Текст книги "Личные границы. Установить, поддерживать, защищать"

Автор книги: Ольга Сульчинская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Пожить раздельно. Может быть, вы захотите пожить отдельно или попросить партнера на какое-то время уехать куда-то. Определите срок, например, две недели. При желании его можно будет позже продлить или сократить.

Выбирать правильных собеседников. Многим хочется поговорить с кем-то, чтобы упорядочить свои мысли и чувства. Но пусть этот «кто-то» будет тем, кто способен спокойно слушать, а не выдавать готовые решения («Такого простить нельзя» или «В твоей ситуации развод – катастрофа»), которые только сыплют соль на рану. Обращаться ли к психотерапевту? Это решать вам, но в таком выборе есть один несомненный плюс: профессионал не входит в ваш дружеский круг и в будущем точно не станет напоминанием о ваших супружеских проблемах.

Эти действия могут пригодиться и после разговора с партнером. Если он состоится, конечно. Есть разные стратегии и тактики поведения после открытия измены. Существует как минимум четыре варианта:

Обнаружив измену, сообщить об этом партнеру, предоставив ему решать, какими буду его дальнейшие действия.

Обнаружив измену, поставить вопрос о выборе: если партнер хочет сохранить брак, то должен прекратить внебрачный роман.

Скрыть свое знание и жить дальше, заботясь о состоянии пары внутри брака, не затрагивая жизнь партнера вне брака.

Завершить отношения или подготовиться к такому завершению.

Все эти варианты можно наблюдать в реальности.

Но если мы молчим о том, что нам что-то не нравится, то не выражаем своих чувств и не можем рассчитывать на то, что они будут приняты во внимание. И у нас нет способа выяснить, есть ли у партнера намерение оберегать нас и следовать общим договоренностям. Последние должны быть обновлены или пересозданы. Возможно, в паре не было договоренности об эксклюзивности отношений. Или даже была договоренность о не-эксклюзивности, но один из партнеров обнаружил, что ему это не подходит, причиняет боль. После измены отношения не восстанавливаются (поскольку вернуться в прошлое, как будто ничего не было, в реальности невозможно), а создаются заново по новым правилам.

Если партнеры обсуждают измену и изменивший партнер раскаивается, готов к примирению и работе над отношениями, полезными могут оказаться некоторые ограничения.

Практика

Время обсуждений. Нам захочется поговорить с партнером о своих чувствах и о его романе на стороне. При этом лучше договориться с ним/с ней о том, сколько раз в неделю, как долго и как часто мы будем говорить об этом. А также обозначить тот рубеж, за которым обсуждение этой темы будет закрыто. В противном случае партнер может счесть, что мы собираемся заставить его вечно чувствовать себя виноватым, а это, в свою очередь, уязвит его или вызывает протест – и то, и другое плохо влияет на отношения. Кроме того, бередить раны тоже не полезно. В идеале мы получаем столько информации, сколько нам нужно, чтобы чувствовать себя спокойно, и закрываем эту тему.

Прекращение контактов с «третьим». Мы договариваемся с партнером о том, что он завершит связь на стороне и какие подтверждения этого завершения предоставит нам. Отправка прощального письма, увольнение с работы, если роман был с коллегой, ограничение любых возможных встреч или переезд в другой город, регулярное сообщение о своем местонахождении – какими конкретно будут эти доказательства, каждая пара решает по-своему. Здесь может встать вопрос, не будет ли требование доказательств нарушением личных границ партнера, и вопрос этот вполне обоснован. Ответить на него можно, анализируя собственные чувства: руководит ли нами желание восстановить границы нашей пары и оказать поддержку партнеру в его решимости работать над таким восстановлением – или мы таким образом мстим партнеру за свои страдания и наказываем его.

Установление срока, когда связь на стороне должна прекратиться. Если партнер сделал свой выбор в пользу наших отношений, он примет это ограничение с готовностью. Не каждый готов сделать это сию секунду, но подготовительный период лучше не затягивать, иначе мы снова зависнем в неопределенности.

Примечание к предыдущим двум пунктам. Может быть, мы еще и сами не понимаем, хотим продолжать текущие отношения, или готовы предоставить партнеру более длительный срок, чтобы он разобрался в своих чувствах. В этом случае мы можем предложить ему больше времени: три месяца, полгода и т. д. При этом все же полезно назвать некоторую конечную дату, после которой следует снова обсудить текущие отношения. Назвать дату значит внести хоть какую-то определенность в ситуацию:

Если партнер отказывается от обсуждения, снова и снова откладывает завершение отношений на стороне и тянет время, мы можем предположить, что свои удовольствия он ценит больше, чем наши отношения. Продолжать быть с ним в паре или нет, зависит от множества обстоятельств и в конечном счете от нашего решения: никто не вправе нам указывать. Однако для нас лучше, если мы отдаем себе отчет в том, что происходит. В противном случае мы теряем связь с реальностью и погружаем себя в фантазии, от которых становится все труднее пробудиться.

То же самое можно сказать и о повторных изменах. У нас могут быть свои причины сохранять партнерские отношения, полностью или частично. Это наш выбор, который мы делаем на основе своих представлений и ценностей, – такой подход позволит нам избежать погружения в состояние жертвы и потери границ собственной личности.

О том, почему случаются измены, как устанавливать новые отношения после измены, как восстановить себя, написано много полезных и хороших книг (например, Эстер Перель «Право на лево», Марина Травкова «Неверность. Почему любимые изменяют, стоит ли прощать, можно ли избежать»). Все это произойдет легче, если сохранять свои границы, в том числе внутри отношений: знать свои потребности и возможности; знать, что мы хотим или не хотим делать, на какое обращение с собой рассчитываем, а какое считаем недопустимым.

Полезно помнить, что наш партнер, когда он состоит в отношениях с нами, все же не посвящает им всю свою жизнь без остатка. Человек не является чьей-то собственностью и не может быть целью жизни кого-то (случается, что мы чувствуем нечто похожее, но это состояние не длится вечно). Между нами происходит энергетический, эмоциональный, материальный обмен, в котором мы оба заинтересованы. Пары, в которых этот обмен интенсивен, и оба партнера поддерживают баланс «брать-давать», более устойчивы.

Иногда нам кажется, что мы отдаем все, ничего не оставляя для себя. Но вопрос еще и в том, что при этом получает наш партнер. Получает ли он для себя столько же ценного, сколько мы отдаем, не расходуем ли свой ресурс вхолостую. И если действительно только берет, то не устает ли, потому что постоянно брать – тяжелая работа.

Боль делает нас эгоцентричными, но можно посмотреть на события не в ракурсе «как поступили со мной», а «как он поступает с самим собой». По тем или иным причинам он отправляется за пределы брака, на территорию вне пары. Осознание того, что другому нужно что-то за пределами нашего союза, может быть тяжелым. Но это именно за пределами союза.

У нас тоже есть часть личности, которая живет вне пары, и нам стоит ее заметить. И укрепить собственные границы, чтобы ощутить: наша жизнь продолжается независимо от того, продолжаются ли наши отношения с партнером. Потом мы сможем решить, состоять в них или выйти.

Рассказывает Надежда К., 58 лет:

«Пять лет назад я узнала, что у моего мужа есть внебрачный сын. Муж сам признался мне в этом, когда решил составить завещание. Мы в браке 25 лет, и у меня порой возникало подозрение, что у него есть какие-то увлечения. Я твердо решила, что не буду обращать на это внимания. Муж преподает, вокруг студенты и студентки, весь воздух пропитан гормонами и феромонами, а он же не аскет! Наши отношения со временем стали менее страстными, но оставались нежными и светлыми. Детей по здоровью иметь не могу, и мне казалось, что муж к этому спокойно относится. А тут оказалось, что у него есть 17-летний сын! И есть мать этого мальчика, и он заботился о ней все эти годы. Я тогда уехала на три месяца к сестре в Милан, чтобы обдумать все на свободе. Мужу честно сказала, что не знаю, вернусь ли. Он регулярно звонил, писал нежные письма, объяснял, как я ему дорога. В итоге вернулась. Здесь слишком много всего остается: работа, ученики. И мне не хочется после стольких лет совместной жизни быть одинокой. Потому что привыкла просыпаться рядом с мужем, и мне этого не хватало. Я даже познакомилась с его сыном, очень милый мальчик. Но с его матерью встречаться не собираюсь. Муж сказал, что у них давно уже чисто формальные отношения, и я ему верю».

Встречаться ли с «третьим»

У обиженного партнера может быть соблазн встретиться с «третьим». Для того, чтобы удовлетворить свое любопытство (чем этот человек так отличается от нас, что в нем привлекло нашего партнера) или чтобы что-то объяснить ему. Что касается мужчин, то сюда может примешиваться освященный культурной традицией мотив поединка за прекрасную даму. Стоит ли это делать? В любом случае хорошо, когда у нас есть ответы на некоторые вопросы:

Что я собираюсь делать?

Какова моя цель?

Хочу ли я сравнить себя с ним или с ней и если да, то зачем?

Попросить о чем-либо или объяснить что-то?

Каковы шансы, что моя версия нашей жизни в паре будет убедительнее, чем та версия, которую предоставил третьей стороне мой партнер?

Есть ли у меня намерение рассказывать об этом визите своему партнеру? Если да, то собираюсь ли я критиковать его выбор?

В фильме «Мой американский дядюшка» (1980) есть такой эпизод. Некто Жан влюблен в Жанину, он к ней уходит из семьи. Затем в его отсутствие появляется жена Жана, она сообщает, что у нее смертельное заболевание, и просит, чтобы Жан побыл с ней и детьми в ее последние месяцы. Также она просит ничего не говорить ему, поскольку он не в курсе ее диагноза и она не хочет его тревожить, раз уж изменить ничего нельзя. Жанина сама отправляет своего мужчину назад в семью. Спустя продолжительное время выясняется, что жена в полном порядке. Жанина рассказывает Жану об обмане, но жена уже призналась во всем, и он полностью на ее стороне: «Ее решительность была великолепна!»

Если мы считаем, что наши границы нарушены, можем ли мы их восстановить, нарушая чужие границы, вторгаясь на чужую территорию? Поможет ли нам это чувствовать себя целостнее? Не прихватим ли мы идеи, которые потом нам будет трудно разместить в собственном внутреннем мире? Нечто приходит к нам в голову в тот момент, когда мы захвачены сильными эмоциями. Оно кажется нам правильным и очевидным, подталкивает к действиям. Но впоследствии многие сожалеют о том, что сказали или сделали в стрессовой ситуации.

Надежда на то, что «третья сторона» станет делать что-то, что поможет сохранить нашу пару, выглядит довольно несбыточной. Для укрепления отношений в паре лучше, если мы скажем партнеру, что хотели бы получить от него, расскажем о своих переживаниях и желаниях.

Например, можно сказать: «Я жду от тебя честности, потому что без этого я не чувствую доверия и безопасности, не чувствую, что обо мне заботятся. Когда мне лгут, я чувствую одиночество, мне от этого плохо».

Каждый из нас имеет право на безопасное психологическое пространство, и мы можем устанавливать границы того, что для нас приемлемо. Нет нужды терпеть то, что нам не нравится, и если мы не хотим, чтобы неверность и обман были часть отношений, имеет смысл от них отказаться.

Глава 7.

Родители и дети: внутри и снаружи

Мы уже говорили о том, что у каждого человека должно быть место, где он может остаться наедине с собой. Ребенок – человек, следовательно, у него тоже должно быть такое место.

О безопасности

Вообще, безопасность – базовая потребность человека. Родители думают, что они не могут представлять собой опасности для детей, но это не так. Для начала достаточно представить себе, какая разница в размерах. Оказавшись рядом с незнакомым слоном, вы бы тоже не чувствовали себя в полной безопасности, даже если бы вам сказали, что слон добрый и не агрессивный. А родители ведь далеко не всегда добры – и не потому что они плохие люди, а потому что они устают, раздражаются и вообще, как живые люди, испытывают разнообразный спектр эмоций.

Но некоторые из этих эмоций вполне могут напугать ребенка.

Поэтому безопасное место так необходимо ребенку. Как, впрочем, и его игрушки. Стоит объяснить детям, почему важно, чтобы они убирали игрушки, помогать им в этом, а затем настаивать, чтобы они самостоятельно отвечали за этот процесс. Но нельзя их выбрасывать!

Рассказывает Андрей Ш., 26 лет:

«У меня была целая куча игрушек. Я в них уже не играл. В этой куче, среди прочего, лежала резиновая золотая рыбка. Однажды отец, работавший детским массажистом, взял эту рыбку – он шел к ребенку и хотел сделать ему приятно.

Я страшно расстроился. Хотя уже давно не играл в ту игрушку, мне не хотелось, чтобы ее забирали. Тем более без спроса. Я запомнил эту обиду на всю жизнь. Мне было лет двадцать, когда я рассказал об этом своей маме. И однажды она принесла мне такую рыбку, почти год она потратила на поиски – а в продаже таких игрушек уже не было – но она нашла, где-то в провинции, на местном рынке. Эта рыбка до сих пор стоит у меня на книжной полке».

Дети отделяются от родителей – физически и психологически. Это происходит не в один день, а постепенно, поэтапно. Когда ребенок впервые берет ложку, чтобы есть самому. Когда начинает завязывать шнурки или хочет, чтобы его больше не провожали в школу. Постепенно он становится все более самостоятельным.

У многих родителей есть плохо осознаваемая внутренняя тревога на этот счёт. Мы пытаемся контролировать ее: и то побуждаем детей быть более самостоятельными, чем они есть на самом деле, то наоборот, не даем им быть автономными.

О самостоятельности

Некоторых детей учат ходить раньше, чем они будут готовы к этому: отправляют в путь в ходунках или держа за руки. Взрослым кажется, что таким образом они страхуют ребенка от падения. Но вместе с тем не дают ему возможности научиться управлять своим телом и конечностями, держать равновесие и подниматься в случае падения. И дети осваивают все это в более позднем возрасте, когда падать приходится с большей высоты.

Насколько вмешательство взрослых в телесную сферу ребенка мешает ему создавать образ тела и движения? Исследовать это затруднительно, поэтому точных данных нет. Но довольно легко предположить, что ребенок быстрее освоит собственное тело, если взрослые позволят ему сосредоточиться на его собственных возможностях и ощущениях.

Речь не о том, чтобы оставить ребенка в одиночестве, предоставив ему возможность самому решать все жизненные проблемы (понятно, что ребенок еще не является самодостаточной личностью). А о том, чтобы находясь рядом и взаимодействуя с ним, давать возможность быть настолько самостоятельным, насколько для него это возможно в данный момент. И понятно, что в с каждым следующим моментом этот объем самостоятельности уже будет выше.

Родители также делают пространство вокруг ребенка безопасным и привлекательным. Можно это описать так: приспособить пространство под ребенка, а не ребенка под пространство. Лучше поставить заглушки на электрические розетки и подальше убрать стеклянные вазочки, чем помещать ребенка в ходунки, которые не дают дотянуться до интересующих его предметов.

Пример с тем, как младенец встает на ноги, можно использовать как метафору для всех дальнейших отношений между ребенком и его родителями. Они заботятся о его безопасности – это их прямая обязанность. Правила на все случаи жизни здесь не выдумать, но можно задаться вопросом: я делаю что-то для того, чтобы было легче моему ребенку, – или я делаю это, чтобы соответствовать образу хорошего родителя в моем собственном – или еще чьем-то – представлении.

Когда ребенок готов что-то сделать сам, он об этом заявляет или показывает. Внимательный родитель заметит это. Но бывает много соблазнов – например, лишний раз почувствовать себя сильным по сравнению с ребенком, построить башенку или нарисовать рисунок быстрее и лучше него. Или избавить себя от необходимости подметать муку с пола, когда 3-летний ребенок захочет участвовать в приготовлении теста. Или нет времени ждать, пока 4-летний ребенок возится со шнурками. Завязать шнурки самому или покупать исключительно обувь на липучках… Множество подобных выборов встает перед взрослыми каждый день. Имеет значение не каждый конкретный эпизод, а общее направление: кого мы хотим вырастить в перспективе, взрослого, способного к принятию самостоятельных решений, или того, кто ищет руку старшего, которая убережет его от падения.

Есть разница – делать что-то для другого или делать что-то за него.

В каждом возрасте взаимодействие меняется. Границы также меняются, но они никогда не исчезают. Полезно рассказывать ребенку о правилах, которые есть в семье, о разных предметах и их назначении, о том, что и как здесь принято делать и почему.

С какого возраста? Лучше начинать заранее, задолго до того, как ребенок начнет разговаривать. У детских психоаналитиков Мелани Кляйн и Франсуазы Дольто можно найти истории о речевом взаимодействии с младенцами. Слушая взрослых, общаясь с ними разными способами – используя жесты, взгляды, поступки и речь – ребенок познает физический и психический мир, находит в нем свое место. Чем понятнее и последовательнее правила, тем легче ребенку им следовать.

О младенцах и их родителях

Родители помогут ребенку понять, что такое разнообразные границы, только в том случае, если сами имеют представление о них. И, надо сказать, появление ребенка в семье настойчиво побуждает к тому, чтобы задуматься для начала о своих собственных границах.

Женщина, у которой есть ребенок, обязательно задастся вопросом, что хорошо для каждого из них в отдельности и вместе.

Рассмотрим некоторые вопросы:

Нужна ли мне помощь?

Часто считается по умолчанию, что молодой матери требуется помощь старшей женщины. Понятно также, что иногда это не обязательно. Кроме того, потребность может меняться. Например, в первые дни мать может хотеть остаться с ребенком вдвоем. Или наоборот, после первых дней или месяцев интенсивного участия других членов семьи она, возможно, будет воспринимать помощь как вмешательство в личное пространство.

Рассказывает Ирина Ж., 40 лет:

«Когда родилась моя первая дочь, мне очень помогала свекровь. Я боялась, что не сумею правильно пеленать детку, не знала, что ей готовить. И с благодарностью принимала помощь и советы. Но еще до того, как дочери исполнился год, меня стало раздражать присутствие свекрови, хотелось чувствовать себя полноправной хозяйкой на кухне. А вот стирать и убирать мне не очень хотелось, но предлагать свекрови заниматься только „грязной“ работой было неловко. Некоторое время я маялась, как и что сказать. Помогло стечение обстоятельств, забеременела моя золовка и в скором времени свекровь перебралась к ней, и я проводила ее с искренней благодарностью. Однако со второй дочерью с самого начала решила иначе: пусть бабушка будет приходящей, на радость внучке, а с хозяйством я управлюсь сама».

Вы можете сами определять, от кого, когда и какую помощь хотите получать. Удобнее сообщать об этом заранее, чтобы все могли подготовиться. Но если такой возможности нет, все-таки лучше сказать, чем молчать и терпеть неудобство, создавая для себя стрессовую ситуацию.

Кто будет приходить?

Многие хотят увидеть новорожденного. Но только родители устанавливают, кто будет приходить. Родственники, друзья, посетители с детьми и животными, по одному или группами и т. д. Возможно, вы беспокоитесь о том, чтобы никто не принес вирусы или микробы: обдумайте, как говорить об этом, и захотите ли вы попросить гостей надеть маски.

Какое время и продолжительность визитов вам удобны?

Когда придут визитеры (утро или вечер, выходные или будни) и на сколько останутся (час, два, сутки или неделя) – это тоже полезно представить и обдумать.

Что вы разрешаете делать с ребенком?

Взять на руки, покормить, переодеть, выйти погулять и т. п. Определите, что вы готовы разрешить или предложить вашим гостям. Возможно, некоторым вы захотите только показать ребенка, а другим дать подержать. Если заранее определиться не получилось, и вы только по ходу дела обнаружили, что вам что-то не нравится, не стесняйтесь сказать об этом сразу же – вежливо, но ясно и четко.

Какие подарки вы готовы принимать?

Этот вопрос может оказаться сложным, особенно если речь идет о близких родственниках, которые потом захотят видеть, как их подарками пользуются, и могут обидеться, если это не удастся. Можно сообщить заинтересованным о том, какие предметы для вас желанны и полезны. А может, это будут не подарки, а услуги или помощь: кто-то принесет вам свой пирог, заварит чай, положит вещи в стиральную машину, пропылесосит ковер и т. п. Составьте список таких действий на случай, когда кто-то задаст вопрос, чем помочь или что подарить.

Предупреждайте обо всем заранее, можно и по несколько раз, не полагайтесь на авось или «само собой разумеется». Так вы дадите окружающим возможность самим решить, готовы ли они навещать вас на ваших условиях, или предпочитают ограничиться перепиской, телефонными звонками, встречами онлайн или на нейтральной территории.

О советах, которые получают родители

Все родители слышат много непрошенных комментариев о том, как обращаться с ребенком: кормить, одевать, гулять, укладывать спать, закаливать, наказывать, поощрять и т. д. Дальние и близкие родственники, друзья, знакомые, женщины в магазине, пассажиры в метро, прохожие на улице – кто угодно порой желает высказать свое мнение о том, как выглядит или ведет себя ваш ребенок и каковы ваши родительские умения. Предотвратить это невозможно, можно только подготовиться.

Представьте заранее, что вы ответите. Подсказка: в некоторых случаях пригодится «Я подумаю». Иногда работает формула: «Спасибо, что поделились своим мнением», иногда к этому захочется добавить: «Но решение я оставлю за собой». Иногда ваши непрошенные советчики могут оказаться правы, и тогда подойдет: «Спасибо, я так и сделаю». Тот же ответ может подойти и тогда, когда они неправы, но вам неохота это объяснять.

Прибегать к грубости не обязательно. Ваша решимость отстоять свои границы поможет сохранить вежливость и благожелательность даже в тех случаях, когда приходится повторять не один раз.

Если же кто-то при этом решит обидеться или рассердиться, то помните, что вы можете отвечать за свои цели и намерения и за свое поведение, но не за чувства других людей: эта часть полностью в их собственной компетенции.

О личном пространстве взрослых

Из того, что мы решили завести детей, никак не следует, что мы превратились в обслуживающий персонал и утратили право на личную жизнь. Традиционные модели семьи иногда играют плохую шутку с родителями, особенно с матерями: даже собственные родители могут рассматривать молодую женщину как придаток к ребенку.

Рассказывает Анна Ф., 32 года:

«Когда мне звонят мама или бабушка, они подробно расспрашивают меня о двух моих детях: что они ели, как себя чувствуют, какие успехи в школе и детском саду. Такое впечатление, что со времени их рождения я перестала представлять для них интерес. Странное чувство, но, похоже, я ревную к собственным детям!»

Если мы и сами усвоим такое отношение к себе, то нам будет труднее давать детям ту меру свободы, которая им требуется, и рискуем остаться в пустоте, когда они захотят жить собственной взрослой жизнью.

Родители не должны позволять ребенку превращаться в семейного деспота. Например, спрашивая его мнения по вопросам, которые его не касаются, или тех, где он не может принимать решения. В этом случае на ребенка возлагается слишком большая ответственность, а дети и без того склонны преувеличивать свою роль в благополучии родителей.

У родителей остаются свои интересы, никак не связанные с детьми. И что делать, например, в том случае, если ребенку хочется играть, а матери – отдохнуть? Вступать в переговоры и давать объяснения в соответствии с возрастом ребенка. Чем он старше, тем сильнее хочет понять, как устроен взрослый мир, так что ему можно рассказать, почему прямо сейчас не лучшее время для игры и назначить другое, более подходящее.

И, конечно, честно выполнить свои обещания. Обещание – это взятое на себя обязательство. И если наши действия совпадают со словами, этим мы показываем детям пример ответственности и представляем себя как тех, на кого можно опираться (надо ли говорить, как это важно для того, чтобы ребенок чувствовал себя уверенно).

Дети всегда проверяют, где проходят границы взрослых. Это помогает им осознать и собственные границы тоже. Маленькие дети иногда кусают или щиплют взрослых и оценивают реакцию: понравится или нет, рассердится или нет. Ребенок выясняет одновременно и физические границы (где тело другого), и психологические (между дозволенным и нет, между тем, что нравится, и тем, что нет).

Это может продолжаться всю жизнь:

Можно ли съесть эту конфету?

Можно ли вернуться домой поздно?

Можно ли привести домой подружку?

Можно ли привести домой компанию друзей?

Можно ли включить музыку на полную громкость?

Можно ли не ездить к бабушке на юбилей?

Множество вопросов будет задано, даже если не все они будут высказаны словами. Чем яснее, однозначнее и последовательнее будут родители, тем легче ребенку будет усваивать, что можно и что нельзя. О многом можно сказать заранее, установив систему правил. Например, родители могут сказать, что дети должны постучать, прежде чем зайти к ним в комнату, и не просто постучать, а услышать разрешение, и заходить только после этого. Или спрашивать, можно ли занимать ванну по утрам на полчаса, пользоваться соковыжималкой, брать материнскую косметику.

О взаимном уважении

Родители и дети находятся не в равном положении по причине разницы во времени, когда они появились на свет, и, соответственно, разницы в опыте. Уважение к родителям всегда было постулатом, а вот уважение к детям – не всегда. Патриархальная модель семьи основана на родительской власти и подчиненном положении детей – в том числе потому, что родители распоряжаются имуществом. Но в XXI веке наметились другие тенденции. Теперь уже дети становятся нашими учителями, причем иногда в раннем возрасте: они гораздо легче нас осваивают цифровые технологии. Благодаря чему некоторые дети и зарабатывают больше своих родителей, даже до достижения совершеннолетия. Тем больше оснований заранее позаботиться о взаимном уважении, ведь это в том числе в интересах родителей. Уважать – значит брать в расчет, уделять внимание, доверять ребенку настолько, чтобы считать, что его поведение имеет смысл.

В фильме «Искусство обольщения» (Франция, 2001) есть не относящийся к основному сюжету яркий эпизод. В ресторане мать примерно четырехлетнего сына говорит ему: «Ешь свое мясо, быстрее, всего три кусочка, ешь быстрее, кому я сказала» – но мальчик закрывает лицо руками и мычит, мотая головой. Мать сердится все сильнее, но сидящий рядом незнакомец готов помочь: «Можно, я попробую?», и он обращается к мальчику: «Ты на вид славный мальчик, я знаю, что ты умеешь говорить, можешь рассказать, почему тебе плохо, что с тобой?» И тогда ребенок, отняв руки от лица, громко говорит: «Я хочу какать!». Все слегка смущены, комедийная ситуация. Но если мы на минуту представим себе, какие ощущения испытывал мальчик, нам это не покажется смешным. Его мать не была злой, просто ей было не до переживаний сына, ее на тот момент занимали другие заботы, у нее была цель поскорее уйти, закончить трапезу, и эта цель была для нее в этот момент важнее, чем переживания ее сына. Но незнакомец рядом проявил уважение – оказал внимание, и мальчик мог «опубликовать» свои потребности.

О кормлении

Принуждение к еде входит в число самых грубых и в то же время самых распространенных способов, которыми родители нарушают границы своих детей. Причем принуждение может быть и физическим, когда ложку просто засовывают ребенку в рот, и психофизическим: «За маму, за папу…», с обещаниями дать или сделать что-то приятное потом. Это начинается с раннего детства и продолжается долго («Не встанешь из-за стола, пока все не доешь»), иногда всю жизнь, со временем превращаясь в самонасилие и безразличие к сигналам собственного тела.

Дети любят родителей, и когда встает выбор «я или они», выбирают родителей, отодвигая свои границы, делая их слишком проницаемыми или утрачивая контакт с какой-то своей частью в нашем примере с ощущением голода или насыщения. Теперь они не замечают потребностей своего организма: контроль отдан вовне.

Возможно, их родителям это не принесет в будущем больших проблем, кроме той, что их дети будут не в ладах со своим телом. Но когда взрослый сын или дочь не становятся самостоятельными и продолжают «сидеть на родительской шее» до седых волос, возможно, это бессловесное послание: «Вы решили, что лучше меня знаете, как и когда мне следует есть, и я вам верю; пожалуйста, продолжайте».

О телесности

Мы здесь не будем говорить о таких преступлениях, как инцест, и даже о телесных наказаниях, – абсолютное большинство тех, кто читает эту книгу, согласится с недопустимостью таких поступков. Но есть множество мелких и не всегда заметных воздействий: слишком тесная или жаркая одежда, которую ребенку не позволяют снять, чьи-либо объятия и прикосновения (щипки, шлепки, щекотка), которые ребенку неприятны и от которых ему не позволяют уклониться, а также не позволяют выказать недовольство по этому поводу.

«Поцелуй бабушку!» – социальные ритуалы важны для нас, но позволение ребенку сохранять его телесные границы важнее ритуалов. Маленький ребенок невелик размером и весом, с ним проходит то, что не получится со школьником. Например, его можно поднять и усадить на колени ко взрослому даже в том случае, если он был до этого занят игрой. Некоторые дети сопротивляются и проявляют недовольство, другие смиряются и даже могут вести себя так, словно ничего не имеют против. Но это не значит, что у ребенка не было собственных желаний, – это значит, что он отказался от них. Взрослые не всегда понимают, что нарушили границы ребенка.

Рассказывает Арсений П., 37 лет:

«Когда мой сын был маленьким, его невозможно было увести из песочницы, никаких уговоров он не слушал, тогда я просто брал его поперек живота и уносил. Он орал, конечно, очень громко, пока песочница не скрывалась из виду, но стоило свернуть за угол дома, и он замолкал. Я ставил его на ноги и мы дружно шли домой».