Текст книги "Разве правда не прекрасна?"
Автор книги: Ольга Смирнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
Все документы были распиханы по картонным коробкам – то ли вообще так повелось, то ли к переезду готовили. В последнем случае надежда была только на то, что коробки не сильно путали, когда бумажки складывали, иначе нужного им не сыскать вовек.
Насколько позволял свет телефона, Мира читала надписи на коробках – в основном, это были даты, причем совсем недавние – пара, может, тройка лет назад.
Тим ходил вместе с Мирой, подсвечивал телефоном и принимал самое деятельное участие в чтение ярлыков. Параллельно с этим он бдительно прислушивался и присматривался на предмет каких-либо неприятных сюрпризов. После фокуса с сейфом парень совершенно не был уверен в безопасности подвала. Мало ли что у весельчака-нотариуса там может быть понапихано для укорачивания любопытных носов и носиков.
Но все было тихо. Стражник внутри сладко дремал, ничем не напоминая о себе – значит, пока беспокоиться не о чем. Но и доверять тишине не стоит. Всем известно – сколько книг об этом написано, сколько ужастиков снято! – что самые страшные преступления совершаются в полной тишине и когда живой абсолютно уверен в собственной безопасности.
Рядовому Брайту не нравилось царящее в подвале безмолвие. Затишье перед бурей? Также напрягало отсутствие окон и один-единственный выход, заблокировать который ничего не стоит. И тогда они с Мирандой окажутся в ловушке. Тесса уже давно скрылась из виду, перестав настаивать на немедленном возвращении в квартиру Тима. Куда она пошла – его не интересовало, лишь бы не доставляла неприятностей.
Миранда быстро передвигалась от полки к полке, что-то еле слышно бормоча и озадаченно хмурясь. Они прошли уже очень много и с нулевым результатом, когда, наконец, девушка обрадованно воскликнула:
– Вот оно! – и ломанулась вперед, к одной из стоящих на полках коробок. Тим успел заметить надпись: «Январь 1*** года – декабрь 1*** года. Прием».
– Подожди! – крикнул, пытаясь поймать ретивую девицу, но руки его схватили воздух.
Мира уже обнималась с коробкой – близняшкой всех тех, что они недавно просмотрели. Глаза ее в свете телефона возбужденно горели, губы то и дело разъезжались в улыбке.
– Мы нашли, нашли! – шептала она, словно не веря себе, и еще крепче прижимала к пузу изрядно скособоченную порывом чувств коробку. – Я хочу это видеть!
И недолго думая, полезла внутрь.
На ее счастье, Тим успел коробку выхватить, неловко, потому что в одной руке был телефон, но все же. В последний момент, в самый, мать его, распоследний момент, будь оно все… неладно! И уже понимая, что сейчас случится что-то нехорошее, неимоверно страшными клятвами поклялся, что как только его личное ходячее невезение окажется дома, он всерьез займется его, невезения, перевоспитанием. Чтобы не тянуло оно загребущие ручонки туда, куда не следует. Чтобы прикидывало возможные последствия семь раз, прежде, чем делать. Чтобы… да миллион этих чтобы и додумывать времени не оставалось…
А из коробки на свет, то есть тьму подвальную, шипя громко и раздраженно, выскочило нечто. Юркое, омерзительно-гладкое, холодное, да еще с крысиным хвостом и… перьями?
И вот почему Тиму все это показалось очень знакомым? Тело действовало само, опередив подвисший разум. Еще не осознав, что именно они – да, да, себя Тим считал таким же виноватым в поступке Миранды, как и ее саму – выпустили на свободу, рядовой Брайт машинально действовал так, словно спасал свою жизнь. Потому что если ассоциации, невольно пришедшие в голову, когда под его руками проскользнуло невидимое в темноте изворотливое тело, хоть на грамм соответствовали действительности, то дела их были не ахти. Плохи были дела.
Одним движением парень оттолкнул опешившую ведьмочку – она не удержалась и кулем повалилась на пол. Затем швырнул коробку как можно дальше от себя – мало ли какие оттуда еще сюрпризы полезут. Молниеносно сунул телефон в карман, чтобы не светил, и вовсе не потому, что боялся выдать свое местоположение.
Если Тим правильно определил, то из коробки на них вылетел очень злой и голодный… василиск. Детеныш, судя по размерам, но от этого не менее смертоносный. И как простой нотариус сумел отловить чудо-зверя, да еще и засунуть его в коробку под какое-то заклинание? А главное, зачем? Для охраны? И еще вопрос: в каждой коробке по сюрпризу или эта особенная? Да, и на закуску: не спровоцирует ли открытие одной цепную реакцию, в том смысле, что все остальные чохом тоже откроются, и начнётся кошмар?
– Замри! – приказал он обиженно сопевшей в темноте Мире – она так и не поняла, что же произошло, и была очень обижена на грубое с собой обращение.
Все звуки мгновенно стихли – ведьмочка хоть и была невезучей тетехой большую часть жизни, но периодические проблески сознания и всполохи инстинкта самосохранения в ней все же наблюдались. Когда Тим начинал разговаривать таким тоном, это означало одно – капризничать смертельно опасно. Позже, когда они выберутся, она непременно выскажет все, что думает, по поводу его тона и выбора выражений. Если выберутся…
Мира съежилась на полу, не смея даже дышать, смотря в одну точку круглыми от страха глазами. Тим стоял рядом и напряженно что-то выискивал в кромешной темноте. Им несказанно повезло, что освещения в подвале не было, поэтому в глаза василиску они просто физически не сумели бы заглянуть. Кроме того, рукава рубашки и перчатки чудом спасли его от ядовитых когтей и клыков – существо просто скользнуло по гладкому материалу в темноту, не успев ни оцарапать, ни укусить. Впрочем, где-то он слышал, что детеныши не так ядовиты, как взрослые особи, но проверять этот сомнительный факт на своей шкуре не имел никакого желания.
Тим осторожно присел около Миры и ободряюще сжал… то, до чего в темноте дотянулся – то ли руку, то ли ногу, а, может, вообще плечо.
– Что?.. – спросила она еле слышным шепотом, но Тим, определившись, наконец, с ее местоположением в пространстве, зажал ей рот рукой.
– Василиск, – прошептал в самое ухо, и сердце Миры пропустило пару ударов.
Кто такие василиски и чем они опасны для окружающих, объяснять не требовалось. Никто достоверно не знал, как именно появляются на свет истинный подобные твари, и у какого высшего разума на небесах хватило фантазии придумать василиска – все боги открещивались от причастности к их сотворению. Так или иначе, но ходили легенды – и все мы с вами хорошо их знаем – что первый василиск родился из яйца, снесенного петухом и высиженного жабой, которая вдруг «почувствовала себя беременной», на подстилке из навоза. Процесс высиживания был долгим и муторным, в результате собственные детеныши жабы погибли, а василиск выжил. Примерно так это звучало в большинстве учебников по мифобиологии. У василисков – опять же согласно сведениям, вычитанным из книг, ибо ни одного василиска, богиня миловала, ни Мира, ни Тим, лично не встречали – имелись ядовитые клыки, когти и дыхание, хотя последнее утверждение было крайне спорно. Велись дискуссии, но живых, готовых подтвердить или опровергнуть эту теорию, не находилось. По крайней мере, тех, кто был в своем уме. Кроме того, эти твари были способны обращать живое в камень одним лишь своим взглядом. И, насколько вспоминалось, убить василиска могло лишь собственное отражение в зеркале.
Вариантов дальнейшего развития событий было всего два – либо они убегут, либо василиск их убьет. Тима, конечно, убить сложновато будет, но если тварь постарается, физическое тело придет в негодность на неопределенный промежуток времени, и тогда вполне может статься, что после пробуждения он не найдет родного городка на положенном месте.
Маленький, чрезвычайно злобный, смертоносный и голодный зверек затаился где-то в темноте… впрочем, Тим не терял надежды выбраться из подвала живым и вытащить Миранду целой и невредимой. Хотя бы для того, чтобы надавать ей по заднице за бестолковость. А потом запереться с ней в спальне и неделю снимать стресс. Жуткий. Ужасный и невозможный стресс, который не вылечат никакие успокоительные настойки Матрены Патрикеевны.
Он легонько потянул Миру за руку, побуждая подняться. Девушка послушно встала, хотя ноги не держали совсем. Ориентируясь по памяти, Тим начал продвигаться к выходу, до рези в глазах всматриваясь во тьму перед собой, вслушиваясь в звуки, ловя малейшие колебания воздуха. Мира, как сомнамбула, шла следом на цыпочках, боясь лишний раз сделать вдох. Все тайны, поиски, волнения были мгновенно забыты. Вожделенная еще минуту назад коробка осталась лежать в темноте, ведьмочка даже не вспомнила о ней.
Они сделали несколько шагов в направлении, как полагал Тим, выхода, когда он ощутил, что мирина ладошка в его руке дрогнула. И одеревенела. И вообще там, за спиной, стало как-то очень тихо, хотя и до этого почти ни звука не доносилось; тихо и… неподвижно.
Рядовой Брайт, охваченный ужасным предчувствием, повернулся к девушке, но разглядеть смог лишь белки ее глаз, блестящие в темноте.
– Что? – рискнул шепнуть.
Веки опустились, поднялись и опустились снова. Тим посмотрел вниз. Ничего не увидел.
– Что? – спросил.
– Оно… п-ползет… по м-м-мне…
– П-ползет? – от страха Тим тоже стал заикаться. – Г-где?
– Т-там… п-по н-ноге…
Голос Миры, обычно жизнерадостный, звонкий даже в трудных для нее ситуациях, звучал безжизненно и вяло. Нутром ведьмочка чуяла, что дело пахнет даже не керосином, а скорее навозом, на котором, как водится, ненормальные жабы высиживают снесенные больными на голову петухами яйца.
– Не бойся.
Тим понял, что если в ближайшее время не предпримет хоть что-нибудь, то о светлом будущем с любимой девушкой может забыть раз и навсегда, потому как полноценной жизнью после встречи с василиском еще не мог похвастаться ни один живой.
Придется пойти на риск. Рядовой Брайт глубоко вздохнул и позволил стражнику выйти из заточения. Перед глазами все поплыло – на короткое мгновение, но затем зрение обрело невероятную четкость. Даже в темноте он видел обстановку в подвале так, как будто помещение было залито ярким дневным светом. Но к этому он уже давно привык. Чувства обострились до предела, звуки оглушали. Необходимо было найти баланс – на это тоже требовалось время, которого не было. Василиск – это Тим заметил краем глаза, пока восстанавливал дыхание – насторожился из-за резкой смены температурного режима и готовился защищаться. Красный хохолок на его голове встал дыбом, клыки ощерились, а тельце съежилось и напружинилось. От ядовитых когтей пока спасал хлипкий материал спортивного костюма, но сколько выдержит хлопчатобумажная ткань? Недолго, катастрофически недолго.
Стражник весело огляделся и наклонился, а вместе с ним и Тим, к незнакомой зверюшке. Василиск ощерился и утробно зарычал, когда его игриво попытались схватить за хвост. Ядовитая слюна капнула на пол, зашипев, как масло на раскаленной сковороде.
Мира услышала этот звук и стала белее мела. Если честно, Тим удивлялся, как она ещё в обморок не рухнула, зная, что по ней ползет ужасное чудовище, и любое неосторожное движение может стать последним. Когтистые лапки василиска цепко обхватили щиколотку ведьмочки, хвост раздраженно бил по полу, а красный гребень угрожающе топорщился.
Стражник глазами Тима смотрел на непонятное существо и не предпринимал никаких попыток спасти Миру, как Тим ни старался заставить его сделать хоть что-то. Он ощущал легкое любопытство, не более. Сконцентрировавшись, Тим сумел было взять стражника под контроль и навязать свою волю, но в этот момент василиск пошел в атаку.
Воинственно заверещав, он спрыгнул вниз, отчего Мира сильно вздрогнула и пошатнулась. Из ее глаз покатились крупные слезы, но она продолжала стоять неподвижно, и одна богиня знала, чего ей это стоило!
Зверюшка тем временем расправила зачатки будущих крыльев и, издав атакующий вопль, бросилась на Тима. Он отпрыгнул в сторону, но недостаточно быстро, и василиск сумел разодрать ему штанину острыми клыками, правда, до кожи не добрался. Стражник исхитрился потыкать в ядовитую тварь неким подобием пальца, чем привел ее в ярость. Зато демону было весело. Демону было интересно. Демону хотелось развлечений. Клетка – это так скучно. «Милый зверек, – шепнул стражник Тиму, – давай его домой отнесем и на цепь посадим. Мамулю пугать. А мы его кормииить будем… за хвост дергать… может, в цвет какой другой перекрасим…». Даром, что возрожденной душе было Истина знает сколько лет – мальчишка и есть. Видимо, смертельной опасности для Тима и в самом деле не существовало, раз стражник вел себя так беспечно. Но это не означало, что Мира находится в равном положении. Её-то как раз надо было спасать.
Мира ничего не видела в темноте, только слышала звуки борьбы, затрудненное дыхание Тима, и ей оставалось лишь возносить истеричные молитвы богине, чтобы все обошлось. И еще она в который раз готова была убить себя за необдуманность и поспешность действий. «Богиня Ярости… вот больше никогда… никогда больше… вот только выбраться бы отсюда…»
Будучи полностью сосредоточенной на том, что происходит в темноте, она не сразу осознала, что в подвале стало очень холодно. И вот что ей теперь делать? Как помочь и не убить при этом Тима? С ее возможностями в этом плане, сделать что-то хорошее и не вляпаться при этом еще глубже будет весьма проблематично.
– Basiliscus… – вдруг пронесся над головой Тима чей-то жуткий шепот. – Koko…? Kokor…? Да как же его, титаны побери все на свете? И почему я прогуливала уроки по зарубежным заклинаниям? Почему не слушала папочку? Как же это… было… ra… re? Ааа, точняк! Kokoras emfa!… emfei?… ладно, выпендриться не получилось. Будем по-старинке.
После этих слов что-то закапало, неожиданно сверкнула молния, потом захлопали крылья, и кромешную темноту подвала прорезал негодующий петушиный вопль! И если Тиму было хоть что-то видно и оттого понятно, что происходит, то Мира совершенно потерялась в какофонии, которая воцарилась, стоило непонятно откуда взявшемуся петуху закукарекать!
* * *
Спасла горе-взломщиков Тесса, которая из дома не успела и шагу сделать, как почувствовала, что мурашки покрыли ее тело, и догадалась, что внизу произошло что-то нехорошее. Не будем утверждать, что колдунья сразу же захотела вернуться и понапереспасать тех, кто был в подвале. Наоборот, она уже почти шагнула за порог, когда поняла, что города не знает совершенно, и куда идти – тоже. Да еще ночью. Не знает и адреса квартиры Тима, иначе бы с помощью заклинания нашла. И вот, пока она стояла и раздумывала, как лучше поступить, температура окружающей среды резко снизилась. Поразмыслив, колдунья решила вернуться и внести свою лепту в спасение этих неблагодарных – а что их нужно будет спасать, она почему-то даже не сомневалась, ведь с Тимом была эта бестолковая швабра на ножках…
И, может, когда все закончится, они ее через портал домой отправят. В итоге, шепнув слово, она усилила – правда, лишь наполовину от желаемого – зрение и стала сносно видеть в темноте. Вернулась к подвалу и осторожно заглянула вниз. Пришлось попотеть, чтобы разобраться, что к чему. А после того, как разобралась, оперативно решать, что делать.
Тесса была девушкой начитанной и образованной. Быстро сообразила, что нужно предпринять. Из авторитетных источников, одним из которых служил папочка, проводивший разнообразные опыты в том числе и на вымирающих в Калерии василисках, ей было достоверно известно, что избавиться от него можно двумя способами – сунуть в петушиную морду зеркало, дабы василиск убил сам себя; либо найти настоящего петуха и дать ему прокукарекать. Второй вариант показался ей привлекательнее по одной простой причине.
Если первый способ убивал василиска, то второй – лишь оглушал на некоторое время, давая возможность либо убраться подальше от смертоносной твари, либо сбегать за зеркалом и покончить с ней раз и навсегда. Но Тесса не являлась приверженцем распространенной точки зрения, что василиск – как ведьма, хорош только в мертвом виде.
В данном случае, не ей решать, хотя очень хотелось. Но попасть домой и расшифровать дарственную было куда важнее.
Конечно, времени и усилий на создание петуха было потрачено в три раза больше, чем если бы она была в Калерии, но результат того стоил. Осталось только заставить сотворенную из ничего птицу горланить и, не мудрствуя лукаво, Тесса просто подпалила ей зад, отчего та заорала благим матом. Затем колдунья быстро развоплотила спасителя, чтобы не мешался под ногами.
* * *
Никогда раньше Тим не слышал о том, что василиска можно убить – или что там с ним случилось – петушиным криком. Ни в одной книге не было об этом ни слова – все про зеркала писали и про то, что выжить после стычки с василиском мало кому удавалось, да и эти немногочисленные пускали слюни и ходили под себя всю оставшуюся жизнь. Интересно, откуда Тессе известно о чудодейственных свойствах петушиного крика? Или наугад действовала?
Мысли его перебежали на Миру, которая единственная из присутствующих еще не поняла, что опасность миновала. Она все так же стояла на одном месте, боясь пошевелиться, широко раскрыв глаза, пытаясь уловить, что же происходит вокруг. Вмерзла в пол.
– Вы как там? – негромко спросила Тесса сверху, но никто ей не ответил.
Мира – потому что находилась в ступоре. Тим – потому что волновался сверх меры за свою девушку. Он настолько хотел броситься ей на помощь, что загнал стражника обратно почти без усилий – и даже забыл удивиться, как просто, почти машинально это удалось сделать. Все его существо сосредоточилось на находящейся на грани обморока ведьмочке. Мимоходом кинув взгляд на бесчувственную тушку василиска и убедившись, что он не подает признаков жизни – то ли сдох, то ли отрубился – рядовой Брайт на ощупь, так как вместе со стражником ушло и ночное зрение, подошел к Мире и крепко обнял.
Она снова вздрогнула, будто ее ножом пырнули, и благополучно свалилась в обморок. Правда, быстро очнулась – Тим даже не успел вытащить ее наверх, только подхватил на руки.
– Ты куда меня несешь? – осведомилась слабым голосом.
– Домой, – сердито ответил парень. – А ты как думаешь? Тесса, мы сейчас.
– Угу…
– Подожди! – Мира стала брыкаться и выворачиваться. – Пусти меня. Пусти!
– В чем дело? – в голосе Тима слышались опасные нотки. Ему нелегко дались последние пять минут, когда он сходил с ума от того, что Мира в смертельной опасности; от того, что демон выпущен на свободу и неизвестно, чем все закончится; от того, что василиск – не самый мирный зверек – пребывает отнюдь не в радужном настроении; и много еще от чего…
И теперь, когда все вроде бы позади, его красота опять капризничает. Что не так-то? Ну что опять не так-то?!
Этот крик души он озвучил. Мира, которая уже стояла на полу и оглядывалась по сторонам, деловито осведомилась, как будто не она пару минут назад умирала от страха:
– Сдох?
– Кто его знает. Валяется вон. Надо у Тессы спросить.
– Это она его? А я думала ты… и ты.
– Я и я, как ты выразилась, оказался бесполезным. Было интересно, но не более.
– Какой ты, однако. То есть Тесса нам жизни спасла.
– Тебе точно. Мне – еще не факт.
– И что, теперь ее благодарить надо? – недовольно спросила Мира. – После всех ее вывертов? Да я скорее себе язык отрежу.
– Охотно тебе в этом помогу, – донеслось сверху язвительное. – Даже нож заточу, чтобы одним движением – и оп! Глупых мыслей ты больше изрекать не сможешь. Все вздохнут с облегчением. А если тебе еще и руки подкоротить, чтоб не трогала чего не надо, да засунуть куда нормальный живой заглянуть побрезгует, вообще красота будет!
Мира не стала спорить – еще слишком свежи были воспоминания о недавно пережитом ужасе, и что бы она не говорила, а в душе была благодарна Тессе за помощь – ведь колдунья могла и не вмешиваться, и никто бы за это ее не осудил. Колдуны – что с них возьмешь!
– С чего ты взяла, что это я виновата в том, что василиск появился? – правильно поняла намек Тессы ведьмочка.
– А кто? – резонно осведомилась колдунья. – Тим не настолько дурак… по крайней мере, во всём, что не касается выбора женщин… впрочем, ему мучиться, не мне.
– Тесса! – это влез Тим. – Лучше бы помогла Миранду вытащить.
– А она что, уже около лестницы? – деланно удивилась колдунья. – По-моему, ее опять куда-то потянуло.
И то верно. Как только Тим отвернулся, Мира рванула – по памяти – к тому месту, куда должна была упасть отброшенная рядовым Брайтом коробка. Девушке повезло – наткнулась на нее сразу же. Пошарила руками по полу в поисках гипотетически выпавших бумаг, но было пусто – значит, все на месте.
– С ума сошла? – Тим достал телефон, чтобы видеть хоть что-то, и ринулся следом.
– Держи, – девушка сунула парню коробку и решительным шагом направилась к лестнице. – Зря мы, что ли, с василиском сражались.
– Мы? – нехорошим тоном протянул рядовой Брайт. – Мы сражались? Ну-ну.
– Ой, вот только не надо этих «я же говорил, ты же полезла»… я и так все знаю. Осознала и раскаиваюсь. Искуплю. Впредь постараюсь от поспешных поступков воздержаться. – Но в голосе ведьмочки не слышалось ни чувства вины, ни огорчения по поводу собственной бестолковости. Ничего, подобающего случаю.
Мира вообще отличалась отнюдь не редким качеством – как только опасность проходила, выкидывала произошедшее из головы и шла дальше. Будто ничего и не было. Она жила по принципу: переживать будем потом, сейчас есть дела поважнее. И каждый раз переживания откладывались и откладывались, потому что каждый раз находились дела более важные и срочные.
Что она будет делать, когда дела закончатся, и водопад эмоций обрушится на нее, она не знала. И знать не хотела, ибо конца и края проблемам видно не было. Только смутно надеялась, что к тому времени, как это случится, ощущения поутихнут, потеряют актуальность и остроту.
Тиму ничего не оставалось, как тащить объемную коробку к лестнице.
– Да, – вдруг раздалось над их головами. – И животину не забудьте.
– В смысле? – спросил Тим, предчувствуя недоброе.
Не его сегодня день, вот не его. А эти девицы, неадекватные, нелогичные и упрямые, как сто ослов, сведут с ума и само Терпение.
– Животину, говорю, с собой прихватите, – распорядилась Тесса. – Она мне нужна. Точнее, мне-то она как раз не нужна, но не оставлять же её здесь, бедняжку.
– Это кого ты называешь бедняжкой? – гневно произнесла Мира, неловко карабкаясь по лестнице наверх. – Эту тварь, которая нас только что чуть не убила? Аааа… ч-черт, ступенька… забыла…
– Не суй нос туда, где ничего не понимаешь. Василиски – вымирающий вид. Я не могу бросить его на произвол судьбы.
– То есть ты хочешь сказать, что он не сдох? – уточнил Тим. – Может в любой момент очнуться?
– Не в любой, – наставительно произнесла Тесса. – А через тридцать шесть часов, пять минут, тридцать две секунды. Проверено и не раз. Можете мне верить, я знаю, что говорю.
– Откуда такая точность?
Мира вылезла из подвала и теперь вытягивала коробку, которую снизу подталкивал злой на весь свет Тим. Мало ему живого василиска, так и полудохлого за собой таскать придется. И Тесса может сколько угодно утверждать, что чудо-зверь не очнется ближайшие полтора суток, но верить ей на слово было трудновато.
– Без василиска никто отсюда не уйдет! – непримиримо заявила Тесса. Да, в свое время она не одного подобного упокоила собственноручно, но это было в научных целях, в ходе эксперимента! Это святое! И отнюдь не означает, что она не любит животных. Любит. Еще как любит. Вот сейчас и будет доказывать свою любовь.
– Сама лезь, если тебе надо, – отрезал Тим. – Я к этой твари не притронусь.
– Тимоти! Ты, что, боишься? – воззвала к его мужским качествам колдунья.
– Не боюсь!
– А по-моему, боишься. Не переживай, он не кусается. Положи его в любую коробку и давай сюда. Я, так и быть, через портал понесу.
– Ну уж нет! – взвился Тим, невольно вспомнив недавние слова стражника. – Только не ко мне домой. Я против. Девай куда знаешь, но чтобы я его не видел!
– Тим, ну чего ты там копаешься? Что ты слушаешь эту припадочную? Вылезай и пошли домой. Документы у меня, чего еще надо? – Это Миранда подала голос. Настойчиво так подала, с претензией.
– Тимоти! Я требую, чтобы василиска достали из подвала! Это редчайшее животное! У нас такие вещи – я имею в виду содержание василиска в неволе – смертельным заклинанием караются. Папочка лично этим занимается. А я его первая помощница. Мне он нужен! Немедленно!
– Тим! Вылезай!
– Без животины не уйду!
– Тим, чего ты копаешься? Я жду! – звонкий от раздражения голос Миры звенел и отдавался эхом от стен дома.
– Василиск – редчайший представитель мифологического животного мира! Его необходимо спасти! Ну что тебе стоит? – Тесса по пояс свесилась в подвальный люк, видимо, чтобы до рядового Брайта лучше доходило, но уже через секунду ее отпихнула злая Мира.
– Тим!
– Тим! – Тесса не осталась в долгу и пнула ведьмочку в зад. Мира резко повернулась и гневно ткнула колдунью кулаком в плечо.
– Тим!!
– Тим!!! – Колдунья толкнула Миру, та не удержала равновесие и полетела на пол. Вскочила и кинулась на обидчицу с кулаками.
А Тим вздохнул, посмотрел по сторонам, затем наверх, в проем люка, и понял, что с одной девушкой в разведке – еще куда ни шло, но с двумя – явный перебор. И василиска придется подобрать.
А куда его деть, он и сам придумал.
* * *
– А почему здесь так темно?
– Потому что ночь на дворе. Зоопарки в это время обычно закрыты.
– И что? Уличное освещение для кого придумали? Или у вас тут война, затемнение действует? Включили бы фонари, а то не видно же ничего.
– Видимо, экономят. Воспользуйся заклинанием.
– Иди ты. У меня резерв не бесконечный, к твоему сведению. И да, пожалуйста, не благодари за помощь.
Тим мигом почувствовал себя последней скотиной.
– Извини. Спасибо большое. Ты нас спасла.
– И заслужила небольшую благодарность. – Подумала и хмыкнула. – Хотя почему небольшую – огромную. Не будем скромничать.
– Я же притащил твоего петуха ощипанного в зоопарк. Чего еще ты от меня хочешь?
– Чтобы ты помог расшифровать дарственную.
– А сама никак?
– Могу и сама. Но тогда как долг отдавать будешь? Я ведь девушка с фантазией, могу и чего похуже удумать. А так сочтемся по нулям. Идет?
– Миранда входит в общий счет. Согласна?
– Нет, с ней у меня отдельный разговор. Она мне еще за побудку должна. Дура набитая! Это ж надо удумать!..
Тим взъерепенился:
– Миранда никому ничего не должна. Это понятно? Заруби себе на носу.
– Вот только не надо грубить.
– А не надо за ее спиной гадости говорить! Это неприлично.
– Неприлично голую задницу в окно машины высовывать. И сонных девушек холодной водой поливать, вот что такое неприлично.
– Стоп. Мы пришли. Предлагаю оставить здесь.
– Здееесь? – в голосе Тессы звучало откровенное недоверие. – Какое здесь? Это же ворота. Мы не можем бедняжку здесь бросить. Нужно передать его с рук на руки тем, кто о нем позаботится. Накормит, поухаживает, проследит, чтобы после пробуждения у василиска было все в порядке, а то, бывает, они заикаться начинают и слюноотделение у некоторых повышается. Да, и температура опять же… насморк на фоне общего снижения иммунитета после длительной комы…
– Ты издеваешься? Где я тебе возьму такого идиота, который не побоится связываться с василиском?
Тесса улыбнулась:
– Найди хоть кого, об остальном я позабочусь. Разве ты не заметил, что я легко схожусь с живыми? Меня нельзя не любить.
– Просто бездна обаяния… – Тим охотно согласился с Тессой, но откуда в закрытом зоопарке ночью взять хоть одно живое тело, способное к адекватному мышлению, не представлял.
Миру ребята оставили дома – она сама уперлась рогом и ни в какую не соглашалась сдвигаться с места до тех пор, пока не проинспектирует содержимое коробки. Тесса же рвалась в бой за будущее василиска, желала найти ему родной дом и заботливую квочку, которая будет малыша холить, лелеять, кормить червячками и кудахтать сказки на ночь.
Тим отвел Миру в кабинет, усадил, налил чаю и пошел разбираться с Тессой и ее питомцем. Предложил отвезти василиска в зоопарк – разумное, на его взгляд, решение, обернувшееся по факту сущим кошмаром. Он-то наивно рассчитывал оставить коробку с бесчувственным чудовищем рядом с центральным входом и убрать восвояси, но не тут-то было.
Тесса окончательно вообразила себя защитницей животных и стала выдвигать абсурдные требования. Подавай ей, видишь ли, посреди ночи того, кто будет рад приютить василиска. Да во всей империи Ион такого дурака не сыщешь ни днем, ни ночью, ни в какое другое время суток!
Но Тесса была непоколебима, и кроме того, Тим чувствовал себя обязанным если не за свое спасение, то за Мирандино – всяко, поэтому послушно топал за возбужденно подпрыгивающей колдуньей в безнадёжных поисках психа, который взял бы на себя заботе о ее «малыше».
Им повезло. Несказанно, волшебно и невероятно.
Именно в этот день директор зоопарка отмечал свое пятидесятилетие в кругу друзей и подчиненных. Особенно подчиненных, которые не могли просто взять и отказаться от добровольно-принудительного празднования. И не могли прийти без подарка. Звали директора Елисей Витальевич Клей. Был он руководителем посредственным, животных не любил, но хлебную должность покидать отказывался. Подчиненные его не любили, не уважали, за спиной судили за корыстолюбие, но перечить в открытую в рабочих ли вопросах или личных, не смели. Елисей Витальевич на расправу был скор. Придерживался мнения, что незаменимых сотрудников не бывает. Сразу после его прихода на должность началась череда увольнений – знающие и ценящие свой труд ушли первыми, потому как помимо любви к животным имели еще и семьи, которые надо кормить, и не раз в неделю, как выходило на урезанную директором зарплату, а хотя бы раз в день. Остались те, кому уже либо до пенсии недалеко, либо не специалисты, которым и без того платили копейки. В итоге работать стало некому, зоопарк зачах, животные болели, умирали, и никому до этого не было дела.
Но так было до исторического появления Тессы, которая, по ее же собственным словам, животных жуть как любила, хотя и упокоила несколько десятков (а, может, и сотен, кто же их считал) в сугубо научных целях…
…Праздник, надо сказать, удался. Елисей Витальевич решил сэкономить и вместо ресторана накрыть «поляну» в рабочем кабинете. Идея новизной не отличалась, ровно как и обстановка этого кабинета, но за компанию, да за чужой счет – какие могут быть у гостей возражения! От чистой души предлагает человек! И опять же… интересно послушать, кто что думает про него… языки-то, как народ выпьет, развязываются… может, ещё кого уволить давно пора?
Все пришли – попробовал бы кто отказаться или хуже того – не подарить подарок! Выпили, наелись от пуза.
