Текст книги "Путин. Наш среди чужих"

Автор книги: Ольга Видова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Все первые годы правления Путина были посвящены одновременно и укреплению федеральной власти, и обозначению ее разделительных функций с властью в регионах.

Дело в том, что при Ельцине, который, в сущности, не занимался страной должным образом, из восьми десятков конституций и уставов субъектов Федерации почти все в той или иной степени противоречили Федеральной Конституции, а законы, указы губернаторов не соответствовали федеральному законодательству.

Путин, понимая, что Россия в течение столетий создавалась как централизованное государство, считал невозможным управлять такой огромной страной при такой разбалансировке центральных и местных законов.

Опыт Сталина, Шарля де Голля, Людвига Эрхарда и Франклина Рузвельта, кому доставалась тяжелая ноша восстановления стран, воссоздания наций либо после военной разрухи, либо после великой экономической депрессии, говорил ему о том, что на крутых поворотах глава государства должен учитывать интересы большинства народа. Только тогда все, что задумано, удастся.

Надо сказать, что и на международной арене у Путина быстро вырос авторитет. Он тактично, мудро и решительно расставил точки над «i» в период событий 11 сентября, случившихся в США. Он первым позвонил Бушу, выразив соболезнования по поводу гибели мирных граждан. Единомышленниками Путина по многим ключевым вопросам безопасности стали и руководители Германии, Франции, Италии.

На вопрос о месте России в мире, будет ли она крупной державой, Владимир Путин, не раскрывая полностью своих планов и желаний, тактично заметил, дав очень тонкий посыл: «Россия даже по месту своего расположения и по своей величине является глобальной страной. Она и в Европе, и в Азии, причем очень сильно представлена и там, и там».

Деликатно он высказывал свое мнение и о Сталине: «Сталин, конечно, диктатор. Это – без всякого сомнения. Это человек, который руководствовался в значительной степени интересами сохранения личной власти, и этим многое объясняется. Проблема заключается в том, что именно под его руководством страна победила во Второй мировой войне, и эта победа в значительной степени связана с его именем. И игнорировать это обстоятельство было бы глупо».

Его рейтинг из года в год, несмотря на раздававшиеся время от времени критические голоса, стабильно рос. В 2000 году 65 % россиян отдали ему голоса, в 2001-м – 70 %, в 2002-м – 80 %.

Когда Владимира Путина спрашивали, как он смотрит на то, что за коммунистов голосуют миллионы человек, отвечал: «Нужно бороться не с коммунистами, а за тех людей, которые за них голосуют. Причем бороться не словами, а делами. Нужно, чтобы люди на практике увидели, что те идеалы, которые мы с вами защищаем, а это идеалы демократии и рыночной экономики, приносят практический результат, и людям становится жить лучше».

Владимир Путин предпринял ряд важных шагов для усиления влияния центрального правительства и ограничения региональных властей. Он добился изменения структуры Совета Федерации, заменив губернаторов и глав региональных законодательных органов, бывших при Ельцине членами Совета Федерации, профессиональными представителями от регионов. Тем самым была ограничена сфера влияния губернаторов на федеральное законодательство.

Деятельность на посту президента не раз омрачалась для него, как и для всей страны, трагическими событиями. Сначала это была гибель подводной лодки «Курск», унесшая жизни 118 человек. Через два с половиной года произошел захват террористами-смертниками московского театрального центра на Дубровке с более 800 зрителями и актерами.

Владимир Путин поручил директору ФСБ Николаю Патрушеву провести операцию по освобождению заложников и уничтожению террористов. 51 террорист был убит во время операции, среди заложников не все остались живы: 128 человек погибли.

Казалось бы, в обществе могло возникнуть недовольство. Однако доверие оставалось по-прежнему высоким: 85 % граждан России одобряли действия Путина.

Газета «Цайт» писала: «…фигура этого человека стала символом новой России. Этот человек с обаятельной улыбкой проветривает свою страну, чтобы ветер выдул пыль из закоулков… Он намерен преобразовать государство и общество, модернизировать экономику… Державшийся поначалу натянуто, имевший за плечами карьеру сотрудника секретной службы, он за два года, прошедшие с момента прихода к власти, превратился в осыпаемую почестями «звезду» на российской и международной арене».

Занимаясь внутренними проблемами России, Владимир Путин остро ощущал и внешнеполитические изменения. Сфера влияния России, по сравнению с Советским Союзом, постоянно уменьшалась, словно шагреневая кожа. Борису Ельцину было не до республик. Ему бы удержаться в России.

Олигархический клан вокруг президента РФ также не был заинтересован в какой-то четкой позиции по отношению к внезапно образовавшимся независимым государствам. По этой причине миллионы соотечественников в один прекрасный день вдруг поняли, что живут за рубежами свой исторической родины.

Владимир Путин, понимая, что Содружество Независимых Государств (СНГ), возникшее после распада СССР, недееспособно, став президентом России, сразу поддержал идею Нурсултана Назарбаева о Евразийском союзе.

Идея евразийства изначально была преподнесена Нурсултаном Назарбаевым 29 марта 1994 года во время встречи с профессорско-преподавательским составом и студентами в Московском государственном университете имени М.В. Ломоносова. И хотя сама по себе идея евразийства не нова, однако Назарбаев вывел ее на новый виток развития. После распада СССР он быстро осознал, что его родной стране нужен рынок сбыта. Европейский рынок закрыт, и неизвестно еще, откроется ли он перед Казахстаном.

Президент Казахстана призвал к интеграции бывших республик СССР. Речь шла о совершенно новом объединении стран-участниц СНГ. Создание Евразийского союза подразумевало разработку согласованных программ экономических реформ, принятие наднациональной валюты. Говоря о проекте создания Евразийского союза, Назарбаев подчеркивал, что в нем «учтен опыт взаимодействия различных межгосударственных союзов, внимательно изучена как теория евразийства, так и история и менталитет народов, населяющих обширное пространство на стыке двух частей света».

По мнению Назарбаева, на первых порах такой союз могли бы образовать Россия и Казахстан.

Президент Казахстана был уверен, что именно Россия, как самая большая страна в мире по территории и самая богатая ресурсами держава, должна стать центром притяжения других государств на евразийском пространстве.

В результате 10 октября 2000 года из республик, объединенных в СНГ, пять образовали Евразийское Экономическое Сообщество (ЕврАЗЭС): Россия, Казахстан, Белоруссия, Киргизия и Таджикистан.

Схватка с олигархами

Говоря в своей программной речи о «диктате теневой экономики» и «неэффективном государстве», Владимир Путин прежде всего имел в виду пронизанное коррупцией государство, которое «не может защитить предприятие от произвола чиновников и грабежа со стороны криминалитета». Криминалитет, тесно связанный с коррумпированными чиновниками, – одним словом, мафия, – вот за что необходимо было взяться в первую очередь.

Следовало подавить организованную преступность. Бандиты, связанные с властями, контролировали все сферы жизни на региональном уровне: в банках отмывались огромные деньги, функционировал нелегальный рынок, налоги практически не поступали в государственную казну. Но страшнее было другое: с 1992 по 2000 год произошло развращение бывшего советского общества: оно привыкло жить и мыслить категориями теневой экономики. На государственном уровне процветали взятки. С их помощью решались все экономические проблемы. При этом права собственника не были защищены, и он стремился вывести свои доходы за пределы России. Только Москва процветала в этот период жизни российского общества. Она воспринималась неким государством в государстве, так как со всей России только в нее стекались деньги.

Обозначилось и стремление людей к чиновным постам: в силу определенного статуса можно было брать взятки, откаты для обеспечения своих представлений о хорошей жизни. А они расширялись по мере возрастания благосостояния чиновника.

Неудивительно, что буквально через месяц после того, как Путин официально приступил к своим обязанностям, произошел обыск в тюменском офисе нефтяной компании ТНК, которая входила в «Альфа-Групп» Петра Авена.

Создавая новые международные и внутренние структуры, Владимир Путин полагал, что страна должна сделать огромный рывок из сырьевого болота к статусу высокоразвитой энергетической державы.

Если в период правления Ельцина энергоресурсы безоглядно раздавались в частные руки, то новый президент решает, собрав их, поставить на службу государству.

Путин был уверен в том, что нужно добиваться этого, чтобы в будущем прийти к созданию интегрированных корпораций – предприятий с длинными технологическими цепочками, включающими добычу сырья и производство конечного наукоемкого и дорогого продукта.

Компания «Газпром», созданная на базе советского министерства газовой промышленности, при Ельцине была приватизирована. Государство имело в ней всего 40 % акций. Неудивительно, что она была предельно коррумпирована, уклонялась от налогов. В то время как нефтяная промышленность в России в ельцинское правление уже была раздроблена, компания «Газпром», напротив, являлась монополистом в газовой промышленности, представляя собой монолитную пирамиду, в которую были встроены и разведка, и добыча, и транспортировка, и продажа газа.

Однако были предприняты попытки раздробить и «Газпром». Премьер Михаил Касьянов очень хотел превратить компанию в ряд мелких предприятий, которые можно было легко приватизировать.

Понимая, что глава «Газпрома» может влиять на политику страны, Владимир Путин выдвинул на пост главы совета директоров Дмитрия Медведева, заместителя главы Администрации президента РФ. Через некоторое время председателем правления ОАО «Газпром» стал Алексей Миллер, в прошлом заместитель министра энергетики.

Миллер выявил тот факт, что часть активов «Газпрома» осела в структурах, связанных с частными лицами. В их числе был и «Сибур», что дало основание Путину как-то высказать Миллеру такое пожелание: «Необходимо серьезно относиться к вопросам собственности, а то рот разинете, и не будет у вас не только «Сибура», но и других предприятий».

Дело в том, что контрольный пакет созданной постановлением правительства 1995 года Сибирско-Уральской нефтегазохимической компании («Сибур») в результате хитрых манипуляций с акциями оказался у Якова Голдовского. Последний, собрав по России нефтехимические активы, продал контрольный пакет (51 % акций) за большие деньги тому же «Газпрому», который некогда выдал ему кредит на покупку этого же, контрольного, пакета акций. Подобных сюжетов было много.

Миллер, проводя инвентаризацию «Газпрома», выяснил, что проданный «Сибур» далеко не тот, чем ему следовало быть. Настоящий находится по-прежнему у Голдовского.

На предложения Голдовскому выбыть из компании тот ответил отказом. За день до собрания акционеров «Сибура» Голдовский был арестован по статье УК РФ «Злоупотребление должностными полномочиями» и приговорен к семи месяцам лишения свободы. Так Алексей Миллер начал выполнять данное президенту слово об установлении государственного контроля в самой компании «Газпром», которая, в свою очередь, возвращала контроль над утраченными ранее активами.

Этот эпизод с Голдовским настолько повлиял на сознание держателей нефтегазовых активов, разбросанных по стране, что в середине 2005 года госконтроль над «Газпромом» был окончательно установлен.

Путин понимал, что благодаря мощным российским энергоресурсам можно было экономически войти в Западную Европу, заняв там достойное место. Так была разработана «Энергостратегия России «2001–2020».

Владимир Путин рассчитывал на приобретение Россией заводов и электростанций в Европе, оснащенных новыми технологиями, а те, соответственно, получили бы сибирские месторождения нефти и газа.

Еще в 1991 году Россией был подписан Договор к Энергохартии, но он был еще не ратифицирован. Москва рассчитывала, подписывая договор, что с Запада пойдут технологии, инвестиции, энергосбережение, однако Запад потребовал от России открыть ее трубопроводы для всех желающих, а к себе не впустил.

Тогда Путин решил иным путем преодолеть барьер, разделявший Россию и Европу. Ориентируясь на создание общей европейской крыши, куда вошла бы и Россия, он принял решение о погашении долга перед Парижским клубом, после чего Россия должна была, по мнению президента, восприниматься равноправным партнером.

Он прекрасно понимал, что государственная власть в России ослаблена. А авантюрная программа приватизации привела к тому, что стратегическая собственность России оказалась в руках случайных людей. Запасы нефти, газа, металлов оказались в частной собственности. Лишь 4 % всей нефти России к началу ХХI века контролировались государством. Больше того, владельцы стратегических запасов страны старались не платить в казну государства даже символических налогов.

В январе 2001 года на встрече с промышленниками Путин жестко сказал: «Ситуация, при которой две скважины находятся рядом и работают примерно одинаково, но одна платит налога в три раза меньше, чем другая, мало кого может устроить. «Оскорблять» нефть всякими несуразными названиями типа нефтяной жидкости должно стать не модно, надо прекратить такие манипуляции в области лингвистики».

Именно в это время Путин дистанцировался от экс-президента, который попытался повлиять на некоторые его решения.

26 января 2001 года нижняя палата парламента урезала неограниченный иммунитет экс-президента Ельцина, приняв в третьем, и последнем чтении текст, предусматривающий в случае тяжких преступлений, совершенных во время правления, в том числе отмывание денег в крупных масштабах или организованное группой, отмену иммунитета. В день рождения Ельцина, 31 января, за этот проект закона проголосовал почти единогласно и Совет Федерации. Агентства новостей тут же раструбили на весь мир о том, что экс-президент Борис Ельцин может стать первым, против кого будет применен этот закон, возможно, ему и после отставки придется опасаться уголовного преследования. Неслучайно уже в феврале он подписал закон об ограничении иммунитета бывшего президента России, тем самым окончательно освободившись от зависимости прежних моральных обязательств.

Путин понимал, что нужно срочно отделять присосавшихся компрадорских олигархов от государственной власти. Это очень болезненный процесс, но его следует начинать для оздоровления больного государственного аппарата, для оздоровления экономики, да и всего российского общества.

Он прямо и достаточно жестко представил свою позицию: «Надо исключить то, чтобы кое-кто присосался к власти и мог использовать это в своих целях. Ни один клан, ни один олигарх не должен быть приближен к региональной и к федеральной власти – они должны быть равноудалены от власти». Он прямо дал понять, что если олигархи будут вмешиваться в политику государства, не платить налоги, то пересмотра приватизации не будет. Герман Греф сразу после этого прокомментировал слова Путина: «Путин четко дал понять, что ни национализации, ни экспроприации собственности не планируется. Он объяснил им так: «Мы идем вам навстречу. Мы резко снижаем налоги, мы создаем благоприятный инвестиционный климат и защищаем права собственности. Но поскольку мы снижаем налоги, пожалуйста, вы должны платить их. И второе: если вы уж занялись бизнесом, то и занимайтесь бизнесом». Кстати сказать, Владимир Потанин, пожалуй, единственный, кто высказался так: «Олигархи назначили себя элитой, но народ не принимает этой элиты. Мы должны вести себя лучше». Правильно поняли ситуацию и Алекперов («Лукойл»), Роман Абрамович («Сибнефть») и другие, заверив президента в своей лояльности.

Однако предупреждение, которое президент сделал олигархам, не все сразу приняли всерьез. Реакция со стороны олигархической элиты была нервно-негативной, так как Путин поставил перед своей командой задачу: проанализировать состояние дел не только в отношении российского газа, но и нефтяных компаний.

Следом за «Газпромом» началась инвентаризация нефтедобывающих компаний. Преследуя эту цель, Владимир Путин предложил Игорю Сечину войти в совет директоров государственной нефтяной компании «Роснефть» с тем, чтобы детально разобраться в сложившемся нефтяном рынке, постараться увеличить нефтяные резервы, взять их под государственный контроль. То, что он услышал по истечении некоторого времени, могло повергнуть в шок: пораженный полученными сведениями о состоянии компании Игорь Сечин доложил президенту о том, что та владеет небольшим нефтяным ручейком, а реки российской нефти находятся в частных руках, в основном – в «ЮКОСе», главой которого является олигарх Михаил Ходорковский.

После распада Советского Союза в мутной воде стали ловить золотых рыбок многие продвинутые деятели. Сумел сделать это и Ходорковский. Скромная компания «Менатеп» при Фрунзенском райкоме комсомола скоро превратилась в банк «Менатеп». На менатеповских раутах и приемах, поражавших роскошью, Ходорковский быстро понял: подкупая чиновников, можно добиться всего, что желаешь. Так началась его работа по коррупционированию государственного аппарата всех родов и уровней.

Справедливости ради надо сказать, что, конечно, Ходорковский был не одинок.

Однако к 2003 году стало очевидно, что владелец «ЮКОСа» Михаил Ходорковский стал, пожалуй, самым активным из предпринимателей и в политической сфере. В апреле «ЮКОС» подписал соглашение о слиянии с «Сибнефтью» Абрамовича, в результате чего стал четвертой в мире нефтяной компанией. Начались переговоры с компаниями Chevron Texaco и Exxon Mobil.

Одновременно Ходорковский занимался финансированием различных партий – «Союза правых сил», «Яблока» и даже КПРФ – для усиления своего влияния на принятие законов, выгодных его компании, а возможно, и создания контролируемого конституционного большинства в думе. По свидетельству Германа Грефа, без одобрения «ЮКОСа» в Государственной думе не проходил ни один проект.

Ирина Ясина, директор программ и член правления МОО «Открытая Россия», констатирует: «Ходорковский… «скупал» депутатов не под конкретные проекты… Он помогал пройти в думу людям, которые были в состоянии отстаивать близкие ему идеи… Ходорковский готов был давать им деньги, поскольку, как все мы знаем, проход в думу у нас не бесплатный».

Депутаты, купленные Ходорковским, отрабатывая полученное, принимали решения, выгодные олигарху. Законопроекты, поданные правительством России, проваливались один за другим. Так, например, был заблокирован законопроект «О налоге на дополнительный доход от добычи углеводородов», невыгодный для месторождений с высокой рентабельностью. Против законопроекта о налоге на сверхдоходы нефтяных компаний проголосовали даже коммунисты, которые, как иронизировал Греф, должны бы быть первыми при поддержке этого закона. В результате цены на нефть все возрастали, а нефтяные деньги продолжали течь мимо государственной казны.

Владимир Путин, внимательно наблюдавший за положением дел в Государственной думе, в беседах с лидерами фракций, с депутатами констатировал: «Даже более мягкие вещи сегодня уже не проходят, потому что те, кто не заинтересован в их прохождении, блокируют их. И делают это эффективно… Вот Селезнев – я доверяю ему как председателю Государственной думы – говорит мне: «Вы знаете, я молчал, и вы можете поверить в мою искренность и объективность. Просто уже тошнит, не могу уже больше сидеть. Кроме того, что и так тяжело, текущие дела, но то, что бизнес творит в зале, – это просто переходит границы».

Трагической ошибкой одного из самых богатых и влиятельных олигархов стало то, что он судил о Владимире Путине с позиций ельцинских времен. Правдами и неправдами овладев одним из самых крупных месторождений («Юганскнефть»), затем увеличив свою собственность путем приращения других месторождений и сформировав гигантскую компанию «ЮКОС», Ходорковский стал смотреть на мир свысока. Даже президент в его глазах не был фигурой достаточно значимой, так как был небогат, а потому, по мнению олигарха, зависим. Государство же, которое Путин возглавил, было просто нищим, а госаппарат нужных структур – подкупленным.

Но Ходорковский не учел одного важного обстоятельства: он забыл, что, в сущности, его богатство, как и у других олигархов, было добыто неправедными путями, в результате чего российский народ и был ввергнут в нищету.

Здесь уместно вспомнить, что еще в октябре 1998 года газета «Аргументы и факты» опубликовала открытое письмо Эдуарда Тополя к Березовскому, Гусинскому, Смоленскому, Ходорковскому и остальным олигархам под названием «Возлюбите Россию, Борис Абрамович!».

Автор письма, по сути, предупреждал олигархов в лице вполне конкретных людей о том, что они могут стать изгоями российского общества, если не предпримут усилия для завоевания симпатий народа. Для этого следует вкладывать деньги в экономику России, оказывать поддержку социальной сфере, заниматься меценатством.

«В жизни есть российское правительство – Ельцин, Кириенко, Федоров, Степашин. Но главный кукловод имеет длинную еврейскую фамилию – Березовско-Гусинско-Смоленско-Ходорковский и так далее. То есть впервые за тысячу лет с момента поселения евреев в России мы получили реальную власть в этой стране. Я хочу спросить вас в упор: как вы собираетесь употребить ее? Что вы собираетесь сделать с этой страной? Уронить ее в хаос нищеты и войн или поднять из грязи? И понимаете ли вы, что такой шанс выпадает раз в тысячу лет? И чувствуете ли свою ответственность перед нашим народом за свои действия? …Даже если вы успеете улететь из России на своих личных самолетах, вы все равно будете кончеными людьми – вы потеряете доступ к рычагам власти и экономики этой страны, вы станете просто беженцами на иноязычной чужбине. Для вас это, поверьте моему опыту, будет смерти подобно – даже при наличии ваших счетов в швейцарских банках. И потому тот факт, что ни свой божий дар, ни свои деньги вы все еще не употребили на благо этой страны и этого народа, – это самоубийству подобно… Сегодня народ, среди которого мы живем, в настоящей беде. В стране нищета, хаос, отчаяние, голод, безработица, мародерство чиновников и бандитов. Наши возлюбленные, русские женщины, на панели. Так скиньтесь же, черт возьми, по миллиарду или даже по два, не жидитесь и помогите этой нации на ее кровавом переходе от коммунизма к цивилизации. И скиньтесь не только деньгами – скиньтесь мозгами, талантами, сноровкой, природной и божьей сметливостью, употребите всю свою силу, волю, власть и богатство на спасение России из пропасти».

Перечисленные имена олигархов, как самых богатых людей России, не случайно волновали Эдуарда Тополя. Он понимал, что источник их доходов был, мягко говоря, неправедным, так как построен на присвоении народного богатства в момент вакханального растаскивания. Этой группой были созданы законы, согласно которым они овладели национальным богатством, жили и хотели бы, чтобы так было вечно. Они пытались использовать свое богатство для приобретения политического веса в России и за рубежом. Не брезговали самыми примитивными методами – подкупами и даже убийствами. С этой целью именно этими людьми были созданы свои охранные службы, свои средства массовой информации.

Первым олигархом, у которого после заявленной Путиным позиции не выдержали нервы, был Владимир Гусинский, заслуживший жесткую характеристику президента в интервью газете «Карьера дела сера»: «Рассовал по карманам свыше миллиарда долларов, не хочет их отдавать, а пытается использовать подконтрольные ему средства массовой информации в качестве инструмента шантажа государства».

Действительно, Гусинский жил широко, как и прочие выскочившие «из грязи в князи» олигархи. Обзавелся собственностью во всех концах мира. Посещал шикарные рестораны, направо-налево давал интервью. Млея от восторга, журналисты писали, к примеру, так: «Лучи испанского солнца играют в бассейне за окнами его шикарной виллы… расположенной на фешенебельном курорте Сотогранде. Журчит мраморный фонтан в форме дельфина. Незаметно ходят слуги и охранники».

Вложившись большими деньгами в 1996 году в кампанию по избранию Ельцина президентом РФ, он получил за это «четвертую кнопку» телевидения. Президентским указом ему отдали НТВ, сделав при этом общефедеральным каналом. Во время выборов президента 2000 года Гусинский активно использовал НТВ в поддержке противников Путина. «Наезд» на нового президента был им продолжен и после выборов.

Вместе с Березовским Гусинский участвовал в информационной войне против руководства страны, вбросив в информационное поле гнусный сюжет о причастности российских спецслужб к взрывам в Москве и Волгодонске. Запад «заглотил» эту информацию, и в результате «медиахолдинг Гусинского стал восприниматься в качестве «главного внутреннего врага» не только среди дремучих маргинал-патриотов, но и в достаточно широком кругу функционеров действующей власти».

Владимир Путин понимал, что если СМИ будут служить олигархам, как это было до его прихода на вершину власти, то влияние президента может быть ослаблено.

13 июня 2000 года Владимир Гусинский был арестован и препровожден в Бутырскую тюрьму в связи с уголовным делом о приватизации компании «Русское видео». Поскольку Гусинский имел два гражданства – России и Израиля, – а также был руководителем одной из крупных еврейских общественных организаций, на Владимира Путина и руководство Генеральной прокуратуры со всех сторон обрушился шквал упреков практически немедленно.

Владимиру Гусинскому было предъявлено обвинение по статье 159, часть 3 Уголовного кодекса РФ «Мошенничество в особо крупных размерах».

Но через три дня после ареста Гусинского выпустили из тюрьмы. Оказавшись на свободе, он тут же заявил, что его арест – месть со стороны президента РФ и его окружения.

Владимир Путин довольно обстоятельно говорил о сомнительном характере происхождения богатства Гусинского, о задержке возвращения кредитов на сотни миллионов долларов. Вместе с тем его позиция была сдержанной. Как юрист, он понимал, что арестовывать олигарха не следовало, можно было взять лишь подписку о невыезде. Однако заметим, что это было его личное мнение. Прокуратура по российскому законодательству не подчиняется ни президенту, ни правительству. Иными словами, президент вновь напомнил обществу о том, что надо опираться на законы.

Общественность России занималась гаданием: кому же не угодил Гусинский. Версии были самые разные. Ссылались на Александра Волошина, на силовиков, на заказ со стороны Березовского, который был доволен арестом Гусинского и недоволен президентом.

Сложив с себя полномочия депутата думы, Борис Березовский сразу противопоставил себя Владимиру Путину, сделав несколько громких заявлений и выпадов против действующего президента. Правда, его намерение стать эпицентром объединенной оппозиции, как только он это озвучил, сразу провалилось.

Политолог Глеб Павловский так охарактеризовал эту ситуацию: «Березовский не случайно видит в реформах Путина чуть ли не крушение государственного строя. Для него государством был теневой баланс политики, где конституционные роли, такие как «губернатор», «партия», «СМИ», стали псевдонимами нелегальных точек торговли властью. Не хочу злоупотреблять критикой, но его последний демарш – это, с моей точки зрения, признание провала. Березовский пытался поставить в зависимость Путина, используя свои обычные средства: СМИ, деньги, связь с недовольными. Не вышло. Путин обесценил политический рынок, на котором Березовский занимал прочные позиции. Сегодня власть перестает быть оптовым потребителем коррупционных услуг – рынок падает, и бойкое место посредника на нем уже ничего не стоит».

Российская прокуратура предъявила обвинения олигарху Борису Березовскому по статье о мошенничестве в особо крупных размерах. Березовский, получив приглашение в Москву на допрос, не захотел возвращаться, предпочтя моментальную эмиграцию.

«Обеспечение юридически безупречных условий, при которых телекомпания НТВ, субсидированная Гусинским, перестала существовать, – есть колоссальное достижение информационной политики путинской власти. Перестало действовать крупнокалиберное информационное орудие, заряжаемое разрушительными снарядами, стреляющее прицельно по самым чувствительным центрам государственной и народной жизни. Артиллерийский наводчик этой пушки находился в Лэнгли и в штаб-квартире НАТО. Заряжающий – в студии «Останкино». Взрывы – в каждом русском доме», – писал Александр Проханов.

Теперь уже почти всем было понятно, что за годы правления Ельцина Россия стала придатком англосаксонского капитализма, а российский олигархат неслучайно приобрел высокий авторитет в США и Европе. Не идентифицируя себя с Россией, олигархи своими близорукими действиями сделали все, чтобы восстановить против себя российский народ.

В сущности, и Гусинский, и Березовский, и Смоленский, да и Ходорковский, впрочем, и им подобные, чувствовали себя на земле России временщиками, не связывали с ней будущее своих детей, ощущали себя вне контекста национальных интересов страны, из которой они выкачивали несметные богатства.

Путин высвободил для государственного вещания несколько влиятельных каналов: ОРТ (Общественное российское телевидение), заодно и небольшой ТВ-6, имевших одного хозяина – Бориса Березовского, изгнав того за границу, и НТВ, передав его от Владимира Гусинского компании «Газпром», которой канал задолжал огромную сумму денег.

Сгустились тучи и над головой Михаила Ходорковского.

В 2003 году Путин во время встречи с Ходорковским призвал того отказаться от финансирования партий. На что последний издевательски ответил, что «ЮКОС» не финансирует, это делает лично он, Ходорковский, и менеджеры компании.

Уверенность Михаила Ходорковского в себе подкреплялась многомиллиардным состоянием, крепкими связями с Западом. Поэтому, он считал, можно игнорировать предупреждения президента. Он не допускал даже мысли, что его посмеют тронуть, за него тут же вступится руководство США. Эта уверенность строилась на том небезосновательном тогда положении, что он преподносил США Россию как нефтяной резервуар. Леонид Невзлин, коллега Ходорковского, во время встречи с Кондолизой Райс говорил, что на следующем витке политического цикла России, когда либо они сами с Ходорковским займут ключевые позиции во властной машине, либо их влияние на власть будет увеличено, под их влиянием Россия может пойти на ядерное разоружение.