Текст книги "Цена свободы (СИ)"

Автор книги: Ольга Кравченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== В тихом омуте. ==========

– Уважаемые дамы и господа. Я, капитан этого судна Алекс Кровель, рад приветствовать вас на борту нашего лайнера «Коста Эсмеральда». Через несколько минут мы поднимем якорь и оправимся в путешествие, которое я и моя команда постараемся сделать для вас самым запоминающимся событием в вашей жизни. Для кого-то, возможно, это слишком самоуверенно, но не для экипажа «Коста Эсмеральда». Приятного путешествия, дамы и господа!

Джоанна отвернулась от рупора и улыбнулась. Вдали белели небоскребы Абу-Даби. Матросы сворачивали канаты, последние опаздывающие пассажиры спешили попасть на борт. Этот круиз из Абу-Даби через Аравийское море мимо Сейшельских островов и Мадагаскара с конечным пунктом назначения в Кейптауне Кристиан подарил ей в качестве подарка на их воссоединение после истории с Маргаритой. Джоанна не упрекала его, ни разу не напомнила ему о произошедшем. Не сказать, что она забыла, если честно признаться, наедине с собой иногда представляла, как это могло быть, но она знала – что-то это могло значить только для Маргариты, для Кристиана это был просто один из кошмарных эпизодов жизни, и он был бы сам рад навсегда забыть о нем.

– Вот ты где?

Джоанна обернулась и тут же наткнулась на блеск любимых глаз. Кристиан подошел и обнял ее, прислонив к белоснежным перилам. Она почувствовала, как его руки обхватили ее талию, а губы коснулись шеи. Ноги привычно потеряли опору, она обняла его, запустила руки в волосы. Теплый морской ветер с характерным вкусом соли и солнца ласкал кожу, проникая под одежду и щекоча тело.

«Коста Эсмеральда» издала прощальный гудок. Они стояли, прижавшись друг к другу, и смотрели на удаляющиеся очертания Абу-Даби. Впереди их ждал бесконечный океан, шикарный лайнер и почти два месяца вдвоем. Для Джоанны дорого стоило уже то, что Кристиан так надолго ушел в отпуск, чтобы побыть с ней наедине.

– Удивительно, что за все это время, от Парижа до посадки на корабль, тебе ни разу не позвонили из Управления, – улыбнулась Джоанна, прижимая руки Кристиана к животу.

– Я оставил телефон дома, – его голова легла на ее плечо, губы снова коснулись ее шеи, а руки медленно опускались по животу вниз, – для особо важных звонков два человека знают мой личный телефон.

– А как же … – язык уже с трудом мог внятно разговаривать, а когда его руки обхватили ее бедра, она лишь вздрогнула, еще сильнее прижавшись к нему, тут же почувствовав, что и он был бы не прочь переместиться в более удобное место для продолжения.

Легкие хлопковые брюки упали на пол, едва они переступили порог их каюты. Одна из самых лучших, на верхней палубе, выходящая иллюминатором на нос лайнера, для каюты просто огромная. С двуспальной кроватью, двумя тумбочками, вместительным шкафом и просторным санузлом. Одна только эта каюта стоила целое состояние, но Кристиан упорно отказывался озвучивать, во что ему обошелся этот круиз.

Его футболка тут же отправилась вслед за ее брюками. Мягкий матрас спружинил под их телами. Кристиан медленно поднимал ее блузку вверх, целуя каждый обнажающийся сантиметр ее тела. Она каждый раз вздрагивала, еще сильнее подаваясь навстречу его рукам, его губам. Когда легкий шифон улетел на пол, скользнув по ее лицу, прикрыв глаза, она почувствовала, как его губы вдруг стали опускаться снова вниз. Первый еле слышный стон вырвался из нее, когда они достигли цели.

Когда он завел ее до такой степени, что стоны вырывались из нее просто при касании его губами кожи, она приняла его с тем счастьем и той радостью, как каждый раз принимала, но вместе с тем словно впервые, откликнувшись каждой клеточкой, замерев, перестав дышать, лишь чувствуя. Его, себя, бесконечное счастье.

– Как насчет остаться здесь навсегда? – улыбаясь, она гладила его грудь. – Ни тебе работы, ни проблем, ни забот…

– А что… – он обнимал ее, целуя ее волосы и вдыхая легкий аромат ее духов, смешанный с солено-терпким вкусом моря, – хорошая мысль. Каждый день просыпаться под шум волн, никуда не бежать, ни о чем не думать…

– Ровно до того момента, как ты первым не выдержишь и втихаря полезешь за телефоном, чтобы узнать, как дела в Управлении.

Джоанна засмеялась и подняла голову, тронула пальцами его губы, провела по ним, подтянувшись, коснулась своими. Он обхватил ее руками, прижал к себе.

– Кажется, кто-то не против повторить прямо сейчас? – тихо сказала она, прежде чем Кристиан, одной рукой продолжая обнимать ее за талию, другой прижал к себе ее голову, жадно целуя губы.

Продолжая лежать на нем, она лишь слегка приподнялась и тут же снова ощутила его в себе, медленно опустилась, чувствуя, как он заполняет ее, теплая тяжесть внизу живота нарастала медленно, сводя с ума, заставляя дрожать каждую клеточку. В тот же момент, когда ее накрыла волна, она ощутила, что и он, сильнее и глубже обычного проникнув в нее, вдруг замер.

– Однако, начало мне нравится. Спасибо…

Джоанна повернула к нему голову. Они шли по вечерней палубе, обнимая друг друга. Теплый ветер играл в волосах, бордово-оранжевое солнце все ниже опускалось над горизонтом, постепенно уходя за кромку воды.

– Тебе спасибо, – они остановились у перил, он обнял ее, прикоснувшись лбом к ее лбу, – спасибо, что ты есть, что ты со мной, что терпишь меня, что…

– Замолчи, пожалуйста, – она коснулась пальцем его губ, – кто-то скажет, что наша жизнь, полная нервов, ненормальна, но другой мне не надо. Мне не нужна размеренная, спокойная жизнь, если в ней нет тебя. Я люблю тебя. Больше жизни, выше неба, шире моря…

Кристиан лишь улыбнулся, молча обняв ее и уткнувшись носом в ее волосы. Она обхватила его за плечи.

До них донеслись аппетитные ароматы из открытых иллюминаторов ресторана.

– Как насчет вкусно накормить самую красивую и самую мудрую женщину в мире? – он слегка отодвинулся от нее, с улыбкой смотря на нее.

– У них просто обязаны быть самые лучшие морепродукты!

И они, смеясь и обнимая друг друга, отправились к ресторану. Швейцар распахнул перед ними дверь, тут же возник рядом официант, предложивший им один из лучших столиков, у иллюминатора за огромной пальмой, за которой так удобно было прятаться, когда возникало желание обнять, поцеловать, запустить руку под тонкий шелк вечернего платья. А желание такое возникало почти непрерывно. Их второй медовый месяц, яркий, волшебный, ненасытный. Морепродукты, к слову, были великолепны.

Солнце скрылось за горизонтом, на прощание бесстыже заглянув в иллюминатор, скользнув ускользающим лучом по бокалам с шампанским и их слившимся в очередном поцелуе губам.

– Хорошее море, спокойное.

Рулевой Скотт Дакот смотрел вперед в окно рубки на расступающуюся перед лайнером гладь воды, освещаемую фонарями с палубы, огнями огромного открытого бассейна и иллюминацией кинотеатра.

– Только что пришло сообщение о небольшом землетрясении чуть южнее Мадагаскара, – капитан Кровель подошел к нему, внимательно осмотрел показания приборов, – но к тому времени, как мы достигнем острова, все должно уже успокоиться.

– Землетрясения здесь не редкость, – кивнул Дакот, – главное вовремя о них узнать и при необходимости сменить курс.

В рубке появился вахтенный помощник капитана Курт Девиль и один из матросов.

– Капитан, – Девиль подошел к Кровелю, – если я вам пока не нужен, пойду посмотрю, что там в машинном отделении. Ребятам не нравится шум в двигателе.

– Проверьте, возможно, масло подтекает, – кивнул Кровель, проводил взглядом помощника, снова повернулся к рулевому. – Скотт, оставайтесь на дежурстве, я пока пойду переговорю с землей, узнаю подробности о землетрясении, есть ли необходимость менять курс. Если что – зовите меня.

– Хорошо, капитан, – кивнул Дакот, устроился подобнее на стуле и уверенно, но мягко, словно тело женщины, обхватил штурвал.

Земля успокоила капитана, и следующие три дня прошли в той оглушающей тишиной гармонии, когда бескрайняя гладь моря, пушистые облака в голубом небе заставляют терять ощущение реальности. И только смена дня и ночи говорит об очередных ушедших в историю сутках.

Кристиан и Джоанна, словно скинув лет пятнадцать, как минимум, не вылезали из каюты, выходя лишь поесть и окунуться в бассейне. Кристиан с удивлением обнаружил, что бывали моменты, когда он даже забывал о работе, полностью утопая в Джоанне, словно в окружающей их бесконечной глади моря.

Очертания Мадагаскара показались на закате очередного дня. Вечер на лайнере был в самом разгаре, но сегодня Кристиану и Джоанне не хотелось никуда идти, даже ужин заказали в каюту. И вот в ожидании доставки они стояли около парапета рядом со своей каютой и смотрели на приближающиеся огни Мадагаскара. Словно сияющая пуговка он показался на горизонте. Еще пара часов и они подплывут к нему вплотную. В программе значилась ночевка в Туамасине – крупнейшем порту острова – и потом еще два дня, которые давались на исследование и путешествие по острову. В дальнейший путь «Коста Эсмеральда» должна была отправиться вечером третьего дня.

– Как красиво… – Джоанна вздохнула, наблюдая сверкающий огнями горизонт и еще крепче прижимаясь к Кристиану, обнимая его руки и вдыхая солено-пряный запах брызг от ударяющихся о борт волн. Он лишь еще сильнее обнял ее, сердце размеренно стучало в такт ее сердцу…

Ничего не предвещало…

– Через час начать подготовку к швартовке, – Кровель посмотрел в окно рубки на темнеющую гладь воды и приближающиеся огни Мадагаскара.

Ни волны, ни всплеска, словно и не было землетрясения три дня назад. Земля не обманула, все было спокойно. Кровель похлопал по плечу Девиля и направился к выходу их рубки, чтобы пойти к себе и предупредить Туамасину, чтобы встречали.

Что произойдет, если огромная машина налетит на маленький булыжник?

То же самое произошло и с «Коста Эсмеральдой», когда нос лайнера встретился с тем, чего еще совсем недавно там не было.

Родившийся вследствие землетрясения риф заставил огромный корабль накрениться. Звенящая тишина вот-вот готова была заполниться криками людей, командами экипажа и прочими характерными звуками катастрофы.

========== По следам «Титаника». ==========

Кристиан с трудом удержался, в последний момент ухватившись за перила в тот момент, когда лайнер налетел на риф и накренился. Джоанна схватила его за плечи, резко обернувшись к нему.

– Что это?

Впрочем, с высоты их верхней палубы все было понятно и без лишних слов. «Коста Эсмеральда» легла на левый бок, служебными трюмами зачерпнув воду. Пока что был слышен лишь скрежет дна судна о препятствие, возникшее на его пути. На его фоне звуки падающей посуды, двигающейся мебели и бьющегося стекла были почти не слышны. А вот взорвавшие в следующую секунду тишину крики людей уже без труда можно было различить даже за шумом вдруг забурлившего моря.

– Сюда! Быстро!

Спасибо школе выживания ДГСЕ. Умение мгновенно мобилизоваться в критической ситуации в очередной раз помогло Кристиану. Он схватил Джоанну за руку и потащил к трапу, ведущему вниз. Он понимал, что время сейчас измеряется даже не минутами, а секундами, отделяющими их от всеобщей паники. В таких случаях очень многое зависело не только от действий экипажа, но и от самих людей. Пока они бежали вниз, Кристиан видел как спокойно дающих указания членов команды и простых пассажиров, так и мечущихся по палубам людей, которые не только мешали тем, кто пытался организовать эвакуацию, но и вводили в панику тех, кто еще был в состоянии сохранять спокойствие.

Когда они оказались на нижней палубе, старшие матросы уже спускали на воду первые заполненные пассажирами шлюпки. Это были женщины и дети. Лишь один трясущийся от страха мужчина попытался залезть в уже полную шлюпку, но его тут же стащил на палубу кто-то из мужчин-пассажиров. Короткая пощечина осадила трусишку, заставив прижаться к перилам и лишь всхлипывать.

Лодки едва отплыли от корабля, как лайнер под тяжестью заполнявшей его трюмы воды соскочил с рифа, еще больше погрузившись в бурлящие волны и подняв вокруг себя столб брызг. Под громкие крики людей он опустился на палубу, зацепив и отплывающие шлюпки. Прижав Джоанну к себе, Кристиан закрыл ее от накатившей волны, приняв весь удар на себя. Едва вода откатилась от них, как Кристиан поднял голову, оглядываясь по сторонам. Будучи профессионалами своего дела, члены экипажа словно не обращали внимания на все более погружающийся в воду лайнер. Времени на причитания и вздохи не было. Нужно было спасать людей. Никто не мог точно сказать, сколько еще лайнер сможет продержаться на поверхности воды. Он мог в любой момент, словно камень, скрыться в черных волнах ночного моря, погребя вместе с собой сотни, тысячи людей. И сейчас шла борьба за то, чтобы этих жертв катастрофы было хотя бы на несколько десятков меньше.

Очередные шлюпки подали для эвакуации.

– Мадам, – раздался за их спинами голос.

Кристиан и Джоанна обернулись. Судя по форме, офицер из командного состава экипажа взял Джоанну за локоть.

– Иди! – Кристиан решительно передал ее моряку, который отошел в сторону, давая ей возможность подойти к шлюпке.

– Нет! – она вырвалась из рук офицера, подбежала к Кристиану и вцепилась в его плечи. – Я не уйду без тебя!

– Мадам… – моряк вернулся к ним. Палубу в очередной раз шатнуло так, что, не держись Джоанна в этот момент за плечи Кристиана, покатилась бы вниз, как шар в боулинге. – Мадам, надо уходить!

– Я не уйду без тебя! – Джоанна вцепилась в Кристиана мертвой хваткой, и тому на пару с офицером не сразу удалось отцепить ее руки.

– Иди, прошу тебя… – Кристиан вдруг сам подошел к ней, взял ее голову руками и посмотрел ей в глаза. Его губы коснулись ее губ. – Иди…

Закрыв рот рукой, словно в прострации, она, наконец, позволила моряку снова отцепить ее от Кристиана, довести до шлюпки и посадить в нее. Пока она могла, она смотрела на него, замершего на мгновение и смотрящего ей вслед, а потом вдруг быстро исчезнувшего в толпе тех, кто сейчас пытался спасти как можно больше людей. Кто в воцарившейся панике умудрялся сохранять спокойствие и рассудок, регулируя потоки обезумевших от страха пассажиров.

Не без труда стащив с себя осколок какой-то трубы, капитан Кровель поднялся на ноги и, обернувшись, на мгновение оторопел. Лайнер накренился на левый бок, вода стремительно заполняла служебные трюмы, не сразу, но преодолев препятствие в виде закрытых иллюминаторов.

Это чертово землетрясение все же подложило им «свинью», точнее, риф, на который они и налетели. По опыту Кровеля, у них теперь был от силы час, максимум, полтора, чтобы спасти как можно больше людей. Капитан тряхнул головой и, преодолевая сопротивление, а двигаться ему теперь приходилось вверх по накренившейся палубе, направился обратно в рубку. Качающийся, словно игрушечный, лайнер был явно неуправляем. Заклинившую дверь рубки пришлось выбивать ногой, чтобы не тратить драгоценное время на попытки ее открыть привычным способом. Едва успев во время очередного толчка ухватиться за косяк, Кровель увидел лежащего на полу Девиля, пробитый висок которого освобождал капитана от необходимости проверять его состояние.

Уворачиваясь от летящих на него кусков обшивки и прочих деталей корабля, Кровель добрался до штурвала и поставил его на автоуправление. Смысла в попытках удержать корабль на курсе уже не было, «Коста Эсмеральда» доживала свои последние минуты. Поэтому капитан лишь наклонился к лежащему на полу Девилю. Короткое «прости»…

Нижняя палуба встретила его характерной паникой, среди которой капитан видел редкие спокойные лица тех, кто по долгу службы, как его команда, или по велению сердца, как редкие мужчины из числа пассажиров вел неравную борьбу со смертью, отвоевывая у нее жизнь за жизнью, отправляя спасительные шлюпки и смотря вслед им с полным пониманием того, что самим им, скорее всего, суждено остаться на этом корабле навсегда.

В очередном запаниковавшем, который метнулся мимо него в уже готовую опуститься на воду шлюпку, капитан узнал одного из младших матросов.

– Куда?! – взревел он, схватив его за ворот куртки. От неожиданно возникшей задержки тот заскользил ногами по мокрой палубе и откатился к палубному ограждению.

– Я не хочу умирать! – зарыдал он вдруг, затрясся под взглядом Кровеля.

Капитан презрительно плюнул в его сторону, и в ту же секунду услышал крик позади себя. Обернувшись, увидел, как молодой мужчина пытается удержаться одной рукой за обломок трубы, а другой держит двоих маленьких детей, чьи пальцы уже были готовы отцепиться от его руки, а сами они скатиться в готовую поглотить их морскую пучину. Капитан бросился на помощь, схватив одного из малышей. Но одной рукой, а второй ему самому приходилось держаться за ограждение, чтобы не скатиться вниз, удержать обоих малышей он не мог. Сердце разрывалось от осознания, что второй ребенок сейчас сорвется в воду, как вдруг чья-то рука уже в полете поймала готового скатится малыша и потянула вверх. Кровель краем глаза заметил крепкого темноволосого мужчину лет сорока. Он в свою очередь подтянул к себе первого ребенка. Но в ту же секунду, как они со вторым мужчиной подняли детей, пальцы мужчины, что удерживал их до этого, вдруг сорвались с трубы, и он покатился вниз.

– Папа!!!!! – закричал один из малышей, круглыми от ужаса глазами наблюдая, как голова отца скрывается в волнах.

Второй мужчина прижал к себе ребенка, не давая ему смотреть на происходящее. Палубу в очередной раз тряхнуло, Кровель с неожиданным помощником переглянулись и, подхватив детей, понесли их к шлюпке. Передав их уже практически в опустившуюся на море лодку, они отошли от перил, переводя дыхание.

– Алекс Кровель, капитан, – протянул он руку мужчине.

– Кристиан Рокье, – тот пожал его руку в ответ.

Кровель краем глаза посмотрел на него. Судя по виду, тот был пассажиром, как минимум, первого класса, но все его действия и вообще его поведение указывало на то, что он знает, как себя вести в критических ситуациях.

В этот момент лайнер накренило так, что половина палубы разом скрылась под водой. Кристиан схватился за ограждение, протянул руку капитану, помогая ему поустойчивее встать на ноги. Он заметил, с какой болью тот обернулся, наблюдая, как лайнер скрывается под водой. Казалось, они уже не слышали ни криков и плача людей, ни грохота ломающихся конструкций, ни шума волн. Словно существуя в каком-то вакууме, доживали, как им казалось, свои последние минуты. Капитан остается верен своему кораблю до конца. Все то время, что корабль держался на поверхности воды, мужчины из числа экипажа и пассажиров пытались спасти максимально возможное число женщин и детей.

– Надо прыгать, пока нас не засосало в воронку. – Кристиан повернулся к капитану в тот момент, когда над поверхностью воды оставались лишь трубы да часть верхней палубы.

– Капитан остается со своим судном до конца, – тихо прошептал тот.

– Мы еще можем попробовать выловить людей из воды и передать в лодки, прежде чем положиться на судьбу и попробовать уже самим доплыть до берега.

Кровель повернулся к пассажиру. С первой частью его слов он тут же согласился, в то время как вторую счет полным безумием. Двадцать километров под силу только марафонцу и то готовившемуся к заплыву, берегшему силы. А они были вымотаны уже до предела и в таком состоянии больше пяти километров им не одолеть. Но по пассажиру было видно, что сдаваться и молча ждать смерти он не привык. И Кровель не мог ударить в грязь лицом перед ним. Он молча кивнул.

Когда верхняя палуба полностью скрылась под водой, и от громадины-лайнера остались лишь три верхние части труб, среди тех, кто до конца использовал все шансы и прыгнул в воду, были двое, почти одновременно, словно пловцы синхронного плаванья, скрывшиеся под черной гладью воды. Едва вынырнув, Кровель увидел рядом голову пассажира, махнул ему рукой в сторону.

– Надо скорее отплыть как можно дальше, – крикнул он ему, – пока корабль полностью не погрузился в воду, чтобы не быть затянутыми образовавшейся воронкой!

Кристиан кивнул в ответ и что было сил погреб в указанную капитаном сторону. По пути им удалось выловить из воды уже почти утонувших девушку лет двадцати и молодого парня лет шестнадцати. Передав их на проплывавшую мимо лодку, они отказались от предложения залезть и самим, потому что видели – лодка и так наполнена до предела и рискует тогда пойти на дно уже со всеми ними. Отплыв на безопасное состояние, они замерли в воде, наблюдая, как трубы «Коста Эсмеральды» исчезают под водой. В воцарившейся темноте были лишь слышны крики затягиваемых в воронку людей, треск натыкающихся друг на друга конструкций корабля да шум волн.

Кристиан ухватился за пропалывающий мимо большой кусок обшивки корабля и помог капитану забраться на него.

– Вы сделали все, что могли, – Кристиан посмотрел на капитана, тот вздохнул и повернул к нему голову. – Вы не Господь Бог, чтобы спасти всех.

– Может, и так, – капитан снял мокрую насквозь рубашку, даже не пытаясь выжать, кинул ее в воду. – Но сердце капитана болит за каждого, кого он не смог спасти. Что ж… надо попробовать догрести до берега.

– Понять бы… – Кристиан огляделся, в кромешной темноте вообще непонятно было, в какой стороне берег, – куда грести.

– Учитывая, что мы были между Мадагаскаром и континентом, когда налетели на риф, мы с одинаковым успехом можем грести куда захотим. К какому-нибудь берегу да пристанем.

Глухой крик откуда-то сбоку заставил их переглянуться и вздрогнуть. Подгребя в его направлении, они увидели то и дело пропадающую под водой голову. Когда та в очередной раз скрылась в волнах, Кристиан наклонился и выдернул тонущего наверх, капитан помог ему втащить его к ним на их импровизированную лодку.

– Вы? – с удивлением узнал он в спасенном того самого матроса, который пытался пробраться на шлюпку и которого он осадил. – Если нам повезет, и мы доберемся до берега, я отдам вас под трибунал. За трусость.

Матрос лишь сглотнул и посмотрел на капитана, как кролик на удава.

Невесть откуда появившееся сильное течение лишало всякого смысла их попытки грести в каком-либо направлении. А потому, решив положиться на судьбу, они предоставили ей самой право вывести их туда, куда она сочтет нужным.

Когда они открыли глаза, то обнаружили себя посреди бескрайнего простора воды. Ровная синяя гладь моря почти сливалась на горизонте с таким же чистым голубым небом. Тишина, покой… Лишь редкие чайки над волнами.

– Судя по всему, берег недалеко, – показав на кричащих чаек, сказал капитан.

Кристиан зачерпнул воду, ополоснул лицо, руки. Подняв голову, повернулся к капитану:

– Как считаете, имеет смысл грести, или куда само выведет?

Капитан открыл было рот, чтобы ответить, как замер, смотря за спину Кристиана. Тот обернулся в сторону взгляда Кровеля. Третий их пассажир, матрос из команды, до сих пор молча сидевший в углу их «лодки», вдруг поднялся и на дрожащих ногах пополз в сторону, куда смотрел капитан.

– Люди… – прошептал он, и вдруг его всего затрясло. – Люди! Нас спасут!

– Люди… – кивнул капитан, но повернувшийся к нему Кристиан радости на его лице не заметил. Покачав головой, Кровель тихо добавил, – но до спасателей им, как нам до земли.

Кристиан снова посмотрел в сторону, откуда к ним медленно приближалась точка, постепенно становясь среднего размера моторной лодкой. Когда он, наконец, смог разглядеть флаг, развевающийся над ней, то понял, что имел в виду капитан.

Голубой почти полный круг с белой звездой посередине, черным черепом и перекрещенными костями под ней, а по бокам черные устремленные вверх винтовки.

Пираты…

========== Разбойники большой волны. ==========

– Мадам… Мадам…

Джоанна не сразу поняла, что обращаются к ней. Все последние часы она провела в этом импровизированном спасательном центре, который власти Туамасины оперативно организовали прямо в порту. В одном из больших ангаров собрали все имеющиеся стулья и скамейки, тут же развернули свои посты служба Красного Креста и психологической помощи. Последняя требовалась, считай, каждому, кто ступал на берег. Опустошенно опустившись в один из стульев где-то в углу ангара, Джоанна наблюдала, как подобно конвейеру сменяются люди на диванчике у поста психологов. Вот среднего возраста женщина рвется обратно, потому что там на корабле остались ее муж и семнадцатилетний сын, наотрез отказавшийся сесть в шлюпку и оставшийся помогать отцу. Вот молодая девушка, молча качая головой, крутит на пальце обручальное кольцо. Медовый месяц, счастье, разом разбившееся о риф. Он тоже остался там. Вот мальчик, лет шесть, не больше, мать погибла на его глазах, сорвавшись с парапета, а отец бросился ее спасать и пропал. Сколько таких лиц, молодых и старых, промелькнуло перед ее глазами за эти часы? Сколько людей прошло через этот диванчик, таких разных, богатых и бедных, но в эту минуту объединенных одной бедой. У них всех там на «Коста Эсмеральде» остались близкие.

Когда до ее уха донеслась волна, передающая из уст в уста одну и ту же новость: «Эсмеральда затонула», Джоанна вздрогнула. Закрыв глаза, вспомнила последнее, что осталось в памяти. Как Кристиан стоял и смотрел на нее. Она знала, что он не мог поступить по-другому. Согласно правил, как политик, государственный служащий не последнего звена, он мог бы сесть вместе с ней в шлюпку, и никто бы из экипажа и слова ему не сказал. Но согласно его принципов, как человек, он бы никогда так не сделал. Она знала, что он до последнего помогал экипажу. Смотря на вновь прибывающих спасенных людей, она думала о том, что, возможно, вот эту девушку или вот этого мальчика в лодку посадил именно Кристиан. Она держалась все время, но последней каплей стали двое малышей, которые висели на руках медиков и звали папу. Звали так, что сердце разрывалось у всех, кто видел их.

Джоанна помнила лишь, как вся задрожала, как слезы застлали глаза, а в горле встал ком. Не видела, лишь почувствовала, как кто-то сел рядом, игла осторожно вошла в руку, тихие успокаивающие слова и поглаживание плеча. И полудрема… из которой ее сейчас осторожно выводил чей-то голос.

– Мадам…

Она медленно открыла глаза. Рядом с ней сидел молодой парень в форме Красного Креста и держал ее за руку. На коленях у него лежал небольшой планшет и блокнот, уже наполовину исписанный.

– Мадам, вы можете говорить?

Она кивнула и повернулась на стуле, меняя положение. Подоспевший волонтер протянул ей горячий кофе. Взяв в руки бумажный стаканчик, Джоанна подняла голову на паренька.

– Для начала сообщите, пожалуйста, ваше имя, подданство и был ли кто-нибудь с вами на корабле, – он открыл блокнот и, держа в руках ручку, посмотрел на нее.

– Джоанна Рокье, Франция. – Джоанна сделала глоток, кофе был вкусный, но сейчас она не чувствовала ни вкусов, ни запахов, только опустошение, которое зияющей дырой в сердце сводило с ума. – Со мной был муж.

– Как его имя? – паренек включил планшет, что-то запустил на экране.

– Кристиан. Кристиан Рокье.

Джоанна невольно перевела взгляд с точки на стене, которую она изучала все это время, на паренька. Тот что-то набрал на планшете в одном окне, потом в другом, третьем. Наконец, поднял на Джоанну глаза. Она молчала.

– На данный момент ваш муж числится в списках пропавших без вести.

Джоанна лишь покачнулась, прикрыв глаза. Ее руку тут же снова сжали, паренек полез в свою сумку за шприцом, но Джоанна отрицательно покачала головой.

– Мадам, сейчас эти списки постоянно меняются. Лайнер затонул не так далеко от берега, спасательная операция началась еще до рассвета, практически сразу. Уже удалось снять не один десяток людей со спасательных кругов, кусков обшивки корабля. Даже на близлежащих островах находили выживших. К сожалению, я могу вам посоветовать только надеяться и верить, но это не просто слова утешения сейчас. Шансы действительно есть.

– Только мы с вами, – тихо произнесла она, наконец, – прекрасно понимаем, что уже через пару-тройку дней списки пропавших без вести автоматически станут списками погибших. Тех, кого море навсегда забрало себе, лишив родных даже возможности попрощаться с ними…

– Мадам… – паренек не знал, что сказать, прикусив губу, вернулся к исполнению своих обязанностей. – Вас сейчас отвезут в отель, где с вами встретятся представители французского консульства. Первым делом вам необходимо восстановить документы. И так же вам дадут возможность связаться с родными. У меня есть координаты вашего отеля, если будут новости о вашем муже, я лично с вами свяжусь.

Джоанна кивнула и поднялась навстречу подошедшему к ней другому мужчине в форме сотрудника полиции.

Всю дорогу в машине она думала, как… как скажет Саше, Рону, что их отец… Нет… ее сознание, вся ее сущность никак не желала принимать тот факт, что Кристиан погиб.

Показавшийся вдалеке берег вызвал двоякое чувство. С одной стороны, ступить на твердую землю было их мечтой последние часов двенадцать, а с другой… Кристиан и капитан переглянулись. Они оба прекрасно понимали, что гостеприимство пиратов будет разительно отличаться от принятого в цивилизованном мире.

В лодке их посадили рядом, но за всю дорогу они не сказали друг другу ни слова. Пираты наверняка понимают и говорят по-английски, каждое сказанное слово может быть роковым. А потому они лишь молча переглядывались. Да на матроса Кровель то и дело кидал брезгливые взгляды. Тот трясся, как желе, переводя свой щенячье-умоляющий взгляд с одного пирата на другого. Те же, словно статуи, невозмутимо, не шевелясь сидели на своих местах ровно до того момента, как лодка, зашуршав по дну, остановилась у берега.

Пираты были настолько уверены в себе и в том, что пленники не убегут, что их даже не держали за руки, просто толкнули в том направлении, куда следовало идти. А путь их лежал к небольшой рыбацкой деревушке прямо на берегу моря.

Небольшие домики из бамбука, около которых играла детвора, костер прямо на песке в центре огромного круга посреди деревни, на котором женщины как раз готовили еду, видимо, ждали своих мужчин. По имевшемуся у пиратов снаряжению можно было сделать вывод, что в этот раз они всего лишь отправились на рыбалку.

Их остановили у одного из домиков на краю круга. Вышедший им навстречу главарь, увидев «улов», довольно улыбнулся. Что-то сказав на своем наречье, развернулся и ушел обратно к себе. Снова толчок в спину, что-то наподобие грота, вырытого в огромной песчаной скале. Спрессовавшийся от времени песчаник по прочности не уступал камню, с легкостью удерживая мощную дверь, что тут же закрылась за их спинами. Из освещения у них было небольшое окошко в этой самой двери, пропускавшее свет ровно настолько, чтобы можно было передвигаться по гроту без риска налететь на стены.