Текст книги "Зелье забвения и вкус любви. Печенька для проклятого мага (СИ)"

Автор книги: Ольга Морозова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 19. Ледяная пустыня

С того дня минуло чуть больше недели. Теодору удалось отыскать людей, которые не побоялись сунуться в Пустошь – огромное заснеженное плато, продуваемое ледяными ветрами. По большей части это были искатели приключения и те, кому уже нечего терять. Стоит ли говорить, что такое общество меня совсем не радовало? Но спорить с решением Теодора я, конечно же, не стала. Ему виднее, как лучше действовать. Если сказал, что нужен отряд, значит, так оно и есть. Причин сомневаться в нем и его словах у меня не было.

Всю дорогу я старалась держаться рядом с ним, время от времени ловя на себе заинтересованные взгляды наших спутников. Теодор словно чувствовал мой страх и сам не отходил. Лишь один раз я осталась одна. Кто-то окликнул его, желая что-то показать, и ему пришлось уйти. Я проводила взглядом спину Теодора и плотнее запахнула полы плаща. Впереди уже виднелось подножие горы: мы почти достигли края Пустоши. Удивительным образом нам везло: на пути не встретилось ни ледяных демонов, пришедших из Призрачного мира, ни духов льда. Единственное, что досаждало – это пронизывающий до самых костей холодный ветер.

– Скучаешь без своего мага, девица? – ко мне подсел один из искателей приключений и окинул сальным взглядом, от которого стало противно. Захотелось молча встать и уйти, но мне не позволили. Крупная ладонь, затянутая в перчатку, легла на колено, останавливая. – Не спеши убегать, девица, – усмехнулся он, показав неровные желто-черные зубы. В нос ударил прогорклый запах чеснока и выпивки, которую наши спутники пили “для сугреву” не прекращая. – Давай немного поговорим. Больно давно я девку живую не щупал…

Его рука заскользила вверх, почти ныряя под накидку. Я рывком вскочила, чувствуя, как внутри все дрожит от смеси страха, злости и отвращения одновременно. Куда запропастился Теодор?

Я медленно отступала, пока не уперлась спиной во что-то твердое. Быстрый взгляд назад показал, что бежать больше некуда: телега перегораживала путь.

– Не спеши уходить, птичка, – хрипло проговорил мужик и довольно улыбнулся – так, словно был хищником, поймавшим добычу. – Мы ведь с тобой не договорили.

– Я не собираюсь с вами разговаривать, – отрезала я в ответ. – Уходите.

– Не собираешься, а придется, – хохотнул он. – Гарвир своего не упустит.

Мужчина медленно приближался, словно наслаждался моей беспомощностью и страхом. Я в это время выискивала за его спиной Теодора. Должен же он, наконец, вернуться! Мне нельзя использовать магию против людей, иначе суд решит, будто я действительно виновна во всем, что мне выдвинуло обвинение – во главе с самой Морганой.

– Теодор! – не выдержав закричала я.

Гарвир одним широким шагом преодолел разделяющее нас расстояние, прижал к твердой поверхности телеги, зажал ладонью рот и свободной рукой начал задирать юбку платья.

– Тише, птичка, не кричи. Лишний шум нам сейчас ни к чему. А мага твоего мои ребята отвлекут ненадолго, я как раз успею…

Он резко дернулся и замолчал, с непониманием смотря на грудь, из которой торчало темное от крови лезвие кинжала. Из уголка рта потекла кровь, мужчина захрипел и начал заваливаться в бок. Кто-то оттолкнул его в сторону, чтобы он не упал на меня.

Меня затрясло. Перед глазами все еще стоял его взгляд, в глубинах которого я видела смерть.

Кто-то обнял меня, прижал к груди, закрывая собой от всего мира. Знакомые руки заскользили по спине, согревая и успокаивая.

– Элиана, любимая, прости, что оставил, прости, – шептали губы мне в макушку, а я все пыталась вспомнить имя того, кто был рядом.

От шока все последние события словно перепутались в моей голове. Я никак не могла прийти в себя. Столько всего навалилось…

– Ну же, Элиана, ответь мне, – выдохнул он и, мягко взяв за подбородок, заставил посмотреть на него. – Ты в порядке?

Теодор. Это был он. Он меня спас. После того, как оставил одну в окружении настоящих разбойников.

– Почему ты ушел? – дрогнувшим голосом спросила я.

Теодор помрачнел, коснулся большим пальцем щеки, вытирая слёзы. Надо же, даже не заметила, что начала плакать.

– Роув сказал, что видел чьи-то следы на снегу. Оказалось, что они же их и нарисовали.

Я сглотнула. Не хочу продолжать путь вместе с остальными. Пускай возвращаются обратно в город.

– Давай дальше поедем одни? – тихо попросила Теодора. – Мы почти добрались до гор, никто нам не встретился, кого опасались. Тропа, о которой тебе говорил Дартон, действительно работает.

Теодор грустно улыбнулся и покачал головой.

– Если бы все было так просто, Элиана. До тропы мы даже не дошли.

Я вздохнула, дернула головой, вырываясь из его хватки, и уткнулась лбом ему в грудь, слыша, как под слоем теплой одежды быстро бьется сильное сердце.

– Впрочем, от наших спутников и правда больше нет толка, одни проблемы, – мрачно закончил он. – Я придумаю, как от них избавиться, не нажив при этом врагов.

– Спасибо, – прошептала я, чувствуя, как меня медленно отпускает напряжение.

Глава 20. Ледяная дева

Теодор сдержал слово, и к подножию гор мы шли уже вдвоем. Уж не знаю, как ему удалось убедить весь отряд уйти в другую сторону, но, подозреваю, все дело в карте, которую ему выдал Придворный маг Дартон. На ней в виде алой короны было изображено место, где, по легенде, северная королева около века назад спрятала сокровища от заговорщиков, захвативших трон. Нам они без надобности, потому что цель нашего путешествия заключалась совсем в другом.

– Не замерзла? – тихо спросил Теодор, когда я устало опустилась на пень, заботливо накрытый им шкурой.

Маг настоял на том, чтобы сделать привал прежде, чем идти искать укрытие на ночь. И хорошо, потому что я от усталости уже едва переставляла ноги.

– Не сильно, – сказала ему. Благодаря артефакту, который когда-то подарил мне отец, я почти не мерзла здесь, несмотря на суровые морозы, которыми так славился север. Но видно даже у магии был свой предел, потому что нет-нет, а ощущался ледяной, пронизывающий до самых костей ветер.

– Сейчас я разведу костер, – сказал Теодор и куда-то ушел.

Я проводила его взглядом и выдохнула облачко пара. Магу было даже проще, чем мне. Его стихия – огонь, что позволяло согреться без каких-либо приспособлений. Разве что сил расходовалось очень много. Я надеялась, что нам не придется столкнуться с чем-то таким, для чего понадобится использовать магию. Моя для боя не подходила, поскольку я – просто артефактор, как и мой отец. Поэтому защитить нас мог только Теодор.

Неожиданно для себя я ощутила какой-то дикий, чудовищный холод, от которого тут же задрожала, застучала зубами. Что такое? Почему так плохо? Ведь до этого ничего подобного не испытывала все эти две недели, как еще в повозке пересекла границу Северного Предела. Я обняла себя за плечи в тщетной попытке согреться.

За спиной раздался какой-то странный звук, и я, вздрогнув, поспешно развернулась, услышав как под сапожками хрустнул невесть откуда взявшийся лед.

Вопреки моим ожиданиям, это был не Теодор. И вид неожиданного гостя – вернее гостьи – заставило мое сердце испуганно сжаться. Ледяная дева нашла нас.

Я узнала ее в ту же секунду, как увидела. Бледное прекрасное лицо, лишенное и капли живого тепла. Темные волосы мягкой волной ниспадали на плечи. Белоснежное платье, украшенное мелким жемчугом, напоминало подвенечное – в таких хоронили тех, кто так и не успел выйти замуж.

– Ты пришла, – раздался в звенящий тишине безэмоциональный женский голос. Губы Ледяной девы оставались недвижимы, и от этого меня обуял такой ужас, что, не будь я скована холодом, бросилась бежать прочь. – Я не отдам тебе его…

Сердце пропустило удар, чтобы в следующую секунду пуститься вскачь. О ком она говорит? О Лайонеле? Или… о Теодоре?

Я повернула голову, пытаясь взглядом найти его, но вокруг не было ничего, кроме снега, беснующегося в порывах ветра.

– Болотная ведьма ничего не сможет сделать. И не надейся…

Я нахмурилась, вспоминая тот страшный сон. В нем тоже говорилось о болотной ведьме. Кого имеет в виду Ледяная дева?

– Что ты сделала с Теодором? Где он? – мой голос показался мне неожиданно тихим, словно колдовство девы как-то приглушило его.

Ледяная дева дернулась, будто вопрос застал ее врасплох. Она медленно повернулась, и из снежного марева вышли двое. Обоих я узнала сразу же, не сомневаясь ни на секунду.

Братья в этот миг выглядели как никогда похожими: одинаково безэмоциональные лица и глаза, в которых словно замерзла сама жизнь. На видимой части кожи Лайонела появились какие-то знаки, которых раньше не было, а тело Теодора сковали едва заметные голубоватые цепочки. Это из-за них он не может подойти ко мне, хотя смотрит так пристально, что мне кажется, будто за холодом взгляда есть ставшее привычным мне тепло?

– Братья останутся здесь, – сказала Ледяная дева, отвлекая меня от мужчин, которые были дороги мне – даже Лайонел, который предал, оставив одну у алтаря. Неожиданно для себя я поняла, что не испытываю былой злости и обиды на него. Почему-то подумалось, что он мог этого не хотеть. Что, если в его уходе на самом деле виновато колдовство? – Это гарантирует, что болотная ведьма не придет за ним сама…

– За кем? – я перевела взгляд на нее и нахмурилась. Не понимаю, совсем ничего не понимаю. Если Ледяная дева не имела в виду Лайонела и Теодора, тогда о ком речь?

– Медальон, – в женском голосе вдруг прорезалась эмоция: злость, даже ярость, напугавшая меня до жути. – Он останется здесь. Братья станут стражами вместе со мной. Один готов, второй только встал на этот путь, но он не продлится слишком уж долго.

Я прикусила губу и, превозмогая колдовство девы, сделала несколько нетвердых шагов в направлении Теодора.

– Отпусти их, – прохрипела я, выдохнув облачко пара. Чем ближе подходила к Ледяной деве, тем сильнее ощущался холод, пробирающий не просто до костей – а словно задевающий саму душу. – Они должны вернуться домой.

– Нет, – прозвенел голос девы.

Поднялся сильный ветер, в лицо ударила колючая снежная крошка. Но это не заставило меня отступить. Я сделала последний шаг, преодолев разделяющее меня и Теодора расстояние. Потянулась, касаясь ладонью в теплой меховой варежке его сомкнутых цепями рук.

– Теодор, я знаю, ты слышишь меня, – проговорила тихо, пытаясь заглянуть ему в глаза. За спиной все сильнее ощущался холод: Ледяная дева смотрела на меня, и мне чудилась в ее взгляде насмешка. – Твоя магия – это огонь. Сбрось эти оковы, освободи брата и давай вернемся домой. Вместе мы сможем одолеть Моргану.

– Не произноси имя болотной ведьмы здесь! – раздался громкий окрик Ледяной девы, от которого у меня заложило уши.

Усилившийся ветер ударил в грудь, заставляя отступить на два шага, отдаляя от Теодора на расстояние больше вытянутой руки. Я закрыла ладонью глаза, чтобы в них не бил снег, и вглядывалась вперед, надеясь увидеть его. Но снег окружил меня, не позволяя сделать и шага наружу.

Не знаю, сколько это продолжалось: я совершенно потеряла счет времени. Но когда буря затихла, рядом со мной уже никого не было. Ни Ледяной девы, ни Лайонела, ни Теодора.

Глава 21. Мертвая деревня

Я обессиленно рухнула на снег, чувствуя пустоту в душе. Почему все вышло так? Почему Теодор не послушал меня, решил идти сквозь ледяную пустыню к горам, когда можно было просто обойти? Ведь эти земли принадлежали Ледяной деве – это известно всем на севере. А уж после того, как мы услышали, что говорят люди… Стоило держаться отсюда подальше. Но что уж теперь говорить об этом? Я осталась одна среди снегов, без еды и воды, без возможности развести костер и обустроить ночлег. Буря засыпала все так, что теперь и не найти ни вещей, ни припасов. От угрозы замерзнуть прямо здесь и сейчас меня пока спасает подарок отца, но что мне делать дальше? Продуктов мне здесь не найти. Значит, меня ждет ни много ни мало, а голодная смерть. И Теодор… Я не могу оставить его здесь, во власти Ледяной девы. От одной только мысли об этом все внутри будто замерзает. Лучше уж и вправду остаться здесь навсегда. Тогда мы точно будем вместе. Так или иначе.

Из странного оцепенения меня вывел чей-то едва различимый женский голос, который звал меня по имени. Сердце ударилось о ребра, дыхание сперло. Неужели Ледяная дева вернулась?

Я подняла голову, посмотрела по сторонам и только сейчас увидела виднеющиеся в стороне постройки. Мы все же смогли добраться до мертвой деревни? Горько улыбнувшись, покачала головой. Только вот Теодора уже нет рядом.

Опершись о ледяную землю руками, я подобрала под себя ноги и осторожно встала. Покачнулась от ощущения множества иголочек, которые тут же закололи затекшие от долгого сидения в неудобной позе конечности.

Зов повторился, и я замерла, прислушиваясь. Нет, это точно не Ледяная дева – ее безжизненный голос нельзя ни с чем другим спутать. Но тогда кто? И почему мне кажется, будто это мольбы о помощи?

По спине пробежал озноб, заставив поежиться. Я встряхнулась, огляделась в поисках тех вещей, что еще можно было спасти, но быстро поняла, что надеяться мне не на что. Вздохнув, осторожно пошла к холму, за которым виднелись низкие темные крыши.

Покинутая жителями деревня, казалось, застыла во времени. Уцелевших домов, которых не коснулся гнев обиженной девы, осталось не так много. Среди развалин виднелись остовы печей и брошенный людьми скарб. Все это навевало одновременно печаль и какой-то животный ужас: хотелось поскорее уйти отсюда, спрятаться где-то и забыть как страшный сон. Так сильно, что мне пришлось напомнить себе о том, что где-то рядом находится Теодор, которому нужна моя помощь. И Лайонел. Его я тоже не хотела оставлять в ледяной пустыне. Встряхнувшись, продолжила идти дальше по улице. Возможно, где-то здесь получится остановиться на ночлег.

Я наугад выбрала один – тот, что был ближе всего к главной площади – и осторожно подошла к нему ближе. Сквозь приоткрытую дверь увидела печь и разбросанные по полу горшки. Внутрь явно давным-давно никто не заходил: какие-либо следы отсутствовали напрочь.

Решив, что этот дом вполне подойдет для временного убежища, я зашла и кое-как закрыла за собой дверь. На мгновение показалось, что стало теплее. Выдохнув, облачко пара, решила осмотреться.

Из главного помещения избы шел коридор, который вел в три комнаты. Одна была спальней супругов – большая двуспальная кровать явственно на это намекала. Другое помещение напоминало скорее девичью комнату: на резном сундуке в углу возле кровати обнаружился костяной гребешок. У меня был похожий – подарок отца.

Вернувшись в основное помещение избы, решила попробовать затопить печь. Вряд ли труба как-то могла засориться: птиц, кроме больших белых сов, я на севере пока не видела. Значит, никто гнездо свил. Разве что копоть замёрзла за годы простоя, но соблазн ощутить живое тепло огня был сильнее здравого смысла. Так что я положила найденные поленья в топку, а после задумалась, как же их разжечь.

По-хорошему, должен быть специальный артефакт, который высекает искры, но деревня пустует уже не одно десятилетие. Что, если в то время ничего подобного не было?

Я по новому кругу принялась осматриваться, но теперь меня интересовали предметы и горшки, в которых могли находиться горючие камни: предшественники современных артефактов, способных разжечь огонь. Спустя некоторое время – не меньше получаса – мне удалось обнаружить в самом дальнем сундуке в хозяйской спальне горшок, в котором лежали два черных голыша. Сжав каждый из них в ладони, напитала силой, восстановив то, что было утрачено за время бездействия, и с замиранием сердца попыталась разжечь огонь.

Не с первого раза – все же дрова успели и промерзнуть до самого основания, – но мне удалось это сделать: в печи уютно затрещал огонь. Я с наслаждением протянула руки, только сейчас понимая, какими ледяными они были. Надо же, даже не почувствовала этого.

Глядя на танцующее пламя невольно подумалось, что как бы хорошо сейчас было съесть мясную похлебку с кусочком свежеиспеченного хлеба и запить травяным взваром. Желудок призывно отозвался урчанием, как бы намекая, что ему нравится эта идея. Я уныло вздохнула. Все наши с Теодором припасы теперь навечно остались в снегах.

Неожиданная мысль, яркой вспышкой полыхнувшая в голове, заставила вздрогнуть и резко развернуться к большому ларю, в котором мне попадались какие-то крупы. Может, здесь есть что-то, что еще пригодно в пищу? Как-никак, в вечном холоде, царившем в деревне, принадлежащей Ледяной деве, что-то действительно могло уцелеть. Нужно только выяснить, что.

Глава 22. Тепло в душе

Список продуктов не был внушительным, но это и немудрено. Повезло, что вообще что-то удалось найти. Разложив все на столе, я критическим взглядом оглядела свои сокровища и тихонько вздохнула. Света единственной свечи, которую также отыскала в доме, едва хватало, чтобы осветить все пространство основной части избы, не говоря уже о комнатах. Но последние мне и не были нужны.

Итак, у меня есть крупа, из которой можно приготовить кашу на воде. Не самая любимая моя еда – признаться, я не уверена, что когда-нибудь ела что-то настолько простое, как не уверена, что вообще смогу это приготовить, – но выбирать было не из чего. Кроме этого, нашлась мука, банка замерзшего меда, которую я поставила поближе к печи, чтобы хоть немного оттаял, капля дорогой соли, а еще – засахаренная тыква. Последней вообще оказалось очень много в подполе, на спуск в который я наткнулась чисто случайно.

Консервы из тыквы, варенье, желе, икра, сушеная, замороженная – и даже совсем экзотическая для моих земель тыква в сале. Не думала, что здесь, на севере, в таких количествах растет эта культура. Ладно у нас, на юге. Помнится, у матушки всегда была проблема кому отдать излишки. Тут, видимо, что-то подобное испытывали, поэтому столько заготовок сделано. Только теперь есть их некому.

От этого стало очень грустно. Кто-то старался, заботился об урожае, затем собирал и готовил, чтобы семья потом полакомиться могла. Но трагическая случайность уничтожила все.

Вздохнув, опустилась на скамью возле стены, оперлась спиной о стену и, запрокинув голову, посмотрела на потолок. Ужасно хотелось спать: большая печь довольно быстро протопила дом. Даже удивительно, учитывая, сколько он стоял замерзшим и брошенным. Сейчас в него словно вернулась жизнь. В вымытой снегом чашке исходил паром травяной взвар: я нашла листочки ромашки и мяты, протерла все в том же снегу и закинула в чашку с кипятком.

Интересно, как там Теодор? Вспоминает ли обо мне? Или магия Ледяной девы заставила его забыть обо мне так же, как Лайонела? Одна только мысль об этом, о возможности такой, причиняла боль. Губы сами собой сложились в горькую усмешку. А ведь ей и такое под силу. Конечно, мне хотелось верить, что Теодор, как маг огня, продержится куда дольше – пока я не придумаю, как его спасти, – но умом понимала, что развеять такие мощные чары будет не просто сложно, а фактически невозможно.

Когда-то давно, еще в детстве, отец читал мне сказку об обманутой принцессе, чье сердце навсегда замерзло во льдах. Она поселилась вдали от людей, возвела для себя одной замок и жила там много-много лет, пока однажды не появился рыцарь, вознамерившийся растопить неприступное сердце девушки. Сейчас я уже плохо помнила детали, но одно знала наверняка: тогда помогло что-то, что подарило душевное тепло. Какая-то значимая деталь, которая напомнила ей о прошлом. И если я действительно хочу помочь Теодору и Лайонелу, значит мне тоже нужно что-то подобное, что сможет пробиться сквозь ледяное колдовство девы.

Казалось, сама судьба дает мне подсказку, и я не стала отказываться от нее. Нас троих, так или иначе, связывало одно лакомство, знакомое еще с детства. Тыквенное печенье. Конечно, здесь нет яиц и молока, но можно ведь сделать и без него, не думаю, что будет сильно хуже. С такими мыслями я приступила к делу. Замесила тесто, раскатала скалкой на столе и вырезала кружкой несколько печенек, а сверху украсила кусочками тыквы в сахаре. Переложила на противень и поставила его в печь. Оставалось дождаться готовности, а после можно лечь спать. Утром же отправлюсь на поиски Ледяной девы. Возможно, мне удастся уговорить ее на небольшой разговор с Теодором и Лайонелом под предлогом прощания.

Устало вздохнув, я села на ларь, а потом и вовсе легла. Взгляд зацепился за светлый уголок за ножкой стола. Нахмурившись, повернулась на бок, протянула руку и ухватила прямоугольную рамку, оказавшуюся сложным артефактом, которые появились всего несколько лет назад. На нем неизвестный маг запечатлел лица людей в теплых одеждах: светловолосая женщина и черноволосый мужчина. Между ними стояла хрупкая светлокожая девушка с темными косами, уложенными вокруг головы в причудливую для этих мест прическу. Последняя показалась мне ужасно знакомой и, поднеся артефакт поближе к свече, я вскрикнула, узнав в ней Ледяную деву.

Сердце замерло в груди. Я обвела недоверчивым взглядом главное помещение избы. Неужели из всех домов умудрилась каким-то образом выбрать именно тот, который когда-то принадлежал хозяйке этих земель?

Вытащив печенье из печи, я собралась ложиться спать, но заснуть смогла далеко не сразу. В голове крутились жуткие мысли: что, если дева узнает, что я заняла ее дом? А когда это произойдет, что она сделает с незваной гостьей? Выгонит на холод или просто заморозит на месте, превратив в ледяную статую? Оба варианта меня, естественно, не устраивали. Но, несмотря на все страхи, мне все же хотелось верить в лучшее. В то, что я смогу договориться, убедить. В чем именно – я решить не успела. Усталость и нервное напряжение сделали свое: глаза закрылись, и я провалилась в крепкий сон без сновидений.

Какой-то грохот, показавшийся оглушительным, заставил резко распахнуть глаза и рывком сесть. В дом ворвался ледяной, пронизывающий ветер, а следом за ним вошла Ледяная дева в сопровождении Лайонела и Теодора, словно они были ее бессменными стражами. Увидев меня, сидящей на ларе, закутавшись в шубу, она сузила глаза и зло прошипела:

– Как ты посмела прийти сюда? В мой дом! – дева сжала руки в кулаки и тихо выдохнула, когда Лайонел вдруг положил ладонь ей на плечо в успокаивающем жесте: – Единственное место, благодаря которому, я еще держусь за мир живых, не переступив порог грани…

Она прикусила губу и замолчала, словно боролась с внезапно нахлынувшими чувствами.

Я сглотнула тяжелый ком и охрипшим от волнения голосом предложила, снова вспомнив ту самую сказку, рассказанную отцом:

– Я испекла тыквенное печенье сегодня ночью. Хотите попробовать?

Ледяная дева моргнула, перевела взгляд на стол и медленно подошла, протянула руку, словно до конца не веря в то, что делает, взяла ближайшее печенье и надкусила. Замерев, она прикрыла глаза. По бледной, словно заиндевевшей щеке медленно прокатилась слезинка.

– Спасибо, – едва слышно прошептала Ледяная дева, посмотрев на меня. – Так давно я не испытывала тепла, которое согрело бы душу… Что ты хочешь взамен, смертная?

Я бросила быстрый взгляд на Теодора, который не отводил от меня глаз.

– Ты знаешь что. Покажи, где спрятан Медальон Подчинения.

– Хорошо, – с тихим вздохом кивнула та. – Но вы все, – она обвела взглядом обоих братьев и снова посмотрела на меня, – поклянетесь, что он никогда не попадет в руки болотной ведьмы.

– Мы согласны, – спокойно ответил за всех Теодор, который, казалось, успел каким-то образом освободиться от колдовства Ледяной девы – либо же оно разрушилось само, когда та попробовала печенье.

– Тогда идем, – кивнула та и, не удержавшись, взяла из-под полотенца еще одно печенье и, к моему удивлению, протянула его Лайонелу. Я перевела взгляд на бывшего возлюбленного и поразилась еще больше: он улыбнулся ей так ласково, как никогда не улыбался мне.

Кажется, не все так просто с его нахождением здесь, как мне казалось раньше.