Текст книги "Любовь на кофейной гуще (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Глава 8
В коридор Настя вышла минут через десять. Уложила дочку, поправила свою сорочку нервно трясущимися пальцами… Но так и не смогла разобраться и внутри головы или души по полочкам разложить то, что тут только что случилось. Или и не было ничего более дружеской поддержки, а она сама в слова Андрея вкладывает тот смысл, которого мужчина не подразумевал?
Как понять? Взрыв мозга! А учитывая то, что у Насти сейчас и так с равновесием нервной системы сложно складывалось, вообще непосильная задача разобраться во всем.
Вот и решила в итоге просто оставить ситуацию идти так, как оно идет. Она ни черта не понимает? Ладно, будет надеяться, что по ходу разберется, ведь не маленькая уже… Но внутри все равно все словно вибрировало, точно, будто впервые в жизни на мужчину внимание обратила… Смешно… И до бабочек в животе сладко!
Андрей сидел на полу в коридоре, среди всех этих коробок, и внимательно изучал карусель.
– Спит? – очень легко как-то, естественно и просто, будто не было ничего, что им стоит воспринимать сложным, уточнил негромко мужчина, когда она приблизилась.
– Спит, – почему-то улыбнулась Настя, аккуратно присев рядом с ним на бок так, как в принципе пока могла.
– Значит, сами пока ее игрушками поиграемся, – тоже расплывшись в улыбке, подмигнул Андрей даже с каким-то азартом. Поневоле и ее заставив увлечься, улыбнуться искренне. – Правда, не уверен, что тут звук достаточно тихий… Хотя оно ж должно ребенка убаюкивать, – будто что-то проверяя, заглянул в инструкцию еще раз. – Готова? – поднял на нее взгляд.
А Настя… Она замерла, утонув в этом добром, невероятно ясном, каком-то солнечном взгляде. И раньше замечала, что Андрей очень светлый человек, легкий, но сейчас… Забыла о том, как дышать надо, проваливаясь в эти лучистые глаза глубже и глубже. И о том, что мужчина ответа ее ждет, тоже позабыла.
Потому что, кроме этого тепла и света, и другое в глазах Андрея увидела… Нет, не страшное, но все же заставившее ее мелко задрожать, а все тело «мурашками» покрыться.
Он с такой какой-то припрятанной жадностью смотрел на нее! С такой нуждой и явным интересом, что ли… а все вместе это создавало настолько нереальную картину и ощущение!
Так на очень важную и ценную для себя женщину смотрит мужчина. На свою… И как же давно на саму Настю вот так никто не смотрел, даже тот, кто мужем назывался по закону!
В коридоре так тихо, что в ушах звенит. И между ними тянутся какие-то, словно солнечные, блестящие нити, невидимые, но настолько ощущаемые в этом отблеске их взглядов! Сближают, стягивают крепче.
А они все смотрят и смотрят, забыв обо всем на свете, кажется. И какое-то очень острое чувство вспарывает голову, виски, горло, грудь давит: просто он и она, просто одни… И все само по себе очень просто… если страх в стороне оставить. Но как на такое решиться, когда один раз близкий человек уже подставил? Как довериться еще кому-то?.. Даже если вдруг очень сильно хочется!..
Сидят, смотрят один на другого…
– Настюша?.. – очень нежно, словно и самого придавило этим беззвучным звоном лишь в их головах, и протянувшимися между ними теми тонкими нитями, едва слышно позвал Андрей.
– Что? – также одними губами прошептала Настя в ответ, не в состоянии разорвать контакт взглядов.
– Пробуем? – поднял он чуть выше карусель, будто про игрушку спрашивая… А прозвучало так, словно вообще не про карусель!..
Или она сама это придумала?
– Давай! – не успев подумать, если честно, или устав уже заниматься именно этим, как-то немного безрассудно кивнула, широко улыбнувшись… Тоже не очень зная, с чем именно соглашается.
И Андрей улыбнулся еще шире… только укрепив эту странную мысль. А потом на что-то нажал и… Музыка, очень красивая и нежная, плавная, не поспорить, но… безумно громкая (!!!), как показалось Насте, уже привыкшей целиком ориентироваться на циклы сна и бодрствования дочери, вдруг разрушила тишину коридора!
– Ох! – выдохнула с испугом, оглянувшись в сторону комнаты, где пару минут как Лукию уложила.
– Елки-палки! – прошипел сквозь зубы явно сконфуженный Андрей, быстро что-то начав нажимать.
К счастью, мужчина сумел найти кнопку и выключить звук, хотя сами игрушки продолжали крутиться, а еще очень мягкий и приятный свет заскользил по стенам… Несмотря на обстановку, невольно залюбовалась. Именно этого модуля и не было в той модели, которую сама Настя присматривала, потому и удорожало… Красиво…
– Прости, Настенька! Ради бога! Блин! Думал, разобрался с громкостью, а оно… – с такой искренностью повинился Андрей, скривившись и взъерошив свои волосы…
Вот прям ощущалось, как раздосадован и на себя злится! И это против воли в ней откликнулось таким же искренним, хоть и малообдуманным порывом: протянула руку, накрыв его огромную ладонь своими пальцами.
– Все нормально! – честно так думала, хоть и опасалась, что проснется сейчас малышка. – Андрей, нормально, я понимаю… Сама тоже не разобралась бы, сто процентов… – улыбнулась ему, вообще уже ни о чем не думая.
Просто так, как хотелось, как оно из души рвалось!
И, что самое забавное, оба шепчут, несмотря на только что взорвавшую атмосферу музыку, оба опасаются и не хотят разбудить Лукию. А для Насти от этого еще больше трепета к мужчине, который рядом сидит, что беспокоится, волнуется, разделяя ее тревоги.
Оба и примолкли, вслушиваясь. Но пронесло вроде, тишина стояла, плача и хныканья не было. Не разбудили… И так как-то нереально отблески переливов света от игрушки по их лицам скользят, по рукам… соединенным до сих пор. Андрей ее кисть в ловушку своей теплой ладони поймал, сплел пальцы как-то совсем по-новому, смотрят друг на друга…
– Не хотел, честно, радость моя, – выдохнул как-то иначе, притянув эту ее трепещущую ладонь к себе, прижал к своей груди, будто так и не мог придумать, как за такой «проступок» попросить прощения. – Знаю же, как тебя иногда Светлячок выматывает, и как непросто уложить ее бывает…
– Андрей, ну ты что?! Серьезно, перестань! – голосом, который и в шепоте дрожью ее растерянность, всю эту новую гамму эмоций выдавал, попросила. – Я понимаю, и не сержусь ни капли. Сама точно так же не разобралась бы… Да и какая из меня «радость»?! Одни проблемы и морока с нами…
Просто не знала, как вместить в себя все то, что внезапно заиграло в душе, в сердце, в голову и живот жаром расплескалось, какими-то пьянящими брызгами. Боже! Даже и не думала, что сможет такое испытать… Казалось, навсегда подобную остроту эмоций утратила! Или и не пробивало ее раньше аж настолько? Забыла? Или из-за гомонов сейчас острее все чувствует? Аж задохнулась, а ведь он всего лишь руку ее держит, да в глаза смотрит своими очами бездонными, которые с разумом Насти нечто невообразимое делали!
– Радость моя! – как-то очень твердо, упорно, хоть и так же нежно, возразил Андрей, посмотрев ей глаза в глаза. – Сплошная и чистая радость… Вы обе – мои радости нежданные, – добавил вдруг так веско и уверенно, что у Насти в груди все завибрировало. Крепче пальцы стиснул, будто по праву, которое сам готов и брал на себя.
А осознания нет еще, жаркий гул в голове!
– Не вышло перед тобой умениями блеснуть, да? – уже веселей и проще усмехнулся Андрей, потянув ее вдруг за эту самую руку на себя, как позволяя перенести вес тела.
Заметил, что уже совсем неудобно на одно бедро опираться, не сидела же толком. Настя не ждала этого, наверное. Или не захотела противиться.
И… вышло так, что почти легла на его плечо, на грудь Андрея. Уткнулась лицом в его рубашку. Замерла, затаив дыхание, искренне не зная, чего ждать.
– Андрей… – робко прошептала, почему-то потерявшись, хоть и не юна уже вроде, понимает все… и не понимает одновременно.
Но так хорошо и спокойно в его руках… А сердца грохочут! И ее, и его – слышит, ощущает щекой. Оба тянутся еще ближе совпасть.
– Тссс, не разбуди Светлячка, – прошептал ей на ухо мужчина. – Я еще твой подарок тебе не показал, Настя.
И он… просто наклонился, прижался к ее волосам, глубоко и шумно вдохнув, как с запахом ее ближе знакомясь, привыкая к прикосновению прядей.
Молчат. Может, не готовые, а может, не понимающие пока, как верно озвучить то, что в глазах друг друга лишь наблюдают, ощущают в барабанящем пульсе каждого, который сейчас так хорошо ими ощущался!..
Андрей ничего большего даже намеком получить не пытается. И сама Настя… не уверенная, что стоит торопить или оглашать, лишь напитывается этого позабытого и совсем сейчас незнакомого чувства, что имеет крепкую и надежную опору, буквально. И не нужно думать, сильные руки обнимают, готовые на себя все взять, разделив и подстраховав абсолютно в любом.
Проснуться было сложно. Впрочем, неудивительно, учитывая, что Лукия буянила едва не всю ночь. Так что сейчас голова у Насти ощущалась тяжелой и мутной, мысли текли вяло, будто не желая возвращаться к реальности.
А еще было очень тепло и так непривычно уютно… Не могла понять, почему. И глаза открыть – сил не находила. Хотелось спать невыносимо, хоть годами сформированная привычка и напоминала, что пора вставать.
Смутно вспомнилось, что Настя сегодня еще хотела в магазин наведаться. Ей это нынче так тяжело давалось, сил едва хватало, да и не на машине, пешком. Совмещала с прогулкой, на которую дочку выводила. Спасибо Андрею, который, несмотря на ее возражения, модель коляски с такой удобной небольшой люлькой купил. Хоть какое-то облегчение, для ее спины особенно.
Правда, после сегодняшней ночи не хотелось вообще никуда выходить, как и из сна выплывать. Лукия почти до четырех утра плакала. Непонятно, что не давало дочке нормально отдохнуть и уснуть, они и лекарство от колик ей капали, и укачивали, Настя даже спазмолитик рискнула накапать, который ей педиатр советовала… Но и то не помогло, как и чай с фенхелем. Такое чувство, что малышка просто хотела, чтобы с ней гуляли, напевая, и они с Андреем по очереди этим занимались, давая хоть немного друг другу передохнуть.
Андрей!..
Настю как жаром обдало от этой мысли! Замерла, даже дышать перестав, приоткрыла осторожно веки, глянув сквозь ресницы.
И внезапно поняла, почему ей тепло, хорошо и уютно так… Лукия спала на ее груди и животе, да. Настя и во сне продолжала обнимать дочку руками, прижимая крепче. Лукийка тихо сопела ей в шею, в дреме крепко сжимая свои кулачки и даже улыбаясь. Здорово так, учитывая, что большую часть ночи дочка хныкала!
Но сама Настя не лежала в кровати. Вместо этого как-то полулежа сидела на диване в гостиной, забравшись с ногами и… откинувшись на Андрея. Выходит, так и уснула на его плече. А мужчина их обеих руками обхватывает даже сейчас, как оберегая, чтобы не случилось ничего ни с Настей, ни с малышкой, страхует…
И тоже спит. Бдение обоих измотало капитально…
Это он впервые остался у них на всю ночь. И раньше, бывало, задерживался допоздна, но всегда уезжал. А сегодня… И, главное, Настя и сама не смогла бы описать, как так все сложилось?
Они даже толком не успели все коробки открыть, что Андрей принес, смутив ее до невозможного своими подарками! И как-то весело, несерьезно, в противовес той сцене с кормлением Лукии, спорили насчет того, можно ли ей в самом деле кофе пить? Честно говоря, может, и неправильно, но Насте вдруг так захотелось любимого напитка, даже тогда, вечером!.. Прямо кончики пальцев закололо.
Так, наверное, кому-то хочется алкоголя рюмку выпить, чтоб снять неявное внутреннее напряжение и психологическое давление. А ей горячий и ароматный кофе снился, честно! Потому, скорее, хотела, чтобы Андрей ее уговорил, привел такие аргументы, чтоб она с чистой совестью могла себе эту чашку удовольствия утром позволить!
Но они и не договорили даже. Лукия, только уснувшая же, по сути, и, как надеялась Настя, уже, с небольшим перерывом, на ночной сон настроившаяся, начала так плакать, что оба кинулись к кроватке! Забытым на полу остался и кемекс, который только достали, и остальные коробки, что Андрей принес.
И началось их «дежурство», какого еще не выпадало. Не спасла ни каруселька, музыку которой они, кажется, сами наизусть выучили за эту ночь; ни собственное пение Насти; ни какое-то смущенное мугыканье Андрея, страхующего Настю, когда руки уже отказывали…
Это было так мило, если честно!
Да и сейчас, оглянувшись на несколько часов назад, подумала, что могла бы просто головой двинуться, проведя эту ночь одна. Достаточно на форумах мамочек про выгорание и депрессии начиталась, чтобы это осознать. Но Андрей остался… и во всем помогал, вообще не спрашивая, а будто и хотел, и право имел, и своим долгом считал быть с ними, заботиться…
Уснули, выходит, в конце концов, тоже вместе… Еще и кое-как выспались. Во всяком случае, Настя с Лукией так точно. Оставалось надеяться, что и мужчину не сильно загоняли этой ночью. Ему-то еще на работу…
Караул! Надо будить! Сколько там уже времени? Не видела часов.
Почему-то горло сдавило каким-то запредельным смущением и волнением, хоть и не юная девочка давно уже! Да и не было в этой ночи ничего такого, чтобы смущаться! Не взрослым людям, однозначно. Но Насте отчего-то до какого-то тревожного ощущения сверкающей щекотки в животе зажмуриться хотелось!
Странно так… Непривычно… И сладко, и страшно.
Не дура же, понимает все эти повисшие в воздухе полувзгляды и осторожные касания, намеки, а то и прямые откровения. Как вчера с его словами о ее внешнем виде, о том, как он воспринимает даже момент кормления, о радости…
Уф!!! Наверное, последние месяцы с Павлом и слова того, кого уже и мужем называть не хотелось, несмотря на официальный статус, что-то сломали в Насте. Разрушили некую хрупкую и тонкую уверенность в самой себе, которую и так нелегко выстраивала в свое время, буквально отстаивая и отвоевывая право на самостоятельные решения, убежденность, что стоит чего-то и что привлекательная… тоже вот.
Потому сейчас так сложно и было поверить в то, что в глазах Андрея все ярче и очевидней замечала. Умом понимала, все видела, а вот душа… Что-то в груди боязливо сжималось с холодком, не в силах довериться этому пониманию.
Но сейчас от нее этого не требовали, кажется. В данный момент, пока все остальные спали, Настя могла просто наблюдать, всматриваться, изучать то, на что ранее никогда не решилась бы, совесть просто не позволила бы. Но теперь… Кто ей теперь указ?
Она просто смотрела, будто впитывая в себя и рельеф его лица, совсем иной, незнакомый, но уже становящийся родным, пусть и не готова была признаваться в подобном. Изучала изломы кожи, рассказывающие какую-то очень личную, только его, Андрея, историю жизни: каких-то, лишь ему ведомых, испытаний, находок и потерь, открытий, успехов и разочарований. Смотрела на то, как медленно двигаются глаза под веками, и вдруг поймала себя на мысли, что хочет коснуться пальцами его ресниц, повторить контур скулы, задержаться на немного массивном угле нижней челюсти и обвести контур губ…
Но ничего из этого ей не то что воплотить сейчас не светило, однако, а и даже продолжать робко мечтать.
Потому как именно в это мгновение завозилась Лукия. Еще совсем тихо, чуть громче засопев, сладко зевнула. Настя не сумела сдержать улыбку, наблюдая за этим милым копошением дочери. И только спустя мгновение осознала, что руки Андрея сжались крепче, обнимая и ее, и малышку, будто он отреагировал на их возню, но еще со сна не понял, хорошо или плохо, и решил на автомате подхватить их обеих.
– Доброе утро, девочки, – хриплым шепотом, широко улыбнувшись, протянул Андрей, зевнув едва не так же, как Лукия только что.
Прижмурился, медленно приоткрыв глаза.
И вдруг так улыбнулся, встретившись взглядом с Настей, что она утратила дар речи и всякий контакт со своим мозгом! Замерла, ловя этот потрясающе светлый, но при этом и пронзительно глубокий взор, который на ней также глобально сосредоточен сейчас был. Забыла обо всем, почему-то ощутив себя невероятно счастливой, будто солнечным светом внезапно согретой.
– Доброе… – выдохнула, сама не поняв, как в ответ улыбаться начала.
– Похоже, нам сегодня очень к месту и кемекс, и кофе придется. Вот уж точно, своевременно я решил тебя порадовать, Настенька, и сам спасаться буду после ночных гулек с вами, девчонки, – подмигнув, мягко и смешливо протянул Андрей. – Погудели, как в ночном клубе, ей-богу! – рассмеялся искренне.
Но ведь ощущалось, что без всякого упрека или недовольства, а даже как с гордостью какой-то, что ли, что все это вместе с ними прошел.
– Это точно! Сегодня и у меня доводов против кофе нет, я о нем мечтаю! – и сама Настя рассмеялась тихонько.
Тут ее, как молнией какой-то, пробило отвратное, в общем-то, воспоминание о том, что Павел кричал, уходя, что не готов к таким вот ночным бдениям и реву ребенка, к проблемам… Настолько в диссонанс сыграло сейчас приподнятое настроение Андрея, который, как раз прошел через это все с ней, хотя вообще же не обязан был!
И да, его руки все еще крепко ее обнимали, хоть и под предлогом, что вроде удерживал их с малышкой в удобном положении.
Так сильно ее это… Нет, не тронуло, сильнее, больше! Пробило разрядом по каждому нерву, до реальных мурашек на коже, которые увидеть можно было. Зацепило нечто очень глубокое и существенное, как сдвинув в сознании тектоническую плиту ограничений и внутренних запретов, давящую на душу, определяющую каждое ее решение в последние недели.
Так и смотрят, вглядываются в друг друга, не отрываясь… И моргать не хочется, хотя глаза печет уже.
– Тебе же на работу надо, да, Андрей? Ты хоть не опоздаешь из-за нас? – вдруг вспомнила о времени, забеспокоилась.
– Не опоздаю, Настя, все нормально, еще два часа в запасе есть, – повернув одну руку так, чтоб на часы глянуть, успокоил ее мужчина.
– Серьезно? – не верилось даже, всего ничего поспали, а внутри прям эйфория какая-то. И куча энергии, кажется, чего уже несколько недель не ощущала!
Лукия все активней ворочалась, начав потихоньку пальцы ее облизывать. И уже не сопела, а как-то ворчливо пыхтела, как недовольство выказывая, что они не на нее все свое внимание обращают. Смешно так! Невыносимо забавно.
Оба расплылись в широких улыбках.
– Да, – будто поняв ее настроение, подмигнул Андрей, продолжая разговор.
– Здорово, значит, и я еще к доставке товара успею с Лукией. Пойдем сегодня магазин инспектировать, три дня попасть на доставку не могла, – поделилась как-то совершенно естественно своими планами.
– Я отвезу вас, Насть, – тут же… ммм, точно не предложил, а словно решил за обоих Андрей. Очень уверенно и веско. – Мне по дороге, это же рядом совсем, – напомнил моментально, как пресекая любые доводы против, мысли ее прочитал, что ли? – Да и тебе лишняя нагрузка точно не нужна. Вам со Светлячком лучше по парку гулять, чем дышать выхлопными газами у дороги.
А они все еще лежат так же…
– Так, может, там и кофе выпьем? – предложила внезапно охрипшим голосом, почему-то растерявшись, как девчонка, которой отвыкла себя считать.
– Ну уж нет! – рассмеялся уже громко Андрей, отчего у нее по всему телу вибрация этого его смеха разбежалась.
И Лукийка замерла, попытавшись головку поднять, как изучая, что происходит с ее «матрасом».
– Я же не зря те коробки тащил! Сейчас разберусь, обещаю! Нам еще до машины себя в тонус привести нужно, а то на ощупь ехать придется, благодаря нашей принцессе, – и Андрей, кажется, не задумавшись, погладил Лукию по головке.
Так нежно и легко, и осторожно… но уже без того страха, что в первый раз был. А так уверенно, по-свойски, и с такой любовью, которая вот в каждом жесте ощущалась! У Насти слезы на глаза навернулись!
Нашей… Опять по коже мороз!
А Лукия вдруг требовательно захныкала, видно, устав иначе внимание мамы привлекать, чем рассмешила Андрея, который вновь на Настю посмотрел. И то, что у нее глаза на мокром месте, заметил, вот однозначно.
– Корми Светлячка, Настя. А я пойду с этой техникой разбираться и кофе нам готовить. Заодно, возможно, и на завтрак уже для нас что-то соображу, – подмигнув снова, Андрей на мгновение крепче обнял ее.
И, когда Настя чуть наклонила голову, на дочку посмотрев, проверяя, вдруг коснулся губами ее виска, как поцеловав растрепанные пряди после сна. Затем осторожно встал, тут же вместо себя диванную подушку подсунув, чтобы удобно было сидеть, по сути, не дав Насте ни упасть, ни отреагировать.
А когда она все же вскинулась, словно пытаясь в глазах мужчины ответы на кучу вопросов, что не решалась задать, увидеть… он так улыбнулся!.. Не сказал ничего, но словно на все, что она и сформулировать еще не сумела, разом ответил твердо «ДА!». Настя аж чуть вздрогнула, будто реально его голос услышала.
