Текст книги "Паутина времени (СИ)"

Автор книги: Ольга Болдырева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Конечно, мы не указ вашей светлости… – заметил староста, замолчал, оборвав фразу, и невнятно закончил тем, что наши вещи вынесут на улицу и поставят перед домом.

– Благодарю вас! – спасенный Литт, спрыгнул с помоста, при этом едва заметно поморщившись и тем самым выдав, что просто так сельчанам не сдался. – Дайте только возможность добраться до родного замка, и мой отец осыплет вас золотом! Герцог… – запнулся он, ожидая, когда я представлюсь.

– Оррен Рит. Это моя супруга – Альга и мой замечательный друг Василий Иванов, – фамилия далась мне с некоторым затруднением: слишком уж непривычно звучала для нашего языка. – И поверьте, у меня хватает золота. Благодарности вполне хватит.

– Вы так низко оцениваете мою жизнь? – рассмеялся мальчишка, ничуть не обидевшись. – Дариил Литт, отныне и до конца своих дней – ваш покорный слуга. И позвольте представить вам моего случайного попутчика, с которым нам пришлось разделить этот позорный помост.

Мальчишка, которого я несколько минут назад поклялся взять под свою ответственность, а говоря по-простому – принять в род, усыновить, – наклонил голову и улыбнулся, также понимая, что все это означает.

– Эрик. Видимо, теперь, следует добавить – Эрик Рит.

* * *

Итак, Крис определенно влип по самые свои длинные и острые уши. После того, как Хель отвлеклась на зов Юли, он расслабился и повернулся спиной не к тому человеку.

Какие-нибудь новости обязаны были дойти до заговорщиков. И как только слухи об исчезновении герцога Рита добрались до них, предатели решились немедля действовать. Так что стукнули по темечку Криса качественно, аж зеленые дракончики в глазах императора заплясали. Поневоле бородатый анекдот вспомнился, которым Юлька обожала его подкалывать к месту и без оного: «Был бы мозг – было бы сотрясение». Дезориентация в пространстве с помутнением сознания не продлилась и минуты, но этого вполне хватило.

Наверняка, заговорщики даже не подозревали о своей просто-таки невероятной удачливости – напади они на десять минут раньше, и Убийца не оставила бы от них даже пыли. Но все решилось не в пользу императора: на него надели наручники, блокирующие магию, заткнули рот, спеленали по рукам и ногам, запихнули в какой-то пыльный большой мешок и потащили в неизвестном направлении.

Оставили ли ему сознание целенаправленно или же просто забыли оглушить, сейчас это мало волновало Кристиана. Наверняка в огромной и богатой на таланты Лирии нашелся бы умелец, способный определять по неровностям дороги, запахам и голосам людей, куда его везут. Возможно, нашлось бы даже несколько таких умельцев. Но Крис к ним не относился. И его никогда до сего дня не волновали такие мелочи, вроде ароматной кондитерской на пересечении тупика Кожевников и улицы Айлин Лит, известной скандальной интрижкой с тогдашним правителем Эолы.

Так что он трясся в экипаже, слишком остро ощущая все дефекты брусчатки. Голова кружилась от духоты, а слух улавливал отдельные слова напавших на него людей. Именно людей! Представителей иных рас среди заговорщиков замечено не было. Они не спешили радоваться этой маленькой победе и осторожничали во всем. В общем-то, не зря – император не оставлял попыток освободиться, понимая, что если очень хорошо напряжется, то сломает оковы, не способные долго удерживать его дар.

Пока не получалось. Окончательно выдохшись, Кристиан позволил себе провалиться в забытье, надеясь, что у заговорщиков хватит смелости привести его в сознание прежде, чем убить.

Так и случилось.

Когда холодная вода, опрокинутая ему за шиворот, вернула Криса в реальность, он понял, что все закончится именно сейчас. Склонившиеся над ним люди, были прекрасно ему известны и, надо заметить, подавляющее большинство он давно подозревал. Тех же министров образования и здравоохранения. Глупо было бы думать, что из-за выходок и подлостей, устроенных им, они будут трепетно любить императора… Впрочем, среди собравшихся мелькнуло несколько знакомых лиц, которых Кристиан меньше всего ожидал увидеть. Хотя бы потому, что его проказы обходили данных личностей стороной и даже наоборот, он частенько помогал им в таких мелочах, как нахождение соответствующей должности для любимого племянника, закрывание глаз на проступки неразумного отпрыска, подбор для красавицы-доченьки лучшей партии.

Император загрустил, решив, что в следующий раз три раза подумает прежде, чем совершить добрый поступок. Одно дело, когда есть за что не любить, и совсем другое, если предательством платят за искренность и помощь.

Стоило заметить и другое: выглядели господа заговорщики странновато – черные хламиды, больше подходящие не для государственных мужей, а для убийцепоклонников, собравшихся проводить жертвоприношение.

Кристиан же, привязанный к толстому стволу дерева магическими цепями, находился на какой-то поляне. Судя по тому, что сумерки только начинали укутывать кроны могучих исполинов, с момента его похищения едва ли прошла пара часов. Впрочем, заговорщики были птицами высокого полета – они могли использовать экипаж лишь для того, чтобы вывести императора из столицы, остальную же работу с легкостью проделал телепорт, доставив его за несколько сотен лиг от Шейлера.

Ищи теперь по всему миру косточки Криса…

– И кто станет новым императором? – хмуро уточнил Кристиан, как только понял, что кляп изо рта милостиво вытащили. Вопросов у него было много, но неожиданно даже для самого себя, первым делом он озаботился будущим родной империи.

Ответил один из магистров:

– Мы надеемся – Оррен Рит.

– Ливия на вас нет! – покачал головой Кристиан, а потом нагло усмехнулся. – Неужели вы так самонадеянны, что надеетесь уговорить Оррена на это безумие? Вы получите от него не согласие, а месть… – вот уж в крестном император был уверен полностью. Скорее его могла предать собственная одежда или герань, прижившаяся на подоконнике в небольшом горшочке, чем Рит.

– Ливий тоже отслужил свое, – буднично заметил магистр, – с твоей смертью, мой император, в Лирии наступит новая эпоха. Скажи нам, что выберет доблестный защитник: глупую месть и братоубийственную войну, с помощь которой еще никому не удавалось возвращать мертвых и которая приведет империю к краху, или же будущее для своей любимой страны? Оррен Рит никогда бы не согласился примкнуть к нам, но после того, как все свершится, он не откажется от короны. Мы будем добры и даже на некоторое время смиримся с безродной императрицей. А после… что ж, дворец большой, много лестниц и шатких доспехов. Может произойти любая случайность.

Кристиан глубоко вздохнул. С живыми так не откровенничают и, видимо, Хель, изначально настроенная против зятя-императора, решила не вмешиваться. Почему-то ему очень хотелось надеяться, что Юля все же будет изредка по нему скучать…

– В таком случае, не будем тянуть, прошу вас, – он попытался удобнее прислониться к шершавому стволу дерева и, прикрыв глаза, запрокинул голову.

Глава 4. Кто старое помянет…

Мы не можем изменить то, откуда мы пришли.

Но мы можем выбрать, куда идти дальше.

Хорошо быть тихоней (The Perks of Being a Wallflower)

Неприятно ныло плечо. Боль не сильная, но надоедливая, накатывала волнами, то чуть отпуская, то вцепляясь в конечность крепкими зубами. Однако останавливаться и думать о перевязке казалось крайне неразумным шагом.

Снова начал накрапывать дождь, не прибавляя хорошего настроения. Низкое, темно-серое небо стелилось настолько близко, будто бы в прыжке до него можно было легко достать, поймав в кулак край распухшего от влаги облака. Под ногами чавкала грязь, превращая и без того плохую дорогу в болото, но это было хоть что-то. Пробираться через окружающую чащобу без каких-либо ориентиров не рискнул бы сейчас никто. А неширокая полоса тракта, на которой едва ли смогли бы разминуться две телеги, несмотря на плачевное состояние, обещала вывести хоть к какому-то подобию жилища.

Желательно, с адекватными хозяевами.

Да-да, естественно, просто так нас из деревни не отпустили.

Глупо было надеяться!

Стоило только забрать вещи и направить стопы к «забору», путь перегородила делегация с вилами. Объяснилось сие просто: с некоторым запозданием хелиного старосту «осенило», что я не чудом спасшийся из разбойничьих лап герцог, а негодяй, снявший перстень с руки мертвеца и гнусный колдун, решивший освободить друзей.

На костер не хотелось – пришлось драться.

От мальчишек толку было никакого: Дариил едва не свалился под ноги одному из нападавших: его вовремя успел подхватить Эрик, оттащив Литта в сторону. Вроде щуплый такой, дохлый, а парня раза в два больше себя самого потянул. Над этим стоило задуматься, но момент я выбрал не подходящий, за что и поплатился, пропустив удар. Грязные проржавевшие вилы распороли левое предплечье. К счастью, на подмогу пришел Василий, буквально оттолкнув меня, чтобы следом я не лишился головы. Все-таки крестьяне – крестьянами, но десяток крепких и крайне злых мужиков и обученного воина к Алив отправить могут, особенно, когда ему нужно прикрывать двух раненных мальчишек.

Тактично отступив (можно сказать, позорно сбежав), поскальзываясь в грязи, мы укрылись за деревьями, в надежде, что по такой погоде никто на «колдунов» охотиться не станет. Почему мужикам не пришло в голову, что умей мы пользоваться магией – уже бы испепелили всю деревню и станцевали на их костях – было неясно. Впрочем, ждать от неграмотных дремучих людей чудес логики и сообразительности оказалось бы с моей стороны верхом наивности и глупости.

По сторонам дороги возвышался уже знакомый лес, смыкая над нашими головами голые ветви. Деревья с высохшей корой, отваливающейся кусками со стволов, протяжно и тоскливо поскрипывали в такт резким порывам ветра. Кое-где под корягами и у корней виднелся еще не стаявший, пористый снег. И удаляться от тракта в этот лес я не рискнул бы даже в дни своей молодости, когда, казалось, не было таких слов как «осторожность» и «страх». Только где-то далеко впереди на самой грани человеческого зрения был светло-серый просвет.

До вечера мы должны его достигнуть.

Иначе ночевать придется прямо на дороге в грязи, среди мутных луж.

Мы шли неизвестно куда, непонятно зачем, с двумя ранеными парнями (да и мое плечо требовало целебной мази и перевязки). И один из спасенных нами мальчишек в не столь отдаленном будущем должен был объединить эти земли в могущественную Зеленую империю, а второй – основать славный род Ритов, завоевав титул герцога бесстрашием и доблестью и став побратимом Дариила Объединителя.

Даже не хочу предполагать какую роль в этом отвела Пресветлая мать для нас. Точнее, для меня. Василий и Альга выступают лишь в роли поддержки. И слишком уж эти предположения получаются не воодушевляющими и радостными. Взять хотя бы то, что я уже напортачил в истории своего рода.

Все Риты гордились тем, что честно получили свой титул, который великий Эрик оплатил кровью, пролитой за императора. И обязательно подчеркивали, что пусть согласная на конце у нас была лишь одна, зато именно мы поддерживали молодую Лирию, пока та становилась могущественной державой. А в иных семьях и истинно-благородная фамилия не прикроет всей грязи и подлости, пусть род насчитывает поколения поколений, теряясь где-то в других мирах, откуда благородные господа бежали в поисках лучшей доли (скорее, подальше от грозных палачей, будучи неугодными властям).

Счастливые и довольные люди за творцами в новые миры, как правило, не уходят.

Прикинув возможные последствия, я понадеялся, что Алив появится в ближайшее время, чтобы дать четкие указания и пояснить происходящее вокруг. Особенно меня волновал вопрос: «Почему именно я?». Неужели у могущественной Пресветлой матери, у которой по ее же словам должников было больше, чем жителей в целой системе миров, не нашлось кого-то более подходящего? Кого-нибудь с развитым магическим даром, имеющего опыт в работе с тканью времени. И главное – не связанного жизнью и судьбой с этим миром.

По словам Юли (дочка-то о своем приключении в прошлом рассказала красочно и подробно) даже Хель направляла их и более-менее оповещала о своих планах. Естественно, не всех, но все-таки! В который раз убеждаюсь, что ужасная Убийца – главная злодейка всех детских сказок – на самом деле человечнее Пресветлой Алевтины – воплощения света и доброты все в тех же сказках.

Я представил, как усмехнулась бы Хель, если бы узнала о моих мыслях, и подумал, что не стану ими делиться ни с кем.

Во избежание.

– Оррен, нам нужно остановиться, – из размышлений меня вывел серьезный Василий.

Все это время иномирец помогал идти Дариилу: парень, истратив последние силы, еле переставлял ноги. Видимо, травм у него было куда больше, чем он пытался показать. И на контрасте с этим Эрик шагал вполне бодро рядом с Альгой, сохраняя вежливое молчание и со скукой оглядывая попадающиеся на пути лужи.

– Опасно, – не согласился я, но уже через несколько минут, заприметив в десятке шагов от дороги удобно сваленный ствол, свернул к нему. – Недолго.

Альга помотала головой, быстро перевязала мокрые волосы и стряхнула со щек холодные дождевые капли.

– Столько, сколько потребуется, – непреклонно заявила она, сваливая на землю сумку, – тебе тоже нужна помощь.

Василий кивнул, принимая сторону Альги, и нахмурился.

– Проклятые деревенщины! – пробормотал Дариил, присаживаясь на ствол. – Как бы было хорошо вернуться сюда с отцом, его людьми и их крепкими мечами! Только бы до дома добраться, а уж после…

Голос мальчишки звучал некрепко, но упрямо. Я покачал головой.

– Не стоит, молодой княжич, люди виноваты, но цену стоит просить справедливую. Ты ведь жив. Пусть и они живут. Видел же, что не сладок их век. А суеверия и предрассудки… что ж с того? Все мы грешны.

Альга пихнула меня в бок, указывая на собранные ветви, которые она аккуратно сложила в центре небольшого пятачка, расчищенного Василием. Действительно, огонь сейчас был необходим. Другое дело, что в кармане сумки лежала обычная для нашего времени зажигалка: товар не самый дешевый, поставляемый общиной иномирцев, зато надежный, в отличие от спичек. Только вот как на сие «чудо» посмотрят мальчишки? Они родились в мире, где даже безобидная побрякушка на шее может показаться магическим амулетом и, соответственно, поводом казнить человека.

Не хотелось бы сразу напугать парней и испортить отношения.

Видимо, мое промедление было расценено немного иначе. Эрик обменялся хмурым и многозначительным взглядом с Дариилом.

– Ваша светлость, разрешите уточнить…

От такого обращения у меня резко заныли зубы. Мальчишка не нравился мне совершенно! Тем, что смотрел бесстыдно и недобро, держался нагло, говорил иронично. Весь мой опыт кричал том, что с Эриком что-то не так.

Но что именно?

Вопрос!

Разрешаю. И прошу, Эрик, не разводи официоз. Все-таки теперь не чужие люди, – я украдкой вздохнул, надеясь, что остальные примут это за минутную слабость от боли в плече. Пока мои подозрения не подкреплялись ничем, кроме странной неприязни, их стоило запихнуть куда подальше и вспомнить про то, что я весьма радушный и простой человек. Люблю спасать попавших в беду людей, принимаю в род кого ни попадя и, несмотря на возраст, бросаюсь во всевозможные авантюры, будто бы в молодости не хватило.

– Благодарю, – мальчишка вежливо наклонил голову так, что слипшиеся от влаги русые пряди закрыли его лицо. – Я всего лишь хотел уточнить, разделяете ли вы взгляд тех людей касательно магии…

Дариил напрягся.

Неприятная ситуация. Не знаешь, что и сказать. Признаешься, что сам обладаешь некоторыми способностями и все. Конец дружбе – доставайте, герцог Рит, свой клинок и отстаивайте право на жизнь, еще сильнее калеча двух глупых юнцов. Вдруг они тоже магию ненавидят, просто неудачно попались?

Мальчишки еще раз переглянулись: Эрик неопределенно пожал плечами, Литт скупо улыбнулся.

– Вы спасли наши жизни. И мы снова вверяем их вам. Не имеет смысла таиться.

После этих слов мой вероятный предок театрально взмахнул рукой, и на мокрых ветках затанцевало яркое пламя. Меня окатило волной такой чудовищной силы, что стало страшно. На что в действительности способен этот тощий мальчишка? И есть ли вообще пределы его способностей?

– Мы действительно маги. И если вы считаете это недостойным…

– Идиоты, – добродушно перебил я Дариила, отдышавшись после незабываемых ощущений от силы Эрика. После чего я не менее эффектно – щелчком пальцев – высушил одежды всех присутствующих.

То, что сие нехитрое действие израсходовало и без того крошечный резерв на две трети, можно было опустить, как деталь незначительную. Главное, что взаимопонимание было, наконец, найдено.

Оставалась только понять: что же нам делать дальше.

* * *

Крис не знал, что это будет – яд, кинжал, проклятие или другое порождение фантазии заговорщиков, явно жаждущих устроить целое шоу из его смерти. Поэтому, когда с другого конца поляны раздались испуганные возгласы, решил – это лишь декорации к основному действию. Однако выкрик магистра: «Что за Хель?!», прозвучавший совсем уж потерянно, заставил Кристиана проявить толику интереса к происходящему.

Сначала император приоткрыл левый глаз, пытаясь понять, что же происходит вокруг, а затем и правый, пораженно уставившись на заговорщиков, которые разбегались в разные стороны, сшибая друг друга в слепом ужасе. Кто-то бодренько карабкался на дерево… Вид престарелого министра, перебирающего ногами и ловко хватающегося за ветки, несмотря ни на почтенный возраст, ни на неудобную хламиду, настолько поразил Криса, что он даже перестал искать причину всеобщей паники.

Хотя до верхушки министр так и не добрался: одна из веток предательски хрустнула в самый «подходящий момент», и дедок с коротким воплем свалился на землю. Нет, Крис поправил сам себя – между падающим телом и мягкой травкой возникло препятствие в виде другого заговорщика, не ожидавшего, что опасность обрушится на него с небес. В результате столкновения двух объектов один остался неподвижно лежать, а министр активно заработал локтями, решив покинуть поляну на этот раз ползком.

Правда, испугались не все. Десять человек, среди которых был и сам магистр, а также несколько гвардейцев, переметнувшихся на сторону заговорщиков, остались стоять на своих местах, ощетинившись мощными боевыми заклинаниями. Оставлять императора в живых в их планы не входило. Но по мере того, как неизвестная опасность подбиралась все ближе, лица людей сильнее искажал страх и неуверенность в собственных силах.

«Лучше уж так», – лениво подумал Крис.

В следующий момент произошло сразу несколько событий: один из гвардейцев тоненько, истерично взвизгнул, метнул заклинание в противника и исчез, словно провалился под землю. А заклинание, способное обратить в пепел крепкий двухэтажный дом, срикошетило вверх, унеся нерастраченную силу куда-то за облака. Та же участь постигла двоих с правого фланга: император едва успел перевести взгляд в их сторону, как, кроме него, на поляне осталось всего семь живых душ.

– Какого… – не успел уточнить император у мироздания, когда выросшая словно из-под земли огромная зверюга легко перекусила пополам второго гвардейца, взмахом хвоста отбила остальные атакующие заклинания, сомкнув мощные челюсти на шее министра образования, сбила еще троих ударом лапы и прыгнула на магистра.

Последний министр, имя которого Крису никак не удавалось вспомнить, развернулся и побежал в лес, крича что-то про Зверя Хель, который вырвался из Бездны и собирался пожрать всю Множественную вселенную.

– Не страшно… – рассмеялся магистр, придавленный к земле явно нелегкой тушей зверюги, и в его смехе Крис расслышал звонкие ноты безумия: – Главное, что после нас монстр полакомится твоим величеством… не так, как планировалось, но цель оправдывает все.

Внимательно прослушав сию речь, зверюга, похожая на волка-переростка, презрительно фыркнула ему в лицо и подняла слишком умные желтые глаза на Кристиана.

– Эй! А ведь мы знакомы! – император от неожиданности даже прекратил попытки освободиться.

Волк растянул пасть в приветливой улыбке, хотя окровавленные клыки и клочок черной ткани, запутавшийся меж них, могли скорее вызвать инфаркт, чем желание улыбнуться в ответ. Впрочем, Кристиана это не напугало – зверю он обрадовался, как родному, если бы не путы, уже бы обнимал за широкую шею, покрытую свалявшейся шерстью.

Брезгливо отпихнув лапой магистра, волк приблизился к императору и просто перекусил цепи.

– Спасибо, друг! – искренне поблагодарил Крис, ожесточенно растирая затекшие запястья. – Я твой должник!

Волк согласно рыкнул, затем повернулся в сторону медленно ползущего к кустикам магистра и угрожающе оскалился, намекая, что несанкционированные телодвижения могут быть чреваты. Служитель Алив замер, обезумевший взгляд метался от императора к зверю и обратно.

Кристиан тем временем обошел по кругу близлежащие тела, с каким-то равнодушием отмечая освободившиеся должности. Никакой жалости он не испытывал, хотя, признаться, некоторая горечь имела место быть. Наклонившись, мужчина снял с пояса одного из гвардейцев кинжал в богато украшенных ножнах – скорее всего, фамильная реликвия – казенное оружие, насколько он помнил, было несколько скромнее. В любом случае, мертвецу это уже вряд ли бы понадобилось, а вот по вензелю узнать род и «поблагодарить» еще живых членов за воспитание достойного его продолжения – стоило.

– Убьешь здесь, твое величество? Без суда? Без публичной казни? – усмехнулся магистр.

– Ты прекрасно понимаешь, что не в моих интересах выносить «сор» с этой поляны. Был заговор, и вот уже нет, – Крис уставился на идеально отполированное лезвие кинжала, понимая, что у него подрагивают руки. Ему доводилось убивать не раз и не два и подписывать смертные приговоры. Но только не исполнять роль палача. Да, человек, замерший в нескольких шагах от него, немногим ранее собирался отправить к Хель самого императора. Но сейчас Крису очень хотелось услышать причины… Конечно, его поведение было далеко от идеального, но в тоже время, Лит никак не мог поверить, что этого хватало для убийства.

Это было обидно и причиняло боль.

– А если здесь были не все? – кажется, магистр собирался хорошо поторговаться, поймав императора на промедлении.

Волк недовольно заворчал и пихнул императора в бок огромной лапой, отчего Крис едва устоял на ногах.

– Сам его и ешь, если очень хочется, – проворчал Кристиан. В ответ волк каким-то неведомым образом скорчил морду так, что сразу стала понятна степень отвращения к данному блюду. – Остальные еще долго не осмелятся даже думать о чем-то подобном, – обратился Крис к магистру, уже предвидя ответ.

– Долго – не вечно. Я мог бы назвать имена…

– В обмен?

– На честный суд, – удивился магистр непонятливости императора, – меня, конечно же, признают виновным и приговорят к смерти, однако, в Лирии ни останется ни одного ленивого, который не будет знать о заговоре.

Кристиан глубоко вздохнул, собираясь с мыслями. В любом случае, замять внезапное и массовое исчезновение такого количества не последних людей в империи окажется крайне непростой задачей. А если у него будет список, удастся разделаться хоть с одной проблемой из той кучи, что вывалилась на него.

– Мои палачи не зря получают жалованья, – тихо заметил Крис, просто надеясь потянуть время, сейчас он был почти готов согласиться на помощь Хель. – Так или иначе, некоторые имена я получу, распутать же остальной клубок ниточка за ниточкой труда не составит…

Магистр усмехнулся. Он мог перечислить поименно все население Лирии, и это оказалось бы как правдой, так и нет.

Вариантов оставалось не так уж и много. Кристиан мучительно размышлял, понимая, что сейчас вот так запросто возьмет и согласится на предложение магистра. Он совершенно не был готов к подобному повороту и хотел хоть чуть-чуть немного облегчить груз, резко упавший на плечи.

Решилось все самым неожиданным образом.

Император уже открыл рот, чтобы произнести роковые слова, как…

– П-чхи! – громко чихнул волк, прикрыв морду лапой.

– Будь здоров, – машинально пожелал Крис, отвлекшись от «приятной беседы».

– Спа-ссибо, – так же машинально ответил волк и снова чихнул.

* * *

Нет, Юльтиниэль не поспешила в королевский дворец, как только узнала о похищении своего благоверного. Признаться, она даже не начала особо переживать. За то время, которое она знала Криса, Юлька поняла одну простую вещь: просто так убить императора не удалось бы даже творцу. Просто навредить ему было задачей не самой легкой. Поэтому, чуть скривив свое симпатичное личико, она попросила Хель разобраться с этой досадной неприятностью.

Убийца легко согласилась.

Но перед тем как исчезнуть, она как-то странно и тоскливо вздохнула.

– Ты ведь не отвлечешься? Не займешься проблемами герцогства? – вопрос прозвучал почти как утверждение. Поэтому отвечать Юлька не стала, ожидая продолжения. – Я не говорю правду, потому что не люблю делиться догадками. И если ты все равно решишь искать отца, предлагаю начать не с вопроса: «Куда Алив их закинула?», а с мысли: «Что ей могло понадобиться конкретно от Оррена?» Я подскажу. У Рыжей очень много должников. Даже слишком. Но на самом деле «впрок» она запасается ими редко. Любит про это врать, конечно, но правда такова: сначала Алив ставит цель, а потом ищет того, кто смог бы добиться результата лучше остальных. Кого-то подходящего именно для этой ситуации, кто был бы заинтересован в успехе лично. И обязательно того, кто связан с происходящими событиями.

Юльтиниэль нахмурилась, улавливая суть, но понимая, что, даже подставив в уравнение в качестве переменной Оррена Рита, найти ответ почти нереально.

– Я пришлю к тебе того, кто неплохо разбирается в мотивах Рыжей. Думаю, это будет интересно, – оскалилась Хель и растворилась в воздухе с привычным щелчком.

Помассировав пальцами занывшие виски, девушка разочарованно вздохнула. Глупо было надеяться, что Убийца решит раскрыть все карты и изменить свое отношение хотя бы к собственной дочери. Конечно, в некоторых вопросах, теперь творец проявляла совершенно несвойственную ей покорность. Например, Хель ни словом не обмолвилась, что не заинтересована в спасении Кристиана. Раньше Убийца, даже согласившись, все равно не прозевала бы возможности опустить какой-нибудь едкий комментарий. А сейчас вот, пожалуйста, раз – и вроде как действительно отправилась спасать своего зятя. Юльтиниэль понимала, что, скорее всего, творец обязательно потянет время и опоздает, сочиняя соболезнования. Но все равно надеялась, что ее странная мать специально убивать Криса не станет. И если у того хватит сил продержаться – к ночи Юлька получит своего мужа назад. Живого и, желательно, невредимого.

Пока же молодая императрица окинула тоскливым взглядом стеллажи библиотеки, примерно подсчитала шансы быстро найти необходимую информацию и позорно проиграла собственной лени. Проще было как следует обмозговать слова Хель, сузить круг поисков и затем возвращаться в хранилище знаний. А до тех пор следовало хоть краем глаза посмотреть на дела, оставленные отцом. Вдруг среди них затесалось нечто действительно важное?

Юлька потопталась на месте, продолжая бессистемно переводить взгляд с одной полки на другую. От пестроты переплетов в глазах начинало рябить. Но необходимо узнать об отце чуть больше. После посещения прошлого Юльтиниэль в первый раз задумалась, что Оррен Рит, вроде бы совершенно простой и неинтересный, таил в своей молодости столько тайн, что хватило бы еще на несколько жизней. И вероятно, что в данный момент она просто не располагает нужной информацией.

Откуда можно ее достать?

Альга тоже исчезла. Элизабет только загадочно улыбнется. Дядя? Этот может. Он не участвовал в путешествии своего брата, но наверняка Оррен делился с ним впечатлениями. Еще? Юля почему-то улыбнулась, вспомнив, как любила подкрадываться к сидящему в библиотеке отцу. Осторожно, делая маленькие шаги, со спины, из-за стеллажей с томами по мироописанию. Между прочим, сделать это было не так-то просто в тишине огромной залы, которая, если бы не скрип пера, была бы абсолютна.

Хм…

Девушка стремительно преодолела расстояние до любимого отцовского кресла и жадно уставилась на нижние полки, до того надежно перекрытые массивным столом. Есть! В самом низу, придавленные какой-то толстой книгой в золоченом переплете, лежали распухшие, старые тетради.

– Кто-то говорил, что вести личные дневники – верх идиотизма, – ликующе воскликнула Юлька, отфыркиваясь от пыли и вытягивая отцовские записи. Вряд ли Оррен держал здесь сведения о расходах и налогах, все это лежало в его кабинете, буквально в прямом доступе.

– А я бы поспорил!

В тот момент, когда девушка сложила свои сокровища в высокую стопку, рядом раздался наглый, слишком знакомый голос… Казалось, что последний раз она слышала его не так уж давно – плавные, напевные слова, звонкая агрессивная «р», и интонация, которую она бы никогда не спутала ни с какой другой. И одновременно, словно века прошли с того дня, когда они скомкано и неловко попрощались с владельцем этого голоса.

А уже после Юлька убедила себя, что не услышит его уже никогда.

Тетради посыпали на пол, раскрываясь и теряя листы.

Юльтиниэль, напряженная, готовая одновременно атаковать и броситься в объятия, смотрела в удивительные зеленые глаза. Они были также уникальны, как и прозвучавший голос. Ни у кого больше Юля никогда не видела настолько насыщенного, настолько яркого изумрудного оттенка.

Одна беда. Разве мертвые могут возвращаться и вот так с порога, не поздоровавшись, подключаться к обсуждению чужих дневников?

– Талли? – шепотом, словно боясь спугнуть видение, уточнила она.

– Как бы да, – оскалился в приветливой улыбке «покойный» эльф и приглашающе махнул руками, ожидая, когда осчастливленная неожиданным «воскрешением» девушка рухнет в его объятия.

Ага!

Разбежался…

– Сволочь! – прорычала Юлька и без предупреждения и замаха врезала дорогому другу кулаком в челюсть.

Увернуться «Талли» не успел и отшатнулся от агрессивной императрицы, схватившись за пострадавшее место. С чувством выматерился, но посмотрел не зло, а скорее обиженно – знал, что заслужил.

– Значит, Хель считает, что ты хорошо разбираешься в мотивах Пресветлой? Или просто использовала удобный момент снова вернуть тебя на игральную доску? – Юлька все еще говорила тихо, даже рокот в голосе был еле слышен, а от того казался еще более грозным. Только вот магией она не подумала воспользоваться. И, пожалуй, это говорило о многом.

Даже слишком.

Старый друг потер щеку еще раз: судя по его гримасе, регенерация уже исправила несложное повреждение, оставив только отголосок боли. Задумчиво наклонил голову.