Текст книги "Тюрьма «Звездный крест». Вещь короля (СИ)"
Автор книги: Ольга Михаль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)
Тюрьма «Звездный крест».
Вещь короля
Ольга Михаль
ГЛАВА 1. Пламя мести
Я сделала всего один шаг, и за мной гулко захлопнулись врата ада. Впереди виднелись лишь семь его кругов… на которые я сама себя обрекла! Совершенно сознательно и по доброй воле. Потому что лишь так у меня был шанс узнать правду.
«Звездный крест» – самая страшная, самая жестокая и самая надежная тюрьма, изолированная космическая станция. Если верить слухам, которые ходят по галактике, в ней царят порядки настолько зверские, что недостаточно сильные для этого места либо умирают, либо ломаются, становясь безвольными зомби, игрушками для тех, кто оказался позубастее. И попасть в нее действительно значит ощутить крест, поставленный на твоей жизни. Отсюда не возвращаются, в «Звездный крест» сажают пожизненно, и здесь оказываются только отъявленные мерзавцы… либо те, кого кто-то очень и очень влиятельный захотел навеки упечь в самое сердце ада.
Что же касается меня, то я не являюсь ни отмороженной преступницей, ни жертвой богатого хозяина жизни, по каким-либо причинам решившего от меня избавиться самым бесчеловечным образом. Моя причина нахождения здесь совершенно иная, и лично для меня она была достаточно веской, чтобы сфабриковать для самой себя ложное обвинение в нашумевшем массовом убийстве, по которому меня упекли сюда. Официально – пожизненно. Но как только я узнаю то, что мне нужно, и что можно узнать только здесь, Трид, моя подруга-адвокат, сразу же пустит в ход улики, безоговорочно доказывающие мою невиновность, и меня быстро вытащат отсюда.
Только вот прежде я, как бы тяжело ни было, должна узнать правду о смерти моего старшего брата. Арон был мне не просто самым дорогим человеком, но и единственным существом во вселенной, имевшим для меня значение. Я, конечно же, любила и наших родителей, и других родственников, и нескольких своих друзей. Но никто из них не мог и близко сравниться с тем, насколько важен был для меня мой брат. Потому я не думала ни о боли, которую причинила им своим безумным планом, ни о том кошмаре, что мне предстоит пережить самой. Все это меркло рядом с агонией, поглотившей меня из-за убийства Арона… которая разожгла во мне желание отомстить настолько яростное и неудержимое, что уже не существовало ничего, способного остановить меня.
И вот эта самая жажда мести стала главной движущей силой для расследования, которому я полностью себя посвятила. Вскоре мне удалось разнюхать то, чего так и не узнала полиция, и дело сдвинулось с места. В результате я выяснила, что в гибели брата были замешаны торговцы звездным взрывом – самым популярным наркотиком в галактике. Качественный препарат стоил бешеных денег и распространялся только среди тех, кто мог себе это позволить. Зато порошок качеством похуже был доступнее, и его активно употребляли всякие отбросы, готовые на какие угодно преступления ради новой дозы. Их не волновало, что звездный взрыв паршивого качества часто приводил к сердечным приступам, кровоизлияниям в мозг, смерти от удушья, либо нервному параличу. А если какому наркоману и везло на этот счет, рано или поздно он все равно умирал от оседающих в теле токсинов, которые возможно было вывести лишь за очень большие деньги. Увы, по части привыкания звездный взрыв тоже держал уверенное лидерство среди всех возможных наркотических веществ.
Тем не менее, желающих отравить себя этой дрянью не убавлялось. Говорят что те, кто попробовали ее, ощущали нечто настолько потрясающее, что рядом с этим кайфом меркла вся вселенная. Так что причастные к сему бизнесу, которым удавалось устоять перед соблазном самим подсесть на звездный взрыв, были неприлично богаты. Ну а тот, кто стоял на вершине пирамиды, был теневым королем вселенной.
Официально полиция вела борьбу с наркоторговцами. Вот только все это было лишь ширмой, чтобы создать картинку для прессы. По факту, не задерживали никого крупнее распространителей, правящих балом торговли низкокачественной дурью в пределах района. Это была мелочь, пожертвовать которой являлось обычным делом ради стабильной работы системы. На их места радостно выбирались новые пешки, напрасно мечтающие однажды дойти до противоположного конца шахматной доски.
Действующий порядок устоялся и мало изменился за последние три сотни лет. Но, увы, Арон был тем редким видом принципиальных хороших копов, которые не могли смотреть на подобное сквозь пальцы! Работа детектива стала его мечтой с малых лет, и несмотря на все несправедливости, что настигли брата во взрослом мире взрослых правил, он не собирался так просто отступать от своих идеалов. Именно это и привело его к смерти.
Ни у кого из знавших брата не было даже капли сомнений в том, что пробираясь по лестнице к истокам звездного взрыва, Арон узнал слишком много, и потому его убрали. Вместе с напарником, который был единственным, с кем брат делился полной информацией. Последнему, кстати, повезло еще меньше – вместе с ним убили его жену и двоих детей, младшенькому не исполнилось и года. Арона от подобной участи спасло лишь отсутствие жены и детей.
Оплакав брата, я взялась воплощать затею, показавшуюся совершенно самоубийственной тем немногим, кому я о ней сообщила – начала расследование его смерти. Чтобы узнать, кто убил Арона, я должна была выяснить, до чего он докопался в своем деле. И вот, в результате, тоненькая ниточка фактов и полунамеков привела меня в «Звездный крест». По всем остальным направлениям я утыкалась в тупик, и сомнений не оставалось: только проникнув туда, я сумею продвинуться в своем расследовании и найти убийцу моего брата. Тогда я любой ценой дотянусь до этого ублюдка, и моя месть свершиться. А что будет дальше – меня не волновало.
Так я, при помощи Трид, повесила на себя взрыв в космопорту, получив пожизненный билет в самое ужасное место галактики. И теперь, вместе с одиннадцатью другими заключенными из последней партии «новоприбывших», – потупив взгляд, дабы не вызывать подозрений, – размеренным шагом шла по длинному, ярко освещенному коридору. Вскоре нас остановили, приказали раздеться и начали проводить чрез стерильный сухой душ, чтобы в тюрьму не проникла никакая лишняя зараза. Каждому дали набор таблеток, приказав выпить. Тщательный медосмотр и лечение приговоренные проходили перед отправкой на станцию, так что сейчас была лишь профилактическая мера.
После этого нам выдавали тюремную форму и приказывали одеться в нее. Как ни странно, не стали стричь, так что мои огненно-рыжие волосы до лопаток остались при мне, заплетенные в тугую толстую косу.
Когда со всем этим было покончено, нас повели дальше. И минуту спустя меня оглушил гул, с которым новичков встретили заключенные, уже давно ставшие частью этого места.
Однако первым, на что задержался мой взгляд, был не какой-нибудь жуткий элемент грязного общего зала, не один из множества заключенных, собранных сюда со всей галактики, и даже не охрана, стоявшая перед нами. Потому что в считанных метрах от нас, не обращая внимания на главного надзирателя и его свиту, покрытый синей чешуей мускулистый мужчина насиловал прижатую к стенке женщину с красной кожей и длинным, похожим на толстый кнут хвостом. Хотя… не знаю, можно ли применить термин «насиловал» к жертве, которая совершенно не сопротивлялась? Просто стояла, глядя куда-то в сторону абсолютно безучастным, пустым взглядом. И когда мужчина, кончив, вышел из нее, она лишь пошатнулась, опираясь ладонями на холодную, грязную серую стену, застегнула свои штаны и поплелась в случайном направлении. Несколько секунд спустя женщина молча опустилась на стоявшую у стены скамейку и без малейших эмоций уставилась в пустоту.
– Мое имя Альден Шнейр, и вы можете считать меня богом в этом аду. Не буду многословен, – холодно проговорил главный надзиратель, одетый в черный китель с серым кантом и погонами на широких плечах. С его строгого, словно высеченного из камня красивого лица на нас смотрели жестокие серые глаза, черные волосы были коротко пострижены, на голову надета фуражка со стальной эмблемой в виде звезды, перечеркнутой крест-накрест. В руках, затянутых в черные кожаные перчатки, был зажат контурный хлыст. – Здесь, в «Звездном кресте», заключенным позволено делать друг с другом все, что им вздумается, кроме убийства. За него, в случае обнаружения виновного, будет строгое наказание, которое определит комиссия, изучившая обстоятельства смерти. Каждая из ваших шкур у нас на учете, и за них мы должны отчитываться перед Министерством.
Что же касается всего остального, пеняйте на себя. То, что будет здесь с вами происходить, зависит лишь от того, насколько высоко вы взберетесь среди других заключенных. Сумеете стать кем-то в обществе мразей и отбросов – мои поздравления. Не сумеете – вас будут избивать и насиловать, сколько кому захочется. В этом ограничений нет ни для кого. За медицинской помощью можете обращаться в санчасть, если сумеете до нее доползти. Каждой женщине раз в сутки будет выдаваться одна таблетка противозачаточного, которую она может принять, либо смыть в унитаз и родить очередного ублюдка. Если он доживет до своего рождения, то отправится в приют на ближайшей планете, а мамаша продолжит веселиться в нашей милой семье. Первую вам уже выдали в базовом списке препаратов, который вы приняли по пути сюда, так что можете смело пускаться во все тяжкие.
Душевые, камеры и залы отдыха общие для мужчин и для женщин. Каждый из заключенных получает подушку, матрас, одеяло, полотенце и тюремную форму. Стирка постельного белья – раз в месяц. Стирка одежды и полотенец – раз в неделю. Чистка матрасов и подушек – раз в три года. Новая одежда выдается раз в год. Испортите свою – имеете доступ к мастерской, где вам выдадут нитки и иголку, чтобы зашить ее. Если форма придет в полную негодность раньше, чем через год – можете заработать себе новую, выполняя поручения завхоза. Но не надейтесь, что сможете раздвинуть перед ним ноги, и все получить – он и так имеет право отодрать любого из вас, если захочет. Так что напрягаться все равно придется, и не думайте, что отделаетесь легко.
Кормежка три раза в день, по десять минут, после сдаете посуду. Не успеете пожрать за эти десять минут, или опоздаете – ваши проблемы. В какой камере поселиться – решаете сами… если, конечно, старожилы не решат за вас. Можете менять камеру хоть каждый день, всем плевать. Главное сообщайте коменданту о переездах и носите с собой свое барахло, вместе с матрасом, подушкой и постельным бельем. На этом все, приятного времяпрепровождения, – хмыкнул надзиратель с холодным цинизмом, прежде чем четким, вымуштрованным шагом покинул общий зал вместе со своей свитой.
ГЛАВА 2. Правила собственности
Еще до того, как за надзирателями захлопнулась дверь, я огляделась и поймала на себе бесчисленное множество жадных взглядов. Именно в этот миг мне, наверное, впервые стало по-настоящему страшно. Я знала, что местные порядки жестоки. Однако даже подумать не могла, что надзиратели дают заключенным добро на избиения и изнасилования. Да, после смерти Арона я была уверена, что мне уже на все наплевать, в том числе и на несколько изнасилований в стенах тюрьмы. Тем не менее, если речь шла о том, чтобы регулярно становиться забавой для сотен мужчин… не уверена, что при таком раскладе мне попросту удастся оставаться в здравом уме.
Первой стала прибывшая со мной слегка полноватая молодая женщина с фиолетовой кожей и ярко-желтыми глазами. Она пыталась сопротивляться, когда выскочивший из толпы двухметровый зеленокожий мужчина с черепаховым панцирем (в котором я узнала коренного обитателя планеты Ценсея) грубо схватил ее. Бедняга даже шипела, отбивалась, угрожала. Только вот ценсеятца это, похоже, лишь раззадорило! Схватив женщину за горло одной рукой, второй он грубо стащил с нее штаны, припер спиной к стенке, закинул ее пухлые ноги себе на бедра и вонзил в жертву высунувшийся из-под панциря толстый полуметровый член, головка которого была широкой, словно голова разозлившейся кобры! Он однозначно был слишком большим для ее тела не только по длине, но и в толщину. От того каждый раз, когда внушительный орган вторгался в женщину, она не могла сдержать криков не только злости и унижения, но и невыносимой боли.
Как я успела заметить, в «Звездном кресте» народ собрался самый разношерстный. Были среди них и те, кто являлся представителем типичной человеческой расы в исходном фенотипе. Хоть человечество уже давно ступило за пределы Земли, но таковые, как ни странно, не только не переводились, но и не шибко уступали по численности всем остальным.
Так же в этом месте мельтешило множество представителей тех рас, далекие предки которых были выходцами с Земли. Но когда они колонизировали те или иные планеты, то со временем эволюция взяла свое, и их фенотип изменился, в большей или меньшей мере адаптируясь под условия заселяемых планет. У некоторых эти отличия были совсем незначительными, в то время как другие и вовсе почти не имели ничего общего с людьми.
Кроме того, на глаза мне здесь попалось немало представителей народов, не имевших с человечеством ничего общего. В пределах нашей галактики таких было всего двое, и оба относительно малочисленные. Но поскольку «Звездный крест» находился в пограничных секторах, то сумел «собрать в коллекцию» и несколько представителей инопланетных народов из других галактик.
Когда ценсеятец закончил со своей жертвой и швырнул всхлипывающую женщину на пол, ее тут же подхватил мускулистый лысый мужчина с тремя выбитыми зубами. В то время как массивная женщина двух с половиной метров ростом схватила за шкирку молодого человеческого парня с жестким взглядом. Парнишка в ответ попытался ударить ее, но цепкие щупальца, росшие по бокам на бедрах женщины, словно хлысты, обвили его руки и ноги. После этого заключенная, ухмыляясь, сняла с себя штаны, под которыми оказался длинный, но относительно тонкий член.
Так значит, она горейланка, представитель расы гермафродитов?
Опустив парня на свои бедра, заключенная просунула член в его анус и принялась двигаться, в то время как из ее рта похотливо капали слюни. Тем временем женщина, изнасилованная ценсеятцем, уже перешла к третьему. Но следующего из новичков никто не трогал, пока горейланка не закончила со своим.
– Приветствую в нашем раю, юная леди, – внезапно услышала я грубый голос за своей спиной. И, вздрогнув, оглянулась, увидев прямо возле себя высокого, мускулистого мужчину человеческой расы, со светлыми волосами, собранными в короткий хвост. Его красивое лицо было рассечено большим белым шрамом, тянувшимся наискось ото лба до левого уголка губ.
Что? Меня уже… сейчас…
– Смотрю, белочка, ты уже дрожишь от страха? – с издевкой прошептал мужчина, склонившись над самим моим ухом.
Белочка? Никогда не задумывалась, что меня можно ассоциировать с этим земным животным. Конечно, я всегда была миниатюрной и ловкой, с большими темно-карими глазами, слегка заостренными ушами (вероятно, кто-то из моих дальних родственников в каком-то колене решил разбавить кровь человеческой расы в наших жилах союзом с кем-нибудь из жителей других планет). Тем не менее, мысли о белке ни разу не приходили мне в голову.
– Знаешь, а ты мне нравишься, – ухмыльнулся мужчина, проведя указательным пальцем по моей шее. – Как тебя зовут, белочка?
– Райна Астрон, – механически ответила я вместо того, чтоб хотя бы напоследок проявить гонор и плюнуть ему в лицо. Черт, я ведь собиралась быть сильной, а не дрожать от страха с первых минут!
– Райна… красивое имя, – задумался заключенный.
В то время как групповое изнасилование новоприбывших продолжалось за моей спиной. И, как я увидела периферийным зрением, уже не ограничивалось классическим раскладом «один старожил на одного новичка». Толпясь вокруг своих жертв, мужчины и гермафродиты только и искали отверстия, в которые можно было бы впихнуть свои половые органы. Были среди насильников и несколько матерых женщин, которые с азартом валили новеньких мужчин на пол, чтобы секунду спустя уже остервенело скакать на их членах, нанося при этом удар за ударом.
– Весело им там, правда? – поинтересовался мой собеседник, своим дыханием беспокоя мои выбившиеся из косы пряди волос. – Ты как, хочешь присоединиться к этому веселью? Скажи мне честно, белочка.
– Нет, – обессилено, и как-то по-глупому прошептала я упавшим голосом. Проклятье, почему я подыгрываю этому подонку, который решил лишний раз позабавиться со мной?
– А вот придется. Если только… – неожиданно коварно протянул мужчина, накручивая рыжий локон на палец своей огромной сильной руки. – Знаешь, в этой тюрьме каждый имеет право отодрать кого угодно. Если, конечно, этот кто-то ему по зубам. Так вот, белочка, я из тех, кто не по зубам никому в этом месте. А у сильных, как ты догадываешься, всегда есть свои привилегии. В «Звездном кресте» некоторым статус позволяет иметь собственные вещи, находящиеся у них в полном распоряжении. Красивые, интересные им вещи. И никому даже в голову не придет к этим вещам прикоснуться. Так вот, белочка, я предлагаю тебе стать моей личной вещью. Тогда никто из заключенных не посмеет сделать тебе ничего – ни изнасиловать, ни ударить, ни даже нахамить. Потому что портить мои вещи не посмеет никто. Право на все это будет только у меня, – жадно прошептал он над самым моим ухом. – Это не значит, что я круглосуточно буду драть тебя, при этом избивая до полусмерти. Но у меня будет на это право. Ударить, изнасиловать, унизить, приказать сделать что угодно. И ты должна будешь безропотно покоряться. Иначе… плохие вещи выбрасывают, Райна, – холодно проговорил мужчина. – А здесь выброшенная вещь, лишенная защиты ее хозяина, моментально идет по рукам, – хмыкнул он, взглядом указав на вакханалию, продолжавшуюся с новоприбывшими. – Так что решай, хочешь ли ты быть моей личной послушной вещью? Или мы гордо вздернем наш маленький носик и отправимся на забавный аттракцион длиною в жизнь?
Я всеми силами старалась не выдать того, как у меня подкосило ноги, и сдержать накрывшую тело дрожь. Мне предлагали добровольно стать чьей-то собственностью – молчаливой, покорной, без права голоса. Выполнять все, что мне прикажут, какими бы унизительными ни были эти приказы. Хоть я и готовилась морально к суровой жизни в «Звездном кресте», но согласиться на такое было для меня немыслимо.
Вот только вряд ли я смогу продолжать расследование, если сойду с ума после этого «посвящения». За которым, безусловно, последует еще не одна такая вот забава. Я, наверное, просто переоценила свою выдержку, когда решила пробраться сюда как заключенная. Если мне придется раз за разом переживать ЭТО… я либо просто свихнусь, превратившись в овощ, либо в слезах кинусь выходить на связь с Трид, и умолять ее вытащить меня отсюда. А значит, если я хочу добраться до убийц Арона, у меня только один выход.
– Хорошо, я согласна, – прозвучал мой дрожащий голос, который я так старалась сделать потверже!
– Очень рад слышать, белочка, – ухмыльнулся заключенный. – Тогда слушай внимательно. Сейчас я объявлю, что беру тебя себе. После этого ты встанешь передо мной на колени и скажешь: «Я, Райна Астрон, передаю себя в собственность Джену Лайрону и обещаю быть его послушной вещью». Затем спустишь свои штаны и упрешься руками вон в тот стол, а я тебя трахну. Да, именно, белочка, при всех. Чтобы каждый ублюдок в этой тюрьме увидел, как я закрепляю свое право собственности. Таковы местные порядки, не обижайся! Ты поняла меня?
Я хотела что-то сказать, но ощущала тиски, сдавливающие мое горло, которые не позволяли выдавить из себя ни одного звука. Потому все, что мне удалось, это совсем слабо, едва заметно кивнуть.
– Вот и хорошо, белочка. И не нужно так бледнеть! Еще не хватало, чтоб ты грохнулась в обморок до того, как я в тебя кончу, – хохотнул мужчина.
Не чувствуя даже того, как дышу, я совершенно не сопротивлялась, когда он схватил мое запястье и, выскочив на стол (при этом сама я, споткнувшись, едва не упала и повисла на его сильной руке), громко крикнул:
– Эй!
Едва его мощный голос прокатился по огромному общему залу, отбившись от серых стен, все замолчали, устремив взгляды на мужчину. Даже те, кто в этот момент насиловали новичков, так и остановились, не обращая внимания на свои члены, все еще торчащие в телах жертв.
– Эту я забираю себе! – твердо заявил он, дернув меня за руку вверх, немного приподнимая над землей, от чего мое плечо просто чудом избежало вывиха.
Заключенные тут же расступились, и мужчина спрыгнул, уволакивая меня на пол. Грубым движением он поставил меня перед собой, отпустил, наконец, запястье, и с наглым выжиданием посмотрел в мои глаза, заставив тут же отвести взгляд.
Сжав кулаки, я медленно, неуклюже опустилась на колени, ощущая, как под ними горит пол. Опустив голову, я растоптала всю свою гордость, чтобы послушно проговорить:
– Я, Райна Астрон, передаю себя в собственность Джену Лайрону и… – прошептала я, сбиваясь. – …И обещаю быть его послушной вещью.
Подождав еще несколько секунд, я, пошатнувшись, поднялась на ноги, чтобы подойти к столу, спустить с себя штаны и белье. Мои пальцы дрожали так сильно, что казалось, я случайно порву свои трусы, оставшись и вовсе без них. И когда ладони, наконец, легли на крышку стола, пальцы так сильно вцепились в его край, что короткие ногти до боли вдавились в столешницу.
Я слышала каждый шаг Джена за моей спиной. Как он ступал по грязному полу, как остановившись возле меня, расстегнул свои форменные штаны в черно-серую полоску. Как зашуршала их старая ткань, когда он доставал свой член. То тяжело дыша, то и вовсе задерживая дыхание, я старалась отгородиться от всего происходящего, вот только проклятое сознание лишь острее воспринимало малейшее колебание воздуха вокруг меня!
Его загрубевшая рука коснулась моей ягодицы, и шероховатые пальцы жестко скользнули по коже – к промежности. Со всей силы закусив губу, я старалась просто не двигаться, когда его подушечки начали ерзать туда-сюда, пробуя на ощупь выступающую склизкую влагу. Медленно смакуя, толстый палец проник в меня на пару сантиметров, а после покинул мое тело. Я ощущала ее – тонкую влажную дорожку, которая тянулась от этого пальца по моей коже, когда Джен провел ладонью по моим бедрам, прежде чем ухватиться за них и грубо войти в мое тело!
Внушительных размеров член сразу же заполнил меня. И мне потребовались все мои силы, чтобы в панике не закричать, попытавшись вырваться! Я помнила, что должна быть «послушной девочкой», и не противиться, иначе он попросту отдаст меня на забаву всей тюрьме. Только вот взять себя в руки было слишком трудно! Впервые в мое тело проник член другого мужчины. И он был так не похож на того, кто брал меня целых восемь лет, что это… пугало. Именно пугало. Другой размер, другие движения, другие ощущения. И совершенно другие, ни капельки не похожие чувства.
Вколачиваясь в меня под всеобщие одобрительные улюлюканья, Джен пролез второй рукой под мою форменную рубашку и ухватился шершавой пятерней за маленькую грудь. Тяжело дыша, он сдавил сосок так сильно, что мне не удалось сдержать болезненный стон… вместе с которым по телу прокатилась постыдная волна наслаждения. Проклятье! Чертов адреналин. Никогда не думала, что вообще возможно кончить в таких условиях – когда бугай, который больше тебя раза в три, насилует на глазах у целой тюрьмы!.. Хотя, ну конечно же, не насилует! Я ведь совершенно «по доброй воле» встала перед ним со спущенными штанами, буквально попросив его сделать это со мной, чтобы все видели!
– А ты, белочка, оказывается, еще и извращенка, – тихо засмеялся Джен над моим ухом, прежде чем властно прикусить его. – Вот так обкончаться, пока тебя дерут при всех… – выдохнул он, когда я ощутила пульсацию, с которой в меня выливалась его сперма.
Сильные, немного влажные от пота бедра замерли, прижимаясь ко мне, а пальцы с удовольствием сдавили мою кожу. Так прошло еще несколько секунд, прежде чем нависавшая надо мной гора мускулов вытащила из меня свой член, и по моим ногам потянулось вытекающее из лона семя. Возможно, я бы в этот момент просто упала на пол, не в силах держаться на ногах даже в таком виде, стоя раком и держась за стол. Но Джен вовремя подхватил меня и забросил себе на плечо, даже не поправляя моих спущенных штанов.
– Теперь она – вещь короля этой тюрьмы. А я – так, для справки, – не люблю, чтобы кто угодно трогал мои вещи. Если у вас будут какие-либо возражения, можете приходить ко мне на частную беседу, – хмыкнул Джен, шлепнув меня ладонью по оголенным ягодицам. – Ну, а теперь я, наверное, покину вас, достопочтенные господа! Веселитесь дальше без меня, – саркастично засмеялся он. Только вот я уже не могла воспринимать ничего, происходящего вокруг, потому не понимала, куда он пошел, неся меня с собой. Мое воспаленное сознание, пылающее адским пламенем от унижения, ненависти и осознания собственной реальной беспомощности, полностью застлало все перед моими глазами черно-красной пеленой.
