Текст книги "Однажды в Подлунном Лесу (СИ)"
Автор книги: Ольга Куно
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Глава 3
Замок Кащея до последнего скрывался за плотной пеленой высокого леса. Когда же деревья, наконец, расступались, путник оказывался прямо у подножия одной из башен, а именно южной, той самой, которая и нужна была царевичу. Эйван остановился и огляделся. Вокруг не было ни души, или во всяком случае так ему казалось: в такой близости от логова колдуна ни в чём нельзя было быть уверенным до конца. Прямо и направо уходили высокие каменные стены.
– Итак, что-то мне подсказывает, что на воротах меня с распростёртыми объятиями не ждут, – констатировал царевич себе под нос. – Ладно, мы пойдём другим путём.
Задрав голову, он некоторое время оглядывал стену башни.
– Это, конечно, не балкон второго этажа, – подытожил он. Затем более оптимистично добавил: – Но и не вавилонская башня.
И принялся извлекать из сумки всё, что было нужно для восхождения.
К тому моменту, когда закончился приступ, Делла сидела на корточках, опираясь руками о ледяной пол. Сердце по-прежнему бешено колотилось, но в остальном её, кажется, отпустило. Принцесса поднялась, тяжело дыша, и на негнущихся ногах подошла к столу. Пересохшее горло требовало холодной воды.
Приступы паники случались по несколько раз в день и совершенно её измотали. Хуже всего было то, отдохнуть от них, забывшись полноценным сном, девушка тоже не могла: во сне её мучили кошмары. Поэтому спать она тоже боялась, и в итоге проводила большую часть времени в мутной полудрёме, на грани между сном и явью, когда любое видение могло показаться реальностью, а реальность в свою очередь с лёгкостью превращалась в кошмар.
Делла отставила в сторону опустевший стакан и отвернулась к зарешёченному окну, не обращая внимания на то, как мгновением спустя стакан исчез, будто его и не было. Представшее её глазам зрелище заставило девушку громко взвизгнуть. В комнате резко потемнело, а в оконном проёме показалась чья-то взлохмаченная голова.
– Эйван?! – Делла подбежала к окну и схватилась руками за железные прутья. – Что ты здесь делаешь?!
– Как что? Грибы собираю, – охотно ответил царевич, подтягивая верёвку.
Под окном обнаружился относительно широкий выступ, на котором вполне удобно было стоять; держась за решётку, он мог не опасаться потери равновесия.
– Что ж так высоко-то? – улыбнулась сквозь слёзы Делла.
– Так внизу каждый дурак может, – пояснил он, откидывая волосы со лба. – Там уже ничего не осталось; дай, думаю, повыше проверю.
– Ты никак не мог здесь оказаться, – качнула головой принцесса. – Подожди, я, кажется, поняла. Я всё-таки схожу с ума. Это нестрашно, – поспешила продолжить она, не давая Эйвану возразить. – Так даже лучше. Этот кошмар всё равно не мог продолжаться до бесконечности.
Эйван накрыл её пальцы своей рукой.
– Он тебя…обидел?
Делла покачала голвой.
– Не считая того, что я здесь, – слабо улыбнулась она. – Он пришёл только один раз, после того, как меня сюда привезли. Я не помню всего, что он говорил…Сказал, что собирается взять меня в жёны…не знаю, с какой стати. А может, это тоже мне примерещилось? А с тех пор я не видела никого. Здесь не бывает ни одной живой души, даже крыс. Еда и вода появляется из ниоткуда, это какая-то магия, и посуда тоже исчезает потом в никуда. Мне кажется, все про меня забыли, и я так проведу здесь всю жизнь…пока еда не перестанет появляться, и тогда я умру от голода.
– Но я же пришёл.
Она подняла голову и нахмурилась, словно не вполне понимала, что он говорит. Лицо было совсем бледным, под глазами залегли фиолетовые круги, руки заметно дрожали. Эйван крепче сжал её пальцы.
– Делла, посмотри на меня.
Она никак не отреагировала, словно не слышала.
– Посмотри на меня! – почти закричал он.
Она легонько заморгала и, наконец, сфокусировала взгляд.
– Ты меня помнишь? – спросил Эйван. – Ты знаешь, кто я?
– Нет, – качнула головой Делла. И еле слышно пояснила: – То ли Артур, то ли Эйван, то ли Эдуард. – Её губы скривились в лёгком подобии улыбки.
Царевич облёгчённо выдохнул.
– Слушай внимательно, – сказал он, глядя ей прямо в глаза, стараясь удержать её взгляд, как это прежде проделала с ним самим Лилит. – Я тебя отсюда вытащу.
Делла покачала головой.
– Это невозможно. Здесь всё сработано на совесть. Я проверяла, как могла. И здесь магия. Отсюда нельзя сбежать.
– А мы всё-таки попробуем, – Эйван старался придать своему голосу максимальную беззаботность. – Потому что если сбежать не удастся, мне придётся свить здесь гнездо.
– Зачем? – уже более широко улыбнулась девушка.
– Буду тебя развлекать. Рассказывать анекдоты. Но предупреждаю, я знаю только неприличные.
– Откуда это? – усмехнулась она, вытирая глаза тыльной стороной ладони.
– А у меня их слуга всё время рассказывает. Он других не знает. Так что в твоих интересах отсюда выбираться.
– Ну так и быть, – кивнула Делла. – Раньше я думала, что лучше навсегда остаться здесь, но теперь ты меня убедил.
– Ну вот и хорошо. Тогда я полез дальше.
– Куда дальше?
– Как куда? За грибами, конечно! – подмигнул Эйван, указывая наверх. До крыши оставалось всего ничего. – Только ты знаешь… – протянул он, опуская взгляд на зеленеющую у подножия траву, – постарайся на этот раз не уронить туфельку.
Делла прижала лицо к решётке, стараясь разглядеть, как Эйван поднимается всё выше по стене, но вскоре он окончательно скрылся из поля её зрения. Девушка продолжала стоять у окна, крепко держась руками за прутья. Но в этот момент снаружи щёлкнул замок и дверь распахнулась…
Эйван быстро добрался до крыши, перелез через невысокое ограждение и оказался на круглой площадке, открытой усилившемуся восточному ветру. Благодаря волшебной тарелочке Лилит он знал, куда иди дальше. На то, чтобы сориентироваться на месте, много времени не потребовалось. С правой стороны обнаружились ступени, спускавшиеся на замковую стену, а возле них – небольшой люк, через который можно было попасть внутрь башни. Сдвинув крышку люка, Эйван спустился по ступеням узкой, ветхой винтовой лестницы и оказался в полутёмном коридоре. Коридор вывел его ко второй винтовой лестнице, значительно более широкой и спускавшейся, насколько можно было судить, к подножию башни. Теперь Эйван передвигался медленно, стараясь производить как можно меньше шума. Он спустился на один пролёт и направился к двери в единственную на этом этаже комнату. Вот только дверь оказалась открытой.
– Ну, здравствуй, добрый молодец.
Кащей встретил его прямо на пороге, преграждая вход в комнату. Колдун был при полном параде: чёрное одеяние, роскошный длинный кафтан, на поясе – широкий меч с массивной рукоятью.
– Честно скажу: не ожидал тебя здесь увидеть. За жёнами сюда иногда приходили. За невестами пару раз. Но чтобы вот так, из-за чужого в общем-то человека…Да, дурак ты, царевич, – подытожил колдун, – однако же смелый дурак. Уважаю. Поэтому дам-ка я тебе, пожалуй, один шанс.
– А чего это ты такой добрый? – поинтересовался Эйван, аккуратно опуская руку на рукоять собственного меча.
Кащей насмешливо проследил взглядом этот манёвр. Сам он за меч не схватился, ясно давая понять, что в подобных приготовлениях не нуждается.
– А у меня сегодня хорошее настроение. – Колдун обаятельно улыбнулся. – Готов на маленькую поблажку. Ну что ж ты на пороге-то стоишь? Заходи, что ли.
Он посторонился, пропуская Эйвана в темницу. Комната оказалась пуста, не считая того, что на неровном полу восседали семь рыжих белок, совершенно одинаковых на вид.
– Одна из них – твоя заколдованная возлюбленная, – охотно пояснил Кащей. – Если правильно угадаешь, которая, то так и быть, отпущу вас обоих, куда глаза глядят. А если не угадаешь, если, стало быть, сердце тебе не подскажет – ну, тогда не взыщи. Мой меч – твоя голова с плеч, да и девица надолго тебя не переживёт. Так что ты уж расстарайся, гляди повнимательней!
– Что-то это мне напоминает, – хмурясь, заметил Эйван. – И эта игра начинает мне надоедать.
– Знаю, знаю, – закивал Кащей. – Только ты ведь в прошлый раз сжульничал, разве не так? А вот попробуй-ка теперь сыграть по-честному. А мы с принцессой и посмотрим, какова цена твоей любви.
Эйван сделал пару шагов вглубь комнаты и остановился, наморщив лоб. На белок он при этом почти не смотрел.
– Эх, царевич, царевич, – сочувственно сказал Кащей и даже дружески похлопал Эйвана по плечу. – И стоило тебе за тридевять земель на верную смерть тащиться? И ради кого? Ведь не любит она тебя. Никогда не любила, и замуж за тебя идти не желала. Где же твоя мужская гордость?
– Так она и за тебя идти не желает, – парировал Эйван. – Где же твоя мужская гордость?
– А это не твоего ума дело, – жёстко отрезал Кащей. – Моя мужская гордость в том, что я любую силой возьму и сделаю с ней всё, что пожелаю. Только тебе, юнцу желторотому, этого пока не понять.
Рука царевича сжала рукоять меча настолько сильно, что костяшки его пальцев заметно побелели. Но вслух он неожиданно сказал:
– А знаешь, в чём-то ты прав. Нельзя с ними по-хорошему. Им бы только шутки шутить, до голову женихам морочить. Вот ты сам рассуди. Я ведь к ней со всей душой. Всё сделал как положено. Из царства своего со сватами приехал, гостинцы привёз, предложение сделал, чин по чину – так нет, всё ей не так и не эдак. Всю душу она мне вымотала. Я ей честно сказал: ну, чем я тебе не жених? Где лучше найдёшь? Нет, всё носом вертела. Один поцелуй насилу выпросил. А как уехал, с тех пор и вовсе сам не свой, всё мне не в радость.
Погрустневший Эйван уткнулся носом в плечо опешившего Кащея, утирая о кафтан последнего скупую мужскую слезу. Увы, в обличии белки Делла не могла произнести ни слова, иначе живо высказала бы своему "спасителю" всё, что о нём думает. Ладно он её раскритиковал, тут по крайней мере было за что; за дни, проведённые в плену у Кащея, у неё было достаточно времени об этом подумать. Но вот так вот запросто изливать душу лютому врагу, который в любое мгновение может проткнуть собеседника мечом, не задумываясь?! И кто ж ты после этого, Эйван-царевич?
А тот всё продолжал:
– Сахар стал не сладок, горчица не горька, хлеб не свеж, водка не крепка. Похудел, осунулся, по женской части и вовсе ослаб. – Кстати, – буднично произнёс он, без прежнего надрыва в голосе, – ты спрашивал, которая из них принцесса, так принцесса – вон та.
Эйван не колеблясь указал на одну из белок.
– Смотри-ка, угадал! – изумлённо признал Кащей.
В этот же момент на месте указанной белки появилась Делла в человеческом обличии, а остальные шесть зверьков быстро разбежались в разные стороны.
– Неужто и впрямь тебе сердце подсказало? – недоверчиво спросил колдун.
– Сердце – не компас, – пожал плечами Эйван. – Но сердце сердцем, а ты обещал нас обоих отпустить, – напомнил он, потихоньку отталкивая Деллу себе за спину и потихоньку шепнул: – Как скажу, беги.
– Правда? Неужели обещал? – улыбнулся Кащей. – Ну, может, и обещал, с кем не бывает. Но ты сам-то рассуди, царевич: не глупо ли ради данного слова собственной выгоды лишаться? Слово – его ведь не пощупать, не купить, не продать, на картошку не обменять, на самоцветы – тем более. Ничего оно не стоит, раздывай-не хочу, направо да налево… В общем, ты уж не серчай, царевич, но отпустить я вас никак не могу. Нехорошо это будет, не по правилам.
– Да я собственно не очень-то на это рассчитывал… – начал было Эйван, но вдруг замолчал. Лицо его вытянулось в изумлении, и царевич слегка подался вперёд, глядя в зарешёченное окно.
– Чего это ты там такого углядел, что даже о скорой смерти позабыл? – немного раздражённо спросил Кащей.
– Розовые слоны летят! – не отрывая взгляда от окна, воскликнул царевич.
– Какие такие слоны? – скривился Кащей. – Розовых слонов не бывает.
– Я и не говорил, что они бывают, – отозвался Эйван. – Я сказал, что они летят.
– Глупая уловка, – вздохнул Кащей. – Ты хочешь, чтобы я отвернулся и посмотрел в окно. Ну, и что тебе это даст?
Усмехнувшись, он подошёл к окошку и встал, опираясь рукой о стену.
– Что-то слонов никаких не видать. И что же теперь?
– Почти ничего, – ответил царевич, вынимая из сумки приготовленное заранее перо. И бросил его об пол прямо перед собой.
В воздух тут же взвились языки пламени. Огонь лизнул деревянную ножку стола, побежал по ней вверх, перекинулся на столешницу. Комнату в единый миг заполнил густой дым, а огненная полоса живо разделила её на две части. Кащей, как и прежде, находился около окна; Делла же и Эйван оказались со стороны двери.
– Быстро! – крикнул Эйван.
Вдвоём они выскочили из комнаты, захлопнули за собой дверь и побежали вниз по леснице, перепрыгивая через две ступеньки. На винтовой лестнице такие трюки были чреваты падением, но скорость слишком дорого стоила. Пламя, вырвавшееся из пера жар-птицы, не думало затухать; напротив, огонь быстро вырвался в коридор, и на лестничный пролёт повалил дым.
Навстречу беглецам спешно поднимался вооружённый мужчина, по виду один из охранников замка.
– Пожар! – закричал Эйван, ускоряя шаг. – Скорее! На помощь!
Охранник стремительно помчался наверх.
Делла споткнулась, но избежала падения, ухватившись обеими руками за перила. Ещё пролёт, потом ещё один, и, наконец, впереди замаячила дверь. Распахнув её и не встретив снаружи сопротивления, они побежали в сторону призывно протягивающих ветви деревьев.
– Как ты смог меня узнать?! – крикнула на бегу Делла. С каждым шагом к ней словно возвращались силы, утраченные прежде за долгие дни бездействия.
– Тоже мне проблема, – откликнулся Эйван. – Пока я трепал языком, шесть белок сидели неподвижно и только одна крутила лапкой у виска.
– Ах вот как, – выдохнула Делла. – А я-то уж было подумала…
– Размечталась!
– Постой, давай минутку передохнём, – попросила она, замедляя шаг.
Они успели довольно далеко углубиться в чащу, а никаких признаков погони пока не было.
– А что это ты такое наплёл про поцелуй? – продолжила принцесса, чуть-чуть отдышавшись. – Вовсе мы с тобой не целовались!
– Ага, сейчас сбегаю к Кащею, извинюсь, что соврал, – отозвался Эйван. – Хотя есть один способ попроще…
Он вдруг обхватил Деллу за плечи, наклонил голову и впился губами в её губы.
– Это что ещё такое было?! – воскликнула принцесса некоторое время спустя. Целомудренное возмущение несколько подпортил тот факт, что её руки по-прежнему обвивали спину царевича.
– Ты же сама была против вранья, – не замедлил оправдаться он. – А теперь всё честно: я рассказал Кащею про один поцелуй, и так оно и было.
– Я не против вранья Кащею, – возразила Делла, наконец, выпуская Эйвана из объятий. – Таких, как он, обманывать можно и нужно.
– И что же теперь делать? – поднял брови царевич. – Хочешь, чтобы я забрал поцелуй назад?
– Нет, у меня другая идея.
Она провела ладонью по его щеке, затем обвила руками шею, встала на цыпочки и поцеловала.
– Вот теперь всё правильно. Ты говорил про один поцелуй, а на самом деле их было два, – пояснила она минуты через полторы.
Эйван собрался было развить тему, отметив, что три поцелуя в данном случае – это ещё большее враньё, чем два, но донесшиеся издалека звуки заставили его остановиться на достигнутом. Уж больно они напоминали лязг оружия.
– Чёрт! Всё-таки погоня. Скорее!
Он потянул Деллу за руку, и они побежали. Сейчас было не до того, чтобы тщательно выбирать себе дорогу. Значение имела только скорость, и в результате они основательно отклонились от того маршрута, по которому Эйван вышел к замку несколькими часами ранее.
Они всё бежали и бежали; силы заканчивались, и каждый вдох отзывался болью в груди. Расстояние между беглецами и преследователями медленно, но верно сокращалось. Люди Кащея значительно лучше знали здешние места; к тому же они, в отличие от преследуемых, были полны сил и потому бежали быстрее.
Делла споткнулась о корень и упала, в кровь ободрав колено. Дыхание не восстанавливалось, голова кружилась.
– Только не обратно, только не в замок, – бормотала она, безуспешно пытаясь подняться на ноги.
Стало ясно, что продолжать бегство не имеет никакого смысла. Эйван снял с плеча лук, вытащил стрелу и натянул тетиву…
– Брось ты эту гадость, царевич! – брезгливо произнёс незнакомый голос.
Эйван обернулся. Из-за деревьев им навстречу вышли два волка, вернее сказать – волк и волчица.
– Садитесь лучше нам на спины, мы вас увезём от погони.
Сомнений не оставалось: с ними говорил именно волк. Но удивляться этому факту, равно как и щипать самих себя и друг друга, дабы убедиться, что это не сон, времени не было. Преследователи подошли совсем близко: их уже можно было разглядеть среди ветвей. Эйван вскочил волку на спину, Делла оседлала волчицу, и звери побежали.
– Держись за мою шерсть, да только смотри поаккуратнее, – посоветовал волк, слегка поворачивая голову. – Да не боись, от погони оторвёмся. В каждом из нас по две лошадиные силы.
– Отчего вы нам помогаете? – крикнул царевич, пригибаясь к волчей спине, чтобы избежать столкновения с очередным суком.
– Так ведь долг платежом красен, – отозвался волк. – Ты нашему сыну помог, теперь наш череёд наступил. Волчица моя тогда почти всех охотников от детёныша отвела, а вот ведь, одна стрела его всё-таки достала.
– А откуда ты знаешь, что эту стрелу именно я вытащил? – удивился Эйван.
– Как откуда? По запаху, конечно, – отозвался волк. – Не зря же ты эту стрелу до сих пор в сумке носишь.
И правда, обломок по-прежнему лежал в сумке, обёрнутый в тряпицу; Эйван успел совсем о нём позабыть.
– Твоя волчица что же, тоже по-человечески разговаривать умеет? – спросил Эйван несколько минут спустя.
– Нет, – ответил волк. – В нашем семействе я один такой полиглот. А всё ж таки не только жар-птицы речь человеческую освоить способны. Так ей при случае и передай!
Погоня постепенно отставала. До них по-прежнему изредка доносились отдалённые голоса, но преследователей уже не было видно.
Они продолжали бежать ещё около получаса. За это время погоня стихла, а лес стал не таким густым и потому более легко проходимым. Наконец, волки остановились, тяжело дыша. Всё-таки человек – не такая уж лёгкая ноша, тем более для волков, не имеющих привычки возить кого бы то ни было на спине. Было очевидно, что без основательного отдыха продолжать в том же духе они не смогут.
– Спасибо, друг. Дальше мы сами.
Эйван спрыгнул на землю и помог спуститься Делле.
– Ну, тогда бывай.
Волк ухмыльнулся, обнажая ряд чрезвычайно внушительных зубов, и вместе с волчицей засеменил в сторону чащи.
– Можешь идти? – спросил девушку Эйван.
Руки Деллы заметно дрожали, а круги под глазами принимали и вовсе угрожающий вид. Тем не менее она с готовностью кивнула.
– Да. Чем дальше, тем лучше.
– Знать бы ещё куда, – тихонько пробормотал Эйван, оглядываясь в поисках хоть каких-то ориентиров.
Разобраться, где север, а где юг, было несложно, но вот как понять, в какой части леса они находились сейчас? Однако позади была чаща и преследователи, а впереди лес, напротив, редел. Это давало шанс выбраться к жилым местам. Туда они и направились.
Увы, надежды не оправдались. Впереди и вправду становилось всё светлее; деревья вскоре расступились, но вместо просёлочной дороги да сельских домиков за ними обнаружились заросли камышей и болото. Путники попытались обойти топь стороной, однако было похоже, что она раскинулась на много миль вокруг. Наконец, они уселись на берегу, глядя на покрытую коричневатой тиной жижу.
– И как теперь перебраться? – спросила Делла, не столько ожидая ответа, сколько просто размышляя вслух. – Тут даже волки не помогут. Смотри-ка, лягушка! – восклинула она, указывая пальцем вправо. – Уж не твоя ли это невеста за тобой прискакала?
– Угу. Сейчас я её поцелую и обернусь лягушачьим принцем, – кивнул Эйван, от нечего делать тоже следя за лягушкой взглядом.
– По сказке всё не так должно быть, – возразила Делла. – Это она должна в царевну превратиться.
– Ага, знаю я дураков, которые в такие сказки верили, – охотно подхватил Эйван. – Сначала на жабах женились, а потом удивлялись – что ж это ни одна из них в красавицу да умницу не превращается?
– Ты же вроде и сам был готов жениться на ком скажут, – бросила на него быстрый взгляд Делла.
– Кто тебе сказал? – притворно изумился Эйван.
– Так ты же и сказал! – воззрилась на него принцесса.
– Неужели?! А это когда было, не припомню?
– Да ну тебя!
Лягушка между тем подскакала к самому краю болота, остановилась и сказала:
– Здравствуй, царевич Эйван!
Эйван поперхнулся.
– Это что, твоя знакомая? – ехидно спросила Делла.
– В первый раз её вижу! – тихо ответил Эйван.
– Так я тебе и поверила! Откуда же она твоё имя знает?
– Так мало ли в тридесятом царстве Эйванов? – попытался отмазаться он.
– Что, неужели много? А я думала, у вас все Эдуарды, – съязвила Делла. – Ну, давай! Мне отвернуться, или вы и так поцелуетесь?
Царевич только махнул рукой, видимо, поняв, что на данный момент предпочтёт в качестве собеседницы лягушку.
– Здравствуй! – вежливо ответил он. – А откуда ты меня знаешь?
– Как это откуда? – проквакала та. – Ты же дочь мою спас, лягушачью царевну, али не помнишь?
– Али не помнишь? – шёпотом переспросила принцесса.
Эйван переводил затравленный взгляд с лягушки на Деллу и обратно, но понимания не нашёл ни там, ни там.
– Не помню, – честно сказал он наконец.
– Так ты просто, видать, не знал, что она царевна! – догадалась лягушка. – Ты её на дороге нашёл, полумёртвую, взял с собой, обогрел, выходил, а когда пришёл срок обратно на болота выпустил.
– Ну да, было дело. – Эйван начал, наконец, понимать, о чём идёт речь. – Это та самая, которая тогда с балкона сиганула, – пояснил он, обращаясь к Делле.
– Угу, ну поздравляю, – тихонько хмыкнула она. – Теперь тебе не отвертеться. Сейчас сваты прискачут и поведут тебя в трясину жениться. Ты только не переживай. Я к тебе буду иногда на болото приходить. Неприличные анекдоты рассказывать.
– Ради этого я почти готов жениться на лягушке, – с не меньшим ехидством отохвался Эйван. – Ну и как она, дочка твоя, теперь поживает? – спросил он громче.
– Хорошо, – довольно кивнула лягушачья царица. – А я вот пришла тебе добром за добро отплатить. Правда, новости у меня плохие. Погоня за вами продолжается.
Эйван и Делла дружно вскочили на ноги.
– Злые люди ещё не рядом, но и не далеко, – пояснила лягушка. – Разделились они, да тайными лесными дорогами, им одним ведомыми, окружить вас решили. Для вас теперь, кроме как через болото, пути нет.
– А разве через болото есть какая-нибудь тропа? – с надеждой спросил Эйван.
– Тропы поблизости нету, – ответила лягушка. – Но я могу дать вам лист кувшинки, на котором можно на ту сторону переправиться.
Стоило ей это сказать, как из-за камышей действительно выплыл большой круглый лист и стал медленно двигаться в их направлении.
– Только, увы, двоих за один раз он не увезёт, – добавила лягушка. – Так что придётся вам по очереди переправляться. Как один на тот берег прибудет, пусть подтолкнёт кувшинку обратно, она и поплывёт за оставшимся.
– Спасибо тебе, царица-лягушка, – искренне сказал Эйван. – Может, я могу тебя как-то отблагодарить?
– Вот только целоваться не лезь, – сварливо отозвалась лягушка. – Мы этого терпеть не можем. Да и потом, уж если на то пошло, квиты мы.
Она поскакала прочь и вскоре исчезла из виду, юркнув в камыши. Лист кувшинки причалил к берегу и застыл на месте.
– Давай, ты первая, – не мешкая, сказал Эйван.
– Почему я? – засомневалась Делла.
– Хочу посмотреть, не утопнешь ли, – откликнулся Эйван. – Если доплывёшь благополучно, ну, тогда и я рискну.
– Знаешь, тебя в детстве мало пороли, – заметила Делла, осторожно ступая на кувшинку. Широкий зелёный лист едва заметно покачнулся, но вес девушки выдержал.
– Знаю, – хмыкнул Эйван, легонько подталкивая круглый зелёный лист прочь от берега. Кувшинка медленно поплыла по стоячей воде. – Я обаятельно улыбался, и мне всё прощали.
– Ты только переберись на тот берег, а уж там я это упущение быстро исправлю! – пригрозила Делла. Берег удалялся быстрее, чем можно было ожидать.
– Скоро переберусь, не сомневайся! – пообещал Эйван, хотя сам он в этом уверен не был. Очередной порыв ветра донёс до его слуха лязг оружия и громкие голоса. – Если что-то пойдёт не так, в лесу живёт ведьма, Лилит, – прокричал он. – Её избушка стоит на поляне на краю густого ельника. Она поможет!
– Что пойдёт не так? – крикнула в ответ Делла, но Эйван её не услышал: ветер дул в её сторону.
Но девушка успела увидеть ответ на собственный вопрос. Из-за деревьев выбежало с полдюжины вооружённых людей. Одного из них Эйван сразу же уложил, выстрелив из лука, затем вытащил из-за пояса меч. Кувшинка свернула, огибая камышовые заросли, и дальнейшего Делла видеть не могла. Она всеми силами пыталась развернуть кувшинку назад, но та никак не реагировала на эти попытки. Просто продолжала плыть с неизменной скоростью в прежнем направлении. Делла в отчаянии стукнула по листу кулаком, но и это не возымело действия. И лишь когда, десять минут спустя, кувшинка, наконец, причалила к берегу, спрыгнувшая на берег Делла смогла подтолкнуть её в обратном направлении.
Принцесса долго ходила по берегу из стороны в сторону, ломая руки и до боли в глазах вглядываясь в заросли, из-за которых приплыла сама. Царевич так и не появился.
