Текст книги "Звериное царство"

Автор книги: Ольга Левицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 40

Наступил май. Уже неделю стояла теплая солнечная погода. Лужи подсохли, мусор давно был убран, и школа превратилась в чудесный зеленый парк, полностью оправдывая свое название. Школьники ходили повеселевшие, во всем ощущалось приближение конца учебного года и долгожданных каникул.

В седьмом классе шел урок географии. В приоткрытые окна веяло дуновениями свежего воздуха, доносился шелест деревьев и щебетание птиц. Обстановка совершенно не располагала к учебе, ученики беспрестанно шептались и переговаривались, невзирая на замечания учителя.

Урок вела Зоя Федоровна – пожилая сухопарая дама, как и большинство ее коллег отработавшая в санаторке многие годы. Обычно строгая и придирчивая, сегодня она снисходительно относилась к легкому шумку в классе, понимая состояние ребят. Рассказав им новую тему, учительница решила проверить, как ее слушали.

– Грингруз, иди сюда.

Грузило растерянно поднял свою большую голову. Он как всегда все прослушал, увлекшись рисованием в тетради зубастых чертиков. Под злорадные взгляды окружающих он встал и уныло побрел к доске. Дойдя до «лобного места», остановился и стал укоризненно смотреть на мучительницу.

– Ты не на меня смотри, Виталик. Ты на карту смотри. Так где находится тропический пояс?

Грузило громко пыхтел, водя указкой по всему земному шару. Ему никак не удавалось угадать правильное место, и он с тоской поглядывал на училку, ожидая неминуемой пары...

Наташа Терехова безнадежно махнула рукой и открыла свой журнал звеньевого. Аккуратно поставила минус в соответствующей клеточке. – Опять из-за Грузилы флажок не получим. И Альбина ругать будет...

Видя, что училка стоит к классу спиной, Наташа быстро обернулась к своей подруге, которая сидела двумя партами дальше. И неожиданно успела перехватить взгляд любовавшегося ею Малыша. Тот покраснел и быстро опустил голову. Раньше девушка не обратила бы на это внимания. Но теперь она на мгновенье замешкалась, с интересом наблюдая за влюбленным Ромео. Затем улыбнулась и перевела взгляд на Майю.

Та уже успела все заметить. Весело потерев ладоши, Майя сделала большие глаза и показала на уткнувшегося в учебник Малыша. Терехова тихо прыснула.

– Наташа, Наташа! Ну как тебе не стыдно. – Зоя Федоровна укоризненно качала головой. – Вот уж от тебя никак не ожидала.

Пристыженная Терехова склонила голову и снова приняла облик примерной ученицы...

На задних партах уже давно никто учебой не утруждался. Вконец оборзевшие волки абсолютно внаглую побросали учебники и занимались своими делами. Учиться им, как и Шер-Хану, вообще было «легко». Домашние уроки и контрольные они списывали у местных отличников, при проверке устных заданий звеньевые не глядя ставили им плюсики. Учителя, за исключением разве что Беллы, старались вообще их не трогать и к доске вызывали крайне редко.

Вот и сейчас Акела и Серый занимались тем, что тихонько настукивали кулаки о сиденье парты. Им давно не давали покоя костяные шишки на руках босса. Сам Хоршев постоянно «набивал» свои кулачищи обо все, что попадется под руку. Иногда он демонстрировал друзьям умопомрачительные удары по стене, после которых осыпалась штукатурка и оставались нехилые вмятины на поверхности.

Двое других волчищ состязались в армрестлинге. Повернувшись лицом друг к другу, Черныш и Белый поставили локти на парту и, сцепившись руками, изо всех сил пытались одолеть. Упорная борьба закончилась победой Белого, он зачмокал губами и стал изображать разные непристойные жесты.

Хоршев спокойно сидел за партой, совсем потеснив свою крошечную соседку. Малютка Лушева боялась его как огня и безропотно примостилась на самом краю сиденья. Он давно уже списывал у этого ребенка все, что только можно, дав ей взамен свою высокую защиту и покровительство.

В этот урочный час школьный король находился в расстроенных чувствах. Поглядывая на пустое место за партой, где обычно сидела его верная подруга, он вздыхал и озабоченно качал головой. Вот уже третий день Катя находилась в изоляторе с диагнозом «воспаление легких». Где и как она умудрилась подцепить болячку – тайна, покрытая мраком. Может быть, ее прохватило сквозняком в дворницкой, когда они, совершенно обнаженные, предавались любовным утехам. Хоршев прикрыл глаза и хищно улыбнулся, вспоминая, что они там вытворяли на протяжении целого месяца.

Сейчас он сильно переживал за свою подругу. Болезнь была серьезной, Катя лежала с высочайшей температурой и сильно кашляла. К больной его конечно не пустили. Хоршев мог лишь передать ей гостинец – все те же орехи, изюм, мед. Связным звеном между ними стала Массагутова. Она навещала Катю каждый день и потом рассказывала переживающему кавалеру о ее здоровье. Хоршев внимательно слушал Эльку и бесился, что ничем не может помочь...

Весело прозвенел долгожданный звонок. Захватив журнал и учебник, Зоя Федоровна направилась к выходу. Вслед за ней дежурный по классу Шевчук потащил стенд с картой мира. Уроки на сегодня закончились, и ликующая толпа учеников хлынула в раздевалку. Их ждал погожий солнечный денек, всевозможные игры и прогулки на свежем воздухе. Май вступил в свои права, и ничто не могло помешать ребятам радоваться жизни.

Глава 41

– «Андрюша, завтра меня забирают домой. Приходи прощаться. Жду тебя»

Хоршев прочитал записку и вопросительно посмотрел на Эльку.

– Насовсем забирают?

Массагутова расстроенно кивнула головой.

– Да, завтра после обеда родители приедут и заберут. Они сегодня хотели, но надо еще какие-то документы сделать. Ну, что она седьмой класс закончила. – Ее хорошенькое личико скривилось, она чуть не плакала. – Очень болеет Катюша, в больницу положат.

Хоршев озадаченно потер ладонью подбородок. – Да-а, дела...

– Слушай, Элька. Объясни, какое там у нее окно? Вечером хочу навестить.

Девчушка задумалась, соображая.

– Так, по-моему третье от края должно быть. Ну, от правого края, где крыльцо. Точно третье.

– Ну вот и ладушки. Данке шен. – Массагутова улыбнулась.

– Плиз...

Заканчивалась вечерняя «домашка». Ученики, сдав «зачеты» звеньевым, потянулись на выход. Альбина Леонидовна подняла голову от классного журнала.

– Так, второе звено прошу задержаться.

Раздался разочарованный гул. Весь средний ряд во главе со звеньевой недовольно вернулся на свои места. Ребята прекрасно понимали, чем вызвано такое приглашение и теперь с тоской ждали нагоняя.

– Виталий, Слава, идите ко мне. Вот сюда встаньте.

Двое провинившихся, Грингруз и Диблов, опустив головы долу, понуро встали у доски. Им было невесело. Этих вызовов «на ковер» боялись все. Многоопытная Альбина умела так внушить, что мало никому не показывалось. После ее «вставок» даже самые нерадивые ученики на какой-то срок поневоле брались за ум.

– Ну так что вы скажете по поводу ваших двоек?

Воспитатель строго смотрела на провинившихся. Те мялись, не ведая, что ответить и еле слышно бурчали под нос – «Мы больше не будем...»

– Вы хоть понимаете, что кончается последняя четверть? Самая важная четверть. Вы понимаете, что через три недели будут выставляться годовые отметки? Отвечайте!

– Мы понимаем...

– А то, что двойки эти исправлять надо срочно, вы понимаете?

– Понимаем...

На последней парте Акела и Серый снова принялись настукивать кулаки. Вот блин! Их товарищи сейчас в теннис режутся, а они тут застряли из-за этих придурков. Надо будет им вломить вечером. Акела осторожно выглянул из-за спины и, встретясь взглядом с Грузилой, провел пальцем по горлу. Серый также выглянул с другой стороны и громко причмокнул губами, сопровождая это характерным движением. Побледневшие двоечники затравленно смотрели на волчищ.

Альбина Леонидовна резко повернулась.

– Ампилов, Пикин! Это еще что такое? Что вы тут ребят пугаете?

– А чего они плохо учатся? Все звено подводят.

– А вы что, думаете – лучше их что ли? – Классная не на шутку рассердилась. – Ну-ка идите оба сюда!

Медленно встав из-за парты, «звери» с недовольным видом протопали по проходу и присоединились к наказуемым. При этом Серый незаметно ткнул Диблова в бок.

– На вас очень жалуется Белла Соломоновна. Учитесь плохо и отвратительно себя ведете. Особенно ты, Витя. Объясни, что у вас за проблемы с математикой?

– Да все нормально, Альбина Леонидовна. – Акела переглянулся с Серым. – Просто она к нам придирается.

– Она вообще нас терпеть не может!

Классная покачала головой.

– Неправда. Белла Соломоновна очень хороший педагог. И если вы ее довели своим поведением, значит сами и виноваты. Вы что думаете, я не знаю, как вы свои отметки получаете? Вы думаете, я не знаю?! ...

Рассерженная воспитательница грозно смотрела на двух нарушителей. Те молчали, мрачно уставившись на учительский стол, и даже не думали перечить. Они, как и все остальные, уважали Альбину, считали ее строгой, но справедливой. И еще они всегда помнили, как защищала и вступалась за них классная в былое нелегкое время. Волки прекрасно помнили все то зло, что им причинили. Но и добра не забывали тоже.

* * *

– Один... два... три. Кажись это!

Добравшись до нужного окна, Хоршев остановился и задумался. Похоже, опять пришла минута расставания. И что ему так не везет? Только все наладится, как бац! – и опять до свидания. Он вздохнул. Видно, не судьба. Пригладив рукой волосы, он осторожно постучал в стекло.

Довольно долго никто не появлялся. Он уже хотел было постучать снова, как в оконном проеме появилась Катя. Ее лицо было бледное и осунувшееся. Увидев своего парня, она радостно улыбнулась и помахала ему рукой.

– Привет! – понимая, что девушка его не слышит, Хоршев послал ей воздушный поцелуй.

Катя приложила обе руки к сердцу и, закатив глаза, покачала головой. Затем, повернувшись к кому-то, приложила палец к губам. Прислушалась к коридору и вдруг решительно приоткрыла окно.

– Андрюшенька, солнышко! Как я рада, что ты пришел!

Хоршев расстроганно смотрел на нее.

– Здравствуй, Катюша. Ну как ты?

– Да вот, болею все. Ты получил записку?

– Конечно, вот и пришел сразу.

На лице Кати возникла виноватая улыбка.

– Вот, уезжаю завтра. В тихий час заедут. – Помолчав, добавила. – Мы ведь еще увидимся?

– Конечно. На следующий год.

Он уже знал, что скорее всего в лесную не вернется, и эта встреча была прощальной. Но не хотел расстраивать девушку.

Врач уже шла по палатам, совершая вечерний обход. Дежурившая у двери девочка шепотом предупредила об опасности. Оглянувшись, Катя быстро высунулась из окна и, обхватив парня за шею, крепко поцеловала.

– Ты только не забывай меня, Андрюша! ...

Глава 42

Три раза в неделю в классах проходила уборка. Обычно ее проводили двое дежурных, мальчик и девочка, сидящие за одной партой. График дежурств составлялся аж в начале учебного года и соблюдался неукоснительно. Исключение составляла лишь «большая пятерка». Эти парни принципиально не желали участвовать ни в каких «общественных работах», заставляя других вкалывать вместо себя. Конечно, все это не афишировалось и делалось тайком от Альбины.

Майя быстро возила шваброй между партами, проходя ряд за рядом. Роли дежурных распределялись так: парень таскает ведро с водой, тряпку и швабру, протирает пыль, а девушка моет полы в классе. Обычно партнером Майи был ее сосед, Олег Шевчук. Поначалу он с энтузиазмом воспринимал уборку как возможность пообщаться с принцессой наедине. Но потом, получив несколько отказов на предложения «гулять», Олег быстро охладел к почетной обязанности. И поэтому без раздумий согласился уступить свою очередь Колесову, который попросил его об этом.

– Давай, Витюня, удачи! Только фиг у тебя чего выйдет...

Быстро протерев пыль с учительского стола и подоконников, Витя сел верхом на парту и стал наблюдать за девушкой своей мечты. Его била дрожь. Он уже давно с нетерпением ждал этого дня, заранее договорившись с Шевчуком. И сегодня твердо решил объясниться Майе в своих чувствах. Колесов до сих пор не мог забыть прикосновения ее губ на той репетиции, и в нем теплилась надежда, что этот поцелуй был неспроста.

– Майя, давай я тебе помогу.

Девушка чуть улыбнулась и передала швабру добровольному помощнику. Тот наклонился и стал прилежно драить пол, краем глаза следя за Майей. Она устало потянулась и села за учительский стол.

– Ой, как хорошо. Спасибо тебе, Витя.

Колесов смущенно посмотрел на нее.

– Майя, а можно я тебе что скажу?

– Слушаю Вас внимательно. – Она уже поняла, о чем пойдет речь.

Юный паж покраснел словно рак и, заикаясь от волнения, с трудом выдавил из себя:

– Ты мне нравишься. Очень-очень.

Майя с грустной улыбкой смотрела на него. Витя уже собрался было продолжить и высказать все заготовленные слова, как вдруг дверь резко распахнулась, и на пороге появился Черныш. При виде волка Колесов сразу замолчал и снова стал шуровать тряпкой.

Черныш торопливо направился к своей парте. Проходя мимо склоненного над щеткой пацана, он не смог удержаться и с размаху влепил такого пинка, что тот растянулся на полу вместе со шваброй.

– Смотри, чтоб чисто было! Я вернусь, проверю.

Добравшись до места, Черныш пошарил там и достал какой-то сверток. Затем полез в закрома Акелы и выудил еще один такой же. Довольно хмыкнув, он уложил добычу в пакет и быстро пошел обратно. Витя уже успел подняться и, дрожа от унижения, отряхивал рубашку. Остановившись перед ним, вредный волчище сделал пацану «смазь». Стиснув пальцами его щеки, Черныш с гадливой улыбочкой процедил:

– Ух ты, сюси-пуси! Мордашечка. Смотри у меня...

Он кинул взгляд на часы, ругнулся и, не обращая внимания на Майю, выбежал из класса.

Колесов стоял потрясенный и уничтоженный. Страшный стыд испепелял его, он готов был провалиться сквозь землю. Не в первый раз ему приходилось терпеть от волков, но сейчас это произошло в такой неподходящий момент, на глазах у его кумира... Слезы обиды и унижения хлынули по его лицу. Он сел за парту и расплакался, закрыв лицо руками.

Майя, также потрясенная произошедшей сценой, с сочувствием смотрела на несчастного мальчика. Ее переполняла жалость. Она прекрасно понимала, что он сейчас чувствует, и до глубины души была возмущена поведением Черныша. – Вот сволочь! – думала она.

– Витя, не переживай так. Все пройдет. – Она подошла к ревущему парнишке и погладила его по плечу. – Я сама все доделаю.

Снова взяв щетку, Майя принялась заканчивать уборку класса.

Глава 43

– Отбой, девочки, отбой! Всем спать! Заканчивайте разговоры...

Валентина Федоровна шла по коридору женского корпуса и гасила в палатах свет. Беда с этими девчонками. Такие болтушки! Целого дня им не хватает, полночи готовы шептаться. Все секреты какие-то, секреты! Чай, о мальчиках все, наверное. Вот ведь, совсем соплюхи еще, а туда же! В ее времена об этом даже и не помышляли.

– Заканчивайте шептаться! Закрывайте глаза!

Дежурная с тоской вспомнила, как четко проходит укладывание у мальчишек. Там после отбоя сразу наступала гробовая тишина. Ребята боялись не только пикнуть, но даже скрипнуть кроватью. Женщина усмехнулась, вспомнив, как застала ночью Бучу, когда он пробирался в туалет. На вопрос, почему он идет через дальнюю лестницу, делая крюк, тот замялся и стал растерянно бубнить, что заблудился. Ясно было, что он просто боится скрипнуть ступенькой, поскольку другая лестница проходила совсем рядом с «волчьим логовом». Да-а, эти волчищи ввели просто стальную дисциплину. Ну хоть за это им спасибо...

Майя лежала, закрыв глаза, но сон не шел к ней. Грустные мысли одолевали девушку. До конца учебного года уже оставались считанные дни, а она никак не могла решиться на объяснение с Андреем. Да и возможности, прямо сказать, не было совершенно никакой. Несмотря на то, что Ларину уже две недели как забрали родители, Хоршев ни на минуту не оставался один. Даже по вечерам. Его верные друзья, радуясь возможности лишний раз пообщаться со своим наставником, тоже забросили подруг и, как и раньше, все вечернее время проводили с ним на турниках.

Ворочаясь с боку на бок, Майя вспоминала как Андрей нес ее на руках по лесу. «Ну что, Малышка, поехали?». Эти слова каждый день звенели в ее мыслях. Девушка вспоминала, как сладко она прижалась к его широкой груди, обняв за шею... Неужели он ничего к ней не почувствовал тогда? Быть такого не может! И еще навещал ее, беспокоился. Может, подруга была права, говоря что все это не просто так?

Майя в тоске замотала головой по подушке. Да сколько же можно?! Как она устала, как измучилось ее сердце! Полгода она страшно ревновала, видя как любимый уходит с другой. Как ей хотелось быть на месте той, более решительной и смелой! И почему она не решилась объясниться с ним сразу? Гордость не позволила. Разве ж она могла представить себе, что все окажется так глубоко и мучительно...

– Нет, я просто должна что-то сделать! Не могу, не хочу, чтобы вот так навсегда расстаться! Никогда этого себе не прощу!

Майя сбросила с себя одеяло. Задрав повыше ночную рубашку, она стала разглядывать свое тело. Согнула ноги в коленях, повернулась на бок. Темнота мешала осмотру, не давая полной картины.

– Майка, ты чего?

Терехова с кровати напротив удивленно смотрела на подругу.

– Ничего. Синяк у меня. – Майя с досадой добавила. – В туалет хочу.

Одев тапки, она на цыпочках направилась вниз. Там располагалась умывальная комната. Войдя в нее, девушка осторожно прикрыла дверь и прислушалась. Вроде никто не идет. Прищурив глаза от яркого света, она подошла к большому зеркалу и стала разглядывать свое отражение.

Прямо на нее из стены смотрела стройная черноволосая красавица с глубокими как озеро глазами. Длинные пушистые волосы были заплетены в две косы, изящно спадавших за спину. Шелковая рубашка на груди приподнималась двумя острыми бугорками. Длинные прямые ноги казались произведением искусства, настолько они были правильной формы и идеального очертания.

Девушка медленно провела ладонями по бедрам и приподняла материю. Показались белые трусики, плотно облегающие нежное девичье тело. Выше, еще выше... Она как завороженная тянула шелк вверх, пока не показались маленькие сосочки. Одним рывком сдернув рубашку, она кинула ее на крючок и стала пристально изучать свою недавно сформировавшуюся грудь.

Полностью удовлетворенная осмотром, Майя подняла руки и запрокинула их за голову. Затем изогнулась в талии и несколько раз повернулась то одним боком, то другим. – Очень даже неплохо! – подумала она, с гордостью глядя на гибкое стройное тело. Затем новая мысль пришла ей в голову. Покраснев, она некоторое время стояла, не решаясь на такой откровенный шаг. Затем подошла к двери и осторожно прислушалась. Все было тихо. Вернувшись к зеркалу, Майя быстро стянула с себя трусики и, не выпуская их из руки, встала как вкопанная.

Ее сердце громко билось. Она ощущала себя так, словно разделась перед мужчиной, и что Андрей видит ее в этот самый момент. Инстинктивно она прикрыла запретное место, но затем, собравшись с духом, отвела руку и обнажила свой пах, покрытый нежным темным пушком.

– Вот тебе! Смотри! – мелькали в мозгу лихорадочные мысли. – Все смотри! – Развернувшись спиной к зеркалу, она стала плавно извиваться бедрами, поглядывая через плечо на свое отражение. Представляя, что он ее сейчас видит, девушка мстительно улыбалась.

– Вот тебе! Видишь? Вот кого ты на Катьку променял! Понял теперь? ...

Вернувшись в спальню, Майя пробралась к постели и как мышка юркнула под одеяло, свернувшись калачиком. Ее тело было покрыто мурашками, она тихонько шипела, пытаясь согреться и потирала кожу.

– Майечка, ты чего так долго? Что случилось?

Встревоженная Наташа трясла ее за плечо. Она высунула голову.

– Ну что ты пристаешь? Все нормально. Спи давай!

– Ну как знаешь...

Немного обиженная Терехова снова легла в постель и отвернулась к стене.

Глава 44

Шел урок русского языка. Один из последних уроков в этом году. Все диктанты и контрольные уже были написаны, четвертные и годовые отметки практически выставлены. Сталина Андреевна задала написать сочинение на тему «Мои планы на лето». Глядя как дети прилежно взялись за работу, учительница одобрительно кивнула и углубилась в изучение классного журнала.

Хоршев недовольно поморщился. Опять писаниной заниматься! Надоело как все... Он покосился на свою крошечную соседку. Та вовсю строчила, чуть не касаясь носом тетради. Да-а, тут уже не спишешь, придется самому корпеть. Он обернулся назад. Волки уныло пялились в разные стороны, проклиная вредную училку. Заметив взгляд, они стали корчить разные гримасы, демонстрируя свое полное нежелание трудиться.

– Там, на задних партах! Это еще что такое? Не успеете написать, будете после уроков заканчивать!

Хоршев быстро повернулся и придвинул к себе тетрадку. – Вот ведьма старая! Заколебала. Так и придется что-то нацарапать, никуда не денешься. – Он открыл тетрадь и замер, удивленный. Под обложкой лежала записка. На сложенном пополам тетрадном листе крупными буквами было выведено «Андрею».

Согнув в локте могучую руку и опершись на нее щекой, Хоршев поставил заслон от соседки, которая впрочем так была увлечена своей писаниной, что ничего вокруг не замечала. Затем он осторожно, стараясь не привлечь внимание бдительной Сталины, развернул листок.

– «Андрей, мне надо с тобой поговорить. Встретимся после ужина у домика. Если придешь – кивни. Майя».

Он чуть слышно присвистнул. Письмо удивило его. Он не раз получал похожие записки, но никак не думал, что эта гордая независимая девушка решится на такое. К тому же до каникул оставалась лишь пара дней. Что ей надо? Гулять вроде уже поздно. Может, поблагодарить хочет за помощь? Или за то, что Терехову спас тогда? ...

Майя напряженно сидела, склонившись над партой. Она усиленно делала вид, что писала, но на деле лишь водила ручкой по пустому листу. Краем глаза она незаметно наблюдала за Андреем, дожидаясь момента, когда он прочтет записку. – С ума сойти, ну что за лентяй! Когда ты тетрадь-то откроешь? – Глядя как парень перемигивается с друзьями, она чуть не психанула. – Да сколько же можно!!!

Пульс оглушающе стучал, отдаваясь в голове с каждым ударом. Майя стиснула зубы, изо всех сил стараясь, чтобы сосед не заметил ее состояния. – Ну наконец-то! – Она с замиранием сердца глядела как Хоршев задумался, прочитав ее послание. Ее вдруг потрясла мысль, что он может просто не захотеть с ней встретиться. А что, с него станется! Пойдет на турники с этими, вот и все. Зачем ему какая-то встреча?! ...

– Ладно, девчонка вроде хорошая. Встретимся, узнаем...

Хоршев принял решение. Повернувшись к Майе, он встретил ее напряженный взгляд. Побледневшая от переживаний девушка с волнением ждала его ответа. Несколько удивленный ее видом, Андрей чуть заметно кивнул. Майя тоже быстро кивнула в ответ и тут же отвернулась. Пожав плечами, большой парень взял ручку и принялся писать сочинение.

* * *

День тянулся страшно медленно. Не находившая от волнения места, Майя ходила словно зомби, совершенно не реагируя на происходящее вокруг. Сейчас ей все мешало, все раздражало, даже верная подруга Наташа. Девушке хотелось побыть одной, но это никак не получалось. Постоянно кто-то был рядом, ее о чем-то спрашивали, она невпопад отвечала, мечтая только о том, чтобы ее оставили в покое.

Терехова с беспокойством смотрела на нее. Она не узнавала свою всегда спокойную и уравновешенную подружку.

– Майечка, что-то случилось? Ты расскажи, может легче станет.

– Все нормально, Наташа. Ты не спрашивай, пожалуйста. Не обижайся только...

Чем ближе подходил час свидания, тем сильнее и мучительнее билось ее сердце. Майя старалась не смотреть на Хоршева, опасаясь выдать свои чувства. – Что он обо мне думает? – Внешне тот никак не проявлял себя и занимался обычными делами, словно и не читал никакой записки. Это было даже и хорошо, поскольку девушка совершенно не представляла, как себя вести с ним.

Что было самое страшное, так это то, что Майя до сих пор еще не решила, что именно она ему скажет при встрече. Ну не бросаться же на шею, как это сделала когда-то Катя! Она ведь даже не знала, как Андрей к ней относится. А вдруг он встретится с ней по-дружески, просто чтобы узнать, чего она хочет? Одна мысль о том, в каком дурацком положении она тогда окажется, приводила Майю в смятение.

– Что, что я ему скажу?! Целый год ходила мимо, а тут на тебе!

Майя уже начинала жалеть, что написала записку. Ей стало казаться, что все это напрасно, что кроме новой боли и унижения ни к чему это свидание не приведет. Может, просто сказать ему, что встреча отменяется? А потом каяться всю жизнь?...

– Наташа, пойдем выйдем, поговорить надо.

Терехова язвительно усмехнулась и хотела было подколоть подружку в отместку за ее отношение. Но посмотрев на измученное лицо Майи, только молча кивнула и поднялась из-за парты.

– Пойдем.

Спустившись в раздевалку, девушки забились в самый дальний угол и сели на скамеечку. Наташа взяла подругу за руку и ласково погладила.

– Ну что там у тебя?

Майя медленно, глядя ей в глаза, призналась:

– Записку я ему написала. Вечером встречаемся.

– Так вот оно что! – ахнула Терехова. – А я-то думаю, что с тобой случилось? Ходишь как нездоровая... А тут вон что! И что ты ему скажешь?

– Не знаю, Наташа. В том-то и беда, что понятия не имею. Может, ты подскажешь?

Терехова озадаченно повела головой.

– Ну уж не знаю. Тебе видней наверное. А что ты вообще от него хочешь?

– Ну что хочу, что хочу?! Не знаю я! – По лицу девушки потекли слезы. – Ну как ты не понимаешь? Не могу я вот так расстаться. Ведь я больше его никогда не увижу!

Майя уже рыдала навзрыд. Придвинувшись к ней, Терехова мягко обняла за плечи и прижала к себе.

– Успокойся, успокойся. Все будет хорошо...