Текст книги "Кофе в постель (СИ)"

Автор книги: Ольга Горовая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Глава 15

Слава заметил ее приближение, когда Наташа прошла по безлюдному переулку середину расстояния до его машины.

На один, очень долгий и в то же время, невыносимо короткий миг, их глаза встретились, и обоим показалось, что время остановилось и даже воздух замер вокруг них. Так много светилось в этих взглядах. То, что они оба не успели сказать, то, в чем не знали, как признаться. Безумная тоска и страх от незнания того, что будет дальше. И, даже жадность, с которой каждый впервые за эти три недели так близко смотрел на другого…

Но стоило Наташе сделать следующий шаг – все изменилось.

Слава резко развернулся, немного пошатнувшись от такого стремительного движения, и потянулся к двери. Наташе показалось, что он чертыхнулся и скривился. От боли? Или от того, что увидел ее?

Наташа глубже вздохнула, игнорируя то, что внутри все тряслось от неуверенности.

Ну, уж нет, в этот раз она не собиралась позволить этому мужчине уйти от нее без объяснений!

– Если ты сейчас сядешь в машину, я… – она замолчала, не зная, чем может ему угрожать.

Однако Слава замер, и даже немного повернул голову в ее сторону, так, что ей стала видна его насмешливо вздернутая бровь. Будто он не верил, что она говорит нечто подобное, и предлагал ей его удивить своей угрозой. Это разозлило Наташу.

– Я разобью тебе фары! – она еще сильнее расправила плечи.

И тут же, закусила губу, когда поняла, что сказала.

По непонятной причине, посреди всего этого кавардака, ей стало весело, что она ТАК угрожает Славе.

Святослав вздрогнул, но не двинулся с места. И Ната могла бы поклясться, что уголки его губ дернулись в таком знакомом ей жесте, когда этот мужчина пытался удержать улыбку после ее слов, что у Наташи защемило сердце.

Господи! Да что же с ними творится?! Почему…?

А потом, Слава передернул плечами, словно бы ему было безразлично, чем заниматься в этот момент. И, повернувшись к ней лицом, он сложил руки на груди, оперевшись спиной на бок своего внедорожника.

Отчего-то она вспомнила, как он отговаривал ее садиться на другую машину, пугая пятнами. Сам же Слава, похоже, не волновался о чистоте пиджака.

Заставив себя оторваться от неуместного любования тем, как ткань натянулась на его фигуре от такой позы и, слишком хорошо помня, что именно скрывает материя, Ната преодолела оставшиеся четыре шага и встала прямо перед ним.

Святослав лишь на секунду посмотрел ей прямо в глаза.

И Ната едва не скривилась от того пустого выражения за которым этот мужчина опять спрятал все, что чувствует.

Потом же, его взгляд прошелся по всей ее фигуре сверху вниз и замер где-то на уровне рук, которые она сжала в кулаки. И для смелости, и просто, потому что холодно было.

Она уже открыла рот, чтобы потребовать у него объяснений, когда ее собственные глаза замерли на узле его галстука. Том, который Наташа завязала ему.

Слава, похоже, очень старался его не нарушить, лишь немного распуская ленту аксессуара, когда раздевался. И этот мужчина говорил, что хотел от нее лишь ночь?!

Ее голос прервался, и Наташа лишь прерывисто вздохнула, вместо того, чтобы задать вопросы, которые так долго проговаривала про себя каждую ночь.

– Вернись в кафе, – холодный, ровный и пустой голос Славы заставил ее опять посмотреть ему на лицо, но сам он смотрел куда-то на ее руки. – Замерзнешь.

– Спасибо за цветы, – проигнорировав его слова, отчего-то начала с сегодняшнего утра Наташа.

Слава промолчал, только опять передернул плечами.

Но Наташа заметила, насколько напряженней стала его поза, а скулы резко очертились от того, с какой силой он сжал челюсти.

– Что происходит, Слава? Зачем все это? – она взмахнула рукой, пытаясь восполнить жестами то, на что не хватало слов.

Звоночки на ее браслете звякнули от этого движения.

И только сейчас, увидев, как он проследил за ее взмахом, успев заметить, с каким выражением то ли недоверчивого торжества, то ли нуждой, вперемешку с болью, вспыхнули его зеленые глаза – Наташа поняла, куда Слава смотрел все это время.

Это украшение уже являлось неотъемлемой часть ее самой.

Однако для Святослава, похоже, стало шоком увидеть его подарок на руке у Наташи. Он никак не мог оторвать взгляд от ее кисти.

Она задрожала, но не от утреннего холода, а от того, как именно он смотрел на нее.

От безразличной отстраненности, которую этот мужчина демонстрировал лишь миг назад, не осталось и следа.

– Слава…, – дрогнувшим голосом прошептала Наташа и, не осознавая своего движения, потянулась рукой к нему, обхватив напряженную скулу ладонью. – Что было не так? Я ничего не понимаю. До сих пор…, – она старалась держаться собранно. Правда, старалась.

Но, черт все побери, у нее не выходило! Ната вот-вот готова была заплакать от всех эмоций, которые накопились за эти три недели у нее внутри.

Он зажмурился, едва ее пальцы коснулись его кожи. И подался вперед, будто хотел плотнее прижаться к ее руке.

Платиновые колокольчики еще раз тихо зазвенели у самого уха Славы. И от этого звука на его лице появилось такое выражение, что у Наташи сердце сбилось, пропуская удары.

– Иди внутрь, Ната, – хрипло, низко, совершенно не похоже на то, как он говорил минутой раньше, повторил Святослав, так и не открыв глаза. – Просто уйди. Иначе простудишься.

Ей захотелось закричать от упертой непробиваемости этого мужчины. И она казалась себе вполне способной сорваться на визг, и даже, возможно, могла бы что-то ударить.

Или кого-то…

– Почему ты не хочешь говорить, черт тебя побери?! – не удержавшись, таки повысила Наташа голос. – Почему, Слава?! Как так можно?!То, что было… То, что ты потом говорил, и этот браслет, подсолнухи… – она опять взмахнула рукой от всего, что не могла выразить словами, потому что горло перехватывало. – Я. НЕ. ПОНИМАЮ!! Это что, тоже благодарность за ночи?! – едва ли не с издевкой, голосом полным горечи, спросила она.

Святослав резко открыл глаза и с каким-то, совершенно диким выражением в них, крепко обхватил ее запястье пальцами, как раз под браслетом.

Наташа замерла, всматриваясь в его глаза, почти надеясь, что…

Но, уже открыв рот, Слава сильно тряхнул головой. И медленно, палец за пальцем, разжал свой захват на ее кисти.

– Иди. Внутрь. Ната, – так, будто каждое слово давалось ему с трудом, сипло, приказывающе произнес он почти по слогам. – Простудишься.

И отвел глаза, уставившись куда-то, поверх ее головы.

Все.

Ее терпение кончилось.

Этот тон оказался последней каплей.

– Да пошел ты к черту! Мне плевать, простужусь я или нет, да хоть пневмонию подхвачу и умру, какая разница, Слава?! Особенно тебе, судя по всему, – ей стало так обидно, что захотелось его ударить.

Но Наташа, лишь в очередной раз махнула рукой, словно отметая все, что к нему чувствовала, хоть и не думала, что такой способ может помочь.

И в тот же момент, пожалела о такой импульсивности. Или обрадовалась…

Слава, дернувшийся от этих слов так, будто бы Ната его все же ударила, поймал обе ее ладони, и с такой силой притянул к себе, что Наташа стукнулась о его напряженное, мощное тело. Звоночки зазвенели часто, почти надрывно.

– Не смей так говорить, – отпустив ее руки, Святослав обхватил затылок Наташи, пальцами собирая короткие пряди и заставил поднять голову, глядя прямо ему в лицо. – Слышишь?! Не смей…, – его взгляд скрестился с ее глазами, прошелся по лихорадочному румянцу на щеках, и замер на искусанных, приоткрытых от ошеломления и частого, взволнованного дыхания губах. – А пошло оно все! – чертыхнулся Святослав и, рывком опустив голову, прижался к ее рту, так и не освободив затылок Наташи.

Ох! Как же она соскучилась по его поцелуям!

Возможно, ей следовало бы просто его оттолкнуть, пусть подобный поступок и казался сложным, учитывая габариты Славы. Может быть, стоило бы влепить пощечину, если вспомнить все, что он ей наговорил.

Но вместо этого, Наташа тихо, счастливо вздохнула и, обняв его за шею, сама крепче прижалась к Славе, приподнявшись на носочки.

Низкий, довольный горловой звук вырвался у мужчины, когда он почувствовал ее действие. И напор горячих губ Святослава стал еще сильнее.

Он обнимал ее так крепко, что Наташа ощущала себя распластанной по его телу, осязала каждое, даже легчайшее, движение этого мужчины. И да, она чувствовала его возбуждение.

Но в то же время, она не понимала, или не желала понять ничего, кроме того жара, что распаляли поглаживания его рта на ее губах. Отключилась от всего, кроме требовательных губ Святослава, которые не отпускали, прикусывали, втягивали в себя ее губы.

Даже их первый поцелуй не смог бы сравниться с накалом, который пропитывал каждое движение Славы сейчас. Только, она и еще что-то чувствовала в его ласке. Нечто, что добавляло горький, болезненно-тонкий привкус безнадежности.

Отстраненно, лишь каким-то далеким участком сознания, она понимала, что Слава, продолжая обнимать и целовать ее, повернулся так, чтобы Наташа упиралась спиной в машину, закрывая ее внедорожником и собой от ветра.

Все еще удерживая одной ладонью ее затылок, он что-то делал второй рукой, но Ната настолько потерялась в омуте зыбкого марева восторга от того, что они, наконец-то вместе – что не могла понять смысла его действий. Во всяком случае, до того момента, пока Слава, на секунду отодвинувшись от ее тела, но, тем не менее, не прервав поцелуй, не закутал ее во что-то теплое, пахнущее его одеколоном. Только спустя пару секунд она поняла, что он укутал ее в свой пиджак.

– Есть разница, – с таким выражением, что у нее дрожь прошла по телу, хрипло прошептал он ей в губы. – Огромная, ужасно неправильная с моей стороны, но для меня есть разница, солнце.

И Слава опять впился в ее рот, словно только прикосновение к ней и обеспечивало ему опору на этой земле.

А Наташа…, она еще крепче вцепилась пальцами в его плечи, молясь о том, чтобы суметь его всю жизнь вот так удержать. И с такой же страстью отвечала на каждое движение, каждое скольжение языка и губ Святослава.

Наконец, спустя время, которое ни один из них не считал, Слава отпустил губы Наташи и, часто, с усилием дыша, уткнулся лицом в ее волосы.

Она дышала так же надсадно, как и он. Ей хотелось большего. Так много, что им и жизни бы не хватило на все, что она могла бы попросить и отдать взамен на свою просьбу. Только… теперь уже не было сил говорить.

Наташа спрятала свое лицо на груди Славы, зарывшись в складки его рубашки, и боялась разжать руки, опасаясь, что он уйдет, как той ночью.

– Каждый раз, когда я обнимаю тебя, когда целую – мне кажется, что я обнимаю солнце, – глубоко вздохнув, вдруг тихо прошептал Слава. Его пальцы гладили ее руки, ласкали нежную кожу на запястье под браслетом, который он подарил. – Только…, – Слава усмехнулся. И пусть она не могла увидеть его усмешки, мороз прошел по позвоночнику Наты от его тона, и он не имел никакого отношения к весеннему ветру. – Моими руками – солнца не удержать, – с какой-то горькой насмешкой над собой, едва слышно закончил Слава и отстранился от нее, с легкостью преодолевая сопротивление рук Наташи.

А потом, осторожно приподняв ее, сделал рваный шаг и поставил Нату на тротуар, а сам отступил.

– Иди назад, Ната, – не глядя больше ей в глаза, хрипло произнес Святослав, отворачиваясь. – Нечего тебе стоять на холоде. Серьезно. Тем более, в праздник, – и, не оборачиваясь, он одним рывком распахнул водительскую дверь своего внедорожника.

Наташу затрусило от того, что все повторяется опять.

И пусть сейчас, у нее не имелось сомнений, что она очень важна для Славы, это не облегчало боли и обиды от того, что он снова уходил.

– Слава, пожалуйста, не надо, – она шагнула вслед за ним, проигнорировав его указание. – Останься. Зачем ты так гово'ришь? – она начала картавить, понимая, что глотает буквы вместе со слезами, которые уже не имела сил остановить. Что он имел в виду, говоря, что не сможет ее удержать? – Это из-за х'ромоты? Но какая разница, че'рт возьми!? Мне не нужен никто д'ругой! Только ты…Слава, пожалуйста, не уходи…, – она даже не заметила, как протянула к нему ладонь, словно смогла бы его остановить.

Он опять зажмурился и с такой силой вцепился в дверь машины, что Ната увидела, как побелели его пальцы от этого напряжения.

Но, наклонив голову, он только отрицательно махнул.

– Это единственное и самое лучшее, что я могу, и что должен сделать, – тихо, будто не ее, а себя уговаривая, ответил Святослав. И, оперевшись о каркас машины, резким движением сел на водительское место, не глядя в ее сторону.

А она, не зная, что сказать, как уговорить его остаться, просто стояла на тротуаре, кутаясь в пиджак Славы, и чувствовала, как текут по щекам предательские слезы.

Не то, чтобы она, черт побери, хоть в чем-то теперь разобралась!

Святослав не посмотрел на нее ни разу, пока его внедорожник не скрылся за поворотом пустого переулка. А Наташа так и стояла, глядя вслед машине, ощущая себя в какой-то прострации.

– Ната! – даже окрик брата не заставил ее оглянуться. Сейчас Наташу не волновало, что именно и как долго Деня видел. – Что тут у вас творится?! Какого лешего?! – Денька подошел сзади и, обхватив руками ее плечи, заставил сестру повернуться к нему.

Он тихо, зло выругался, увидев, что она плачет.

– Наточка, – Денис крепко обнял ее, прижимая к себе. – Что случилось, ты мне можешь объяснить? Вы поссорились? – он погладил ее щеки, пытаясь пальцами вытереть слезы со щек Наты. – Хочешь, я его побью? – пошутил Денис, стараясь хоть немного развеселить сестру.

Но она знала, что брат говорил почти серьезно. Он вполне мог отправиться устраивать разборки со Святославом.

В этом Наташа нуждалась меньше всего.

Тем более, теперь, когда знала, что было что-то, за всем случившимся. И что он, совершенно точно, не безразличен к ней.

– Поезжай в село, Деня, – покачала она головой и шмыгнула носом, тря ладонями по лицу. – Мы разберемся.

– Ага, так я и поверил, – скривился Денис и, прищурившись, посмотрел на ее браслет, которого еще не видел. – Дудки, я теперь тебя одну не брошу. И никому не позволю обижать свою сестру, – с твердой уверенностью добавил он, бросив сердитый взгляд в тот край улицы, где исчез автомобиль Славы.

– Не надо, Деня, езжай, проведай бабушку, – стараясь вздохнуть поглубже и успокоиться, прошептала Наташа, кутаясь в пиджак Славы. – Он меня не обижал… просто…, – она потерянно пожала плечами и, высвободившись из рук брата, побрела в сторону входа в Кофейню. – Такое чувство, что он себя не считает для меня достаточно хорошим, – не удержавшись, она еще раз всхлипнула.

Денис опять чертыхнулся и в два шага догнал Нату.

– Какого…? Что за бред?!

– Я не знаю, – Наташа не имела сил сейчас объяснять или думать. И уж тем более, оставаться в кафе. – Просто не знаю! А он не хочет говорить, что происходит, – она опять потерла лицо.

Зайдя внутрь зала, она взяла свое пальто и сумку, но даже не подумала о том, чтобы снять его пиджак. И на секунду остановилась, до боли вжимая ногти в ладони, рассматривая желто-солнечную поляну.

А потом отвернулась.

– Я буду дома, – то ли брату, то ли своим сотрудникам объяснила она в пространство. – Звоните, если что.

И еще раз, отрицательно покачав головой на предложение Дениса остаться сегодня с ней, пошла к своей машине, едва ли не силой заставляя себя переставлять ноги.

8 марта, 17.35, дом Святослава

В бутылке виски оставалось чуть больше половины, когда Слава осознал, что настойчивый, раздражающий звук, который его отвлекает – это звонок телефона.

Плевать.

Поднеся стакан к губам, он залпом выпил все, что в том осталось.

Святослав не хотел ни с кем разговаривать. Он вообще, не знал, чего хотел. Покоя, разве что?

Хотя, нет. Он врал даже самому себе.

Слава хотел быть с ней.

Сейчас, в эту минуту, и через три часа, и завтра, и каждый день и ночь его дурацкой, поломанной жизни.

А вместо этого, вместо того, чтобы обнимать Наташу в этот миг и заставлять ее улыбаться, хоть как-то искупая слезы, которые она проливала по его вине – он сидел у себя на кухне и напивался.

Потому что пытался хоть раз за сегодня поступить правильно.

Весь этот день был чередой поступков, которые не стоило делать.

Черт, да, ладно, это еще вчера началось.

Он знал, что не должен выходить из машины. Знал, но его чертова спина так болела…

Знал Слава и то, что ему вообще не стоило показывать Наташе, насколько она важна для него. Эта идея с поляной и качелями, явно была… неудачной.

Но ему так хотелось, чтобы в ее глазах опять засверкали лучики счастья.

Чтоб его!

Слава потер лицо и, отвинтив крышку, плеснул себе еще виски.

Хотел? Получил.

Только счастье ли стояло в ее синих глазах, когда он отворачивался? Или, может это от счастья она плакала, когда просила его остаться?!

Господи, какой же он идиот! Почему не даст ей покой, наконец? Только дергает и изматывает раз за разом.

Телефон, который замолк две минуты назад, опять начал трезвонить.

Подавив желание садануть им об стенку с размаху, он глотнул еще виски.

Единственным положительным во всем этом дне оказалось то, что он хоть немного выспался. Вернувшись утром после той сцены в переулке у Кофейни, Слава понял, что вот-вот доведет себя до очередного приступа. Он уже научился улавливать первые симптомы. Сразу же выпив пять таблеток аналгетика, Слава постарался как можно больше расслабить спину.

Не то, чтобы это помогло уменьшить боль. Однако, он, по крайней мере, смог заснуть от аналгетика на три часа после того, как боль спала.

Ему снилась Наташа.

Даже сейчас его рубашка пахла ее духами, а его пальцы все еще ощущали прикосновение ее волос.

Святослав становился явно помешанным. И никакая логика, никакое понимание того, как поступать правильно – его уже не спасало.

Телефон зазвонил опять.

Вот есть же кто-то настолько настойчивый, чтоб его!

Протянув руку к мобильному, Слава посмотрел на дисплей. Звонил Андрей.

– Что тебе от меня надо? – устало спросил он, нажав на прием. – Неужели не ясно, что у меня нет никакого настроения разговаривать, Андрюх?

– Так я потому и звоню, – невозмутимо, и как обычно, жизнерадостно, ответил приятель. – Будем тебе настроение улучшать. Давай, собирайся, пойдем в клуб, – Андрей чем-то щелкнул на том конце связи. – У меня есть пригласительные на сегодняшний вечер. Только представь – восьмое марта и куча одиноких девушек, которым хоть в праздник хочется оторваться. Чем не курорт!

Святослав едва не застонал от ужаса, мысленно представив подобную картину. Как-то, по глупости, он согласился пойти на такое мероприятие с другом. И весь вечер чувствовал себя добычей, на которую охотятся сильно подвыпившие дамы. Причем, тем уже было безразлично, кто именно попадался на пути, лишь бы искомый объект оказался мужчиной.

– Нет уж, мне такого «счастья» не надо, – глотнув еще виски, открестился Слава.

– Хватит бурчать, Славка, – Андрей, судя по всему, не собирался сдаваться. – Я тебе гарантирую, что будет весело. Серьезно. Я понял, отчего ты в таком паршивом настроении в последнее время, – друг хохотнул в трубку.

Святослав скептично хмыкнул, сильно сомневаясь, что тот, в самом деле, знает.

– Тебе просто нужна женщина! – с таким воодушевление произнес Андрей, будто открыл рецепт лекарства от рака. – А то эта работа тебя совсем вымотала, некогда и нормально расслабиться было. Так что, я не принимаю отговорок.

Слава задумчиво крутил стакан в пальцах, взбалтывая виски, и молчал, прижав телефон к уху.

– Агов, Славка, ты еще там? Слава? – окликнул его Андрей, не дождавшись такого же восторженного отклика с благодарностями на свое приглашение. – Ты меня слышишь, Слав?

В слабом свете одной лампочки, которую он специально поставил на приглушенное освещение, янтарная жидкость переливалась теплыми, солнечными всполохами.

– Ты поведешь, – Святослав поставил стакан на столешницу, и встал со стола. – Я уже выпил. За десять минут доберешься? – требовательно спросил он у друга.

Тот одобрительно хмыкнул.

– Даже раньше буду.

– Давай, – Святослав положил трубку.

Андрей все же опоздал. Правда на пять минут, что для того было почти рекордом. Потому Слава молча сел в автомобиль друга, не придираясь.

Он не удосужился переодеться или побриться. Даже пиджак новый не взял, взамен того, в который укутал Нату. Так и поехал в брюках, мятой рубашке и немного ослабленном галстуке, игнорируя осуждающий и недовольный взгляд Андрюхи.

Впрочем, мнение друга по этому поводу его мало интересовало. Потому что, вопреки мыслям Андрея, Святослав ехал в ночной клуб не снимать барышень, а продолжить то, что начал дома.

Он планировал напиться.

Вот только не был уверен, что ему стоит и дальше оставаться одному.

Потому что, когда Слава проснулся днем, с осознанием того, что Наташа в его объятиях – исчезла вместе со сном, и только ее аромат, оставшийся с утра, дразнит его обоняние, мучая неосуществимыми картинами. Когда выпил еще одну таблетку болеутоляющего – Слава, как-то, вроде бы некстати, подумал о том, что в сейфе подвала хранится его охотничье ружье, разобранное и разряженное, как того требовали правила. А коробка с патронами стоит на верхней полке справа в том же подвале…

Потому, поймав себя на повторном проскальзывании этих мыслей, когда рассматривал отблески света в бокале, Святослав не посчитал разумным оставаться в одиночестве.

Лучше уж пить в полном людей баре, наблюдая, как Андрей флиртует, чем оставаться один на один с подобными, бредовыми идеями.

После всего случившегося, Святослав перестал считать себя разумным и адекватным.

Через три часа он решил, что лучше бы, все же, остался дома и застрелился. Это было бы более здравой идеей, чем тратить время на такое.

Напиться, во всяком случае, до желаемого состояния забытья, ему так и не дали. Более того, Слава оказался вынужден поддерживать беседу за столиком с совершенно незнакомой ему девушкой, пока Андрей напропалую флиртовал с ее подругой.

Его собеседница достаточно прозрачно намекала Славе, что и сама не против перейти к более близкому знакомству. Но Святослав упорно делал вид, что не понимает ее авансов, и продолжал обсуждать погоду и котировки акций на бирже, так как девушка утверждала, что имеет экономическое образование.

Но, все. Хватит. Его терпение кончилось.

С громким стуком поставив свой стакан на столик так, что виски расплескалось, он (о, чудо!) привлек внимание друга.

– Отвези меня домой, – наклонившись к Андрею, отрывисто и тихо попросил Святослав, уже прикидывая в уме, что тот вряд ли согласиться, и стоит просто вызвать такси.

– Да ты чего, Слав, весело же? – немного удивленно посмотрел на него Андрей. – И потом, девушки. Нельзя же их разочаровать в такой день, – он подмигнул другу.

Скривившись со всем скепсисом, который испытывал в эту минуту, Святослав пожал плечами, и просто встал.

Его все бесило в этом моменте. Этот клуб, в котором играла чересчур громкая и совершенно неприятная музыка. Эта девица, не умеющая поддержать элементарный разговор, даже его друг, который вытащил Славу сюда – вызывал раздражение.

Он просто вызовет такси и вернется домой.

Однако, к удивлению Славы, Андрей догнал его через два метра.

– Какая муха укусила тебя, в последнее время, Слав? – немного раздраженно бросил друг. – Чего ты на всех срываешься? Что произошло?

Слава только мотнул головой.

– Возвращайся к своим барышням, я такси вызову, – устало пробормотал он, даже не стараясь перекричать рев музыки.

Но Андрей услышал.

– Да ладно, пошли уж, – друг проталкивался к выходу рядом с ним. – Я тебя сюда вытащил, я и отвезу.

Они с трудом выбрались из зала и облегченно вздохнули, оказавшись на улице. Правда, к вздоху Андрея все же примешивалось некоторое сожаление об упущенной возможности.

– Слав, серьезно, что происходит? – спросил Андрей, уж заводя машину. – Я стараюсь тебя хоть немного растормошить, но чем дальше, тем больше ты впадаешь в какую-то… депрессию, что ли, – он покачал головой, выруливая на дорогу.

– Просто отвези меня домой, Андрюха, – Слава откинулся на спинку сидения и уставился в ночь за окном. – Психоаналитик из тебя… как из меня танцор, – он даже не обернулся, когда Андрей хмыкнул.

Некоторое время они ехали в полном молчании. Машин на дорогах было довольно много, очевидно из-за праздника, и Андрей сосредоточился на вождении.

А Слава… он просто смотрел на улицы, мимо которых они ехали, стараясь опустошить мозг от любых мыслей.

Но так продолжалась только до тех пор, пока перед глазами не мелькнул огнями вывески в темноте знакомый магазинчик, за которым, через двадцать метров, Слава точно знал, был поворот.

– Тормози, – резко бросил он другу, ничего не объясняя.

Андрей сбросил скорость и удивленно посмотрел на Славу.

– Тебе плохо? – осторожно уточнил он, внимательно приглядываясь.

«Наверное, пытался вспомнить, сколько я выпил», решил Святослав, «или просто, беспокоится об обивке сидений».

– Поверни направо, – он махнул рукой, указывая на проезд, ведущий во дворы.

– На кой черт? – удивился Андрей.

– Просто поверни, – с нажимом повторил Слава, напряженно всматриваясь в слабоосвещенную площадку перед многоэтажным домом.

Андрей хмыкнул, пожал плечами, но таки заехал во двор.

– Останови тут, – едва машина затормозила, Слава открыл дверцу.

– Слав, да что ты творишь? – Андрей таки возмутился и, наклонившись, помешал ему выйти, не отпуская дверь. – Это не твой двор, не твоих родителей. Я не удивлюсь, если ты в первый раз его видишь. А ты прилично выпил. Я не дам тебе выйти тут.

Святослав скривился. Думал беспечно ухмыльнуться, да только вышла какая-то гримаса.

– Все нормально, Андрюх, серьезно, – он хлопнул приятеля по плечу, придавая своему тону легкость, которой не испытывал. – Я вон там, – он мотнул головой вбок, – на скамеечке посижу пару минут. Проветрюсь. И вызову такси, обещаю.

– Слав, у тебя – частный дом. Свежего воздуха – навалом, что ты мелешь? – Андрей не собирался соглашаться. – Про какое «проветрюсь» заливаешь?

– Андрей, – он посмотрел другу в глаза. – Езжай домой, не надо оно тебе, честное слово, – Слава надавил на ладонь приятеля, заставив того отпустить ручку. И, распахнув-таки дверь, вышел из машины. – Я посижу десять минут, и поеду. Просто…, – он сжал пальцы, хрустя суставами. – Мне подумать надо. Давай, убирайся.

Кивнув на прощание, он захлопнул дверь, не давая Андрею возразить.

И не оборачиваясь, пошел к скамейке, на которую указывал ранее.

На улице оказалось довольно прохладно. И даже пальто, которое он надел поверх рубашки, не особо спасало.

Может, стоило его застегнуть?

Но Славе было лень.

Он обернулся, наблюдая за тем, как машина Андрея, все же выехала со двора после некоторого колебания водителя. И, с глубоким вздохом, уселся на холодную скамейку, уперевшись локтями в бедра. Потер ладонями лицо и запрокинул голову.

В окнах Наташи света не было. Но машина стояла на обычном месте. А значит, он сейчас был рядом с ней.

Потерев затылок ладонями, Слава уставился себе под ноги.

Андрей припарковался сразу за поворотом, заглушив мотор и погасив все фары.

Черта лысого он оставит Славку одного в каком-то непонятном дворе, когда друг в таком состоянии.

Андрей опустил стекло, не обращая внимания на ночной холод ранней весны, чтобы не пропустить, если другу вдруг понадобится помощь.

Святослав, как и говорил, уселся на какую-то лавку под подъездом, и просто сидел. Периодически растирая лицо и голову ладонями.

Он даст ему эти чертовы десять минут, а потом заставит Славку сесть в машину и отвезет домой. Даже, если для этого потребуется применять силу.

Однако планам Андрея не суждено было сбыться.

Через девять минут дверь подъезда, у которого Слава сидел, открылась с негромким скрипом. Андрей напряженно всмотрелся в темноту, прикидывая, может ли этот неизвестный оказаться хоть какой-то угрозой для друга. И… выругался вслух, да так громко, что испугался себя выдать, когда узнал эту невысокую, хрупкую фигуру и растрепанные короткие волосы.

Наташа, кутаясь в куртку, остановилась прямо напротив Славы, и в тишине двора Андрею был прекрасно слышен их разговор.

Хотя, вероятно, не стоило слушать.