Текст книги "Fair Play (СИ)"

Автор книги: Ольга Пожидаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 28 страниц)

Я выбрала скамейку под деревьями. Майк оседлал лавку и поставил пакеты между нами. Я бы тоже села верхом, но проклятая юбка не позволяла таких фривольностей. Пришлось скромненько устроиться бочком. Я вытащила картошку и сунула в рот сразу три ломтика.

– Еще теплая, – оценила я, глянув на Майка. – Ешь давай.

Сторм сидел и смотрел на еду, не решаясь попробовать. Надоел. Я пихнула ему в рот горсть картошки, и Майк, растерявшись, не оказал сопротивления. С выпученными глазами он начал медленно жевать. Я не удержалась и захохотала, словно помешанная. Честное слово, как ребенок, которого поят касторкой. Сторм проглотил, и я тут же схватила его за запястье, нащупывая пульс.

– Ооо, вы только посмотрите. Он дышит, сердце бьется!!! Выжил! Чудо! Это чудо, люди!

Майк скорчил рожу, передразнивая меня.

– Ух, а вкусно, – он вытащил вторую порцию и начал уплетать за обе щеки. Наверное, и правда, голодный.

Я не могла прекратить на него смотреть, подкалывать и смеяться. Прикончив картошку, Сторм заново открывал для себя Америку, кусая биг тейсти и глотая колу. Но откровение высшего блага снизошло, когда первая ложка макфлури исчезла у него во рту. Я не осилила свой, только пару раз лизнула. Майк без церемоний умял и его.

У меня зазвонил мобильный как раз, когда Майк соскребал со стенок остатки мороженого.

«БигМак» – высветилось на экране.

– Урод, – я, не задумываясь, сбросила звонок и выключила телефон.

– Опять поцапалась с Кони? – проявил верх сообразительности Сторм.

Я зыркнула на него не самым добрым взглядом, и он тут же поднял лапки кверху, сдаваясь.

– Понял. Не мое дело. Не дурак, – кратко отступил он, и я вдруг очень захотела все ему рассказать.

Наверное, мною можно легко манипулировать, действуя от обратного. Может, если бы Коннор выделил мне денег и собственного консультанта по проекту, я бы спокойно похоронила все свои амбиции, и, открыв издание, просто наблюдала бы за его работой со стороны. Но Мак слишком прямой для таких маневров.

Я потянула колу через трубочку и тут же поежилась от холода.

– Замерзла? – спросил Майк, проводя кончиками пальцев от моего плеча к локтю. – Хочешь домой?

– Нет, – я замотала головой, обнимая себя руками, чтобы немного согреться, не желая так быстро заканчивать наш маленький пикник. – Это просто кола со льдом. Все в порядке.

Не успела я и глазом моргнуть, а Майк уже пристроился сзади меня, прижимая к своей груди и растирая мне плечи горячими ладонями.

– Это ничего? – спросил он, не прекращая меня поглаживать.

– Тепло, – брякнула я единственное, что пришло в голову. Господи, он горячий, как печка. Я могу так просидеть всю ночь. И если он не перестанет ко мне так прикасаться, то к полуночи я точно дойду до оргазма.

Это чертовски странно. Сторм всегда вызывал у меня бурю эмоций. Но каждый раз к этим эмоциям примешивалось необъяснимое возбуждение, нелогичное волнение, непонятные вибрации. И не важно, злил он меня, раздражал или напрочь выбешивал – я хотела его. Первый раз в своей жизни я испытывала неконтролируемое физическое влечение к мужчине.

Я содрогнулась, осознав это. Сейчас, в тишине парка, в теплых объятьях сильных рук все встало на свои места. Я – нормальная. Не лесбиянка, не фригидная. Благослови Господи, Майка Сторма. Наконец я чувствую себя полноценной.

– Тяжелый день? – снова нарушил теплое молчание Майк. Его руки переключились от поглаживаний к легкому массажу.

– Дерьмовый, – честно ответила я, не сдержав тихий стон наслаждения.

Я почувствовала, как дернулась его грудь. Усмехнулся, говнюк. Ну и ладно. Можешь даже ржать надо мной в голос, только не останавливайся.

– Расскажи мне, – попросила я, тая под его руками и понимая, что это идеальный момент для откровенного разговора по душам.

– Что рассказать? – выдохнул Майк прямо мне в ухо, снова заставляя меня дрожать от волнения.

– Ты ведь не первый раз занимаешься с этими пацанами.

Майк мгновенно напрягся. Его руки замерли. Я прикусила язык, но было поздно.

– Не первый… – эхом отозвался Майк, уронив руки на колени. И, к сожалению, на свои.

Я не особо понимала, почему он так переменился, но интуитивно чувствовала, что увиденное мной – лишь верхушка айсберга.

– Это мальчишки из приюта в Ньюпорте – проговорил Майк и замолчал, словно это должно было мне что-то сказать.

– Майк… – начала я закидывать удочку. – Я хочу об этом написать.

– О чем? – он и так был, как натянутая струна, но после этого вопроса мне показалось, что я прижимаюсь спиной к мраморной глыбе.

– Я не знаю, – честно призналась я, потому что в голове было пусто, но понимала, стоит мне сделать несколько фото, понаблюдать с более близкого расстояния, и очерк появится сам собою. Думаю, Эрик описается кипятком от такого материала. – О том, что ты делаешь, как ты делаешь, как мальчишки счастливы…

Я накрыла ладонь Майка своей и обернулась, задрав голову, чтобы посмотреть на него. Наши взгляды встретились, и я невольно съежилась от его слишком серьезных глаз. Пробрало до костей. Сторм словно рентгеном меня просветил, будто пытаясь прочесть.

– Ты не знаешь? – сошедшиеся на переносице брови потихоньку поползли вверх. – Серьезно?

Я растерялась, отрицательно качая головой. Майк выдохнул, потом глубоко вдохнул, словно собираясь с духом, и выдал:

– Это мой приют, Мел.

Я так обалдела, что аж вскочила со скамейки.

– Господи, Сторм, ты шутишь? Ты открыл приют? Я не могла такое пропустить! Как так? – я ходила вдоль скамейки, пытаясь понять, как могла не знать о нем таких подробностей.

Майк нервно засмеялся, утопив пальцы в волосах.

– Я не открывал, – хихикнул он, схватив меня за руку и усаживая обратно, только теперь рядом с собой.

– Но… – начала я и тут же замолчала, потому что Майк прижал палец к моим губам.

– Я не открывал этот приют. Я жил в нем, Мел.

А вот теперь моя нижняя челюсть просто упала. Жил в приюте… Этот самоуверенный, бесцеремонный, невероятно талантливый засранец… Лучший форвард в Европе, а может, и в мире. Тот, кого я сама выбрала, изучила, предложила… Почему он думает, что я знала?

– Откуда я, по-твоему, могла это узнать? Из газет? – меня вдруг разобрала какая-то нелепая злость.

– Нет. Пресса не в курсе, – Майк снова запихнул руку в волосы, но теперь уже прочесывал короткие волосы на затылке. – Просто ты говорила, что сама меня купила. Я думал, что у маленькой хозяйки есть полное досье на меня.

– Очень смешно, – я передразнила его неуверенную ухмылку. – Не хочу размазывать по асфальту твое чувство собственной значимости, но мне плевать, где ты родился, вырос, до каких лет писал в штаны и в каком возрасте впервые обкончался поллюциями. Ты быстро бегаешь и метко бьешь по воротам. Остальное – лирика.

Я закончила свою тираду и снова встала, гордо задрав нос. Майк засмеялся и вновь усадил меня, но теперь себе на колени. Кажется, напряжение было снято, но тут же возникло новое. Наши лица оказались на одном уровне, и стало очень сложно дышать в спокойном ритме. Его губы были так близко. Такие мягкие, вкусные, соблазнительные. Я плохо помнила первый поцелуй, закончившийся моей рвотой, и слава богу. Но остальные были просто прекрасны. Их невозможно забыть, спутать, заменить…

Я прикусила губу, осознав, что опять повисла пауза, и я молча таращусь на его рот.

– Что было потом? – спросила я, чтобы отвлечься и заодно узнать о нем побольше. – Тебя усыновили?

Я смутно помнила, что отец Майка – тренер где-то в провинции.

– Да, – коротко ответил он, но я не собиралась сдаваться.

– Семь лет… Я думала, все хотят взять малыша. И сдается мне, ты не был самым прелестным ребенком на свете, – ну не могу я его не подначивать.

– Ох, Спаркс, зачем тебе эта жалостливая история? – он снова стал каменным.

– Не знаю, – я сползла с его колен, чтобы вновь выстроить стену, рухнувшую в раздевалке. – Мне казалось, мы можем просто поговорить, – я встала в сотый раз за последние пять минут, одернула юбку и отбросила волосы назад. – Действительно показалось. На минуту. Спасибо, что развеял туман заблуждения.

Я усиленно делала вид, что сейчас развернусь и пойду прочь, понимая, что опять разревусь, если он меня не остановит. Три, два, один…

– Мел, – Майк встал, поймав мои запястья. – Я не хочу, чтобы ты уходила. И мы можем поговорить…

– Почему мне кажется, что сейчас будет «но»?

– Потому что оно будет, – улыбнулся Сторм. – Я расскажу тебе все, что захочешь узнать, но и ты ответишь на мои вопросы.

– Твои вопросы? – я не особо понимала, что он собирается у меня спрашивать.

– Вот именно. Их очень много.

– Серьезно? – я недоверчиво приподняла бровь.

– Абсолютно.

– Окей, но ты – первый! – я снова села на скамейку и сделала глоток колы, чтобы остыть.

– Серьезно? – теперь он играл бровями.

– Абсолютно, – уверенно кивнула я. – Рассказывай.

Сторм пару раз прошелся вдоль скамейки и еще раз отлюбил рукой свою шевелюру, так что на голове образовалась прическа – гнездо обыкновенное. Я всерьёз забеспокоилась, как бы птицы не слетелись на готовый домик.

– Мне было шесть лет. Я сломал руку и загремел в больницу, – начал Майк тихим голосом.

– Как сломал? – зачем-то спросила я.

– Как? – фыркнул он. – В футбол играл.

– И сломанная рука? – у меня эта травма как-то смутно вязалась с футболом. Там все же чаще ноги страдают.

– Ну знаешь, футбол с неблагополучными пацанами – это смесь регби и бокса. Я сейчас вообще слабо понимаю, зачем нам нужен был мяч.

Я сглотнула, стараясь не показывать, что от такого определения мне стало слегка не по себе.

– В общем, в больнице я встретил своего будущего отца. Он навещал одного из своих подопечных, – продолжал Майк, то ли не заметив моего волнения, то ли делая вид, что не заметил. – Не знаю, почему он меня выделил. Думаю, я – не первый и не последний ребенок-сирота, которого он встретил.

Майк присел на скамейку, и мне до чесотки захотелось взять его за руку, но умом я понимала, что сейчас он снова стал тем мальчишкой, и вряд ли маленького задиру обрадует моя жалость и участие. Майк смотрел вдаль, как-то странно улыбаясь.

– А потом пришла мама, – продолжил он после недолгой паузы. – Я смутно помню все это. Вспышками. Отец в больнице, и сразу мама, вернее, очень красивая женщина, которая смотрит на меня, пока я гоняю мяч. Наверное, это было уже через месяц или два. Без разницы.

– И они забрали тебя домой? – осторожно вклинилась я, потому что он надолго замолчал.

– Не сразу, – помотал головой Майк. – Больше полугода мы просто проводили время вчетвером. Чаще по выходным.

– Вчетвером? – переспросила я. – У них уже был ребенок?

– Ага, – он заулыбался, и я сразу расслабилась. – Джошуа, редкостный придурок. Серьезно, Мел, я вас познакомлю. Отвратительнее могу быть только я.

– Ох, ну конечно, – рассмеялась я, легонько толкая Майка в плечо. – С тобой никто не сравнится.

Он самодовольно погладил себя по груди, нахохлившись, как попугай.

– Значит, вы сразу подружились? – сделала я вывод.

– Что-то вроде того. Джош сразу сказал, что он старше меня на четыре месяца, так что я теперь – его младший брат и обязан во всем слушаться. Самое смешное, что он до сих пор так себя ведет…

Майк все больше и больше рассказывал мне о своей семье. Как поначалу было сложно в новой школе. Маленький Майк не мог снести обидных слов и защищал свою честь кулаками. В разборки влезал Джошуа, защищая младшего брата. Мама почти весь год провела в школе, объясняясь с учителями, а иногда и с директором. В итоге им пришлось сменить школу. Но потом все улеглось. Был сложный подростковый период. Майк и Джошуа все время ссорились. Но уже тогда футбол занимал важное место в жизни моего форварда. Вся дурь чаще всего выливалась в агрессивной игре на поле, в дополнительных тренировках. Его команда начала часто ездить на соревнования и выигрывать. А потом Майка Сторма пригласили в юниорскую сборную. А всего через год юниорская сборная стала самой настоящей, сборной Англии.

Эту историю я знала. Все знали.

– Семья, наверное, гордится тобой, – улыбнулась я, когда он замолчал в очередной раз.

– После первой игры за МЮ вничью отец не разговаривал со мной неделю. Наверное, он – самый сумасшедший фанат Манчестера, даже хуже меня. Сейчас, думаю, да. Гордится. Знаешь, я играл в самом звездном клубе, а он все равно рассматривал это, как стажировку. А теперь я вроде как на своем месте.

– А ты сам как считаешь? – осторожно спросила я.

– Я с ним согласен. Было бы здорово отыграть в Манчестере до пенсии. Семья рядом, команда отличная. И даже хозяйка, кажется, на меня больше не охотится, – усмехнулся Майк.

Я решила не комментировать последний пункт. Пусть думает, что он в безопасности, но я только начала охоту. Глупо пытаться отстраниться от него, делать вид, что мне все равно. Глупо и трусливо. Хоть он формально и мой подчиненный, хоть я и обещала Коннору не встречаться с футболистами, но…

Не хочу, чтобы этот вечер кончался. Не хочу терять это тепло. Да, мы нарушаем все правила, но когда я их соблюдала? Он слишком классный… И эта история с приютом. С мальчишками…

Внезапный порыв заставил меня залезть в сумку и вытащить альбом с рисунками.

– Отдай им… Не шедевр, конечно, но, может, понравится… – протараторила я, пряча глаза.

– Не стоит, – Майк аккуратно отверг альбом и, прежде чем я успела обидеться, сказал. – Отдашь им сама. Тебе ведь захочется посмотреть еще одну игру для статьи.

– Спасибо, – улыбка расползлась по моей сияющей физиономии.

Майк потрепал меня по плечам, отметив:

– Снова замерзла. Как ледышка.

Я покивала. Яркий закат окрасил небо, стало совсем прохладно.

– Наверное, пора перебраться в тепло, – предложила я, поеживаясь.

– И в тепле вы ответите на мои вопросы, мисс Спаркс?

– Можем начать по дороге, – предложила я, совершенно не зная, куда приведет меня эта игра в вопросы и ответы.

Мы оставили уютную скамейку и медленно пошли к машине.

Глава 10. Сама невинность

Мел

Поговорить по дороге нам не удалось. Я хотела выбросить в урну пустые пакеты, изобразив баскетбольный прострел, но меня опять подвели каблуки и чувство равновесия. Я споткнулась и полетела бы носом вперед, не поймай меня Майк. Он начал хохотать, как сумасшедший, пока я отбивалась от его объятий, пытаясь сохранить остатки достоинства. Попытка надуться тоже провалилась, потому что он смеялся так искренне и заразительно, что весь путь до парковки мы оба ржали, как помешанные.

– Домой? – спросил Сторм.

– Погоди, – наконец сумела связно выдавить я, когда мы уже сидели в машине, и Майк вставил ключ в замок зажигания. – Дай мне мобильный на секунду, не хочу свой включать.

Он приподнял бровь, но без лишних вопросов вытащил телефон из кармана и протянул мне. Минут пять я гуляла по сайтам, пытаясь найти приличную и одновременно дешевую гостиницу. Поиски успехом не увенчались, но у меня начала чесаться щека от пристального взгляда Майка. Решив, что он заслужил право узнать то, чем я так нагрузила его смартфон, сказала:

– Ищу отель. Мне сегодня нельзя домой. Коннор там устроил засаду, я чувствую. Так что нужно пересидеть дней пять в тихом месте, – откровенничала я, удивляясь тому, насколько было естественно и просто жаловаться ему на Мака. – Если заедем по дороге за пивом, я буду признательна. Очень хочется выпить.

– Заедем, без проблем, – Майк уже заводил машину. – Я останавливался в Марриотте, давай отвезу туда. И зачем заезжать за пивом? Можно же все заказать.

– Нет, – обрезала я, раздражаясь. – Сторм, неужели ты думаешь, что я столько времени ищу крутой пятизвездочный отель?

– Знаешь, Спаркс, я даже не пытаюсь угадать, что ты ищешь и по каким критериям. Это совершенно неблагодарное дело, – фыркнул он.

Я вздохнула, стараясь успокоиться. В конце концов, откуда ему знать? В его глазах Мел Спаркс – избалованная наследница миллионов. Отвлекшись от изучения цен и отзывов о вшивеньких мотелях, я на одном дыхании выпалила:

– Коннор контролирует все мои кредитки. Я не хочу, чтобы он знал, где я, поэтому все, что у меня есть, – это триста фунтов гонорара за статью в Таймс. Я плохо считаю, но, кажется, в твоем Марриотте за эти деньги не снять даже самый дешевый номер на ночь. А мне еще иногда хочется кушать, не говоря о том, что в данный момент я испытываю очень сильное желание напиться. Смекаешь? – я опять уткнулась в телефон, не желая видеть очередной жалостливый взгляд.

– Ты серьезно? – спросил Майк через минуту, переварив полученную информацию.

– Вполне, – кивнула я. – Между прочим, мы проехали уже второй супермаркет, а я все еще хочу пива.

– Я могу оплатить… – начал он, но я не дала ему закончить.

– Нет.

– Мел, это пустяки.

– Я сказала: нет!

– Но…

– Сторм, чтоб тебя, третий магазин, – не сдержалась я, повышая голос.

Майк резко крутанул руль, паркуясь у тротуара. Я вытаращилась на него, поправляя сумку, которая чуть не свалилась с моих колен из-за его маневров.

– Послушай…

– Майк, нет. Я не возьму у тебя денег. Хотя буду признательна, если ты не станешь претендовать на оставшиеся гамбургеры и наггетсы, – снова отвергла я его благотворительность.

– Да послушай же меня! – рявкнул он, и я невольно притихла.

Когда Сторм повышает голос, я теряю волю. Лучше спокойно выслушать и не доводить его, иначе мне станет на все плевать, и я наброшусь на него прямо в машине.

– В моем доме есть месячный запас пива и свободная гостевая комната. Если не хочешь тратиться, то у меня можно затаиться совершенно бесплатно, – выдал Майк, и я собрала все свои силы, чтобы не уронить на колени нижнюю челюсть.

– И откуда столько пива? – нашлась я. – Ты же не любитель алкоголя.

– Брат, как чертова белка, делает запасы, когда приезжает в гости. Только вместо орехов набивает мое дупло Гиннессом, зная, что я не держу дома ничего крепче кефира.

Припомнив вкус ирландского портера, я сглотнула.

Мне не очень нравился такой благотворительный настрой, но как ни крути, а Сторм прав. На три сотни не разгуляешься. И чего я буду делать одна в номере? Сегодня Майк и его вопросы. А завтра? Он уедет, и все вернется на свои места. Я со скуки помру за пять дней, а Коннор свихнется, паникуя, и на месяц-другой снова станет покладистым зайкой, может, даже выделит лишнюю тысячу на одежду. Ну а Майк опять будет со мной просто здороваться. К черту все! Даже если Сторм меня больше не хочет, я за пять дней вдоволь надышусь им, насмотрюсь, может, даже потрогаю…

– С чего это ты такой добрый? – задала я последний вопрос на засыпку, надеясь, что Сторм выдаст что-то типа: просто хочу тебя трахать эти пять дней. Или поцелует, и все станет понятно без слов.

– Не могу я тебя представить в номере с тараканами и всякой дрянью из фастфуда на завтрак, обед и ужин. Я, между прочим, неплохо готовлю, если есть время. А ближайшие три дня – как раз выходные, – положив руку на сердце, признался Сторм.

– Ох, Майк. Я жила в кампусе, пока училась. Только последний год мы с подружкой снимали квартиру. И я тоже хорошо готовлю… – не могла не похвастаться, да и надоело, что Майк считает меня избалованной неумехой.

– Это значит «да»? – ухмыльнувшись, спросил он.

Я покивала, не смея больше сопротивляться его дикому обаянию. Майк расплылся в полноценной трусикосжигающей улыбке. Боже правый, я хочу его. И у меня есть пять дней, чтобы затащить Сторма в постель. Вряд ли он пригласил меня пожить у себя только из гуманных соображений. Мужчина все-таки. Хотя я перепачкала его своей проклятой девственностью, а потом велела катиться ко всем чертям, и он весь такой впечатлительный, до невозможности положительный. Поди, разберись во всех намерениях этого святоши. То ли он меня хочет, то ли просто жалеет. Мы полдня провели вместе, и Майк не позволил себе ничего лишнего. Да и к черту это все.

Он улыбался, заводя мотор, и я не могла не отвечать ему тем же.

– Есть только одна проблема, – признался Сторм, посмеиваясь.

– Неужели ты держишь дома змею? – прошептала я, доверительно сократив расстояние между нами. – Или льва?

– Неееет, – яростно замотал головой Майк.

– Привык ходить дома голым? – продолжала издеваться я. – Так это для меня не проблема.

– Тебе придется самой заправить одеяло в пододеяльник, – выдал Майк, даваясь хохотом. – Постель не готова, а у меня на это дерьмо аллергия. До нервного срыва просто…

Всю дорогу у меня была истерика. Представляя, как этот детина борется с постельным бельем, а потом впадает в депрессию, я даже не сразу поняла, что мы приехали. Майк свернул на подземную парковку и заглушил мотор, терпеливо дожидаясь, когда я успокоюсь.

– Пошли уже, весельчак, – позвал он, открывая мою дверь.

Я схватила с заднего сиденья пакет с остатками лакомства из МакДональдса. Сторм закатил глаза.

Мне сразу понравилась его квартира. Поменьше моей, но обстановка очень похожая. Ничего лишнего, без дизайнерских наворотов. Функционально и лаконично.

Майк сразу показал мне спальни, кухню и снова привел в гостиную.

Я чуть не застонала вслух, понимая, что у меня с собой нет никакой другой одежды, кроме той, что на мне. Я в сотый раз прокляла каблуки и узкую юбку. Ничего не оставалось, кроме как скромно присесть на краешек дивана.

Майк сходил на кухню, принес обещанный Гиннесс и огромную пачку чипсов.

– Даже закуска осталась, – гордо прокомментировал он, высыпая картошку в миску и плюхаясь на диван.

Я еле подавила в себе желание сморщиться, потому что Майк уселся на противоположном краю, и, соответственно, на приличном расстоянии от меня. Правда, он и себе взял бутылку, что радовало. Сейчас напьется, и я его завалю… Боже, Спаркс, это он должен планировать такую хрень, а не ты. Совратительница, прости господи. А главное – опытная, ага. Абсурд.

– За Манчестер Юнайтед, – проговорил Майк, стукнув своей бутылкой о мою.

– За него, – снова согласилась я, и мы синхронно отхлебнули.

– Ну, мисс Спаркс. Теперь ваша очередь отвечать на вопросы, – Сторм поставил бутылку на столик, а я, напротив, хлебнула еще раз.

– Спрашивай.

Я пыталась расслабиться, но из-за юбки не могла сесть удобнее, чтобы изобразить равнодушие. Если он спросит про ковер и мою девственность, что я ему скажу? То же, что и раньше? Но это отчасти уже неправда. А остальную часть правды я и сама еще не понимала.

– Почему Коннор держит тебя на коротком поводке? – внезапно.

От неожиданности я еще раз приложилась к бутылке, чтобы скрыть свое потрясение.

– Кхем… Это долгая история, – попыталась уйти от темы я.

– Ты куда-то торопишься? Я – нет, – Майк откинулся на спинку дивана, изображая полное внимание.

– Когда мама с папой погибли, меня забрала тетка к себе в Лондон, – я решила начать с истоков, опустив лишь свою влюбленность в Коннора. – По завещанию моими деньгами обязаны были распоряжаться Фрэнк и Кони. Не знаю, почему папа выбрал именно Мака… Хотя знаю, конечно. Уилл отлично разбирался в людях. Он видел в Конноре не только талантливого хавбека… Они дружили. Мы все дружили тогда.

– И с Фрэнком тоже? – уточнил Майк, и я покивала.

Я прикусила губу, вспоминая совместные пикники, поездки во Францию, где у брата Фрэнка был виноградник. Именно Фрэнка и Кони я считала своей семьей, а не женщину, которую и видела раза два за всю жизнь.

– Тебя обижали у тетки? – Майк подался вперед, но я не хотела морочить ему голову и снова нарываться на жалость.

– Нет. Было нормально, – я покачала головой. – Просто я привыкла к другому. А в Лондоне все было чужим. Я ведь даже уроки не могла делать нигде, кроме как на поле. В общем, я сбежала. Приехала обратно в Манчестер.

– Как приехала? – Сторм недоуменно захлопал глазами.

– Как? – я хмыкнула. – На автобусе.

– Тебе сколько лет было? – продолжал изумляться Майк.

– Двенадцать, – я аж захихикала, наслаждаясь его вытянутой физиономией. – Знаешь, Майк, это не так сложно для человека с интеллектом. Двенадцать – это не два.

– Но все равно же страшно, наверное.

– Нормально.

– Чокнутая, – буркнул Сторм в горлышко бутылки, и я снова захихикала. – Тебя нашли? Вернули?

– Нашел… Коннор. Я пряталась на Траффорде. Ничего умней мне в голову не пришло, а Мак всегда знал, где меня искать, – я заулыбалась, вспоминая, как Кони обнимал меня, пока я ревела и говорила, как скучаю, как хочу остаться дома с моим МЮ. – Я не знаю, как он договорился с теткой, но я не вернулась в Лондон. Они с Фрэнком долго ругались, но в итоге решили, что я буду жить с Маками. Наверное, оба надеялись, что Эмма со мной управится. Ну и не ошиблись…

– Значит, ты жила с Коннором и Эммой…

– И с Аланом, – подтвердила я, при очередном глотке обнаружив, что бутылка пуста. – Ой.

Майк приподнял бровь, но ничего не сказал, когда я потянулась за второй.

– Напомни послать твоему братцу открытку с благодарностью. Я уже забыла вкус настоящего Гиннесса.

– Я ему на словах передам, не переживай, – криво улыбнулся Майк. – Так чего там дальше с Коннором и Эммой?

– А ничего… – у меня от сидения в неудобной позе затекли все мышцы, поэтому я скинула туфли и пристроила ноги на диван так, что ступни практически уперлись в бедра Майка. – Дурацкая история. Клянусь, я не притрагивалась к наркотикам, но разве ему объяснишь? Мак взбесился, как хрен знает кто. Никогда не слышала, чтобы так орали…

– Стоп-стоп-стоп! Я ничего не понимаю, что за дурацкая история? – Майк придвинулся, закидывая мои ноги себе на колени и нежно погладив лодыжки. – Что ты натворила?

– Ничего я не творила. Обычная тусовка, а Мак, засранец, вернулся на день раньше. Дела у него, видите ли, обыр… обр… образовались, – чего за дефект дикции, я уже напилась, что ли? – Слушай, Сторм, ну вот тебе же было семнадцать. Неужели вы с братишкой не закатывали вечеринки, когда родители сваливали из дома?

– Неа, – Майк посмеивался, отчего казался мне еще сексуальнее. – Но честно признаюсь, что пару раз ходил на такие. Неужели Коннора так впечатлила заурядная подростковая попойка?

– Ну, она была не совсем заурядная. Черт знает, как так вышло, но там были просто тонны травы и кокса. Разбросанные прямо по столам, – пришибла я правильного Сторма очередным откровением. – Клянусь, Майк, я сроду не пробовала это дерьмо, наверное, чьи-то друзья приволокли. Я-то накачалась вискарем и была в отключке, когда Мак вернулся. Понятия не имею, как ему удалось всех их выгнать. Человек двадцать, наверное, было, и все обдолбаные. Ну, он так рассказывал…

По лицу Майка начало растекаться понимание.

– Не делай этого, – сразу предупредила я.

– Чего? – не понял Сторм.

– У тебя на лице все написано. Ты на его стороне, да? Один мой промах, и ты уже считаешь, что Мак прав.

– Я не знаю, Мел. Но, думаю, Коннор принял правильное решение. Он же о тебе заботился…

– Да, конечно. Непогрешимый Сторм поддерживает святого МакКинзи. Чего еще я ждала? – я хлебнула, понимая, что тормоза уже отказывают мне. – А ты хоть знаешь, что я миллион раз извинялась за то дерьмо, что два года вообще спиртного в рот не брала, окончила школу с отличием. А он… Ты хоть можешь себе представить, Сторм, каково это – сдавать час назад купленные туфли, потому что мой опекун не утвердил оплату по кредитке? И тот гребаный Феррари… Последняя капля.

– Феррари? – переспросил Майк.

Я изо всех сил старалась снова не зареветь, вспомнив тот день после выпускного.

– Я знала, что он мне откажет, но так надоело… Устала, – путано говорила я.

– Ты разбила машину? – Сторм, кажется, совсем потерял нить повествования. А может это я потерялась.

– Нет, я попросила купить мне машину в качестве подарка по случаю окончания школы. Феррари, – поняв, насколько это звучало абсурдно, учитывая характер Коннора, я захихикала.

– Ну, конечно, Феррари. На меньшее мисс Спаркс не согласна, – подколол меня Майк, и я не пнула его только потому, что он начал мягко массировать мои ступни.

Ох, я сейчас кончу. У меня там запасному клитору на пятках что ли? Невероятно приятно.

– Если честно, я вообще не умею водить. Мне и права дали за красивые глаза, – призналась я.

– Серьезно? – Майк снова ухмылялся.

– В Штатах разбила три прокатных тачки и решила, что мой транспорт – это такси. Да и жить охота.

– Слушай, а если бы Мак купил тебе Феррари, чего бы ты с ним делала? – открыто смеялся Майк. – Тряпочкой бы протирала?

А мне уже было не смешно…

– Не в тачке дело, Майк. Я просто устала от того, что меня вечно тыкают носом в один единственный промах. Феррари был просто предлогом, последней каплей… – я немного помолчала, но все же собралась с силами и договорила. – Я уже решила, что уеду. Этому Кони не мог препятствовать. Мне просто хотелось, чтобы он хоть что-то понял… Ты ведь понял бы?

– Не знаю, – очень искренне сказал Майк, и по всему моему телу разлилось тепло.

Мы встретились глазами, и через мгновение я уже сидела у него на коленях, крепко обнимая. Не знаю, как так вышло. Кто был инициатором? Кажется, мы оба.

– Мне так все это надоело. Он думает, что я до сих пор маленькая, – жаловалась я, проводя носом по его щеке, задевая воротник майки.

Я теребила пальцами волосы на его затылке и прижималась к Майку крепко-крепко. Одной рукой он водил по моей спине и плечам, что-то невнятно бормоча мне в волосы, а второй гладил бедра. И на этот раз мои.

У меня помутился разум и насквозь промокли трусики. Я искала у него утешения, понимания, но на фоне полусумасшедшего, почти неконтролируемого влечения все это теряло смысл и казалось мелким и нелепым. Я желала лишь прижаться крепче, чувствовать его сильнее, больше. Мои губы начали оставлять бесстыжие влажные поцелуи на шее Майка, а пальцы, хоть и дрожали, но расстегивали пуговицы на вороте.

– Мел, – он накрыл мою руку своею, останавливая.

Я еле-еле оторвала губы от его шеи и капризно хныкнула. Майк аккуратно потянул меня за волосы, заставляя посмотреть ему в глаза, и покачал головой.

– Не надо, – тихо попросил он.

Я кивнула, но тут же прижалась своим ртом к его. Майк охнул, но не оттолкнул меня. Наоборот, он тут же раздвинул мои губы языком, протолкнув его внутрь. Я не сдержала стон и почувствовала, что он тоже еле сдерживается. Кажется, не я одна нахожусь на грани. Сторм всегда казался таким сдержанным, даже чопорным. Настоящим англичанином. Но физика сдавала его с потрохами.

Мы ругаемся после вечеринки у Кони, и он, растеряв все аргументы, набрасывается на меня с поцелуями. В раздевалке делает вид, что ему нужен ключ, но его член так и торчит из-под полотенца, и нужно лишь слегка сдвинуть махровую влажную ткань, чтобы убедиться в этом. Врывается ко мне после провального матча, я называю его геем, что смешно даже мне самой, а он, вместо того чтобы плюнуть и уйти, заваливает меня на ковер. Вот и сейчас Майк говорит: «Не надо», – но его действия кричат об обратном.

Я поерзала, чтобы убедиться, и… да. Под моей задницей определенно находилось что-то твердое, и сдается мне – не морковка в кармане. Боже мой, боже мой, боже мой! У него стоит. Он хочет. У меня сегодня будет секс! С Майком.