Текст книги "Кофе в постель (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
Глава 16
Наташе показалось, что Слава узнал ее шаги, едва она вышла из подъезда. Во всяком случае, он еще ниже наклонил голову, и постарался не отреагировать, когда она остановилась рядом. Но Ната видела, как сильно он сцепил пальцы рук, которые держал перед собою.
– Слав, что ты тут делаешь? – тихо проговорила Наташа.
Не удержавшись, она протянула руку и пригладила растормошенные пряди у него на голове. Отчего колокольчики на браслете тихонько зазвенели.
– Сижу, – лаконично ответил Святослав, не посмотрев на нее.
Но и от касания не отстранился. Наоборот, дернулся, будто хотел потянуться за ее пальцами, и сам себе не позволил.
Что сидит, она и без объяснений заметила. Потому и спустилась, увидев Славу в окно. Одно дело, когда он сидел в машине. Но вот так, в расстегнутом пальто, без пиджака, только в рубашке, которая выделялась в ночи белым пятном…
Наташа не смогла смириться с подобным неразумным поступком.
– Холодно, – не более многословно констатировала она и, осмелев, спустилась ладонями на его лицо, обхватив щеки Славы.
– Холодно, – согласился он, сопротивляясь ее попыткам поднять его голову. – Иди домой, простудишься.
– Ты повторяешься, – она фыркнула, со стойким ощущением «де жав ю».
Но все равно, постаралась сохранить непринужденный тон. Пусть внутри у нее все сжималось после утренней сцены, и она мало, что понимала в поведении этого мужчины, однако за прошедший день, который провела в полном одиночестве, Ната успела все обдумать и переосмыслить. И осознала одну простую истину – теперь, зная, что имеет значение для него, она не отступится. Даже если он будет и дальше вести себя как последний грубиян, а потом огорошивать ее такими «сюрпризами», она готова бороться за то чувство, которое испытывала к Славе. Пусть и приходилось воевать с ним самим.
– Зачем ты сидишь на холоде? – опять спросила Наташа, надавив своими ладонями, чтобы приподнять его голову и, наконец, заставила Славу посмотреть на нее.
Он был пьян. Ну, или, во всяком случае, гораздо более выпившим, чем она видела Святослава за все это время.
Но Ната ни капли не испугалась.
Он же промолчал, просто смотря на нее.
Наташа закусила губу, видя это опустошенное, безнадежное выражение его зеленых глаз. А потом, Слава неожиданно повернул голову, и поцеловал центр ее ладони.
И снова поднял лицо, только глядя теперь куда-то мимо нее, в небо.
– Желание на звезду загадываю, – хрипло, с издевкой над тем, что говорил, произнес Слава тогда, когда Ната уже решила, что он не ответит. – Мне говорили, что это – проверенный способ, когда ничто другое не поможет.
Наташа даже дышать перестала от этих слов. Ей хотелось обнять его, хотелось поцеловать, сделать что угодно, лишь бы он не говорил с такой безнадежностью. Лишь бы не издевался над собой, за то, что так хочет изменить что-то, ей неизвестное.
Моргая, чтобы он не увидел слез, которые появились в ее глазах, Наташа и сама запрокинула голову, продолжая обнимать его лицо ладонями.
– Пасмурно, – ей не удалось проговорить это невозмутимо. Голос ломался, вот-вот грозя оборваться во всхлип. Но она держалась. Пусть и из последних сил. – Звезд не видно.
Он криво усмехнулся, она ощутила это движение его губ руками.
– Мою звезду эти тучи погасить не смогут, – тихо пробормотал Слава, так, что ей пришлось напряженно вслушиваться даже в тихом и пустом дворе. А потом, Наташа опять ощутила касание его губ к своему запястью, туда, где едва слышно позвякивал колокольчиками браслет.
– Слава, – она опустила лицо, уже не обращая внимания на то, что одна предательская слезинка сорвалась с ресницы, упав на его щеку. – Холодно, пошли в квартиру.
– Плохая идея, Ната, – хрипло ответил он, зажмурившись. – Возвращайся домой, нечего тебе ночью на улице торчать.
– Не пойду, – покачала она головой. И еще две слезинки упали Славе на щеки. – Или ты пойдешь со мной туда, где тепло, или я буду сидеть с тобой здесь, где холодно.
Он стиснул зубы, но Наташа все равно услышала, как Святослав выругался.
Вдруг, совершенно неожиданно, она ощутила, что он расцепил, наконец, свои пальцы, и крепко обхватил ее за бедра, притянув к себе. Ната почувствовала холодное, немного колючее касание щек Святослава, когда он уткнулся лицом ей в живот, между курткой и коротким топиком от пижамы, которую она не успела сменить на что-то более теплое, увидев его во дворе.
Наташа даже не вздрогнула от этого касания. Только кожа ее покрылась мурашками, а воздух перестал попадать в легкие, когда Слава резко вдохнул и издал какой-то низкий, сиплый звук, и не стон, и не ругательство, осознав, что касается губами ее обнаженного живота.
– Не плачь, солнышко, пожалуйста, не надо, – отрывистым, надломленным голосом попросил он, еще крепче сжав руки, чтобы прижать ее к себе. – Только не плачь. Я так хочу, чтобы ты всегда улыбалась.
– Невозможно радоваться всегда, Слава, – Наташа и сама, обняв его затылок, наклонилась, шепча слова Святославу в волосы.
– Но я хочу, чтобы ты была счастлива, – с непробиваемым упрямством выпившего человека, заявил он.
Она усмехнулась от такого требования, вытирая глаза пальцами.
– Это сложно, Слава. Как я могу быть счастлива, если ты даже кофе со мной выпить не хочешь? – спросила она, второй рукой погладив его щеку.
Он открыл рот, чтобы что-то ответить.
Замер. И глубоко вздохнул, потершись щекой о теплую кожу Наташи.
– Мне не стоит пить с тобой кофе, солнышко, и мое желание роли не играет. Это не добавит тебе счастья, – тихо произнес Святослав ей в живот.
Она хотела бы возмутиться. Хотела бы резко и непримиримо сказать ему, насколько он неправ. Но одно Наташа поняла – этого мужчину невозможно переспорить, если тот что-то вбил себе в голову. Только незаметно, исподволь показывать, что и его точка зрения не всегда оказывается верной.
– Может быть, ты позволишь и мне участвовать в принятии решения? – стараясь сделать свой голос ровным, спросила Наташа, раз за разом проводя по его волосам пальцами. Словно в попытке приручить лаской дикого зверя. – В конце концов, это же мое счастье. И я могу определить те факторы, которые дарят его мне.
Святослав снова замер.
Сжал свои пальцы на ее бедрах так, что Наташе даже стало немного больно и, подняв голову, как-то растерянно, едва ли не испуганно посмотрел на ее лицо. Было в его глазах что-то. То ли сомнение, то ли надежда. Наташа не смогла бы с уверенностью различить ту смесь эмоций, которая отразилась на уставшем любимом лице.
От этого взгляда она забыла о том, что они находятся в ее дворе. Забыла о холоде, и коварном ветре, пробирающем до костей. Все, что Наташа чувствовала – это его руки на своем теле, его дыхание на голой коже своего живота под полами куртки. И такую надежду, что сердце заходилось ударами едва ли не в горле, мешая соображать ясно.
– Но ты даже не представляешь, чего это будет стоить, – неясно для Наташи, после долгого молчания, прошептал Святослав, опять уткнувшись губами ей во впадинку пупка. – Совершенно не знаешь…
Она не поняла. Но и переспросить побоялась.
А в сознании мелькнула странная идея, что возможно сейчас, когда Слава довольно сильно выпил, ей будет проще узнать, что же с ними случилось…? Однако и продолжать сидеть на улице – не хотелось. Она действительно волновалась о здоровье этого упертого и непримиримого мужчины. Слишком много он значил для нее. Слишком. Практически все…
Наташа поежилась. Специально. С удовлетворенной радостью в душе отмечая, что его объятия после этого ее движения становятся крепче.
Плевать на все, что он говорил. Она ему совершенно не безразлична. И ее единственный шанс – сыграть на этом.
Достаточно громко вздохнув, она попыталась отступить на шаг.
Слава не пустил, даже на миллиметр не ослабил своего захвата.
«Поразительная непоследовательность», довольно отметила Ната.
– Подвинься, – обратилась она к Святославу. – Я сяду рядом.
– Ты с ума сошла?! – Слава возмущенно вскинул голову, а потом, уперевшись одной рукой в скамейку, оттолкнулся, постаравшись выпрямиться.
Его немного повело, но Слава быстро восстановил равновесие. Все это заняло не больше пары секунд. И вот теперь, он уже стоял, нависая над ней, но так и продолжал обнимать Наташу.
– Ты не будешь сидеть здесь на холоде в одной пижаме, – отрезал Слава, и обнял Наташу так, чтобы укутать полами своего пальто. Она испытала почти блаженство, ощутив тепло его тела и вдохнув такой любимый запах его кожи, пусть и смешанный с нотками алкоголя. – Я запрещаю!
Ей показалось, что указывать на неуместность подобного заявления со стороны Славы будет неправильным стратегическим шагом.
Потому Ната только сдержанно улыбнулась куда-то, в район его груди, и передернула плечами.
– Но ты же сидишь?
– Я – не тот, на кого стоит равняться, – Святослав так же передернул плечами, говоря о себе так, словно о чем-то неважном. – Ты тут сидеть – не будешь!
Наташа вскинула голову, глядя в его напряженное, волевое лицо.
– Тогда, тебе самому придется отвести меня домой, – она вздернула бровь с насмешкой и некоторой долей вызова. – Одна я не пойду. Буду сидеть здесь, с тобой.
Он тряхнул головой, бормоча проклятия. И тяжело вздохнул. Один раз. Второй.
– Это, действительно, плохая идея, солнце, – все с той же горечью, прошептал Слава. – Совершенно нелепая. Я не смогу отвести тебя домой и… уйти, – он замолчал, опять передернув плечами.
Его руки сильнее обняли ее, прижимая Наташу к себе крепко-крепко.
Она знала, что он ощущал. Просто потому, что сама испытывала то же самое. И не собиралась его отпускать. Этот разговор начинал ей напоминать детскую игру в «гляделки». Вот только, вместо немигающих взглядов, они пытались «переглядеть» один другого словами и собственным упрямством.
– Тогда, я останусь тут, на улице, – Наташа попыталась отстраниться, чтобы, сев на лавку, наглядно продемонстрировать, что именно собирается сделать.
– Черта с два! Ты пойдешь домой, и ляжешь спать, укрывшись теплым одеялом! – Святослав крепче сжал ее плечи, и встряхнул Наташу, будто бы так пытался настоять на своем.
Хороший план. Просто прекрасный. Но на ее условиях.
– Только с тобой, – обняв его за талию, со вздохом прошептала она.
Слава напрягся. Поднял одну руку, обхватив ее подбородок пальцами, и заставил Нату посмотреть ему в глаза.
– Господи, солнышко, ты же ни черта не понимаешь, о чем просишь, – каким-то надсадным голосом просипел Святослав.
Она даже испугалась такой интонации, на секунду испытав желание зажмуриться.
– Пошли, – со вздохом признавая, что проиграл этот спор, Слава, не размыкая объятий, потянул ее к двери подъезда, по памяти набрав код, – я отведу тебя домой. А потом вызову такси.
«Черта с два», ответила Наташа Славе про себя его же словами.
Она споткнулась на пороге своей квартиры.
Специально.
Так, чтобы оказаться между Славой и дверью.
Наташа была готова идти на любые уловки, чтобы удержать этого мужчину возле себя еще хоть ненадолго. А лучше, навсегда.
Святослав подхватил ее, не дав упасть, но и сам пребывал не в том состоянии, чтобы нормально сохранить равновесие. В результате его маневра, они оба навалились на стену коридора, ощутимо приложившись плечами. Но все равно, им стало весело. И она добилась своей цели.
– Ты не ударилась, солнце? – усмехнувшись, Слава нежно погладил ее по щеке, но уже через секунду, не успела Ната и головой покачать, его лицо опять помрачнело, и он сжал пальцы.
Наташа сделала вид, что не заметила этого. Сбросила куртку на пол.
– Нет, нормально, а ты? – все равно продолжая улыбаться, она ладошкой накрыла его пальцы, не дав их убрать от своей кожи.
Не ожидая ответа, Наташа развернулась и, захлопнув дверь второй рукой, щелкнула замком.
– Ната, – ладонь Славы легла поверх ее пальцев на щеколду. – Не надо. Ты дома – мне пора уходить.
– Нет, – она упрямо покачала головой, с упоением отмечая, что он обнял ее со спины, может, и сам не заметив.
И теперь, одна его рука, под ее пальцами, лежала на ее лице, а вторая, наоборот, покрывала руку Наташи, в то время как сама Ната оказалась между ними, прижатая спиной к торсу Святослава.
Она ощущала на коротких прядках волос на затылке дыхание Славы, грубоватое трение его пальто на голых плечах, и от этого обилия таких желанных ощущений – по коже бегали мурашки.
– Ната, – Слава немного надавил на ее ладонь. – Я должен уйти.
– Ты должен согреться, Слава, – с непререкаемой убежденностью возразила Наташа, еще крепче прижавшись к нему. – И потом, я не отпущу тебя никуда в таком состоянии.
– Я в норме, Ната, – прервал ее Святослав. – До такси дойду.
– Нет, – для большего весу, она покачала головой. – Сначала ты выпьешь кофе, а потом – посмотрим.
– Ната…, – он тяжело вздохнул, наклонившись ниже к ее плечу, так, что губы Славы почти касались щеки Наташи, – солнышко, не стоит.
Но она слышала его участившееся дыхание.
– Пожалуйста, Слава, – Наташа закусила губу и моргнула, не замечая, что последние пару минут смотрит в одну и ту же точку на двери. – Я тебе с карамелью кофе сделаю, честно. И шоколадом угощу, у меня есть…
Она задохнулась, почувствовав, как его рука сильнее надавила на щеку, прижав голову Наташи к плечу Славы, а вторая ладонь, отпустив ее руку, с нажимом обхватила Нату за талию.
– Глупая, – тихо, хрипло, почти с болью, но настолько нежно прошептал Святослав ей на ухо, что Ната не смогла вдохнуть. – Опять меня сладким пытаешься приманить?
Она хотела сказать, что «даже и не думала», но в этот момент губы Славы коснулись ее скулы, и скользнули дальше в легком поцелуе. Рука Славы, мягко поглаживая лицо Наты, спустилась на шею, и он нежно обхватил ее, дразня большим пальцем чувствительное место, в котором бился пульс.
Святослав поцеловал ее щеку. Дошел до мочки уха и, обхватив ту губами, втянул себе в рот, перекатывая языком, словно бы пробовал на вкус Наташу.
Вместо слов у нее с губ сорвался придушенный низкий стон, а бедра, без всякого участия разума Наташи, дернулись, плотнее прижимаясь к паху Славы.
Он был возбужден. Она отчетливо ощутила, как его твердая плоть уперлась ей как раз между ягодицами.
От такого порыва Наташи, низко застонал и сам Святослав.
– Ты – слаще всего, – гортанно пробормотал он.
Отпустив ее горло, Слава уперся ладонью в дверь над головой Наты, продолжая целовать ее шею и затылок. И еще сильнее прижался к ней, обхватив горячей ладонью живот Наты, оголенный топиком пижамы, едва не распластав Наташу на полотне двери. Впрочем, она и не подумала бы сопротивляться. Ее собственные пальцы упирались в дверь, царапая лакированное дерево.
И вдруг, все прекратилось.
В один миг.
– А, чтоб меня! – Слава резко отстранился от ее шеи, и Наташа почувствовала, как он тряхнул головой, словно в попытке прояснить мысли. Ей бы это тоже не помешало. В разуме не было ни одной связной идеи, кроме тумана желания. – Что же я делаю, черт возьми? – неясно у кого, опустошенно поинтересовался Святослав, и напряженно, медленно, оттолкнулся от их опоры, стремясь увеличить расстояние между собой и Наташей.
Нет! Она не могла, не хотела допустить такое!
– Слава, – Наташа подняла руки, обняв его шею. Не пуская. Не позволяя отступить. – Не надо…
Он глубоко вздохнул. Обхватил ее кисти ладонями, и скользнул вдоль предплечий, гладя кожу кончиками пальцев.
– Отпусти, солнышко, пожалуйста, – сипло прошептал Слава. – Мне действительно лучше уйти. Пока я еще в состоянии…
Ей понравилась эта оговорка. Она обнадеживала.
Наташа покачала головой и еще сильнее вцепилась в его шею
– А если я загадаю желание на звезду? – тихо, стараясь поглубже набрать воздух в легкие, она откинула затылок на его плечо и потерлась щекой о Славино пальто. – Если я загадаю ночь с тобой? – боясь посмотреть ему в лицо, тихо, но уверенно проговорила Наташа.
Святослав застыл.
Наташа слышала, с каким усилием он втянул в себя воздух, и как захрустели суставы его пальцев, когда Слава, отпустив руки Наты, сжал их в кулаки.
Он не мог поверить в то, что слышал.
Возможно, Слава просто был пьянее, чем сам считал, и теперь ему чудилось в ее словах то, чего Ната не говорила, но он так отчаянно желал бы услышать?
Да какая женщина, после всего, что Слава наговорил вот в этом самом коридоре, смогла бы такое сказать?
Никакая.
Только она – его Ната. Он не знал никого честнее и смелее Наташи. Не знал никого, кто мог бы так открыто смотреть своим страхам в лицо.
И эти слова – они только подтвердили такое мнение.
Вот только… что он мог ей ответить?
Несмотря на дикое, голодное желание, которое Святослав испытывал в это мгновение, несмотря на все, что так хотелось произнести, Слава не мог согласиться. Он принял решение и должен был ему следовать, чтобы не причинить этой женщине еще большей боли.
Но… Святослав знал, сколько мужества требуется, что произнести то, что она сейчас сказала, и помнил, что чувствуешь, когда думаешь, будто самый дорогой человек отвергает тебя.
– Солнышко, не будет от этого ни черта хорошего…, – почти с ожесточением, сипло проговорил Слава ей в затылок.
Она сильнее сжала пальцы, так, что ногти впились в ладони, он видел.
– Что ж, видно на мою звезду, облачность влияет, – глухо констатировала Наташа, опустив руки. – Не везет мне, однако, – она попыталась криво улыбнуться, пусть и продолжала стоять спиной к Славе и, наклонив голову, отступила вбок, чтобы освободить ему проход. – Прости, что…
Святослав не дал ей договорить. Не позволил отстраниться. Не хотел. Не мог слышать опустошение в голосе любимой, будь он проклят!
С проклятием, которое пробормотал ей почти в самое ухо, Слава дернул Наташу на себя, не отпустив и на шаг, и уткнулся лицом в спину, там, где в основании шеи начиналась впадинка позвоночника. Его ладони, накрыв ее живот, заставили Наташу опять вернуться в исходное положение, до невозможного крепко прижав к собственному твердому, возбужденному и напряженному телу.
– Ты действительно считаешь, что я не хочу тебя? – вдруг, послав все к чертям, произнес он, каким-то, совершенно диким, требовательным голосом.
– Разве не в этом ты пытаешься меня убедить последний месяц? – с горьким смешком спросила Наташа, но не отстранилась, не попыталась снова высвободиться. – А я, как последняя дура, все еще на что-то надеюсь…
Он не мог такого слышать.
А потому, Слава сделал единственное, что пришло в его пьяную голову, и закрыл ей рот ладонью. Не придавливая, просто мешая такое о себе говорить.
– Никогда так не говори, – яростно возразил он, продолжая шептать у самого ее уха. – Не смей! – Святослав не смог удержаться и опять начал целовать ее шею и подбородок, так и удерживая руку на губах Наты. – И потом, – понимая, что совершает чертовски грандиозную ошибку, он все же не смог удержаться. – Я же не отказался…
Послав к бесу все правильное, что так долго не подпускало его к Нате, Святослав надавил ей на подбородок и, заставив Наташу изогнуться, впился в такие желанные губы поцелуем. Жадным, потому что соскучился по ней, голодным и диким, потому что не было сил сдерживаться. И немного жестким, потому, что до дрожи в своих, и так ненадежных ногах, боялся, что она сейчас просто пошлет его куда-нибудь подальше. И, что тяжелее всего было признать – будет совершенно права.
Но Наташа, как и обычно, опровергнув все его знание о мире, не только не оттолкнула Славу, а послушно выгнулась, позволяя целовать себя так, как ему вздумается.
А потом, извернувшись в его напряженных руках, обхватила шею Славы. И ответила на поцелуй с такой страстью, что он не удержался от еще одного то ли проклятия, то ли стона, крепче упершись плечом в дверь.
Она, вероятно, сходила с ума.
А может, уже давно являлась сумасшедшей.
Наташа не могла бы утверждать, что сейчас в состоянии уловить разницу между будущим, настоящим и прошедшим.
Все, что определяло ее реальность в этот миг – это руки, губы, тело Святослава, прижатое к ее телу.
Она заставила себя забыть о том, что он говорил месяц назад, о том, как стремился уйти сегодня – и постаралась довериться тому, что чувствовала.
В конце концов, Слава остался. И в том, что она возбуждает его – не могло возникнуть никаких сомнений, учитывая то, насколько напряженным был его пах, к которому Святослав прижимал бедра Наташи.
И потом, те слова, которые он говорил, то, как он целовал ее сегодня – все это опять возвращало ей веру.
Ну а то, что побороть упрямство этого мужчины будет непросто – разве Наташа не готовила себя к этому?
Она погладила его затылок, упиваясь тем, как от такого легкого и простого ее касания в теле Славы напрягается каждая мышца. А дыхание ее любимого мужчины – становится тяжелее и чаще.
Не отрываясь, не отстраняясь от его требовательного рта, который все это время целовал и мучил ее губы, Наташа спустилась ладонями на шею Славы и, погладив его плечи, потянула за узел галстука, в попытке его развязать. Ей до дрожи в руках хотелось, наконец-то, опять прикоснуться кожей к коже.
В этот же момент, одна его ладонь легла поверх ее пальцев, но вторая, так и удерживала затылок Наты, а пальцы Славы перебрали ее волосы.
– Осторожней, – сипло шепнул Святослав ей в губы. – Я очень дорожу этим узлом, – он потерся колючей щекой о скулу Наты, и опять вернулся ко рту, втянув в себя и дразняще прикусив ее верхнюю губку. – Мне его завязывала… любимая женщина, – почти неразличимо добавил он, новым поглощающим поцелуем, мешая ей хоть что-то ответить. В то же время его рука, отпустив ее пальцы, одним движением задрала майку пижамы. С хриплым, довольным вздохом Святослав обхватил грудь Наты ладонью.
«Это что было?! Признание в любви?!»
Наташа поняла, что ухватилась за его плечи дрожащими руками, не в силах хоть что-то сообразить. В голове шумело, а по телу, мешая пониманию, разливалась жаркая волна, от продолжающихся игр пальцев Славы с ее сосками.
Черт побери этого мужчину! Вот что с ним делать?!
– Я завяжу тебе новый, – голосом, который сама никогда бы не признала своим, прерывисто прошептала Наташа.
И уже не сдерживаясь, потянула за ленту его галстука.
Слава только немного отклонился, помогая ей снять аксессуар, а потом, пригнул голову ниже, накрыв губами ее сжавшийся, острый, чувствительный сосок, и втянул его в рот. Прошелся по тому языком в горячей и влажной ласке, заставив Наташу упереться затылком в дверь, чтобы еще полнее подставить свою грудь под его губы. И только после этого, резко поднял голову, потемневшими глазами глядя в ее лицо, совершенно не сопротивляясь тому, что Ната расстегивала его рубашку.
– Мне безумно нравится твой коридор, солнце, – Слава потер пальцами ее скулу, обвел контур припухших, приоткрытых губ. И смотрел так, будто готов был здесь же наброситься на нее. Она могла в это поверить. – Но, может, все-таки, вопреки традиции, доберемся до кровати?
Вообще-то, ей было все равно.
В этот момент Наташа согласилась бы заняться с ним сексом и на полу прихожей. Но даже в таком возбужденном угаре, она помнила о том, что Славе просто может быть не очень комфортно здесь и сейчас. А ей меньше всего хотелось, чтобы этого мужчину что-то отвлекало.
Потому, кивнув, она потянула его за собой по коридору, что, в общем-то, совершенно не мешало Святославу продолжать самозабвенно целовать ее затылок и шею. А так же, благополучно, избавлять Наташу от одежды, оставляя ту на полу по пути их продвижения.
Когда они добрались, все же, до ее спальни по темным комнатам, на Наташе остались только кружевные стринги. Славе удалось сохранить брюки и носки. Впрочем, с последними он тут же распрощался, воспользовавшись тем, что наклонился, вновь целуя грудь Наташи.
Потянувшись к ремню его брюк, она отступила вбок и… споткнулась. Только теперь, по-настоящему. А точнее, нога Наташи поехала на том самом плетенном вручную коврике, который ей настолько нравился, но безбожно скользил по лаку паркета.
С удивленным вздохом, она упала на кровать, уперевшись в матрас ладонями. И подняв голову, обернулась, немного потерянно глядя на Славу.
Он честно старался не улыбнуться. Но эта попытка не увенчалась успехом. И Святослав расхохотался, самостоятельно закончив расстегивать брюки. Она попыталась развернуться. Но Слава, положив руки ей на спину, не позволил и, в свою очередь, оперевшись коленями о матрас, обнял Наташу сзади. Горячие ладони обхватили ее грудь, и Наташа не удержала стон, ощущая твердый и требовательный захват его пальцев на своих сосках.
– Я еще не встречал более…, – он на миг замолчал, припав губами к затылку Наташи, – «нестабильной» женщины, чем ты, солнце. Совершенно не представляю, как ты еще цела, – губы Славы спустились ей на плечи, и он жадно вдохнул, втягивая в себя запах ее кожи. – Даже мне далеко до тебя.
Она попыталась возмущенно фыркнуть, хотя дыхания и не хватало.
– Вообще-то, я не была такой, пока с тобой не познакомилась, – с шутливым упреком пробормотала Наташа срывающимся голосом, и подалась назад бедрами, крепче прижавшись к возбужденной, горячей и твердой плоти Славы.
– Не верю, – он покачал головой, и она задрожала от колючего трения его небритых щек по коже, между ее лопатками. – Ты постоянно спотыкаешься с момента нашего знакомства, – одна рука Славы уперлась в матрас перед ее плечом, из-за чего Наташа была вынуждена выгнуться, а второй, он уже добрался до влажного, пульсирующего жара между ее бедрами.
Слава резко втянул в себя воздух, ощутив, насколько она его хочет. Его пальцы сжались, сминая, оттягивая вниз кружево ее стрингов, и Наташа всхлипнула, задохнувшись, когда почувствовала прикосновение горячей головки его члена.
Вдруг, Святослав уперся лбом в ее спину и замер.
– Черт возьми, Ната! Ты опять лишаешь меня всякого здравого смысла, – сквозь зубы прошептал Слава, но, казалось, был не в силах отстраниться полностью, так и двигал бедрами, дразня ее прикосновениями, от которых все внутри Наташи пульсировало, требуя большего. – Мы снова забыли о презервативах.
С тяжелым вдохом, он отстранился, начав выпрямляться, очевидно, потянувшись к брюкам.
Но Наташа вдруг осознала, что больше не выдержит. Он был нужен ей сейчас, в эту секунду, весь, полностью, без всяких резинок!
– Пошли они к черту, – закусив губу, прошептала Ната, и дернулась бедрами назад, разом избавив Славу от потребности волноваться о безопасности.
Он чертыхнулся, обхватил ее попку ладонями и так крепко сжал пальцы, будто хотел остановить Наташу.
Однако сдался такому напору, толчком погружаясь еще глубже. И застыв в этом положении, прижался лицом к ее затылку.
Губы Славы шевельнулись, когда он что-то прошептал, заставив тело Наты сжаться от подразнивающего скольжения тихих, почти беззвучных слов по ее нервам.
Она хотела переспросить, не услышав ничего, кроме «… тебя, солнце». Да и в этом не была уверена.
Однако в эту минуту Слава начал двигаться, то выскальзывая из ее тела, то вновь погружаясь внутрь нуждающегося жара, и Наташа забыла обо всем на свете.
Никому из них двоих не под силу оказалось сдерживаться. Слишком сильно оба скучали. Слишком нуждались в этом ощущении – когда не было расстояния между ними. Святослав не удержался, забыл об искушающем, медленном скольжении. Сбился, срываясь в нуждающийся, покоряющий ритм, раз за разом все сильнее и требовательнее покоряя ее тело. Пока, наконец, с низким стоном, они оба не упали на кровать, потерявшись друг в друге, испытав один оргазм на двоих.
