Текст книги "Слияние душ (СИ)"

Автор книги: Ольга Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Хорошо. Я жду. А ты, оказывается, время зря не теряешь!

Я кинула в него подушку, мы вместе посмеялись, и он вышел из комнаты.

Переодеваясь в свою домашнюю одежду, я думала, что лучше – рассказать Грише всю правду или что-нибудь придумать? Я решила выложить ему всё, как есть, а там, что будет… Мне показалось, что брат меня не поймет и начнет читать нотации.

Через минут 5 я вышла, и мы вместе пошли на кухню завтракать. Я чувствовала себя нехорошо, потому что мне не хотелось рассказывать Грише о Косте, не хотелось, чтобы Гриша потом говорил о нём плохо, не поняв этого человека до конца.

Когда мы покушали, Гриша сказал мне, что готов слушать мою историю. На что я ответила, что должна помыть посуду, а потом он может и настроить свои локаторы, если ему очень хочется. Иногда меня поражала его бестактная любопытность, с помощью которой он мог любого человека заставить рассказать ему нужную информацию.

Я мыла посуду медленно, надеясь, что Гриша скоро уйдет и мне не придётся выдавливать из себя слова. Но не тут-то было… Он и не собирался никуда уходить, как будто сегодня выделил день специально для меня.

"Что ж, придется ему всё рассказать, не то он от меня не отстанет".

Я села за стол, ожидая от Гриши вопросов. И он не заставил меня ждать.

– И сколько же лет нашему красавцу? Наверно, восемнадцать, девятнадцать…

– Во-первых, он мне только друг, а не парень. А во-вторых, ему не восемнадцать, а двадцать восемь.

– О-го-го, зачем тебе этот мужик? Я не верю, что просто для дружбы. Тридцатилетним мужикам просто дружба не нужна, уж поверь мне! Ну, ты понимаешь...

– Ну вот, то, что я предвидела… Я знала, что ты меня не поймешь! Вот почему не хотела говорить на эту тему.

– Сестрёнка, так я же тебе правду говорю.

– Если не знаешь человека, не говори про него гадости! И не сравнивай его с нынешним поколением и с сегодняшними парнями. Не все такие, как вы, есть такие, которые дружат с девушками не для секса, а для души. Если бы ты знал, как он любит своего сына Альберта, ты бы не говорил бы о нём так.

– Я не говорю, что он человек плохой и что с ним нельзя общаться. Но у него уже даже ребёнок есть, неужели тебе это ни о чём не говорит? Где его жена или девушка, мать этого мальчика? Он тебе это рассказал?

– Сегодня в пять мы встретимся, он должен мне рассказать то, что его мучает. А про жену он скажет в первую очередь, я надеюсь.

– Да ты ещё, оказывается, маленькая девочка, которая верит всем на слово. Я думал, что ты стала взрослее. Оказывается, нет… Будь осторожнее с ним, не наделай ошибок, из-за которых потом будет неприятно. И ещё, я иногда буду тебе звонить на сотовый, когда ты будешь с ним гулять. Проверять, всё ли нормально. Ты меня извини, может я правда не прав, просто я за тебя переживаю! Разных мудаков хватает…

– Хорошо. Ты тоже меня извини за грубость.

Чтобы развеять грустную атмосферу, я подошла к Грише и обняла его. Мы улыбнулись друг другу, он крепко прижал меня к себе, словно отгораживая ото всех опасностей.

– Спасибо тебе за заботу.

Гриша кивнул мне в ответ, и мы разошлись по своим комнатам.

8 глава.

В 16:30 я вышла из дома, попрощавшись с Гришкой перед прогулкой-беседой. На улице было немного пасмурно; серовато-бежевые тучки плыли по небу, предвещая скорый дождь. Было очень трудно дышать, атмосфера давила на меня, как тяжёлый груз, повешенный на шею, тянущий всё тело к земле. Я не любила такую погоду, и моё приподнятое настроение постепенно улетучилось, да ещё, к тому же, я вспомнила этот неприятный разговор с братом. Как я не пыталась выкинуть его из головы, у меня ничего не выходило. Шла я медленно, словно плыла по воздуху, настолько погрузилась в свои раздумья. Мой разум туманился с ужасающей быстротой, я находилась в каком-то лихорадочном состоянии. Мне казалось, что моя телесная оболочка и душа в эти мгновения работают, не согласуясь друг с другом. С каждым шагом я погружалась в меланхолию...

Я позвонила. Дверь мне открыл улыбающийся Альберт. Я попыталась сделать подобие улыбки, зашла в квартиру, и передо мной появился Константин. Сначала его лицо выражало радость, но после нескольких секунд он начал смотреть на меня с опаской.

– Ты такая бледная... – волновался Костя.

– Состояние у меня не очень. Слабость какая-то… – вымолвила я, еле двигая языком. – Мне нужно воды.

– Вот, пей, – примчался Костя с кухни со стаканом холодной воды. – Что с тобой? Ты плохо поела? Или дело в чем-то другом?

Жадно выпив три глотка воды, я отдала стакан ему и ответила:

– Я не знаю, что со мной. Весь день самочувствие было абсолютно нормальным. Кушала я, как всегда, ничуть не хуже. Началось всё, когда я вышла из дома. Шла я медленно, мысли мои начали путаться, дышать было нечем. Когда поднималась по ступенькам, стало не по себе.

– Может это из-за погоды? Атмосферного давления? У тебя так часто бывает?

– Нет. Это только второй раз. Хорошо, что успела до тебя дойти.

– Да. Это хорошо. Только вот ничего хорошего. Лучше следи за своим здоровьем!..

– Извини, что напугала. Так уж получилось… Организму не прикажешь.

Мне было очень неприятно, стыдно. Слёзы сами полились. Я закрыла лицо руками, чтобы не расстраивать Костю.

– Оль, не плачь. Ну… что с тобой…

– Не обращай внимания, – проговорила я сквозь пальцы.

– Ладно, сейчас мы все пойдём гулять, если тебе уже лучше. Ещё воздухом подышишь.

– Хорошо, Костя, – согласилась я, вытирая слёзы.

9 глава.

Погуляли мы совсем немного, успели только сходить в магазин и посидеть рядом с песочницей, где играл Альберт. Погода совсем переменилась: резко потемнело, и пошел настоящий ливень. Чтобы не промокнуть и не простудить Альберта, мы побежали к подъезду, под навесом которого и укрылись. Я попросила Костю ещё немного побыть на улице, подышать свежим, неудушливым воздухом. Это был первый дождь за месяц палящей жары. Я ощущала полную гармонию, чудесное состояние души. Я любовалась природой, которая сейчас была в сероватых, пепельно-белых оттенках. Она была великолепна… Смыв дождём все свои обиды на нас, все те обиды, которые мы наносим ей каждый день, забывая, что мы её дети.

– Костя, посмотри, какое небо. Оно прекрасно, хотя и уныло. Ничего не может испортить его, нарушить его красоту и прелесть. Даже эти серые тучи ещё больше заостряют внимание на глубину и чистоту неба. Оно меня притягивает, манит в свои просторы. Невозможно отвести глаз… Каждый день оно разное, меняются оттенки, форма облаков, но всегда, только небо может успокоить меня, стоит только на него посмотреть. Сразу все жизненные проблемы и суеты теряют свою силу, как будто они преклоняются перед небом. Это ни с чем не сравнить.

Костя тоже зачарованно смотрел на небо, но в его взгляде был какой-то укор и вопрос. Меня взволновало выражение его лица, и я не удержалась от вопроса:

– Скажи, ведь ты со мной не до конца согласен? Так смотрят на небо, когда оно чем-то обидело человека, что-то у него забрало. В твоём взгляде упрёк. Или я не права?

– Нет, ты права. Ты хорошо читаешь по глазам.

– Глаза просто выдают человека. Глаза говорят за тебя... Может, зайдём домой? Альберту, как видно, скучно, да и ветер холоднющий подул.

– Пойдёмте, мне тоже тут неуютно. Дома согреемся, чаю попьём.

Я взяла за руку Альберта, и мы ушли с улицы.

Дома было тепло и сухо. К тому же чай с шоколадкой разлил по всему телу приятное ощущение расслабленности и радости. Мы легко поужинали и втроём пошли в комнату.

Больше всего мне понравился шкаф – плохо рассмотренный мною в тот раз – весь набитый разными книгами. А так как я обожала книги, сразу направилась к нему, естественно, спросив разрешения у Кости. Тут были тома философии, религии, культурологии, множество романов и произведения зарубежной и русской классики. Библиотека была превосходная. Я ей сильно заинтересовалась. Мне захотелось спросить, какой у Кости любимый герой из романов. Долго не думая, подошла и спросила.

– У меня нет как таковых любимых героев. Выбрать не так уж легко из всех, ведь все хороши по-своему. А у тебя есть любимый герой, героиня?

– Да, есть. Консуэло, Альберт Рудольштадт.

– С этими героями я знаком, – сказал Костя, удивляясь услышанному. Потом улыбнулся. – Альберт Рудольштадт – прекрасный герой, это верно. Мой сын назван в честь него. Моей жене тоже очень нравился он. Мы решили, что имя Альберт подходит сыну, тем более у нас было такое уважение к прекрасно описанному Жорж Санд герою.

Моему приятному удивлению не было предела. Однако я не стала буйно его проявлять. Только посоветовала:

– Костя, уже надо укладывать Альберта спать. Он переутомлен. Давай я помогу тебе с ним, да пойду домой.

По выражению лица Кости, я поняла, что ему не понравилась моя идея.

– Оля, а почему ты сегодня хочешь так быстро уйти?

– Я не хочу уходить. Нам надо с тобой договорить. Хочешь, я останусь? Просто у тебя вид усталый. Ты, по-моему, скоро заснешь.

– Нет, я не устал. Оставайся. Иди пока на кухню.

Только Костя это сказал, у меня зазвонил сотовый. Мне не хотелось тревожить начинающийся сон Альберта, и я поспешно вышла на кухню. Это звонил Гришка, он начал переживать. Разговаривали мы долго, а закончили, когда Костя зашел на кухню. У меня был расстроенный вид, потому что Гриша велел мне в скором темпе уходить домой, а мне так не хотелось…

– Оля, теперь мы можем спокойно поговорить.

"Да. Вот только не о том, о чём хотели... А о моём брате..." – с досадой подумала я.

– Сегодня утром мой брат прочитал наши с тобой вчерашние sms-ки. И начал меня расспрашивать, кто ты. Просто он подумал, что мы с тобой встречаемся или вскоре начнем. Мне было ужасно неприятно, что он без спроса начал читать. Может быть, у меня там есть что-то личное, о чём я ни с кем не хочу говорить! Я подумала и решила ему всё рассказать, хотя было нелегко это сделать. Выслушав меня, Гриша начал делать свои выводы, а так как ты старше меня, он решил, что я нужна тебе только в плане секса. Я начала ему доказывать, что всё не так, что ты мне только друг, что мы общаемся духовно и большего друг от друга не требуем. Но Гриша в это не поверил, я тоже могу его понять... Тем более, он смотрит на своих друзей... Я не против, исключения во всех поколениях есть. Но ты не такой, как все. Конечно, брат мой не прав насчет тебя. Но у него так проявляется забота обо мне. Но я не люблю, когда осуждают человека, совершенно не зная его. Прошу, давай не будем на него обижаться, ладно?

– Я необидчивый человек и брата твоего понимаю. Сейчас, когда я зашел на кухню, ты с ним разговаривала, да?

– Да. И он сильно меня поругал, потому что я ещё не дома.

– Если брат тебя так сильно ругает, лучше иди домой. А-то ещё получишь из-за меня... Не спорь с ним по поводу моей персоны. Не делай себе лишних проблем.

– Это точно. Ты прав. А когда к тебе можно в следующий раз зайти?

– Заходи завтра. Я тебе напишу, в котором часу. Сегодня хорошо отдохни, выспись, чтобы нормально себя чувствовала.

– Тебе нужно это больше, чем мне.

– Об этом мы завтра поговорим. Сегодня не успели. Это история длинная, её быстро не расскажешь.

–Хорошо.

Мы попрощались, и я быстро пошла домой, думая, сильно мне попадет дома или нет…

10 глава.

Зайдя в квартиру, я удивилась, что Гриша был не один, а со своим другом Пашей. Они спокойно сидели за столом и пили чай в прикуску с печеньем.

– Привет, Паш! Как жизнь? Почему так редко заходишь? Или много дел набралось? – спрашивала я, в душе говоря «Спасибо» Паше, потому что мне не придется сейчас выслушивать нотации Гриши. Мне стало легче на душе, от чего на лице появилась улыбка.

– Привет, Оля! У меня всё нормально. Ну а проблемы, у кого их нет? Только у мертвых, наверное... Дел у меня предостаточно. Времени не хватает на друзей. Ну а ты как? Гляжу, хорошеешь с каждым днём! Поклонников много?

– Пока ни одного. Мне и без них нормально. А у тебя на «личном» как? Встречаешься?

– Нет, Оля, тебя жду. Зачем мне кого-то искать?

– Паш, как же ты любишь льстить! Минуты прожить без этого не можешь. Я не та, о которой ты мечтаешь и думаешь.

– Да прям! С чего ты это взяла? Ну-ка, выкладывай, почему ты не можешь быть моей девушкой? Или я тебе не нравлюсь?

На лице Гриши появилась улыбка. Видимо, ему нравилось наблюдать за нами, следить за каждым словом, взглядом и улыбкой. Если честно, то мне этот разговор надоел. Я не любила такие темы. Поэтому постаралась быстро его закончить.

– Да ладно, хватит. Парень ты хороший, весёлый и порядочный. Просто мы друг другу не подходим. Лучше будем друзьями.

– Хорошо. Но я с тобой немного не согласен. Потом поговорим на эту тему. Тет-а-тет. Ты всегда можешь уклониться от разговора. Вот, какая шустрая!

Я быстро сделала себе чаю, наложила в тарелку печенья и конфет. И направилась к себе в комнату. Мне не хотелось мешать им, да и сама я не горела желанием с ними оставаться.

Закрывшись у себя комнате, я перебирала состоявшийся разговор между мной и Пашей. Какие чувства я к нему испытывала? Наверно, никаких… Я даже не стремилась к дружбе с ним, не то, что встречаться, как он этого хотел. Почему-то я мало ему верила. Трудно объяснить, но я ощущала, что он заливается такими комплименты постоянно, поёт их многим девушкам с радостью, задором. Что-то подсказывало, что он в душе надо мной насмехается и говорит: «Да кому ты нужна? Не больно-то и хотелось с тобой встречаться! Подумаешь…». Возможно, я не была права, но иногда в его глазах мне виделся лукавый, саркастический огонёк, по которому я пыталась определить, искренен ли он, или нет. Постепенно я отогнала от себя мысли о Паше, о Грише. Представила себе образы двух дорогих мне друзей – Костю и Альберта – и спокойно заснула, как будто они были ангелами, успокаивающими и убаюкивающими меня.

11 глава.

Проснулась я поздно. Было около 11 часов. Не торопясь, я подошла к столу, лениво потягиваясь, и увидела записку:

"Оля, как ты знаешь, родители уехали на неделю. Так получилось, что я уезжаю с Пашей и всей нашей компашкой на море. Приеду где-то дня через четыре. Ты уже девушка, по дому прекрасно справишься сама. Я тебе ещё вчера хотел сказать, что уезжаю, но не получилось. А утром мне не хотелось тебя будить. Деньги ты знаешь, где. На пропитание хватит. Отдыхай. Но помни – будь осторожна со своим новым другом – меня в городе нет, помочь ничем не смогу! Придется тебе рассчитывать только на себя. Поздно с ним не засиживайся. Прошу тебя! Звони, пиши. Всегда отвечу, да и сам звонить буду.

Гриша".

Прочитав, я стояла в оцепенении от этого внезапного решения Гриши. Но больше всего мне не понравилось, что он сказал мне об этом в письменном виде. Неужели, так трудно было об этом сообщить в устной форме? Я бы всё нормально восприняла и помогла бы собраться. Ну, разбудил бы, ну и что? Видимо, не хотелось ему… и всё. «Ну и не надо! Он и сам прекрасно справился. Счастливого отдыха…» – подумала я и обрадовалась, что мы отдохнём друг от друга, что я буду свободна несколько дней. Наконец-то мои действия не будут контролироваться, и никто не будет поучать меня изо дня в день…

Настрой у меня был прекрасный. Сходив в ближайший магазин, я купила продуктов на два дня, чтобы потом лишний раз об этом не думать. После этого прибралась во всех комнатах, проветрила, полила цветы и пошла читать книгу.

В четыре дня мне пришла sms от Кости:

«Привет, Оля. Если свободна, приходи к нам. Я сейчас уложил Альберта спать. Можем немного поговорить, если хочешь».

Я весь день ждала это приглашение, поэтому написала ему, что через минут 30 буду. Быстро одевшись, я вышла на улицу. Солнце сильно пекло, прямо обжигало. Я шла и наслаждалась этой жарой, чувствуя, как по всему телу разливается теплота и блаженство. Я не могла жить без этого солнца, без палящих лучей, которые так не любили другие люди, всегда ища способ защититься от них, скрыться. Я вообще не могла себе представить, что было бы без трёх прекрасных месяцев – июня, июля и августа – месяцев лета, такого весёлого и долгожданного.

Тихонько постучав в дверь, чтобы не разбудить Альберта, я ждала пока Костя мне откроет. Он открыл дверь и посмотрел на меня каким-то грустным взглядом, словно думал о чём-то неприятном. Я почувствовала, что сегодня и вправду состоится тот трудный разговор; что Костя расскажет то, что хотел рассказать ещё вчера. После такого яркого солнца я, словно очутилась в тёмном царстве грусти и мучения. Меня это немного взбудоражило, но так как мне хотелось понять этого человека и его историю, я не отступила назад, а успокоилась и, сосредоточившись, последовала на кухню вслед за Костей.

Мы сидели и разговаривали, словно, кроме нас двоих в этом мире больше никого не было.

– Я начну свой рассказ с того прекрасного дня, который оказался самым важным в моей жизни. Тогда я занимался одной из работ по философии, с которой должен был выступать на краевой олимпиаде.

Тема моя звучала так: «Человек, индивид, личность. Свобода и ответственность».

Мне помогал готовить работу мой друг Анатолий. К нему я пришел, чтобы напечатать всю мою информацию и оформить в должный вид, соответствующий образцу. Наверное, из-за сильного переутомления и усталости, а просидел я у Толи около 6 часов, ничуть не отдыхая, не перекусывая, так как торопился домой, мне стало как-то не по себе. В голове моей были разные мысли, они путались, сбивали с толку. Попрощавшись с другом, я вышел, и только захлопнулось дверь его квартиры, как у меня резко потемнело в глазах, дыхание сбилось, ноги стали ватными. Мне ничего не оставалось, как присесть на корточки, чтобы постепенно кровь снова прилила к голове и спазм в сосудах прошёл.

Пришел в себя я оттого, что мне показалось, что кто-то подходит ко мне. Это оказалась очень милая девушка, с добрыми, грустными глазами. В то время я тоже мог прекрасно читать по глазам, по взгляду, как сейчас делаешь ты. Именно её глаза больше всего поразили меня. Я продолжал сидеть, видя перед собой человека, похожего на меня. Мог ли я ошибаться? Нет, это была именно та девушка, которую я так долго создавал в своих мечтах.

« – С вами всё нормально? Вы меня слышите? – нарушила она молчание, пристально смотря мне в глаза.

Её голос окончательно привёл меня в чувства. Он был таким нежным, заботливым и немного печальным. Также в нём проскальзывали нотки усталости и переживания.

– Да, я вас слышу. У меня просто резко закружилась голова. Давно не ел, – сказал я ей, вставая с пола и облокачиваясь о стену.

– Надеюсь, этим всё и обойдется... Увидев вас, я, честно сказать, перепугалась...

– Спасибо вам. Люди не всегда останавливаются, видя, что человеку плохо.

– Я не вижу в этом ничего сверхъестественного. Я сделала то, что должна была сделать. Даже животные помогают друг другу, а мы – люди – тем более должны! Знаете, я иду к подруге занести книгу… А вы здесь живете, да?

– Нет, я был у друга. Готовлю работу. Он мне помогает.

– А сейчас вы пойдёте домой?

– Да. Как вас зовут?

– Нина, – ответила она, протягивая мне руку в честь знакомства.

– А меня – Костя, – сказал я, пожимая её руку.

– Давайте сделаем так, Костя. Сейчас я быстро занесу книгу подруге, а потом провожу вас до дома. Вдруг станет опять хуже? Я так не могу поступить, буду потом переживать.

Я не хотел прощаться с Ниной так быстро. Впервые в жизни я очень хотел общаться с девушкой.

– Почему нет? Если вы не заняты, можно и прогуляться. Я недалеко живу, потом провожу вас, если что.

– Хорошо. Я сейчас вернусь».

Только она сказала это, как быстро подошла к двери, находящейся рядом, нажала на звонок. За дверью послышались шаги, и вскоре ей открыла девушка, её подруга. Они поприветствовали друг друга, и моя заботливая знакомая скрылась за дверью, прикрыв её. Нина вышла где-то минут через 10. Лицо её переменилось: глаза стали ещё печальнее, улыбка сошла с лица, словно её и не было до этого. Что-то произошло между двумя подругами. Что? Мне предстояло это выяснить, потому что я не мог спокойно идти с Ниной, которая сильно переживала и расстроилась за несколько минут…

12 глава.

Вот всё, что успел рассказать мне Костя, потому что на кухню пришел розовощекий Альберт, улыбающийся и радостный. Наверное, ему приснился хороший сон или он просто выспался и набрался энергии. Я безумно за ним соскучилась, хотя вижу его каждый день. В порыве счастья, я принялась обнимать Альберта, нашептывая ласковые слова. В этот момент я забыла, что Костя прервал своё повествование, и всецело отдала внимание этому маленькому чистому созданию. В отличие от своего папы, Альберт чаще пребывал в весёлом, озорном настроении, что сильно различало их между собой. Может, дети просто не осознают в их безоблачный период детства все проблемы взрослых, они как будто отгорожены своей оболочкой, которая, как наружная мембрана клетки, пропускает вещества выборочно, только нужные. Вот почему Альберт часто не замечал подавленное состояние своего отца, и это было только к лучшему…

– Оля, а ты почитаешь мне книжку про доктора Айболита? – спросил Альберт, обнимая меня за шею.

– Конечно, почитаю, но давай сначала покушаем. А потом я сделаю всё, что захочешь!

Альберт согласился, и мы начали кушать. Плотно набив едой свои животы, мы пошли в комнату. Костя присел в кресло, а я с Альбертом села на диван, раскрывая красочную, хорошо иллюстрированную книгу о докторе Айболите. Прочитав около десяти страниц, я поняла, что Альберт больше не хочет меня слушать. Я отложила книгу в сторону и спросила:

– Альберт, тебе надоело слушать? Может быть, ты хочешь погулять на улице? Там уже гуляют дети, наверное.

– Да, я хочу на улицу. Папа, пошли гулять! – сказал Альберт, подбегая к Косте и теребя его за руку.

– Хорошо, сейчас соберемся и пойдем, – ответил Костя, смотря на Альберта нежным, по-отечески заботливым взглядом. В этот момент мне было приятно то, что Альберт и Костя так привязаны друг к другу; какая нежность и любовь исходила от Кости… Я вспомнила своё детство, но мой отец был не таким – вечно разъезжая по командировкам, он находился дома очень мало. Он был или слишком серьёзным, или слишком усталым для того, чтобы ещё одаривать меня с Гришей своим вниманием. Но я ему всё прощала, зная, что он нас всех любит и в глубине души всегда о нас думает и переживает. Хотя, конечно, иногда хотелось ощущать не только заботу мамы, но и поддержку отца тоже. Сейчас родители уехали на неделю в Москву, к нашим родственникам, но я не сильно по ним скучала, потому что Костя занимал все мои мысли. Молодые скучают реже – такой уж возраст…

Видя, что я задумалась о чем-то, Костя, помогая Альберту одеваться, спросил:

– Оль, о чем думаешь? Если, конечно, не секрет?

– Конечно, не секрет. Я думала о папе. Знаешь, Костя, ты прекрасный отец. Ты так заботишься об Альберте, оберегаешь его. Я даже на минуту позавидовала Альберту, хотя я – человек независтливый, и считаю зависть чувством очень нехорошим... Просто смотреть на вас одно удовольствие!

– Понятно, – робко, но солнечно улыбнулся Костя в ответ.

– Дай Бог, чтобы у тебя всё получилось, и ты воспитал бы человека с чутким сердцем.

– Ты права, Бог поможет мне...

Одев Альберта, мы вышли на улицу, залитую солнечным светом и наполненную радостными детскими голосами. Погода была великолепная: солнце не палило, а ласкало своими лучами; был легкий ветерок, который приятно скользил по коже, освежая воздух.

13 глава.

Альберт играл с детьми. Все веселились, бегая друг за другом, катаясь с горки, играя в песочнице. Каждый ребенок был чем-то занят, каждый вносил в игру что-то своё. Сегодня никто из детей не дразнил, не дрался, не капризничал; всё было мирно, спокойно.

Мы с Костей сидели на лавке; каждого сейчас занимали свои мысли, и мы не мешали друг другу размышлять. Мимо нас прошла пара – молодой человек с девушкой моего возраста. Мы с Костей ещё издалека услышали, как они ругались, посылая друг друга в очень далёкие места и говоря ужасные вещи, словно они и не любили, не уважали свою привязанность. Если, конечно, она у них была… В это мало верилось. Я следила за ними, пока они не скрылись в одном из дворов. Как я была поражена, когда увидела, что они обнялись и поцеловались, как будто между ними ничего не произошло!..

– Господи, куда же мы катимся?! Какая же это любовь!.. Разве можно так топтать чувство? Любовь – чувство сердечной склонности к кому-нибудь. Это дружба с крыльями. А люди превращают её в ничто, смеются над ней, устанавливают свои законы. Почему всё так?.. Почему мы становимся такими друг к другу?! Неужели мы ничего не видим, или просто не хотим видеть? Да, наверно, не хотим… Мы закрываем на всё это глаза, потому что редко, когда кому-нибудь станет стыдно за себя. Каждый оправдывает себя, даже если совершил что-то ненормальное. Люди всегда найдут крайнего, чтобы не получать критику и обвинения в свой адрес. Да, мы жуткие эгоисты. Мало сейчас можно найти людей, которые живут не только для себя, а стремятся помогать... Конечно, и мы личности, но такие люди, я считаю, всегда будут выше нас. У них и надо учиться.

Говоря всё это, я чуть не расплакалась. Как бы мне хотелось, чтобы я ошиблась, произнося этот жуткий монолог, но, увы, я пришла к выводу, что это не ошибка, а правда, горькая правда… Я посмотрела на Костю. Во всём его лице проскальзывала жалость. То ли это была жалость ко мне, потому что он понял мои мысли, полные горечи, то ли он жалел всё человечество. Я не знаю… Но по его молчанию я поняла, что он со мной согласен, хотя ему от моих слов стало очень неприятно.

– Оля, а о какой любви мечтаешь ты? – спросил Костя через несколько минут после нашего молчания.

– В разные годы я мечтала по-разному. Каждый раз я рисовала любовь в своём воображении, добавляя или наоборот отнимая какие-либо её качества. В 13-14 я хотела себе парня, который никогда бы не отходил от меня, посвящал бы мне много времени, внимания и заботы… В 15-16, мне хотелось эгоистичного поклонения моей особе, бурных признаний в любви и красивых, пафосных слов, от которых становится так приятно и тепло. Только сейчас я осознала, какой я была дурочкой, и какие ужасные мечты я коллекционировала. Мне 17, и теперь я представляю себе любовь совсем по-иному. Не нужны эти красивые слова и вычурные фразы; их может сказать любой, даже не любящий тебя человек, который имеет дар красноречия. Поклонения тоже никакого не надо, и тем более только с одной стороны, только от одного партнера. Любовь – это такое чувство, которое должно исходить от двух людей, которым приятно быть вместе. Иначе, будет страдать один, а, возможно, и оба сразу. Но главное для меня то, что люди должны не только любить друг друга, но и дружить. Любовь-дружба – вот о чем я сейчас думаю.

– Мне ясно, о чем идет речь. Я сам всегда желал именно любовь-дружбу. Она у меня была. Это прекрасное чувство. Я никогда о нем не забуду… Ничто не сотрет из памяти, что было между мной и Ниной. Для меня это святое... По-другому не скажешь... Я обещал тебе всё рассказать, и я обязательно это сделаю. Знаешь, выслушав тебя, я понял, насколько ты открытый и искренний человек. Ты не боишься говорить о своих ошибках, заблуждениях. Ты доверяешь мне, а это очень приятно.

– Костя, как же я могу не доверять своему другу всё, что меня волнует? Я не просто хочу общаться. Я хочу именно дружить. Если бы ты знал, какова у меня потребность с кем-нибудь поговорить… Со мной мало разговаривают в семье; чаще – на бытовые и другие темы, которые, конечно же, нужны, я не отрицаю. Но у родителей нет на меня даже кусочка времени, когда я хочу поговорить о чем-то для меня интересном, о том, что меня волнует. Я ни в чем их не виню, потому что мне видно, насколько трудна взрослая жизнь. Я стараюсь не беспокоить родителей. Мне приятно с тобой разговаривать. Я, словно, исповедуюсь тебе.

Говоря всё это, я взяла руки Кости в свои руки и продолжила:

– Я вижу, как ты устаешь, изматываешься, не высыпаешься. Спасибо тебе за то, что ты всегда находишь на меня время. Если совсем не до меня, то сразу говори. Ладно?

Костя нежно сжал мои руки, посмотрел мне ласково в глаза.

– Ты говоришь мне такие душевные слова, что я не осмелюсь тебя ослушаться, – сказал он, улыбаясь. – Ты обо мне так заботишься... Приходи к нам чаще. Мне тоже очень приятно с тобой разговаривать. Ты – единственный мой друг, тебе я могу довериться, и как ты говоришь, исповедаться. Ты мне не надоедаешь, а, наоборот, скрашиваешь последние две недели моего здесь пребывания.

Услышав последние слова, я удивилась и расстроилась.

– Как? Так значит, ты скоро уезжаешь?! И мы больше не увидимся?.. – спросила я Костю, охваченная полным отчаянием. – Как же быстро я теряю друга…

Я опустила глаза, и мне стало больно в сердце, там что-то защемило. Я больше не могла терпеть эту боль... Костя всё понял по моему виду и, наверное, подумал в этот момент, что его слова сильно меня потрясли. Он взял меня за руку, позвал Альберта, и мы пошли к подъезду. Больше я сдерживаться не могла, и как только мы зашли в подъезд, я начала плакать...

14 глава.

У меня было какое-то странное состояние, потому что я чувствовала и телесную, и душевную боль, не понимая, какая из них причиняет мне большие страдания. Я забилась в один из углов подъезда, уселась на корточки и закрыла лицо руками, чтобы Костя не видел моих страданий. Но было поздно, он ещё на улице всё понял. Костя дал Альберту ключи от квартиры, чтобы он открыл её и ждал нас там. Наверно, он предполагал, что я сама вряд ли захочу идти. Костя присел на корточки, как и я; он спокойно раздвинул мои руки и открыл моё лицо, чтобы я могла его видеть. Я ему не сопротивлялась, у меня на это не было никаких сил.

– Оль, давай пойдем в квартиру. Здесь тебе лучше не станет. Я помогу, держись за меня…

Дальше я не дала ему договорить. Слабым голосом, совершенно мне незнакомым, я проговорила ему, жестом показывая «молчать»:

– Хорошо. Только, прошу, не надо слов. Сейчас я не могу тебя слушать...

Костя быстро поднял меня на руки и, как будто я ничего не весила, побежал по порожкам. В висках у меня ужасно гудело.

Зайдя в квартиру, Костя усадил меня в кресло и начал спрашивать, что меня беспокоит, есть ли у меня недомогания.

– Может, давление поднялось.

– Почему так думаешь?

– Как будто волна жара обдала. Чувствовала, что голова вся пылает. Похоже и на температуру.

– Оль, может быть «Скорую» вызвать? Как думаешь?

– Нет, не нужно. Принеси мне воды. А я просто посижу потом. Ладно?

Не прошло и двух минут, как Костя принес мне воды, таблетку от температуры (на всякий случай) и градусник. Я померила температуру. Оказалось, что я не ошиблась; у меня было 37,5. Запив таблетку, я удобно уселась в кресле. И потихоньку начала успокаиваться. Где-то минут через 20 я задремала, а потом уже меня полностью охватил сон. Я заснула, словно неделю не высыпалась…