Текст книги "Шанс на бессмертие (СИ)"

Автор книги: Ольга Колегаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Трус.

Он снова присел у нашего стола, наслаждаясь близостью, и тут я представил тот грохот, с которым его тело врежется в противоположную стену с такой силой, достаточной для того, чтобы переломать ему все кости.

– Представляешь, – сказал он девушке, уставившись в пол. – Джессика пригласила меня на танцы.

– Это великолепно, – незамедлительно сказала Белла с энтузиазмом. Было сложно подавить улыбку, когда парень уяснил её тон. Он надеялся, что его слова вызовут уныние.

– Ты хорошо повеселишься с Джессикой.

Чудовище внутри меня взревело от счастья. Ха! Обломайся, неудачник! Она не твоя!

– Я не дал согласия, сказал, что подумаю. Вообще, я ожидал…я подумал, что… ну, что ты планируешь пригласить меня.

Белла смотрела на него с непередаваемым выражением на лице.

Я же, в этот момент увидел будущее даже четче, чем когда-либо видела Элис.

Девушка может дать Майку согласие на его безмолвный вопрос сейчас, а может и позже. Но в любом случае, совсем скоро она обязательно скажет «да» хоть кому-нибудь. Она могла найти кого-то из этой тусклой толпы или дождаться отъезда из Форкса, но день, когда она скажет «да», должен настать.

Я видел её жизнь, как и раньше – колледж, карьера… любовь, замужество. Я снова увидел её с ослепительной улыбкой под руку с отцом, одетую в идеально белое платье, вышагивающей под звуки марша.

Боль от этого была сильнее, чем всё, что я испытывал ранее. Человек мог испытать такое, только находясь на грани смерти, но, ни один человек не смог бы пережить это.

Была не только боль, но и непонятный гнев.

Ярость жгла, причиняя физическую боль. Хотя этот мелкий, недостойный мальчишка не был тем, кому Белла даст свое согласие, я горел желанием раздробить его череп своими руками, чтобы он стал примером для того счастливца. Я не понимал этих эмоций. Это была путаница из ярости, боли, желания и отчаянья. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Я не мог дать этому состоянию какое-либо название.

– Майк, я думаю, что тебе надо сказать ей «да», – сказала Белла.

Надежды Майка разрушились. Я бы сполна насладился этим в других обстоятельствах, но я был растерян из-за шока, который последовал за болью, и из-за раскаянья, которое мне принесли боль и ярость.

Элис была права. Я не был достаточно силен.

– Ты уже кого-то пригласила? – угрюмо поинтересовался Майк.

Он с подозрением глянул на меня, первый раз за много недель. Я осознал, чем выдал свой интерес – моя голова была немного склонена в сторону Беллы.

Дикая зависть пылала в его мыслях, он завидовал тому, кого предпочла девушка, и наконец-то я смог определить то, что чувствовал.

Я ревновал.

– Нет, – сказала девушка с толикой юмора в голосе. – Я вообще не собираюсь на танцы.

Я ощутил облегчение. Облегчение, которое проступило сквозь злость и угрызения совести, когда она это произнесла. И ещё… надежда. У меня появилась надежда. Мы перекинулись парой фраз, и Белла сделала вид, что ничего не было. Словно не было месячного игнорирования с моей стороны, и её волшебного спасения. Как будто мы просто нечаянные знакомые. Именно это вселило в меня надежду.

В эту ночь я посетил спальню Беллы Свон. Уже было за полночь, и дом Беллы был тёмным и тихим. Её пикап стоял припаркованный у обочины, а полицейский автомобиль замер у дороги. Я сразу двинулся к её окну. Легко вскарабкался по фасаду, секунду повисел на карнизе, убеждаясь, что она спит, и влез в распахнутое окно. Я двигался бесшумно и не дышал. Белла бормотала во сне. Это было что-то бессвязное, но я соблазнился этими мыслями. Теми, что не мог получить от Беллы в дневное время. Теми, что она скрывала.

Я замер напротив кровати. Она лежала в центре, одеяло сбилось и накрывало лишь ноги девушки. Ей что-то снилось. Она дышала тяжело и глубоко. Я прислушался и осторожно вдохнул.

Меня словно сшиб с ног её непередаваемый аромат. Я различал малейшие оттенки. Теперь это был не просто запах крови и аромат жертвы. Это был Запах Беллы. Я мог различить в нём, как пахли её кровь, кожа и волосы. И тут к привычному уже Запаху Беллы, который я знал наизусть, добавились новые ноты. Пряные, мускусные. Я принюхался и не поверил. Я знал, ЧТО так пахнет….И впился взглядом в девушку, с жадностью пытаясь уловить косвенные признаки. Этого просто не могло быть… но это было.

Белла прикусывала нижнюю губу и сжимала простынь в кулаках с такой силой, что её пальцы побелели. Дыхание девушки стало прерывистым, а вдохи шумными. Она чуть изменила позу, разведя колени. Немного, не сильно. Но я заметил. И запах, что, казалось, мне померещился, ударил мне в ноздри. Ошибки быть не могло. Она пахла…возбуждением.

Я смотрел на Беллу Свон и снова не мог заставить себя уйти. Я ненавидел себя в этот момент и одновременно жаждал досмотреть до конца. Словно ничего прекраснее в этой жизни не видел.

Кровь прилила к её щекам, она прогнулась в пояснице и застонала. Чуть слышно. Но этот звук пронзил меня словно током. Ох! Сколько бы я отдал сейчас за то, чтобы быть в её мыслях, чтобы узнать… Я взревновал с неведомой доселе силой. Кто он, тот кто заставляет её Так пахнуть? Кто герой её сна?!

Девушка сильнее сжала простынь и замотала головой по подушке, её дыхание становилось чаще и поверхностней, глаза под веками двигались быстро. С губ срывались стоны.

Я не понял, как оказался так близко. Я не хотел упустить ничего из открывшейся картины. Её лоб взмок, взмокли и малюсенькие завитки у лица, она беззвучно шептала: «Да…да!», я приблизился максимально, сгорая от любопытства, ревности, жажды.

Я следил за жилкой у неё на шее, страшась опустить взгляд ей на грудь и ниже, откуда уже дезертировало одеяло. Для меня это было слишком. И тут всё её тело словно превратилось в напряженную струну и завибрировало. Она выдохнула едва слышно, но это был гром для моих ушей. Она выдохнула-выкрикнула: «Да, Эдвард….»

Я отпрянул, оказавшись у изножья кровати. Девушка расслабилась, её пульс был частым, кровь била по моим ушам набатом. Нет, это не могло быть, как?!

Но я слышал собственными ушами, задыхался от запаха её возбуждения, видел её всю: присогнутые и чуть разведённые ноги, дрожь в стопах, сведённые судорогой пальцы, покусанные алые губы, вздымающуюся грудь с сосками-горошинками, что натянули ткань сбившейся футболки на несколько размеров больше. Я скользнул взглядом по её животу и едва не спустился вниз, мне хотелось знать… но я одёрнул себя.

Осознание отрезвило. Эдвард, ты Чудовище. Ты ещё больший урод, чем раньше думал о себе. Но и другая мысль не давала мне покоя. А что если, что если сейчас…

Но нет, нет! Нельзя! И я, быстро накрыв девушку одеялом, в спешке выпрыгнул в окно, и бежал, бежал прочь, пока не остановился у скал, где был месяц назад.

Убегать из комнаты Беллы сюда уже входит у меня в привычку.

Ох, Белла, что же ты делаешь со мной?! Я обхватил руками голову и застонал. Я тоже горел, сжигаемый смущением и жаждой. Я едва не прикоснулся к ней. Я думал о…

Чем я лучше Майка Ньютона? Как я мог?!

А ведь ты хотел, Эдвард, Чёртов лицемер! Ты хотел, признайся себе, ну же, будь мужчиной! Ты мог уйти, ты должен был уйти и оставить девушку в такой момент. В интимный момент, когда она не принадлежит себе! Но ты остался. И досмотрел представление до конца. Теперь не только вид её ножек в гольфах будет тебя тревожить, ублюдок!

Ты хотел прикоснуться к ней, ты хотел заменить её Эдварда-из-сна собой. Хотел целовать эти красные губы, хотел взять её и прижать к себе!

Ничто не могло погасить жара. Тело горело, я был возбуждён не меньше, чем она сегодня. Я хотел думать о ней, представить, будто она касается моего тела. Как бы это было её поцеловать?

Я сошёл с ума…

И, сорвавшись с места, понёсся назад, туда, где осталось моё наваждение, ведомый жаждой прикоснуться к ней, а потом быть проклятым навек.

Белла

Меня целовал вампир. Его губы были холодны и легки как крылышки мотылька. Я чувствовала исходящую от него прохладу. Этого было мало. Мне хотелось большего, и я провела кончиком языка по его губе. Он тут же отстранился, а я потянулась к нему, не раскрывая глаз.

Моя рука запуталась в волосах Эдварда, я притянула его к себе, целуя глубже, прижимаясь телом к холодной груди.

И распахнула глаза, встретившись с ошеломленным взглядом Эдварда Каллена.

Он отпрянул, я тоже, испугавшись.

Он застыл, а я приняла положение полусидя на подушках, ещё не отойдя ото сна.

Эдвард был реален. Он стоял у изножья моей кровати. И только что, совершенно точно меня целовал. Вампир дернулся в сторону окна.

– А ну стоять! – прошептала-прошипела я. Вампир замер, глядя на меня испуганно и виновато. – Что ты здесь делаешь?!

Он молчал, в его взгляде были стыд и вина. А у меня мелькнула шальная догадка.

– Ты давно здесь?

Он кивнул, смущенно отведя взгляд и потупившись. Поджал губы и стиснул кулаки. Я внимательно следила за его реакцией. Неужели? Неужели он видел как я…

Я прислушивалась к ощущениям в теле. Всё точно, низ живота приятно ныл и горел, а бельё было влажным. У меня совершенно точно был….И он смотрел?! Вуайерист!

Ярость разгорелась во мне и я, вскочив с кровати, подбежала к нему, не задумываясь о том, как выгляжу и что делаю.

– Ты всё видел?! Ты смотрел как я…– у меня перехватило дыхание, и я встретилась взглядом с Калленом. Тот смотрел пристыженно, но решительно.

Я шагнула к нему и ударила в плечо. Как будто камень била. Руку обожгло болью. Он тут же подскочил и бережно взял меня за руку, в его глазах была неподдельная тревога. А я пробормотала:

– Чёртов вампир! – он замер и посмотрел на меня глазами ошеломлёнными и испуганными. Я же поняла, что спалилась, а значит надо идти до конца.

– Что ты так смотришь? Ты быстр, ничего не ешь, холоден и пугающе силён. Твои глаза меняют цвет и становятся дикими, когда ты глубоко вдыхаешь рядом со мной. Тебя не бывает в школе, когда дни солнечные. И да, я знаю давно. Это очень долгая история.

Выражение его лица стало непередаваемым. И вдруг он, со взглядом обречённого на казнь, шагнул ко мне и… поцеловал. Так, как во сне, прижав меня сильно и бережно. У меня закружилась голова.

Комментарий к Глава пятая. Безумству храбрых

Незапланированная глава. Много “Солнца полуночи”, и много нового для Эдварда.

Автор молодец и заслужил ваши лайки и комментарии!

Кто хочет поддержать больного и безработного автора https://yoomoney.ru/to/410011311293195

========== Глава шестая. Тайное становится явным ==========

Мне говорят, что я тебя придумал,

Что сочинил улыбку и глаза.

Что не вгляделся, трезво и угрюмо,

Не взвесил «против» и не взвесил «за».

Вообразил и доброту, и нежность,

И ласку рук, и трепетность ресниц,

И детских губ нетронутую свежесть,

И душу – без оков и без границ.

И невесомый от природы шаг,

И чистоту волос золототканых…

Пусть все, в конце концов, совсем не так,

Но в хороводе образов нежданных

Останься выдумкой, несбывшейся мечтой,

Полетом птицы, кликом лебединым.

Стань мореходной дальнею звездой,

Рожденной вдохновением единым.

Метелицей по улицам метя,

В сомнениях и головокружении,

Чтоб понял я, что видел не тебя,

А зеркала слепое отраженье.

И вот тогда, идя напропалую

И не решая: «Быть или не быть?» —

Дай силы мне узнать тебя – земную,

Увидеть, разглядеть и – полюбить.

Андрей Белянин

Эдвард

Я попал в ад. Шаг с подоконника в комнату. Второй раз за сегодня этот адский запах, сводящий с ума. Манящая девушка, что звала меня по имени. Возможно, Элис видела именно это? Сейчас я поцелую её, а потом укушу. И выпью до дна. А потом умру сам.

Или умру от того, что не могу к ней прикоснуться. Я втянул воздух что есть силы, наказывая себя болью и жжением в горле. Я хочу причинить себе боль и не думать о Ней. Не чувствовать всего, что чувствую сейчас! Мне стоило приковать себя к той скале, стоило убежать как можно дальше, чтобы страсть, раздирающая изнутри, не разорвала это проклятое тело в клочья.

Я падал ниже, чем мог себе представить. Я смотрел за ней тайно, как тать, как самый распоследний подонок. Ненавижу себя! Белла, что ты со мною делаешь?! Почему я не могу сейчас думать ни о чём, кроме твоих губ. Почему вновь и вновь прокручиваю в голове….

Эдвард, ты омерзителен! Гнусный урод и извращенец!

Но, несмотря на противоречивые чувства, и внутреннюю войну, я делал шаги к её постели, медленно приближаясь, и, в конце концов, лёг рядом, задержав дыхание. Нас разделяли сантиметры, и я чувствовал, как от её близости моя кожа начинает нагреваться. Видел, как трепещут ресницы девушки.

Тудух-тудух – билось её сердце.

Ты уже пропал, падать ниже некуда. Ты и так проклят.

И я решился.

Её губы опалили меня жаром. Я боялся причинить ей, такой хрупкой, вред. Боялся сорваться и балансировал на той тонкой грани самоконтроля, который у меня ещё оставался. Ещё разок. Она не узнает. Никогда не узнает… Её губы были наркотиком, дарующим неслыханное и нежданное наслаждение. Я умирал и возвращался к жизни. Я никогда не буду прежним, изведав поцелуй ангела.

И ангел внезапно ответил мне, затягивая всё глубже в пучины неведомой доселе страсти. Я становился рабом Беллы Свон. Навсегда. Навечно. Ничто не сможет оторвать меня от неё. Она распахнула свои огромные глаза и заглянула мне прямо в душу. Я отпрянул и вдохнул. Жажда тут же опалила, и я отскочил к изножью кровати, даже не пытаясь скрыть скорость. Вряд ли она различит в темноте.

А она смотрела на меня, переменив положение и опираясь на подушки. И я малодушно решил сбежать. Пусть думает, что я ей приснился. Но она остановила меня. И я тут же устыдился. Ты мужчина, Эдвард. Не трус! Ты должен отвечать за свои поступки как мужчина! Я остался и, придавленный виной и отвращением к своей слабости, стоял, покорно отвечая на её вопросы.

Был ли я здесь? Да. С самого ли начала? Да. И всё видел. И никогда не смогу стереть из памяти этот момент. Возможно, это самое прекрасное, что я когда-либо видел в своей бессмертной жизни.

И тут она меня ударила и ушибла руку. Я моментально забыл о жажде и стыде. Ей было больно, и я тому виной. Я подскочил, стараясь осмотреть её руку бережно. И услышал, как она назвала меня чёртовым вампиром. Она знала.

Я испытал шок. Не знал, что делать и как поступать дальше.

– Ты быстр, ничего не ешь, холоден и силён. Твои глаза меняют цвет и становятся дикими, когда ты глубоко вдыхаешь рядом со мной. Тебя не бывает в школе, когда дни солнечные. И да, я знаю давно. Это очень долгая история, – сказала она, будто бы рассеянно. Но она меня не боялась!

А если она знала, и знала давно, то видя меня во сне, она была со мной? Со мной настоящим? Зная ЧТО я такое? Тогда я сделал последний шаг в свой личный ад, понимая, что буду там гореть вечность за осквернение этой девушки. Но не мог иначе. Как же она была прекрасна в гневе!

Припухшие губы так и манили, и я сдался. Я прикоснулся к её губам и вовлёк в поцелуй, понимая, что горю, и нет мне спасения. Я прижал её к себе бережно, но крепко. Она была мягкой и тёплой, послушной в моих руках.

Чудовище во мне ревело в три глотки, возвещая всему миру, что ОНА МОЯ. А она целовала меня в ответ. Я оторвался от неё и, глядя в эти глаза, что стали моим адом и раем, понял, что умру за неё. И буду жить для неё, отныне и впредь. Но сначала, нужно было сделать то, что должен сделать мужчина, посмевший ТАК прикоснуться к женщине. Пускай я и проклят, но я не могу дать её душе сгореть.

Я отстранился. Опустился перед ней на колено, взял за руку и начал:

– Изабелла Свон, я поступил отвратительно, и мне нет прощения. Но я хочу, чтобы ты знала, я готов поступить как должно. Изабелла, – она смотрела на меня глазами размером с кофейную чашку, – ты окажешь мне честь стать моей женой?

Белла

Этот придурок опустился передо мной на одно колено и затянул про отвратительное поведение и то, что прощения ему нет. После чего позвал меня замуж. Капец. Я как-то позабыла, когда он появился на свет. Это влияет на образ мыслей. И что с ним таким делать? Да уж, задачка…

Я отобрала у него руку и присела на кровать. Нет, пора выдыхать. Это перебор. Мой запал уже потух, и я начала относительно нормально соображать. По книге у них с Беллой вся эта жвачка тянулась больше года, или я что-то путаю. Почему у нас всё так стремительно?

– Откуда ты тут вообще взялся? – задала я логичный вопрос.

– Хотел посмотреть на тебя, – смущенно ответил вампир, продолжая стоять на одном колене. – Не мог не посмотреть.

– Вот как, – протянула я, не зная умиляться или удивляться, – посмотрел?

Он робко улыбнулся мне и преданно заглянул в глаза. Трудно нам с ним будет. Если он меня уже любит, что, конечно, странно, мы же почти не общались толком, – то как мне с ним себя вести?

– Насколько ты себя контролируешь, ну, чтобы не отужинать мною? – постаралась я спросить как можно аккуратнее.

Он нахмурился и спал с лица. Он явно испытывал стыд и ещё что-то. По каменному лицу трудно читать.

– Мне трудно, но я держусь, – он осторожно подбирал слова. – Не могу быть далеко от тебя. Ты словно магнит.

Меня тронули его слова. А главное, они были созвучны тому, что я ощущала к Каллену. Меня тянуло к нему, несмотря на опасность и его неадекватное поведение.

– Ты не боишься? – спросил он осторожно. Эдвард не менял позы, оставаясь на одном колене, что уже начинало порядком раздражать.

– Встань, – неопределенно махнула я рукой. – Ну, или сядь где-нибудь. Не надо тут ТАК стоять.

Он послушно встал к дальней стене, но продолжал смотреть выжидающе. А я не знала, как точнее ответить. Боюсь ли я?

– Мне страшно, – он вздрогнул, – я бы не хотела, чтобы ты сорвался и убил меня раньше времени. Нам с тобой ещё жить и жить, – он смотрел непонимающе.

– Послушай, Каллен, – я тяжело вздохнула и зарылась одной рукой в волосы, я часто так делаю, когда нервничаю, – давай баш на баш?

Он продолжал безмолвно взирать на меня с недоумением.

– Я предлагаю рассказать друг другу правду. И открой окно, тебе так легче ведь будет?

Он метнулся к окну и вернулся на место так быстро, что я вздрогнула. Да, к этому будет ОЧЕНЬ трудно привыкнуть. Я пересела на середину кровати, укутавшись в одеяло, и начала осторожно:

– То, что ты вампир, я знаю довольно давно. И не потому, что догадалась. Мало ли фриков вокруг. Может, ты просто болеешь чем-то, и потому странный, – я сделала неопределенное движение рукой, высунув ту из-под одеяла. – Не знаю, как ты на это отреагируешь, но я помню свою прошлую жизнь. Всю.

Эдвард подался вперёд, глядя на меня с неподдельным изумлением.

– Мне, если считать суммарно с теми годами, – уже за пятьдесят. Не знаю как правильно считать, с того года, как я вспомнила кем была, или с рождения, – я остановилась, ожидая реакции.

– Этого не может быть, – помотал тот головой.

– Угу, а вампиров не бывает. И оборотней. – Я посмотрела на него, прищурившись, – он медленно кивнул.

– Так вот, я потом тебе расскажу, кем я была и где жила, если тебе, конечно, будет интересно. Но вспомнила я всё, когда мне было пять. И, поверь, это ужасно быть взрослой в детском теле, – меня передёрнуло. – В той жизни, или в том мире, откуда пришла моя душа, вы все, – я обвела рукой вокруг, – персонажи книги.

Эдвард смотрел на меня со скепсисом. Ну, я бы тоже себе не поверила.

– Ок. Твоя семья, – вампиры. Пьете кровь животных. Карлайл обратил тебя, Эсме, Розали и Эммета для Розали. Вы все умирали. Джаспер был офицером, его обратили ранее, и он на «веганской» диете недавно. Элис нашла его сама, и они пришли к вам. Элис видит будущее, ты читаешь мысли, Джаспер эмпат, и влияет на настроение….

С каждым сказанным мною словом его лицо вытягивалось всё больше. В нём промелькнула паника. Я продолжила:

– Не переживай, я никому не рассказывала, именно потому, что знаю продолжение истории. Я должна быть с тобой.

Эдвард

– …Я должна быть с тобой.

Это было сродни удару под дых. Словно из меня вышибли дух. Она сказала это так просто, словно сказанное было аксиомой. Она просто знала, как Элис. Она сейчас как никогда напоминала ему Элис. Маленькая и хрупкая, но говорит такие вещи со спокойным лицом.

Она старше, чем выглядит, и в это сложно поверить, но если мы существуем, так почему не может быть реинкарнатов? Она, меж тем, продолжила, как ни в чем не бывало.

– Когда я стану одной из вас, у меня тоже будет способность, – проговорила она.

Это её лёгкое – стану одной из вас – окончательно меня добило. Нет, не может быть. Она не станет такой как мы! Мой ангел не может быть проклят! Я с ужасом сделал шаг вперёд, но она подняла руку в останавливающем жесте.

– Я знаю твою позицию. Мы об этом ещё поговорим. Сейчас о другом. Задавай мне любые вопросы, хочу, чтобы ты мне поверил. А потом поговорим, хорошо? Я не вижу смысла рассказывать всё несколько раз, а слишком многое из того о чём я знаю, затрагивает вас всех, всю семью. Кроме того, я не совсем уверена, что если расскажу вам абсолютно всё – не сделаю хуже, ты понимаешь?

Я медленно кивнул. И задумался. Что у неё спросить? То, что волнует меня?

– Почему я тебя не слышу?

– Щит, – ответила она. – На меня не может повлиять почти никто из вас, лишь Элис видит моё будущее.

– Если ты знала, что мы должны встретиться, почему не изменила это? Ты ведь могла остаться с мамой и никогда меня не встречать, – я задал вопрос спокойно, но внутри всё трепетало.

– А зачем? – её ответный вопрос выбил меня из колеи.

– Что зачем?

– Зачем отказываться от того, что предлагает судьба? В той книге, ваша любовь с Беллой, то есть со мной, была описана, как нечто вечное и прекрасное. Почему я должна была отказаться от возможности Так полюбить, и быть любимой. В перспективе – вечно? Более того, насколько я понимаю – вампиры любят лишь раз? Значит, я бы обрекла тебя на одиночество.

Она смотрела на меня открыто и честно. А мне не хватало дыхания, хотя вампирам и не нужно дышать. Вот так, совсем походя, Белла Свон разрушила меня до основания, чтобы собрать заново.Она беспокоилась о том, чтобы чудовище не страдало от одиночества. Если бы я ещё до того не был ею покорён, это бы случилось сейчас.

Я что-то спрашивал, она отвечала. Затем мы условились встретиться завтра со всей моей семьей. После чего я ушёл, оставив Беллу засыпать. Мне очень хотелось остаться, смотреть, как она спит, но она запретила, и я не осмелился ослушаться. Путь домой был долог, как и разговор с семьёй, которую уже обрадовала Элис тем, что моё будущее окончательно оформилось, и я не убью Беллу.

Белла

Разговор с вампиром измотал меня донельзя. Нужно было контролировать что и как говорить. С трудом выпихав несчастного влюблённого в ночь, я легла в постель, и думы мои были нерадостны. С Эдвардом нужно было что-то решать. Его ненормальная, какая-то болезненная одержимость мне не нравилась.

Его любовь напоминала навязчивое преследование. А эти смены поведения? Что за эмоциональные качели? То он со мной месяц не разговаривает, то мил и приветлив. Игнор, а потом этот извращенец нарисовался у меня в спальне! Так не пойдёт. Возможно, это его первая любовь, проснувшиеся гормоны и всё такое, но я не книжно-аморфная Белла, если я хочу, чтобы из этих отношений получилось «долго и счастливо» нужно отстаивать свои права. Мне не нужен рядом тиран, истерик и абьюзер, мне нужен полноправный партнёр, умеющий брать, отдавать, заботиться, принимать решения. Попытку побега я тоже заметила. Нетушки! Его предложение выйти замуж выглядело логичным, если судить о том из какого он века, но не вязалось с предыдущим поведением.

Я засыпала с мыслями, что Эдвард Каллен солидно не дружит с головой и пока не способен примирить её с сердцем.

***

На следующий день я, проспав на несколько часов дольше обычного, тщательно привела себя в порядок и, позавтракав с Чарли, сказала, что еду в гости к Калленам. Что мы подружились в школе, и они пригласили меня на пикник. Специально больше говорила об Элис и Роуз, чтобы у него не сложилось впечатление, что я еду на свидание. Одежду тоже подобрала удобную, а не красивую. Чарли обрадовался, что я завожу друзей и попросил быть осторожнее. Я беспечно вышла на улицу, села в пикап и медленно поехала.

Я знала, что Элис уже должна была увидеть меня в своих видениях, потому просто ждала, когда меня кто-то найдёт и проводит. Хотя прыжка на крышу машины и не ожидала. С перепугу дала по тормозам, чем и рассмешила изящную вампиршу, впрыгнувшую мне в кабину через окно.

– Привет, Белла! Я рада, что ты едешь к нам. Я Элис!

Я напряженно улыбнулась. Несмотря на то, что я о ней читала, в жизни мы пока ни разу не разговаривали. Но она вела себя, словно знала меня всю жизнь. Вампирша жила в своём, особенном мире, и мне нужно было это принять.

– Привет. Покажешь дорогу? – я сделала вид, что совсем не обескуражена и вовсе не испугана. Элис предложила:

– Пустишь за руль?

Я подумала и вышла из машины. Элис непринуждённо перепорхнула на моё место. Я же обошла пикап и заняла место пассажира, тщательно пристегнувшись.

Элис трещала. Обо всём и ни о чём, то и дело путая настоящее с будущим. Из её трескотни я вычленила, что Эдвард предупредил семью о том, что они раскрыты и о том, что я тоже не совсем человек. Карлайл, в отличие от Эдварда, о реинкарнатах слышал, потому поверил сразу. Теперь меня ждала вся семья, и с нетерпением. А ещё, Эсме готовит для меня сюрприз.

– Мы с тобой отправимся в Пор-Анжелис на выходных, – говорила вампирша, поворачивая на неприметную грунтовку вправо от основной трассы, – ох, это платье тебе очень пойдёт! У меня есть к нему туфли и тренч, тебе пойдёт больше чем мне, тем более, я уже раз его надевала. И, спасибо за совет! Я обязательно куплю тот пеньюар! – и она счастливо мне улыбнулась.

Мысли Элис были похожи на оливье. И мне казалось, что у неё некое раздвоение личности. Одна – основная Элис, вторая – та, что из будущего. И только это помогает ей не сойти с ума окончательно. В общем, с кукухой у барышни были нелады. Но в целом – Элис мне понравилась.

– Ты мне тоже, Белла, – как ни в чём не бывало, отозвалась она, выпрыгивая. И молниеносно перемахнув через авто, распахнула двери.

На пороге красивого стеклянного дома меня уже ждали. Здоровяк Эммет улыбался так, что на его щеках проступили милейшие ямочки. Роуз лучилась скептицизмом и презрением, а Эдвард светился счастьем. Он и не пытался скрыть, что рад моему приезду. Всё хуже, чем я думала. Будем говорить. Много.

Я вежливо поздоровалась, Карлайл и Эсме встретили меня уже в доме. Джаспер должен был скоро прибыть, семья подстраховалась и отправила его на охоту. Мне такой подход был по душе. Если есть шанс, что меня могут скушать, его стоит минимизировать.

Находиться среди вампиров было жутковато. Когда они прекращали притворяться людьми, их движения стали настолько быстрыми, что смазывались. А иногда они замирали абсолютно неподвижно – не дышали и не моргали. Двигались они с недостижимой для людей грацией. А ещё – сила. Эдвард одной рукой принёс для меня кресло из гостиной в кухню. Выглядело жутковато, словно массивная мебель на самом деле надувная, или пенопластовая.

Карлайл и Эсме приготовили для меня пасту с беконом и кофе с каким-то десертом. Я не смогла им отказать и перекусила. Они старались для меня, хотя и не были обязаны. Эсме смотрела с надеждой. Эдвард ей действительно как сын.

Прибыл Джаспер, и я решила, что время пришло. Кивнула Эдварду. Мы перебрались в столовую. Ну, в нормальном доме, это была бы столовая, а здесь, видимо, служила некоей переговорной. Я присела во главе стола и начала свой рассказ.

Я говорила долго. О том, как вспомнила прошлую жизнь и как прожила годы здесь, обратила внимание на небольшие несовпадения этого и моего миров, а они были, хотя и несущественные. Плавно подходя к главному, – что в моём мире они все – персонажи книги. Рассказала каждому немного о нём, что помнила. Вскользь упомянула Денали и Вольтури, чтобы никто не сомневался в моей правдивости.

К концу рассказа у меня ощутимо першило в горле. Элис принесла воды. Реагировали вампиры по-разному. Эммет часто вставлял реплики и смеялся. Элис улыбалась, иногда зависая. Джаспер хмурился. Эдвард залип, словно впитывая каждое слово, хотя о многом знал ещё со вчера. Карлайл о чём-то думал, крепко сжимая руку Эсме. А Роуз, не отрываясь, смотрела на меня. Она же первая задала вопрос:

– Сколько тебе лет?

– Семнадцать, – ответила я без колебаний. В этой реальности мне действительно было семнадцать.

– А с той жизнью? – настойчиво продолжила она.

– Почти шестьдесят, – Эдвард чуть вздрогнул, – но я не считаю возраст таким. Я мыслю как подросток и чувствую полный гормональный коллапс, – криво усмехнулась я, – всё как положено. Хотя, жизненный опыт, конечно, сказывается. Но он мало применим к здешним реалиям. Другой менталитет, иная система ценностей.

– Откуда ты? – продолжала прекрасная вамп. Да, буду называть её так. Или вампиресса. Вампирша – сильно грубо для этого совершенства.

– Отсюда. А моё предыдущее воплощение из бывшего СССР. Остальное не важно.

– У тебя была семья? – Роуз не отступала.

– Да. Муж и дочь. Внучка, но я её не застала.

– И ты не пыталась её найти, когда вспомнила? – глаза Розали горели.

Я задумалась. У меня были мысли найти себя, взглянуть, возможно, предупредить со временем. Потому поведала им то, к чему ранее пришла сама.

– Вряд ли я здесь существую. А даже если и так, это другая женщина, и это её судьба. А у меня теперь новая. И пока всё совпало с той книгой, что я читала там… – я запуталась в формулировках, – здесь я снова молода и здорова.

Видимо, последние слова я протянула с толикой тоски. Воспоминания о болезни давно уже стёрлись, но их отголоски иногда продолжают меня преследовать.

Розали смотрела на меня разочарованно. Словно я оказалась хуже, чем ей показалось изначально. Ничего, девочка, у нас будет время поговорить.

– И что, Белла, ты решила присоединиться к кровососам? – весело спросил Эммет.

Он нравился мне. Из всей семьи Эммет был самым – человечным. Весёлым, простым и каким-то… родным.

– Судя по той книге, в которой мы все живём – это неизбежно.

Я увидела, как исказилось мукой лицо Эдварда. Да уж, ему мой выбор дался непросто, насколько я помнила. И это он ещё не знает, что должен стать папочкой. И об этом я тоже хотела поговорить. Всё должно быть максимально честно, иначе я строить семью не хочу. Семью, которой предстоит существовать потенциальную вечность.

Я дала Калленам пару минут и продолжила.

– По сюжету того произведения я уж слишком часто буду оказываться в смертельной опасности из-за вас, а вы из-за меня. Многие погибнут. Жители города, ваши родственники. О нас узнают Вольтури.

Лицо Джаспера исказилось, и Эдвард выщерился на него. Красивое лицо исказилось, глаза почернели, зубы удлинились и оскал стал зловещим. Какая жуткая зверюшка… Но Джаспера оборвала Элис, своим звонким голосом.