Текст книги "Любовь на кофейной гуще (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
Глава 15
– «Нашу малышку»? – способность говорить вернулась к ней только минут через пять. Как и думать тоже.
И вот теперь сумела проанализировать не только эмоциональную, но и фактическую составляющую его слов.
Все это время Настя лежала, уткнувшись в плечо Андрея, наслаждаясь тяжестью мужчины (хоть он и старался их так разместить на диване, чтоб не придавить ее), ароматом его кожи, становившимся понемногу таким же любимым, как запах Лукии.
Андрей чуть удобней устроился на локте и внимательно заглянул в ее глаза с такой любовью, что и намека на смущение у Насти в груди не всколыхнулось. Вторая его ладонь так и продолжала гладить ее кожу, как блуждая по телу, изучая ее, сейчас уже легко, с той же любовью и нежной лаской.
– Я собираюсь ее удочерить, как только мы поженимся. Думаю, сумею Павла убедить отказаться от прав, к которым он особо и не стремится, кажется. Ты же не будешь против, радость моя? – огорошил ее этот невероятный мужчина всем и сразу.
Еще и в губы поцеловал, вновь отвлекая.
– Я немного запуталась, о чем именно вопрос? – хихикнула тихо Настя, разместившись у него на плече. – Ты мне предложение делаешь или про усыновление спрашиваешь? – если честно, немного впала в ступор, но с каким-то весельем и той самой легкостью, которая у них с самого начала присутствовала.
– Я обо всем и сразу, Настенька, чтоб ничего не забыть от своего счастья, и у тебя сомнений не оставить, – тоже с веселой улыбкой, но очень уверенно, отозвался Андрей.
– А ты время зря не теряешь, – сложила руки у него на груди и устроилась на пальцах подбородком, любуясь этим потрясающим мужчиной.
И улыбаться не может перестать. Такое непривычное, новое ощущение счастья, будто сам воздух в квартире пронизывает, и малышка спит, словно позволяя им совершенно иначе, глубже и трепетней познавать друг друга.
– Это точно… – начал было Андрей, и вдруг спохватился. – Елки-палки, время! Я же еще в офис вернуться должен, радость моя, околдовала ты меня, задурила своими чарами голову, – рассмеялся тихо, но начал подниматься, поддерживая и ее при этом.
– А приезжал-то зачем? – уточнила Настя, сев и подтянув под себя ноги, пока пыталась руки в рукава рубашки продеть.
– Кресло привез! Оно пришло как раз со склада, а я опасался, что Светлячок может тяжело переезд перенести, вот и подумал, что лишней тебе новая игрушка не будет для нашей девочки, – уже просовывая ноги в джинсы, объяснял Андрей и пытался при этом двигаться в сторону прихожей.
– Осторожней! – реально опасаясь, что любимый и рухнуть может, подхватилась Настя с дивана.
– Все нормально, – подмигнул ей Андрей. – Сейчас я тебе все быстро покажу, а вечером подробней разберемся, – ухватив ее руку, потащил Настю за собой.
К разговору они вернулись ночью, считай. Андрей был вынужден задержаться в офисе, пока решил все, что с этим их переездом пропустил. Потом пока поужинали. Пока с креслом, точно что наигрались, определяя, какой режим больше Лукии по душе. Пока сам Андрей с малышкой возился, видно, что соскучившись, да и Насте даря возможность передохнуть немного, наслаждаясь его довольным видом и хохочущей дочкой…
А когда уложили малышку в кроватку, включив приснопамятную карусель, Настя, наблюдая за тем, как любимый с охотой и радостью этим всем занимается, не удержалась, уточнила:
– Ты уверен? Насчет того, чтоб удочерять. Я и так вижу, что ты ее любишь, но пойму, если есть сомнения, как ни крути, а это…
Весь остаток дня думала о сказанном им.
– Это – моя дочь! – уверенно заявил Андрей, прервав ее на полуслове. Понял сразу, о чем речь завела. – Я тебя с ней забирал из роддома… И отвозил вас туда тоже я, кстати, – блеснул улыбкой в полутьме спальни. – Я люблю нашу малышку не меньше, чем тебя, Настя. Она и есть часть тебя для меня. И нашей семьи, однозначно. Потому я – уверен! – решительно и твердо закончил любимый.
А Настя… отвела взгляд, поняв, что снова слезы навернулись. Ну вот что он с ней делает? Все время глаза на мокром месте, а ведь раньше не была такой!
– Я люблю тебя! – прижалась лицом к его плечу, когда Андрей, все уловив, тут же обнял, притянув к себе.
– А я от этого безумно счастливый, – выдохнул ей в волосы. – И не сомневайся, пожалуйста. Понимаю, что есть у тебя для этого основания в прошлом. Но… я – не он. Я люблю Лукию. Может, ты когда-нибудь мне еще ребенка подаришь, и я стану еще счастливей. Но, даже если Светлячок останется нашим единственным ребенком, ничего не изменится, понимаешь? Вы – моя семья. И точка.
После такого спорить вообще не хотелось. Вот совершенно. И Настя позволила себе просто нежиться в его руках.
Следующие дни она позволила себе просто обживаться, пока не анализируя и не изводя себя сомнениями и мыслями. Гуляла с Лукией, изучая двор и неплохой сквер неподалеку. Андрей возил ее в магазин, несмотря на то, что Настя напомнила: и ей уже можно за руль. Но слишком настаивать, когда любимый замечал, что просто позаботиться о ней хочет, – не выходило, да и не хотелось.
Это было приятно! Да и сложно следить одной за всем, пробовала же. Тяжело, на все просто энергии не хватало, а сколько старалась держать руку на пульсе. Так что помощь Андрея будто второе дыхание ей открывала!
Оглядываясь на эти месяцы сейчас, когда какую-то стабильность и определенность вдруг в жизни увидела, Настя содрогалась от ужаса, лишь представляя, насколько все сложнее складывалось бы в ее жизни, не будь рядом Андрей, всегда готовый поддержать и помочь.
Как справлялась бы? Как-то, да…
Простила бы тогда вернувшегося Павла, замучившись все сама тянуть? Нет, не простила бы, передергивало, когда вспоминала скандал, что ей муж закатил. Впрочем, и сейчас… не то чтобы Павел давал ей забыть о себе или расслабиться. Прав был Андрей, настояв на переезде, как в воду глядел…
– Почему ты не открываешь? Хочешь, чтобы я слесаря вызвал или полицию?! – Павел был недоволен и говорил с такой претензией, что Настя даже не сразу поняла, что ему настолько допекло.
– В смысле, не открываю? – уточнила тихонько, потому что Лукия на руках спала.
Что-то сегодня у них не так шло, то ли настроение подвело, то ли тревожило малышку что-то, но она лишь на руках спала, а в любом ином случае начинала хныкать. Даже новое кресло, которое и правда нередко теперь их выручало, сегодня не помогало. К маме малышка хотела и только «на ручки».
– Я тут уже минут десять трезвоню под дверью! – все с тем же возмущением заявил Павел. – Нам нужно обсудить вопрос по продаже квартиры, если не забыла. Или передумала уже и решила про семью вспомнить? – в конце его тон даже как подобрел, будто он готов был ей шанс предоставить.
Настя аж фыркнула от неожиданности такого подхода.
– А ты о семье часто вспоминал за те месяцы, пока по бабам чужим шастал? – не повышая голоса, уточнила. Так, просто для общего понимания ситуации.
– Настя… – Павлу хватило совести виноватых ноток добавить в голос. – Я понимаю, что мой поступок и поведение выглядят ужасно…
– Они и по сути ужасны, Паша, не только на вид, – не собиралась разводить тут долгие диспуты о морали. – А на мне сейчас слишком большая ответственность, чтобы дважды на одни и те же грабли наступать. Поэтому отвечу сразу: я не готова говорить о том, чего нет, то есть, о нашей семье. И теперь даже не уверена, что такое понятие было. Потому что, когда это семья, мужчина не бросает жену за два месяца перед родами. Ты и сам понимать должен, не дурак же, – отозвалась Настя тихо и без злости или обиды. Ей уж точно уже не на что обижаться, судьба с избытком одарила. – Так что у нас, видимо, просто общее направление какое-то имелось, удобство, привычка. А когда появились малейшие сложности, не так удобно стало, ты и ушел. Я в чем-то не права, Павел? – было интересно, как он воспринимает это все.
– Слушай, а ты можешь открыть, и мы толком поговорим обо всем?! – недовольно огрызнулся муж. – А то я почти тебя не слышу!
– Не могу, мы с Лукией переехали, я не… в той квартире, – по привычке собиралась «дома» сказать, но…
Отучала себя, наверное, да и правда в том, что здесь, с Андреем, она уже себя в большей степени дома ощущала.
Прижала сопящую во сне Лукию к груди покрепче, с удовольствием ощущая и тепло дочурки, и даже ее тяжесть, хоть спина и имела на этот счет свое мнение. Да только разве это имело значение? Сейчас уже точно знала, что есть куда более ценные для души моменты. А спину потом разомнет, когда Андрей вернется.
– К нему переехала? – как-то сумрачно пробурчал Павел, быстро сопоставив очевидные факты.
Странное настроение будто протянулось между ними через эту телефонную связь. И не чужие вроде, но и близкими людьми уже их никак не назвать.
– Ты рассчитывал, что я останусь там после того, что устроил? – не отрицая этого предположения, уточнила Настя. – Чтоб ни расслабиться, ни отдохнуть не могла, ожидая, пока ты снова явишься кричать? Спасибо, мне этого хватило в первые дни после твоего ухода. И потом, Андрей же предупредил: хочешь что-то обсуждать, ту же продажу, звони сначала. Никто не обязан тебя сидеть и ждать, Павел. У тебя своя жизнь, ты это четко дал понять, у нас – своя. Все люди взрослые, адекватно должны уже уметь себя вести… – она не упрекала, да и голос все еще не повысила.
Просто хотелось, чтоб этот запоздалый подростковый бунт прекратился и он вспомнил, что взрослый мужик. Ну и прекратил ее жизнь пытаться запустить в центрифугу своих хотелок.
– Так что, точно все? Уверена? – все еще с претензией в голосе уточнил Павел.
А Настя против воли тихо засмеялась.
– Разве это я точку ставила, Паш? – уже без всякой обиды уточнила, тихонько начав укачивать заворочавшуюся дочку… про которую Павел так ни разу и не вспомнил, кстати. – Хотя я тебе сейчас даже благодарна… Не знаю, долго ли мы еще вместе были бы, не психани ты в тот момент, но я не хотела бы потерять еще год или два, не имея этого счастья, которое теперь с любящим своим человеком рядом узнала и прочувствовала… Так что я рада, что ты ушел тогда. Хотя мне было безумно тяжело и страшно, и обидно первые дни… Но теперь я просто счастлива рядом с Андреем, и все. Уверена, – быть может, не стоило с таким счастьем говорить, но оно само в голос пробивалось, как весной трава через промерзшую землю и лед дорогу себе находит.
Андрей для нее и солнцем весенним, и теплом стал, научив заново верить другому человеку.
Вот только Павел, кажется, к такой постановке вопроса не был готов. Просто взял и бросил трубку.
Ну… так себе поступок, конечно. Отложив мобильный, Настя пожала плечами и улыбнулась дочери, сонно приоткрывшей свои глазенки, начавшей сразу улыбаться и агукать. Видимо, сон настроение улучшил.
– Так и не вырос, – сделал вывод Андрей, когда она рассказала ему об этом разговоре вечером за ужином. – Но это уже не наши проблемы, – подмигнул мужчина, присматриваясь, словно боялся, что Настя перенервничала.
Улыбнулась ему нежно в ответ, со всеми своими чувствами, чтоб успокоить, да и показать, что уже не влияет на нее поведение Павла.
Андрей, к слову, Лукию с рук не спускал, играя с… дочкой. Да, вот и сомнения не было, что это настоящий отец для малышки. И не просто ждал, пока Настя накроет на стол, намекая, словно бы очень устал на работе, а позволил и ей отдохнуть, и Светлячка развлекал с обоюдным удовольствием.
– Я, кстати, нашел агентство. Когда ты готова будешь, приедут, посмотрят, оценят, выставим на продажу. Только надо будет вас с Лукией тут перерегистрировать, чтоб сложностей меньше. А Павлу я сам позвоню, не хочу, чтоб он опять тебе нервы мотал, – добавил Андрей. – И еще со своими адвокатами посоветовался, они мне порекомендовали хорошего семейного юриста. Проконсультируемся и с ним по всем нашим вопросам. Вдруг сумеем как-то лучше ситуацию решить, – спокойно, внушая и ей уверенность в счастливом исходе, заметил любимый.
Тут Лукия заворочалась, перебив, захныкала, как-то недовольно возмущаясь, и начала Андрея за пальцы ртом хватать, явно намекая, что тоже не прочь перекусить.
– Кажется, не только я тут проголодался, – рассмеялся Андрей, аккуратно отдав ей дочку. – Корми Светлячка, я закончу, – мягко надавил на плечи, усадив Настю на диван, который стоял у него в кухне.
А сам быстро расставил тарелки и, разложив по тем спагетти с соусом, поставил на середину стола приготовленный Настей салат, то и дело поглядывая на них с искрами во взгляде. Она же улыбку не могла удержать, купаясь и в его любви, и в нежности, и в страсти, которые с избытком смешались в будоражащий коктейль в этом мужском взгляде.
С такой поддержкой с любыми сложностями справиться можно! Ведь, если подумать, ситуация совсем непростая, и проблем, хлопот предстоит море. А она совсем иначе воспринимает происходящее. Будто самое лучшее время в жизни настало… Хотя, наверное, так и есть, и любая оценка событий только от восприятия зависит. Настя же настолько счастлива была, что и сложности лишь временным недоразумением нынче воспринимались.
– Мне еще мама звонила, – вспомнила, пока не рискуя есть, чтобы Лукию соусом не заляпать.
– Снова на путь истинный наставить пыталась? – хмыкнул любимый, но посмотрел внимательно, будто признаки расстройства в ней выискивая.
– Нет, как ни удивительно, – расплылась в улыбке. – Ее вопрос с продажей квартиры потряс куда больше, чем все остальные грехи Павла. Это же то поколение, для которого собственное жилье – главная цель в жизни. И в этой квартире есть доля денег, которую мои родители нам на свадьбу дарили… В общем, предательство и измену простить можно, а вот посягание на жилплощадь – страшный грех, – вроде как с пониманием к установкам матери, которую все равно уже не изменить, объяснила Андрею. – Так что теперь я оправдана в ее глазах и, вообще, непонятно, почему так долго тянула и жила с таким бесчестным человеком, который у собственной дочери квартиру забирает, – вздохнула, но с улыбкой.
Хотелось бы иной поддержки, но и так – уже лучше, чем вечные упреки. Андрей тоже хмыкнул с пониманием, видимо, имея и свой опыт подобных суждений.
– Ладно, у каждого свои ценности, нам главное, что она тебе перестанет морали читать и нервировать, – протянув руку, любимый ее щеку погладил, даря тепло и поддержку, потрепал головку Лукии, продолжающей активно сосать.
– Ешь, пока теплое. Голодный же, – махнула свободной рукой на его тарелку, к которой Андрей так и не притронулся пока.
– Я тебя подожду, радость моя. Вместе – оно еще вкуснее. Сейчас наша принцесса наестся, переложим ее в кресло и сами поедим, – не согласился Андрей, с такой же счастливой улыбкой наблюдая за ними, как и у Насти с лица не сходила.
Глава 16
через три недели
Жизнь понемногу входила в какую-то совершенно новую, но уже становящуюся привычной, колею. Хотя с маленьким ребёнком каждый следующий день предыдущий напоминает. Но сейчас Насте и этот «день сурка», про который многие подруги рассказывали да мамочки на форумах жаловались, казался совершенно иным, позитивным и веселым.
С подругами, кстати, странно как-то выходило. У нее просто времени сейчас, да и моральных сил не хватало ни на кого, так, едва успевала что-то в мессенджерах писать. Ну и Настя никогда не была сверхобщительным социальным человеком, готовым часами на телефоне висеть, а сейчас и подавно времени на такое не имела.
Потому ли создавалось впечатление, что отдалилась от всех? Или действительно охладели отношения с частью знакомых, которые так уговаривали ее помириться с мужем, а теперь вовсе поглядывали косо, узнав, что она переехала жить к Андрею?.. Поначалу мелькнула неловкая, растерянная мысль, какое-то стыдливое смущение, но Настя уже поняла, что ни перед кем отчитываться не обязана. Да и стоит ли слушать людей, ничем, кроме моралей, ей не помогавших, когда она теперь так счастлива с любимым мужчиной? Тем более что он-то был с ней всегда и в любой беде.
Так и вышло, что из большого круга людей, с которыми общалась, осталось у нее две подруги. Те, которые сразу поддержали с идеей развода и с позицией, что не стоит Павла ждать и прощать, себя уважать нужно да дочь любить. И Настя решила, что и так счастлива. Не количество друзей важно, а их качество. И искренний, любимый человек рядом. Андрей ее в этом поддержал, хоть она и ощущала, что он по-настоящему волновался о ее отношении к этой ситуации, обещая, что его друзья, с которыми грозился познакомить во время поездки в родной город, обязательно и Насте близкими станут.
– Да мне и не нужен никто сейчас особо, кроме Лукии и тебя, – улыбалась Настя, немного волнуясь в душе, откровенно говоря.
Да, он пригласил ее (даже упросил поехать обязательно вместе), но ей казалось непростой задачей завоевать симпатии людей, с которыми Андрей долгие годы дружит, а с некоторыми, вообще, с детства. Примут ли они ее в свой круг? Не посчитают ли, что она ему только обуза, еще и с чужим ребенком…
А ведь предстояло и с его родителями познакомиться, что совсем почему-то повергало в ужас, несмотря на возраст! Хотя тут Андрей заранее начал контакты наводить. Звонил по видеосвязи родным, Лукию родителям показывал, ролики снимал, отсылая, да и Настю вовлекал в разговоры… Такое ощущение, что его родители гораздо спокойнее отнеслись ко всему, чем ее собственные поначалу.
И все же нервничала. Не говорила об этом вслух, но Андрей, как и обычно, то ли на опыте своем жизненном, то ли просто читая уже в ее душе, как в открытой книге, и это понял.
– Не переживай, радость моя, – обнимая ее крепко-крепко, словно просил даже, а не уговаривал. – Они тебе очень рады будут, да и Наташа всех подготовила, считай. Ждут с нетерпением, – подмигивал ей Андрей, все про ту «гадалку» рассказывая так, словно с ней никто не поспорит.
– Так еще страшнее, если честно, – пыталась держать тон и она. – Когда ожиданий много, бывает и разочарований немеряно.
Все равно опасалась, ведь если не на словах, кто помешает им в душе про нее по-своему судить?
– Не будет такого, обещаю, – кажется, она умиляла Андрея этими страхами. – Да и в любом случае, я тебя люблю и дочку нашу. И ничье мнение для меня тут больше роли не играет, – твердо заявлял любимый, что все же давало ей точку опоры.
Очень ярким впечатлением за эти недели был и поход к врачу на плановый осмотр Лукии и вакцинацию. Андрей отложил все дела, чтобы с ними поехать… Вот, что еще покоряло Настю в этом мужчине – он всегда находил для них время, насколько бы загружен ни был. И так четко ощущалось, что именно они в его приоритетах! А как Андрей Лукию успокаивал, когда крохе прививку сделали, это же просто разбило Насте сердце, по хорошему так, искренне.
– Вам очень с мужем повезло, видно, что замечательный отец, – заметила медсестра, которая ту прививку малышке и сделала, наблюдая, как воркует Андрей над хныкающей Лукией, быстро заставив слезы исчезнуть, пока Настя заполняла бланки.
– Да, очень, – не спорила и ничего не объясняла она, а у самой комок в горле, и огромная любовь к нему, на которую всей души, казалось, не хватало!
Конечно, имелись в этих неделях и неприятные моменты… в основном касающиеся разговоров с Павлом. Квартиру выставили на продажу все же. Но муж, вероятно, так и не простив, что они его агентству не доверяли, вдруг решил заявить, что она только благодаря его деньгам, с того самого агентства заработанным, сумела свой магазин открыть. А значит, он этот бизнес у нее тоже забрать может, или, как минимум, долю отсудить…
Понятия не имела, что сделала бы, не будь рядом Андрея в тот момент. Растерялась от страха и дикой обиды, ведь до последнего не верил в нее Павел тогда, не хотел помогать. А теперь!.. Это же ее детище и мечта была! Ну где справедливость?!
Возможно, все же зная ее, Павел на эту растерянность и рассчитывал, запугивая, что ли.
– Но и ты свой бизнес построил в браке, как раз благодаря поддержке Насти, ведь ваша общая прибыль в агентство вкладывалась, да и, если перевести в деньги всю ту поддержку и работу по дому, что она на себя брала, приличная сумма получится. И я узнаю, как это юридически все обосновать, у меня адвокаты хорошие, Павел, можешь не сомневаться, – с тихим, но таким явным и грозным предупреждением в голосе вмешался в разговор Андрей, что даже Настю проняло.
Вернулась уверенность.
И Павла это осадило прилично. Замямлил что-то про то, что и у него адвокаты есть.
– Вот давай и посмотрим, что наши адвокаты скажут, – не отступил Андрей. – Не становись мерзавцем, Павел. Я тоже жестко играть умею и могу, – добавил все с тем же предупреждением.
А сам крепче ее руку сжал, видно, поняв состояние и как бы заверяя, что тревожиться тут точно не стоит.
И Паша внял, замяв вопрос, пока к тому больше не возвращаясь.
Знала Настя и то, что любимый разговаривал с Павлом насчет отказа от родительских прав. Правда, происходило это не при ней, и о чем конкретно речь шла, Настя пока была не в курсе, Андрей пока не все подробности ей говорил.
– Не хочу, чтобы ты расстраивалась из-за капризов этого… – он скривился, будто не хотел при ней грубости говорить. – Не беспокойся, мы это уладим, радость моя, – уверенно заметил Андрей.
И Настя вдруг поняла, что действительно в нем ни на секунду не усомнилась, вот уверена твердо, что любимый своего добьется. А еще мелькнула мысль, что довольно забавная ситуация, когда у нее еще и муж есть, вроде как в будущем бывший, и жених, единственный необходимый… Каламбур… Надо же позитив во всем видеть.
В общем, привыкали и обживались, удивляясь новым навыкам дочки, все уверенней лежащей на животе и уже неплохо держащей голову, чаще улыбающейся, чем хныкающей, и уже куда реже устраивающей им бессонные ночи. А еще готовились к той самой поездке, из-за которой Настя все-таки волновалась потихоньку.
Но все это было прервано внезапно раздавшимся ночным звонком.
– Настя… – заплаканный, взволнованный голос еще свекрови был последним, что Настя ожидала бы в три часа ночи слышать. – Паша в больнице… Приезжай!
– Куда? – растерянно переспросила она, ничего не соображая после внезапного пробуждения. В голове будто калейдоскоп, который только встряхнули, – смешалось все.
– Сюда, в больницу! Паша в аварию попал, – Маргарита Владимировна как напирала, давила этим своим взвинченным тоном, резало по ушам. – Его оперируют!
– А я там чем помогу среди ночи? – все еще не до конца разобравшись, да и не проснувшись толком, посмотрела на кроватку, где Лукия спала. Не разбудили дочку вроде…
– Ты его жена! Как ты можешь?! – кажется, Маргарита Владимировна возмутилась.
– Вы сейчас серьезно? – уточнила Настя, все еще пытаясь открыть глаза толком.
– Настя, ты совершенно совесть потеряла?! Ты рядом с ним сейчас быть должна! – продолжала напирать свекровь.
А она даже что сказать на такое заявление, не знала. Хотя и тревога появилась. Может, действительно все очень сложно, а Маргарита Владимировна от растерянности и страха за сына себя так ведет?..
– Так, дай мне сюда телефон, – Андрей тоже проснулся от этого звонка, да и все требования ее свекрови точно услышал. – В какой он больнице? – сходу спросил, когда Настя послушалась.
– … скорой помощи, – после паузы и уже совершенно иначе, холодно и явно неохотно, отозвалась Маргарита Владимировна. Точно не ожидала с ним разговора.
– Мы поняли, – кивнул Андрей и разорвал связь.
После внимательно всмотрелся в лицо Насте.
– Не нервничай, тебе точно не стоит, радость моя, и поддаваться на ее давление тоже, – сев рядом, тихо заметил любимый, тоже оглянувшись на спящую малышку. – Ты им ничего не должна. Тем более среди ночи стремглав нестись в больницу.
– Да, я понимаю, – растерла лицо, пытаясь взбодриться, впрочем, не то чтобы успешно. Наклонилась вперед, уткнувшись лбом в его плечо.
– Но ты не такая паскуда, как Павел, и все равно переживаешь о человеке, который долгое время тебе не чужим был, – усмехнулся Андрей, похоже, мысли ее читая, как раскрытую книгу.
– Что-то вроде того, – улыбнулась и Настя чуть виновато.
– Понимаю и уважаю, любимая моя, – тихо рассмеялся Андрей. – Да и сам такой. Так что мы поедем, конечно, но я хочу, чтобы ты заранее настроилась и не позволяла никому на себя давить. Они точно твоих нервов не заслужили. Да и что-то мне подсказывает, что будь там что-то реально серьезное, они иначе себя бы вели и говорили, – тихо прошептал ей в волосы любимый.
У Насти тоже такое ощущение сложилось. Когда твой ребенок в беде, навряд ли начнешь других попрекать, скорее, на нем сосредоточишься целиком и полностью. Или она по себе судила?
– Плохо, что Лукию будить придется, весь режим собьем, – вздохнула она, зевнув.
– Ничего, один раз сильно не скажется, зато ты не будешь терзаться угрызениями совести, – Андрей погладил ее волосы, будто просто не мог не касаться. И это настолько приятно было – не передать словами! – Я сейчас нам кофе приготовлю, ты пока одевайся. А Светлячка уже потом поднимем, да и там ближе к ее обычному утреннему кормлению будет, почти и не сдвинем график, в машине покормишь, – как-то очень спокойно проговорил план для них ее неповторимый мужчина.
И Настя не удержалась, расплылась в счастливой улыбке, ощущая легкость и уверенность на душе. Уже точно понимала, что не сумеют ее ни пристыдить, ни жалостью попрекать, хоть и имелось внутри беспокойство о Павле. Как ни крути, а вместе почти десять лет прожили. И все же Настя могла адекватно оценивать и судить теперь и о поступках окружающих, и о том, что и кому она должна… или не должна.
В больнице, несмотря на раннее утро, жизнь кипела. Гудели сирены машин скорой, суетливо торопились по коридорам медсестры и родственники. Казалось, тут никто не спал. Впрочем, неудивительно, учитывая профиль лечебного учреждения, сюда привозили не на плановое лечение, а тогда, когда помощь была нужна срочно.
Настя с дочкой на руках чуть растерянно прижалась к стене, пока Андрей выяснял, в каком отделении Павел. Лукия, кстати, спокойней их всех реагировала, не особо на свет или суматоху отвлекаясь. Наоборот, явно намеревалась опять уснуть, вдоволь наевшись, пока они добирались. И Настя могла со спокойной совестью насладиться кофе, который Андрей ей в термочашку с собой взял из дома.
Хотя ей комфортно не было, поняла, что нервничать начала, сама атмосфера больницы заставляла испытывать тревожность, а она, несмотря на все, не желала Павлу зла или беды, просто хотела дальше жить своей жизнью без него.
– На третьем этаже, в палате интенсивной терапии, перевели после операции, – вернувшись, сообщил Андрей с улыбкой, полной любви, посмотрев и на нее, и на уже сонно чмокающую губами Лукию. Все-таки привычки и режим сказывались, в это время малышка спала. – Вроде все стабильно, угрозы жизни нет. Пошли, узнаем, что же за нужда такая у них была тебя среди ночи поднять, – кажется, немного рассердившись после выяснения информации, заметил Андрей, взяв дочку, чтобы она спокойно допила кофе.
– Пошли, – согласилась и Настя, теперь тоже подозревая, что мать Павла просто ситуацией воспользоваться решила.
Маргариту Владимировну они нашли в коридоре у приоткрытой двери палаты, она с кем-то еще по телефону говорила, похоже, с мужем. И так глянула на них, когда приблизились, будто ужасней людей не встречала.
– Вы сами позвонили среди ночи и вытащили нас сюда, нечего теперь кривиться, – Настю это выражение лица аж подкинуться внутренне заставило.
Сколько раньше на нее так влияли, вынуждая нервничать и переживать, что неправильно себя ведет!
– Зачем ты этого притащила сюда? – с презрением косо посмотрев на Андрея, процедила свекровь сквозь зубы. – Совесть бы поимела. У тебя муж после операции, за ним уход нужен… Отдай мне Лукию и иди к мужу.
И словно бы дернулась вперед, будто намереваясь у Андрея внучку забрать. Но Настя твердо руку в сторону выставила, явно демонстрируя, что не позволяет.
– А вы уверены, что сами здоровы? Со всем уважением, Маргарита Владимировна, – кажется, впервые в таком тоне заговорила со свекровью, но ее разъярило отношение к Андрею.
А мужчина только усмехнулся, его точно не задело это проявление бессилия и бестактности матери Павла.
– Мы с вашим сыном разводимся, он меня бросил, требует раздела имущества и ни разу дочкой не поинтересовался. С какой стати я с ним быть должна? – тоже заставив себя сохранить ровный тон, чуть саркастично уточнила Настя.
– Ему плохо сейчас, а ты попрекаешь? Как ты можешь так вести себя? Он же отец твоей дочери! А кровь – это не вода, это ваша связь на всю жизнь! – разошлась свекровь не на шутку, конечно. Гневно смотрела на них, еще и палец выставила, словно грозясь.
Но Настю не проняло. Сама мать теперь, стала уверенней, зная, что за ней дочка, и ей за нее ответственность нести, больше некому, разве что Андрею.
– И где эта ваша кровь, сын то есть, был, когда я два месяца назад в больнице рожала, а, Маргарита Владимировна? Не помню, чтоб Павел или вы неслись ко мне среди ночи, – скрестила руки на груди, глядя на немолодую женщину, дивясь в душе, на что только та пойти не готова.
– Ты не звонила! – будто и этим упрекнуть пытаясь, огрызнулась свекровь.
– Серьезно? Андрею я тоже не звонила, к слову, но он меня и в роддом отвез, и там не отходил, деньгами помогая и со всем необходимым, даже о том, чтобы накормить меня, он подумал, а не вы или Павел. Не в крови дело, и вообще она ничего не решает, как оказалось, Маргарита Владимировна. Так что не устраивайте концерт, вы выглядите глупо. Нужна помощь – мы поможем, но вот это вот все оставьте для мужа и сына, – не повелась Настя, чувствуя, что Андрей за ее спиной начинает сердиться.
Ему тоже это отношение матери Павла к ней и претензии не по душе были.
– Да как ты!.. – явно не понимая, что по краю ходит, взвивалась было свекровь, когда ее прервали.
– Мам! Прекрати немедленно! – слабый голос Павла, но из-за этого не менее раздраженный, донесся из палаты, осадив свекровь. – Не позорься и не устраивай этого. Мы сами взрослые. Разберемся. И права Настя во всем, что ты прицепилась к ней? – впервые на ее памяти, так откровенно выступил против матери и он.
Настя даже удивилась. Переглянулась с Андреем.
– Можем уйти, – не обращая никакого внимания на притихшую и как пристыженную пожилую женщину, предложил любимый, тихо укачивая Лукию, которая хмурилась и супилась из-за криков бабушки, недовольно лопоча. – Ты такого отношения ничем не заслужила, и терпеть не обязана.
– Пошли уже к Павлу заглянем, раз приехали через полгорода ночью, – вздохнула Настя, разочарованно посмотрев на Маргариту Владимировну.
