Текст книги "Развод. Искушение Ангела и Беса (СИ)"

Автор книги: Ольга Ларгуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

11

Званый ужин прошел прилично.

Ну, почти.

Волей судьбы места Натальи и ее сына за столом оказались точно напротив Ангелины и Ивана.

Серебряные приборы, хрусталь бокалов, тончайший, почти прозрачный фарфор тарелок. Белоснежные салфетки и вышколенный персонал – все, как и положено на приеме у особ высокого ранга.

Во время ужина Плотникова быстро и нежно касалась руки Ивана, дарила ему улыбки, сияла взглядом. Играть оказалось легко: Бес с удовольствием подхватывал любую инициативу партнерши, отыгрывал ее до конца, не обращая внимания на жену.

Леди в красном молчала долго. Лина с удовольствием наблюдала за тем, как ее соперница медленно, но верно приближалась к точке кипения.

Стук приборов сменялся звоном хрусталя, тишина – тостами. Ближе к финалу ужина, когда гости переместились в зону отдыха у камина, который по размеру ничуть не уступал каминам старинных замков, Наталью, наконец, прорвало.

– А почему вы весь вечер молчите, Ангелина? Расскажите нам о себе. Как знать, если повезет, вы станете частью семьи Бестужевых.

– Что конкретно вас интересует? – Плотникова переплела пальцы с пальцами Ивана, сидевшего рядом. Он сам выбрал удобный двухместный диванчик и предложил его «невесте». Блондинка легко проигнорировала едкое «как знать» и «если повезет», потому что не испытывала на этот счет ни малейших иллюзий: Бес использует ее, чтобы раздраконить жену и выбросит за ненадобностью. Все условия были оговорены на берегу, и это правильно.

– Ну например, чем вы увлекаетесь. Нам хочется больше знать о потенциальной невестке, правда, папа?

Движение слегка приподнятой брови Бестужева-старшего можно было трактовать двояко, а Бес молча провел большим пальцем по запястью «невесты», поддерживая и поощряя к разговору.

Эти слова было странно слышать: Наталья всеми силами тормозила развод, но в разговоре намекала на то, что место рядом с Иваном свободно. Сладкая ловушка? Проверка на адекватность? Блондинка сделала себе мысленную пометку: надо будет проверить.

– Я увлекаюсь работой…

– Вы работаете?

Всего два слова, но в этом уточнении Наталья умудрилась передать свое отношение к сопернице. Если «вы» звучало безобидно – нейтрально, то «работаете» – так, словно речь шла о торговле собственным телом или шарлатанстве, не меньше.

– Представьте себе, работаю и получаю удовольствие от процесса, – улыбнулась Лина и посмотрела на «жениха». Задержала взгляд, дождалась ответного и только тогда вернулась к собеседнице.

– И кем же вы работаете в таком возрасте? Секретарем? Или бумажки в бухгалтерии перекладываете?

Плотникова демонстративно придвинулась к Бесу так, чтобы их бедра соприкоснулись, и мягко улыбнулась.

– Я работаю психологом в компании Ивана, что же касается возраста, так мы с вами почти ровесницы, Наталья. Плюс – минус год или два роли не играют.

– Психологом, говорите? Так что же вы не смогли сберечь свой брак, Ангелина? Как же так? Разведенный психолог – это как сапожник без сапог, – сверкая довольной улыбкой, Наталья покачивала стройной ножкой, позволяя высокому разрезу демонстрировать кромку ажурных чулок. Она нашла уязвимое место в броне соперницы и была готова вытащить ее, как моллюска из раковины, и растерзать на глазах у Ивана, который выглядел неприлично спокойным и расслабленным рядом со своей невестой, а уж этот поцелуй на балконе… За него она отомстит отдельно.

– А зачем держаться за брак, который себя изжил? Разве это правильно? – Лина тонко улыбнулась, намекая на затянувшийся бракоразводный процесс. – Мудрые люди знают: лошадь сдохла – слезь! И только глупцы продолжают хлестать бездыханное животное хлыстом, вызывают шаманов с бубнами, чтобы воскресить дух, и продолжают убеждать себя, что это не их лошадь смердит на целый квартал. Именно такие люди часто становятся моими клиентами и спустя некоторое время они принимают верное решение. Ведь что главное в любви..?

Блондинка подвесила вопрос на паузу, внимательно считывая реакцию собеседницы. По сбившемуся дыханию Натальи, по судорожно стиснутым пальцам и расширенным зрачкам она видела, что та зла, и это было еще мягко сказано.

– И что же главное?

– Свобода, – все также мягко улыбнулась Плотникова. – Хочешь удержать – отпусти. Твой человек от тебя не уйдет, а зачем цепляться за того, кому ты не нужна, м?

– Хотя бы для того, чтобы ребенок рос в полной семье.

Наталья усилием воли расцепила руки и положила их на мягкие подлокотники. От расслабленной и вальяжной женщины, хозяйки этой жизни, не осталось и следа. Ангел внимательно следила, чтобы не перегнуть палку: Бес не простит ей публичного унижения жены.

– Ой, нет! Ребенок должен расти в счастливой семье, где между мужем и женой существует понимание, а имитация любви – это суррогат, который никого не делает счастливым.

Ангелина очень хотела обернуться к Бесу и нежным голосом уточнить «не правда ли, дорогой?», но не стала дергать за усы черную пантеру, которая и без того была напряжена.

– Я смотрю, вы почти ничего не ели за столом. Что, не в коня корм? – сорвалась с хороших манер Бестужева.

– Наталья! – голос Ивана словно удар хлыста рассек тишину. Гости затаились, наблюдая за бескровной словесной дуэлью. Папа Беса не скрывал своего интереса, мама с трудом гасила улыбку.

– А что такого?! Ты был невнимателен к своей невесте, Иван, и не заметил, что она отказалась от осьминогов и проигнорировала устриц, а ведь их только сегодня доставили самолетом напрямую из Франции. Свежайшие, нежные. Ангелина, вы ведь знаете, что устрицы являются афродизиаками, которые усиливают сексуальное желание, – Наталья демонстративно облизнула губы и прогнулась в спине, демонстрируя пышную грудь.

– Знаю, но я не люблю устрицы, а мое сексуальное желание не нуждается в подпитке, с этим все в порядке. Правда, дорогой! – блондинка не выдержала и посмотрела на «жениха». Он обещал поддержку, так пусть выполняет обещание.

– Да, конечно. Я тоже не особо люблю морских гадов, и ты это прекрасно знаешь, – отозвался Иван, глядя в глаза жены.

– Могу себе представить, что вы любите. Пф-ф! Поди, щи да борщи, не так ли?

– И это тоже. А еще домашние пельмени и котлеты. Недалеко от моего дома есть магазинчик, в котором армяне торгуют овощами, так вот у них я покупаю изумительную аджику, которую они готовят сами. Спелые помидоры, болгарский перец, перец чили, специи… м-м-м… аромат просто восхитительный. Ивану понравились мои пельмени с этой аджикой. Правда? Ты даже попросил добавки.

Это была игра навылет: или пан, или пропал.

– Да, это было… – Бес задумался и посмотрел в потолок, словно там была написана подсказка, – …это было очень вкусно, дорогая.

Отчетливо скрипнув зубами от гнева, Наталья замолчала. Потребовалось несколько минут, чтобы она пришла в себя.

– Я через два дня иду на выставку М*не, Иван. Приглашение на двух человек. Ты идешь со мной.

Последняя фраза была чем-то средним между просьбой, вопросом и констатацией факта. Поймав на себе странный взгляд Беса, Лина пожала плечами. Для окружающих это выглядело «как скажешь, дорогой, решай сам».

– Наверняка это будет очень интересная выставка. А кто конкретно из двух художников будет представлен?

– Ну я же сказала – М*не, – раздраженно бросила Наталья и жестом подозвала официанта. – И это будет закрытый показ, вход только по индивидуальным приглашениям.

– Я понимаю, просто я хотела уточнить: Моне или Мане? Вы же знаете, что это два разных человека.

С тихим рыком жена Беса вскочила с кресла и вышла из комнаты. Ну что ж, красная тряпка сработала идеально.

Есть в психологии один простой закон: действие рождается тогда, когда накапливается нужное количество эмоций.

Судя по состоянию Натальи, она готова как минимум сутки провести в постели со своим Бесом.

– Ай да Ангел, ай да молодец! – похвалила себя блондинка и расслабленно откинулась на спинку дивана.

Званый ужин постепенно подходил к концу. Прощание с родителями Ивана было теплым и приятным.

– Будем рады видеть вас снова, – Бестужева обняла Ангела и тихо прошептала на ухо. – Вы умница.

Эти слова еще звенели в памяти Плотниковой, когда она садилась в машину, пока ехала по вечерней Москве.

Смартфон Ивана то и дело взрывался входящими звонками и сообщениями. В темноте салона было прекрасно видно имя абонента. Жена.

– Да, я была права. Эти двое играют друг с другом. Ни один из них не отпустил партнера, а я просто удачно попалась под руку, – заметила Лина, отворачиваясь к окну.

Да, она все знала. Да, это была игра с открытыми глазами, но почему в итоге на душе остался неприятный скользкий дурно пахнущий осадок?

Отбив очередной звонок жены, Бестужев нажал кнопку вызова.

– Готовься, я еду, – и не дождавшись ответа отключил телефон. – Ген, меня на Освобождения, а потом даму доставишь по ее адресу.

– Будет сделано, Иван Сергеевич.

Машина плавно перестроилась в другой ряд и замигала поворотником.

– Спасибо, Ангелина. Я доволен сегодняшним вечером.

Вот и все, что осталось на память от Беса. Кратко, без лишних эмоций и по существу, а значит она в полной мере отработала приличный гонорар.

Притормозив у роскошной новой высотки, водитель включил аварийные огни.

– Мы на месте.

Он ушел, не взглянув на нее напоследок.

Она сделала вид, что увлеченно изучает окрестности.

Жизнь продолжалась.

12

– Ну как, мам, справилась? – Сашка вышел в прихожую, едва услышал лязг ключа в замочной скважине. Прислонился плечом к стене, внимательно наблюдая за тем, как мама скинула туфли на шпильке и положила на тумбочку серебристый клатч.

– Все нормально. Один раз в эту игру можно сыграть, но больше – ни-ни. А ты чем занимался, пока меня не было? Помоги, пожалуйста, – Ангелина повернулась спиной к сыну и приподняла волосы, открывая доступ к замочку колье.

– Я с Пашкой в рейд сходил. Покрошили отряд орков, защитили город, потом у него дома свет вырубили и его выкинуло из игры, – парень осторожно расстегнул колье и отошел в сторону. – Ма, а тебе идет эта штука.

– Сань, лучшие друзья девушек – это бриллианты. На женщин это утверждение тоже распространяется.

После роскошного особняка Бестужевых стандартная трешка казалась маленькой, но очень уютной и теплой. Лина подошла к сыну и ткнулась лбом ему в грудь.

– Ты у меня уже совсем взрослый стал. Смотри, выше меня вымахал, – проворчала Лина, скрывая за словами внезапно подступившие слезы. С чего вдруг ее так развезло? Может потому, что рядом с сыном можно было быть собой: слабой уставшей женщиной, которая приложила немеряно сил, чтобы из мальчишки вырос не маменькин сынок, а настоящий мужчина. Кажется, у нее это получилось.

– Ну ма, ты чего? Устала, да? – растерялся парень.

Тепло его ладони согревало спину Лины, хрипловатый ломающийся голос успокаивал.

– Не так чтобы устала, это просто отходняк. Знаешь, когда ты контролируешь каждое свое движение, а потом вдруг расслабляешься, то мышцы начинают дрожать от напряжения.

– Значит нужно выпить! – резюмировал Сашка и направился в сторону кухни, откуда раздался щелчок чайника и стук бутылки по столу. – Твой любимый бальзам и кофе. Нормально?

– Идеально. Я сейчас быстренько в душ, переоденусь и приду.

Пока сын гремел посудой, Ангелина сняла серьги и кольцо, убрала их в тот самый футляр-ракушку, который Иван оставил на тумбе в прихожей, и скрылась в ванной комнате. Сложнее всего было не думать о том, что Бес уехал к любовнице. Его последняя фраза была демонстративной и однозначной.

Теплая вода смывала макияж и укладку, а в голове крутился навязчивый хоровод мыслей.

«Не влюбись в меня.»

«Готовься, я еду.»

Какая она, готовая к сексу любовница? Юная длинноногая нимфа с алебастровой кожей и шелковым водопадом волос, глазами напуганного олененка и нежными губками или яркая стерва с острым язычком и сильным характером, в алом пеньюаре и трусиках-веревочках? Едва ли вторая, вероятнее всего – первая.

– А Наташа – ни рыба, ни мясо, – улыбнулась про себя Ангелина. – Яркая внешне, но не слишком умная. Видимо, когда раздавали мозги, она стояла в очереди за титьками.

Да, грудь Бестужевой однозначно побывала в руках «пластика», а лицо она частенько подставляла под шприц косметолога.

– Ангелина, вы плохо следите за своей кожей, – заметила Бестужева, когда все гости сидели в гостиной у камина. Наткнувшись на удивленный взгляд серых глаз, уточнила. – Сами посудите: так много морщинок! Они вас ужасно старят!

Слова хоть и были сказаны тихим голосом, но прозвучали в момент тишины и были слышны всем. Бес бросил на жену нечитаемый взгляд, в ответ та сделала вид, что не заметила. Плотниковой пришлось отбить подачу самостоятельно.

– Если верить одному незабвенному барону, то умное лицо – еще не признак ума, а от себя могу добавить, что отсутствие морщин – не признак молодости.

Наталья открыла рот, чтобы задать очевидный вопрос «кто этот барон?», но решила промолчать. Да, классику кинематографа она не смотрела, а жаль: слова барона Мюнхгаузена уже давно растащили на цитаты.

Ангелина капнула в ладонь шампунь, вспенила и нанесла на волосы.

– Нет, Наталья далеко не глупа, просто… Может именно такая женщина и нужна Бесу? Они раскачивают друг друга на качелях любви и ненависти, а потом бурно мирятся в постели. Между прочим, довольно популярный сценарий отношений. И ладно, и черт с ним. Он, конечно, крутой мужик, но эти аттракционы, ну их нафиг!

Накинув любимый плюшевый халат, женщина быстро подсушила волосы феном и заглянула на кухню.

– На наконец-то! Я уж думал спасателей вызывать! Боялся, что тебя в слив затянуло, – ехидно хихикнул Сашка. – Опять задумалась?

Сын изучил свою маму слишком хорошо. В момент, когда нужно было принять решение или покрутить ситуацию и рассмотреть ее со всех сторон, она запиралась в ванной, включала воду и думала-думала-думала.

– Есть немного. Для меня, как для психолога, это был хороший опыт. Я многое поняла…

– Например, что этот дядька – псих?

– Да ну тебя! Такие диагнозы ставит не психолог, а психиатр, – счастливо фыркнула Лина и взъерошила светлые волосы мальчишки. – Давай чай пить. А где мои любимые печеньки?

– Вот они! – Санька достал из шкафчика вазочку со свежим курабье и водрузил ее в центр стола. – Бальзам сама наливай, ладно? Я не знаю, сколько надо.

Тягучие темные капли ароматного травяного бальзама смешивались с горячим кофе и дразнили обоняние круче, чем устрицы, привезенные напрямую из Франции.

– Ма, а ты эти украшения обратно отдашь?

– Конечно! Ты представляешь, сколько они стоят?

– Не-а, – мотнул головой Сашка.

– Вот и я не представляю, но наверняка очень дорого. Да и куда я их еще надену? На работу? Шокировать клиентов украшениями за несколько миллионов – плохая идея. А может к тебе на матч или в кафе, когда будем отмечать победу твоей команды?

– Победу? Думаешь, мы сможем победить «Витязей»?

– Не сомневаюсь. У вас отличная команда и очень опытный тренер. Коршунов качнет вас перед стартом, настроит и вы порвете «Витязей», как Тузик – грелку.

– Было бы неплохо. Тогда мы поднимемся в турнирной таблице, – пробормотал Сашка, уничтожая печеньку за один «хрум!». – И тренер будет рад, и вообще…

Тишина и покой в квартире Плотниковых воцарились около полуночи, а новый день по привычке начался в семь утра.

Вообще-то в этот день у женщины был выходной, но футляр с драгоценностями раздражал своим видом и напоминал о дне вчерашнем, а это бесило.

– Я быстро слетаю на работу и вернусь, – одетая в джинсы и простую хлопковую рубашку, Лина расчесывала перед зеркалом светлые волосы. – Не теряй меня. Потом можем прогуляться до парка и покричать на американских горках. Хочешь?

– Хочу. Пока ты на работе, я по-быстрому метнусь в школу, нужно кое-то сдать в библиотеку, и сразу вернусь. Только ма, после обеда передавали дождь с грозой, – рассудительно отметил мальчишка и обновил прогноз на телефоне. – А сейчас передвинули начало грозы на час раньше. Ты зонт возьми, хорошо?

– Договорились. Буду уходить с работы – напишу.

Она чмокнула сына в лоб и привычным жестом взъерошила волосы. Сашка рос на глазах, мужал и все больше напоминал отца. Отца, который отказался от собственной копии. Да ладно, Бог ему судья. Она справлялась с воспитанием подростка, а это главное.

Офис «СтройЛюкс» кипел жизнью, работал образцово, как японские часы. Лина показала пропуск, поднялась на лифте на нужный этаж, перед этим несколько раз заглянув в сумку, словно бесценные украшения могли сбежать по дороге.

– Так, соберись, тряпка! Хватит нервничать!

Секретарь Беса что-то сосредоточенно читала на экране монитора. Она удивленно посмотрела на психолога поверх модных очков в тонкой серебристой оправе.

– У себя? – Лина кивнула в направлении входной двери.

– Вас вызывали?

– Нет, но я быстро, минуты будет достаточно.

– Ждите, – женщина нажала кнопку селектора. – Иван Сергеевич, к вам Плотникова… – она хотела еще что-то добавить, но мужской голос ее перебил.

– Пусть войдет.

Это был ее второй визит в кабинет босса. Хотелось бы надеяться, что последний. Бес выглядел идеально. Нескольких мгновений оказалось достаточно, чтобы залипнуть на внешности Бестужева. Интересно, он заключил договор с Дьяволом или это влияние молоденькой любовницы так сказывалось?

– В чем дело?

– Я пришла, чтобы вернуть украшения, – Лина достала из сумки футляр и положила на край стола.

Иван выдвинул верхний ящик и не глядя смахнул в него черную бархатную ракушку.

– Это все?

– Вы даже не открыли, – тихо выдохнула женщина. – Не хотите убедиться, что там полный комплект?

– Ни секунды в этом не сомневаюсь. Более того, я боялся, что ты притащишь обратно платье и туфли, – темная бровь Беса подскочила вверх, ироничная улыбка тронула красивые губы. – Слава Богу, у тебя хватило ума не делать глупости.

– И еще клатч…

– Что?

– Не только платье и туфли, но и клатч, – пояснила Плотникова. Какой черт дергал ее за язык? Кто бы знал.

– Да по хрен. Оставь эту мишуру себе. Хочешь – носи, хочешь – выброси, только не морочь мне голову. Что-то еще?

– Нет, у меня все. Извините за беспокойство, Иван Сергеевич, не буду вас отвлекать от работы.

Она пятилась спиной в сторону двери, не в силах разорвать визуальный контакт. Синие глаза надежно держали ее в своем плену. Мозг с трудом контролировал тело, которое словно попало под гипноз. Шажок, еще… свобода уже близко.

– Ангел, не уходи.

Да ладно! Что он сказал! Плотникова замерла, как мышь под метлой. Мозг орал «беги, спасайся!», а любопытство подзуживало «сбежишь – не узнаешь, что он хотел». Это был выбор без выбора.

В тишине кабинета тихий баритон звучал волшебной флейтой, на звук которой она шла бездумно, безоглядно, с каждой секундой сокращая дистанцию.

Иван толкнулся ногами и отъехал подальше от рабочего стола, протянул руку и медленно пошевелил пальцами.

– Подойди ближе… еще…

Ангелина судорожно вцепилась пальцами в ручку сумки и сделала маленький шаг вперед. От Бестужева ее отделяло расстояние вытянутой руки.

– Хорошо. А теперь – на колени, Лина.

– Что? – она не верила собственным ушам.

– На. Колени.

Его голос – сталь в бархатных ножнах, ломал любую попытку сопротивления, взгляд синих глаз отключал все предохранители.

Подчиняясь то ли просьбе, то ли приказу, Плотникова медленно опустилась на колени.

13

Иван замер. Ангелина исполнила его просьбу – приказ, но сделала это по – своему.

– Красивый, – прошептала женщина, удобно устраиваясь у него на коленях. Ее пальцы изучали его лицо, запутались в волосах. – Я думала, у тебя синие глаза, а на самом деле они сине-серые, – он слегка наклонила голову, провела по темной брови. – Мне нравится, когда ты улыбаешься по-настоящему, тогда вот здесь, – прикосновение к его вискам напоминало дуновение летнего ветерка, – появляются милые морщинки, и взгляд меняется, становится теплым, а когда сердишься, – невесомое прикосновение к точке между бровями, – вот здесь возникает марианская впадина. Глубокая и опасная, как твой гнев.

Она провела кончиком носа по его щеке, вдохнула запах мужского тела, смешанный с тонким ароматом парфюма. Мох, можжевельник и разогретая смола на подложке из мускуса. Вкусно!

Внезапно горячая рука, которая до это момента спокойно лежала на подлокотнике кресла, оказалась на ее пояснице, вторая пробежалась по позвоночнику и нырнула в водопад светлых волос.

Их губы почти соприкасались, дыхание смешивалось. Большая черная кошка издала тихий гортанный звук.

– Мгм…

Кто сделал последний шаг?

Он?

Она?

Оба?

Лина лизнула его губу, пробуя на вкус.

– Т-с-щ, – с хрипом выдохнул Бес.

Шершавая ладонь легла на щеку Ангелины, и она потерлась о руку, как кошка. Их действия походили на древний, как сама жизнь, животный ритуал опознания «свой-чужой».

В этом мужчине ей нравилось все: его запах, тепло, голос и даже взгляд, который морозил лучше любого холодильника.

В первый момент Иван опешил от дерзости женщины, а потом понял, что она воспользовалась игрой слов, предложила свою трактовку фразы «на колени». Он с интересом ждал, что будет дальше. Не в его правилах отдавать инициативу, но если Ангел на нее претендовала, то почему нет? Пусть покажет, на что способна.

Она окутала мужчину своим теплом, заморочила запахом, разбила все планы нежными прикосновениями, заворожила взглядом серых глаз.

Кто охотник?

Кто жертва?

Роли перепутались, движения становились все более смелыми, а намерения – явными.

Нежный поцелуй сорвался в страсть, их языки переплетались, исполняя огненный танец.

– А-г-р-р, – Иван прихватил светлые волосы у корней и оттянул назад голову Лины, подбираясь к чувствительной шее. Лизнул ее там, где бешено билась венка, уткнулся носом в кожу и сделал глубокий вдох, наполняя легкие запахом женщины.

Лина вздрогнула в его руках, тихо застонала от удовольствия. Поцелуй возобновился. Он был похож на торнадо: яростный и жадный на первых секундах, он становился нежным и чувственным, чтобы снова сорваться в страсть.

Двое так увлеклись друг другом, что не заметили появления третьего персонажа.

– Иван! Какого черта эта мерзавка сидит у тебя на коленях!!!

Голос жены Беса проникал в сознание Лины как сквозь вату. Тихо выдохнув, она отстранилась от мужчины и уперлась любом в его лоб.

– Она пришла, как я и говорила. Бери ее и заходи на новый круг.

Голос блондинки слился с истерическим криком Натальи.

– Я спрашиваю, что здесь творится?!

Плотникова в последний раз провела рукой по волосам Беса, приводя их в порядок, и встала с колен. Она получила то, что хотела.

Их поцелуй.

Он и она.

В нем не было третьего. И это было… необыкновенно.

Ангелина уходила из кабинета босса не оглядываясь, уносила с собой память о прикосновениях и теплом взгляде синих глаз, в котором она купалась и нежилась.

– Все в порядке, Наталья. Зачем ты пришла? – звучал за спиной блондинки голос Беса. Лина не видела, как он провожал ее взглядом, но это не укрылось от жены.

– Зачем?! Ты отключил телефон и игнорировал мои звонки и сообщения! Я пришла к тебе на работу, а ты тут лижешься с этой… Посмотри на себя! – Наталья возмущенно уставилась в область ширинки, которая торчала палаткой.

Больше Плотникова ничего не слышала: она уже вышла из кабинета, а затем за ее спиной щелкнул дверной замок. Бестужевы остались одни.

– Вань, что за хуйня творится?! – когда они оставались наедине, Наталья сбрасывала маску и частенько вставляла в свою речь матерные словечки, но только наедине с мужем. Для всех прочих она была звездой, дивой, женой великого Бестужева. – Какого хрена ты заблокировал мой номер?

Да, он это сделал, и сделал нарочно, чтобы раздраконить жену. Ночь, проведенная с любовницей, казалась не такой легкой и приятной, как ожидалось: Иван сам не понимал, чего хотел, но ноги несли его проторенной дорожкой. Нагибая Софию, слушая ее слишком громкие, похожие на постановочные, крики, глядя на кукольное личико, он думал о другом.

О других.

О другой.

– Захотел и сделал, – Бес пожал плечами, глядя на приближающуюся женщину.

Наталья потянулась за поцелуем, но он резко отвернул голову. Вспыхнув от гнева, она дернула его пиджак за лацканы, открывая вид на широкую грудь. Шелковый подклад скользнул по тонкому хлопку рубашки, одежда темным комом упала на пол.

– Ты мой, Ваня, только мой! – длинная молния ее необычного белого платья поползла сверху вниз, по́лы распахнулись. Бестужева повела плечами, избавляясь от лишней одежды, выставляя напоказ обнаженное тело. Стройная фигура, смоделированная пластическим хирургом, притягивала взгляд.

– А я твоя…

Наталья взяла мужа за руку и положила себе на грудь, с удовольствием наблюдая, как синюю радужку заливает тьма желания.

– Я хочу…

Он не стал слушать, чего хочет женщина. Один рывок, и она оказалась на животе на его рабочем столе. Растолкав коленями стройные ноги, Бес потянулся к брюкам. Зазвенела металлическая пряжка ремня, коротко вжикнула молния. Этот звук электрическим разрядом ударил по натянутым нервам.

– Я сотру с тебя прикосновения этой твари, вытравлю из памяти! – молча ликовала Наталья. – Ты забудешь ее запах, ее взгляд. Останусь только я!

Бестужев одним движением ворвался в податливое женское тело, довольно улыбнулся, услышав ответный всхлип. Вбивался, таранил, удерживая жену за бедра, закрывал глаза, пытаясь понять, что чувствовал, и снова вколачивался. Выходил почти полностью и погружался на всю длину, менял амплитуду и угол. Извлекал из знакомого тела новую мелодию, которая почему-то напоминала унылый мотив, наигранный на расстроенном фортепиано.

Форте резало слух.

Пиано царапало душу.

– Еще! – стонала Наталья, ерзая грудью по дизайнерскому столу из натурального дерева. – Сильнее, Ваня!

Бес с рыком вышел из тела жены и перевернул к себе лицом. Та снова потянулась за поцелуем, но мужчина толкнул ее в грудь, уложил спиной на столешницу и закинул стройные ножки себе на плечи.

– М-м-м, – блаженно зажмурилась Наталья. – Мой лев, я жду тебя.

Его не надо было приглашать. Иван снова ворвался во влажное податливое лоно, истекавшее соками.

Бил.

Штурмовал.

Покорял.

Рычал, чувствуя сокращение внутренних мышц жены, плотно обхвативших его член влажной замшевой перчаткой.

Спазм, родившийся в затылке, электрическим разрядом пробежал по позвоночнику, рассыпался острыми иглами по всему телу, выкручивая мышцы, срывая дыхание.

– А-а-а! – хрипло стонала женщина, закрыв глаза. Распущенные длинные волосы темными змеями расползлись по столу, ногти с алым маникюром судорожно царапали натуральное дерево.

Они разделили на двоих момент экстаза. Излившись в лоно, Бес несколько секунд приходил в себя, затем сделал шаг назад, глядя на распластанную на столе женщину.

Наталья, любительница шелковых простыней, ортопедических матрасов и роскоши в стиле барокко отдалась ему в кабинете как обычная шлюха. Он умело разыграл свою партию, а Ангелина помогла ему довести жену до точки кипения.

– Ваня, – шептала Бестужева, сводя ноги. – Боже, как хорошо.

– На, – вместо ответа мужчина кинул жене пачку влажных салфеток. – Приведи себя в порядок, только побыстрее, мне работать надо.

– Ах ты, мразь! Трахнул меня как дешевую шлюху, а теперь выставляешь прочь?! Ни слов, ни комплимента, ни благодарности! Ты не забыл, кто я?! Между прочим, я – твоя жена! Я – Бестужева, а не какая-то там…

О-о-о! Эти претензии он слышал регулярно. Всякий раз после секса она загадывала желания, заставляя мужа чувствовать себя золотой рыбкой, слегка задолбавшейся от обилия запросов.

В голове звенела прощальная фраза Ангела. «Она пришла, бери ее и заходи на новый круг.». Он взял, все повторилось.

– Ты почему молчишь?! Что, сказать нечего?! – наращивала децибелы Наталья. – Какой же ты урод!

Она выдернула из пачки несколько влажных салфеток и стала вытирать ноги, по которым текли ее смазка и его семя. Психуя, застегнула молнию платья и поправила волосы.

– Между прочим, это очень дорогой стол, – спокойно заметил Бес.

– В смысле? Ты о чем?

– Ты поцарапала стол, который стоит несколько тысяч евро, а значит…

– Пошел ты на хер, Бестужев! – Наталья подхватила сумочку от Биркин и пошла к двери, каждой клеточкой транслируя бесконечную обиду. – Беспардонный хам!

– Спасибо, что заглянула, – предельно мягко и вежливо отозвался Иван, возвращаясь в кресло.

Наталья открыла замок и с силой дернула за ручку. Дверное полотно с пушечным залпом ударилось о стену и отскочило обратно, в проеме показалась встревоженная секретарша, уступая дорогу взбешенной жене босса.

– Иван Сергеевич, чего-то желаете?

– Нет, просто работаем и не отвлекаемся.

Мягкий щелчок. Тишина. Одиночество.

Бестужев смотрел в окно. Многомиллионный муравейник под названием Москва жил своей обычной жизнью, а в сердце владельца «СтройЛюкс» царил хаос: на его губах застыл поцелуй Ангела, а член только что покинул лоно жены.

Ощущение от последнего действа было странным: он чувствовал себя лозоходцем, сбившимся с курса. Вбивался, таранил, бурил мертвую почву в поисках живой воды.

– Ты думал, я не заметила?! – в бешенстве шептала Наталья, выходя из здания. – Я не дура, Ваня, и все прекрасно понимаю!

Черный «Майбах» ждал Бестужеву на парковке. Водитель предупредительно распахнул дверь.

– Домой! – рявкнула женщина и достала телефон.

Нужно было что-то делать, но что именно?