Текст книги "Любовь на кофейной гуще (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
Глава 5
через 12 дней
– А я тебе говорю, что это самое глупое, что ты можешь сделать, Настя!
Мама смотрела осуждающе. Очень. Так, будто Настя собралась бросить на нее внучку и пойти развлекаться на трассу, минимум, мужиков цеплять на крутых тачках…
На самом деле, Настя хотела пойти к адвокату, с которым предварительно согласовала встречу по телефону. Вчера она наконец-то залезла в интернет, чтобы узнать, где именно необходимо заявление на развод подавать. Боже! И в голову никогда не приходило же, что такая необходимость появится… И выяснила, что все совсем не так просто. И в первый год после рождения ребенка развод практически невозможен по закону.
По этому поводу и хотела поговорить с адвокатом. Однако встретила серьезное сопротивление с той стороны, с которой не ждала, честно. Разве мать не должна ее поддержать в любом вопросе? Разве ее саму не шокировало поведение Павла?
– Почему? – устало вздохнула Настя, тем не менее натягивая через голову платье.
То ли нервы, то ли ей просто с генетикой повезло, но фигура восстанавливалась более-менее… Не сказать, что идеально, нет, конечно, но куда быстрее, чем пугали опытные подруги, уже проходившие этот этап. Вес таял на глазах… Возможно, потому, что Настя зачастую пропускала еду.
Это было плохо, она знала, от этого зависело молоко, которым она кормила Лукию, а она забывала вечно. Больше того, чаще всего ей о необходимости поесть напоминал Андрей…
Это тоже нервировало маму, почему-то.
Она вообще не понимала, что происходит в их с матерью отношениях. Ранее все было нормально, они прекрасно общались! Не без обычных разногласий по оценке событий, свойственных разным поколениям. Но ведь понимали друг друга.
С тех же пор, как Настя заявила, что будет подавать на развод… все стало неадекватно и очень странно. А еще травмирующе… Даже не представляла, насколько больно будет осознавать, что и родители считают, будто она должна «понять и простить», дождаться, пока Павел нагуляется и вернется. А в том, что так и произойдет, похоже, не сомневались ни ее, ни его родители.
И все же, даже будь они триста раз правы, исходя из своего жизненного опыта, Настя не хотела такого развития событий в своей жизни!
Проблема в том, что поддерживали ее в таком решении только две подруги из всех, и… Да, Андрей. Хоть мужчина особо и не распространялся на эту тему, но уж точно не уговаривал ее подождать или дать Павлу шанс.
– Я не собираюсь его прощать, мам, – устало повторила раз в пятнадцатый, кажется. – И мне плевать, трахается он там с кем-то или просто шляется по барам, неужели ты не понимаешь?!
Мать неодобрительно поморщилась и поджала губы, будто упрекая ее таким подбором слов. Но Настя не собиралась отступать, да и… просто устала. И вежливой быть по отношению к тому, кто ее не пощадил, и воспитанной не обязана.
– Ребенку нужен отец, – не сдавалась мать. – Родной!
Лукия спала в кроватке, Настя только покормила дочку. Старались говорить тихо, чтобы теперь не разбудить, но… раздражение бурлило внутри у обеих!
– Отец?! А где он?! Ты его видела хоть раз за это время? Он звонил мне или тебе? Не живет он и у своих родителей… Ты достаточно взрослая, чтобы сама придумать варианты? Конечно, Павел мог снять какую-то квартиру, с его-то возможностями. А мог купить, оформив на мать, к примеру… Сейчас или давно? Что я, вообще, знаю о Паше, как оказалось? Ради чего и сколько я должна ждать того, кто ясно мне сказал, что не готов и не хочет быть ни со мной, ни с нашей дочерью?! – под конец Настя все же повысила голос, не в состоянии уже сдерживать эти все эмоции.
Ее телепало так, что руки тряслись. И как ни пыталась, не выходило утихомирить гнев, разбуженный словами мамы.
– Отец – это не тот, кто спермой поделился под давлением представления окружающих о том, «как надо»! Отец – это тот, кто заботится, воспитывает! В ком и сомневаться не приходится, что в нужную минуту рядом будет, сам предусмотрит и от всего защитит, даже чрезмерно, возможно. Ты видишь здесь такого?! Где твой Павел?! – в сердцах уже бросила матери и крутанулась, обвела квартиру злым, полным боли, отчаяния и обиды взмахом руки…
И замерла в полоборота, невольно смутившись. На пороге гостиной стоял Андрей.
Ой! Не хотела, чтобы мужчина становился свидетелем их с матерью ссоры. Настя очень настойчиво доказывала Андрею, что он может и поменьше тратить на нее время, мама ей отлично помогает… А то, что нервная и напряженная, «на глазах» тает, по его словам… Это просто не привыкла еще, не адаптировалась… Врала, короче, смущаясь и путаясь, но так не хотелось отягощать мужчину своими проблемами!
Хотя сама же ему и ключи дала, еще до приезда матери, не всегда была возможность бежать, открывать, когда кормила дочку, ведь все еще нельзя сидеть, а лежа… В общем, все сложно.
Андрей тоже показался немного смущенным тем, что при их ссоре появился. Но и как будто нахмурился, что ли, только внутренне, словно подобрался весь, но наружу этого не выпускал.
– Привет, – кивнул Андрей, встретившись с ней взглядом, улыбнулся тепло. – Галина Петровна, добрый день, – поздоровался он и с ее матерью, хоть уже без улыбки.
Та кивнула в ответ тоже, но в глазах вспыхнула новая порция неодобрения, что, кстати, усилило злость Насти. Было совершенно и категорически непонятно, почему мать так неприязненно относится едва не к единственному человеку, который всеми силами помогал и поддерживал ее с ребенком, не обращая внимания на кучу сложностей и прорву времени, которое он неясно где находил, чтоб им уделять.
– Я вам продуктов привез, – Андрей махнул рукой в сторону входа, где обычно оставлял пакеты. – Мне по дороге было.
– Ох, Андрей, спасибо огромное! – кажется, она только и делала, что благодарила его в эти дни. – Я думала после адвоката зайти. Но теперь… не знаю, не успела бы точно, – бросила укоряющий взгляд в сторону матери, все еще недовольно поглядывающей на них обоих.
Опять с благодарностью повернулась к другу. Ну а как иначе, если делал все и даже больше возможного, казалось! Точно больше просто дружеской помощи. У нее же и подруги имелись, забегали уже несколько раз, подарки Лукие привезли, кое-что нужное купили и звонили, развеять старались. Только… Оно ж и понятно, что у всех свои семьи, мужья, дети, работа. Откуда и где время брать, чтобы с ней нянчиться?
Андрею, возможно, в этом плане было легче… Она не знала, если честно.
– У тебя сегодня встреча? – уточнил Андрей.
– Да, через двадцать минут, – кивнула Настя, подумав, что придётся идти очень быстро из-за этого спора с матерью.
Хоть контора и недалеко, но времени осталось немного. А у нее и так лимит из-за режима кормления дочки. Елки-палки! А еще и спина болит, старухой себя чувствует, ей-богу!
– Давай я тебя отвезу, так быстрее будет, вам всем проще, Настюша. А то Светлячок проснется рано – Галине Петровне мороки больше, – похоже, совершенно искренне и даже без всякой задней мысли предложил Андрей.
– Ох! Это тебе от нас одна морока! – вздохнула Настя…
Но как отказаться? Ведь прав был по всем пунктам, а самой ей за руль еще очень рано. И Андрей об этом тоже в курсе уже, пришлось рассказать, когда на пятый день ей в роддом к своему врачу было нужно ехать, швы снимать, а мужчина как раз заехал проведать их. Настя собиралась такси вызвать, но Андрей и слышать ничего не захотел!
Еще и беспокоиться начал, решив, что ей плохо или не так что-то. Позвонил кому-то, перенес встречу, которая у него, очевидно, была, заставив Настю очень неловко себя чувствовать. Искреннее волнение друга подкупало, вот и рассказала, пытаясь объяснить, что нормально все, по плану… Но до чего же неловко!..
Однако, кроме неловкости, и какое-то новое тепло, странно-непривычное ощущение близости, когда тебя стремятся понять… Даже не так, вас, вместе с дочкой, словно и не разделяя. А еще ей очень-очень нравилось, как Андрей малышку «светлячком» называл, с такой искренней и веселой добротой!
И, что совсем обескуражило Настю, он не боялся Лукию на руки брать, даже когда та плакала. Иногда она сама терялась перед непонятной истерикой дочери. Андрей нет, в силу возраста ли или того самого опыта с крестниками, но он ей этим огромную моральную поддержку оказывал.
Честно сказать, за эти три недели, он успел так глобально в жизнь Насти встроиться, при этом совершенно не навязываясь и не давя, не высказывая свое мнение по поводу того, что Насте делать стоит, а просто помогая…
Нет, страшно не становилось, просто дезориентировало немного. Но Настя уже даже свыклась.
– Не выдумывай, – усмехнулся Андрей, отметая ее волнения одним небрежным движением широких и очень надежных, как она уже знала, плеч. – Поехали. А то еще опоздаешь. Галина Петровна, вы гляньте там по пакетам, я же на свое понимание брал, если еще что-то нужно, напишите Насте, купим, – попросил он ее мать, пока Настя на ходу закручивала волосы резинкой в узел.
Мама… кивнула. Не спорила. Она, в принципе, напрямую с Андреем терялась немного, как казалось Насте. Может, потому, что Андрей находился где-то посередине между ними… То есть, старше Насти лет на десять или около того, а ее матери младше где-то настолько же. Не тот возрастной провал, чтобы давить авторитетом, вроде. Тут и подружиться можно…
Да только отношение мамы к Андрею… Эх, одно расстройство! Настя никак не могла этого понять.
Но сейчас мать как-то странно посмотрела на мужчину… А после на дочь взгляд перевела, словно глаза в глаза пыталась что-то донести, какую-то мысль вложить… Настя посыл не поняла. Как и изменившееся настроение мамы.
– Мы быстро, – со вздохом пообещала Настя, выходя в коридор и с благодарностью позволяя Андрею помочь ей собраться.
– Вы поссорились с матерью? – аккуратно, сразу дав как-то так тоном понять, что отвечать не обязана, уточнил Андрей, когда они в машине ехали. Глянул прямо на нее через зеркало заднего вида.
Настя сзади, конечно, полулежала… Почему-то подумалось, что с Андреем это гораздо легче, чем с каким-либо водителем такси объясняться пришлось бы. Но все равно… не просто.
– Такое… – состроила гримасу. – Она тоже считает, что мне не стоит сгоряча рубить. Нагуляется – вернется, – горько хмыкнула Настя.
Андрей почему-то взгляд отвел после этого замечания.
Ее царапнуло прямо.
– Ты тоже так думаешь? – на душе почему-то стало тяжело-тяжело… – Что я должна простить и принять, если вернется? Или самой к нему в ноги упасть, семью сохранить, закрыв глаза на такой поступок, иначе я ненормальная женщина? – прям через удушье выдала.
– Нет!!! Ты с чего так решила?! – даже сверхэмоционально вновь вскинулся Андрей, удивленно обернувшись, как раз припарковался. – Я не считаю, что признаком «правильной» женщины является обязанность предательство прощать. Больше того, Насть, я вообще не думаю, что существуют какие-то параметры «правильных» женщин, да и мужчин тоже. Есть совесть, честь, правда, и эти понятия не имеют пола. Подлость не имеет прощения, что в мужском понимании, что в женском, Настя. И в этом моя позиция твердая и четкая. И мне очень понятно твое намерение. Более того, наверное, из-за этого твоя мать на меня сердится, но я поддерживаю тебя в этом. Человек, который бросил в такой момент… Черт! Да когда еще надо показать свою поддержку и преданность близкому, любимой женщине, как не в такой ситуации? А не уходить тусить… – Андрей замолчал, как оборвав себя, отвернулся к дороге. Вздохнул глубоко.
А Настя прикусила губу, стараясь не разреветься от облегчения, что хоть кто-то понимает и поддерживает ее! Что есть адекватность и она не идиотка, как иногда начинает думать, слушая все эти «добрые» советы.
А еще… непонятную щекотную дрожь внутри ощутила, которую не смогла для себя объяснить… Может, гормональное что-то?
– И не вздумай опять благодарить, Настюш! А плакать тем более не нужно, – хмыкнул иначе, мягче, добрее Андрей.
И каким-то таким лучистым, добрым взглядом глянул, словно обволокло теплом, согрел солнцем! Растерялась… Сама не поняла, когда ему в ответ улыбаться начала!
– Это просто нормальная позиция, не геройство какое-то. Я действительно так считаю…
– Знаешь, учитывая все, что я за последнее время выслушала, могу твердо заявить, что не так и много людей нормой именно такой подход считают, – все же тихо всхлипнув, постаралась сдержаться Настя. Прижала глаза пальцами, пытаясь взять эмоции под контроль. – И извини за маму, ладно? Заметил, да? – грустно улыбнулась. – Она всегда очень боялась этого, знаешь, «что люди скажут», – сделала характерный жест пальцами, как в кавычки брала. – И развод дочери… Для нее оно едва ли не большая травма, чем для меня. Мы из маленького городка, вот и боится, что все соседки и подруги скажут, что она меня неправильно воспитала, раз брак не сумела сохранить, – попыталась объяснить.
Ведь и понимал вроде мать, а с другой стороны… резануло по душе. Хотелось иной позиции.
– Ладно, мне-то что, – отмахнулся Андрей, открыв свою дверь. – Плохо то, что она тебе это выговаривает. А тебе нервничать не нужно, Настя. Ты о себе и Светлячке думай в первую очередь, остальное вторично. А я поддержу, – подмигнув ей, Андрей вынул ключ. – Давай помогу выйти, вроде успели, – подвел он черту под их «откровениями», от которых ей легче дышать даже стало, и вышел из авто, чтобы ей выбраться подсобить.
Вернулась Настя как раз ко времени кормления. Лукия недавно проснулась и не успела еще разойтись с криком. Так что и мама была в хорошем настроении, играя с внучкой на коврике, который шел все в той же коробке новорожденного.
У Насти же настроение было так себе. И после консультации с адвокатом не сложилось ощущение, что можно легко решить их ситуацию, поскольку ничего криминального ни в отношении Насти, ни в отношении дочери Павел не совершил по закону. Зато можно было пока фиксировать факты его отсутствия и нежелания материального участия в жизни жены и ребенка. Потом это должно было помочь.
– Все успела? – без прошлой агрессии уточнила мама, выпрямившись, взяла внучку на руки.
– Более-менее, – расплывчато отозвалась Настя, наблюдая за ними.
Тоже не вдавалась в подробности, не хотелось заново обострять…
Андрей не поднимался, чтобы ее матери дополнительный повод придираться не давать, как объяснил. А ей перед ним так неудобно стало, ведь только добро от этого человека видела!
– Ты не переживай, Настюша, лучше выдохни, чая выпей, я там купил какой-то модный, вроде можно и нужно молодым мамам, и белую шоколадку еще. Ты позавчера говорила, что хочется, а сама себе же не возьмешь, знаю, – подмигнул Андрей, явно поняв, что она вновь извиняться готова.
– Андрей! Там же сахара куча! Вдруг вредно для Лукии? – рассмеялась от неожиданности Настя.
– Но тебе же хотелось, – не согласился с ней мужчина, твердо, лукаво поглядывая. – Я помню. А от одного кусочка точно вреда не будет. Шоколад качественный, хороший. Это я тебе даже гарантировать могу, – уверенно заявил он авторитетным тоном. – И поешь спокойно, не торопясь, не забывая… Больше о себе думай, чем о других, Настя. Твоя главная задача – дочка и собственное здоровье. А твоя мама… И она это поймет, я думаю. Может, просто им времени больше нужно, чтоб в голове все перестроить, – легко приобняв ее за плечи напоследок, посоветовал и поддержал Андрей.
Это дало ей некую точку опоры. Спокойствия, что ли. Равновесия, которого в последние два месяца Насте настолько не хватало. Странное дело, но две секунды теплого дружеского участия и поддержка твердой надежной руки, как помогли ей какую-то внутреннюю батарейку перезарядить… Рядом с Андреем ей очень тепло и спокойно становилось, а Настя, наверное, вдруг научилась такие мгновения ценить.
Вот и сейчас послевкусие терять не хотела, даже чтобы матери что-то доказать.
– Давай ее мне, – помыв руки и быстро сменив свободное платье на домашний костюм, взяла дочку, поневоле расплывшись в улыбке, глядя в эти огромные светлые глаза на крохотном личике.
– Привет, Светлячок! Мама так соскучилась, – тихо прошептала в крохотное ушко, не заметив даже, что обращение к малышке Андрея давно и сама подхватила. Ласковое такое, нежное. – Ты выспалась? Порадуешь меня улыбкой? Не будешь плакать, правда? – будто дочь понимала, сама улыбку сдержать не могла, обо всем забывая, когда с ней разговаривала и к себе хрупкое тельце прижимала.
Так и тянуло расцеловать каждый маленький пальчик, каждую ресничку Лукии! С каждой секундой, кажется, только больше ее любила. Какое-то безразмерное, необъятное море эмоций! И еще меньше понимания, как от такого счастья можно было уйти?
Не жалела, что у нее Лукия есть, вот ни капли! Хоть сама изначально очень взвешенно и разумно подходила к вопросу беременности, сейчас искренне рада была, что благословила ее судьба дочкой. И что здоровы обе. А с остальным… справятся, переживут. Все же здорово, что есть и те, кто их поддерживает.
– Я продукты расфасовала, давай тебе сейчас нагрею обед, – не спорила мама, с улыбкой наблюдая за ними. – Андрей этот предусмотрительный, ничего не сказать, обо всем подумал, – странно так как-то добавила, что Настя глаза подняла, оторвавшись от воркования над малышкой.
– В смысле? – нахмурилась, что-то покоробило в голосе мамы.
– Нет, просто говорю, что грамотно очень купил все. Приезжает вон, беспокоится, все время рядом крутится, – покивала мама головой, двинувшись в кухню.
– Ну так он старше, понимает в жизни, крестников куча, рассказывал. Наверное, знает, что нужно. Может, друзьям звонил, уточнял, – пожала плечами Настя, которой не очень понравилось направление разговора. Напряглась, будто ожидала очередной порции придирок.
Следом за матерью потянулась, на ходу помогая Лукии к груди пристроиться. Пока мама нагреет ей все, и дочка поест.
– Да, старше, – все так же, вроде как нейтрально, кивнула мама. – Давно с ним дружите…
– Мам, ты же прекрасно знаешь, что да, не первый раз с ним встретилась, – фыркнула Настя, остановившись у окна, оперлась на край стены, наблюдая, как самозабвенно дочка сосет.
– Не первый, Настя. Ты права. А вот то, как он смотрит на тебя, впервые заметила, – серьезно вдруг заявила мама и, оставив тарелку греться в микроволновке, глянула на нее.
– Как? – улыбнулась Настя, ничего не поняв. – Нормально он смотрит, мам. По-доброму очень.
– Ага… И поддерживает с разводом, да? – сарказм в этом смешке не заметить было сложно.
Настя психанула, несмотря на решение.
– Мам! А вот скажи мне честно: если бы это я загуляла вдруг, ушла из дому, по барам шлялась, и Паша решил на развод подавать – это было бы нормально, да?! Ты бы поняла его?!
Мать смешалась. Глянула на пол, себе под ноги, словно ей неудобно перед ней стало.
– Доча, к мужчинам другие требования, ты же взрослая, сама уже понимаешь, гуляют многие, но ведь семью содержат…
– А вот и нет! Не другие! – крикнула было, но Лукия замерла, и Насте стыдно стало, заставила себя словно осесть, не желая дочку пугать. – Ни черта не другие, мама. Просто есть кобели, а есть нормальные мужчины. И все. И деньгами мне в последние месяцы только Андрей помогал, представляешь? Хоть я постоянно ему их вернуть пытаюсь, – глянула на маму ехидно и с некоторой долей вызова. – Ну и государство пособие выделило, как и каждой женщине по рождению ребенка. А от Паши – ни копейки, – даже с каким-то злым удовлетворением донесла до матери очевидное. – А то, что мне свекровь пыталась дать… Я слишком хорошо их всех знаю, мам. Меня таким не обманешь. Это ее инициатива, не Павла. Так что не надо мне тут рассказывать, кого и как судить нужно!
Мама поджала губы, достала тарелку с ее супом, поставила на стол, подвинув ложку и хлеб. Но Лукия еще сосала, а так как и кушала Настя пока только стоя, упираясь ногой на табуретку, пришлось ждать.
– Так ты потому готова Андрею авансы давать? – не глядя Насте в глаза, вдруг заметила мама.
– Какие авансы?! – вообще в ступор впала. – Ну что за глупости ты говоришь?! – в голове не укладывалось просто.
Лукия захныкала, как ее настроение перенимая, но Настя пока не могла успокоиться.
– Я говорю то, что вижу, Настя. Не слепая еще, слава богу, да и опыта хватает, чтобы основное заметить, – хмыкнула мама.
– Что же ты тогда в Павле подлости не увидела?! – не осталась в долгу она, клокоча внутри обидой.
Лукия отвернулась от груди, уже всерьез заплакав. И это, как ушат холодной воды, отрезвило Настю. Да и мама, показалось, смутилась.
– Мам, – зажмурившись, выдохнула она сквозь зубы. – Давай, наверное, прекратим. Это все пустое и бессмысленное. Ты сейчас не готова меня слышать. А я… Мне обидно, что ты не на моей стороне. И… поезжай, наверное, домой. Лучше с папой проведи оставшиеся дни. Так нам всем спокойней будет. Не рассоримся хоть окончательно… И я с молоком останусь. Мне и так сейчас хватает поводов для нервов и страхов, – глянула выразительно, как-то отчаянно стремясь донести до нее свою позицию и боль.
И… даже как-то легче стало, когда мама кивнула… Видимо, тоже понимая, что они неверным путем пытаются достучаться друг до друга. Какой-никакой, а шаг навстречу. Может, дальше она и сумеет взглянуть на ситуацию с ее, Насти позиции, как Андрей и говорил?
