Текст книги "Начало пути"

Автор книги: Ольга Мяхар

Соавторы: Дарья Ковальская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Часть третья
РИТУАЛ

Эта часть моего дневника заслуживает отдельной главы. Так что писать буду по-особому. Как настоящую книжку. А что? Чем я хуже?

Ну ладно-ладно, просто поменяла настройки дневника. Теперь он пишет сам по себе, не дожидаясь мысленной команды от меня лично. Все. Я побежала. Надеюсь, потом почитаем – посмеемся.

Маг ходил по дому, вдумчиво читал записанное каракулями заклинание в тетрадке, долго его проговаривал, нервничал. Нос его был свернут чуть набок и наскоро пришит черными нитками, рука так и не приросла до конца и периодически отваливалась, но он надеялся, что прирастет наконец, и очень даже скоро.

Сиггун бродила от кладбища к лаборатории и обратно, распихивая зомбиков и ругаясь сквозь зубы. Ей была доверена самая ответственная часть ночной операции – добыча костей, дров, определенных ингредиентов, рисунки которых она получила вместе с корзинкой для костей… Ей же было поручено наполнить водой большой котел, который уже был установлен в центре лаборатории. Когда девушка увидела котел впервые, ее даже кашель пробил. Еще бы. Края котла как раз достигали ее плеч, а значит, набирать воду ей придется весь день.

Маг сказал, мол, это ничего, зато мышцы накачает, а то спит полдня, а потом ходит никакая. И вообще он ей добра желает, а если что не так – может превратить на денек в гнома. Вот у этих никогда проблем с силовыми нагрузками не было.

Сиггун спросила, кто такой гном. Ей описали мелкого коренастого бородатого человечка с интеллектом обезьяны и замашками гориллы. Девушка отказалась и, подхватив ведра, молча вышла из комнаты. При этом она очень крепко сжимала зубы, чтоб не выругаться. Маг с умилением смотрел ей вслед, вспоминая, как сам таскал воду в прошлый раз. У него еще постоянно рука отваливалась от тяжести, да и вторая скрипела мертвыми сухожилиями, отказываясь держаться на месте уже после сорокового ведра. Сейчас его тело было в еще более плачевном состоянии, и потому он был очень доволен, что от ведьмы есть хоть какой-то прок.

Да… в прошлый раз, как вы поняли, заклинание сорвалось. Маг тогда еще сильно горевал и выгнал из дома всех слуг, кошек, собак, попугая и даже сына. Перспектива еще десять лет быть мертвецом довела его до нервного срыва. С тех пор и живет вот так, как говорит Сиггун, бобылем.

Маленький эльф задумчиво стоял у входа в сокровищницу. Уже часа три как стоял. Он испробовал всё: молнии, динамит, заклинания на крови – всё без толку. Заперто. Маг очень и очень постарался, чтобы его магические игрушки более никто не спер. Охранные заклинания остановили бы даже великих магов древности, ибо обещали боли в пояснице, сильное несварение и четырехчасовой кашель. А кашель плюс несварение, да еще и четыре часа в скрюченной позе, – это круто. Далеко не каждый пойдет на такие жертвы.

Кноп возмущенно подпрыгнул и сжал маленькие кулачки. Глаза его воинственно горели алым светом. Маг поплатится за это. Ох как поплатится! Никто не смеет воровать у Кнопо-пупса.

19:08

– Темнеет уже! А ты все с ведрами возишься. Быстрее нельзя?

Взмыленная шатающаяся девушка остановилась у основания лестницы и зло посмотрела вверх.

Там стоял он. Маг. В сиянии заходящего солнца, что освещало его через дыры в стене, он был… неотразим.

Она сощурилась и побрела наверх, решив не реагировать на подколки.

– Учти. Не успеешь наполнить котел до полуночи, засуну и тебя туда. У тебя в жилах воды много, ее и вытащу.

Сиггун и ухом не повела, проходя мимо мага и вползая в комнату.

– Эй. Ты меня слышишь?

– Отвали.

И хоть сказала она это тихо и стоя к нему спиной, некромант впервые за многие годы почувствовал рой ледяных мурашек, пробежавших по его спине.

– Ммм… ладно, таскай давай. Сколько там тебе осталось? Потом чаю попьем.

Сиггун молча медленно прошла обратно, неся пустые ведра.

Некромант нахмурился, загибая пальцы и мысленно подсчитывая, сколько ведер она уже принесла. Выходило, что около пятидесяти. А надо было где-то двести… Вздохнув, маг почесал затылок и побрел вниз – ставить чай. Помочь он ей не мог никак, ибо сам рассыпался, магию берег на вечер. Ну хоть на глаза ей больше попадаться не будет.

– А чего ты зомби на это дело не подрядишь? Они бы воду быстрее перетаскали. – Горшок, снова синий, сидел на столе и смотрел на входящего на кухню мага.

– Нельзя. Дом, в котором идет воскрешение, должен быть чист от энергии смерти. Я его лет десять вычищал, зомби даже на порог не пуская. А теперь все испортить из-за какой-то воды? Нельзя. В крайнем случае сам натаскаю. Надеюсь только, что руки не отвалятся. А то будет нечем мешать варево.

– Хм.

На землю мягко опускалась ночь. Первые звезды загорались искрящимися точками, рассыпанными среди черного бархата. Луна медленно и вальяжно выходила из-за туч, освещая свои владения и стыдливо прикрываясь туманом, клочья которого разорванной ночнушкой летали над землей, то скрывая, то обнажая ее изгибы и впадины.

Свет гас в окнах домов огромного старого города. Люди, гномы и фэйри гасили свечи и забирались в свои или чужие уютные кровати. И только один дом, который стоял у самого леса, рядом с городским кладбищем, огороженный высокой каменной стеной, наоборот, оживал. В нем зажигались огни, открывались ставни, двери, сновали большие и маленькие тени жильцов. Это был дом некроманта, с двумя башенками, с кучей мертвецов, разгуливающих во дворе, и, собственно, самим владельцем. Единственным, кто не побоялся жить по соседству с погостом, был именно он – некромант, маг и немного провидец – Ланцелот, слуга короны и его величества короля Астрогномиуса Седьмого.

Зомби столпились во дворе и чего-то ждут. Лес, предчувствуя недоброе, притих, стараясь даже не шелестеть листвой в преддверии магии, которая свершится этой ночью в особняке.

В окне кухни появился силуэт ночного горшка. Он покрутил ручкой из стороны в сторону, поерзал и спрыгнул обратно на пол. Следом влетела фигурка золотистого эльфа. А в окне спальни появилась встрепанная фигура мага, стоящего рядом с огромным котлом и пытающегося разжечь под ним огонь.

И только одно живое существо все еще бродило снаружи – девушка, набиравшая воду из колодца.

Бледная, осунувшаяся, с трясущимися от перегруза руками, она снова и снова пыталась прокрутить ручку колодца и достать ведро с чистой водой. Руки соскальзывали, она хлюпала носом, крепче стискивала зубы и снова бралась за ручку, пытаясь достать ведро. Зомби на нее не реагировали. Они привыкли к ней и больше никогда не нападали. Есть, правда, просили постоянно. Но она уже не обращала на это ровным счетом никого внимания.

Ведра готовы. Подхватив, она прицепила их к концам найденной в сарае палки и на манер коромысел закинула себе на плечи. Потом, шатаясь, пошла к дому. Это была ее семидесятая ходка к колодцу.

– Чего так долго? У меня вот-вот закипит! – Маг высунулся в окно и прикрикнул на бредущую к дому фигурку.

И тут же фигурка споткнулась о чью-то бедренную кость и рухнула в пыль, расплескав ведра. Маг крикнул, что она дура, и побежал обратно к котлу.

Фигурка на земле не шевелилась. Просто лежала, отдыхая в грязной от пролившейся воды луже.

– Так. Пентаграмма есть. Ведьма… есть. Заклинание? Где заклинание?! А, вот же оно. Есть… гм… котел. Может, еще пару ведер? А то я как-то переживаю.

Ведьма лежала в углу и смотрела в одну точку.

Маг сам ее туда и бросил со словами:

– Ладно, лежи уж. Надеюсь только, что моя доброта заклятию не навредит.

Ведьма не отреагировала.

– Жаба! Где жаба? Где невинная жаба?!

– Тут.

Маг обернулся к горшку и задумчиво изучил банку, стоявшую в нем.

– Хм. Решил все-таки помочь?

– Ну… рано или поздно это все равно должно было бы случиться. А ты на кухне обещал, что после меня расколдуешь.

– Угу. Обещал. Так. Ладно. Отойди. Сейчас стол отодвинем… Лучше его вообще из комнаты вынести… И нарисуем пентаграмму.

Скрежет мела по доскам пола заставил ведьму очнуться. Она приоткрыла глаза и обнаружила задницу мага, которая вихляла из стороны в сторону, пока сам некромант старательно чертил символы.

– Ма-аг… – хрипло и с неприятным бульканьем в груди.

– Чего? А, очнулась? Вставай, нечего лежать, помогай.

– Кажется, я… не чувствую рук.

– Поздравляю. Ноги чувствуешь?

– …да.

– Вот и вставай, иди вниз и дуй на кухню. Возьми из крайнего левого шкафчика с зубами стрихнин и тащи сюда.

Возмущенный взгляд и попытка пнуть мага под зад.

– Во-от. Вот видишь, ноги очень даже шевелятся. – Маг улыбался, выпрямившись и нависая прямо над ней. – Давай вставай. Если сегодня все получится, я тебя отдам в академию магии, а через пару лет заберу к себе в ученицы.

Горшок как-то странно звякнул, подпрыгнув у стены.

– Зачем я тебе? – Даже не думая шевелиться и с наслаждением проваливаясь в новую глобальную депрессию. – Я бездарна. Все, что умею, – это попадать в неприятности или вовлекать в них других. И вообще – домой хочу!

– Вот это и будем развивать. Твоя феноменальная невезучесть – это именно то, что я искал. Будешь со мной по кладбищам ходить и насылать на мертвых свое невезение. А то я так и буду помирать… периодически.

Фыркнув, ведьма прикрыла глаза, но ее довольно чувствительно пнули по пятой точке.

– Я кому говорю, вставай. Время уже позднее, скоро полночь, а из-за твоей медлительности котел только через полчаса закипит. А ну встала, живо!

Ведьма зарычала и попыталась подняться хотя бы на четвереньки. Руки подламывались и отказывались повиноваться, словно чужие.

У мага еще и ведра какие-то ненормальные были, росли с каждой ходкой, в итоге увеличившись вдвое… И вот сейчас, сидя на полу и изучая орудия сегодняшней пытки, Сиггун запоздало сообразила, что утром они были значительно меньше. Эдак раза в два…

– Не поняла…

Маг выгнул дугой бровь, покосился на ведра, побледнел и с воплями и криками выставил ведьму за дверь, едва не навернув ее с лестницы.

– Ты… ты увеличил ведра! Урод! – Сиггун вцепилась в перила и с трудом устояла на ногах. Душа просила мести, руки – горла некроманта.

– Устала, вот тебе и кажется. Вали за ингредиентами. На! – В руки девушки сунули список из пятнадцати вещей, снабженный рисунками.

– Я тебе зверски отомщу, – прошипела ведьма.

– Я понял. Только потом, ладно? Сейчас мне реально некогда.

И маг утопал обратно в комнату.

 
Уж полночь близка, погасли огни,
С тобою остались мы в лабе одни.
Я близко стою, смотрю тебе в глаз,
И вижу его словно в первый я раз.
А ты улыбаешься, тихо шипя,
Ведь ты, дорогая, подопытная.
 

Маг фыркнул, никак не комментируя стихи ведьмы. Та же сидела на высокой табуретке, болтая ногами и задумчиво оглядываясь по сторонам. Спросила – зачем две пентаграммы? Некромант, бегая от котла к столу с ингредиентами и обратно, пояснил, что в одной будет стоять она с банкой. Во второй – он с горшком. А то, что он вызовет, чтобы снова ожить, не сможет пролезть через начерченные мелом линии и будет ползать по всей комнате разом… а может, и по всему дому.

– Долго ползать-то будет?

– Не знаю. Отстань. Я белладонну положил или нет? Беленькая такая.

– Положил.

– Спасибо. Продолжим.

А маленький эльф стоял на шкафу, морщился от запаха, который заполнил уже весь дом, и щурил алые глазки. Рожица его была перемазана кровью. Он только что поел, и в уме у Кнопа были очень и очень нехорошие мысли под общим заголовком «Страшная месть».

Некромант еще узнает, как плохо обижать маленьких. Уж он-то об этом позаботится.

21:43

Пентаграммы начерчены. Свечки горят в каждом углу, на каждой полке, высятся огарками на столе и украшают вершины пентаграмм. Ведьма зевает и сонно сидит на стуле, положив голову на стол и из последних сил пытаясь держать глаза открытыми. Некромант сыпанул слишком много сонника, и теперь даже его клонило в сон.

– Ничего-ничего, зато надежней будет. Вставай в пентаграмму. Где банка? А, вот. Держи.

Кивок. Прижатая к груди банка.

– И помни: нельзя выходить за линии! Что бы ты ни увидела, даже если это будут мама с папой или любимая бабушка… Не вылезать! Поняла?

Еще один кивок.

– Даже если я орать буду – не вылезать. Мало ли, слуховые галлюцинации вещь такая, еще решишь, что я тебе в любви объясняюсь, прискачешь и все сорвешь.

Ведьма фыркнула и покорно встала на свое место. С удовольствием отметив, что его не так уж мало, и в случае чего можно и посидеть, и даже полежать.

– Возьми сразу… Сонника в котле до фига, а ритуал долгий. Еще уснешь ненароком. – Маг всунул в руки удивленной девушки подушку и небольшой плед. – Ты на меня так не смотри. Я не от доброты душевной. Просто вчера ты порывалась вылезти из круга и достать подушку во что бы то ни стало. Мне сегодня такие эксцессы не нужны. Убью лично.

Сиггун кивнула и бросила подушку на пол, с комфортом на ней устроившись.

Новая жаба, пойманная еще сегодня утром и магически проверенная на невинность, сидела в банке и с недоверием обозревала черную слизь, покрывающую одну из ее стенок. Иногда по слизи проходила рябь, а пару раз ей показалось, что она на нее смотрит. Но так ли это, она еще не поняла.

Маг стоит в центре пентаграммы и зачитывает заклинание тихим торжественным голосом. Ставни окон открыты, ветер тихо завывает в трубе, вырываясь через камин и придавливая пламя огня под котлом к полу. Девушка сидит и задумчиво смотрит прямо перед собой, прижав колени к груди и завернувшись в плед. В котле что-то булькает…

– Сиггун.

– А?

– Сейчас начнет происходить невероятное. Не засни.

– Ладно.

Свет резко погас. Влетевший порыв ветра задул все свечи разом, а небо словно заволокла невидимая пелена, скрыв тени, очертания и контуры предметов.

– Маг! – страшным шепотом.

– Что?

– Все по плану? Темно как-то.

– Сиггун, помолчи, я пытаюсь сосредоточиться. Куда?!

– Что такое? – испуганно.

– Да горшок чуть не уполз. Ему, видите ли, страшно, и он передумал.

– Хм.

– Пусти!

В центре комнаты вспыхнула свечка. Всего одна, но она осветила бледные лица участников эксперимента и заставила горшок замереть в руках мага.

– Так и должно быть? – нервно уточнила ведьма.

– Понятия не имею. Я не каждый день себя воскрешаю, да будет тебе известно.

Лицо мага, подсвеченное снизу, и без того не самое красивое, стало попросту жутким. Нос все еще был свернут набок, трупные пятна расползлись по щекам и подбородку, глаза горели черным, жгучим огнем.

– Оттуда что-то лезет!

– Ну и не ори.

Ведьма зло сощурилась, но промолчала, наблюдая за центром комнаты, из которого как раз начало вылезать нечто. Прямо рядом с горящей свечой та капелька тени, что лежала у основания, вдруг расползлась, начала расширяться, достигла размеров футбольного мяча, и… из нее медленно вылезла чешуйчатая рука, впившаяся когтями в доски паркета.

После первой появилась вторая. Затем третья. Что-то лезло наверх. Шипя и пытаясь подтянуть невидимое тело.

– Ты это видишь? Оно же сейчас вылезет.

– Я знаю… так, наверное, и должно быть.

Ведьма недоверчиво хмыкнула, но промолчала. На всякий случай она встала и внимательно осмотрела линии, начерченные мелом на полу, – ни одна не стерлась. Вот и ладушки. Она сжала в руках банку с жабой и внимательно посмотрела на дыру в полу, из которой на нее взирали огромные сферо-сетчатые глаза, словно пылающие изнутри алым цветом. Голова существа была чуть продолговатая, рот напоминал кошмар дантиста, а вместо волос на макушке топорщились и изгибались на концах черные острые рожки.

Рывок. Существо выскочило из дыры и огляделось по сторонам. Невысокое и гибкое, оно двигалось так, словно каждый его сустав гнулся во все стороны разом. И от него исходила такая сильная вонь, что даже маг поморщился. Пахло гарью, пеплом, серой и кровью. С него что-то постоянно стекало на пол. Что-то, что тут же его прожигало, оставляя следы.

– Кто призвал? – прошипел монстр, оглядываясь по сторонам и прижав кисти рук к груди. Он был как бы наполовину согнут и принюхивался, словно не видел. Оглядывался по сторонам, искал…

– Я.

Монстр замер и медленно обернулся к пентаграмме с магом. Маг сжал зубы и выдержал его взгляд.

– Некромант… – прошипел пришелец и широко, клыкасто улыбнулся.

Впервые в жизни ведьме не хотелось говорить. Бледная и напряженная, она переводила взгляд с существа на некроманта и обратно. И существо ей очень и очень не нравилось.

– Мне нужно кое-что от тебя. А точнее, от твоего господина.

– Воскрешшшение! – усмехнулся пришелец. – Всем некромантам нужно воскрешение… рано или поздно.

– Я – не все! – отрезал маг.

– Они тоже так говорили. И что же ты дашшшь моему госссподину взамен?

– Ее.

Существо обернулось и уставилось на ведьму, буквально прожигая ее взглядом. Ведьма ошарашенно смотрела на мага, а точнее – на палец, указывающий на нее.

– Хм… ее… хорошо…

И существо пошло обратно к дыре.

– Я позову хозззяина… но ты подпишешшшь договор.

– Нет.

Монстр замер и недовольно оглянулся.

– Никаких договоров. Мне нужна жизнь, только тогда я отдам вам жертву.

Визг заставил закрыть руками уши и заорать в ответ. Существо раззявило свою клыкастую пасть и орало так, что сердце бешено врезалось в ребра, а волны дрожи били не переставая. Визг поднимался все выше и выше, переходя на высокие частоты. Стеклянная посуда с треском рассыпалась на столах и шкафах, пол дрожал под ногами, по стенам пошли трещины.

В следующий миг все оборвалось. Крик затих, существо осторожно село на пол, сложило ноги в немыслимой позе и осторожно опустило руки, скользя черными когтями по дереву.

Ведьма лежала на полу, из ее носа и ушей шла кровь.

Маг молча на нее смотрел, сжимая в руках книгу заклинаний, которую подобрал с пола.

– Давай поторгуемся, маг, – предложило существо и улыбнулось, обнажая половину клыков. – Что скажешь?

– Она жива? – тихо и хрипло.

– Пока да. Но если мы не сойдемся в усссловиях… она умрет. Как видишшшь, я могу убивать, не прикасаясссь.

Маг перевел взгляд с ведьмы на монстра и крепче стиснул зубы, чтобы не сказать то, что хотел.

– Тебе она дорога? – Монстр склонил голову чуть набок, прожигая мага углями глаз.

– Нет.

– Врешшшь.

– Нет.

И маг открыл книгу на заранее заложенной странице.

– Что ж, давай поторгуемся.

Они торговались долго. Некромант перешел на язык древних колдунов. Сотканный из шипящих и гласных звуков, он был непонятен и неведом дневнику, излагавшему все эти события.

Шли часы. Существо никуда не спешило. Лишь изредка поглядывало на лежащую без сознания ведьму. Оно явно ею заинтересовалось, хоть и пыталось не подавать виду.

– Не ссоглассен. Ссслишшшком высссокая цена.

Маг устало прикрыл глаза и объяснил в сотый раз подряд:

– Либо так, либо ничего. И если ты не призовешь хозяина, я найду способ рассказать о том, какую жертву он потерял.

Существо взвизгнуло. Большая колба, стоявшая на шкафу, взорвалась, разлетаясь на сотни осколков. Маг поморщился и посмотрел на ведьму. Та дышала ровно, но до сих пор не пришла в себя.

– Ладно, некромансссер. Как знаешь.

И на подламывающихся когтистых конечностях существо подползло к свече и забралось обратно в лаз. Отвратительно выгибая суставы под самыми невероятными углами. Это было… омерзительно. Оно и само было омерзительным. Но его хозяин… он был намного хуже.

Ведьма застонала и села, держась за голову и удивленно оглядываясь по сторонам. Увидела мага, замерла и попыталась сфокусировать взгляд.

– Что это было?

– Ничего. Ты просто отрубилась. Будь внимательна, сейчас сюда явится то, что попытается тебя обмануть.

– Обмануть?

– Да. Он не захочет платить и будет выманивать тебя хитростью. Что бы ни увидела – оставайся в круге. Поняла? Или я сам потом найду тебя и медленно вырежу сердце, которое скормлю горшку.

В голосе мага не было и тени юмора. Ведьма повернула голову к центру комнаты и посмотрел на дыру в полу.

– Ты меня поняла?!

– Да. Не ори. У меня до сих пор уши болят… от криков. Черт, опять что-то лезет. Маг!

– Тихо! Не ори. Он не должен тебя заметить. Молчи, поняла?

Ведьма кивнула и закрыла глаза.

То, что лезло из дыры, на взгляд любого живого существа, было отвратительным, безобразным и пошлым, как бы странно это ни звучало.

– Маг, – простонало существо, поднимаясь во весь рост и упираясь плечами в потолок. – Опять ты!

Маг криво улыбнулся и поднял голову, заглядывая в черные, как у него самого, глаза.

– И снова сделка, да? – От голоса вибрировала мебель, ходили ходуном уцелевшие банки и склянки в покосившемся шкафу, а по нервам то и дело проходили адреналиновые волны.

– Да.

Существо загромыхало, затряслось и разразилось оглушающим хохотом, откуда-то в комнате поднялся ветер, и мерзко потянуло вонью из его рта.

– Да. Он сказал «да»! Какой смелый мальчик… Ну хорошо! Что за сделка?

Ведьма подпрыгнула, когда монстр рухнул на пол, сложив ноги по-турецки и упершись в них локтями. Он находился так близко от пентаграммы мага, что оба едва не касались друг друга. Но… линии не нарушал, словно лишь пугая некроманта и показывая, как близко он может быть.

– Все просто. Мне нужно бессмертие. Тебе – душа ведьмы. Так?

– Да.

– Прекрасно. Я привел тебе невинную ведьму и хочу получить бессмертие. Это и есть сделка. – Некромант говорил медленно, спокойно, глядя прямо в черные провалы огромных круглых глаз.

– Хм… в прошлый раз, когда ты вызывал меня, это оказалась не ведьма.

– Издержки производства. Ее соблазнил мой… слуга.

– Ха-ха… Да, я помню. – От хохота нежити, прервавшей мага, стены затряслись как пергамент, ведьма заорала, хватаясь за голову, а черные телеса все сотрясались и сотрясались, пока демон бил себя рукой по колену.

– Неплохой горшок ты из него сделал. Ночной вроде, да?

– Да, – мрачно.

Ведьма в шоке привстала, нашла взглядом горшок и с ужасом на него посмотрела.

– Так вы что… это твой ученик, что ли?

Нежить медленно обернулась и с интересом посмотрела на маленькую ведьму.

– Говорящая, – с удовольствием констатировал монстр. – Всё как я люблю.

Маг кивнул. Ведьма побледнела и отвернулась.

– Не нравится мой облик? Хм… А так?

Громадное тело начало сжиматься, из многочисленных щелей и пор выходил газ, все сильней и сильней съеживался демон, пока и вовсе не исчез в клубах черного дыма.

– Кх-кх. Маг!

– Что?

– Ты… кх-кх-кх, да что же это… кх…

– Ну здравствуй, ведьма.

Девушка замерла, вытерла выступившие слезы и недоверчиво посмотрела на центр комнаты. Дым потихоньку рассеялся, а на его месте возник высокий, стройный юноша с до боли знакомой физиономией. Он мягко улыбался и, склонив голову набок, изучающе смотрел на нее.

Ведьма застыла, изумленно раскрыв глаза и не шевелясь. На лицо ее медленно начала выползать улыбка.

– Сиггун, не вздумай к нему выходить! Кто бы это ни был, это не человек из твоего прошлого, это…

– Ди Каприо… Это Ди Каприо… Надо же… как в «Титанике».

Юноша ослепительно улыбнулся и протянул к ней руку.

– Блин, как живой! И не постарел совсем.

Черная бровь юноши взмыла вверх, демон понял, что перестарался.

– Хм. Это был самый яркий образ в твоем сознании. Этот человек уже умер?

– Нет, – радостно. – Но ему точно больше шестнадцати. Да ты не тушуйся. Пройдись, ну пройди-ись… Бли-ин… так бы и попросила… обнять меня! И на «Титаник».

– За чем же дело стало? – прошептал парень, сузив глаза и хищно улыбаясь. – Всего два шага, и я тебя не то что на «Титаник» – на Луну унесу.

Ведьма тяжело вздохнула, вытерла последнюю слезинку, высморкалась в платочек и отрицательно тряхнула головой:

– Не. Под воду не хочу. На Луне холодно и дышать нечем. Да и ты… ненастоящий.

– Мгм. А так? – И очертания парня, изменяясь, опять поплыли.

На время небольшой дымок загородил обзор, ведьма снова закашлялась, но, едва протерла глаза от дыма, тут же с интересом посмотрела вперед, пытаясь понять, что ей покажут на этот раз.

– Вашу маху, какая прелесть! – ахнула она, едва не перейдя границу белых линий. Но вовремя остановилась.

Бледный маг с ужасом смотрел прямо перед собой, силясь что-то сказать.

А там… на втором этаже каменного дома, в центре лаборатории черной магии и оккультизма, стоял и бил копытом шикарный белый единорог с роскошной гривой, белоснежным рогом и длинным красивым хвостом. Но не это чуть не сразило ведьму наповал и едва не заставило бросить все и выйти навстречу – на спине (да-да, на спине единорога) сидел Он. Тот, кого она долгими вечерами последние лет двадцать представляла в своих мечтах и видела в снах.

Принц! Блондин! Высокий, изящный, накачанный, сильный… Голубые глаза метали молнии, тонкие губы были упрямо сжаты. В ухе поблескивала серьга в виде крестика, а на шее висел кулон с фотографией любимой девушки. Он был не просто прекрасен, он был ослепителен! В лучших традициях аниме. Длинные пушистые ресницы, разметавшиеся по плечам сияющие волосы и взгляд… Да за один такой взгляд половина девушек этого мира пойдет на всё. Вторая половина пойдет гораздо дальше.

– Иди ко мне.

Бархатный голос обволакивал, протянутая рука с тонкими пальцами манила, словно сыр голодную крысу. И крыса шла. Стонала, сглатывала слюну и шла.

Но тут отмер некромант.

– А ну хорош изображать Прозерпина! Меня сейчас стошнит! Я его не затем из дома с боем выгонял, чтобы опять смотреть и корчиться. Изображай вон ангелов. Ей все равно, я тебя уверяю.

Ведьма застыла и перевела затуманенный взгляд на мага.

– А кто такой, – прерывистый вздох. – Прозерпин?

– Мой сын, – отрезал некромант и зло, упрямо сощурился. – И не дай судьба снова с ним свидеться. Либо я его убью, либо он меня прибьет.

Ведьма мотнула головой и с большим интересом взглянула на мага.

– У тебя есть сын? Да еще и та-акой?

– Это ты по внешности судишь. – Маг сплюнул и поморщился.

– Что… бабник?

– Нет. Девственник, – мрачно.

– Импотент? – пытаясь угадать.

– Хуже. Ждет ту единственную и неповторимую. Носится с какой-то каракулей, которую сам как-то утром нарисовал. Дескать, ночью приснилась, найду – женюсь. А так как рисовать не умеет, изобразил он красного дикобраза с выпученными глазами. Я даже за бедняжку попереживал чуток.

– Ммм… а за нее-то почему?

– Ты бы с ним пообщалась – не спрашивала бы. Ты думаешь, кто меня в гроб едва не вогнал? И то вон сопротивляюсь из последних сил.

– О. Что, ночью нож в спину?

– Нет. Поединок чести! Чтоб он неладен. Вызвал, залез на коня, поднял пику и, пока я ржал, пронзил насквозь. Гаденыш.

Брови ведьмы поднялись уже до половины лба. Обиженного юношу, застывшего на нервничающем единороге, все игнорировали.

– Э… мм… а за что?

Маг махнул рукой и отвернулся, явно переживая заново то, что произошло давным-давно.

– Маг. Ну маг… ну за что? – Ведьма даже подпрыгнула, так было любопытно.

Юноша на единороге откашлялся. Всем было по фиг.

– Я некромант, не видно?!

Ведьма оценивающе огляделась по сторонам, заценила снова отвалившийся нос и булькающее варево в котле, из которого как раз всплыл очередной скелетик.

– Заметно.

– Во-от. А он решил податься в паладины! Какие паладины?! Откуда у него гены-то такие только выискались. Мать – ведьма, я – некромант, а сын – паладин. Надо мной до сих пор вся черная месса за глаза смеется.

Ведьма закашлялась в руку, делая вид, что страшно сочувствует.

– Говорит, я – за добро! А потому помирать тебе пора, папка. Или отказывайся от чар своих жутких и закапывай всех мертвяков обратно, а сам вступай на путь света и добра. Ага. Щас! Я закопаю, а на следующий день ко мне нахлынет ворье и утащит все, что плохо лежит? Ну уж нет, не для того всю жизнь… да что там, поколениями(!) все это собиралось, чтобы потом один идиот так вот разом установил добро и справедливость в моем доме.

Ведьма смеялась уже в открытую, согнувшись пополам и вытирая слезы.

– Да-а-а… Теперь понимаю, чего ты тут один сидишь.

– Ничего ты не понимаешь!..

– Так! – Блондин сощурил глаза и зло оскалился, резко увеличиваясь в размерах. Единорог грустно заржал, но тело распухало прямо на глазах, чернея, вываливалось из рванувшей по швам одежды, заполняя почти все пространство комнаты.

Ведьма с магом притихли, вспомнив, где они и что творят.

– Прости, я был… неправ. – Некромант сухо кивнул озлобленному шипящему существу и показал рукой на ведьму. – Так ты берешь? Товар отменный. Расстаюсь с болью в сердце.

– Ха! – сообщили из круга.

Ведьму все проигнорировали.

– Беру! – прогромыхал монстр, клыкасто улыбаясь. – Беру. На, жри свое бессмертие.

И с одной из конечностей монстра медленно сползла огромная черная капля слизи, размером с волейбольный мяч, и, рухнув на пол, чмокнув, быстро прожгла почерневшие доски.

Маг внимательно следил за ней, не шевелясь. Ноздри его едва заметно трепетали, и только потому можно было понять, что некроманту сейчас не до шуток. Он ждал этого так долго, что ошибки позволить себе не мог.

Темнота медленно отступала. Слизь расползлась. И на месте черной капли в центре дымящейся вмятины на полу оказался… маленький золотой кирпичик, размером с ладонь новорожденного ребенка.

Некромант сел на колени и протянул руку к кирпичу. Но у самой границы круга… остановился.

– Что же ты не берешь, некромант? – прогромыхало чудовище, усмехаясь клыкастой пастью, из которой на доски стекала зловонная слюна.

– Ты знаешь почему. Границы круга.

– А ты палочкой, – посоветовала ведьма.

Монстр хмыкнул и одобрительно кивнул.

– Забавная она у тебя.

– Куда уж больше.

– Хм… ладно. Давай сюда ведьму и забирай свое бессмертие.

– Откуда я знаю, что ты не заберешь его вместе ней?

– Ну… я пообещаю, – довольно щурясь. – Неужели не поверишь?

– Нет.

Взгляд монстра стал злобным, а ведьма вдруг поняла, что чем монстр больше, тем тупее. Вот сейчас он едва помещался в комнате. Но все же… был чуть туповат. А вот в облике Ди Каприо был лучше и… соображал хорошо. Или это стереотип?

– Хорошо. Твое предложение?

– Контракт. И ты знал, что я это скажу.

Демон громко рыкнул, зло зашипел и долбанул лапой по полу так, что даже маг на миг поверил, что пол не выдержит, и они провалятся вниз.

– Ненавижу твои контракты.

На ведьму снова посмотрели, и черный взгляд круглых, как плошки, глаз той очень и очень не понравился.

– Ладно. Хороша… Люблю веселых и невлюбленных. С ними весело. Но контракт составлю сам. Согласен?

Некромант тоже внимательно смотрел на ведьму, делая ей какие-то тайные знаки.

– Согласен. Давай.

Полчетвертого утра.

Контракт подписан. После долгих препираний, зачеркиваний, воплей и обещаний оживить и прибить некроманта заново контракт все же был подписан. Обеими сторонами.

Монстр дольно улыбнулся и громко и торжественно зачитал его пункты. Ведьма, бледная, как пергамент, их слушала, не понимая, что хочет ей сказать отчаянно жестикулирующий за спиной монстра некромант.

«Пункт 1. Маг Ланцелот отдает невинную ведьму демону и… (тут цензура).

Пункт 2. Демон принимает дар и дозволяет ничтожному червю в лице мага Ланцелота съесть отходы его жизнедеятельности и обрести новую жизнь. (Здесь они спорили особенно долго, маг все еще не хотел под этим подписываться).