Текст книги "Зелье забвения и вкус любви. Печенька для проклятого мага (СИ)"

Автор книги: Ольга Морозова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 10. Королевский приказ

Тем же вечером Теодор не пришел. Зря я его ждала до глубокой ночи, надеясь, что смогу сразу же рассказать о своей находке и обсудить дальнейший план. Так и заснула, сидя в кресле. А на рассвете в дверь моих покоев постучали.

Вздрогнув, едва не упала. Потерла лицо и опустила ноги на пол. Ступни тут же закололо тысячей иголок: от неудобного положения все тело затекло.

Стук стал настойчивей, и я крикнула:

– Сейчас подойду.

Быстро поправила растрепанную прическу и поморщилась: шпильки больно впивались в кожу.

Кое как доковыляла до двери и, отодвинув защелку, которую по просьбе Теодора установили несколько дней назад, открыла ее. Передо мной стоял королевский гвардеец.

– Леди Элиана, вам послание от короля, – сказал он и передал конверт.

Я вопросительно на него посмотрела, но взгляд гвардейца ничего не выражал. Видимо, ему об этом ничего известно не было.

– Спасибо, – тихо сказала я и, закрыв дверь, медленно прошла к столу.

На душе скреблись кошки. Связано ли послание короля с тем, что Теодор не пришел ко мне минувшим вечером? Или дело в Моргане, которая дергает короля за ниточки, как марионетку? О чем хочет сообщить Его Величество?

Письмо выглядело весьма скромно: без привычной помпезности, характерной для важного приказа, но одно только имя короля заставляло не на шутку встревожиться.

Я осторожно сломала печать и вынула из конверта белоснежный лист бумаги с вензелями. Бегло пробежала взглядом по ровным строчкам и почувствовала, словно земля ушла из-под ног. Опустившись в кресло, еще раз перечитала королевское послание.

Мне все еще не верилось, что все это происходит со мной. Так хотелось проснуться в своей комнате в доме родителей и понять, что случившееся – просто страшный сон. И все хорошо…

Письмо выскользнуло из пальцев, упало на мягкий ковер. Я спрятала лицо в ладонях и шумно выдохнула, давая волю чувствам. Сердце билось гулко и тяжело, холод разливался по телу, словно я уже была на севере, куда мне велел отправиться король.

Моя подруга, Амира, всегда хотела побывать там, но я – нет. Всегда плохо переносила холод и искренне не понимала, как можно жить в этом суровом краю, где зима никогда не уходить до конца. Я родилась и выросла на юге, где солнечные лучи согревали землю, повсюду росли деревья и цветы, пели птицы. В детстве мне казалось, что никаких мрачных туч не существовало вовсе. И вот теперь меня, словно в опалу, отправляют на север – туда, где царствует холод и тьма.

Конечно, в послании ничего не сказано об изгнании, отлучении от двора, но между строк читалось нежелание короля видеть меня в поле своего зрения, слышать даже имя. И что-то подсказывало, что здесь не обошлось без Морганы.

Как мне теперь доказать свою невиновность, если меня отправляют туда, где я никого не знаю? В место, где нет ни друзей, ни союзников? Вдали от всего, что я знала и любила…

И ведь я так и не рассказала Теодору о том, что узнала. Что-то подсказывало, что мы уже не увидимся: в письме было указано, что мне надлежит отправиться в путь после полудня. В любую минуту в дверь может постучаться служанка, которая придет собирать вещи. Их у меня, в общем-то, не так уж и много. Вряд ли Его Величество позволит взять что-то из отчего дома…

Все-таки, приказ короля застал меня врасплох. За последние несколько дней я успела привыкнуть к временному затишью, поэтому новость об отъезде на Север была словно гром среди ясного неба.

От пронизывающего холода не спасали стены кареты. Отец все-таки смог пробиться сквозь запрет короля и снабдил меня теплыми шкурами, но даже они не спасали от ледяного дыхания северных земель. Кто бы мог подумать, что пересечение границы будет физически ощутимо?

Мои пальцы, судорожно сжимающие меховую накидку, словно застыли, а мысли путались. К горлу подкатывали рвущиеся наружу слезы, но я изо всех сил подавляла желание разрыдаться. Ни за что не доставлю Моргане такого удовольствия: не сомневалась, что ее соглядатаи есть в свите, сопровождающей меня.

Я скользнула взглядом по виднеющимся в окне людям. Среди слуг и стражи не было ни одного знакомого лица, что лишь подтверждало мои подозрения. Весь день с самого начала пути они молчали и избегали моего взгляда, будто боялись, что обвинение в колдовстве передастся им.

Я не понимала, что мне делать, как быть. В голове, не смотря на все старания, так и не появилось никакого плана действий. Куда меня везут, где мы остановимся? Полная неизвестность пугала до дрожи, лишала возможности мыслить. Я пыталась отвлечься на шитье, но быстро поняла, что из-за тряски по неровной дороге только исколю себе пальцы, а потом и вовсе стало так холодно, что мне оставалось только кутаться в шкуры и надеяться, что мы скоро прибудем куда-то.

Жаль, что мне не дали поговорить с отцом. Он бы наверняка смог предупредить, подсказать как быть, как справиться со всеми бедами. А еще… Я бы хотела, чтобы рядом был Теодор. Он так помог мне в эти две недели после неудавшейся свадьбы. Единственный, кто не оставил, не бросил, услышав приговор. Возможно, для него, как для мага, все выглядело совсем иначе. Они ведь мир по-другому видят, в нитях магических потоков. Так брат говорил, который часто помогает отцу. Я же их никогда не замечала, как бы ни пытались  братец или Лайонел показать, как нужно это делать.

От воспоминаний о бывшем женихе сердце окутала тоска. Как он там? Помнит ли обо мне? Или решив сбежать со свадьбы, так и позабыл совсем?

Мысли вернулись к Теодору. Они были так похожи с братом и одновременно очень сильно друг от друга отличались. Не знаю, может все дело в том, что Лайонел оставил меня, а Теодор нет, но теперь я отчетливо понимала, что от жениха всегда веяло каким-то холодом. Чего нельзя сказать о Теодоре. Только наши пути разошлись в тот день, когда он пошел в услужение к Придворному магу. Встречались мы только на редких приемах во дворце, да и то скорее мельком, мимо проходя. Теперь я понимала, что так было из-за близости Лайонела. Видно, Теодор не хотел мешать брату строить свою жизнь.

Карета резко остановилась. Меня качнуло вперед, вырывая из мыслей о Лайонеле и Теодоре. Я выглянула в окошко и увидела, что мы прибыли в небольшой городок.

Дверца открылась, но никто не подал мне руки, чтобы помочь спуститься. Я прикусила губу и, подобрав юбки, осторожно сошла вниз. Окинула взглядом неприметный дом с грубо сколоченными ставнями и посеревшими от времени стенами. Из груди вырвался рваный вздох, я внутренне подобралась и шагнула внутрь. Видимо, здесь мне придется провести ночь.

Мои вещи быстро выгрузили из кареты и занесли внутрь. Я благодарно кивнула и продолжила осматривать скудную обстановку. В единственной комнате было тепло благодаря большой печи, деревянный пол покрывали выцветшие половицы, крохотные окна закрывали клетчатые занавески. Мне пришлось признаться самой себе, что после долгого пути это простое убранство выглядело вполне уютным, пусть и совсем не похоже на то, к чему я привыкла.

– Леди Элиана, – раздался знакомый голос у входа.

Сердце быстрее забилось в груди. Я резко обернулась и увидела Теодора, замершего в дверях. Он пришел…за мной?

Радость затопила меня с головой, но я тут же оборвала себя: нет, у Теодора наверняка есть какое-то поручение от Придворного мага здесь неподалеку. Он ведь не пришел проводить меня, значит, был занят. К тому же, не хорошо так радоваться прибытию мужчины, когда не так давно собиралась выйти замуж за другого. К тому же, за его брата.

Тем не менее, я не могла не ответить на его улыбку.

– Ты всегда находишь способы удивить, – пробормотала я, чувствуя, как боль от предательства Лайонела снова холодной змеей заворочалась внутри. – Даже в этом богами забытом краю.

– Не мог же я оставить тебя одну в таком положении, – пожал он плечами и прикрыл за собой дверь. – И ты не рассказала мне, что нашла в библиотеке.

– Увы, мне не оставили времени с тобой связаться, – улыбка не сходила с моего лица, и я ничего не могла с этим поделать. Да и, признаться, не хотела.

Все же Теодор был не таким, как его брат. Я наконец поняла, чем он отличался от Лайонела: в его присутствии мне всегда было спокойно. А непоколебимая уверенность Теодора в том, что нам удастся обвести вокруг пальца Моргану, придавала мне сил, которых сейчас особенно не хватало.

Глава 11. Разговор

– И все же, – я покачала головой, не позволив сбить себя с толку. – Что ты здесь делаешь? Разве не должен быть в столице?

– Планы изменились, – пожал плечами Теодор. – Ты ведь оставила мне записку, в которой писала, что узнала что-то важное. Я подумал, что нам стоит обсудить это лично.

Его тон был ровным, но в глазах мелькнула тень усталости. Я молча кивнула и жестом пригласила его сесть. Сама опустилась за скамью возле стола. Теодор занял свободный стул напротив. Я заметила, как он украдкой растирает замерзшие руки. Он ехал верхом, чтобы успеть за нашим обозом?

– Как мы и предполагали, – начала я, стараясь не смотреть ему в глаза, – я нашла упоминание об одном древнем артефакте. Он называется Медальон Подчинения. Это… та самая вещь, которая сможет подчинить волю любого, кто попадет под его влияние. Я даже не сразу в это поверила, но детальные записи не позволили усомниться в том, что удалось найти.

– Медальон Подчинения, – медленно повторил Теодор и побарабанил пальцами по столу. – Это многое объясняет.

– Что именно? – я нахмурилась, чувствуя, как в груди душной волной поднимается беспокойство, а сердце ускоряет свой бег.

– Есть еще одна причина, по которой я здесь, – его голос стал тише, но тверже, словно Теодор был полон решимости закончить начатое. – Да, я надеялся застать тебя в приграничном городе, чтобы поговорить, но цель моего отъезда из столицы может быть напрямую связана с тем, что мы ищем, Элиана. Придворный маг поручил мне найти некий артефакт, который, как он утверждал, необходим для укрепления мира в королевстве. Теперь я могу предположить, что его скорее всего интересует именно этот медальон.

– Ты уверен? – я почувствовала, как ладони стали влажными.

– Уверен, – кивнул Теодор и встретился со мной взглядом. – Дартон – человек хитрый и жадный до любых знаний, связанных с магией. Он редко делится со мной своими истинными мотивами, но мне кажется, что в этот раз его планы куда опаснее, чем он говорит. Но вряд ли это связано с Морганой.

– Что, если твоя мать смогла подчинить Придворного мага своей воле? – озвучила я то, что беспокоило сейчас больше всего. Такой могущественный человек, как Дартон , мог многое совершить…

Теодор неожиданно рассмеялся и покачал головой.

– Нет, думаю, Моргане он не интересен. Дартон одержим идеей проникнуть в Призрачный мир, чтобы изучить его получше. И это все, что его интересует в магии. Ни власть, ни придворная грызня. Он выше всего этого. Чего нельзя сказать о моей матери, – поморщившись добавил Теодор. – Однако, в ее духе попытаться воспользоваться жаждой новых знаний Дартона.

Я с трудом подавила дрожь. Слова Теодора только усилили мою тревогу. Это было именно то, чего я боялась.

– Значит, нам нужно найти медальон первыми, – произнесла я, стараясь говорить твердо, хотя внутри все сжималось от страха.

Теодор посмотрел на меня с легкой улыбкой.

– Именно так. Но сперва нам нужно разобраться с тем, что есть. Эта поездка на север, если честно, может быть даже на руку нам. Но Элиана, запомни, ты должна быть осторожной. Здесь все не так, как ты привыкла. На севере люди суровее, а природа беспощадна.

Я молча кивнула, соглашаясь с ним: действительно, то, что уже успела мельком увидеть, подтверждало слова Теодора. Да и причины сомневаться в нем у меня не было.

Мы еще некоторое время обсуждали детали поиска медальона. Теодор выглядел сосредоточен, но в его голосе я отчетливо слышала заботу, но старательно не замечала. Слишком много всего произошло за последнее время. Лайонел… Его имя все еще отзывалось болью в моем сердце. Я не могла позволить себе испытывать что-либо к его брату, даже если Теодор казался совсем другим.

Наконец, Теодор поднялся.

– Отдохни, – сказал он, накидывая плащ, который успел снять: в жарко натопленной избе невозможно было находиться в верхней одежде. – Завтра предстоит долгая дорога. Доброй ночи, Элиана.

Я проводила его взглядом, только сейчас заметив, что снаружи уже давно стемнело. Дверь за Теодором закрылась, и я устало уронила голову на руки. Остаться одной в этом доме было…странно. Здесь все казалось чужим, несмотря на видимый уют.

Наверное, я успела задремать, потому что, когда в дверь раздался осторожный стук, дернулась и едва не упала со скамьи.

Приоткрыв дверь, увидела женщину с корзиной в руках. Она выглядела доброжелательно настроенной, но лицо – и в особенности глаза – оставались сосредоточенными, в ней чувствовалось если не страх, то как минимум настороженность. Гостья не доверяла мне.

Я посторонилась, пропуская ее в дом.

– Госпожа, я принесла вам ужин, – сказала она, поставив корзину на стол. – Здесь есть все, что нужно. Кровать – в комнате за печью, вода для умывания во дворе, а наутро вас разбудят.

– Спасибо вам, – с улыбкой поблагодарила ее.

Женщина замерла на мгновение, словно обдумывая, сказать ли что-то еще. Но, вздохнув, она молча кивнула и вышла, оставив меня одну.

Когда дверь за ней закрылась, я услышала тихий щелчок. Сперва решила, что показалось, но проверив дверь, поняла, что она заперта снаружи.

Вот как, значит. Решили убедиться, что не сбегу?

Глава 12. Путь на Север

Мы ехали уже несколько часов, и пейзаж за окном стремительно менялся. Пышные южные рощи остались далеко позади, сменившись густыми лесами, где тени деревьев казались плотнее и темнее. Ветви сосен и елей переплетались столь высоко над нами, что создавалось ощущение закрытого пространства. Время от времени я ловила себя на мысли, что мир вокруг будто бы сужается, словно что-то медленно, но верно вело нас к какой-то невидимой цели.

Теодор сидел напротив и смотрел в окно. Он казался спокойным, но я знала, что его мысли были далеко отсюда. Временами Теодор смотрел на меня, но ничего не говорил, а я делала вид, что не замечаю его взгляда. Слишком сложно было находиться в его обществе. С каждым днем я все яснее осознавала, как сильно меня к нему тянет, и это злило не меньше, чем, собственно, смущало.

Я часто ловила себя на том, что изучаю его черты: как темные волосы слегка спадают на лоб, как свет ложится на его лицо, подчеркивая решительную линию подбородка. И тут же мысленно одергивала себя: это неправильно. Всего две недели назад я стояла в платье невесты, ожидая Лайонела у алтаря. Мой жених, его, между прочим, брат-близнец, не явился на нашу свадьбу. И теперь я думала о Теодоре? Это чувствовалось предательством по отношению к собственным чувствам.

– Мы почти на месте, – голос Теодора вырвал меня из мыслей.

Карета выехала из леса, открывая взгляду долину, окруженную величественными горами. Их острые вершины терялись в белесых облаках, будто сама природа решила скрыть их тайны. Теодор подался вперед, и, не открывая глаз от вида, вдруг наклонился еще ближе ко мне.

– Возможно, это те самые горы, что нужны нам, – прошептал он мне почти на ухо.

Его голос был тихим, но достаточно глубоким, чтобы пробудить дрожь, пробежавшую по моему телу. От его близости я ощутила тепло, которое резко контрастировало с холодным воздухом вокруг, и оно разлилось во мне, вызывая предательский жар внизу живота. Я почувствовала, как щеки вспыхнули, и мысленно порадовалась, что в карете царит достаточный сумрак, чтобы скрыть это от взгляда Теодора.

– А… Те самые? – пробормотала я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– Те самые, где, возможно, спрятал Медальон Подчинения, – продолжил он, словно не замечая моего смущения.

Я все же отвернулась, чтобы скрыть румянец. Что со мной не так? Почему тело предательски реагирует на его присутствие? Стиснув кулаки, усилием воли заставила себя сосредоточиться на горах.

Весь оставшийся день прошел в молчании. Теодор был сосредоточен на дороге, иногда что-то обсуждал с возницей в приоткрытое оконце, а я старалась выглядеть занятой наблюдением за окружающим пейзажем. Внутри же боролась с собой, с каждым новым чувством, которое мне не следовало испытывать.

Ближе к вечеру мы добрались до постоялого двора. Небольшое здание с темной деревянной крышей, из трубы которого валил дым, стояло у самой дороги, что наверняка делало его популярным местом у путников. Возница помог нам разгрузить вещи, и мы зашли внутрь. Я порадовалась, что здесь достаточно тихо – подобные места пугали меня из-за рассказов слуг: дескать время в тавернах проводят не самые хорошие, а чаще всего попросту опасные, люди. Теодор оставил меня за одним из столов и отправился договариваться о комнатах.

Не успела я толком осмотреться, как он вернулся.

– Что-то не так? – спросила я, поднимаясь со скамьи.

– Осталась только одна комната, – коротко ответил он.

Мое сердце пропустило удар.

– Ты… хочешь сказать, что мы должны ночевать в одной комнате?

– У нас нет другого выбора, Элиана, – Теодор пожал плечами, словно это не было для него проблемой. Но для меня – очень даже! – Не беспокойся, я могу устроиться на полу.

Я прикусила губу. Хотелось сказать, что это абсолютно недопустимо, но вместо этого молча кивнула. Возможно, я слишком устала, чтобы спорить, а может быть, мне просто хотелось избежать долгих объяснений.

Теодор подхватил оба саквояжа, и мы поднялись на второй этаж.

Наша комната оказалась простой, но достаточно уютной. Широкая кровать стояла у стены, застеленная грубой, но теплой шерстяной тканью. У стены был небольшой стол с двумя стульями, а в углу – печь, в которой мягко потрескивало пламя. Теодор сразу же принялся разбирать вещи, а я, чтобы избежать неловкости, решила спуститься в общий зал.

Скоро Теодор присоединился ко мне, и мы заказали простой ужин: густую похлебку на кости, жаренные колбаски и картофель. Я попросила травяной отвар, надеясь, что он поможет мне согреться.

Теодор ел молча, изредка бросая на меня взгляды, которые я снова старалась не замечать.

– Как ты себя чувствуешь? – неожиданно спросил он.

– Все хорошо, – слишком поспешно ответила я, а потом уже тише добавила: – Спасибо, что спросил.

Я не понимала, почему его забота вызывала у меня такие противоречивые чувства: смесь благодарности и желание сбежать.

В этот момент до меня донеслись обрывки разговора за соседним столом. Двое мужчин, видимо из местных, что-то обсуждали с таким явным волнением, что у меня по телу пробежали мурашки.

– Говорят, Ледяная Дева вернулась, – понизив голос сказал один из них, наклоняясь к другому.

– Да брось, – отмахнулся от него второй. – Это всего лишь сказки.

– Сказки? – вскинулся тот. – А ты объясни мне тогда, кто забрал тех путников у ледника? Их следы просто исчезли! И до сих пор никто найти не может пропавших. Как будто сама земля их проглотила!

Я поежилась, тело словно сковал мороз. Повернувшись к Теодору, шепотом спросила:

– Кто такая Ледяная Дева?

Он помрачнел и нехотя ответил:

– Это очень старая легенда, Элиана. Местные жители верят, что в этих краях обитает древний дух, который охраняет горы и сурово наказывает тех, кто осмеливается потревожить ее покой. Я не думал, что кто-то всерьез верит в эти сказки.

Судя по выражению его лица, он тоже был обеспокоен, хоть и старался не показывать этого. Но я успела в достаточной мере изучить Теодора, чтобы понимать это.

– Почему ты не рассказал мне об этом? Мы ведь направляемся туда и…

Я хотела спросить, как он собирается избежать внимания древнего духа, как говорившие резко повернулись к нам, словно услышали мой вопрос. Я закрыла рот и уставилась в тарелку, делая вид, что полностью поглощена приемом пищи.

Мы закончили ужин в молчании. Я чувствовала, как тревога, словно колючий ледяной шар, поселился в уголке моего сознания. Даже закрыв глаза, я отчетливо ощущала его присутствие. Кажется, ночь обещала быть долгой.

Мы медленно поднимались по узкой лестнице на второй, гостевой этаж. Каждый тихий скрип под нашими ногами отдавался в моей голове оглушительным эхом. Я шла впереди, Теодор следовал за мной, и так близко, что я чувствовала жар его тела, а еще – едва ощутимых запах магии и древесного дыма, который всегда витал вокруг него. Его присутствие обжигало, словно пламя, и я не могла сосредоточиться ни на чем, кроме того, что ждало нас впереди: крошечная комната с одной единственной кроватью.

Едва мы вошли внутрь, как я неловко остановилась у порога. Посторонившись, позволила ему пройти первым, а затем быстро проскользнула к окну и замерла, искоса смотря на то, как он снимает свой плащ и аккуратно вешает на спинку стула.

– Здесь прохладнее, чем я ожидал, – тихо сказал Теодор и обвел взглядом комнату.

Его голос был низким и хриплым после долгого дня. Я только кивнула, чувствуя, как по щекам разливается тепло.

– Да, немного, – пробормотала я, натягивая повыше шарф.

Слова, которые произнесла, показались мне глупыми. Словно любое движение или фраза лишь подчеркивали, насколько я растеряна.

Убранство комнаты действительно выглядело простым: большая деревянная кровать с грубым стеганым одеялом из шерсти, узкий столик у окна, пара стульев и массивный сундук в углу. В первые минуты, когда мы зашли сюда, мне обстановка показалась достаточно уютной – после целого дня пути и не мудрено. Теперь же…

Я снова искоса посмотрела на Теодора и вздохнула. Умом я понимала, что это вынужденная мера, что других свободных комнат в таверне нет, но сама мысль о том, что мы будем здесь вдвоем… Она кружила голову, заставляя меня вновь и вновь прокручивать все возможные сценарии.

Теодор неожиданно повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза. От его взгляда у меня перехватило дыхание: в глубине темных зрачков горело что-то необъяснимое, что-то, что мне самой казалось недоступным, но манящим до боли.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Да, конечно, – поспешно ответила я и отвернулась к окну, чтобы он не заметил, как вспыхнули мои щеки.

Я коснулась ладонью стекла, пытаясь отвлечься. Снаружи было темно, но тусклый свет луны освещал очертания домов и леса вдали. У горизонта же темнели кручи гор. Но даже этот спокойный вид не мог унять той бури, что сейчас происходила внутри меня.

Почему я так реагирую на присутствие Теодора?

Все это время он был рядом, как надежный друг и защитник, как тот, кто не давал мне опустить руки даже тогда, когда мне казалось, что дальше пути нет. Но сегодня, оставшись с ним наедине, мои чувства вдруг обрели странную, пугающую меня глубину. И как бы я не пыталась подавить эти мысли, они упрямо возвращались.

Словно в насмешку память подкинула образы, о которых я старалась не думать. Несколько лет назад, еще до знакомства с Лайонелом, к нам в дом прибыли гости. Друг отца привез с собой семью и слуг на лето. Я заперлась в своей комнате и отказывалась выходить, пока они не уедут. И в один прекрасный момент мне понадобилась Лили, но сколько бы я не звонила в колокольчик, горничная не приходила. Тогда я все же решила прервать свое добровольное заточение и отправиться на ее поиски. Я шла по черному коридору, мимо множества дверей – отец хорошо относился к слугам, и почти у каждого была своя, пусть и крохотная, но комната. И для гостей в итоге сделали так же.

Одна из дверей была открыта. Я по глупости заглянула в щелку и застыла, не в силах ни отвернуться, ни уйти. Моя милая Лили лежала на кровати, а над ней склонился незнакомый мужчина. Их смех, прижатые друг к другу обнаженные тела, огонь в глазах, похожий на жажду… И теперь, вспоминая об этом, я, к своему ужасу, видела не их лица, а нас с Теодором.

Представилось вдруг, как его сильные руки обхватывают мою талию, притягивая ближе. Как наклоняется ниже, опаляя дыханием лицо. Его пальцы касаются моей щеки, а потом медленно, дразняще скользят вниз, по шее к ключице, обжигая кожу своим прикосновением. По моему телу пробежала дрожь, когда воображение нарисовало, как его губы накрывают мои, сначала осторожно, а потом с все возрастающей страсть.

Жаркая волна разлилась по телу, и я судорожно вздохнула.

– Хватит, – прошептала сама себе и крепко сжала края шарфа, словно это могло помочь мне вернуться к реальности.

– Ты что-то сказала? – раздался голос Теодора за спиной.

Я вздрогнула и резко обернулась.

– Нет, ничего, – быстро ответила я, надеясь, что в полумраке комнаты он не заметит, как покраснели щеки.

Теодор подошел ближе и остановился всего в нескольких шагах от меня. Его взгляд задержался на моем лице, и мне на мгновение показалось, что он видит меня насквозь: даже то, о чем я только что думала.

Я закусила губу, чувствуя, как внутри поднимается паника.

Видимо что-то отразилось в моих глазах, потому что Теодор вздохнул и тихо сказал, нарушая напряженную тишину:

– Я спущусь вниз. Узнаю, нет ли чего-нибудь теплого.

– Хорошо, – пробормотала я, радуясь, что он уходит и у меня будет время собраться с мыслями, чтобы подготовиться ко сну в одной комнате с ним.

Когда дверь за Теодором закрылась, я рвано выдохнула, опустилась на край кровати и спрятала горячечное лицо в ладонях. Если так пойдет и дальше, до гор я попросту не дойду.

Почему я так реагирую на близость Теодора? Что со мной не так? Это ведь неправильно.

Я снова шумно выдохнула, пытаясь унять бурю эмоций внутри. Одна мысль о том, что всего несколько недель назад я готовилась выйти замуж за его брата, за Лайонела, казалась слишком мучительной. Я ведь любила его – или, по крайней мере, была уверена, что люблю. А теперь, после всего случившегося, как я могу думать о другом мужчине?

Но воспоминания о Лайонеле теперь казались мне какими-то далекими, почти нереальными. Все, что было между нами, будто покрылось легкой дымкой. Словно это происходило не со мной. От осознания этого факта я медленно убрала руки от лица и выпрямилась, бездумно смотря на темные стекла окна. Как это произошло? Почему? Из-за того, что Теодор всегда был рядом? Настоящий, живой, его присутствие заполняло каждый уголок моего изменившегося в одночасье мира. Даже сейчас я чувствовала, что он рядом, даже если его не было в комнате.

Новый вздох вырвался из моей груди. Я заставила себя встать и снять сапоги, оставшись в теплых шерстяных чулках. Затем подошла к сундуку и попыталась разобрать вещи, но поняла, что руки дрожат. Внутри все пульсировало, будто в венах вместо крови текла горячая магия.

Нет, так дело не пойдет. Нужно поскорее лечь спать – и постараться уснуть. Похоже, в моем случае это единственная возможность избавиться от навязчивых мыслей.

Я откинула одеяло, осторожно легла прямо в платье на кровать, укрылась и закрыла глаза. Перед глазами вновь вспыхнул образ Теодора: его глаза, его руки, его губы.

Я со вздохом повернулась на бок, подпихнув пуховую подушку, и попыталась сосредоточиться на собственном дыхании. Постепенно я начала проваливаться в сон.

Когда дверь скрипнула, впуская Теодора, я уже спала и не слышала ни его шагов, ни того, как он осторожно гасит свечу.