Текст книги "Край чёрных магнолий (СИ)"

Автор книги: Ольга Вешнева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Горшок с цветком, канистра из-под кваса,

Пиджак с дырой и три согнутых вилки,

Пробитый барабан, расчерченный помадой,

Пивных бутылок батальон и детский пистолет,

Безногий стол, фонарик, кисть от винограда,

Без зубьев грабли, мяч, пластмассовый скелет,

Зеленый слоник в красной шапке, табуретка,

Хлеб с плесенью, рябая скорлупа яиц,

Коробка йогуртов, кривая желтая кушетка,

Сковорода, стеклянные фигурки птиц.

Вся наша жизнь уложится в контейнер,

Потом ее ветрами разнесет.

По улицам, лесам, полям и в синем небе

Летает жизнь, и не поймать ее.

– Кошмар! Бред сумасшедшего! – воскликнула я сквозь истерический хохот. –Твою дребедень, наверное, публикуют на последней странице местной газеты наряду с творениями прочих графоманов?

– Не-ет, – заикнулся Тихон. Его щеки вспыхнули, светло-серые глаза почти обесцветились, руки повисли безжизненными плетьми. – Я сочинил экспромт. Его не видел свет. А первый слушатель сего творения назвал меня графоманом. Нет, правда, у охотников стыда. Я думал, что тебе понравятся. Но ты не больше понимаешь в лирике, чем рыба в макаронах!

– Больше ты ничего не думал? – ядовито хмыкнула я, – Вспомнил бы лучше о пользе молчания. Я тут расследую загадочное убийство, а ты набиваешь мне мозоли на извилинах дурацкими стихами. И еще… я не виновата, что гордость не позволяет тебе признать себя бездарностью.

– Я не бездарность! – обиженно выпалил Тихон. – Если бы я не обладал талантом поэта, то не создал бы роман в стихах.

– Дай угадаю, как называется твой роман? “Канализационный коллектор”?

– “Баллада о богатыре”.

– Это ты, богатырь что ли? – из меня снова вырвался смех. Ну если так… судить по толщине, то может-может. А по сути… Тоже мне супергерой нашелся!

– Нет, не я. Главный герой – старинный русский богатырь Никифор Хлеборобов. Но я его сам придумал.

– Как придумал, так и выкинь из головы, – я поспешила вперед, осматривая колючие хвойные заросли. – Разведи из своего романа костер и поджарь сосиски на палочках, как в детском лагере. Приятные впечатления гарантированы.

– Ты – приземленная личность с ограниченным мышлением, поэтому не любишь стихи.

– С чего ты взял, что я не люблю стихи, Тихон? – я остановилась и повернулась к нему боком. – Поэт обязан быть гением. Если ты не гений, ты и не поэт. Я, между прочим, уважаю творчество Пушкина.

– А Пушкин о моих стихах прекрасно отзывался... бы, – Тихон импульсивно вскинул правую руку. – Пушкин признал... бы... мой поэтический талант… Он увидел... бы во мне искру гения...

– Ага! Наивный мальчик! Если хочешь убедиться в своей неправоте, найди в городе хорошего медиума и пригласи его ко мне домой провести спиритический сеанс. Заодно вызовем Пушкина.

– Не надо беспокоить попусту великого поэта. Его и так частенько вызывают любители болтовни с призраками.

– Все ясно, – спокойно приняла я. – Пушкин может отдохнуть. Ты не сердись, – скрюченная физиономия напарника пробудила во мне чувство вины. – Я тебе как друг советую: завязывай со стихоплетством. Если вовремя не остановиться, можно сойти с ума.

Я рванула на шелест листвы и далеко убежала от Тихона, но мой чуткий слух распознал его слова.

– ...вампиры с ума не сходят... – пробубнил он себе под нос.

– Вампиры не сходят, – утвердительно кивнула я, вернувшись, – а с людьми это случается быстро. Ф-ф-фить, – я присвистнула, вторя соловью в кустах, – и башню снесло. Так что береги себя.

Тихон подошел, скрывая взгляд и пожевывая губу. Я легонько потрепала его по плечу и шепнула:

– Не обижайся. Работа у меня нервная. Мне простительно что-то не то сказануть.

– Да ничего, – Тихон поднял глаза и улыбнулся. – Со всеми бывает.

Почему я не вспомнила о ранимости творческой натуры? Пусть себе пишет глупые стихи, если они приносят ему моральное удовлетворение. Ясен пень, он пытается ухаживать за мной старомодным деревенским способом. Местной девушке это бы польстило.

– Продолжим охоту, – Тихон дернул меня за капюшон. – До зари далеко. Успеем прогуляться в центр города. Покажу тебе красивый вид с холма.

– Только без поэзии. Договорились?

– Слово красавицы – закон для богатыря, – белоснежные зубы Тихона отразили лунный свет.

Я позволила ему вести себя за руку. Мне было приятно греть тонкие пальцы в его широкой мягкой ладони.

ГЛАВА 6. Озеро на улице Весельчаков

Мой одинокий сладкий сон после ночной прогулки в компании Тихона длился не более двух часов. Раньше будильника меня поднял звонок в дверь. Вытащив из-под кровати тапки с мохнатыми мордочками, я завернулась в розовый халат. (Недолюбливаю халаты, но натягивать трикотажные брюки было некогда).

Подбежав к калитке, я услышала за ней голос Владимира Ильича:

– С добрым утром, Светочка. Что-то вас не видно и не слышно. Я уж заволновался и решил вас навестить вместе со своей закадычной подружкой Клавдией Ефимовной. Мы вам соленых огурчиков принесли.

– Спасибо большое. Проходите. Я совсем заработалась.

Открыв калитку, я вежливо посторонилась, впуская гостей. Клавдия Ефимовна настойчиво сунула мне в руки трехлитровую банку. В зеленоватом рассоле плавали крупные огурцы.

– Прошлогодние малосольные. Со своего огорода. Чудо, а не огурчики, – похвасталась старушка.

– Проходите в дом, – я затянула потуже халат. – У меня тоже найдется, чем вас угостить.

– Ой! В этот дом страшно заглядывать, – Клавдия Ефимовна прижала к груди мозолистые руки. – Мураши по спине бегают. Как вы можете тут жить?

– Да брось, Клавушка, – Владимир Ильич сдвинул набекрень фетровую кепку. – Человек ко всему привыкает. Вот раньше были времена...

– Кстати, – я прервала его погружение в бездну воспоминаний, – Вы случайно не слышали, Трезор лаял в ночь убийства?

– Да где нам слыхать? – развела руками Клавдия Ефимовна. – Мы тогда в сенатории отдыхали.

– В каком санатории?

– Который на берегу моря стоит. У нас в городе всего один сенаторий.

– Волочаровский Дом Отдыха предназначен для ветеранов аномального отдела. Вы разве служили?

– Что ты, Светочка?! Какие из нас чекисты?! Мы люди мирных профессий. Я всю жизнь отпахала сортировщицей на овощной базе, а Владимир Ильич был завхозом универмага. Путевки в сенаторий нам подарил Иван Смолин. Охотник на упырей. Царство ему небесное. Я, говорит, человек одинокий, на здоровье не жалуюсь, а вам не помешают лечебные процедуры, да и на танцах развлечетесь. Там, говорит, выступают известные артисты Аделаида и Марат Фарпалин. Я страсть как люблю песни Марата.... Любовь твоя колючая, – запела старушка. – Или скрыпучая?

– Колючая, – поправил сосед, и доложил. – Мы уж потом, как вернулись домой, узнали о беде. Глядим, а тута все опечатано.

– Так вы были знакомы со Смолиным? – обрадовалась я.

– Куда там знакомы! – всплеснул руками Владимир Ильич. – Все наше знакомство состояло в анонимных жалобах. Мы в вышестоящие инстанции на него строчили, что он не справляется с работой. Что Смолин не столько бьет упырей, сколько разводит их.

– Разводит? Каким образом? – я едва не прикусила язык от удивления.

– Это мы прибавили для красного словца, – призналась Клавдия Ефимовна. – Чтобы там, наверху, зашевелились и прислали комиссию для проверки. Безобразие творилось сплошное. Иван получал деньги, а упырей не убывало. Жрали и скот, и людей.

– Во-во, – поддакнул Владимир Ильич.

– Помнится, как-то вечерком, – продолжила Клавдия Ефимовна, – мы сидели на скамейке у дороги и ругали власти за маленькие пенсии. На все корки их чистили, и не заметили, как Иван подошел. Охотники, они, как упыри, тихонько подкрадываются. Мы увидали его и со страху обомлели. Все, думаем, сошлет нас в Магадан проклятый чекист за недовольство правительством и за доносы. Вычислил, думаем, нас. А он засмеялся и говорит:

“Вас, товарищи, от плохого самочувствия не радует жизнь. Вам не помешает маленько поправить здоровье в Доме Отдыха. Мы с уважаемым Львом Андриановичем можем оформить на вас путевки”.

Я говорю:

“Не надо нам путевок в Магадан на старости лет”.

Иван как расхохочется:

“Ну, вы даете! В Магадан путевок мы не выписываем. Только в дом отдыха на Зеленой Набережной”.

Так мы разговорились. По видимости, Иван не знал о доносах. Да и зря мы про него всякую чушь сочиняли. Славный был мужик. Пусть земля ему будет пухом.

Клавдия Ефимовна протяжно вздохнула.

– Смолин дружил с моим дядей Левой?

– Давние они были друзья! – подхватил Владимир Ильич. – Каждый выходной резались в картишки.

– В последнее время они ссорились? Может, вы слышали…

– Они все время ругались, милочка. Крошили друг дружку на чем свет стоит. Куда, мол, выхухоль драный, бубнового туза суешь! Разве ж это ссора! Так, для удовольствия.

– Понятно, – задумчиво протянула я.

Из жертвы Смолин превратился в главного подозреваемого. Я представила его в шезлонге на тропическом пляже с дымящей сигарой во рту. Да, веселенькое получается расследование.

Приглашенные на чай старички быстро управились с оставшейся маминой стряпней, разогретой в микроволновке. Их любопытные глаза неустанно шарили по кухонной мебели, стенам и потолку. У Ломакиных они гостили не часто, если гостили вообще.

Сославшись на деловую встречу, я выпроводила соседей за калитку в половине десятого. Они взяли с меня честное слово, что читатели столичной газеты узнают о бесчинствах волочаровских почтальонов, слесарей пятого ЖЭКа, вампиров и дворников.

– Эх! Знаем мы ваши встречи, Светочка, – поддела Клавдия Ефимовна. – Шустрые вы, москвички. Не успела приехать, а к ней уже парень ходит.

Я смущенно заулыбалась.

– Все вы замечаете. Как вам это удается?

Лучших свидетелей невозможно представить.

– Мимо нас мышь не проскочит, дорогуша, – заверил Владимир Ильич. – Старческая бессонница помогает нам сохранять бдительность. Без осторожности тут долго не проживешь.

***

Спешащие на работу горожане малость оживили двухполосную трассу. Не может быть, чтобы я соскучилась по столичным заторам!

Я свернула в безлюдный закоулок среди скопища гаражей. На ржавых воротах облезлого здания висела полустертая табличка “Крематорий. Котельная д. 5”.

– Велик ли улов? – в узкое зарешеченное окно выглянул мужик бомжеватого вида с рыжей клочковатой бородой. Взглянув на мое удостоверение, он зашуршал цепями и щеколдами. – Много добыли упырей?

– Одна неустановленная личность женского пола, – отрапортовала я, открыв багажник.

– Кирилл Степаныч Пыжло, начальник крематория, – бородач подошел к машине, прищурившись, глянул на ночной улов. – Вы, стало быть, Светлана?

– Так точно.

Вместе мы затащили труп вампирши в зловонную палату крематория и положили на стол.

– Да, маловато будет. Но дело поправимое, – Кирилл Степаныч потер мясистый фиолетовый нос. – Сколько упырей записывать в ведомость?

Я на миг потеряла дар речи.

Начальник выдвинул ящик письменного стола и стал перебирать разноцветные бумажки.

– Во! Нашел! – он выложил поздравительный конверт. – Начнем с пары штук? Иль наберем десяток? У меня дома помирает газовая плита. Новую хочу купить. Да и вам не мешает прибарахлиться, девушка.

Мой спортивный костюм темно-зеленого цвета чем-то ему не угодил.

– Уговорили, Кирилл Степаныч, – я отступила, чтобы не коснуться его закопченного комбинезона. – Догоним до пяти. У вас цены в рублях?

– Обижаете. Мои цены не кусаются, в отличие от ваших упырей, – начальник деловито зашуршал бланками накладных. – За одного настоящего упыря возьму полтинник, а за ненастоящего – пять тысяч. С учетом скидок в честь знакомства. Так сколько мужиков и сколько баб писать будем?

– Записывайте: три особи мужского пола и две женского, – продиктовала я.

Чтобы добраться до головы спрута, я должна притвориться одним из его щупалец.

– Атамана обозвать надо. Что за атаман без прозвища! Пущай будет Васька Хромой.

– Хромой вампир долго не пробегает. Его съедят коллеги по стае. Назовем атамана Дормидонт Живоглотный, – рассмеялась я.

– Э-э-э. Я такое заковыристое имя без ошибок не напишу, – Кирилл Степанович передал мне ручку. – Вот и жертвы, подарок от полковника Свербилкина, – он вытащил из красивого конверта фотографии старух со следами укусов на шеях. – Две бабульки давеча угорели в хате. Не пропадать же добру. Племяшка полковничья, Зойка-трупорезка классно дырявит шеи. Комар носа не подточит.

– Для меня опасно принимать ваш подарок. Если всплывут подробности....

– Куда им всплывать? Они ж не рыбы, чтобы им плавать. Бабульки вчера нырнули в мою печь. Старухи одинокие. Сестры. Жили на отшибе улицы. Кому какое дело, слопали их упыри, или они от угара копыта отбросили? А вам прибыток. Для вас чем больше жертв, тем дороже липовый упырь.

– Нужны отпечатки пальцев и фотографии убитых вампиров.

– Припасены на год вперед. Зойка еще и отличный гример. Да и фотограф не худший… Что ж вы скрючили нос? Вам радоваться надо.

– Не подскажете, Кирилл Степаныч, как мне отблагодарить полковника и Зою? – притворно залепетала я.

– Вам не сказали? Ну как всегда! Будет у Свербилкина сложное дело, он сам попросит ваших ребят помочь. Неофициально, надо думать. Оборотня там прислать понюхать чего, или колдуна погадать на ворованной вещи.

– Передайте полковнику большое спасибо.

– Вот правильно, – начальник для острастки стукнул кулаком по столу. – Забирайте документы, платите деньги и не морочьте мне голову подробностями и опасностями! Проще надо быть! Тогда и люди к вам потянутся, а не одни только упыри!

***

На оперативное совещание у главы города я немного опоздала: пришлось заехать домой, по случаю визита в белый дом переодеться в брючный деловой костюм с белой блузой, чисто символически подкрасить губы и ресницы. Бесшумно приоткрыла дверь, села на один из жестких стульев вдоль стены за спиной лысого парня с видеокамерой.

– Светлана Олеговна, прошу, – мэр, галантный мужчина в дорогих сверкающих очках, пригласил меня пересесть за стол – на место, специально для меня обозначенное табличкой.

Крутящееся кресло рядом со мной пустовало.

– Где пропадает наш дорогой шериф? – коварно усмехнулся мэр. – Кто-нибудь знает?

– Начальник городского УВД полковник Свербилкин отсутствует на оперативке по уважительной причине, – отрапортовал лейтенант полиции с мягкими юношескими усиками. – Он сегодня во главе ансамбля казачьей песни участвует в концерте в Адлере.

– Да, я забыл. Виктор Андреевич представляет наш город на всероссийском фестивале народного творчества. Пожелаем удачи ансамблю и перейдем к обсуждению главного на сегодня вопроса, – мэр беспокойно поправил очки, потеребил жиденькие темные волосы. – Как поживает наша знаменитая лужа на улице Весельчаков?

Я вспомнила слова Тихона о городничем и Миргородской луже.

– Прекрасно поживает, – бодрым голосом отозвался чернобровый начальник управления городского хозяйства. – Валерий Денисович, взгляните на фотографии в газете, – он передал мэру свежий номер “Волочаровского Вестника”. – И скоро заживет еще лучше. На следующей неделе ожидаются ливневые дожди.

– Ну что за безобразие я вижу на первой полосе, товарищ журналист? “КАМАЗ” плывет по фары в воде, и волны как на море! – мэр встал и махнул газетой в сторону рыжего паренька с фотоаппаратом. – Скажите мне, Егор, вам лично нравится пугать людей? Неужели трудно было снять там в уголке, где мелко, какие-нибудь “Жигули”? Нет, как всегда, вы взяли самый сочный кадр!

– Я стараюсь достоверно отобразить текущую обстановку, Валерий Денисович, – смело ответил журналист. – “Жигули” там тоже были. По крышу утонули. На третьей полосе есть фото.

– Что вы тут понаписали?! – мэр хлопнул газетой себя по лбу. – Просто ужас! Жители возмущены! Нашли же слово, как всегда! Ну где вы видели на улице Весельчаков недовольных жителей? Тех стариков, которые шумят как галки по любому поводу, лучше бы в пример не приводить. Между прочим, я там был и видел счастливые лица маленьких горожан – нашего будущего. Им лужа не мешает, а наоборот. Мы на что должны ориентироваться – на прошлое или на будущее?

– Вы правы как всегда, Валерий Денисович! – воскликнул, подскочив на стуле, моложавый пенсионер в смешном свитере с желтым мишкой – начальник спорткомитета. – Мой внук вчера был капитаном пиратской шхуны и вместе с друзьями победил команду из соседнего двора в морском… то есть лужном бою! Я им горжусь. Храбрый парень растет!

– И все же, уважаемые коллеги, в свете надвигающегося шторма не мешало бы прочистить ливневую канализацию на улице Весельчаков, – осторожно подсказала высокая блондинка – начальница отдела благоустройства. – В противном случае возможно затопление жилых домов.

– Так чистить нечего, Инна Борисовна, – простуженным голосом уточнила пожилая начальница отдела ЖКХ, поправляя шейный платок. – На улице Весельчаков ливневки просто нет.

– Как нет?

– А так. Строители Иннокентия Палыча забыли провести ливневку, когда возводили на месте осушенного болота пять небоскребов, – женщина указала пальцем на тревожно хлопающего глазами директора строительной фирмы. – Болота не стало, а подземные ключи никуда не делись и проторили дорожку сквозь асфальт.

– Я не раз вам объяснял, – испуганно съежился, разведя руки, директор строительной фирмы, – что на данном этапе невозможно проложить ливневку. Для этого придется снести многоуровневый гараж и шикарную современную детскую площадку, оснащенную дорогими игровыми конструкциями.

– Если несколько дней подряд будут идти сильные дожди, то ваша детская площадка превратится в аквапарк, а гараж – в океанариум, – спрогнозировала начальница отдела благоустройства.

– Это еще цветики, – всем телом вздрогнул на выдохе мэр. – Если затопит дома, жалобы губернатору пойдут сплошным потоком. Они и сейчас идут, но… потихоньку. Нам нужно срочно ликвидировать озеро на улице Весельчаков!

Он вскочил и указал на меня ленинским жестом:

– Вот наша спасительница!

– Я? – импульсивно привстав, я приложила руку к груди.

Сердце билось раза в два быстрее.

При чем здесь я? Охотник на вампиров и работник водоканала – вроде абсолютно разные профессии.

– Простите, Валерий Денисович, я не понимаю, чем могу помочь в решении рассматриваемого вопроса.

– Вы напугаете Дырявого Джо! – рявкнула первый заместитель мэра Елена Варвянская – злющая пампушка с необъятным бюстом и черным “вороньим гнездом” на голове.

Если кто из присутствовавших на оперативке и мог напугать пресловутого Джо, то скорее эта закабаневшая Эльвира – Повелительница Тьмы, чем я.

– Но кто такой Дырявый Джо? – мне стало любопытно. – И зачем его пугать?

– Джаник Саркисов по прозвищу Дырявый Джо – наш местный мафиози, – с неподдельной гордостью ответил начальник спорткомитета. – Так сказать, Аль Пачино волочаровского розлива.

Видимо, он имел в виду Аль Капоне.

– Я извиняюсь, что вмешиваюсь в чужие дела, но не лучше ли вам позаботиться о том, чтобы в городе не было мафии? Тогда не придется никого пугать, – я не смогла удержать на языке несколько рискованных фраз, которые на нем вертелись до зуда.

– Госпожа Челкашина, – Варвянская скорчила ужасную гримасу, – Вы сперва найдите на карте Мира хоть один цивилизованный город, в котором нет мафии, а потом умничайте!

– Послушайте, Светлана, только вам под силу спасти наш город от наводнения, – взмолился мэр. – Мы две недели бодались с Джаником Саркисовым, кнутом и пряником уламывали его выкопать на прилегающей территории ресторана обводной пруд. Совестно признаться, но ничего у нас не вышло. Зарвавшийся мафиози нас послал вы понимаете, куда. Участок земли, говорит – моя частная собственность. Если мне не нужен пруд, то его там не будет.

– Все дело в том, что ресторан “Дырявый Джо” расположен аккурат на пути следования водных потоков, – пояснила начальница отдела ЖКХ. – Так негодяй Саркисов еще и прокопал канавку вдоль ограды своего заведения, и вода теперь идет прямиком к жилым домам.

– Я приходила к Джанику поговорить по-дружески, – манерно моргая, протяжно вздохнула начальница отдела благоустройства. – Принесла ему журнал о декоративных водоемах, пыталась объяснить ему наглядно, как красиво будет смотреться его ресторан на берегу небольшого прудика.

– Огромного пруда, – уточнил директор строительной фирмы, – по нормативу обводной водоем должен быть 3 метра глубиной и 6 метров в диаметре.

– Я предлагала Джанику посадить в пруду кувшинки и запустить лебедей, предложила услуги с большой скидкой бюро ландшафтного дизайна, – продолжила трепетным голоском начальница отдела благоустройства. – Все, говорю, у вас тут будет по фен-шую, привлекать удачу. А он мне, представляете, в ответ: “Сама свой фен жуй, от меня отвянь”. И объяснил мне на своем блатном жаргоне: мол, боится, что в пруду будут клиенты пьяные тонуть. Мне, говорит, придется нанимать двух водолазов из яхт-клуба на постоянное дежурство, чтобы они вылавливали посетителей ресторана из пруда. Ну, в общем не согласен он. Категорически.

– Закона тоже не боится, – добавил бледный юноша из юридического отдела. – Вчера по пьяной лавочке грозился Страсбургским судом… Но ведь закон реально на его стороне. Он собственник земельного участка, как ни крути.

– Будь он обычным жителем, уж мы бы его прижали без суда и следствия, – мэр начал что-то писать на маленьком квадратном листке бумаги, – Пригнали бы экскаваторы с бульдозером, снесли бы забор и выкопали пруд необходимого объема. Так Джаник – мафия… С мафией надо обращаться нежно… Вы, Светлана – человек со стороны. К тому же, человек со сверхспособностями. Прессаните вы упрямого барана как вампира, с той разницей, чтобы он живым остался. Вот его адрес – ресторана и домашний, номера и марки всех его машин. Ловите, где хотите. Но прошу с важным делом не затягивать. Город надеется на вас.

Мэр запустил исписанную бумажку в свободное скольжение по столу. Я прихлопнула ее ладонью.

– Постараюсь выкроить время для встречи с мафиози, – я улыбнулась в дань деловому этикету.

Конечно, я не собиралась участвовать в спектакле пациентов сумасшедшего дома. К тому же, Джаник хоть и мафиози, но как собственник земельного участка он прав на сто процентов. Я бы тоже на его месте на согласилась вырыть во дворе ресторана пруд, в котором захотят искупаться пьяные посетители.

***

Мой следующий пункт назначения – местный Филиал Отдела прятался в старом деревянном доме на углу маленькой улочки, подернутой тенью заброшенности. Основные помещения располагались в глубоком подвале дома, защищенном парой стальных дверей и мощным заговором.

Я проверила сохранившиеся бумаги и компьютерные файлы – с нулевым результатом для расследования. Неуловимые преступники уничтожили всю важную информацию. В кабинет Ивана Смолина давно не заходили гости. Пыль клубилась вокруг меня удушливым смерчем. Ее пушинки красиво переливалась в желтых лучах солнца, струившихся из зарешеченного окна.

Я встала в полосу света и прочитала последний отчет Смолина об уничтоженном вампире Федоте Дибине. Реально ли жило на Земле то существо, или оно было плодом воображения? Следы в пещере могли быть оставлены много лет назад.

Пока в мою схему удачно вписывались Смолин и компания, бородатый “простак” из крематория и начальник Волочаровского УВД полковник Свербилкин с его племянницей-патологоанатомом, а вампиры и медики тосковали в сторонке.

Я чувствовала себя по уши увязшей в коррупционном болоте. Вихляя между ямами на шоссе, я вспоминала отправку в центр фиктивного отчета об уничтожении стаи. Вдруг начальство все поймет? Повезет ли мне доказать, что я согласилась на подтасовку документов не в личных корыстных целях? Или надо слить Свербилкина и его друзей Отделу, пока они меня не подставили? Я надеялась выместить злость в помещении для тренировок команды на драной, дважды срывавшейся с цепи боксерской груше. Но дикая ярость еще горела во мне. Я чувствовала себя слабой, а для воительницы нет худшего ощущения. Я задыхалась от собственного бессилия. Но ужаснее всего было понимание, что мне не обойтись без посторонней помощи. А именно, мне нужен был Тихон. Без него, казалось, я и шагу не могу ступить в местном болоте. Вот уж влипла так влипла. Приходится играть по чужим правилам. Ненавижу!

Груша в третий раз сорвалась с цепи и рассыпалась поролоновой трухой.

ГЛАВА 7. Чокнутый булочник

Подъехав к дому, я окончательно убедилась в том, что ко мне прицепился “хвост”. Вишневая “десятка” была припаркована у здания администрации, она же стояла чуть не доезжая до ближайшего перекрестка, когда я искала вещдоки в охотничьем штабе… И вот теперь ее водитель продолжал следить за мной.

Я сделала обманный маневр и застала преследователя врасплох, прихватила его сзади за плечи.

У журналиста местной газеты, рыжего паренька в зеленом застиранном свитере и синих джинсах, от страха подкосились ноги.

– Ты зачем за мной шпионишь? – я толкнула его к машине.

– Все для очерка, – затараторил он. – Я собираю информацию о новом охотнике на вампиров! К среде я наклепаю о тебе шикарную статью на целый разворот с выносом на первую полосу и большим красивым портретом!

– Не будет ни портретов, ни статей! И чтоб тебя через минуту не было на горизонте! – я поспешила к калитке.

Местные вампиры не должны узнать о моем прибытии. Вряд ли, конечно, они читают “Волочаровский Вестник”. Не думаю, что его вообще кто-то читает кроме бабушек и дедушек.

– Да погоди ты! – журналист побежал за мной, расчехляя фотоаппарат. – Это же большая честь.

Он опередил меня и попытался задержать.

– Приятель, я не лужа, в которой тонут “Камазы”. Я недостойна твоего внимания. Обо мне, поверь, нечего писать.

Отпихнув журналиста, я полезла в сумку за ключами.

– Уйти, или разобью фотик о твою голову, – пригрозила я.

Да, мной только мафию пугать!

– Не надо! – парень отступил, обняв фотоаппарат. – Он и так однажды побывал в ужасной переделке. Остынь… Пойми, только мэру мы даем центральный разворот, и больше никому, даже его первому заму Елене Варвянской. Ты будешь первым исключением. Я согласую с тобой каждое слово очерка, под роспись. Сверху не добавлю ничего. Я отвечаю за базар. Никто еще не жаловался на меня главреду. Наоборот, писали благодарности. Взять хоть начальника УВД Свербилкина. С моей легкой руки его все в городе зовут Шерифом. А год назад его все звали Трубадуром, потому что он поет и пляшет, а еще играет на трех музыкальных инструментах: гитаре, балалайке и аккордеоне. Шериф-то лучше, согласись. Вот, я принес с собой тот очерк для ознакомления. Читай, дарю.

Я взяла газету, пробежала глазами по странице.

Заголовок: “Шериф с Ильинской Улицы”. Автор: Егор Ветров.

– Егор Ветров? Заклинатель духов? – я поймала парня за руку, пока он не смылся. – Ты-то мне как раз и нужен.

– Я… Нет-нет! Я больше этим не занимаюсь! И я ваще не медиум. Так, было хобби… Неудачное.

– Твоя мама сказала, что ты больше не укрощаешь призраков, – я улыбнулась, пожав плечами. – Но ведь талант не пропьешь. А ты и вовсе трезвенник, по ходу, как и я. Пойдем, – открыв калитку я затащила Егора на участок. – Проведешь спиритический сеанс, вызовешь духов покойных хозяев дома, и я, так и быть, дам согласие на очерк с портретом. Только через месяц, раньше нельзя.

– В дом не пойду, – журналист уперся как осел. – Я сам писал о том, что там случилось.

– Я тебя внесу. Ты знаешь, у меня сверхсила.

Испугавшись, что Егор закричит: “Спасите, убивают!” и переполошит соседей, я отпустила его, развернув к себе лицом, а к дому спиной, и произнесла как можно душевнее:

– Послушай, я предлагаю тебе классную работу. Ты парень любопытный, тебе должно быть интересно участвовать в расследовании запутанного преступления. Все лучше, чем узнавать подробности от третьих и десятых лиц. К тому же, мне сейчас очень нужна помощь. Чем скорее мы сумеем допросить духов погибших, тем раньше найдем их убийц. Надо спешить, злодеев сами не остановятся… Могут погибнуть многие другие жители Волочаровска…

– Не думаю, что у меня получится… и иногда попытка – пытка, но я в игре, – Егор немного подумал и решился.

Я проводила его в гостиную.

– Блюдце, фотографии Ломакиных и пропавших охотников, свечка и спички готовы, – с изяществом фокусника я сорвала полотенце с заранее собранных на медном подносе предметов. – Можешь приступать.

– О, кей. Но, есть маленький прОблем, – Егор развернул пальцы рэперским жестом, – Чокнутый булочник.

– А не веселый молочник? – расхохоталась я.

– Нет, сумасшедший булочник. Из эпохи князя Владимира. Он приготовил подгоревший каравай для княжеского пира и удавился со стыда. Много веков его злобный неупокоенный дух блуждал в пространстве, пока я случайно его не нашел. Я загрузил булочника по полной. Он у меня и в квартире прибирался, и обед готовил, пока я гулял с друзьями и водил в кино девчонок. Три клевых месяца он был моим рабом. А потом вышел из подчинения и набросился на меня со скалкой. Чуть не убил. Еле-еле в астрал его запиндюрил. При следующем сеансе он возродился как монстр из видеоигры и пошел гонять меня с дубиной по кухне. Дык я его снова в астрал. Так и пришлось завязать с вызовом призраков. Боюсь, вернется... древнерусский терминатор.

– Тяжелый случай.

– Еще какой. Дубина жесть какая тяжелая. Где он только ее взял? Прямо с ней из блюдца выскочил.

– Но может, булочник давно успокоился?

– Нет покоя неупокоенным душам, – Егор отрешенно нахмурился. – Но древнерусский хулиган – еще цветики. Были в моей практике медиума и пострашней происшествия. В прошлом году я случайно оживил заколдованный диван, и он стал на людей кидаться, а еще меня однажды дух покойного вампира укусил. Вот, видишь шрам?

Он показал белесые пупырышки на шее.

– Думала, что у меня опасная работа, – я приглушила вздох отчаяния. Везет, однако, мне на неумех. Команда суперская подбирается. Прямо один к одному. – Но ты, Егор, постарайся без очередных ЧП тут, ладно?

– Никаких гарантий. Я предупредил.

Медиум расположился на корточках у края журнального стола и зажег на блюдце фигурную свечу – смеющуюся улитку (другой свечи я не нашла). Разложив рядом фотографии Ломакиных и пропавших агентов, он грозно насупился, поводил руками над огоньком свечи и забубнил низким голосом:

– Повелеваю вам, неупокоенные души, придите на мой зов.

Ответ последовал незамедлительно. Блюдце завертелось волчком, заскользило по столу, высоко подпрыгнуло, легонько вмазало Егору по носу и разлетелось на мелкие осколки.

– Попался, негодник! – взревел огромный красномордый мужик в белой рубахе, холщовых шароварах и лаптях, – Ща я тебе наколошмачу, змей подколодный!

Призрачный гость топтался на столе, как разъяренный бык на арене корриды.

– По-лундра, – заикнулся Егор, вползая под диван.

– Стой, шельмец!!! – прогремел взбешенный пекарь. – Ужо я тебе в лоб закатаю, собака постылая!

Перевернув диван, он схватил Егора за шиворот.