Текст книги "Исцели мою душу"

Автор книги: Ольга Островская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 4

Руслан

Никогда не любил больницы. Тягостное впечатление они на меня производят. И эта, тем более, не стала исключением. Притихшая сестра внимательно слушала встретившую нас молодую женщину, которая представилась, как Людмила Антипенко. Именно она и являлась главой волонтёрского благотворительного фонда, в который вознамерилась вступить Лиза. Нас провели в гематологическое отделение, выдали халаты, бахилы и маски, объяснив обязательность этих атрибутов. Здесь лежали дети с лейкозами. У них низкий иммунитет, нужно беречь, быть осторожными… всё это я слушал, автоматически отмечая про себя и делая нужные действия, а сам пытался не думать о маленьких больных человечках в этих бесконечных палатах.

– Понимаете, проблема больных состоит не только в лечении, стоимости этого лечения, не менее важный момент – потребность общаться, – рассказывала волонтёрша, – Здесь на этаже дети лежат месяцами, иногда годами. Отрезанные от мира, сверстников, общества. Большинство с мамами, конечно. Но ведь родные тоже устают безбожно. Это страшный труд, война с болезнью, она изматывает, отбирает все силы. Мы стараемся помочь, пообщаться, отвлечь, поддержать. Вы, Лиза, кажетесь мне замечательным человеком, я уверена, дети к вам потянутся. Но будьте готовы, что это будет очень тяжело. Их невозможно не любить, не жалеть, не привязываться, не оплакивать потом. Они такие сильные и храбрые… Да что я вам говорю, вы сами увидите. – женщина сморгнула влагу, набежавшую на глаза, и ободряюще улыбнулась

– Спасибо, Людмила. – Лизка выглядела немного пришибленной, но всё равно решительной. – Я очень хочу помочь, чем смогу.

– Мы всегда рады и благодарны любой помощи.

А дальше нас познакомили с заведующим отделением, некоторыми другими врачами и моя сестрёнка пошла делать то, что отлично умела – общаться. Я было сунулся за ней, но меня остановил вопрос Людмилы.

– А вы, Руслан? Тоже хотите попробовать себя в волонтёрстве?

– Нет. К сожалению, я слишком занят для этого. Сегодня мой первый выходной за пару месяцев.

– И вы потратили его на то, чтобы поддержать сестру. Это говорит о вас многое.

Я хмыкнул, понимая, куда она клонит.

– Это говорит о Лизке, как о великолепной манипуляторше.

Женщина рассмеялась, смотря на меня весело и иронично.

– Не часто встретишь мужчину, который так легко признаётся, что им можно манипулировать.

– Я человек простой и прямолинейный. Собственно, поэтому предлагаю сразу перейти к сути вопроса, который вас интересует.

Догадаться, о чём именно хочет со мной поговорить глава благотворительного фонда не составляло труда. И стоило отдать ей должное. Говорила она по существу. Аргументы, цифры, статистику, всё это подавала легко, ненавязчиво. Деятельность их организации я по верхам проверил ещё вчера вечером, когда выяснил у малой подробности, и вынужден был признать, что сестру чуйка, как всегда, не подвела. Эти люди действительно верят в то, что делают. И сама Людмила вела дела абсолютно прозрачно, на первый взгляд. Если окажется, что и на второй, и на третий, то пожалуй внести свою лепту, я не против. Так что слушал внимательно, с докторами общался, нужды поликлиники узнавал.

В конце концов, расходились мы довольные друг другом. Мне нравился её подход, ей нравилась моя готовность сотрудничать. Теперь вот ещё бы сестру, затерявшуюся где-то на этаже, найти. Расспросив медсестер, узнал номер палаты, куда зашла Лиза.

Тихий разговор услышал, едва открыв дверь. Мальчик рассказывал об операции, которую ему будут делать. И о том, что донором костного мозга станет его сестра. После экскурсии отделением и общения с докторами я уже имел представление о чём идёт речь. И мужество этого пацана, так спокойно об этом говорившего реально меня тронуло. Тонкий, как стебелёк, в трикотажной шапочке, на лысой голове, с большими светлыми голубыми глазами над маской, мальчишка сидел рядом с моей сестрой за столом. Кажется, они что-то неспешно разрисовывали, общаясь. Больше в палате никого не было видно, койка напротив пустовала.

– Сёстры, они такие. Не всегда, конечно, но нам, парень, с тобой повезло. Привет. Я вот свою искал, а она с тобой. Будем знакомы, я Руслан. – Они моё появление не заметили, так что пришлось подать голос, похвалив ту, о ком мальчишка с такой любовью отзывался.

И только теперь я понял, почему эта парочка разговаривала почти шёпотом. На кровати за спиной Лизы кто-то завозился и показалась растрёпанная женская макушка. Сестра зашипела возмущённо, но я уже и сам понял свой косяк. М-да, некрасиво вышло. Мои извинения были проигнорированы и это сонное создание спросило странно знакомым голосом, почему это Илья её не разбудил. Что-то царапнуло меня в этих интонациях, и я внимательно уставился на родственницу пацана.

А она, словно чувствуя, мой взгляд выпрямилась и посмотрела в ответ, прямо, даже с вызовом. Эти глазищи голубые бездонные, а сейчас ещё и покрасневшие, не узнать я не мог.

Первым порывом было выругаться, вторым тоже, а потом до меня дошло, где я нахожусь и кем приходится эта воровка мелкая больному мальчику, и пришлось загнать поглубже свой праведный гнев. Незачем её брату такое знать о сестре, которую он, судя по всему, обожает. Да и не касается это никого, кроме нас с ней. Как и то, что всю ночь мне сегодня снилась она, то смотрящая на меня с отчаяньем, то бредущая куда-то под дождём и снегом, то затихшая в моих руках и прижимающая в поисках защиты. Вот какого хрена она мне из головы не идёт? А теперь оказывается у неё ещё и больной брат имеется. Зашибись.

– Извините ещё раз. Не хотел вас разбудить. Я, пожалуй, пойду. Илья, был рад познакомиться. Лиз, я в машине подожду тебя, – чтобы не наговорить лишнего, лучшим решением было действительно удалится. А то я ещё и наделать лишнего мог.

– Хорошо, – Лиза задумчиво перевела взгляд с меня на Катю и обратно.

Илья тоже смотрел задумчиво. И глаза у него были не по-детски мудрыми.

Она же промолчала, лишь провела меня настороженным взглядом, который я чувствовал на себе, даже когда уже шагал коридором.

Так, ладно. Всё это меня никак не касается. И нечего искать ей оправданий. Даже если у неё есть тысяча причин для того поступка, это ничего не меняет. Доверять такой я не смогу. А значит и нечего о ней думать. И вспоминать, как держал её в руках тоже нечего.

Когда на пассажирское сидение рядом уселась Лизка, я уже успел успокоиться и принять самый равнодушный вид. Но, видимо, этого было мало, чтобы провести малую. Она начала издалека.

– Знаешь, я не думала, что всё это так будет. Представляла, конечно, с Людмилой уже общалась, расспрашивала. Но в реале эти дети просто душу наизнанку выворачивают.

– Понимаю. Сам в шоке, – я завёл машину и начал выруливать со стоянки.

– Кажется, я понравилась Илье. Его сестра ушла сразу после тебя, а мы ещё немного пообщались. Я думаю и завтра к нему зайти. Он уже почти год в отделении, – она говорила, смотря перед собой.

– Не представляю, чтобы ты кому-то не понравилась, – пожал я плечами. Лизка послала мне умильный взгляд. Но потом снова нахмурилась, возвращаясь к прежней теме.

– У меня в голове не укладывается, Катя за ним сама всё это время ухаживает. И лежала с ним, когда химиотерапию делали.

Представить на самом деле сложно. Сама еще девчонка совсем. Сколько ей? Двадцать? Девятнадцать?

– А родители что? – я не хотел об этом спрашивать. Мне нет до этого никакого дела, но оно само вырвалось. Ага.

– Отца нет. Он их бросил, когда Илье ещё и года не было. А мама в Польше деньги на лечение зарабатывает. Катя не пошла учится после школы, чтобы за братом ухаживать.

– Ты это всё за полчаса узнала? – Лиза на меня не смотрела, но её пристальное внимание я всё равно ощущал.

– Ну да. Я ж говорю, что понравилась Илье. Он очень любит сестру и беспокоится о ней. Вот и рассказал многое. Представляешь ей ещё и девятнадцати нет. Девчонка совсем, – буквально мою мысль высказала сестра.

– Ладно. К чему ты ведёшь? – сдался я.

– Вы ведь знакомы?

– Мельком.

– Ага. От вашего мельком чуть искры не посыпались. От тебя так точно. Она мне больше испуганной показалась.

– Лиз, не хочу портить нарисованный тобой нимб над её головой. Так что промолчу, – руки непроизвольно сжались до побелевших костяшек.

– Ого, она тебя зацепила. Колись давай, что между вами произошло? – рыжие брови вопросительно поползли вверх.

Хмыкнув, я покачал головой. Нет, она правда думает, что обязана всё обо всех знать. Мамины гены. Желания делиться и рассказывать о нашем с Катей знакомстве во мне не наблюдалось совершенно.

– Извини, Лиза. Подробностей не будет. Мы случайно познакомились недавно, знакомство было не очень приятным. И это всё, – твёрдо произнёс я, давая понять, что вопрос закрыт.

– Вот как? Ну ладно. – сестра обиженно насупилась, зыркнув на меня прищурено.

В том, что она попытается узнать подробности другим путём, я и не сомневался. Но это уже не мои проблемы. Возвращаться в поликлинику и, уж тем более, искать встречи с Катей я точно не собирался. Так что пора выбросить её из головы.

***

Катя

День не задался. Помыкавшись по знакомым мамы, пытаясь одолжить денег, обзвонив всех знакомых и друзей Славика, чьи номера у меня были и чьи удалось узнать, даже составив список, что из нашей полупустой квартиры можно продать, я так и не нашла выхода из ситуации. Кто-то чуть-чуть помог, кто-то послал, кто-то отморозился. К вечеру это всё уже проходило мимо меня как в багровом тумане. Ещё не до конца понимая, что происходит, я завалилась домой чтобы принять душ и переодеться, да так и застыла в ванной, рассматривая своё отражение. Глаза, запавшие с нездоровым блеском, синяки на пол лица, сама бледная, а щёки горят. Боясь поверить в то, что чувствую, я достала из шкафчика термометр. Хотя уже понимала, что та ломота и валящая с ног усталость, которую я ощущала последние пару часов, была вызвана не только недосыпом и нервами. Когда градусник запикал, я, обмирая, взглянула на маленький дисплей. Тридцать восемь и девять.

Паника захлестнула удушающей волной. Я грипозная пол дня проспала на кровати больного брата. Пошатнувшись, дрожащими руками достала телефон и набрала Илюшиного доктора, сумбурно объяснила ситуацию и выслушала его успокаивающие и конструктивные советы. Уже немного адекватней позвонила Илье.

– Ало, – через некоторое время ответил голос брата. Ему понадобилось время, чтобы достать старенький телефон из тумбочки.

– Илюш, зайчик скажи дежурной медсестре, чтобы организовала тебе чистое постельное и уборку в палате. Я тут заболела немножко и боюсь, как бы не заразить тебя, – медсестре я, конечно, тоже ещё позвоню.

– Заболела? – в детском голосе прорезалась тревога.

– Ничего страшного, заяц. Просто простыла, немного температура поднялась. Ты извини, пожалуйста, – Моя болезнь означала, что к брату мне хода нет, пока не перестану быть для него опасной. Не плакать, дура!

– Не переживай за меня. Я справлюсь. Ты лечись хорошо. Ладно? – мой младший брат говорил сейчас со мной совсем по-взрослому, мой маленький, сильный мужчина.

– Конечно. Я ведь не могу без тебя долго, так что быстро поставлю себя на ноги, – как можно уверенней пообещала ему, чувствуя, как кружится голова и ломит кости.

– Кать, а ты не против, если я позвоню Лизе и попрошу прийти? Она мне дала номер и сказала, что я могу к ней обращаться.

Лизе? Не надо нам никакой Лизы. Не надо её брата Руслана. Хотелось выпсиховаться и запретить, хотелось прекратить это пугающее меня общение, а потом я представила, каково будет Илье одному, пока я тут лечусь, и не смогла возразить.

– Не против, Илюш, – выдавила из себя. – Ладно. Я ещё в отделение позвоню, предупрежу, что заболела. Не забудь попросить об уборке. Пока, мой хороший.

Сделав все звонки, я поползла на кухню искать жаропонижающее. В аптечке нашёлся только ибупрофен. Сойдёт. Ни противпростудного, ни противовирусного ничего не обнаружилось. Запив розовые таблетки стаканом воды, я набрала ещё один и побрела с ним в спальню. Если завтра не станет лучше, придётся сдаваться доктору. Я не имею права долго болеть.

Утром лучше не стало. Чего и следовало ожидать. От высокой температуры чувствовала себя совсем дурной. Так ещё и горло заложило. Умом я понимала, что надо бы собраться с силой воли и сходить к терапевту, а тело наотрез отказывалось скоординировано шевелится. Меня заносило на поворотах и даже поход на кухню и в ванну обернулся для моего истощённого организма настоящей проблемой. Выпив пару стаканов воды, тёплого чая, прокашлявшись и едва не плача, я позвонила Илюше узнать, как он. Только бы не подхватил от меня ничего.

– Привет, Кать. Как ты? – обеспокоенно спросил брат первым делом, пока я пыталась справиться с голосом.

– Нормально. – Ага, это сиплое карканье так и тянет на нормальность. – Как ты?!!

– Как обычно. Я вчера в кровати после тебя и не лежал, а потом её перестелили. Так что не волнуйся. Ты лечишься? У доктора была? – когда этот шкет успел стать таким взрослым?

– Нет ещё, – говорить было безумно больно, и в какой-то момент я надрывно закашлялась, после чего голос совсем пропал.

– Катя тебе плохо? Вызови скорую. Слышишь?

Чтоб ответить, пришлось выпить ещё пол стакана тёплой воды. Едва слышно, я просипела.

– Слышу. Сейчас вызову. Извини, не могу говорить. Горло болит.

Илюша ещё раз попросил меня не волноваться, как будто я была на это способна, потом сообщил, что к нему скоро придёт Лиза и мы попрощались. Что ж, по крайней мере он будет не один. Если сестра похожа на своего брата, то это должна быть добрейшей души девушка. Руслан вон даже в полицию на меня не заявил, хотя имел на это полное право. И вчера ничего не сказал. Мелькнула мысль, что он мог потом поделиться с Лизой. Но вряд ли она расскажет такое больному ребёнку.

Надо сбить температуру и всё-таки сходить к доктору. Скорая не поможет. Медикаменты они ведь мне не купят, максимум, что вкатают уколов каких-нибудь. Выпив ещё дозу ибупрофена, я решила полежать, пока он подействует, так как сидя, чувствовала себя разбитой лодкой посреди штормового моря. Шатало меня конкретно.

Всего пол часика и мне должно полегчать. Должно ведь. Иначе нельзя. Убеждая саму себя таким образом, я зарылась в тёплое одеяло почти с головой и позволила себе закрыть глаза. Всего на чуть-чуть.

Разбудил меня стук в дверь. Громкий такой и настойчивый. С ноги, что ли?

Глава 5

Руслан

Выходной. Дома. Кайф. В кои-то веки позволил себе выспаться и сейчас даже голова немного тяжёлой ощущалась. Настроился провести этот день в праздной лени и ничегонеделании. Хотя понимал, что вряд ли выдержу. Не умею я ничего не делать. Мозг закипает. Может порадовать себя чем-то вкусным? Мясом, например? Захотелось заморочиться, и я принялся делать свежий фарш. Сделаю пафосные бургеры.

Как раз переворачивал котлеты, когда позвонил телефон. С дисплея на меня смотрела улыбающаяся моська сестры.

– Ну привет, мелочь. Чего опять от несчастного брата желаешь добиться? – спросил я, зажимая телефон между ухом и плечом.

– Рус, неужели я тебе могу звонить только если чего-то хочу?

– С учётом, что мы виделись только вчера и я точно знаю, что у тебя на сегодня была куча планов, сомневаюсь, что ты просто соскучилась, – сообщил я ей очевидное.

– Ладно, умник. Уел. Рус, тут такое дело. Очень-очень нужна твоя помощь, – проникновенно протянула она.

– Сегодня очередь Дэна, – возразил я.

– Дэн занят. Рус, ну пожалуйста.

– Чем это твой жених так занят?

– Он со мной.

– Вот пускай и помогает.

– Мне помощь в другом месте нужна. Точнее не мне, – вздохнула Лиза.

– А кому? – ох темнит малая.

– Илье, – признаётся покаянно.

Захотелось отказаться. Решил ведь не связываться с этой семейкой. Но вспомнил тощего больного пацана, и как-то сердце сжалось.

– Что ему нужно?

– Чтобы кто-то проведал Катю.

– Нет! – ещё чего не хватало. Возразил я весьма категорично, надеясь, что вопрос на этом закрыт.

– Как знаешь. Я сама попозже поеду к ней и проверю не умирает ли она там одна с температурой под сорок. Жаль, конечно, если я потом тоже слягу, и к бедному больному мальчику вообще никто приходить не будет, – равнодушно так высказалась рыжая зараза. Я даже выражение её лица отчётливо представил. И вот как она это делает?

– Говори адрес, манипуляторша бессовестная, – сквозь зубы, потребовал я.

– Ты – золото, Рус, – радостно воскликнула она и спросила кого-то рядом. – Где у вас квартира?

Голос Ильи назвал адрес в одном из спальных районов города, и я машинально его запомнил. Приблизительно дорогу знаю, если что навигатор мне в помощь.

– Через полтора часа буду у неё. Она никуда не свалит? Не хотелось бы зря мотаться.

– Нет, Илья говорит, что Катя настолько больна, что даже к доктору не смогла пойти. Вроде бы скорую должна была вызвать. Я тебе сейчас её номер на всякий случай скину.

Вот так я и оказался, спустя час с лишним, в обшарпанном подъезде старой многоэтажки. Вызывать лифт не рискнул, да и на пятый этаж не так далеко подниматься. Так что бодрячком побежал вверх по ступенькам. Чем раньше выполню просьбу, тем скорее вернусь домой к законному отдыху и уже остывшим котлетам.

Голоса услышал ещё на подходе. Какой-то утырок, судя по разговору ещё и обдолбанный, нагло качал права, а кто-то, едва слышно, пытался его послать. Весело тут люди живут.

– Слушай сюда, шмара недоделанная, Серый велел напомнить, что часики-то тикают. А потом либо гони бабло, либо… – перед моими глазами предстала лестничная площадка, открытая настежь дверь и плюгавый гопник, зажимающий кого-то в прихожей. – Думаешь долго он тобой один баловаться будет? Целку сорвёт и мужикам отдаст. Так что готовься!

– Пошёл ты… – сыплый шёпот полный ярости, и бледные слабые руки, пытающиеся оттолкнуть напирающее тело в спортивной куртке. А потом испуганный и полный боли хрип.

Моё тело начало действовать ещё раньше, чем я понял, кого именно увижу. Внутри поднялась волна гнева. Ворвавшись в чужую квартиру, схватил утырка за шиворот и оторвал от распластанной по стене… Кати, которая тут же начала оседать на пол. Тот не успел даже вякнуть, как вылетел из двери головой вперёд.

– Грабли убрал, недоносок! – гаркнул я, зверея.

– Ты кто такой, б*ть?!! Да я тебя!.. – начало трепыхаться это чмо, разворачиваясь обратно, но у меня не было желания слышать его блеянье.

Он замахнулся, я ушёл в сторону и коротким ударом отправил подонка на грязный пол лестничной площадки.

– Ещё раз увижу рядом с ней, ноги поломаю, понял меня? Пошёл вон!!! – ненавижу таких придурков. Из себя пустое место, но самоутвердиться за счёт более слабых, это на раз плюнуть. Мразь.

Из окровавленной пасти полилась полная ахинея, смысл которой сводился к тому, что я ещё страшно пожалею, что какой-то там Серый меня уроет, а девку натянут все кому не лень. Вытирая рукавом, скорее всего, сломанный нос и заляпывая кровью всё вокруг, он кое-как поднялся на ноги и убрался наконец-то из глаз моих.

Мотнув головой, я сделал глубокий вдох, успокаивая всё ещё бушующую внутри ярость и пошёл смотреть, что там с Катей. Вот умеет же она находить приключения на свою тощую задницу!

Девчонка так и сидела в прихожей своей квартиры, хрипло дыша и опустив голову так, что волосы полностью прятали её лицо.

– Эй, ты как? – я присел рядом.

Она дёрнулась от моего голоса, и посмотрела полными слёз глазами. Чёрт! Этот взгляд опять все кишки мне узлом завязал. Объективно же, девчонка выглядела ужасно. Похоже, Лизка не преувеличивала и то, что Катя серьёзно заболела, было очевидно.

– Руслан? – своё имя я скорее угадал, чем услышал. Она хотела ещё что-то сказать, но тут же зашлась в приступе кашля.

Так, ладно. Раз уж приехал, то нечего стоять, сложа руки. Я закрыл дверь и начал стягивать куртку и ботинки. Всё это время чувствовал на себе её взгляд и думал о том, что жизнь странная штука. Ещё пару дней назад я и знать не знал ничего об этой пигалице, а теперь… вот.

– И чего на холодном полу расселась? – задал я риторический вопрос.

А она, вспыхнула ещё больше, хотя куда уже, видно же, что горит буквально, и принялась подниматься на ноги. Понаблюдав за этими бесполезными трепыханиями пару секунд, я за подмышки поставил её в вертикальное положение и, не дожидаясь, пока эта болезная опять начнёт падать, подхватил на руки. Хрупкое тело даже через махровый халат почти обжигало мои с мороза руки. В однокомнатной квартире найти спальню не составило труда. Сгрузив свою ношу на кровать, я осмотрелся вокруг. Что-то никаких лекарств не видно. Не считать же за таковые стакан воды. Катя глядела на меня настороженно.

– Ты скорую вызывала?

Она помогала головой и тут же охнула, закатив глаза. Ещё и в клубочек свернулась. Как котёнок прям.

– Спрашивать почему, наверное, бесполезно. Всё равно ведь не ответишь. Ладно. Щас вызову. А то там твой Илья панику поднял, что ты тут одна умираешь. – Я достал из кармана телефон.

Катя испуганно дёрнулась, зыркнула на меня испуганно и поползла к тумбочке, на которой лежала допотопная кнопочная нокия.

– И что ты собираешься делать? Хрипеть в трубку. Это его, конечно, очень успокоит, – наблюдая, как она поникла, совсем уже несчастная, я почувствовал угрызения совести. Не надо было про брата говорить. – Не кисни. Сейчас сам позвоню, успокою. А потом-таки вызову скорую.

Лизка ответила сразу же, словно держала телефон в руках, ожидая звонка. Может и держала. Сострадательная до невозможности.

– Рус, ну что там? Ты у Кати?

– У Кати, у Кати. Успокой Илью, с ней всё будет в порядке.

– Она сильно заболела? – сочувственно спросила у меня сестра.

– Сильно, но не смертельно. Горло, насколько я могу судить. Говорить не может, а так ничего страшного, – я безбожно врал, чтоб Лиза с чистой совестью могла успокоить Катиного брата. А у самой девчонки глаза становились всё больше и больше. – Всё, Лизок. Пойду вашей страдалице лекарства куплю. Давай пока.

– Пока, Рус. Спасибо, что поехал! И себе что-то противовирусное купи обязательно. Тебя, конечно, никакая зараза не берёт, но я волнуюсь, – тут же включила наседку мелкая.

Завершив вызов, я не стал терять время даром и набрал скорую. А, закончив разговор, понял, что не знаю, как себя вести с этой девушкой. Она уже успела принять сидячее положение и смотрела на меня, закусив пухлую нижнюю губу. Очень даже соблазнительную губу, кстати. Так, Рус, не о том думаешь! Хотелось вытрясти из неё ответы на все мои вопросы, но я понимал, что это сейчас невозможно и не по-человечески. Так что, оглянувшись, я сел в старое продавленое кресло, напротив неё и уставился в ответ.

– Так, давай-ка проясним некоторые моменты, Катя. Я буду говорить, а ты кивай, если я прав. Только без экспрессии, – вспомнилась её болезненная гримаса. Голова ведь, наверное, болит.

Она в ответ осторожно кивнула, соглашаясь. Ну что ж. Приступим.

– Твой поступок в моём доме очень сильно меня разозлил. Ты показалась мне совсем другой, и я был крайне разочарован, когда застукал тебя за кражей.

Худенькие плечи начали дрожать, и в глазах сразу же появилось выражение затравленности и стыда. Играет? Может быть. Но слишком уж достоверно.

– Как ты доехала? На маршрутке?

Она отрицательно повела головой.

– Попутке? – опять отрицание. – Пешком? – медленный кивок.

А в пятницу ведь дождь всё утро шёл. Не удивительно, что она заболела. И накануне ведь тоже промокла. Неприятно царапнуло чувство вины. Это ведь я её выгнал на улицу в такую рань. Как Катя ещё должна была добираться? Но и она ведь виновата. Воровство – это совсем не детский проступок.

– Ясно с этим, – я поборол свои неуместные порывы и продолжил. – Ты задолжала кому-то денег?

Она снова закусила губу, явно не желая отвечать.

– Этот… субъект ведь от тебя деньги требовал?

Обречённый кивок.

– Значит, на тебе долг?

Отрицание. И тут же подтверждение. И вот как это понимать? Видимо, чтоб добиться вразумительных ответов мне придётся дождаться её выздоровления. И вот тут возникает вопрос. А оно мне надо? Представил, что уйду, как только уедут доктора, оставив её со всеми своими проблемами самостоятельно разбираться. И не смог.

Мои размышления прервал звонок в дверь. Девчонка дёрнулась было вяло, но я махнул ей рукой и отправился открывать медработникам.

– Вызывали? – спросила усталого вида докторша.

– Да, проходите.

Следующие полчаса мне пришлось отвечать на вопросы вместо Кати. Оказалось, у неё острый ларингит и ей настоятельно рекомендовали госпитализацию на недельку и курс антибиотиков. Услышав диагноз, Катя удивлённо вздёрнула брови.

– Что вы так удивляетесь, девушка? Ларингитом не только дети болеют, – заметив её гримасу, сообщила доктор, а потом спросила, заполняя какую-то форму. – Так что? Ложиться будете?

Катя отрицательно затрясла головой.

– Как знаете! Вот рецепт. Антибиотик назначаю в таблетках, курс пять дней. Остальное тоже по инструкции, – эту же самую инструкцию она и изобразила на удивление понятным почерком на листике. – Молодой человек, ваша девушка нуждается в заботе, прохладном, хорошо увлажнённом воздухе и постельном режиме. Держите.

С этими словами доктор вручила мне листик с рецептом. “Моя” девушка выпучила удивлённо глаза. А я, сдержав смешок, взял в руки бумажку. Вот, оказывается, как надо девушкой обзаводиться. Проведя доктора и закрыв за ней дверь, вернулся в комнату.

– Я сейчас схожу куплю тебе медикаменты, Катя. Может ещё чего-то нужно? – и чего это у неё такой вид пришибленный? Молчит и смотрит. – Ну нет, так нет. Я пошёл.

Ключи на вешалке в прихожей мне однозначно на глаза попадались, так что квартиру я и без её участия закрыть мог. Надеюсь, пока меня не будет, девчонка не успеет влипнуть в очередные неприятности.

***

Катя

Ощущение нереальности происходящего преследовало меня всё то время, что прошло с момента моего пробуждения. Словно и не просыпалась вовсе. И если поначалу мне душу наизнанку вывернул настоящий кошмар, то потом он обернулся полным бредом. Открывать дверь шавке Серого было полной глупостью. Оправданием мне не может даже служить неадекватное восприятие реальности под высоким градусом температуры. И то, что этот урод начал угрожать Илье. Не знаю, чем я думала. По ходу ничем.

Поняла я свою ошибку фактически сразу, но было поздно. Дверь выбили из моих рук, меня зажали у стенки, принявшись грубо лапать, вызывая чувство полного омерзения. Он что-то говорил, опять угрожал, елозил своим вонючим телом, а я могла лишь задыхаться и плакать, пытаясь оттолкнуть от себя эту тушу. Дышать становилось нечем, мне было ужасно больно, из горла уже вырывался лишь хрип, когда моего обидчика что-то буквально оторвало от меня. Из-за мутной пелены слёз и пляшущих перед глазами тёмных пятен, рассмотреть причину я не успела. Ноги не держали и тело само собой сползло на пол.

А потом передо мной появился Он. Мой опять спаситель. Дальнейшие события разворачивались с оглушительной скоростью. Вот Руслан подхватил меня на руки, вот устроил допрос, на который я не могла толком ответить, да и не хотела, если честно. А вот уже вещал доктору о моём самочувствии и следил жгучими карими глазами, как задирают мне пижамную рубашку. Если бы я и так не горела от температуры, то, наверное, сгорела бы от стыда. А хуже всего для меня почему-то оказалось осознание, что ему, кажется, всё это было по барабану. Хотя о чём это я? Такая, как сейчас, я могла привлечь разве что извращенца и то вряд ли. Привлечь? А с каких это пор мне хотелось понравиться Руслану? Зачем мне это вообще надо? А даже если бы и надо, то, кто он и кто я? Тем более, что я сама, собственными руками угробила все шансы на симпатию этого мужчины.

Весь этот сумбурный бред по замкнутому кругу вертелся в моей голове, настолько оторвав от реальности, что вопрос Руслана я просто не услышала. А переспросить уже не успела.

– Ну нет, так нет. Я пошёл, – ну вот и всё. Кажется.

Оставшись одна в квартире, я ещё пару минут так и сидела, пока не вспомнила, что за гостем и дверь надо бы закрыть. И пора собираться в аптеку. Где там этот рецепт?

Бумажки, оставленной доктором, нигде не было. А дверь оказалась закрытой и ключи пропали. Можно было бы испугаться, но мой явно сошедший с ума мозг, почему-то дико обрадовался, предположив, что Руслан ушёл не на совсем, а в аптеку.

Пытаясь рассуждать здраво (трижды ха-ха!), я таки пришла к выводу, что мужчина действительно отправился за лекарствами мне. А вот радоваться этому совсем нечего. Во-первых, не хочу я ему быть должна, значит деньги сразу же верну, а во-вторых, не нужно мне растекаться лужей от одного его присутствия. И температура тут не оправдание. Он выполнит обещание сестре, поиграет в благодетеля и исчезнет из моей жизни. Скорее всего, сегодня же и исчезнет. В принципе, туда ему и дорога. Мне плевать. Честно. Ага. Я даже пытаюсь в это поверить.

Поплелась на кухню за новой порцией воды. Надо бы чего-то перекусить, но организм против. Что он понимает этот организм, конечно? Но заставить себя не могу. Тем более, что, прежде чем кушать, еду для начала ещё и приготовить надо. А на такие подвиги я пока не готова. Так что, заглотив очередной стакан воды, уселась на подоконник высматривать Руслана. От нечего делать, а не по каким-либо другим причинам. Вон тот джип у подъезда, кажется, его. И снег на улице идёт.

А ведь Новый год совсем скоро. Через каких-то пару недель. Раньше мы всегда вместе праздновали. Ещё до Илюшиной болезни. А потом, как-то развалилась наша семья на части. Славик отдалился, сначала переехал, потом начал приходить всё реже, отмазываясь делами, отсутствием времени, а потом вообще пропал. Иногда, конечно, помогал деньгами, но чаще говорил, что и самому жрать нечего. Мама, как могла тянула всё на себе, я заканчивала школу и старалась подрабатывать. Да только кому я нужна была? А те, кому нужна, запросы не про меня имели. Не докатилась ещё. Губы скривились в горькой усмешке. Не докатилась, так докачусь. И можно бить себя кулаком в грудь, что лучше смерть. Но уж я-то знаю, что жизнь всегда лучше. И пока могу, я буду бороться за эту жизнь.

Когда в нашем дворе показался Руслан, мои глаза сразу же прикипели к высокой накачанной фигуре. Красивый мужик. Жаль, такие не для меня. Не свались я перед его машиной, никогда бы не обратил он внимания на замухрышку Катю со средним образованием и кучей проблем на горбу.

На кухне прекрасно было слышно, как поворачивались ключи в замке. Но я заставила себя сидеть на месте, а не бежать ему навстречу. Хотя, какое бежать? Льщу я себе, однако.

– Катя, ты где? – не найдя меня там, где оставил, мужчина заглянул и на кухню. – Ты зачем к стеклу жмёшься? Совсем мозги потеряла? Слезай немедленно! – грубовато велел он мне, а я, совсем дурная, впитывала эту нечаянную заботу обо мне от чужого человека и гадала, что буду делать, когда он уйдёт.