Текст книги "Сказки будущего (СИ)"

Автор книги: Ольга Сатолес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

На третьи сутки ожидания произошло  событие,  положившее  конец нашим более-менее наладившимся отношениям с невесткой.

Однажды утром мы были разбужены странными свистящими звуками. Я выскочил из дома и увидел, что, как мы считали, такси  сэйлимов чем-то расстреливали людей, тщетно пытавшихся спастись бегством.

Подошла жена. Несколько секунд мы потрясенно наблюдали за нашими соседями, в панике мельтешащим мимо нас. Одно из такси  круто развернулось и полетело в нашу сторону. Я наконец  вышел  из оцепенения и захлопнул дверь. Из спальни выскочила наша парочка.

– Что случилось, папа?

– Что случилось?! – мать угрожающе двинулась к невестке. Та испуганно вцепилась в Леона. – Твои родственники...

Договорить она не успела. Стена за  ее  спиной  превратилась  в пыль. На эту пыль рухнула жена и осталась неподвижной.  Я  подскочил к ней, пытался поднять, но она  не  шевелилась.

«Такси» пошло на очередной заход,  когда  обнаружило  остальных  жильцов.

– В подвал! – проорал я и погнал сына и невестку к двери подпола. Когда мы очутились в темноте, а шум и  крики  раздавались где-то над нашими головами, я вдруг вспомнил, что мы забыли еще одного члена нашей дружной семьи – кокон. Желтый и  мягкий,  но все же скрывавший нашего внука или внучку.

– Ты куда? – раздался испуганный голос Леона.

– Вы что, детей по одному в день клепать можете? Там ваше  яйцо наверху осталось.

– Это кокон, – попытался возразить сын.

– Тебе видней, ты – отец, –  я  услышал,  как  Леон  выбирается  вслед за мной. Я что есть мочи пнул его в грудь так, что он кубарем полетел обратно вниз. Не хватало мне потом тащить на  себе этого дурня.

В образовавшийся от взрыва проем в стене была  видна  бойня. Я метнулся в кладовку, схватил кокон, помчался обратно. На  лестнице в подвал споткнулся, едва не выронил потомка. Отдал Риоль.

– Света нет, папа.

– Наверно, провод зацепило.

– Что с мамой?

– Не знаю. Думаю, потеряла сознание.

Натыкаясь на какие-то банки, я нашел свечу и спички.  Кокон  мы поместили в песок с морковкой.

Через несколько часов к привычному шуму примешался звук  боевых самолетов Земли. К ночи все стихло. Утром мы  услышали  шаги  и человеческие голоса. Они  звали  меня.  Я  осторожно  приоткрыл дверцу; посреди обломков гостиной стоял Макс, наш  местный страж порядка и несколько людей в военной форме. Я откликнулся. Нам помогли выбраться из подвала. Сообщили, что моя  жена была убита обломком стены. То есть, когда я пытался ее  поднять, она уже была мертва.

Когда мы хоронили жену, Риоль, клянусь,  плакала  над  могилой, растирая белые слезы по синим щекам.

Мы одолели сейлимцев. Оказывается, они решили нас немножко подвинуть и оставить в живых только тех, кто с ними связался.  Ну, вроде нашего (увы, уже только моего) сына. Но силы не рассчитали. Теперь сейлимцев отлавливали, засовывали на корабли и  отправляли обратно.

*****

Теперь Риоль вела хозяйство. Я показал, как нужно  готовить, пользоваться техникой, убирать. Вот только  за  покупками  приходилось ездить мне или Леону – с невесткой отказывались общаться. Да и нам становилось все труднее найти общий язык с соседями; мы считались предателями, укрывавшими врага. Может, так оно и было, но можно ли считать врагом хрупкое пугливое  существо, которое боится звука собственного голоса.

Тем временем – посреди этих баталий  тихо  созревал  кокон.  Он стал интенсивно синим и тускло  замерцал  в  глубине кладовки. Риоль приободрилась и теперь наведывалась к нему все чаще.

Плохие новости, как обычно, приходят невовремя. Однажды на  нашем вновь отстроенном пороге возник Макс.  Суровый,  пытающийся  казаться старше и представительнее за счет  старательно  небритой жалкой растительности на лице, он хмуро на меня  посмотрел и изрек:

– Вы укрываете жителя Сэйлима.

– Укрываю? – хохотнул  я,  после  чего  лицо  Макса  стало  еще  серьезнее.

– Риоль, жительница Сэйлима, у вас проживает?

– Естественно. Она жена моего сына.

– Сочувствую. Завтра утром она должна будет  отбыть  на  родную планету.

– Она никуда не полетит. – Леон появился в дверях, сжимая в руках винтовку. Макс выхватил пистолет.

– Позовите сэйлимку! Это приказ!

– В этом доме даже я не отдаю приказы.

Макс ни с того ни с сего пальнул в потолок. Леон ответил...

Дальнейшие события заставили меня сильно удивиться: сопливый Макс,  который еще пару лет назад обносил мои яблони, вызвал  по  рации  своих  приятелей, и те, ввалившись в дом, принялись  бесцеремонно  шарить по комнатам. Когда я опомнился, мы с Леоном оказались  сидящими на диване, безоружными и охраняемыми двумя крепкими  пареньками. Кстати, нашими соседями по улице. Нам ничего не оставалось, как наблюдать за поисками Риоль. Наконец ее нашли,  прижимающей кокон и снова проливающей белые слезы. Сын вскочил, оттолкнул охранника, бросился к  Риоль  и  не  был пристрелен только потому, что с этим парнем он учился  в  одном классе. Их увели вместе. Хлопнула дверь. И я остался один  посреди опустевшего дома.

Час спустя пришел сын. Хмурый. Буркнул  приветствие. Стянул со шкафа чемодан и принялся набивать его вещами. Своими и Риоль.

– Ты куда собрался?

Промолчал.

– Уезжаешь?!

– Да, лечу с Риоль. Через 2 часа.

– Уже в десять? – Я почувствовал какой-то жуткий холодок  внутри.– Насовсем?!

– Не знаю! – проорал Леон и  начал  с  остервенением  закрывать замки.

– Леон, сынок, а как же я?

– Прости. Может, поедешь с нами? – Леон бросил свое  занятие  и беспомощно посмотрел на меня. Но у меня не  было  аргументов  в защиту своего желания оставить сына на Земле  –  скоро  у  него  должен был появиться свой – хоть и мутант, инопланентянин наполовину – но свой. Дед не может выиграть у внука.  И  Леон  и  я знали, что я никуда не поеду на старости лет, и мне  оставалось       только помочь ему собрать вещи.

Скоро все было готово.

– Не провожай меня, папа, – остановил меня Леон. – Нет смысла.

Я так и остался стоять на пороге нашего  дома,  стараясь  запомнить лицо сына, а не его сгорбленную спину. На повороте Леон приостановился, оглянулся, едва махнул рукой, отвернулся и  через секунду скрылся в переулке. Через час цепочка кораблей  потянулась в небо и скоро растворилась в нем. И все. Ни жены.  Ни сына. Ни даже внука-мутанта. Я понимал, что человек рождается и умирает в одиночку, но не думал, что мне в одиночестве  придется ждать смерти.

Лучше бы мы были одни в этой чертовой Вселенной. Зачем мы  притащили к себе этих «братьев по разуму» – на Земле и  так  умников хватает. Если бы мы их  перебили  сразу...  Если  бы,  если бы...

Я все стоял и стоял, глядя вверх. Наползали облака, и дул осенний ветер, срывая с яблонь мертвые листья.

              ПОЛНОЧЬ НА ЗАДВОРКАХ ИСТОРИИ

Повинуясь приказу серых клавиш, наёмник в синей майке отполз за скалу. В этот момент мимо проплыла круглая пуля и  врезалась в бетонную стену. «Yes!» Палец придавил клавишу, солдат выглянул из-за укрытия и прицелился. Четыре коротких выстрела.  Пули  попали в цель; противник рухнул замертво, и под ним  расползлось кровавое пятно. «Серый» появился неожиданно, и  расстрелял  «синего»  в  упор. «Fuck!». Одним наёмником меньше. Но для  беспокойства  не  было  причин; у Майкла в запасе ещё оставалось пять отлично вооруженных боевиков и несколько десятков дешёвых солдат. К тому же, игра уже подходила к концу – почти всю территорию контролировали люди  Майкла. Перед заключительным боем он решил  проверить  ресурсы  и  здоровье солдат. Из семи раненых двое успели умереть, четверо после лечения были боеспособны, над седьмым загорелась табличка: «Этот солдат вам больше не поможет». Майкл тут же вернул аптечку на место – глупо тратить медикаменты на инвалида. Майклу осталось отвоевать химзавод. Особого труда это не составило; силы врага были на исходе, и вскоре алые пятна под неподвижными телами солдат в сером «украшали» экран монитора. Главарь сдался в плен и был посажен в тюрьму.  «Всё! Здесь больше некого убивать!» – возвестил один из наёмников. Разочарованный Майкл закончил игру и выключил компьютер.  Всегда одно и то же, думал Майкл. Слишком быстро наступает момент, когда «больше некого убивать».

Друзья завидовали Майклу, уважительно называли  «компьютерным монстром». А Майкл был не доволен; солдаты передвигались слишком медленно – только слепой может промазать,  все  эти  заводы слишком малы, чтобы тратить на них много  времени,  а  наёмники тупы и послушны, и всё  делают  за  тебя – невозможно  понять,  умеешь ли ты также ловко обращаться с оружием или просто хорошо тычешь в клавиши.

Майкл задумчиво побарабанил кончиками пальцев по клавишам  «мышки». Нужно проверить себя в деле. Да! Конечно! Как это раньше ему не  пришло в голову? В деле! Отцовское охотничьё ружьё давно пылилось на стене. Майкл бережно снял его, вытер пыль, осторожно взвесил в руке. Приятная тяжесть вселила уверенность в себе. Майкл сжал оружие  покрепче. Ему показалось, что он стал выше и шире в плечах. Почувствовал, что сейчас любой подчинился бы  его  приказу.  Надо проверить! Майкл взглянул на часы. Стрелки приближались к полуночи – в игре это время контрольного обхода территории. После недолгих поисков Майкл  обнаружил коробок с патронами в ящике, за стопкой носовых платков.

Холодок ночи забрался под куртку. Майклу вдруг  стало  отчаянно весело и захотелось расстрелять тишину. Но нет.  Нельзя. Опытный солдат до поры ничем не выдаст своего присутствия, чтобы подкараулить непрошеного гостя. Майкл уверенно двинулся  вверх по улице, то прижимаясь к стенам домов, то перебегая от дерева к дереву. Так, как это делали его виртуальные  наемники.  Когда Майкл устал быть осторожным, послышались шаги. Наглые звонкие шаги. Майкл замер. Вскинул ружье и взвел курки. Из-за угла резко вывернул человек и стремительно направился в сторону Майкла. Фонари хорошо освещали улицу, и он готов был  поклясться, что рубашка человека была серой. Майкл улыбнулся и прицелился. Грянул выстрел. Второй. "Серый" взмахнул руками и рухнул навзничь. "А где же кровавая лужа?" – нахмурился Майкл и подошел ближе. Человек лежал неподвижно, из ран на груди сочилась кровь. Майкл     удовлетворенно хмыкнул и перезарядил ружьё.

Свернув в переулок, Майкл нагнал вскоре двух приятелей. Благодаря меткому выстрелу один послушно упал лицом вниз и затих.  С другим пришлось повозиться – он пытался удрать, и  ружьё пришлось перезаряжать на ходу.

Четвёртый противник только что поставил машину в гараж и направился к дому, беспечно вертя ключи на указательном пальце. Он оказался самым подготовленным; Майкл промахнулся, и тот выхватил пистолет. Но, впрочем, воспользоваться им не успел – компьютерный монстр уложил "серого" со второй попытки.

Последним был «вражеский» старик, который не отстреливался и не пытался бежать, лишь удивлённо посмотрел на Майкла и упал рядом со своей тростью.

"Всё! Здесь больше некого убивать!"  –  констатировал Майкл, вскинул на плечо ружьё и с чувством выполненного долга отправился домой. Его ждала новая игра.

                          ПУСТЫНЯ

Рэльф осторожно провел кончиком пальца по подоконнику. За пальцем потянулась чистая дорожка. Он  недовольно поморщился; сейчас только 7 часов утра, а город  уже  полон песка. Песок везде – на столе и книжных полках, на  тротуаре и крышах домов, в утреннем чае и, как кажется  Рэльфу,  даже  в его мыслях.

Люди борются из последних сил: ежедневно вычищают город – метр за метром,  до самой узкой трещины в асфальте. Они ложатся спать с надеждой, что вокруг не осталось ни песчинки. Но едва сомкнутся глаза последнего  страдающего бессонницей, как эти мошки – жёлтые,  прозрачные,  гладкие,  острые – прокрадываются в спящий город. Они завоевывают пространство и удобно устраиваются, отыскав подходящее  место.  И с каждым новым днём на войну  с песком приходится затрачивать все больше времени и сил. Рэльф  ненавидел песок.

Много лет назад люди решили, что им больше не нужны огромные километры бесполезного песка, и началось наступление на Пустыню…

Предки Рэльфа могли бы долго рассказывать о радостном возбуждении, охватившем Человечество при виде цветущих  садов  на месте покорённых пустынь. Его родители поведали о радости гораздо меньше – деревья засыхали, цветы увядали, по жёлтой кромке, плотно сжимающей сады, сновали молодые вараны.

Рэльф не по книгам знает, что испытывает человек, в утреннем кофе которого вместо сахара оседает песок. А вот слово «дерево» ассоциируется у него лишь с большим зелёным пятном на картинке учебника по биологии…

День начался пасмурным небом и колючим песчаным  ветром, который родился в сердце пустыни. Очередной порыв ветра распахнул окно в комнате Рэльфа, и вскоре она превратилась в большую песочницу. До сумерек Рэльф провозился  с  уборкой. Засыпая, он вспомнил, что не слышал шума уборочных машин. Это означало одно – сегодня песок остался в городе!

Рэльф проснулся от внутреннего толчка и, повинуясь  неосознанному желанию, выбежал на улицу. Едва он покинул дом, ноги увязли в сухом горячем песке на погребённых под ним ступеньках.

До Рэльфа донёсся шум моторов и шелест упругих  шин, скользящих  по песку. Рэльф обернулся на звук; несколько  автомобилей  вереницей потянулись под проливным солнцем к единственной в этом краю автотрассе. Те, кто ещё не успел уехать, заперлись в квартирах и лихорадочно собирали вещи.

Рэльфу захотелось ворваться в жилища, вытолкать людей на улицы и заставить убрать песок. Он бросился к ближайшему дому, колотил в окна, что-то в исступлении кричал. На него  никто  не  обращал внимание.

Обессилев, Рэльф побрёл по дороге,  которая  вела  за  город. Асфальт скоро закончился. Человек взглянул на  последние дома городской окраины – песок сплошной  линией  подобрался  к  самым  стенам,  а кое-где успел лизнуть оконные стёкла.

                На город надвигалась Пустыня.

                  СМЕРТЕЛЬНАЯ ВСТРЕЧА

Он ехал, не разбирая дороги. Сквозь призму слез он понимал лишь то, что мир вокруг ослепительно бел. Настоящая русская зима! Но ни белоснежного океана по обеим сторонам трассы, ни леса впереди – ничего этого уже не существовало в жизни Вадима.

Полчаса назад зазвонил телефон, и чей-то спокойный  равнодушный голос сообщил, что автобус, в котором ехала его жена,  попала  в аварию. Пассажиры погибли... Синий  джип,  потеряв  управление, мчался по трассе. Водитель автобуса резко повернул, но  попытка избежать столкновения оказалась неудачной – перекатываясь, автобус полетел со склона и остался лежать, в агонии вращая колесами, похожий на огромное беспомощное животное.

По лесу брел вепрь. Он помнил все до мельчайших деталей: растерянный взгляд его подруги, затравленной собаками, угрюмый человек – из тех, кто не страшится клыков кабана, четыре выстрела и возбужденный лай псов. Ему удалось уйти.     Вепрь не заметил, что вышел на шоссе. Визг тормозов и  чудовищной силы удар заставил его опомниться. Вадим увидел зверя за секунду до столкновения. Круто  развернул автомобиль, но было уже поздно.

В последние мгновения своей недолгой жизни вепрь  увидел  бежевую машину, обнявшую ствол дерева. Вадим с трудом выбрался из искореженного автомобиля. Он приблизился к кабану, опустился на колени и, не  удержав  равновесие, рухнул в снег. Кровь, хлынувшая изо рта, выплеснула: "Прости!"

На два безжизненных, но еще теплых тела падал снег. Словно опасаясь, что они замерзнут, зима укрывала их  тончайшим  покрывалом. Начинался снегопад.

                    СТОЯНКА ВЕТРОВ

Артайя ждала птиц. Несмелый ветер взъерошивал волосы  и  ласкал травы. Луг трепетал, перекатывал тяжелые волны и шептал на  ухо что-то нежное. Наполняя пространство неповторимой музыкой, разноцветные жуки и мошки кружили над цветами, и  порой  обманутые яркой расцветкой опускались на легкую ткань одежды. Листья  осторожно гладили кожу, жадно впитывающую пряное дыхание цветов и теплые лучи вечерней Патабу. Артайя лежала навзничь на прохладных упругих стеблях и вглядывалась в густеющую синеву. Она чувствовала – скоро прилетят птицы.

На языке угасающего народа вапри все, рожденное  летать,  называется «дит» – «птица». Потому на планете Ука крохотные  желтые пташки, семена-паруса поющего дерева и космические машины,  падающие с неба, носят одно имя. Потому девочка Артайя считает их птицами – и грузные космические товарняки  и  легкие  пассажирские космобили, приносимые  вселенскими  ветрами  на  маленькую  планету. Они кажутся ей фантастическими пернатыми  с  проводами      вместо вен, которые прилетают из далеких-далеких  миров,  скрытых в непостижимом омуте Космоса за безупречной синевой неба.

Артайя не рождена вапри. Она знает об этом. Двенадцать лет  назад Ог – хозяин заправки космических кораблей на Уке  согласился оставить у себя детеныша какого-то животного с планеты,  затерянной в пустыне Вселенной. По крайней мере так  его  отрекамендовал пришелец, шофер остроносого  космобиля.  Он  объяснил, что выиграл этого зверька в карты много дней назад в  одном  из      тысяч свободных космических портов. Но он не мог  заботиться  о зверьке должным образом, так как вся его жизнь проходила в  полете. К тому же зверек успел загадить уютный салон космобиля  и постоянно плакал, успокаиваясь на короткое время и лишь  тогда, когда получал еду. Хитрый инопланетянин закачал  топливом  полный бак, взял несколько ящиков твердого горючего и гору  провизии, за что выложил массу полезных товаров, и  заправщик  смягчился – ладно, пусть зверек остается. Первое время Ог ужасно волновался  –  во  что  превратится  это странное безволосое существо с  гладкой  розовой  кожей,  вечно орущее и пачкающее пол. А вдруг он вырастет и  загрызет  его  с     женой, разрушит их дом или высосет топливо из уки? Риск  велик, и заправщик не раз пожалел о своем решении приютить  зверя.  Но его успокаивала жена – смотри, мол, существо забавное,  незлое, любит ласку, отзывается на голос, ест мало, да и  то  обходится остатками еды. Постепенно Ог успокоился и привязался к зверьку. Назвали нового жильца заправки «Артайя» – «незнакомец».

*****

Изумрудно-красная мошка спланировала на руку Артайи  и  запуталась в белесых волосках. «У-ух» – выдохнула  девочка,  и  мошка снова взлетела.

– Арци! – голос отца  был  подхвачен  порывом  ветра  и  унесен прочь. Но девочка успела заметить стальную,  освещенную  Патабу  точку в глубине неба и что есть духу помчалась на зов.

*****

«Ука» на языке вапри означало «стоянка  ветров».  Казалось,  со всей Вселенной прилетают ветра на их планету, чтоб отдохнуть  и набрать свежую силу. Стоило появиться  едва  ощутимому  робкому  ветру, как он становился все более могучим, настойчивым и  резким и, покружив, исчезал, освобождая место новому потоку. Бывало, ветра встречались на Уке, сталкивались,  бились,  схлеснувшись не на жизнь, а на смерть. Иногда,  помирившись,  уносились     прочь. А порой молодой и зрелый просто мирно сосуществовали рядом. И вместе с этими бушующими волнами кочующих  ветров,  расправив стальные крылья, на Уку опускались космолеты.

В обязанность Артайи входило встретить еще разгоряченные корабли на космодроме и проводить пилотов и пассажиров  к  заправке.Гости планеты могли остаться на  несколько  дней  в  маленькой гостинице, здесь же при заправке, привести себя в порядок и перекусить. Гостиничный номер и удобства были рассчитаны на  различных пришельцев, а еду мама Артайи готовила для каждого гостя отдельно. Прямо перед стартом отец заправлял корабли, подвозя бак с топливом на взлетную полосу. Платой за горючее и  проживание в гостинице было  только  серебро.  Инопланетяне  могли также купить или обменять на необходимые товары еду  в  дорогу, кое-какие запчасти или одежду вапри, если она им подходила.

Редко кто останавливался на заправке дольше чем  на  день,  так как, кроме еды и ночлега, больше Ука ничего предложить не  могла.

Поверхность Уки представляла собой океан  Экус  и  единственный      континент, расположенный в теплой части планеты. Континент покрывали луга, сплошь заросшие высокой мягкой травой и  рассеченные на зоны лентами густых лесов. Посреди каждой зоны  возвышались узкими цилиндрами два-три многоэтажных здания. В них и жили вапри с толстой оранжевой кожей и змееподобной головой.  Легенда гласила, что вапри – не аборигены, а переселенцы с  далекой планеты, которая слишком приблизилась к своей звезде, а народ, живший на Уке, отчего-то вымер к  моменту  их  пришествия.

Так это или нет, трудно сказать, но сами вапри не умели  возводить такие большие дома, собирать юркие машины  для  возделывания уки, делать насосы для выкачивания топлива и  строить  заправки с длинной одноэтажной гостиницей. Все, что умели вапри  – выращивать съедобные клубни, плести мебель из травы и раз в год сообща приводить в порядок заправку. Они жили так много  веков, из поколения в  поколение  наследуя  ремесло,  орудие  труда  и  жилье, и не задумывались, почему дела обстоят именно таким  образом. Заправка, которой обладал Ог, являлась для горстки  аборигенов своеобразным центром мира – ведь, благодаря ей  Вселенная еще помнила о вапри, и вапри помнили о Вселенной. Да и все, что требовалось этому народу, выменивалось у  проезжих  торговцев на топливо. Хотя много им теперь и не нужно было; из года в год все больше домов пустело – тихо и незаметно выпри вымирали, а рождалось их все меньше и меньше.

Вот и у Ога с Аской не было детей, пока  не  появился  "зверек" Артайя. Они быстро и с радостью разглядели в ней "сестру по разуму". Когда Артайя начала тянуться к предметам, окружавшим  ее в загончике на заднем дворе, и лепетать их  названия  на  языке вапри, заправщик освободил для нее большую комнату на  чердаке, жена сшила для нее одежду, и оба принялись обучать ее всему тому, что не стерлось из  памяти  их  народа.  Но  любознательной Артайе этого было мало. Иногда, сжалившись над дочерью  и  вняв ее настойчивым просьбам, Ог выменивал у пришельцев книги с картинками. Тогда Артайя брала книгу, уходила в луга  подальше  от всех и часами разглядывала лики иных  миров,  пытаясь  представить жизнь на других планетах. И каждый раз девочка вспоминала,      что где-то на чудовищном расстоянии отсюда  есть  планета,  где живет ее народ. И от этой удивительной и грустной истины сжималось ее маленькое сердце.

*****

– Арци!

– Я здесь!

– Ну что же ты! – пожурил Ог. – Вот и новый гость! Видела ли ты такую птицу?

– Никогда. Птица одета в маленькие камни. Мама,  смотри  –  это камни!

– Камни? Это не могут быть камни, ведь они тяжелы и  не  пустят  птицу в небо...

Аска, жена заправщика, вышла на порог поприветствовать  гостей. Она увидела, как ее дочь мчится к белому исполинскому  кораблю. Таких Аска еще не встречала – его корпус был выложен белой  керамической плиткой. Но вапри не знают керамики, и Аска тоже решила, что это полированный камень. Из космолета вышли двое. С первого взгляда было ясно, что  принадлежат они к разным инопланетным расам. Один  был  коренастым могучим в черном меховом комбинезоне, который закрывал все  тело кроме головы. Голова его была покрыта  маленькими  костяными пластинами, а из черепа вдоль позвоночника до поясницы шла  широкая костяная трубка. Спутник был смуглокожим, худощавым, ростом чуть выше него. Одежда – куртка, брюки и сапоги ярко-желтого цвета, гладкая и будто отполированная. Артайя знаками объяснила пилотам, что нужно следовать за ней и повела к дому.

Едва взглянув на  пришельцев,  заправщик  замер.  Он  переводил  взгляд с них на Артайю, с дочери на гостей. Его лицо  каменело, двигались лишь зрачки миндалевидных глаз.

– Приветствует вас наша гостеприимная планета!  –  Аска  решила сгладить неловкость момента, хотя  инопланетян  всегда  приветствовал муж. Было заметно, что она тоже очень взволнована. Ог отослал дочь к кораблю, а прибывших проводил в дом. Пока они располагались в комнате, заправщик отвел жену в сторону и  прошептал:

– Видела ли ты пришельцев? Один как наша Артайя.

– Видела, но Арци не поняла.

– Пришелец понял. Заметила ли ты, как он смотрел на Артайю?  Он  может пожелать забрать ее.

– Нет-нет. Не отдадим ее. Спрячем.

– Вдруг она сама пожелает улететь с ним? Не надо им видеть друг друга.

– Да. Ты прав.

Из комнаты гостей раздался стук – звали хозяина. Аска и Ог  испуганно переглянулись.

– Я уведу ее в луга и спрячу у вапри, – Аска метнулась из дома.

*****

Тот, который был похож на Артайю, пытался объяснить  заправщику, что хочет видеть его дочь: он водил ладонью  на  уровне  стола, тыкал пальцем в заправщика и, отчаявшись, «нарисовал» пальцем в воздухе силуэт девочки. Другой усмехался, наблюдая  эту  сцену.  Ог делал вид, будто ничего не может разобрать, и то и дело  доливал из деревянного плоского кувшина в кружки пришельцев.

– Отец, отец! – раздался за спиной Ога голос Артайи. –  Ко  мне пришел эпу!     Рука Ога дрогнула, и вино пролилось на стол. Заправщик оглянулся – Артайя прижимала к себе одетого в броню маленького  зверя, ослепительного лилового цвета и светилась от счастья. В  дверях возникла запыхавшаяся Аска и виновато посмотрела на мужа.

– Я всегда говорила, этот ребенок – птица, ее  невозможно  настичь.

– Я уведу ее. Она не помешает вам, – обратился к пришельцам Ог, схватил дочь за локоть и повел к выходу.

Настойчивый пришелец резко окликнул заправщика и закивал  головой, указывая на Артайю. Ог помрачел, но отпустил дочь  и  даже подтолкнул ее легонько в спину, – ладно, подойди  к  нему,  раз просит. Девочка медленно приблизилась к  незнакомцу.  Некоторое время он придирчиво разглядывал ее с  ног  до  головы.  Она  же смотрела прямо ему в глаза. Абсолютно бесхитросно,  с  любопытством и в то же время настороженно.

– Знаешь, кто я? – пришелец ткнул пальцем себя в грудь.

Артайя обернулась и удивленно посмотрела  на  родителей.  Ог  и Аска молчали, сверля взглядами инопланетянина.  Артайя  насупилась и сурово взглянула на незнакомца. Тот не унимался:

– Ведь, ты похожа на меня! Ты и я одной расы! – он  хлопнул  по груди и потом указал на девочку.

– Артайя! – выпалила она, надеясь, что чужаку нужно ее  имя,  и  он отстанет, узнав его. Пришелец полез запазуху  и  выудил  какую-то картинку.

– Вот, – он протянул картинку Артайе. Там был изображен  незнакомец и еще трое существ его расы; одно побольше, видимо женщина, и двое поменьше.

Вапри не знают зеркала и стекла, остается только вода. Но  много ли себя разглядишь в отражении. Да и не было такой привычки у вапри – смотреть в воду. Потому Артайя плохо  помнила,  какая она из себя и не уловила сходство между ней и детьми на картинке. Артайя не поняла, что она тоже человек.

– Ты – че-ло-век! – произнес чужак. Поняв, что разговор  бесполезен, достал из сумки аккуратный коробочек и положил на  стол. Заправщик знал, что там – пластины серебра огромной  стоимости. Человек махнул Огу рукой, постучал пальцем по коробку  и  показал на Артайю. Артайя, почуяв какую-то угрозу, попятилась, бросилась к Аске и прижалась к ней, испуганно глядя на  пришельца. Ог, как и все вапри, был добрым и спокойным, но сейчас его  лицо стало серым от злости. Он схватил коробок и швырнул его  человеку. Тот вздрогнул, едва успел поймать  и  замер  в  нерешительности. Ог указал чужаку в сторону двери.

– Эй, не дури! Оставь вапри в  покое!  –  наконец  подал  голос спутник человека. – Далась тебе эта девчонка.  Нас  из-за  тебя  могут выгнать, а я не желаю снова тащиться в космос  после  недельного полета. Я хочу съесть нормальную еду на нормальной посуде, а не сосать дрянь из тюбика. Я намерен поспать  в  нормальной кровати, а не в капсуле. Я  не  собираюсь  ссориться  с заправщиком.

– Тебе лишь бы жрать и дрыхнуть! Одно на уме! Может, этот  вапри украл девчонку, и ее надо вернуть родителям. Может, он  держит ее силой на этой занюханной Уке.

– Заладил – может да может. А может она вовсе и не хочет  никуда ехать с тобой. Не суйся туда, куда не просят. По-моему, девчонка была вполне довольна жизнью, пока ты к ней не привязался. Гляди – ты ее до смерти перепугал, а заправщика жутко разозлил. Еще пришьет нас. И, кстати, прав будет. Вапри сами разберуться, а мы давай просто отдохнем и завтра спокойно уберемся восвояси.

– Вы – гулты всегда были равнодушными скотами.

– Я, к счастью для тебя, не понимаю, что значит  "скотами".  Но могу сказать, что вы – люди всегда лезете в  чужие  дела,  хотя  ничего в них не смыслите, – с этими словами  гулт  встал  из-за стола, отсчитал взбешенному Огу несколько пластин, похлопал его по плечу и, взяв тарелку с едой и стакан, отправился в спальню. Человек посидел несколько минут в раздумье, потом выражение его лица стало виноватым. Он миролюбиво махнул на Ога рукой,  спрятал коробку, взял свою порцию и последовал за своим  приятелем.      Заправщик велел жене с дочерью пойти к себе, а сам решил нанести визит человеку.

*****

К ночи ветра набрали полную силу.

– Нужно позаботиться о доме. Пойдем, Арци, закроем ставни, иначе ветер поселится в нем.

– Я боюсь пришельца. Я не выйду.

Где-то глухо забились о стену створки окна.

Ог вернулся в комнату с последним лучом Патабу. Подбежала Артайя, схватила его за руку.

– Отец, что хотел пришелец? – Артайя немного успокоилась, но ей все еще становилось не по себе от мысли, что ночь придется провести с этими странными гостями.

– Расскажи ей. Она должна  знать  о  нем  правду,  –  попросила  Аска. – А я пойду закрою створки.

– Хорошо. Я объясню тебе, Арци, кто наш гость и чего он  хочет, но ты обещай – решишь, как жить дальше лишь после раздумий.

– Обещаю.

– Этот пришелец... Он... Ты и он – вы существа одной расы.

– ?!

– Он, как и ты, человек. Человек живет на планете Земля  –  так  сказал мне пришелец. Это далеко. Очень далеко.  Пришелец  летел  прочь от Земли уже пять лет. Вот так выглядит часть земли, – Ог протянул Артайе две картинки – пришелец на фоне побережья океана, похожего на Экус, пришелец стоит  на  возвышении,  а  внизу расстилается гигантский город. Девочка схватила фото и  с  жадностью их рассматривала.

– Возможно я плохо его понял, – продолжал Ог. – Но кажется,  он  желает взять тебя с собой – человек летит домой.

Артайя оторвалась от пейзажей и в недоумении посмотрела на  отца.

– Поняла ли ты, Арци – ты можешь вернуться к своей расе на родную планету?

Девочка в ужасе взглянула на  Ога,  неожиданно  схватила  мирно дремлющего в углу эпу и  стремглав  убежала.  Аска  хотела  кинуться за ней, но Ог остановил ее:

– Оставь ее. Она знает, как поступить.

– Что происходит с ней? Она всегда была так беспокойна.  Никогда не услышишь от нее на важный вопрос ясного ответа. Решила ли она покинуть нас?