Текст книги "Омегаверс Против течения (СИ)"

Автор книги: Ольга Вольская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Именно. Редкие случаи благополучного сосуществования в таких семьях называли божьим благословением, которое даруется не всем, а потом и вовсе начали разводить альф и бет, выстраивая нынешнюю иерархию более чётко. Всё-таки вражда за особенно привлекательных омег порой приводила к самым печальным результатам... За времена Великого Холода эта система укрепилась. Скажу тебе честно, малыш, – Тобиас аккуратно надел очки и выпрямился. – я бы уступил Адаму своё кольцо и признал его старшинство в семье и без этих заморочек. Он показался мне достойным альфой... – Тобиас погладил своё обручальное кольцо. – и перед смертью он попросил меня беречь твоего папу.

– И что будет теперь?

– Нам придётся приостановить нашу работу, пока шум не уляжется. Потом я попытаюсь вернуться в историческое сообщество и продолжить.

– А на что мы будем жить?

– Кое-какие сбережения у нас ещё есть. Придётся быть экономнее, но это ненадолго. Всё-таки я умею много чего помимо истории. Я уже присмотрел несколько вариантов трудоустройства, осталось выбрать, но нам придётся уехать из столицы.

– Надолго? – Рейган с грустью вспомнил дядю Лори и его семью, а так же дядю Кайла...

– Пока не знаю. Если там, где мы поселимся, будет приличная школа, то поучишься пока в ней, а там будет видно. В крайнем случае, я сам поднатаскаю тебя, если ты не передумал поступать в университет.

– Я не передумал.

– Решил уже, на какую кафедру будешь поступать?

– Да, на естественные науки. Например, на биологическую. Я ещё подумаю...

– Почему именно туда, а не на социологию?

Рейган помялся, поёрзал...

– Я не совсем уверен... это только предположение... но кажется... я становлюсь... Двуликим.

Тобиас замер.

– Двуликим?

– Да. – И Рейган выдохнул. Главное сказал, а остальное приложится.

– И почему ты сделал именно этот вывод?

Рейган кратко описал симптомы. Тобиас всё больше хмурился, теребя и пощипывая свои усы.

– Школьный врач знает?

– Нет. Я решил ничего ему не говорить, чтобы со мной не случилось то же самое, что с дядей Рейганом.

– Молодец. Твой папа бы этого не пережил. Он после смерти твоего тёзки так мучился, что мы тебя едва не потеряли... Когда приедем домой, мы это детально обсудим, а потом составим график и план наблюдений, чтобы всё досконально проверить. Я надеюсь, ты понимаешь, какая теперь ответственность на тебе лежит?

– Конечно, – кивнул омежка, приободрившись. Он не сомневался, что отец его поддержит. – Двуликие, как чистокровки и дети Истинных, являются основными хранителями и переносчиками чистой крови.

– Именно. Если мы убедимся, что ты теперь Двуликий, то начинай потихоньку строить планы на будущее. Никто не должен знать о твоей особенности, кроме нас... и тех, кому ты сам доверишься.

Рейган просиял, сорвался со своего места и пересел к отцу.

– Я знал, что ты меня поймёшь.

– Конечно, – улыбнулся в ответ Тобиас, обнимая сына за хрупкие плечи. – Я ведь твой отец. И я тебя люблю так же сильно, как и твоего папу.

– Я тоже тебя люблю. – Рейган обхватил отца руками, а потом решительно устроился на его коленях, как когда-то давно, когда был совсем маленьким. – А расскажи, что вы там нашли?

Когда Рейган вошёл в родной полуподвальчик, по которому очень скучал, Салли учуял его сразу и обернулся. На красивом лице омеги заиграла лучистая улыбка.

– Рейган...

– Папа! – Мальчик подбежал к родителю и повис на нём. – Папочка... как же я по тебе соскучился...

– Я тоже, дорогой. – Салли даже прослезился, обняв сына. – Я тоже очень по тебе скучал. Ты не очень расстроился, что нам пришлось забрать тебя из школы?

– Немного, – пожал плечами Рейган. – Там много хороших ребят было... и клерик у нас хороший.

– Да, ты писал. Лестер, кажется? Как он поживает?

– Если не считать, что он стал игрушкой для всего бета-преподавательского состава, то неплохо, – вздохнул омежка.

Салли совсем не изменился с их последней встречи. Всё такой же стройный и изящный, с небрежной косой, свёрнутой на затылке, как он всегда ходил дома, в простой рубашке и узких штанах. В ушах поблескивают простенькие серёжки-колечки, а на правой руке красуется точно такое же кольцо, что и у отца. Рейган знал, что эти парные кольца из потускнешего от времени золота передавались из поколения в поколение в семье Спенсеров как знак преемственности. Когда-нибудь он станет их владельцем и передаст своим детям...

– С возвращением, милый. – Салли горячо поцеловал мужа, опускавшего на пол чемодан сына. – Как доехали? Никаких проблем не было?

– Пока никаких. – Тобиас начал снимать пиджак. – Похоже, что нас пока оставили впокое... А тебя не беспокоили?

– Нет, хотя по вечерам за окнами то и дело чьи-то ноги топчутся. Лори заходил несколько раз.

– Его не трогают? А то после последней выставки...

– Только грязью поливают с газетных страниц, – тихо ответил Салли. – Элиен то и дело плачет, боится, а ведь ему нельзя сейчас волноваться.

– Они снова зачали ребёнка? – обрадовался Рейган. – Четвёртого?

– Да, – слабо улыбнулся Салли. – Пятая луна уже идёт. И хотят ещё взять кого-нибудь на воспитание.

– Боюсь, что Лори всех не вытянет, – вздохнул Тобиас. – Большая семья – это хорошо, но её кормить надо.

– Пока проблем с деньгами нет. Похоже, что придётся ему переключиться на более традиционные сюжеты и заказные портреты... В крайнем случае, он вспомнит испытание, что ему тесть устроил, и возьмётся за грубый ручной труд. Или наберёт учеников. И ещё... Урри собирается продавать этот дом.

– Совсем? – расстроился Рейган.

– Да. Артур женится и собирается перебраться в деревню. На обзаведение хозяйством деньги нужны. Ладно, переодевайтесь и мойте руки. Ужин скоро будет готов.

Рейган с удовольствием обозрел родительскую квартиру. За время его отсутствия всё осталось по-прежнему, только некоторые полки освободились, а возле овощного ящика начали выстраиваться другие ящики и коробки. Один был незаколочен, и Рейган разглядел отцовские книги.

Уезжать отсюда было жалко. Папа рассказывал, что, когда он сюда приехал, только-только выйдя замуж, квартира имела более скромный вид и даже электричества не было, а отремонтировали они её только спустя пару лет, когда Тобиас начал больше зарабатывать, а Урри Рейнольдс добился включения своего дома в план городской электрификации. И друзья помогали, и тот самый Рейган руки приложил... Омежка любил эту квартирку. Здесь он родился. Здесь жил с родителями вплоть до того, как его отправили в школу. Отсюда он несколько раз выезжал с ними в экспедиции. Детскую кроватку, которую Тобиас смастерил собственными руками, позже сменил довольно удобный диванчик, с которого Рейган иногда украдкой подглядывал за родителями. Мебель, купленную Мариусами на собственные деньги, придётся оставить здесь. Ладно, может, они сюда ещё вернутся... Когда Тобиас начал завоёвывать признание и уважение всего исторического сообщества, многие его коллеги искренне удивлялись, почему Мариусы продолжают жить здесь, не пытаясь найти себе более достойное жильё в столице, а то и вовсе купить собственный дом. Гонорары это вполне позволяли... И только друзья и дедушки знали, что с этим полуподвальчиком у молодой семьи связано слишком много прекрасных и дорогих сердцу воспоминаний, чтобы просто взять и съехать отсюда.

Не успела семья поужинать – Салли готовился разливать чай, чтобы слегка остыл – как в дверь кто-то постучался. Салли и Рейган тут же принюхались, но нервный запах гостя, едва слышный из-за двери, первым распознал именно Салли.

– Кайл.

– Да неужели, – проворчал Тобиас, вставая из-за стола. – Неужто вспомнил старых друзей?

За дверью топтался бета в строгом чёрном костюме, и в нём Рейган узнал дядю Кайла. Они что, поссорились с отцом? Или это как-то связано со статьями, порочащими Лориена?

– Чем обязаны такой чести? – недружелюбно поинтересовался Тобиас.

– Может, я всё-таки войду? – мирно попросил журналист. – Разговаривать через порог не слишком-то удобно... – Тут бета принюхался и удивлённо заглянул внутрь. – Рейган, малыш, это тобой так хорошо пахнет?

– Да, это я. Здравствуйте, дядя Кайл.

– Заходи, – мрачно махнул рукой Тобиас, пропуская гостя в квартиру.

– Что-то ты рано домой вернулся, сынок, – натянуто заметил Кайл, снимая шляпу и вертя её в руках. – В школе надоело?

– Не надо строить из себя непонятливого, Кайл, – посуровел Салли, ставя чайник на печную решётку. – Ты прекрасно знаешь, что нам теперь не по карману частная школа.

– Ребята... не надо так, – понурился гость. – У меня работа такая...

– А это ничего, что ты на мои звонки и телеграммы не отвечал? Это ничего, что Лори и твой друг тоже? Это ничего, что у него тоже семья? Ты же в курсе всех статей, что у вас выходят – без твоего ведома их не пускают в печать! Ты же главный корректор!

– Вы тоже меня поймите, – пожаловался Кайл. – Я же сижу как на пороховой бочке, нас то и дело шерстит Тайная Канцелярия, шеф сердечные капли пьёт по пять раз на дню...

– Тайная Канцелярия? – Тобиас переглянулся с мужем. – С чего вдруг?

– Наша газета передаётся под патронат государства, её собираются расширять, вот и проверяют лояльность сотрудников. После того, как казнили Дона с Франом, – Шляпа в руках беты начала крутиться быстрее. – разведка озаботилась вопросом шпионажа сверх всякой меры, ты же знаешь. А тут ещё два скандала в верхах... Вот и проверяют всех подряд. Если бы не моя семья, я бы сразу перешёл в другое издание. Понятно, что без работы я не останусь – всё-таки кое-какое имя себе сделать успел – но мне сейчас много денег нужно, а в других оклад меньше. И если я продолжу в том же духе, то не видать мне журналистского пера, как своих ушей. И что дальше? Писарем в адвокатскую контору к твоему отцу идти? Так там только штатную ставку дают и предпочитают омег набирать, чтобы дать им возможность заработать хоть какие-то деньги.

– С Лори-то говорил? – смягчился Тобиас, скрестив руки на груди.

– Да, уже после первых двух статей. Объяснил ситуацию, и он меня понял. Слушай, Тоби, мне сейчас нельзя рисковать! На кону жизнь Сайласа!

– Значит, операцию уже назначили? – ахнул Тобиас.

– Да. – Кайл опустил глаза в пол и начал откровенно мять свою шляпу. – Прогнозы пока обнадёживающие, но оперировать будет Рональд Гетсби, а он... Я не могу допустить, чтобы мой сын умер под скальпелем! Что будет с Тани, если мы потеряем нашего мальчика? Он же у нас единственный...

Бета едва не плакал, и Тобиас окончательно перестал хмуриться. Рейган знал, что после рождения Сайласа у его папы пошли какие-то осложнения, омега чудом не умер, а потом у него не было ни одной течки. Сам Сайлас тоже родился слабым и болезненным, родители с трудом его выходили, а потом у маленького беты обнаружился какой-то врождённый порок, который можно было оперировать только тогда, когда малыш подрастёт и окрепнет. Кайл с ног сбился, ища хорошего хирурга, договаривался, долго собирал деньги на клинику... Если он подчинился именно из опасения, что Сайласа зарежут в отместку, а потом спишут всё на слабое здоровье, то этот аргумент дядя Лори вполне способен понять. Он же сам отец и обожает своих детей, а скоро в их семье родится четвёртый малыш...

– Чаю? – сердобольно предложил Салли.

– Да, пожалуйста... – Журналист хлюпнул носом и, не смущаясь, утёрся рукавом.

Тобиас уступил другу свой стул, Салли устроился у мужа на коленях. Осилив кое-как полчашки, гость успокоился.

– А как Сайлас себя сейчас чувствует? – тихо спросил Рейган.

– Неплохо, только переутомляться ему сейчас нельзя. Тани от него почти не отходит.

– Передайте, что я за него молиться буду.

– Обязательно передам. Им будет приятно знать, что ты их не забыл... Значит, уезжаете?

– Да. Жить в столице для нас сейчас дорого и не слишком безопасно, – кивнул Тобиас, приобнимая мужа за талию. – Надо где-то отсидеться.

– И куда планируешь податься?

– В нескольких провинциальных конторах нужны хорошие переводчики, но это только на первое время. Посмотрю, где сколько могут предложить, тогда и выберу.

– С разъездами надолго работу не бери, – посоветовал Кайл, отодвигая чашку. – Работорговцы снова активизировались. Может, Салли уже и староват, но выглядит по-прежнему эффектно – не хуже иных юношей – и пахнет обалденно.

– У него наследственность хорошая, – усмехнулся Тобиас, взглянув на мужа, который чуть покраснел и уткнулся носом в его плечо, пряча улыбку. – Спенсер всё-таки.

– Вот именно. И мальчишка ваш тоже чист – я это ясно чую... Рейган, сколько течек у тебя уже было?

– Две. Вторая случилась незадолго до папиного приезда.

– Вот именно. На начавшую созревать молодёжь особый спрос появился, так что смотрите за ним в оба глаза. – Помолчав, Кайл спросил: – Неужели то, что вы нашли, показалось властям настолько опасным?

– Город с большим храмовым комплексом, – ответил Салли. – Там даже на надписи смотреть было необязательно, чтобы понять, что в те времена было иначе, чем во времена Великого Холода. Всё сказали фрески, которые очень хорошо сохранились.

– И где он был?

– Там, где и написал Адам – в окрестностях вулкана Рио, в низине. Его засыпало наполовину, но мы сразу всё поняли, как только расчистили самые крупные объекты.

– Неужели они всё уничтожили?

– Разнесли практически в щебень, – скрипнул зубами Тобиас. – Статуи разбивали на куски... варвары. Если когда-нибудь там снова будут работать археологи, то придётся восстанавливать всё по кускам в самом прямом смысле.

– И у вас ничего не осталось? Совсем-совсем?

– Только снимки и зарисовки. – Салли поднялся с коленей мужа и зарылся в одну из коробок, после чего достал оттуда толстый альбом и небольшой свёрток. – И это. Я не мог не прихватить это с собой.

– А что это? – полюбопытствовал Рейган, вытягивая шею.

– Терракотовая статуэтка, которую я нашёл в одном из домов. Вероятно там жил бета с семьёй...

Салли бережно положил свою ношу на стол, на котором Тобиас начал сдвигать посуду в сторону, и начал аккуратно разворачивать плотную упаковочную бумагу. Рейган придвинулся ближе, чтобы увидеть первым... Статуэтка была небольшой, ещё хранящей следы краски, и сразу стало понятно, почему Салли прихватил её с собой. Она изображала семью из трёх человек, причём мальчик, стоящий между обоими родителями, определённо был омегой. По тому, как трогательно долговязый бета приобнимал мужа и сына, было ясно, что такую мог заказать только человек, искренне любящий свою семью. У омеги был заметен небольшой животик...

– Красота... – выдохнул Кайл, не сводя глаз со статуэтки. – Хотел бы я такую себе домой... да боюсь, что Тани ещё больше расстроится. Сколько же ей лет?

– По моим подсчётам, не меньше двух тысяч. Геологи говорят, что в последний раз Рио извергался примерно в этот период, а статуэтка была сделана до того. – Тобиас раскрыл альбом. – А вот что мы наснимали...

Рейгану очень хотелось подержать статуэтку в руках, но это вполне можно было сделать и потом. Он зачарованно рассматривал фотографии и рисунки, сделанные Салли, и поражался, как можно было это всё так хладнокровно уничтожить...

– Позднее я скопирую их на бумагу, но уже в цвете, – пояснил омега. – Я хорошо всё запомнил.

– А что здесь написано? – спросил Кайл, показывая на надпись над храмовыми дверями.

– "Идите вперёд рука об руку и обретёте блаженство в Мировом Доме." – перевёл Тобиас. – Судя по спискам с древних богослужебных книг, что оставил нам в тайнике Адам, в те времена верили, что Мировой Дом стал одним из загробных пристанищ для душ умерших, где они проводят положеный срок, а потом идут на перерождение, если боги сочли, что человек не приобрёл необходимого опыта, чтобы стать частью окружающего мира, его животворящей искрой.

– Перерождение?

– Именно. Нынешние богословы отрицают это, заявляя, что мы живём только один раз, а когда умираем, то расходимся в Мировой Дом под сень Светлейшего, в Ад, которым правит Деймос, или Чистилище, где происходит либо искупление незначительных грехов либо окончательное падение. Расходясь в указанные места, души сливаются с богами, питая их и давая силы для управления миром и дальше.

– Вот чудеса! Вроде бы мелочь, а как меняется картина мира! – покачал головой Кайл. – Ведь если мы перерождаемся, а, накопив нужный опыт, сливаемся с окружающим миром, то и отношение к нему должно быть иным, ведь и ты сам когда-нибудь займёшь в нём своё место. А если тебе втирают, что ты лишь пища для богов, то захочется попасть туда, где нет смертных мук Ада, а тут под носом омеги, которых выставляют носителями греха, и, чтобы одолеть это зло, их надо пригибать к земле, чтобы уничтожить демона и не впасть в грех самому... Кто это придумал?

– Не знаю, но этот умник явно был либо импотентом либо просто сумасшедшим. – Тобиас придвинул альбом поближе к сыну, чтобы он посмотрел ещё раз. – Наши предки считали, что через детей перворождённого Иво передаётся частичка божественного света, через детей Адама – сила и отвага, через детей Рослина – ум, и важно нести это через века и поколения, сохраняя в чистоте, чтобы новые дети рождались здоровыми и, покидая мир живых, давали живительную силу миру, в котором будут продолжать жить их дети и внуки. Боевые культы того времени сильно отличались от того, что потом взяло власть во времена Великого Холода, и я всё больше убеждаюсь, что во времена смерти и смуты кто-то из старших жрецов сплотил вокруг себя самых отчаянных, изменил всю доктрину и начал захватывать власть в свои руки.

– Скорее всего, так и было, – согласился Кайл. – Это вполне логично. Когда смерть хватает за горло и хочется жить, человек способен ухватиться за любую соломинку. Примеров в нашей и соседской истории сколько угодно. А потом, чтобы обосновать свои претензии, они начали навязывать новое учение народу и охотиться на адептов прежних культов.

– Инквизиция, – сказал Рейган. – Официальная история говорит, что она действовала несколько веков и возрождалась потом ещё четыре раза.

– И всё-таки всё исковеркать им было не под силу. Ведь люди всё-таки впитывали в себя представления об окружающем мире веками ещё до Великого Холода, и, чтобы донести свои взгляды до нужной категории, среди которых было и немало правоверных, использовалась обрядовая практика старых культов, но уже приспособленная под себя. Так проще пропагандировать новую веру, постепенно подменяя понятия. И было несколько Соборов, на которых утверждались новые поправки, корректировались книги и обряды. Однако основа осталась прежней, и если как следует копнуть, то можно докопаться до истоков. Особенно имея подспорье в виде остатков старого знания, которое хранили Баалы и Спенсеры.

– И как ты собираешься представлять это всё в учёном совете? – Кайл помрачнел. – Церковники тебя с потрохами сожрут.

– Но это не значит, что всё, что мы с Салли успели наработать, надо выбрасывать в печку. Я сохраню это всё, и, может быть, когда-нибудь Рейган или его дети всё же обнародуют наши открытия.

– Я вижу, что ты уже всерьёз считаешь миссию Спенсеров своим святым долгом...

– Орри благословил нас, передал эстафету, вверил свою миссию нам, и я принял этот груз на свои плечи. Времена всё же меняются, и эти гири в виде искажённого учения здорово нас тормозят. Мы слабеем, дурная кровь продолжает множиться и портить нас, ведь рождение детей происходит вопреки законам природы. И без того замутнённая, она продолжает смешиваться с такой же, и это делает своё чёрное дело. Об этом говорил ещё Дон, доказывая, что наши предки были крупнее, здоровее и выносливее. Если медицина сумеет доказать, что законы передачи наследственности, которые сформулировали наши предки в своих заповедях, правдивы и отражают реальность, то придётся корректировать всю систему, и тогда современное учение церкви так или иначе придётся менять. Я не говорю, что надо полностью восстанавливать обряды и церемониал прошлого, разрушать нынешние храмы и строить новые, но суть должна быть восстановлена...

Рейган зачарованно слушал горячие речи старшего отца, ловя каждое слово. В этот самый момент он понял, чего хочет. Он поступит в университет, получит диплом с отличием и продолжит исследования не только отца, но и Донована Лайсерга, чтобы потом соединить это всё воедино и подготовить почву для изменений, как перед тем, как сажать цветы, овощи и сеять хлеб, подготавливают землю. Сколько же всего придётся изучить, сколько придётся работать... но он должен это сделать, чтобы исполнить миссию своего рода. И он это сделает.

Когда Кайл ушёл, на семейном совете началось обсуждение очень важных вещей. Первым делом Тобиас расспросил сына о процессе созревания более подробно. Салли, услышав, что произвёл на свет Двуликого, сперва испуганно зажал себе рот, а потом расплакался, обнимая сына.

– Мальчик мой... Это же... это чудо! Ты понимаешь это?

– Да, пап, я понимаю. Это означает, что мои дети будут носить чистую кровь, если я решу зачать их омегам. Только я не понимаю, как буду рожать детей сам... Ведь если я выйду замуж...

– У тебя ещё будет время всё хорошенько обдумать, – улыбнулся Тобиас. – Тебе ещё только двенадцать лет, у тебя впереди учёба... А там всё решится. Если ты сумеешь найти единомышленников, то они согласятся и на самый необычный вариант. Ведь твой папа согласен был жить с двумя мужьями, если встретит Истинного, и рожать детей от обоих.

– Как Иво, – улыбнулся Рейган.

– Да, как Иво. А теперь давай-ка тебя осмотрим. Мы должны убедиться, что у тебя не будет проблем со здоровьем. В наследии Баалов рассказывалось об особенностях созревания Двуликих, вот и будем смотреть, как это будет происходить у тебя. И если у тебя будут какие-то вопросы ко мне, то не стесняйся.

– Хорошо, – слегка покраснел Рейган.

Омежка начал раздеваться. Родителей он совершенно не стеснялся и отца не боялся, зная, что уж он-то никогда его не обидит. Тобиас и Салли долго его обследовали, осторожно ощупывая мышцы, выступающие косточки таза... Пока ощутимых внешних признаков не было, но когда Рейган рассказал про свои подозрения на счёт узла, бета смущённо сказал:

– Ну... это вы проверите сами, ладно? А я выйду. Твой папа хорошо знает, что делать.

– Сейчас? – залился краской Рейган.

– Решайте сами, когда будете это делать. Но если у тебя действительно начинает развиваться узел, то это означает, что твоё созревание идёт правильно. Помни главное – это нормально. Это не извращение и не ошибка природы. Это такая же часть нашей природы, как привлекательный запах омег или сила духа альфы.

Рейган снова кивнул и начал одеваться.

– А теперь самое главное, – со вздохом сказал Тобиас, когда все снова сели за стол. – Я уже нашёл несколько вариантов новой работы, но я хочу обсудить один с вами.

– Это так важно? – встревожился Салли.

– Да. Для тебя особенно.

– Почему?

– Потому что, чтобы приступить к этой работе, нам придётся переехать... в Руднев.

Салли побледнел.

– В мой... город?

– Да. За последние годы город сильно вырос, и уже подумывают его переименовывать... Так вот, там открылось представительство дипмиссии, поскольку Руднев находится довольно близко к западной границе, и туда требуются высококлассные переводчики. Моя квалификация и знание нужных языков вполне устраивает тамошнее руководство, профессор Тьюринг даже написал хорошие рекомендации. И платить там будут прилично – вполне хватит, чтобы жить безбедно. Но там всё ещё живут Кристо и Барнсы, и я опасаюсь, что во время моих отъездов вам может угрожать опасность. Поэтому я и хочу обсудить это с вами. Если вы решите, что этот вариант вам не подходит, то я от него откажусь.

Салли переглянулся с сыном.

– А к какому варианту склоняешься ты?

– Если бы не твоя несостоявшаяся родня и Арчибальд, то я согласился бы, не раздумывая долго. Я уже навёл справки, выяснил, что там можно недорого снять хорошую квартиру в новом доме, и школа приличная... вроде бы. Жить там вообще будет дешевле. Но вы...

Рейган снова переглянулся с папой.

– Ты только из-за денег хочешь туда ехать?

– Да. В плане финансов этот вариант наиболее выигрышный, но я не хочу подвергать вас опасности. Ведь не факт, что ваш статус семьи работника дипломатического корпуса сделает вас неприкасаемыми.

– Сколько у нас времени на раздумье? – вздохнул Салли.

– Неделя. Через неделю надо телеграфировать о принятом решении.

– Тогда... мы согласны, – нестройно ответили омеги. – Всё-таки столько лет прошло...

– Вы уверены? – Тобиас протянул руку и сжал ладонь мужа.

– Да, милый. Сейчас у нас непростые времена, и надо на что-то решаться, чтобы их пережить. И я... хотел бы навестить папину могилу. Я же ни разу там не был.

– Тогда начинаем собираться активнее. К отъезду все наши вещи должны быть упакованы и отправлены.

– А дедушку Эркюля и дедушку Эли навестить успеем? – погрустнел Рейган. – Я так по ним соскучился...

– Конечно же навестим, – приобнял сына Салли. – Они тоже по тебе скучают. Может, нам и придётся скоро снова уехать, но мы ещё не раз их увидим. Будем писать письма и приезжать в гости, а потом, когда всё наладится, вернёмся сюда.

На том и порешили. Застилая свой диванчик, Рейган обдумывал создавшееся положение. Да, надо чем-то жертвовать, но ведь это не навсегда. Жалко будет надолго расставаться с дедушками, с Лориеном и его семьёй, с Кайлом и его семьёй, с домовладельцами и Артуром, с которым он в детстве играл и гулял по улицам... Так же нелегко было прощаться с Лестером и школьными друзьями. Но такова жизнь. Что-то приходит, что-то уходит, и очень важно определиться с целью и жизненными принципами, чтобы пережить все тяготы и снова начать радоваться жизни, когда всё хорошо.

Его родители заснули не сразу, да и самому Рейгану долго не спалось, хотя он лёг в постель и укрылся одеялом. Помаявшись немного, омежка прислушался, что происходит у родителей, и понял, что им сейчас не до супружеского долга.

– Как ты думаешь, Рейгана не постигнет участь?.. – испуганным шёпотом спросил Салли у мужа.

– Ни в коем случае, – уверенно ответил Тобиас. – Наш мальчик достаточно умён и осторожен. Нужно только обучить его, подготовить к самостоятельной жизни. Мы же не всегда сможем быть рядом с ним. Рано или поздно и мы перейдём Грань...

– Как ты думаешь, он справится с этим грузом? Ведь когда нас не станет, он останется последним хранителем. И Лори и Кайл тоже невечные... Альвар так и пропал с концами, как и Дуг... а Дон и Фран...

– Понимаю, ты боишься за нашего мальчика. Для омеги это вполне нормально. Но мы живём на изломе эпох. И как ты нашёл меня и наших ребят, так и наш мальчик сможет найти товарищей и единомышленников. Ведь людей, живущих по совести и основываясь на здравом смысле, тоже хватает... А если он что-то не успеет сделать сам, то передаст свою миссию другим, как твой папа передал её нам, а мы передаём нашему сыну.

– Мне страшно...

– Я тоже боюсь за него, как и за наше дальнейшее будущее. Перемены, особенно если прежние устои приобрели статус непоколебимых, всегда тяжелы и болезненны. Нам остаётся только молиться, чтобы дело обошлось как можно меньшим числом жертв. А теперь постарайся заснуть, любовь моя. У нас впереди много дел.

– Я люблю тебя.

– Спи, сокровище моё.

Подслушанный разговор лишь подхлестнул решимость Рейгана поступать в университет. И если необходимо доказать и обосновать знания предков с точки зрения науки, то именно этим он и займётся. Будет изучать новую науку – генетику, исследующую законы передачи наследственности и её проявления, и подведёт под знания предков твёрдую почву. Сколько бы времени это не заняло. А когда власти поймут опасность существующего общественного строя и тлетворного влияния нынешней религии, то само будет проводить необходимые изменения. Возможно, это займёт ещё два-три поколения, но зато новые дети будут жить уже в обновлённом мире. Без всего того ужаса, что окружает нынешних детей.

Он продолжит семейную традицию.

Елеазар прослезился, увидев внука, и крепко его обнял.

– Рейган, дорогой...

– Привет, деда. Как вы тут без меня?

– Пыхтим помаленьку, – улыбнулся Эркюль, потрепав внука по волосам. – А тебя всё-таки забрали из той школы?

– Да, но я всё равно буду учиться и поступлю в университет.

– Вот и умница.

Вскоре к старшим Мариусам пришли ещё гости. Рейган с радостным возгласом бросился к Лориену и его мужу. Художник совсем не изменился за то время, что они не виделись, а Элиен снова расцвёл, нося очередного малыша.

– Кого ждёте? – полюбопытствовал Рейган, бережно касаясь его округлившегося живота.

– Неважно, кто родится, – ответил Лориен, осаживая трёх своих сорванцов. Тревор, Вадим и Крейн опять что-то не поделили по дороге и пихались в передней, мешая другим переобуваться. При том, что они постоянно из-за чего-то спорили, братья были удивительно дружны и всегда друг друга защищали. Даже Вадим-омега не стеснялся лезть в драку, если кто-то пытался оскорблять его братьев. Уже сейчас было видно, что все трое пошли в отца, но Рейган не беспокоился по поводу некрасивости Вадима – он был славным парнем, умным, и его достоинства с лихвой перевешивали недостатки внешности. Салли рассказывал, что, познакомившись с Лориеном, уже к концу первого визита перестал обращать внимания на неприятные примеси в его запахе и внешние изъяны.

Друзья сразу начали расспрашивать Рейгана про школу, про тамошних друзей, взрослые завели свои разговоры...

– Дела хреновые, – безаппеляционно заявил Лориен, выслушав друга, – но жить надо.

– Вот мы и продолжаем жить.

– Но ведь вы не сдадитесь?

– Никогда, – упрямо мотнул головой Салли. – Сколько бы власти не пытались стирать наше наследие, всё равно остаётся достаточно, чтобы вывести их на чистую воду.

– Трудно вам будет, – вздохнул Эркюль. Бета ощутимо растолстел за последние несколько лет – сказывалась нервная работа и переживания за сына. – Даже если ты попытаешься вернуться в историческое сообщество, найденный город тебе долго будут поминать.

– Знаю, – кивнул Тобиас. – Но я набрал достаточно материала, чтобы продолжить работу, а работа в посольстве позволит мне выезжать за границу и работать со сбором материалов уже там. Всё-таки корни у нас у всех одни и те же...

– Будь осторожен, – попросил Елеазар, поглаживая ладонь сына. – Сейчас очень непростая ситуация, и твои поиски могут расценить как шпионаж...

– Будем надеяться, что его работы по истории исправят это. – Эркюль откинулся на спинку кресла. – Я их читал... Достаточно взвешено и объективно написано. Даже с точки зрения юриспруденции придраться не к чему.

– В этом и была цель, – подтвердил Тобиас. – Составить общую картину предельно чётко, рационально и беспристрастно. Белых пятен и грязи хватает и у них и у нас, как и героических страниц. Отбрасывать и скрывать негатив бессмысленно – из него надо делать выводы и предотвращать последствия.