Текст книги "Ожерелье султанши Кёсем (или Сапфо) (СИ)"

Автор книги: Olga Sysueva

Соавторы: Алекс Парсонс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Сапфиры для Сапфо (Кёсем) ==========

Александру Аникину

Прошло пять лет. Османский Султанат.

1609 год.

Сапфо – греческая принцесса, которую в некоторых источниках зовут Анастасией (или Настей) дрожала всем телом. Пять лет назад, в 1604 году, её похитили пираты и доставили в её новую семью. После похищения, и после того, как Сапфо смирилась со своей участью – её отправили в школу для обучения девушек в гареме. До появления Сапфо в гареме, у Ахмеда, которому исполнилось на тот момент 17 лет, уже был ребёнок от Махрифуз – его первой жены -, которого он назвал Османом. Сапфо стали обучать. Её учительницей стала сестра Ахмеда Айше. Девушки даже подружились. Айше научила Сапфо не бояться жизни и понимать эту жизнь – Божий дар – как она есть. Сапфо имела нежные русые волосы, и личико, которое чуть овалом напоминало диск луны в полнолуние, поэтому её прозвали Махпейкер, что в переводе на европейские языки звучало как “Лунноликая”. Помимо Махрифуз, у Ахмеда была ещё одна девушка – Эстер, тоже гречанка, которую прозвали Аникой, что означало “Поэтическая”. Аниза, которую тоже, как и Махпейкер, похитили пираты, действительно была поэтической натурой. Ей нравилось декламировать стихи, и даже помимо танцев, хорошо получалось петь. Начальник гарема Агар-аге даже диву давался её голосу – настолько хорошо у неё каждый раз получалось запоминать незнакомую мелодию. Ашьяр обучили пению.

Первое время Сапфо страшилась Ахмеда, и боялась к нему подойти. Не то, чтобы Искандер ей был приятней, но муки, которые ей пришлось бы перенести, страшили её. Сапфо понимала, что она в своеобразном плену, и Ахмед ей не муж – он увлечён Ашьяр, и что она подарка пока не получала. Но тем не менее, девушка понимала, что подарки дарят перед хёльветом. И она, будучи в гареме уже пять лет, но понимающая, что над ней смеются – расположение мужчины не так легко заполучить, не знала как выспросить у Ахмеда подарок. Майхпейкер присматривалась к окружавшим её девушкам, и когда Ашьяр получила в подарок драгоценную брошь, у Сапфо пропала надежда получить заветную вещицу, означавшую любовь к ней господина. Сапфо любила господина, и считала его добрым и ласковым, однако же, он ласков к ней не был и как ни замечал. Ахмед знал о её существовании, и знал, что Сапфо “по-гречески” переводится как “Сапфир”. Когда Ашьяр пропала на ночь, Сапфо всю ночь не спала. Пропав на несколько мгновений в сон, Майхпейкер оказалась во власти кошмара. Ей чудилось, что он с ней. Он с ней! Он с ней! Его руки ласкают её тело…. Когда Ашьяр вернулась довольная наутро, Сапфо была сама не своя. “Что, как всё прошло?”, – лукавя, спросила Махрифуз. Гордая Ашьяр сияла от счастья.

– Он прижал меня к себе, а потом… – начала было рассказывать девушка.

Сапфо сорвалась с места. Она, подобно быстрой кошке, подскочила к Ашьяр, и царапнула её по щеке.

– Я буду самой любимой. – Зашипела она, как кошка, изогнув спину.

– Кёсем. – Посмеялась Махрифуз, кормя сына Османа. – Она возомнила себе, что Ахмед полюбит её одну.

– Что?! Да Ахмед её даже не знает! – Засмеялась Ашьяр. – А я могу сделать так, что никогда не узнает и она до старости будет прислуживать у тебя, Махрифуз. Как тебе мой план?

– Отлично. – Одобрила Махрифуз. – Девушка Махпейкер будет предана вечному мужскому забвению. В это время к ним вошла учительница истории Зульфия.

– Вообще-то, господин дарит самой любимой Голубой бриллиант, краше которого в мире не найти. – Вступилась она за бедную гречанку. Сапфо благодарно посмотрела на неё, понимая, что Зульфия выдумала эту легенду о бриллианте, чтобы как-то поддержать её. Бриллианта или не существовало, или он на самом деле был очень большой ценностью, поскольку ни Махрифуз, ни Ашьяр ещё его не получили. – А вы все его ещё не получили. Потом, мне почему-то кажется, что подарком у Сапфо будет сапфир.

Девушки прикусили губы.

– Но ведь как о ней узнает господин, если она ничего не умеет. – Засмеялась Ашьяр, и стала танцевать. В комнату вошла Дафна, ещё одна гречанка, которую прозвали Анике, и стала играть на лютне, чтобы подыграть Ашьяр, которая сама себе казалась прекрасной в этом восхитительном танце.

– Думаете, я так не умею? – Засмеялась Махпейкер. – Я же обучалась этим танцам пять лет.

– Если у тебя не было шанса проявить себя, – засмеялась Ашьяр, – то считай, господин тебя не узнает. Я танцевала на празднике послов, и была замечена. А ну, иди сюда, станцуем вместе. Хотя бы здесь попробуешь.

Сапфо подошла к Ашьяр, получив приглашение совместно танцевать. И сделала пару движений бёдрами в сторону. Дафна хотела прекратить игру, но Зульфия сделала знак, чтобы она продолжала. Никто не знал, что Зульфия привела Ахмеда, чтобы он подсмотрел в замочную скважину, что происходит в гареме, хотя обычно этого никто не делал. Сапфо с уверенностью сделала шаг вперёд, и качнула левым бедром в сторону. Это действо через маленькое окошко наблюдал Ахмед. Ему очень понравились движения Махпейкер, и он решил, что следующий подарок он подарит ей. Зульфия оставила девушек развлекаться, и подошла к Ахмеду.

– Подари ей сапфировое ожерелье. – Подсказала она. – В переводе с греческого, её имя означает сапфир. Этим ты угодишь ей.

– Как мне тебя благодарить, – сказал Ахмед, который давно любил Махпейкер, но к ней его не подпускали родственники. Он надеялся провести с ней ночь, сладкую, как ароматная пряность анис или как чай со вкусной выпечкой. Ахмед сжимал в руке сапфировое ожерелье, которое девушка получила на следующее утро в подарок. Сапфо-Майхпейкер заулыбалась. Ожерелье было невиданной красоты, и Махпейкер почувствовала в себе невиданную силу и желание выжить. “Я стану самой любимой. – Решила она для себя. – Я стану валиде и стану Кёсем. Осман не будет помехой моим детям!”.

========== Эстер и Одиссей ==========

Александру Аникину

На двадцать пятый день Рождения Кёсем (1615 год) Пхмед подарил ей дорогое зеркальце с шикарной золотой огранкой. Кёсем нежно поцеловала супруга в щёку. Дети уже подросли. Мураду исполнилось 11, Фатьме – десять, а Айше и Атике по восемь. Дети росли умными и талантливыми. К примеру, Мурад с раннего возраста, лет с шести, любил сочинять стихи и музыцировать, а иногда это всё объединялось и получалась песня – звонкая, как голос самого мальчика, и громкая как марш. Кёсем, слушая игру сына на мандолине представляла, что если бы она осталась в Европе, то её сын был бы великим артистом или композитором, и плакала под голос родного инструмента, вспоминая Родину. Сапфо поблагодарила сына и тот радостно убежал играть с сёстрами, которые тоже освободились от занятий. У Кёсем кружилась голова: подумать только, она мать Султана! Хотя сердце её разрывалось от того, что она думала, что в родной её Греции Мурад стал бы великим артистом.

Но сердце Кёсем сейчас тревожил Ибрагим. Ибрагим рос какой-то мямлей, и к 1615 году, ему хоть и исполнилось 12, он явно отставал в развитии – и совершенно не интересовался девчонками. Кёсем даже за него переживала, хотя Ибрагим был её не родным сыном, он был сыном Ахмеда и Айше. Она поговорила с врачом Сулейманом, и тот с поклоном констатировал болезнь.

– Ибрагим болен слабоумием. – Зафиксировал Сулейман. – Нужно решить что делать.

– Кавасмй. – Решилась Кёсем. Только Кавасий.

– Но он же там умрёт. – Испугался врач.

– Никто ещё не умирал от лечения. – Кёсем настаивала на своём. – Ему быть Султаном, а он болен. Как же может такой Султан править страной? Лечить!

Врач Сулейман ушёл с поклоном, не смея возражать. Мать Ибрагима Айше Султан взбесилась при известии о том, что Ибрагима заключат в Кавасий. она пришла к Кёсем и закатила истерику.

– Я не отдам сына!

– Он уже там, не старайся! – Спокойно ответила Кёсем. Айше задрожала всем телом. чувствуя свой близкий конец. Вначале она упала на колени, и разразилась рыданиями. затем, встав с колен, накинулась на Кёсем с ножом. Кёсем больно сжала руку Айше до сухожилий и та выронила нож.

– Что ты натворила? – Зашептала Кёсем, глядя Айше в глаза. – Ты же погубила себя. Теперь я вынуждена вызвать стражу. так бы ты осталась жива. Стража!

Стражники вбежали в мгновенье ока. Айше заметалась подобно зверю, спрятанному в клетке.

– Схватить! – Приказала Султанша. – Она пыталась меня убить.

– Я так и знала! – Кричала Айше. – Ты скотина и подлая тварь.

– Весь в мать. – Вздохнула Кёсем.

Ахмед был недоволен поведением супруги. Он ворвался к ней в спальню, и стал кричать. Кёсем была в лёгкой накидке фиолетового цвета и запах женского тела, и аромат духов смог успокоить нрав Ахмеда. Он не выдержал. Одержимый порывом страсти, мужчина быстро овладел женщиной, страстными порывами, уложив её на кровать. – Кёсем, – шептал он, целуя её тело, – Кёсем, самая любимая, Махпейкер…

Но найти новую Айше он всё-таки решился. Кёсем быстро сама отправилась на поиски девушек, которым было по шестнадцать лет. На самом деле, она не собиралась подбирать мужу новую жену. В красном плаще убийцы она думала вернуться в Европу, и под видом жестокого человека уничтожить соперниц. По поводу одной потенциальной соперницы, Кёсем её быстро вычислила. Этой девушкой была Ярина Хирсанова, дочка купцов, которые жили в Нижнем Новгороде. Причина избавиться от неё была проста: она приглянулась своему соседу, купцу Александру как женщина. Кёсем вздохнула. Естественно, мужчина не собирался на ней жениться – дочери были бы против его развода, а вот воспользоваться мог. И её наверняка жена купца Анна захочет сдать Ахмеду. Кёсем вздохнула. Сколько женщин мечтало избавиться от своих дочерей и падчериц чтобы те поступили в гарем! Да не все до гарема доходили живыми. Кёсем спрятала ножечек в карман, и усмехнулась. Яриной она займётся позже, нужно будет только вызвать Анну Михайловну в Сухум-Кале, где поближе. Не отправляться же ей в Нижний Новгород! А пока она занялась ещё одной девушкой, которая жила на Корфу и которую звали Эстер. Портрет Ярины ей показали – она была достаточно красива, чтобы соблазнить Ахмеда. Кёсем это не понравилось. Но про Эстер ходили слухи, что это богиня. Вот богиню Кёсем решила уничтожить первой. Девушка росла среди роскошных греческих садов и была дочерью одного из видных политиков. Она всегда носила одежду традиционного нежного цвета, и часто ей мужчины дарили комплименты и цветы, но к своему шестнадцатилетию, Эстер уже имела жениха Одиссея, который, отправляясь в военных поход против турок, говорил, что обязательно вернётся. Эстер обещала ждать. Мужчины насмехались над ней как над Пенелоппой, поскольку этот Одиссей был беден. Эстер отказывалась, а зря. К несчастью, Эстер поддержали её родители, и вступились за Одиссея, когда ей богатый греческий принц Александр предлагал руку и сердце, желая увезти девушку с Корфу. Богач остался ни с чем. А Эстер за свою верность поплатилась жизнью. Обнаружившая гуляющую девушку Кёсем решила подойти к ней. Она была одета в красное, как всегда, когда выходила на “охоту”. Эстер некому было защитить: она мечтала об Одиссее, и собирала нежные полевые цветы. Кёсем подошла к ней. Эстер она показалась богиней – настолько эта женщина была красива!

– Но кто Вы? – Спросила Эстер. – Я Вас не знаю.

Кёсем схватила Эстер за руку и полоснула ножом, сказав что это привет от Одиссея.

– Он изменил тебе, дурочка. – Улыбнулась Кёсем, явно издеваясь.

– С Вами?

– Да, со мной.

Эстер ослабла духом, и Кёсем избавилась от неё. Одиссею потом говорили, что её убила турчанка. За это Одиссей поклялся извести османов, но сам потом погиб в бою. Кёсем осталась довольна собой, и отправилась добивать Ярину. Далее в списке у неё числилось довольно много. Но одна девушка всё-таки попала в гарем, и Ахмед постарался прекратить происки Кёсем. В общем-то, про Ярину Ахмед не знал, но зная супругу, чувствовал, что есть ещё девушка, достойная его взгляда, и супруга сделает всё, чтобы её погубить. Ахмед заочно вступился за Ярину.

– Прекрати. – Как-то с болью в горле сказал он. – Я не допущу, чтобы эта девушка пострадала.

– У неё есть жених. – Соврала Кёсем, но в одном-то она не ошиблась: Ярина явно нравилась своему соседу.

– Ну и что. – Огрызнулся Ахмед. – Будто ты спрашивала Одиссея, когда убивала Эстер.

– Я была сама красота, не так ли? – Сверкнула глазами Кёсем. – И потом ты любишь меня за мою жестокость, ты не любил бы если бы я была такой неженкой как Эстер, или такой слабой как Ярина. Ты уважаешь мою силу.

Ахмед в этот раз выдержал взгляд Кёсем, который был поистине сильный.

– Ты достойна быть правительницей. – Сказал Ахмед. – И достойна моей любви, но ты ошибаешься, что если бы ты была слабой я любил бы тебя меньше. Хорошо, развлекись с Яриной, но остальных девушек я трогать не позволю. Я взял Салиху, дочь военачальника Дзубе. Мне пока хватит.

– Что? – Вырвалось у Кёсем.

– Салиха в гареме, и под законной охраной. Если мне взбредёт в голову забрать какую-нибудь Джейн, Машеньку или Викторию-Орнеллу – я не знаю что за фантазия мне придёт на ум – может быть я захочу итальянку – как моя прабабушка Нур-Бану, или как моя бабушка Сафиё великая, то ты не сможешь мне перечить. И если я узнаю, что кроме Ярины пострадал кто-то ещё, Кёсем, Мурад отправится в Манису.

– Нет! – Закричала Кёсем.

– Ему давно пора учиться управлять страной. Скажи спасибо, что я здорового ребёнка не послал в Кавасий, как ты наклеветала на Ибрагима. Он здоров. Ты решила из него сделать безумца. Так вот, ты будешь заниматься Османом, а Мурад уже в Манисе.

Ахмед хлопнул дверью. Кёсем была в отчаянье. Она не хотела, чтобы её сын так рано становился генерал-губернатором или саджак-беем Манисы. Но делать было нечего. Назавтра, собрав сына в путь-дорогу, женщина проводила его и отправила учить его уму-разуму у опытных политиков. Мурад был бесконечно признателен папе Ахмеду за то, что так тот с ним поступил – о Манисе он мечтал с детства.

Кёсем стиснула зубы. Она решила отомстить Ахмеду, и после Ярины убрать ещё какую-нибудь итальянку, раз о них зашла речь… красавица Сесилия Барчелли попалась ей на глаза. Дочь знатных родителей, красавица, подобная луне… Кёсем залилась диким смехом. Она отомстит Ахмеду за разлуку с сыном, но больше – окромя Ярины – тут уж было дело принципа – трогать не будет.

========== Похищение у Сухум-Кале ==========

Александру Аникину

…В 1616 году, когда Ахмед I уже вступил на престол русский купец Александр вместе со своей женой Анной и друзьями Сергеем и Натальей, с их дочерью Яриной, которой исполнилось 17 лет, решил поехать торговать с Османской империей. Ему торговать было не впервой, и он сейчас решился на это, хотя у него было дурное предчувствие.

Ярина стала собираться, и неожиданно она увидела странное видение – как будто кто-то из близких уходил от неё. Она испугалась. Девушка подошла к Александру на улице, и просила его не ехать. Александр верил предчувствиям Ярины и просил жену повременить. Но Анна заподозрила не ладное. Она решила, что Ярина хочет увести у неё мужа.

– Поедем. – Как-то странно сказала она, а старшей дочери Капе добавила. – Ярине исполнилось 19 лет, пойдёт в невесты Ахмеду. Ну не тебя же, моя любимая Капушка, им отдавать.

Капе в то время исполнилось 13 лет, Фисе 12, и Алёнушке, младшенькой пять лет.

Анна решила собираться. На сердце у Александра было неспокойно. Но он всё равно послушался жену. Ярина мелькала у него перед глазами, и он почему-то из-за неё решил собираться. В это время на Абхазию решил напасть отряд турок во главе с Окюз Мехмедом-пашей. Кёсем отдала приказ жечь близлежащие города, и брать в плен людей.

Александр и Сергей собирали товары. Корабль отправлялся ранним утром, и они решили поехать ни свет ни заря. Ярина собралась быстро. Капа, злорадствуя, смотрела ей вслед.

– Угодит в лапы к Султану. – Говорила она, махая бате рукой, и прижимаясь к Фисе.

– Угодит, – поговаривала Фиса и они под ярким взором нянюшки пошли смотреть за младшенькой, годовалой Алёнкой, матери которой было 38 лет.

Корабль уезжал рано, и Ярина всю дорогу была неспокойна. Тем более. что Анна постоянно дразнила её и не давала ей покоя.

– Да что ты, Аннушка, – сказал Александр, обнимавший её за плечи, – успокойся, – не нужно дразнить Ярину.

– Ярине уже пора Султану Ахмеду детей рожать. – Говорила Анна Александру.

– Что-что – а Ярину я ему не отдам. – Зря сказал купец.

– Значит, сам на ней женись. – Закричала Анна и влепила мужу пощёчину. Они приближались к Абхазии. При закате Солнца Ярина плакала. Ей бы хотелось стать женой Александра, но он был женат на Анне и вовсе ей не хотелось идти замуж за Ахмеда, тем более она понимала, что страной правит эта влиятельная особа Кёсем.

Кёсем как-то прознала, что Анна хочет отдать Ахмеду в жёны женщину, девушку небольших лет, готовых ему в наложницы и приказала уничтожить Анну, а с девкой делать что угодно. Анна не знала, какая над ней нависла опасность.

Как-то она прогуливалась у белоснежной беседки одна, и к ней подошёл визирь Окюз Мехмед-паша, который был явно доволен тем, что встретил именно ту женщину. Как-то разговаривать с таким человеком было страшно, и Анна согласилась пойти с ним на корабль, неизвестно почему. На корабле их ожидала сама Кёсем, которая, прознав, что ей везут погибель – соперницу, новую наложницу для Ахмеда сама решилась поехать, чтобы погубить её. Анну Михайловну связали, и посадили в отдельную каюту. Хотя Окюз Мехмед-паша, полюбив эту женщину, отдал приказ развязать. Ей дали сладкого чаю, успокоили и Окюз Мехмед-паша сделал ей предложение стать его женой.

– Но у меня есть муж, – возмутилась Анна. Для турка это не имело значения. Анна Михайловна, пожав плечами, согласилась. Ей не хотелось бросать дочерей, но положение было безвыходным – или замуж за турка, или прощаться с жизнью. Смерти дочерям Анна не желала, и, проклиная Ярину, она решилась ехать в Османию. Больше купец её не видел никогда – в доме Окюз Мехмеда-паши женщина окончила жизнь.

Купец и Ярина хватились её – а женщины и след простыл. Ярина понимала, что это турки. Молоденькая девушка девятнадцати лет шла рука об руку с Александром по саду. К ним подошла женщина в богато расшитом лиловом платье. По виду европейка, и она поманила Ярину за собой. Александр, бывший в горе потому что потерял жену, почему-то отпустил девушку поговорить. В это время к нему подошёл отец Ярины Сергей, который обрушился на мужчину с проклятьями, и Александр понял, что внешность обманчива – женщина была женой турка. Кёсем увела Ярину в кусты и замахнулась на неё с ножом, сильно ранив в живот. Она хотела добить русскую девушку, но Александр и Сергей подбежали и оттащили женщину. Александр бросился к Ярине. Кёсем оказалась сильнее Сергея и вырвавшись из его рук, побежала на корабль, где её ждала Анна Михайловна.

– Вы убили Ярину? – Спросила Анна, отпивая сладкий чай.

– Кажется да. – Улыбнулась Кёсем и съела засахаренный рахат-лукум. – У Ахмеда не будет больше наложниц. Я – единственная. Я – Кёсем.

Анна Михайловна посмотрела на неё, и поняла, что у той дрожат руки и губы.

Купец схватил Ярину за руку, и они побежали к кораблю, который их привёз. Сергей и Наталья едва успели разгрузить багаж.

– Торга не будет. – Сказал Александр. – Моя жена предала нас. Бежим скорее.

Корабль поднял паруса, и они отправились обратно. Больше Александр жены не видел. он вначале пытался винить Ярину в произошедшем, а потом полюбил всем сердцем.

========== Странная просьба ==========

Александру Аникину

Как-то вечером, когда купец Александр Сергеевич ушёл в гости к соседям Хирсановым, сёстры – Фиса, Капа и Алёнушка – сидели за привычным рукоделием в светлице. Фиса и Капа никак не хотели рукодельничать и оставили это дело.

Пока Алёнка вышивала крестиком на пяльцах, Фиса достала старинную книгу отца. Отец не любил, когда дочери бросали рукоделие ради книг, но и не запрещал им читать. Пока отец был в гостях (Капа долго потом издевалась, что несколько у Хирсановых, сколько у их дочери Яринки), две сестры решили при свечке почитать разных мудрённых историй.

Капа, которой явно не хотелось вышивать цветочки да розочки, решила побраниться со Степаном, мол-де от рук отбился. Степан был тайно влюблён в старшую купеческую дочку и ездил с купцом отчасти и для того, чтобы испросить её руки и сердца, но гордая Капа делала вид, что упорно не замечает Степана.

Это было слышно и в светлице. Фиса на это язвительно улыбалась. Капа решила погадать на книге, как раньше гадала их бабушка в старину.

– Интересно, что выпадет Алёнке? – Ехидничала Фиса, косо посматривающая на Капу, которая раздавала тумаки Степану. В это время вернулся отец, и Капа и Степан делали вид, что мирно беседуют на улице.

– Вы прямо жених с невестой. – Говорил купец, который мечтал жениться на Ярине. Капа зарделась и отвела глаза в сторону – ей нравился Степан, несмотря ни на что и она ждала, пока Стёпка решиться на признание. Стёпка не решался никак и увязался за Александром в очередное путешествие – храбрости да разуму набираться, а заодно и привезти Капе какой-нибудь подарок, чтобы не только от отца, но и от него самого.

– Пойдёмте в дом, голубки. – Сказал отец, и обняв дочь со Степаном повёл их в дом.

Степан жил вместе с Александром с младенческих лет. Его подбросили к нему ещё ребёнком, и Степан не знал кто его родители – беден он или богат. Его сёстры воспринимали долгое время за брата, пока Александр не заметил, как он засматривается на Капушку, старшенькую. Тогда он и рассказал всю правду, что сам диву даётся – откуда у него появился Степан, подброшенный в люльке у дверей его дома.

– Значит, я заграничный принц! – Решил для себя Степан, и успокоился на этом. Искать родителей он не хотел. Впрочем, Александра он считал своей батюшкой. Фиска его высмеяла в своей манере – на том и успокоились. Юноше было разрешено ухаживать за Капой, за что он был безмерно благодарен Александру. Ему исполнилось 76 лет, а Степану в ту пору было 24. Фисе, Капе и Алёнке – по 17.

Алёнка собиралась как-то пойти погулять. Степан было увязался за ней от нечего делать, и чтобы не слушать вечную брань Капы с Фисой.

Стоял солнечный денёк. Девушка и парень прохаживались по селу и Алёнка решила просто выйти к реке. Степану не хотелось, но пришлось – поскольку он обещал Александру Сергеевичу защищать дочку от всякого лютого люду и нечисти. Алёнка гуляла у реки. Неожиданно, она увидела какой-то кортеж с товарами. Гости в ярких нарядах спускались по реке. Алёнку поразили красивые балдахины на лодках. Степан открыл рот.

– Это из Османии! Купцы из Османии приехали продавать товар. – Догадался он. – Хорошо, что мы их увидели. Ты тут посиди, а я мигом за твоим отцом сбегаю. Они привезли кучу товаров! Их нужно будет потом продавать в Ярославле.

Алёнка ничего не поняла, но довольный Степан уже удрал.

Неожиданно лодки встали в ряд, и с самой большой из них сошёл на землю человек в роскошном тюрбане в восточном стиле.

Это были люди госпожи Кёсем, которая тогда правила в Османии, но в 1632 году, когда произошли эти события истинным правителем страны стал её сын – Мурад IV. Так Александр Сомов впервые встретился с Касым-пашой, который впоследствии стал его другом. Касым-паша побледнел, взглянув на Алёнку, но сдержанно поклонился, улыбнувшись. На Касым-паше был изысканный наряд бордовых тонов с золотистым орнаментом. Это был человек тридцати семи лет с красивым лицом, орлиным носом и карими глазами. Его лицо было обрамлено бородой, и он казался похожим на принца. Но ни принцем, ни Султаном он не был. Касым-паша, сердце которого принадлежало красавице Атике, которая была невестой другого человека – его врага – Касым-паша подошёл к Алёнке и нахально на неё посмотрел.

– Красавица, есть ли у вас здесь торговые люди? – Спросил Касым-паша девушку.

Алёнка смутилась, но смело ответила:

– Отец мой. Но он скоро будет. Стёпка за ним уже побежал.

– Очень хорошо, – сказал Касым-паша. Неожиданно к гостям пробралась сгорбленная женщина. Она держала в руке аленький цветочек – розу, которую протянула Касым-паше. Касым-паша с усмешкой отверг её.

– Посмотрите, как нас встречают! Спасибо, бабушка, мне не нужно.

Алёнка была заворожена чудом цветка. Ей роза показалась необычной.

– Касым-паша, – зашептала она, – мне страшно. Не надо.

Военачальник неожиданно почувствовал в девушке что-то родное, и что-то больно кольнуло его сердце. Алёнка было протянула руку к цветку, но как по волшебству, женщина исчезла. Испуганная девушка подбежала к отцу. Начался дождь. Раскаты грома заставили многих женщин спрятаться под балдахинами. «Так вот почему, – подумалось Алёнке, и она, лукаво посматривая на Касым-пашу, о чём-то говорила с подошедшим отцом и Степаном. Когда купец подался вперёд, Касым-паша понял, что сделка состоялась, и что его товары скоро поступят на лучшие рынки Руси.

Касым-паша заговорил с Александром смело на русском наречии.

– Понимаете, с тех пор как Османией стал править Мурад – сердце моё не спокойно. Он обязал Кёсем-султан продать её сапфировое ожерелье, чтобы пополнить казну и голубой бриллиант. Вы могли бы купить что-то у неё, у Вас дочери.

Александр очень удивился, но выслушал турецкого военачальника с почтением.

– Хорошо, сколько всё стоит? – Спросил он Касым-пашу.

На голубой бриллиант у русского купца не было денег, а вот на ожерелье хватило бы.

– Хорошо, будет у Фисочки подарок. – Улыбнулся отец. Он знал, о чём мечтала Фиса. – А почему так скоро продаёте? Султанше наверняка оно нравится.

– Оно ей дорого. – Улыбнулся Касым-паша. – Но Мурад посчитал, что это слишком расточительно.

– Но Вы содержите рынок невольниц. – Не понял купец.

– Это и есть расточительно. По большому счёту мне хватать одну из Ваших дочерей и тащить в гарем к Мураду, а вместо этого я вынужден делать им подарок. Мне тоже неловко.

Но по сути таков закон. Вы приедете за ожерельем?

– Оно не с Вами? – Спросил Александр.

– Нет. – Ответил Касым-Паша. – Кёсем согласилась продать его, лично увидев покупателя. Эх, на голубой бриллиант придётся искать…

– Идиота? – Улыбнулся Александр. Касым-паша засмеялся.

– Но мне на самом деле не до смеха.

– Сходите к французскому королю. – Посоветовал русский купец. – Людовик XIII известен своими причудами. Да и жена у него капризная дама на редкость, хоть и молодая.

…После того знакомства минула одна неделя.

========== Торг ==========

Александру Аникину

Отроком Мурад IV вступил на престол. Глава Советов дивана, девяносто-девятилетний Сафа Бек, чуть не лишившийся жизни от приступа после очередной гулянки Мустафы, дяди Мурада, сказал ему, что своими гулянками Мустафа разорил казну. Мурад был в шоке. Он понял, что ему нечем расплатиться с богачами, и нечем оплачивать жалование янычарам, которые…

– Так вот почему янычары постоянно поднимают восстания! – Схватился за голову несчастный молодой человек.

Он был действительно несчастным. Мать, покрывая разгульства Мустафы, всё время врала и говорила, что янычары бастуют из-за происков врагов – посланников русского государя. Посланников всё время изгоняли из Порты. Мурад IV спустился в казну, и, увидев, её пустой, чуть не получил удар сердца.

– Это что старания моего дяди Мустафы? – Закричал разгневанный племянник покойного дяди. Кёсем пыталась сдержать его, но гнев Мурада был выше её стараний.

– И ты всё время меня обманывала? – Закричал Мурад.

Кёсем со слезами на глазах смотрела на сына. Сорока трёх летняя женщина была на грани отчаяния. Зато Сафа-Бек был доволен: хоть кто-то был в этом семействе разумен, а Мурад оказался не чуждым патриотического порыва, что в настоящие дни было редкостью. Довольный Сафа-Бек продолжал наблюдать за истерикой Кёсем. Он от немощи Османа и разгула Мустафы чуть не отошёл на тот свет, но теперь он радовался плодам своего воспитания – малолетний Мурад был в праведном гневе от расточительства дяди. Правильно. Так и надо. Может быть, он спасёт Порту? Надежда Порты вдруг заметил что на груди его матери что-то сверкнуло. Кёсем прикрыла рукой драгоценный камушек – подарок Ахмеда за первый хёльвет.

– Мама, что это? – Заорал Мурад.

– Это подарок твоего отца, который и сделал меня Валиде. – Гордо сказала Кёсем с явным вызовом.

Мурад посмотрел ей в глаза.

– И ты смеешь носить это ожерелье, когда твоя страна голодает? – Трагически спросил сын, чувствовавший ужасную боль за расточительность родных. Это был будущий хороший правитель.

– Ну не так уж она и голодает. – Заметила мать.

– Отдельная её часть. А янычарам не на что жить. – Заметил Мурад. – Ты продашь это ожерелье. Я пошлю Касым-пашу в разные страны и мы найдём покупателей.

– Но это подарок твоего отца! Как ты можешь? – Кёсем схватила ожерелье как будто сын с него срывал его. – У тебя нет ничего святого.

– У тебя нет ничего святого, мама, – был в праведном гневе сын.

Мурад и довольный Сафа-бек ушли. Кёсем опустилась на колени и зарыдала.

Александр собирался снова в путь. Фиса и Капа танцевали друг перед другом в ожидании чего-то такого. Фисе было двадцать четыре года, а Капе двадцать пять – и она собиралась замуж за Степана. Девушки ожидали чего-то такого, чего им батюшка привезёт из Османии. Они стояли во дворе и перешептывались. Ярина ждала Александра и усмехалась, глядя смотрящим ей во след красоткам. Был ясный солнечный майский день.

– Ну и что привезти Вам, злодейки? – Торжественно ухмылялась Ярина.

– Ожерель, дурнушка. -Издевалась Фиса, радуясь скорому отъезду отца. Свобода!!! Ярина задумалась. Когда они отеряли их мать на Кёсем было дорогое ожерелье, в центре которого сверкал сапфир. К ним подошёл улыбающийся во всю ширь Касым-паша.

– Кёсем продаёт ожерелье из сапфиров. – Мягко сказал он. Ярина задумалась.

– Неужели то самое? – Спросила она Касым-пашу.

– Увы, ответил он. – Это ожерелье ей некогда подарил сам Ахмед. Теперь госпоже тяжко расстаться с ним.

– Она так убивается по ожерелью? – Не поняла Ярина, помня ту сцену, когда они захватили в плен Анну Михайловну. – Нашла из-за чего.

– Это ожерелье и сделало её валиде. – Гордо ответил Касым-паша.

Яринка чувствовала, что покраснела. Капу разобрал смех.

– Сколько? – Быстро спросила Ярина.

– Да ты чё! – Удивилась Фиса.

Капа ткнула её в бок. Касым-паша назвал цену.

– Дорого. – Серьёзно сказала Ярина, грозно сдвинув брови. Они повели торг. В итоге Касым-паша сдался, и сбавил цену.

– Приезжайте. – Ответил он и с поклоном ушёл, жалея, что не застал дома младшенькую – Алёнушку. Но чтобы увидеть ещё раз согласился продать ожерелье по ничтожно маленькой цене. Может быть они сторгуются на том, чтобы ему позволили жениться на Алёнке? Но при женщине купца, Касым-паша об этом пока умолчал. Когда ушёл Касым-паша, к Ярине подошёл Александр.