Текст книги "Киборг и его лесник"

Автор книги: Ольга Громыко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– И что тогда? – презрительно перебил ее механик. – К месту падения флайера всю столичную полицию с их киберами стянули, а потом и вдоль трассы полета лес прочесали, от них ни один гриб не ушел бы.

– Ага, то-то они этого гриба до сих пор ищут!

– Не ищут, а опознать не могут, там же так шандарахнуло, что куски на пять километров разметало!

– Во-во, с таким прикрытием он запросто мог на ракетном ранце улизнуть, оттуда до западного пригорода всего ничего оставалось, дотянул бы!

– Господи, у меня же как раз там две подруги живут! – Продавщица схватилась за сердце, позабыв, что держит в руке батон вареной колбасы. Механик, впрочем, против этого не возражал и даже стал смотреть на колбасу с еще большим вожделением. – Молодые, красивые! Надо срочно им позвонить, предупредить, чтобы без станнера из дома не выходили, особенно по темноте!

– Да ладно вам, Марина Артемовна, это же киллер, а не насильник! – не выдержал Женька, видя, что очередь опять намертво застряла, а с тыла подбираются еще двое навостривших уши покупателей.

– Одно другому не мешает, после полугодовой-то отсидки! – так категорично заявила продавщица, что даже заказной убийца не посмел бы с ней спорить и уклоняться от своих новых обязанностей.

* * *

– Кофе опять забыл, – заявил Джек, едва глянув на пакет.

– Ёпт! – Женька, собственно, за кофе и ходил, остальное еще пару дней терпело. – Это все ты со своей солюшкой, задурил мне голову!

– Для кофе соль тоже нужна. Она ярче вкус проявляет.

Непристегнутый киборг продолжал сидеть вполоборота к хозяину, будто ничуть не сомневался, что Женька сейчас развернется и потопает обратно в магазин.

– Нет уж, полетели на работу! – назло ему заявил лесник, садясь за штурвал.

– Отлично! – Покладистость, с которой Джек принимал любое хозяйское решение, бесила больше, чем если бы киборг спорил. Такое ощущение, будто он нарочно отходит в сторону, предоставляя хозяину насладиться всеми прелестями лежащих на дороге граблей.

– Кстати, – совершенно некстати заявил Джек, когда флайер пошел на взлет, – я умею варить кофе тридцатью семью способами!

Вернуться было еще не поздно, но зов граблей оказался сильнее.

Несколько минут лесник вел машину молча, пытаясь понять, что царапнуло его в магазинном разговоре и почему ранка до сих пор саднит.

– Слушай, а твой прошлый хозяин тебя честно купил?

Женька подозревал, что киборг опять скроит морду кирпичом, но Джек, инвентаризирующий содержимое магазинного пакета уже вручную, лишь рассеянно отозвался: «Ага».

– А до него тебя кто-нибудь взламывал?

– Нет, ты у меня первый. – Джек брезгливо повертел в руке упаковку бессортовой муки (зато со скидкой была!) и запихнул обратно.

– И тебе это… ну… нормально?

– Какая разница? – запоздало насторожился киборг. – В программе прописано, что ты мой хозяин, а остальное меня не волнует.

– Кроме жратвы, – едко напомнил Женька.

– Ну ты сравнил – хозяин и жратва! – Джек в священном ужасе округлил глаза, не уточняя, что именно является богохульством.

– А мне тут сказали, что хакнуть «шестерку» почти невозможно, – продолжал гнуть свою линию лесник. – Программы там всякие защитные…

– Они много памяти требуют, а у меня она другим забита.

– Чем?

– Тобой! – Джек наконец оставил пакет в покое, выпрямился и объяснил подробно: – Программа компаньона загружает процессор на девяносто три процента, поэтому у меня осталось место только для стандартной защиты, от производителя. В которой уже куча дыр, иначе нелицензионный софт не встал бы. Вот через одну из них хакер и залез.

– Эта хрень еще и нелицензионная?! – Женька заподозрил, что она вдобавок шоаррская. – Ну, тогда ясно… Выходит, тебя так же запросто и кто-то другой взломать может?

– Может, но не запросто. Только если у меня опять не будет возможности уйти от источника хакерской атаки или уничтожить его. – Джек откинулся на спинку сиденья, поерзал по нему лопатками, проминая уютную впадину, и снисходительно заключил: – Так что не парься.

Лесник покосился на него и внезапно подумал: а ведь охранники тюрьмы тоже, наверное, не парились. Давали служебным киборгам имена. Подкармливали бутербродами из ссобоек. Может, наедине даже разговаривали с ними, как с лучшими друзьями, которые не осудят и не проболтаются.

А потом этот друг-компаньон посмотрел на хозяина как на незнакомца и равнодушно свернул ему шею.

– Ты чего? – удивился Джек, распознав странную смену хозяйского настроения.

– Ничего, – проворчал Женька. – Смотри давай в окно, не тырит ли кто-нибудь наш лес!

* * *

За минувшие дни маскировочные елочки ожидаемо пожухли, и когда Женька потеребил одну из них за макушку, иголки с печальным шелестом посыпались вниз.

– Рой здесь, – велел лесник, показав возле пня, а сам взял вторую лопату и отошел к соседнему.

Часом раньше Женька с Джеком аккуратно выкопали на опушке девять крепеньких двухлетних саженцев радужной ели, которые сейчас томились в багажнике флайера, ожидая, когда им подготовят новые квартиры. Обильно простроченная корнями земля еле ковырялась, да и вообще пересаживать деревья в такую жарищу – не лучший вариант, но иначе они не успеют до зимы вступить в симбиоз с грибницей, без чего погибнут в первый же сильный мороз.

Женька зло тюкнул лопатой по очередному корню. Он любил сажать деревья, а потом наблюдать, как они растут, но неотступная мысль о цене пяти кубометров элитной древесины напрочь отравляла все удовольствие. Эдак скоро придется не получать, а платить деньги за возможность работать лесником!

– Чертов Кингшенг! – пробормотал он. – Посмотреть бы сейчас в твою бесстыжую морду… чем-нибудь тяжелым!

– Сходим посмотрим? – немедленно предложил Джек из-за спины.

– Иди ямку копай! – окрысился на него лесник.

– Я уже.

– Тогда копай следующую!

– Я и следующую уже.

Женька обернулся и убедился, что киборг не соврал.

– Ну сажай тогда!

– Ладно. – Джек принес из флайера первую елочку, покрутил ее над ямкой и крикнул: – А каким концом?

– Хорошо хоть спросил… – проворчал лесник, борясь с ощущением, что киборг его разыгрывает, мстя за беспричинно дурное настроение. – Ну, допустим, припремся мы к Кингшенгу, и что? Спросим, не он ли Ясековы сухарины украл? Пальцем а-та-та сделаем?

– Правильно, нечего к нему ходить! – с готовностью поддержал хозяина Джек. – Наверное, он сам уже раскаялся и больше так не будет.

– Да ёпт! – Женька так раздраженно воткнул саженец в ямку, что бедное деревце чуть не сломалось. – Неси давай воду!

Когда все девять елочек расселись по своим местам, обильно политые и подкормленные, леснику немного полегчало. При чем тут, действительно, киборг? Решение должен человек принимать, а не злиться на технику, что оно неудачное.

Сложив инвентарь в багажник, лесник тщательно отряхнул форму, сполоснул руки и лицо остатками воды из канистры и пригладил волосы.

– Летим к Кингшенгу, – сухо сообщил он, садясь за штурвал.

– Делать а-та-та? – заинтригованно уточнил Джек.

– Действовать по ситуации! – строго поправил его Женька.

* * *

Сверху ферма Кингшенга напоминала огромную пупырчатую пленку, придавленную кирпичом и несколькими камнями помельче, чтобы ветром не сдуло. Кирпичом был дом, камнями – хозпостройки, а пупырышками – длинные ряды круглых приземистых теплиц, обложенных черными солнечными батареями, – запас света и тепла на ночь. Ухаживать за таким хозяйством – куда более кропотливый труд, чем обрабатывать открытый грунт, зато урожай не зависит от капризов погоды и созревает раньше, а значит, продать его можно дороже. Поговаривали, будто Кингшенг использует низкопробные удобрения и стимуляторы, но магазины охотно брали его продукцию: красиво выглядит и долго хранится, а нижняя граница нормы – все равно норма.

– Нас засекли, – сообщил Джек, едва флайер приземлился перед пафосными красными воротами с крышей из пучков сухого хвоща.

– Откуда ты знаешь?

– Три скрытые камеры. Были направлены в разные стороны, но сразу сфокусировались на нас.

Женька пригляделся, однако камеры не зря назывались скрытыми.

– Может, просто автоматика сработала.

– Нет. – Киборг так пристально смотрел на ворота, что леснику стало не по себе.

– Ну и ладно, мы же не грабить его прилетели! – Женька решительно открыл дверцу и вышел. Джек тоже, и загонять его обратно, как возле магазина, лесник не стал – пусть создает хотя бы иллюзию моральной поддержки. – Держись за мной и не отсвечивай.

– И не собирался, – заверил его киборг. – Днем я и без подсветки прекрасно все вижу. А может, все-таки включить ее? Внушительней будет выглядеть, сразу понятно, что это не хухры-мухры, а DEX в боевом режиме!

– Еще чего не хватало! Никаких режимов, понял?!

– Так я режим и не буду, только подсветку. Человек все равно не отличит.

– Эй, я же тебе сказал…

Позвонить в домофон Женька не успел: ворота сами распахнулись перед нежданным, но издалека замеченным гостем. На пороге стоял Кингшенг собственной персоной – жилистой, узкоглазой и неизменно улыбающейся, а за ним – добрые две трети его многочисленных домочадцев, в основном женщины и дети.

– О-о-о, уважаемый лесник Леший! – Фермер наметил почтительный поклон, одновременно протягивая гостю правую руку. – Как я счастлив, что ты почтил меня своим визитом!

Традиционная велеречивость Кингшенга всегда сбивала Женьку с панталыку. Фиг знает, что на такое отвечать, обычное «здравствуйте» как-то бедно смотрится, а подделываться под стиль глупо. К тому же сейчас леснику хотелось загибать совсем другие многоэтажные конструкции.

– Добрый день, Кингшенг, – сдержанно сказал он. – Вообще-то я к тебе по важному делу.

– Тогда тем более заходи, буду рад услужить!

Заполучив Женькину руку, фермер мягко, но настойчиво, будто крибита подсекал, втянул гостя во двор. Родня радостно загалдела, плавно окружая лесника с киборгом, как стая сыроежек. Возле Джека, даже «не отсвечивающего», просвет был вдвое шире; похоже, благодарить за это следовало Степановну, которая, несмотря на главную новость дня, поднатужилась и таки растрепала о пополнении лесниковского инвентаря. Ребятня пялилась на киборга с боязливым восторгом, взрослые – настороженно, Кингшенг демонстративно обращал внимание только на Женьку.

– Как твое драгоценное здоровье? Не тревожит ли оно тебя в последнее время? – проникновенно спросил он, с такой тревогой заглядывая леснику в глаза, что тому стало не по себе.

– Все нормально, а что?

– По-моему, ты сильно исхудал, – сочувственно пояснил Кингшенг. – Вон как форма обвисла.

Женька разом, с удвоенной силой, ощутил все неудобные складки.

– Она просто новая, не усела еще!

– О, тогда прими мои извинения! – Фермер рассыпался в оных, но Женька успел увидеть (или нафантазировать) сдавленную ухмылку Джека и стряхнул сладкозвучные чары.

– Так вот, насчет дела…

Лесник привстал на цыпочки и огляделся в поисках хоть какой-нибудь улики. Увы, в отличие от Фреда, неспроста питавшего нежные чувства к свиньям, Кингшенг держал свое подворье в идеальной чистоте. Ни щепочки, ни иголочки, а позолоченная беседка так надраена, что в ней можно есть с пола. Фэн-шуйную гармонию нарушал только пыльный грузовой флайер с логотипом фермерского хозяйства (свернувшийся вокруг помидора дракончик), в движке которого остервенело ковырялись двое работников.

– Кингшенг, на этой неделе кто-то, – (Женька выразительно уставился фермеру прямо в глаза: мол, мы же оба прекрасно понимаем, о ком я!) – срубил чужие сухарины. И мне пришлось за них заплатить. Это уже не у государства украсть, это прямо у меня из кармана, понимаешь?

– Ай-ай-ай, – сокрушенно поцокал языком Кингшенг, а хор родни подхватил слаженным разноголосьем, – какие нехорошие люди! Не постыдились такого честного, доброго, уважаемого человека обворовать! Хочешь, я поспрашиваю по своим каналам, кто бы это мог быть?

Фермер продолжал так открыто и доброжелательно смотреть на лесника, что у того ворохнулся червячок сомнения: может, Степановна ошиблась?

– Кингшенг, шутки кончились, – как можно тверже сказал Женька, с тоской чувствуя, что его столь же искусно и неумолимо, как втаскивали во двор, оттесняют на одну, а то и на две позиции в этой шахматной партии. – Где мои елки?

– Ай-ай-ай! – начал второй куплет фермер, хор воодушевленно изготовился. – Мне очень неловко такое предполагать, но неужели ты думаешь, что я…

И тут в этот слаженный ансамбль взвизгом лопнувшей струны вклинился механический голос киборга:

– Данные объекты обнаружены.

– Где?! – опрометчиво вырвалось у Женьки, и Джек с готовностью выполнил приказ: волнорезом прошел сквозь толпу и одним мощным рывком, проигнорировав запертый замок, распахнул боковую дверь флайера.

Внутри оказались пестрые, яркие, впритык уложенные друг к другу чурбаки радужной ели. Уже ошкуренные и подсушенные, а клейма, естественно, срезаны и сожжены, как и нижние куски стволов, чтобы не удалось сравнить спилы с пнями.

Все это одновременно промелькнуло в голове у Кингшенга (после секундной потери лица снова заулыбавшегося) и лесника (ёпт, чертов Джек, теперь еще и за сломанный замок придется платить, полное унижение!), но, как выяснилось, киборг только начал.

– Производится послойная реконструкция стволов, – монотонно завел он, зигзагом спускаясь взглядом по рядам торцов, как по строкам текста. – Совпадение с образцом номер один – восемьдесят три и семь десятых процента. Совпадение с образцом номер два – восемьдесят шесть и пять десятых процента. Совпадение с образцом номер три…

В гробовой тишине договори в до девятого, киборг с треском отодрал от чурбачка случайно уцелевшую полоску коры, розовую с изнанки, длинно ее лизнул и продолжил:

– Производится сверка ДНК. Совпадение с образцом номер восемь – девяносто девять и две десятых процента…

На Женьку накатило упоительное ощущение вырастающих за спиной крыльев. Черных и кожистых, как у Немезиды в комиксах.

– Видал?! – Лесник торжествующе ткнул пальцем в киборга. – У меня теперь все деревья в базе, и каждому инвентарный номер присвоен! Я своему киберу специальную лесничью программу закачал, жутко мощную! Правда, из-за нее больше ни на что мозгов не хватает… но ему и не надо, за него есть кому думать!

Джек и глазом не моргнул, но лесник все равно мстительно ухмыльнулся. Ну и пусть поддразнивать киборга бессмысленно, зато приятно!

Кингшенг выглядел так, будто Немезида с размаху огрела его весами по башке, но продолжал отпираться:

– Да я эти чурбаки сам купил, вот только что привез! И подумать не мог, что это те самые!

Женька пренебрежительно прищурился:

– Серьезно? У кого? И почему ты тогда чинишь флайер, а не разгружаешь?

Прежде чем фермер успел придумать неопознаваемого лесоторговца в черных очках, шляпе и с бородой до бровей, в разговор опять встрял Джек, как раз закончивший вещать про ДНК:

– Произвести поиск и сверку отпечатков пальцев?

«Шах и мат!» – торжествующе подумал Женька. Даже если киборг найдет на чурбаках чьи-либо отпечатки помимо Кингшенговых, они наверняка принадлежат подручным фермера. Может, как раз этим механикам, вон как головы в плечи втянули!

Лесник неторопливо, с осознанием собственной значимости, снял с плеч рюкзак и вытащил из него планшет.

– Будем составлять акт о хищении, – официально сообщил он. – Как там твое полное имя?

Вместо ответа Кингшенг согнулся в уже полноценном поклоне и залебезил, отчего стало еще противнее:

– Уважаемый Леший, ну неужели два хороших человека не смогут договориться без помощи бездушных чиновников? Умоляю, дай мне возможность загладить это небольшое… недоразумение! Давай вместе зайдем в дом и выпьем по чашечке ароматного чая… Или, может, ты предпочитаешь кофе? У меня есть прекрасный зерновой кофе, свежий, только сегодня в магазине купил!

– Кофе? – зловеще переспросил Женька. – Нет уж, спасибо!

Фермер затрепетал еще больше, не догадываясь, что ненароком влез в высокие отношения лесника, киборга и солюшки.

На счастье Кингшенга, триумф не настолько опьянил Женьку, чтобы не понимать: если оформлять все официально, на основании улик, полученных с помощью киборга, то придется объяснять полиции, откуда тот взялся, да еще такой навороченный.

– Вот что, – строго сказал лесник, продолжая держать планшет на виду, но не активируя, – пожалуй, ради хорошего человека – не тебя! – я готов на первый раз замять это дело.

Кингшенг воспрянул духом, в узких глазах зажегся «понимающий» плутоватый огонек, покоробивший Женьку, и лесник сурово продолжил:

– Сейчас я позвоню Ясеку и сообщу ему, что ты по ошибке взял его ели, но готов их вернуть и извиниться, а если в процессе распилки часть испортилась или пропала, то возместить убыток деньгами.

Огонек как ветром сдуло.

– А может, лучше… – Фермер выразительно растер между большим и указательным пальцем невидимую крошку.

– В смысле? – Лесник притворился, что ни жест, ни слово «взятка» ему абсолютно не знакомы. – Либо ты улаживаешь это дело с Ясеком, либо с полицией, других вариантов нет!

Кингшенг скорбно поджал губы, но кивнул: мол, звони! Штраф и пятно на репутации куда хуже унижения перед соседом.

Выслушав Женьку, Ясек долго ругался, но все-таки согласился пойти на мировую. С цельными сухаринами куча мороки, свояка опять на помощь звать надо, а эти уже порубленные и очищенные, можно сразу по магазинам развозить. Осмотрев чурбаки, торговец коротко бросил: «Сойдет», – и требовать доплаты не стад, а показушные извинения оборвал советом, куда их засунуть и чем заткнуть, чтобы, не дай бог, не выпали. Ель перегрузили во флайер Ясека, лесник с торговцем пожали друг другу руки и обменялись выразительными взглядами: «Справедливость, конечно, восторжествовала, но спиной к Кингшенгу теперь лучше не поворачиваться!»

Сухо попрощавшись с фермером и сев в машину, Женька первым делом позвонил в лесничество и аннулировал еще не оплаченный ордер.

– Уф, – лесник откинулся на спинку сиденья, чувствуя себя так, словно полдня рубил и тягал эти проклятые елки, – победа!

– Ага, – согласился Джек, мгновенно преображаясь из тупой машины в машину наглую, – отлично сработали! Я боялся, ты не догадаешься.

– О чем не догадаюсь? – насторожился Женька, отрывая затылок от подголовника.

– Подыграть.

– Не понял?!

– Что?

Теперь киборг и лесник смотрели друг на друга с одинаковым недоумением.

– Ты же видел эти пни! Я думал, ты оттуда ДНК и взял!

– Как? – выразительно развел руками Джек. – Я не центаврианская флешка и не генетическая лаборатория!

– А реконструкция стволов? – У Женьки в голове не укладывалось, что киборг вот так запросто взял и обманул человека! Даже двух человек!

– А стволы я не видел. Но ты сказал: «Действовать по ситуации», вот я и старался!

– Врать?!

– Кингшенг же врал. И ты тоже, насчет моей программы, – укоризненно напомнил киборг. – Какая ситуация, такие и действия.

– Я человек, мне можно!

– Мне тоже можно, если это ради хозяина. – Джек оценил уровень излучаемой Женькой «благодарности» и кротко предложил: – Ну хочешь, вернемся и признаемся Кингшенгу, что никакой базы деревьев не существует и он может забрать ели обратно?

Этого Женька точно не хотел. Вот ведь сморчок усатый! Главное, сам лесника во двор затянул, стоит в шаге от краденых елей и как ни в чем не бывало языком цокает! А родня – Женька это только сейчас сообразил – не радуется гостю, а со смеху покатывается. Бесплатный цирке местным клоуном!

Мысли становились все обиднее, и думать их про себя лесник уже не смог:

– Ну что за люди, ёпт! Почему они сразу по-хорошему не могут, а? Почему, блин, обязательно надо довести человека, чтобы он сорвался и накостылял им в ответ?! Я же всего лишь выполняю свою работу! Честно выполняю! И такое вот отношение!

– Да, – неожиданно серьезно подтвердил Джек, – у людей это обычное дело.

– А тебя я за такую самодеятельность вообще… – Женька попытался придумать кару поужаснее, – …без ужина оставлю!

– Потому что если с людьми по-хорошему, то они этого не ценят? – «понимающе» уточнил киборг.

– Потому что твоя бандитская программа меня задолбала! – огрызнулся лесник, направляя флайер к магазину.

Пропади этот Кингшенг пропадом со своим кофе, Женька его себе и сам сварить может! Ну или киборг пусть сварит, черт с ним. Поэтому, когда вечером Джек как ни в чем не бывало полез в холодильник (хозяин же не запретил, а только припугнул, что запретит!), лесник притворился, будто забыл о своей угрозе. Интересно же, как оно, с солью!

* * *

Будильник почему-то не отключался, и после нескольких безуспешных попыток Женька сообразил, что звук идет не от видеофона, а от терминала. Пришлось отлипнуть от подушки, подойти и посмотреть, кому лесник понадобился.

Вариантов, в обшем-то, было немного.

– Леший, что там у тебя творится?!

– А?

Женька сонно огляделся, но в модуле не творилось ничего необычного. Пахло свежемолотым кофе и чем-то аппетитным, Джек с одухотворенным лицом помешивал деревянной лопаткой в кастрюле на плите и приветствовал проснувшегося хозяина широкой улыбкой.

Шеф, напротив, взирал на Женьку без всякого удовольствия.

– У меня за последние сутки двадцать семь звонков от местного населения, говорят, лес кишит мухоморами!

– Какой лес?

Лицо Борисыча стало совсем недобрым, и Женька поспешно поправился:

– Я имею в виду, какая именно часть леса? Возле меня все тихо.

– Зато возле аэростанции – громче некуда! В медпункт уже одиннадцать покусанных человек обратилось, а на ветстанции очередь из дверей торчит! Степановна успела две жалобы накатать, в лесничество и в лесхоз, теперь надо на них официально реагировать!

– А мы-то тут при чем?!

– Что вовремя не предупредили население об опасности! Ты вообще следишь там за своими грибами, а?!

– Слежу… Позавчера вот как раз… – Женька уже полностью проснулся, но, осененный ужасным подозрением, стал мямлить и запинаться еще сильнее. – Они… э-э… наверное, внезапно выплодились… Локально…

– Куда ты косишься? – заметил шеф.

– У меня там молоко выкипает, – соврал лесник. – Хорошо, Григорий Борисович, я разберусь и вам доложу!

– Да уж разберись, пожалуйста!

Голограмма схлопнулась, и теперь ничто не мешало Женьке в открытую развернуться к плите.

– Джек, куда ты отнес мухоморы?!

– Как ты и приказывал – в пригодную для них среду обитания, максимально удаленную от модуля! – с готовностью доложил киборг. – То есть на опушку леса.

– Возле аэростанции?!

– Ну да.

– Ёпт!!!

Сорок с гаком килограммов мухоморов, рассеянные вдоль опушки, действительно могли сделать из нее линию фронта. Помятые и одуревшие грибы далеко не убегут, будут кишеть там еще неделю, пока не передохнут естественным путем, предварительно превратив опушку в минное поле с растяжками-грибницами. Чуть дождик, а за ним теплынь – и из земли полезет новое поколение мухоморов.

– Ты что, идиот?! Там же людей полно! Грибники, туристы, отдыхающие…

– Ты же постоянно жалуешься, что они тебя достали и лес портят.

Женька осекся и потрясенно уставился на киборга:

– Так ты нарочно это сделал?!

– Это действительно ближайший край леса, возьми карту и проверь. – Джек вытащил лопатку из кастрюли, подул на нее, попробовал серую склизкую массу и блаженно прищурился.

– Ёпт… – Лесник принялся одеваться, чувствуя такую неестественную бодрость, словно ему на голову вывернули ведро воды. – Доваривай скорей свое хлёбово и полетели разбираться!

– Это не хлёбово, – обиженно возразил киборг. – Это кашка! С грибочками! Я специально с утра пораньше встал и наловил для тебя свеженьких!

Женька хотел подозрительно уточнить, не поганок ли, но поймал себя на мысли, что, пожалуй, это будет наилучшим выходом из ситуации.

* * *

Каша, увы, оказалась с молодыми груздями, так что сытый и хмурый лесник полдня делал и растыкивал по опушке таблички: «Осторожно, выплод мухоморов!» Джек тем временем прочесывал округу, но отловить удалось жалкие девять килограммов. У мухоморов было больше суток форы, за это время они успели спариться, закопаться в землю и начать разлагаться, превращаясь в питательный субстрат для новой грибницы.

– Куда их? – поинтересовался киборг.

Женька задумчиво посмотрел на рощицу молодых, сочных омлохов – вдалеке, уже напротив ферм, но притягивающую лесниковский взгляд даже отсюда. Воровской, скорей всего, тоже.

– Вон туда, – решил он. – У меня еще несколько табличек осталось!

Высыпанные полосой мухоморы так вяло и укоризненно заковыляли в разные стороны, не пытаясь бросаться на лесника, даже когда тот подпихивал их ногой, что Женьке захотелось перед ними извиниться.

– А теперь чем займемся? – неутомимо спросил Джек.

Вместо ответа лесник задрал голову. Омлох, особенно молодой, – очень красивое дерево: высокое, стройное, ветвистое, с черной корой и мелкими резными листьями – сперва алыми, а затем темнеющими до малахитовых, с тонкой темной каймой и такими же прожилками. Поздней осенью они за одну ночь, вспышкой, становились прозрачными, как кусочки растрескавшегося стекла, и всегда ровно через сутки приходили морозы. Схваченная ими листва висела на ветках до первой весенней оттепели, хрустально позванивая на ветру, и опадала, когда необходимость в теплой шубке для кроны исчезала.

С возрастом стволы омлохов бурели, обрастали лишайником и на силос уже не годились. Зато начинали цвести. В конце весны дерево выбрасывало из макушки единственный метровый цветонос, на котором к середине лета созревала коробочка семян. Если промедлить со сбором, она лопнет, на радость грызунам расшвыряв бурые горошины в радиусе ста метров. Большинство, конечно, упадет невдалеке от ствола, но собирать грязные и мокрые семена по штучке лесник запарится.

Женька прикинул, что с последней проверки прошло достаточно времени.

– Тут неподалеку есть еще одна омлоховая роща, постарше, – сообщил он, махнув рукой на север. – У нас как раз и мешки с собой.

Десять килограммов семян полагалось сдать в заготконтору и примерно пять оставить себе для текущих нужд, но это уже очищенных и подсушенных. С одного коробка их всего граммов по триста выходит, если очень повезет – полкило, а ведь попадались и пустоцветы, и пораженные омлоховой мухой, чего не поймешь, пока не долезешь.

– А разве нельзя подлететь к ним на флайере? – удивился Джек, когда хозяин по пути объяснил ему задачу.

– Не-а, неудобно, я пробовал. Если б цветоносы метра по три были, то да, а так ветки мешают. И если нечаянно цепную реакцию запустишь, то всю обшивку побьет на фиг. Ничего, слазим, делов-то…

Лесник равнодушно прошел мимо нескольких деревьев и как вкопанный остановился возле вроде бы точно такого же, но, по ощущениям, самого перспективного.

– Ого, – уважительно сказал Джек, когда Женька, взяв небольшой и как будто ленивый разбег, на последнем шаге мощно оттолкнулся одной ногой от земли, второй – от ствола, бросая тело вверх, и, ухватившись за нижнюю ветку, раскачался, подтянулся и навалился на нее животом. Оседлать ее было уже плевым делом. – Ну ты даешь!

– Опыт, – гордо пояснил лесник, не уточняя, что оный приобретен благодаря Филькиным родичам, а один раз и самому Фильке, не узнанному в сумерках. – Что, твой браконьер так не умел?

– Не знаю, у него же я был, – пожал плечами Джек, словно намекая, что только дурак будет сам карабкаться по омлохам, когда можно послать киборга.

– У меня тоже будешь, – пригрозил Женька, переводя дух и выпрямляясь. – Потом, когда научишься.

– Я умею лазить по деревьям! – уязвленно возразил Джек.

– Лазить любой дурак умеет… Айда за мной, покажу, как коробки проверять и срезать! – Лесник отвернулся и начал подъем.

Киборг даже разбегаться не стал, прыгнул с места, будто рисуясь перед хозяином, и легко обогнал его по другой стороне ствола. Мол, для человека ты, может, и крут, только я все равно круче!

На Женьку эта детская показуха не подействовала, он продолжал взбираться медленно и обстоятельно, проверяя каждую ветку, – и все равно чуть не поскользнулся на маскирующемся под горбинку коры слизневике. Да ну его на фиг, с киборгом соревноваться! Может, еще с флайером наперегонки полетать?!

Чутье лесника не подвело – на толстом здоровом цветоносе покачивался отменный коробок размером с человеческую голову. Джек был уже там, наполовину заслоняя Женьке обзор самой наглой своей частью.

– Резать? – Киборг торжествующе потянулся виброножом к основанию цветоноса.

– Нет! Жди меня и ничего не трогай!

Женька нервно ускорился, но все-таки опоздал.

Над головой бабахнуло. Джека смело в сторону, будто темную тряпку, – лесник успел краем глаза заметить, как она промелькнула мимо него, вниз, сквозь трещащие ветки, а потом Женьке пришлось сосредоточиться на спасении собственной шкуры, зажмурившись и вжавшись в ствол. Досталось все равно, больно настучав по голове и плечам твердыми семенами размером с кедровый орех. Потом почти одновременно рвануло слева и впереди, уже дальше, и било тоже слабее. Расходящаяся по кругу канонада длилась несколько минут, и когда наконец отгремел последний взрыв, лесник свесил голову и испуганно заорал:

– Джек!!!

– Что? – неожиданно близко отозвался скорее смущенный, нежели умирающий голос.

– Ты как?!

Ветки снова затрещали, теперь киборг пробирался вверх. До земли он долететь не успел, схватился за что-то по дороге, для DEX’а это пара пустяков. Да и залпом из омлохового коробка его вряд ли могло сшибить – скорее всего, сам отпрыгнул, как кот от лопнувшего воздушного шарика.

– Незначительные внешние повреждения, – доложил Джек, поравнявшись с хозяином.

Женька присвистнул. Коробок рванул киборгу прямо в лицо, и теперь его покрывала россыпь мелких кровоподтеков, а кое-где – и глубоко впечатавшиеся семена. Одно как раз отвалилось, оставив после себя кровавую лунку.

– Ёпт, – поморщился лесник, – хорошо хоть глаза не повышибало! Я тебе что говорил, а?!

– Я ничего не трогал! – обиженно отперся Джек.

– Зачем ты вообще к нему сунулся? Сказано же было: «За мной!», а не самому лапы тянуть! Ты разве не видел, какой он?!

– Какой?

Женька замешкался. Ну как это объяснить?.. Малейший нюанс цвета? Фактуры? Лесник сам не знал, отчего коробок на последней стадии спелости напоминает ему мину-растяжку, способную взорваться от малейшего колебания не то что цветоноса – воздуха. Увидев такое, Женька обычно давал задний ход шустрее переднего.

– В общем, сам виноват, – проворчал он. – В следующий раз не будешь выпендриваться!

– Я просто хотел услужить тебе, хозяин! – скромно потупился киборг, но не прокатило.

– Ага, ври больше! И не ври, что не умеешь врать, я сам вчера видел!

Лесник вскарабкался до уже безопасного цветоноса с вывернутыми наизнанку ошметками коробка, осмотрелся и профессионально заключил:

– Ну, по крайней мере, все, что тут могло рвануть, рвануло. Остальные можно смело резать. Бли-и-ин, куда ты выколупываешь их грязными руками, балда?! Полезли вниз, у меня там в рюкзаке аптечка…