Текст книги "От себя не убежишь (СИ)"

Автор книги: Ольга Цай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 11 страниц)

– Если можно через пятнадцать минут.

Представляю как я выгляжу. Надо хоть умыться. Благо палата в которую меня поместили, была оборудована всем необходимым, да и не на палату это похоже, а на гостиничный номер класса люкс, право слова. Но и не удивительно. Я же родила ему наследника. Ради сына он на все готов, – уныло подумала я. А вот бы, если бы и меня он… Оборвала себя. Многого хочешь, радуйся тому, что у сына будет любящий папа.

Зашла в ванную, все необходимое есть: полотенца, шампуни, зубная щетка. Привела себя в более менее божеский вид.

Только вышла из ванной, раздался чуть слышный стук, и не дожидаясь ответа, вошел Алекс.

– Можно? – тихо спросил он. В руках держал букет цветов.

Даже удивительно было видеть этого мужчину таким неуверенным в себе.

– Да. Проходи.

– Как ты? – спросил, вручая мне цветы.

– С нами все хорошо, – секунду замешкалась, он неотрывно всматривался в мое лицо. – Хочешь посмотреть на него? – глупый вопрос, но я очень нервничала.

Подвела к кроватке, где лежал мирно посапывающий маленький сморщенный комочек в чепчике, укутанный в одеяльце. Что я тогда увидела на лице Алекса? Безграничную нежность, любовь и что-то еще, что не возможно описать. Он аккуратно провел пальцем по щеке сына, поднял на меня глаза, а в них столько благодарности и счастья, что я вынуждена был отвести взгляд, чтобы не заметил предательские слезы.

Мы так же тихо отошли от кроватки.

– Что говорит доктор? – напряженно спросил Алекс, засовывая руки в карманы.

Я видела, как он нервничает. Как пытается подобрать слова. Видела со стороны двух людей, которые будто недавно познакомились, и все еще чувствуют в обществе друг друга неудобство и смущение, пытаясь наладить диалог. Хотя после того, что между нами было, какое уж тут смущение, – усмехнулась я про себя.

– Все хорошо. Нас дня через четыре выпишут, если все результаты анализов будут в норме.

– Понятно. Тебе что-нибудь принести? Одежду? Еду?

– Нет. Спасибо. Одежду принесет сегодня Марина. А кормят тут на убой, только вот лобстеров не дают, – решила пошутить я.

– Лобстеров? Ты хочешь лобстеров? – тут же встрепенулся Алекс.

– Я пошутила, Алекс, – улыбнулась я.

– Аааа. Ну ладно. До завтра тогда?

– Хорошо. Пока.

Он махнул рукой и вышел.

Странный диалог. Странный Алекс. Что происходит? Я ждала вопросов, ждала обвинений или уговоров. Черт, я ждала хотя бы простого разговора. Хотела понимать, что происходит, и самое главное, что будет происходить дальше. А в итоге, непонятный, непривычный Адамиди и полное непонимание ситуации. Так спокойно. Завтра придет – я поговорю с ним.

Но разговор не состоялся ни завтра, ни послезавтра, ни через три дня. Я терялась в догадках. Он приходил, приносил фрукты, и всякую снесть, смотрел на малыша или аккуратно брал его на руки, если сынок не спал, спрашивал о самочувствии, и так же спокойно уходил. А я не могла найти в себе сил начать разговор. Как? Напрашиваться замуж? Нет уж, спасибо. Или в сожительницы? Тоже не вариант. А, может, он решил ничего не делать? Навряд ли. Оставалось ждать.

– 58-

Настал день выписки.

Соня сказала, что их выписывают в двенадцать часов ровно. Но все равно приехал на час раньше. Сказать, что нервничал – не сказать ничего. Все эти дни я еле себя удерживал от разговора с ней. Понимал, что не время и не место. Но беседы не избежать: многие решения я принял за нас двоих, нет, уже троих. И Соне придется согласится с этим. Но я постараюсь уговорить ее мирным путем. Все эти дни она тоже молчала и не пыталась начать разговор. Может, тоже понимала, что не время, а, может, что-то себе в очередной раз напридумывала.

Увидел машину Олега, въезжающую на стоянку.

– А ты чего так рано приехал? – приветствовал я друга.

– Тебя брось одного хоть на минуту и встретить не сможешь никого из роддома, – шутя ответил он. – А это к тому же мой крестник. Слушай, я тут раздумывал над именами. Так вот, как тебе русский Иван? А еще Альберто? Мама сериалы любила смотреть, так Альберто – это всегда знак качества и благородства, а еще мне в голову пришло….

– Привет, Алекс! – прервала бред Олега Марина.

Мы повернулись на приветствие. К нам, улыбаясь, подошла подруга Сони, но когда увидела Борисова, улыбка сползла с ее лица.

– А он, что тут забыл? – поинтересовалась она, кивая на Олега.

– Не он, а Олег Николаевич и с улыбкой, по возможности, хотя о чем это я? Где ты и вежливость? – огрызнулся приятель с ухмылкой.

– Так, хватит! Ругаться будете в другом месте. Привет, Марин! – улыбаясь, поприветствовал я ее.

Марина оказалась совершенно нормальной девушкой. И теперь, когда я получше узнал ее, мне была не понятна неприязнь этих двух друг к другу.

В день, когда на свет появился мой сын, еще в роддоме, она безапелляционно затребовала мой номер телефона, с аргументацией «поговорить неотлагательно». Я без вопросов продиктовал. Через два дня мы с ней встретились в кафе. И мне устроили допрос с самым что ни на есть пристрастием. Она расспрашивала о многом: о моем отношении, о моих планах, о чувствах. А напоследок, Марина меня ошарашила. После, размышляя о том, что она поведала, я понял – вот она не достающая деталь головоломки, объясняющая многое в поведении Сони.

– Александрос, ответь мне на один вопрос, он меня мучает давно. Ты не обязан, но все же, – комкая в руках салфетку, спросила Марина.

– Спрашивай – отвечу, – без обиняков откликнулся я.

– Почему тогда, в июне, на даче, ты отдал Веронике пакет с нижнем бельем Сони? Неужто нельзя это было сделать по-человечески или просто выбросить? А?

– Какой Веронике? – не понимая о чем она, спросил я. Я понял о каком пакете шла речь, но о какой Веронике? Я четко помнил, кого попросил передать, я вообще, очень хорошо помнил этот уик енд во всех деталях.

– Той, с которой ты тогда встречался, – спокойно ответила Марина.

– Я ни с кем не встречался, – увидев ухмылку на лице Марины, я опешил. – Серьезно, ни с кем, на той вечеринке не было моей девушки, да и вообще тогда как таковой не имелось, – настойчиво сказал я и замолчал. Тут же пришло воспоминание о девушке в спальне. Вероника, точно ее звали Вероника. – Твою же ж! – выругался я.

– Что? – поинтересовалась Марина.

– Марин, что именно произошло после моего отъезда?

– Мне кажется это тебе должна была бы объяснить Соня, а не я. Но по-скольку дело затянулось, возьму на себя роль доброй крестной феи.

И она стала рассказывать. И по мере того, как она вещала, я становился все мрачнее. Когда она закончила историю, мне хотелось кого-нибудь придушить. Во мне клокотала такая ярость, что ей просто срочно требовался выход. Сделав глубокий вдох и выдох и так несколько раз, я заставил себя немного успокоиться. И объяснил, что и как тогда произошло, и что о разговоре Вероники и Сони я не имел представления, и что просил передать вещи экономку. Марина только качала головой и повторяла: «Ну и дрянь, ну и дрянь». И я был с ней в этом на сто процентов солидарен.

Я расстался с Мариной с четким пониманием, что и как будет происходить дальше.

Вчера Марина мне позвонила и дала четкие указания, что взять с собой, во сколько быть, как встречать. Спасибо ей огромное. Не каждый день я встречаю из роддома.

– Ты заходил внутрь? – спросила девушка.

– Нет еще.

– Так что ж стоим? – тут же засуетилась она. И направилась в сторону входа. Все, что было необходимо выяснили, нас просто отправили «ждать».

Ожидание скрашивалось «веселым» препинанием между Олегом и Мариной. Вот же ж они взялись друг за друга, – думал я, с любопытством поглядывая на них.

– Папа, встречайте, – внезапно открылась дверь, вышли мед сестры, а за ними, смущаясь Соня с сыном на руках.

– Папа, что стоим? – с улыбкой спросила мед сестра.

Я тут же двинулся навстречу, вручил цветы, подарки сестрам, Соне, взял драгоценную ношу на руки, повел их в сторону машины. Сына уложил в автолюльку. Соня села на заднее сидение рядом с сыном. Доехали в полном молчании, не считая радио. Наконец-то она заговорила.

– Ты привез нас к себе домой?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​– Нет, Соня, к нам домой.

После этих слов, не дожидаясь возмущений или какого-то ответа, я вышел, открыл пассажирскую дверь и подал руку девушке. Взял на руки малыша. Соня не реагировала никак, не возмущалась, не пыталась что-то опровергнуть, просто шла рядом. Меня это напрягало и не слабо так.

Мы зашли в квартиру. Хотя квартирой это навряд ли можно было назвать в обычном понимании этого слова, больше уместно слово апартаменты. Необходимо приобрести дом, когда решим, где будем жить, – так я решил для себя, ну а пока я прошел в комнату, которая теперь была детской. Дизайнеры поработали на славу. Соня следовала за мной. Мы положили сына. Он покряхтел, но не проснулся.

– Пойдем? – я протянул ей руку, она вложила свою и мы прошли в гостиную.

– Соня, я разговаривал с Мариной, она рассказала мне про Веронику, и про то, что произошло.

Соня дернулась, как от удара. Я заметил это, я точно это видел. Мне захотелось разорвать голыми руками всех, кто сделал ей больно. Хотя кого винить? Начинать надо с себя. Я шумно выдохнул. Присел на диван рядом с ней, взял ее за руку, и спокойно начал восстанавливать события один за одним.

***

Я слушала и не могла сдержать эмоций. Они попросту рвались наружу.

– Сонь, наверное, я сошел с ума. Я все это время думал о тебе. Меня ломало, я выдирал тебя из своего сознания, из сердца, но ты упорно возвращалась туда, – меж тем продолжал говорить Адамиди. – Если это чувство называют, любовью, тогда это оно. Я не знаю, я никогда такого не испытывал, – смущаясь произнес Алекс, чуть отводя глаза.

А это забавно, могущественный Александрос Адамиди смущается как ребенок, на губах какая-то потерянная улыбка, весь его вид вызвал у меня небывалую нежность. Я не выдержала, обняла его и заплакала еще сильнее. Ох уж эти гормоны, будь они не ладны!

Эпилог

Три года спустя.

– Джонас! Джонас! Вылазь, давай, из воды, надо погреться, – окликнула я сына.

– Хе, по-моему, сынок копия папа. Сам себе и закон, и порядок, – усмехнулась крестная мама Маришка, сидя под зонтиком и потягивая сок.

– Не говори! Непоседа и характерец "не бей лежачего". Ну вот посмотри-ка на него, как-будто и не слышал вовсе!

– Привет, девочки! – улыбаясь подошел Алекс, сел на корточки, легонько чмокнул меня в губы, наклонился к уже далеко немаленькому животику и прошептал. – И тебе, красавица, привет! Тебя никто не обижал?

Будто услышав папу, доча пинанула меня весьма сильно под ребра.

– Ох! Неужто такой же будет упрямый характерец, как и у мужской половины нашего семейства? – недовольно пробурчала я.

Мы сидели на берегу, по моему мнению самого прекрасного моря на земле, Эгейского. Потягивали сок, наблюдая как сынок играет на мелководье. После нашей свадьбы Алекс подарил мне эту виллу на острове Крит, в закрытой уютной бухте. Это спокойствие и красота меня безумно радовали. Бонусом была близость бабушки и дедушки – родителей Алекса. Хотя, честно, я опешила от такого свадебного подарка, но оказалось это было началом. Алекс был очень щедр и дарил, и дарил все, что не приколочено, пока я его не угомонила. А то это уже напоминало шопоголизм и не на шутку пугало.

Я была по истине счастлива. Прошло уже три года, три года как Алекс стал моим официальным супругом. Свадьбу сделали тихую, только для своих: родители, немногочисленные родственники и свидетели: неугомонные Олег и Марина, которые похоже задались целью не дать друг другу жить – постоянные словесные баталии, ни дня передыха. Воспоминания вызвали улыбку. Регистрацию и небольшое отмечание устроили на острове Крит, в резиденции мамы и папы Александроса.

Ох, кто бы знал, как я волновалась, перед знакомством с ними. Мне казалось, что это будут нереальные снобы. Но на поверку оказались адекватные люди. Мама Алекса мне очень понравилась, папа оказался более строгим и поначалу долго присматривался ко мне, будто не доверял, но я не винила его за это, с их статусом оно и понятно.

Я уже три года являюсь частью семьи Адамиди. Софья Адамиди. А что? По-моему звучит! Да ведь? И все равно не могу привыкнуть к пафосности некоторых вещей. Но статус обязывает принимать участие в мероприятиях. Алекс, правда, знает, как мне это претит и старается избавить меня от этого.

Три года назад мне казалось, что любить больше, чем люблю, просто не возможно. Но сейчас, по прошествии этих лет, я могу точно сказать, еще как возможно! Была благодарна Богу за то, что он дал нам эту встречу на той дождливой дороге! За то, что мы до сих пор счастливы! За то, что я каждый день встречаю с улыбкой и с невероятным безграничным теплом внутри!

«– И много человеку нужно для счастья?

– Много! Целого другого человека.»