется?
– Я хочу знать точно, кого буду хоронить.
– Хорошо мы проведем ДНК– дактилоскопию.
– Спасибо.
Трубка отключилась.
– Гавнюк чертовый. Он хочет знать кого будет хоронить.
– Он не сможет узнать.– Эксперт снова налил полстакана и залпом выпил.
– Почему не сможет?
– Роман и Виктория не были биологическими родителями Николетты.
– Ты о чем? Как же мы теперь докажем мерзавцу, что девочка и есть Николетта Орлова?
– Нам не надо доказывать. Приедет Тори и подпишет опознание. А он пусть за миражами гоняется.
Снова у полковника запиликала телефон.
– Полковник Ушаков слушает.
– Господин полковник, вас беспокоит дежурный капитан Смирнов.
– Слушаю капитан.
– На проходной вас спрашивает Орлова Виктория Викторовна.
– Капитан никуда не отпускай ее. Я уже иду. – На ходу бросил другу. – Сань прячь бутыль. Твоя подруга приехала. Я за ней. А ты нас жди на месте.
*****
Виктория подъезжала к дому, когда машина мужа на бешенной скорости обогнала такси в котором она ехала. Дурное предчувствие засосало под ложечкой.
– ПонакупИЛИ дорогих тачек и носятся по дорогам. Никакие штрафы их не пугают. – Посетовал водитель такси.
– За рулем был мой муж. Боюсь что-то случилось. Простите, вы бы не могли ехать быстрей?
Водитель глянул на пассажирку. Куда только делась невозмутимая, богатая дамочка? Сзади, на пассажирском сидении сидела испуганная, вмиг постаревшая женщина. Водитель поддал газу. Через десять минут такси остановилось перед распахнутыми воротами.
– Пятьдесят евро будет достаточно?
– С лихвой.
– Вы можете подождать здесь немного?
– На сколько немного?
– Не знаю. Но если я задержусь на полчаса, то дам за простой еще пятьдесят евро.
– Тогда можете не спешить.
Виктория зашла в дом, сняла босоножки и держа их в руках побежала по лестнице. На втором этаже раздавались крики Игоря. Вика тихо подкралась к открытой двери кабинета.
– Как ты мог не воспользоваться прерервотивом? – Орал отец на сына.
– Я никогда не одеваю резинку. Тем более от нее я никакой заразы не ждал.
– А то, что она может забеременеть ты не подумал?
– С первого раза? Маловероятно. Тем более я всего один раз в нее кончил.
Вика стояла зажимая себе рот рукой. Неужели они говорят о ее девочке?
– Идиот, она умерла от разрыва трубы. Ты виноват в ее смерти.
– Она сама виновата. Если бы не сбежала, то была бы живой. От внематочной беременности в наше время не умирают.
Ноги Виктории подогнулись и она села на пол.
– Полковнику Ушакову теперь будешь рассказывать, кто виноват. Завтра поедешь по адресу... сдашь анализ на ДНК.
– Никуда я не поеду и никакие анализы сдавать не буду.
Вика ползла к лестнице, ноги не слушались.
– Ты прав за траханье с малолеткой тебя спрячут надолго. Не посмотрят даже на обоюдное согласие. Иди собирай вещи. Поедешь в Америку. Там учебу будешь заканчивать.
Виктория доползла до лестнице ухватилась за перила и попыталась встать на ноги. Ноги были ватные и становиться не хотели. Чьи-то руки подхватили ее. Помогли спуститься и подвели к дверям. Дальше, через двор, к открытым воротам она шла самостоятельно с трудом передвигая ноги.
Водитель курил у машины. Увидев вышедшую из ворот женщину, сначала замер, потом выругался, выкинул сигарету и поспешил на помощь женщине, вдруг упавшей на колени. Водитель понял, только непоправимое горе может так подкосить. Довел женщину до машины, помог сесть на заднее сидение.
– Спасибо, вы можете побыть сегодня моим водителем? – Достала из сумочки сто евро и протянула водителю.
– Куда едем? – Спросил пряча деньги.
Она назвала адрес. И вдруг завыла, затыкая себе рот руками.
– Они убили мою девочку... Они убили мою девочку...– Иногда вырывалось сквозь подвывание.
Водитель ненавидел женское нытье. А женские слезы его всегда бесили. Но сейчас он считал, что женщина должна выплеснуть горе наружу. Машину он гнал на максимально-доступной скорости. Приехав по указанному адресу водитель подал пассажирке баклажку воды. Она сделала всего один глоток. Вытащила из сумки влажные салфетки и протерла лицо и руки. Самостоятельно выйти она не смогла. Тогда водитель ей помог дойти до дверей проходной.
Полковник вел горем убитую женщину. Маленькая, не выше метра шестидесяти. Худощавая, но с радующими глаз округлостями в нужных местах. О таких женщинах говорят – вечная девочка. Правда сейчас она девочкой не выглядела. Уставшая, ушедшая в себя и даже постаревшая. Полковник был уверен, в других обстоятельствах Виктория Викторовна выглядит на десять лет моложе собственного возраста.
Из-за поворота коридора, им навстречу быстрым шагом вышел всклокоченный, совершенно не похожий на себя десятиминутного назад, эксперт Саня.
– Тори! – Вскричал он будучи еще далеко.
Женщина неверяще смотрела на его приближение.
– Тори. – Уже спокойней повторил он.
– Саня? – Очень тихо, сомневаясь, не галлюцинация ли то, что она видит? – Откуда ты?...
– Глупая, совсем потерялась. – Эксперт обнял ее и она как бы растворилась в нем, прячась от жестокого мира. – Я уже год работаю тут. Забыла?
– Ты видел мою девочку? – Ее голос был слаб.
– Юр, позволь нам побыть одним. Пожалуйста. Позже я приведу Викторию Викторовну в свой кабинет. Если хочешь подожди нас там.
И не дожидаясь ответа, обнимая, повел женщину.
Полковник стоял и думал, что-то в его друге снова изменилось. Когда он оставил его, тот был погребен под тяжестью горя. А сейчас он выглядел так, как будто тяжесть откатилась в сторону. Что могло произойти за десять минут, пока они не виделись?
– Тори, держи себя в руках.
– Саня, я боюсь увидеть свою девочку на... Я уже проходила через эту пытку. Знаю – должна, но боюсь.
– Понимаю, Тори. Я буду рядом.
– Ты и тогда был рядом. Но боль меньше не стала.
– Ты хороший профессионал, Тори. Отложи личное в сторону, посмотри на девочку и скажи знаешь ли ты ее?
– А разве Игорь еще не опознал ее.
– Он сомневается.
Виктория с надеждой посмотрела на друга.
Они стояли у двери в анатомичку. Виктория собралась с силами и открыла дверь.
Подойдя к столу долго смотрела на простынь, под которой прорисовывался человеческий силуэт. Так и не найдя сил самой откинуть простынь, кивнула головой. Друг понял. Медленно убрал ткань. Перед Викторией предстала щуплая девочка в школьной форме, похожая на ее дочь. Виктория сглотнула ком в горле.
– Саш, ты бы не мог меня оставить одну?
– Тори, я помогу тебе. – И он повернул голову девочки, отвел волосы от уха и даже ушную раковину отхилил.
Виктория громко выдохнула.
– Ничего нет. Кожа чистая. Ты знал?
– Когда полковник пошел на пропускник за тобой, я вернулся сюда и увидел на руке часы. Когда я их снял, на руке не было видно следа от них. Тогда я вспомнил, что у Ники было родимое пятнышко в виде красной снежинке за ухом.
– Сашь, тогда кто эта девочка? – Шепотом спросила Виктория.
– Не знаю. Но думаю мать у них одна. Надо ее искать.
– Саша, я не знаю каким невероятным случаем судьба свела девочек. Но они кажется поменялись местами. Эта девочка добровольно решилась выдать себя за Нику, давая той возможность затеряться в толпе. И я прошу тебя...
– Не проси. Я на твоей и Никиной стороне. Подпиши бумаги опознания и никто не будет сомневаться, что здесь лежит тело Орловой Николетты.
– Саша, а как же Ника? Ее ведь надо найти. Я приехала забрать ее во Францию.
– Она скорей всего спрячется далеко и на долго. Искать ее нельзя, иначе господа Мерзликины заподозрят неладное. У них больше возможностей найти человека. Тебе к ним так же лучше не соваться. Как я понял они не знают о твоем присутствии тут?
– Правильно понял.
– Тогда пойдем ответишь на вопросы и смывайся подальше, чтоб тебя урод достать не мог.
– Саша, я не могу без Ники уехать.
– Нет больше Ники. Умерла она. А искать неизвестно кого, неизвестно где – абсурд. Вылетел твой орленок из гнезда. Привыкай жить с такой мыслью. Пошли.
– Подожди. – Виктория нагнулась и поцеловала мертвую девочку в лоб. – Спасибо. Мне жаль, что мы не встретились раньше. Моя девочка была бы рада сестре. Еще мне жаль, что твоя жизнь была короткой и совсем не детской. Спасибо малышка за Нику. – Виктория шептала девочке в ухо. Даже друг не слышал, о чем именно.
В кабинет они вошли поддерживая друг друга за пояс. Эксперт усадил женщину на стул, налил в три стакана спирта на палец. Следом плюхнул воды.
– Ты тоже будешь разбавленный? – Спросил полковник, подмечая перемены произошедшие с женщиной. Горе осталось, но оно отстраненное. Так бывает когда умирает знакомый, но не близкий.
– У меня работы много. Давай задавай вопросы. Тори нужно будет сегодня вернуться во Франции.
– Пока не закроем дело уезжать никому нельзя.
– Богдан уже на пути в Америку, господин полковник. – С печалью проговорила Виктория.
– Как? – Схватился за трубку и стал эмоционально раздавать приказы. Когда закончил, посмотрел на женщину. Достал диктофон. – Я вас слушаю. Мне стало известно, что вы не являетесь биологической матерью своей дочери. Расскажите об этом подробней.
– Мой муж... Мой первый муж был бесплоден. Благодаря работе в роддоме детским врачом стало возможным обзавестись ребенком.
– Что значит обзавестись? Ребенок не забытая мыльница.
– Так получилось, что одна роженица родила девочку и через четыре часа после родов сбежала, оставив отказную на ребенка. Отказная оказалась юридически не законная – без паспортных данных, на вымышленную фамилию. А значит законно удочерить девочку было невозможно. Пришлось идти другим путем. По всем документам я и никто другой в два часа ночи 25 декабря 1995 года родила девочку весом 3.500 и ростом 52см. Через три дня муж пьяный от счастья с цветами, конфетами и бутылкой шампанского встречал нас у парадного входа. Так мы стали полноценной семьей.
– Отказную вы выбросили?
– Нет. Ведь она единственное доказательство, что женщина добровольно отказалась от ребенка. Документ хранится у моих друзей, крестных дочери.
Полковник посмотрел на эксперта.
– Завтра я привезу тебе копию.
Разговор Виктории с полковником продлился три часа. Несмотря на то, что она с Мерзликиным прожила под одной крышей всего месяц, могла многое рассказать о его нелегальном бизнесе и культурном отдыхе в кругу сильных мира сего. Он вводил ее в транс и посещал самые извращенные вечеринки. В трансе она все видела и понимала но действовала по приказу мужа. В самый пикантный момент он выводил ее из транса и наблюдал за ее реакцией. Если реакция была бурной и непристойной, по мнению Мерзликина, то следовало наказание. Одним таким наказанием было посещение базы. Где на ее глазах девушек, не старше двадцати лет, насиловали, избивали, принижали и издевались десять недочеловеков мужского пола. После чего ей пришлось начать принимать антидепрессанты. Считая жену не вполне вменяемой и для себя безопасной, Мерзликин свободно обсуждал дела по телефону в ее присутствии с подчиненными и партнерами. Одного партнера она назвала. Не стесняясь рассказав о тесном знакомстве с ним в опере. А так же рассказала о служанках-рабынях.
Виктория Викторовна уехала в аэропорт, где ее ждал частный самолет. Полковник второй раз прослушал запись на диктофоне. Ему, взрослому мужчине, повидавшем многое за время службы в органах было не по себе. Он не понимал, как в его могучей стране, которой он с детства гордился, может процветать сексуальное рабство? Проституция – да, от нее никогда не избавиться. Она была даже тогда, когда в стране не было секса. А вот похищать девушек первокурсниц, у которых родители простые работяги не имеющие не связи, не больших денег, чтоб отыскать свое чадо. Но больше всего пугал полковника спрос на секс-рабынь в его свободной стране. Вспомнились слова советской песни:
"Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек."
Что ж получается? Его дочери и другие девочки постоянно подвергаются опасности быть похищенными? Даже если Мерзликина остановят, появится другой мерзавец и так будет до тех пор пока есть те, кто приелся обычной жизнью и желает острых ощущений за счет других. Мерзкая кучка ублюдков считающая себя высшей кастой, только потому, что сумела, в созданную ими смуту, обокрасть страну. Теперь им принадлежит то, что раньше принадлежало "Великой" и "Могучей". Но получив богатства и власть господа заскучали и придумали как еще можно покрасоваться друг перед другом своим величием.
В старые времена барин разводил гончих и хвалился ими перед соседом. Нынешние "хозяева жизни" демонстрируют друг другу обнаженных, сломленных девушек. Стоящих на коленях у ног хозяина, в ошейнике с золотой цепочкой и передвигающихся, если на то будет воля хозяина, на четвереньках. Как будет жить рабыня и как она умрет решает только хозяин.
Что делать с такими знаниями и кому о них докладывать полковник не знал. Мерзликина старшего он прижмет. Его огентуру вычленит. Девчонок в его доме и на базе освободит. А что дальше? Ведь не может же полковник прийти скажем к мэру и губернатору, и поинтересоваться, не держат ли они в штате прислуги секс-рабынь? "Каких рабынь? Ты, что полковник совсем умишком тронулся на опасной работенке? Так мы тебе быстро отставку организуем. И будем совсем не причем, если ты, дорогой полковник, пустишь себе пулю в голову."
Полковник сделал три копии с диктофона, где госпожа Орлова – Мерзликина подробно рассказывает о похищении и дрессировке девушек. О аукционах через интернет. И о вечеринках, на которых "посчастливилось" присутствовать госпоже Орловой – Мерзликиной и быть свидетелем сексуальных оргий, жертвами которых были рабыни.
Решение отправить запись электронной почтой в столицу пятерым однокурсникам или просто знакомым по службе, далось с трудом. Если хоть один из пятерых окажется преданным, ему не жить. Но как же хочется верить, что пятеро приятелей занимающие высокие посты в государственной машине остались порядочными законно борцами.
Стерев в компе следы своей деятельности, полковник пошел домой. Завтрашний день покажет, не совершил ли он ошибку, доверив информацию не тому человеку.
А уже ночью, обнимая спящую жену, полковник думал, само провидение надоумело прилететь жену Мерзликина инкогнито. Узнай кто либо из заинтересованных о полученных полковником сведениях, не лежал бы он сейчас с женой в собственной постеле.
*****
В школе где Николетта Орлова проучилась два месяца в фойе был установлен под стендом столик. На стенде висела фотография в траурной рамке с черной лентой, жизнерадостной девочки. На столике стояла ваза с живыми цветами. На другой день все заходящие в фае замечали цветы, ленту и даже траурную рамку, а вот фотография исчезла.
******
Вероника сидела на стволе дерева, во дворе школы и гадала увидит ли она сегодня Василия? Последний урок был три дня назад. Началась пора экзаменов. Он может прийти только если у него консультация. А как знала Вероника, консультацию проводят не обязательно по утрам.
Запасы еды она приговорила еще вчера. Кроме литровой баклажки воды у нее из съестного ничего с собой не было. В животе заурчало. Вода могла бы унять голод, только позже появится другая потребность, а девушке не хотелось покидать столь хороший наблюдательный пост.
Примерно в десять, теперь не имея часов ей приходилось угадывать время по звездам (шутка), со стороны детского дома шла группа ребят. Визуально по возрасту подходили к выпускникам. Вероника стала их внимательно рассматривать. Один парень вроде как соответствовал описанию. Длинный, худой, смуглый, темный шатен, большой рот, длинный нос. Цвет глаз не видно, но должны быть карие.
– Васька! – Крикнула Вероника, когда стайка проходила недалеко от дерева.
Все ребята остановились и заозирались и только длинный парень посмотрел четко в глаза девушки. Сказав друзьям пару слов, пошел в ее сторону. Пока он подходил Вероника слезла с дерева. Он подошел, осмотрел девушку с ног до головы.
