Текст книги "Няня для подрастающей ведьмы (СИ)"
Автор книги: Ольга Бурцева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
Еся истерично вздохнула, проглатывая рыдание, достала из сумочки бумажный носовой платок и вытерла нос, из которого текло.
– Я тоже впервые встречаю состоявшуюся женщину, отказывающуюся ото всех благ ради помощи чужому ребенку. Вы в своем роде особенная. – Паша нервно дернул уголком рта. – Мне даже немного жаль с вами расставаться, но все-таки уже пора.
Он грустно улыбнулся и вышел из машины.
– Подождите! – Есения, на ходу вытирая нос салфеткой, быстро выбралась с водительского кресла.
– Да? – Паша сверху вниз посмотрел на заплаканную собеседницу. Ее бледное лицо освещалось высоко взошедшей луной, придававший синеватый оттенок коже.
– Если честно, я не знаю, зачем вас остановила. – Еся развела руки и опять шмыгнула. Она чувствовала, что теряет что-то необъяснимо важное, но точно не могла описать своих ощущений. – Я понимаю, что должна сейчас уехать и совсем об этом не жалею…
– Так езжайте. – Паша кивнул в сторону дороги.
– Да-да, надо ехать, – на автомате проговорила Есения, не сводя глаз с лица водителя.
Почему же так не хочется с ним расставаться? Наверное, это стресс из-за случившегося, а у нее уже вошло в привычку, что в любой сложной ситуации он оказывался рядом. Но московская история подошла к концу, и Паша должен остаться в ней.
– Прощайте! – Еся слабо улыбнулась. – Знаете, если бы вы не были водителем…
Еся хотела сказать, что наверняка бы у них могло что-нибудь получиться, но осеклась, решив, что это совершенно не уместная мысль.
– Тогда что? – Паша чуть склонил голову набок, пытаясь разглядеть заплаканные глаза. Эта женщина вызывала у него интерес и трепет на протяжении всего времени пребывания в доме Кравецов, но ее отношение к тому, что он всего лишь «водитель» четко определяло их зону общения.
– Ничего, – Еся махнула, – ничего. Просто простите меня, если я обидела вас, среди водителей тоже много хороших людей, и дело не в профессии. Вы замечательный и спасибо за все! Кстати, мой отец тоже был водителем…
Еся резко шагнула вперед, порывисто обняла Пашу, приподнялась на носочки и чмокнула в мягкую щетину. В кармане водителя завибрировал телефон.
– Счастливо! – Еще раз шмыгнув, с глазами, полными слез, она быстро запрыгнула в машину, завела мотор и не оглядываясь рванула вперед по ночной дороге.
Через три часа Есения села в самолет до Сочи.
Глава 16
Есения Эдуардовна, сидя в своем «аквариуме», бессознательно смотрела на монитор, в который раз взгляд соскальзывал со строчек и устремлялся в пустоту.
Уже три недели жизнь Еси не имела никакого смысла. Она так надеялась на работу, думала, что по возвращении в офис все наладится и завертится, как прежде, но ошиблась.
Оказавшись в пустой квартире, Еся слонялась из комнаты в кухню и обратно, каждый уголочек напоминал ей о Кларе и теплых вечерах. От тоски сердце рвалось в мелкие клочья и рассыпалось в пыль. Каждый раз, когда Есения слышала хлопнувшую соседскую дверь, бежала к глазку, а потом к окну, но все было напрасно. На второй день после возвращения к ней заявилась пьяная Алиса и устроила скандал. Есе пришлось выпихивать нетрезвую соседку в общий коридор. Алиса вцепилась в волосы Есении и пыталась вырвать приличный клок, крича ругательства на чистом русском языке. Есения отбивалась как могла, в итоге соседи вызвали полицию, и пару часов пришлось провести в местном отделении. Благо безупречная репутации госпожи Мерцаловой позволила ей быстро покинуть казенные стены, а вот к Алисе у правоохранительных органов появились некоторые вопросы. Естественно, никаких заявлений Есения писать не стала, но предупредила, что в следующий раз, если Алиса надумает на нее наброситься, вопрос будет решен радикально, а пока она решила подыскать новое жилье.
Вернувшись после происшествия в одинокую квартиру, Еся улеглась в кровать и опять разрыдалась. Она несколько раз хваталась за телефон, но в голову приходил только один номер, по которому ее могли понять и поддержать. По крайней мере, она на это надеялась, но позвонить так и не решилась. Она покинула дом Кравецов и больше не имела к их жизни никакого отношения, так почему Паша должен знать о ее проблемах?
– Кхе-кхе, Есения Эдуардовна. – В приоткрытую стеклянную дверь просунулась кудрявая голова.
– Да-да, Наталья, заходите. – Еся тяжело вздохнула, отпуская грустные воспоминания.
– Мне бы отпуск подписать, – заискивающе улыбнулась сотрудница лет тридцати. – Вас просто не было, а мы тут с мужем путевки уже купили… детей на море нужно свозить…
– Отпуск? – Еся нахмурилась, глядя на заявление.
– Ну… да… детей на море. – Сотрудница, переминаясь с ноги на ногу, закусила нижнюю губу.
– Только неделю берете? Не маловато для моря? – Еся отложила заявление в сторону.
– Ну у меня в сентябре старший ребенок в первый класс идет, хочу туда оставшиеся дни взять. – Наталья улыбнулась, а потом, будто бы опомнившись, потупилась. – Если вы, конечно, отпустите.
– У вас двое детей до четырнадцати лет, трудовое законодательство позволяет вам взять за свой счет две недели в удобное для вас время и от моего желания это не зависит. – Еся в упор посмотрела на сотрудницу. – Будете переписывать заявление?
– Д-да! – Опешившая Наталья подхватила исписанный листочек и выбежала из «аквариума».
– Не подписала?
– Отказала?
– Стервозничает?
Сотрудники зашептались, оторвавшись от мониторов и с интересом смотря на покрасневшую Наталью.
Еся окинула взглядом зашевелившийся кабинет и с пульта опустила жалюзи, отгораживаясь от внешнего мира.
На столе задребезжал внутренний телефон.
– Мерцалова. – Есения нехотя сняла скользкую трубку.
– Загляни на пару слов, – раздался голос Дениса Алексеевича.
– Причина? – Еся нахмурилась.
– Давно не болтали по душам. – На том конце провода явно улыбались. – Три недели на работе и ни одного разговора по теме.
– Не о чем больше разговаривать на эту тему. – Еся прекрасно поняла, для чего ее вызывал начальник, но больше не хотела таких разговоров. Она вообще после поездки в Москву многое переосмыслила, и прежняя жизнь казалась ей в корне неправильной. Понятно, что одним махом всего не изменить, но можно начать с малого.
***
Стас откинулся на спинку кожаного кресла, отхлебнул из стакана обжигающий виски и посмотрел в окно на заходящее солнце.
– М-да-а-а, – протянул он задумчиво, повернул чуть скрипнувшее кресло к столу и посмотрел на Пашу, сидевшего на стуле и барабанящего пальцами по бумагам, разбросанным по рабочей поверхности. – Я не представляю, как буду обходиться без тебя. Чушь какая-то!
– Вы справитесь, Станислав Германович. Найдете нового водителя, и все будет, как прежде. – Паша чуть дернул уголком рта.
– Да. Ты, как всегда, прав. Зато теперь ты перестанешь звать меня по имени-отчеству и наконец-то будешь пить в моем присутствии виски. – Стас еле заметно улыбнулся и посмотрел на нетронутый стакан, стоявший рядом с подергивавшейся ладонью Паши.
– Возможно.
– Это точно! Ты ведь остаешься моим партнером и, надеюсь, другом. – Стас опять отхлебнул из стакана. Рано или поздно Паша должен был уйти, не может такой человек быть просто водителем, но Стас рассчитывал, что это произойдет позже.
После этой истории с Кларой и Есенией он жестко отчитал его и даже бросился с кулаками. Объяснения о каком-то бредовом Зегнаре только еще больше разозлили и буквально лишили разума, тогда Паше пришлось не один день выслушивать оскорбления и угрозы в свой адрес, и чудо, что он не бросил все, а взял удар на себя, прикрывая Оксану и прочих жильцов дома.
В течение недели Стас рвал и метал, грозя расправиться со всеми участники истории, если ему не вернут дочь, требовал достать Есению хоть с того света, чтобы она тоже ответила за случившееся. Но постепенно пыл остыл, разум под жалобные страдания жены прислушался к объяснениям, глаза сопоставили увиденное с рассказанным, и с болью в сердце Стас принял ситуацию, понимая, что изменить ничего не получится. Хотя он с трудом верил во всю эту историю и, чтобы успокоить нервы, предпочел эту чушь воспринять, как дурной сон.
– Ай, ай, ай, – в кабинет с вытаращенными глазами и качающейся головой вбежала Фируза, – Оксана! Оксана!
Домработница активно замахала руками, указывая на дверь, от волнения она больше не могла проговорить не слова, только твердила имя хозяйки.
– Что случилось? – Стас первый вскочил с кресла. Из резко отодвинутого стакана выплеснулось несколько коричневых капель, растекшихся желтыми пятнами по белым бумагам.
– Оксана! – Фируза как могла припустила из кабинета. Взволнованный Стас и напуганный Паша рванули за ней.
Естественно, обогнав ее на лестнице, они увидели бесчувственное женское тело на диване в гостиной. Возле хозяйки суетился взъерошенный садовник.
Стас, перепрыгнув нижние пять ступенек, в два шага добрался до жены. Она походила на восковую мумию с серыми пятнами на щеках и еле заметно дышала.
– Что случилось? – рявкнул он, обернувшись на отскочившего в сторону садовника в синем рабочем комбинезоне.
Тот в ответ лишь испуганно затряс головой и с ужасом посмотрел на наконец-то спустившуюся и изрядно запыхавшуюся Фирузу.
– Она… она зашла в дом, – облизав пересохшие губы, еле зашептала домработница, – и вдруг крикнула, схватилась за голаву, а патом упала…
– Паша! – взревел Стас, взяв жену за ледяную руку. – Врача! Что ты стоишь?! Врача давай!
Паша молниеносно выхватил телефон из кармана джинсов и набрал сто двенадцать.
– Котик? – прошептали бледно сиреневые губы, и Оксана приоткрыла глаза.
– Детка, ты как? – Стараясь дышать через раз и крепко сжимая руку жены, Стас присел на краешек дивана.
– Голова, – еле слышно простонала Оксана, – голова и желудок. Скрутило так, что думала, вырвет прямо посередине комнаты.
– Фируза, принесите стакан воды! – Стас положил массивную ладонь на бледный лоб жены. Сказать, что он испугался, это не сказать ничего.
После нелепой утраты дочери, увольнения Паши еще и потерять Оксану?! Это просто немыслимо!
Стас смотрел в серые, подернутые дымкой глаза и как никогда осознавал, насколько ему нужна эта женщина. При мысли о том, что он может остаться совершенно один, по спине пробежал озноб.
– Что там скорая, Паш? – бросил он через плечо, боясь оторваться от глаз жены.
– Едет, Станислав Германович, едет, – в привычной неспешной манере проговорил бывший водитель.
– Побыстрей бы! – Стас недовольно поджал упругие губы.
Неделю спустя
Еся зашла в квартиру, в которую переехала на прошлых выходных и с грохотом бросила серую спортивную сумку среди неразобранных коробок, загромождавших почти всю прихожую. Разбирать их среди недели не хватало времени, а в сегодняшний субботний вечер не было желания.
Она поморщилась от до сих пор не выветрившегося запаха ремонта и тут же прошла к балкону. Со скрипом отдернув дымчатый тюль, широко распахнула стеклянную дверь, впуская в комнату свежий запах моря и шум прибоя.
Теперь Еся жила на набережной. Пусть отсюда не так удобно добираться до работы, а летом много шумных туристов, но ей до дурноты хотелось изменить в своей жизни абсолютно все. Начала она в первую очередь с отношений на работе, продолжила жильем, а вот куда дальше заведет ее этот новый путь, Еся пока не знала.
Она тосковала. Безмерно тосковала по Кларе. Каждый вечер, каждую свободную минуту ей до слез не хватало близкого человека, способного выслушать ее и поделиться своими новостями. И… Паша. Волей неволей Есения постоянно вспоминала водителя Кравецов и нервно гнала от себя эти воспоминания.
Еся оперлась на нагретые солнцем балконные перила и бессмысленно наблюдала за редкими машинами и хаотично сновавшими пешеходами. Солнце медленно клонилось к закату, украшая пейзаж золотыми отблесками.
Суббота… Вечер… Пустота…
Еся оглянулась. Торчавшие в дверном проеме углы нераспакованных коробок заставили ее поежиться и отвернуться.
Ну кому нужен весь этот хлам? Для кого доставать кучу посуды, если она сама может обойтись одной чашкой, все равно дома есть некогда. Для чего распаковывать фотоальбомы, если их некому показывать, и вообще распечатанные фотографии – это жуткий пережиток прошлого…
Все, что ей жизненно необходимо, она уже давно достала, а остальные коробки… Да пусть стоят, все равно к ней в гости никто не придет. Ну, может быть, только мама, но она найдет, к чему придраться, даже если все будет идеально разложено. Смысла нет. Ни в чем смысла нет.
Вот если бы рядом была Клара или он…
Еся почувствовала, как защипало в носу. Она широко открыла рот и поглубже вдохнула, чтобы прогнать першение в горле. Покрепче ухватившись руками за перила, откинула голову назад, не давая подступившим слезам возможности пролиться.
– У меня все будет хорошо! – прошептала Есения сама себе. – Я еще смогу устроить свою жизнь так, как хочу! Я смогу!
Зажмурившись, она опять облокотилась на перила, скинула кроссовки, вставая ногами на прохладный кафельный пол. Глубоко вздохнула, достала из кармана мобильный и, открыв телефонную книжку, остановилась на записи: «Паша водитель».
Палец замер над кнопкой вызова. Сотый, а может, уже и тысячный раз с момента возвращения в Сочи она выбирала этот номер и…
И откладывала телефон. Что она скажет ему? «Паш, привет, ты мне нужен, приезжай жить в Сочи, я тебя обеспечу?» Для некоторых мужчин это точно было бы приятное предложение, но не для Паши, и он это прекрасно дал понять во время их недолгого знакомства. Боже, сколькому же ее научила эта поездка в Москву! А главное, она поняла, что не всегда представление о людях совпадает с действительностью, и только поступки расставляют все на свои места, пока слова остаются только словами.
Паша не тот мужчина, которого привлекут чужие деньги, скорее, они его оттолкнут.
Есения с тоской посмотрела на погасший экран и бросила телефон на стоявший в углу стул. Аппарат жалобно звякнул о твердую поверхность и чуть скатился к спинке, где лежала нетронутая пористая шоколадка.
– С чего я вообще взяла, что он помнит обо мне? – Еся запустила пальцы в волосы, собирая их на затылке. – Я была для него одной большой проблемой или нет? Боже, Клара, как бы мне сейчас помогли твои способности.
Еся с мольбой посмотрела на небо.
– Мне плохо, очень плохо без тебя и без него… Это такое счастье, когда рядом есть люди, о которых можно заботиться и которые позаботятся о тебе. Спасибо, что дала мне возможность почувствовать это! – Есения тоскливо усмехнулась.
Ее душа изнывала от одиночества, и это томление наполняло все тело свинцом, не хотелось двигаться, не хотелось говорить, только бессмысленно смотреть в никуда и вспоминать счастливые моменты, которые месяц назад казались просто ужасными.
Убедившись, что с Оксаной все в порядке и получив расчет, Паша собрал немногочисленные вещи и покинул дом Кравецов. Не придумав ничего лучше, он поселился в недорогой гостинице на окраине Москвы. Свои первые безработные дни он провел с дочерью без ведома бывшей жены, но быстро поняв, что девчонка-подросток хоть и любит отца, но предпочитает в летние деньки тусоваться с друзьями, перестал обременять ее своим обществом.
Теперь настало время разобраться в себе и решить, куда же двигаться дальше.
Работа у Стаса его устраивала долгие годы, но после встречи с Есенией, а точнее, после расставания с ней в голову вдруг закралась тревожная мысль: для чего он живет? Как долго он будет решать все проблемы Кравецов? А где же его жизнь? Да, у него есть дочь, и это прекрасно, но ведь она не будет через двадцать лет проводить с ним тихие вечера у камина, листая альбомы с фотографиями.
Тридцать восемь лет – это отличный возраст, но осознание, что старость не за горами, а ты живешь чужой жизнью и вокруг только девочки-свистушки, охотящиеся за деньгами, заставили резко сменить курс.
Ему нужна женщина, похожая на Есению, – состоявшаяся, целеустремленная, но способная быть слабой не в угоду его деньгам, а потому что действительно нужно мужское плечо. Только где ее взять?
Паша встал с чуть скрипнувшей кровати и прошелся по тесному, но светлому номеру, подошел к окну и распахнул фрамугу.
В ворвавшемся в тишину номера городском гуле он как будто бы услышал знакомый голос.
– Иди к ней…
– Клара? – Паша, не отходя от окна, обернулся и медленно оглядел номер.
– А ты, за ней беги, беги за ней, – неожиданно включился телевизор на музыкальном канале, – словами нежными ее согрей. А ты ее любимой назови…
– Клара, – добродушно усмехнулся Паша, чуть дернув уголком рта. – Ты права, мне нужна не женщина, похожая на Есению, мне нужна именно Есения. Но когда ты уже один раз прошел огонь, воду и медные трубы, второй раз на этот круг заступать сложновато. Но я попробую!
Он, недолго думая, достал из шкафа небольшую сумку, вместившую все его вещи, расплатился за номер и запрыгнул в старенький «пассат». Сердце лихорадочно стучало о ребра. Он еще никогда не совершал таких безумных поступков. Каждое действие, каждое движение отставной сотрудник МВД предпочитал выверять до мелочей, но сейчас хотелось все сделать по-другому.
Это безумие захватило его до дрожи в коленях. Если он приедете к Есении и она примет его таким, каким запомнила – просто водителем в состоятельной семье, то он положит весь мир к ее ногам.
А если нет?
Сердце екнуло, и Паша вдавил газ в пол.
А если нет, то будет решать проблемы по мере их поступления. А пока он чувствовал себя окрыленным мечтой и совершенно счастливым. Он и забыл уже, как это бывает – жить для себя! Не просто так же Клара с Зегнара дотянулась до Земли, чтобы подсказать ему верное направление.
Конечно же, он с порога не объявит Есении о своих намерениях, чтобы не быть униженным, а Еся это может, но если увидит хоть малейшее взаимопонимание, то будет неустанно благодарить Клару за подаренную встречу. А пока нужно сделать пару звонков, чтобы точно знать, куда ехать.
Еся уже собралась уходить с балкона, как вдруг увидела до боли знакомый «пассат», въехавший во двор и тщетно пытавшийся найти парковочное место. Сердце подпрыгнуло до горла и камнем упало в пятки, дыхание сбилось.
Не может быть, неужели это та самая машина? Нет, нет. Это просто ее больная фантазия, таких развалюшек в России сотни.
Еся понимала, что ее мечты затуманивают разум и Паши в Сочи не может быть по определению, но она вцепилась в перила так, что побелели костяшки пальцев, и упорно пыталась рассмотреть водителя. Сумерки и запыленные окна автомобиля сильно усложняли задачу, но Есения разглядела массивный силуэт.
Машина сделала пару кругов по двору и выехала за пределы видимости. Все это время не дышавшая Еся издала протяжный звук, выпуская воздух из легких и осела на прохладный пол.
– Где же ты, мой принц? – прошептала она, медленно ведя пальцем по шву между плитками. – Может, я тоже с другой планеты, поэтому никак не могу найти счастья на Земле?
Чувствуя слабость и неимоверную усталость во всем теле, Есения с трудом поднялась на ноги, прошла в комнату и, не включая света, плюхнулась на диван.
Неожиданный звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Она нахмурилась, но не сдвинулась с места. Ведь она никого не ждала.
Еще один сигнал.
Еся медленно встала с дивана и аккуратно прокралась между коробками. Почему-то тряслись поджилки, дрожащая рука медленно отодвинула затворку глазка, и, чуть помедлив, Еся посмотрела сквозь него на площадку.
Удалось увидеть только массивное плечо в белой футболке, во рту моментально пересохло, и осипшим голосом Еся крикнула через дверь:
– Кто там?
С другой стороны явно замешкались, судя по заходившему ходуном плечу, мужчина начал переминаться с ноги на ногу.
– Э-э-э, – наконец-то послышался густой низкий голос, и Есения от этих звуков покрылась гусиной кожей. – Это… это Павел Ставров, ну… мы с вами встречались в Москве.
Еся заледеневшей рукой повернула замок и открыла дверь. Яркий свет с лестничной клетки, ворвавшись в темную квартиру, тут же ослепил хозяйку.
– Паша? – прикрывая глаза ладонью, прохрипела Есения, голос окончательно отказался слушаться.
– Есения. – Он смущенно улыбнулся, поражая хозяйку непривычной мягкостью. – Я тут случайно в Сочи оказался…
Паша неловко провел ладонью по мягкой бороде.
– В общем, решил, что, раз я здесь, то могу заглянуть.
Есения, как застывшая ледяная фигура, смотрела на нежданного гостя и не могла пошевелиться. Его слова проходили мимо сознания, перед глазами стоял только желанный образ, а сердце отбивало бешеный ритм, заставляя учащенно дышать. Это сейчас с ней происходит?!
– Но если вы заняты… если я помешал… – Паша никак не мог понять реакцию Еси, а ее холодность показала, что он пришелся «не ко двору». Ведь она даже не предложила зайти. – Извините, что потревожил… Глупость какая-то взбрела мне в голову.
Он нервно дернул уголком рта и развернулся, чтобы уйти.
– Нет! – истерично вскрикнула Еся, приходя в себя.
Паша на секунду замер, обернулся и сдвинул брови к переносице.
– Не уходи! Останься, просто останься! – Еся порывисто ухватила его за горячий локоть и взволнованно затараторила: – Я, наверное, сейчас похожа на идиотку, но не прощу себя, если вот так тебя отпущу. Ты мне нужен, очень нужен! И плевать, что ты водитель, это вообще не важно. Ты мужчина, настоящий мужчина, я искала такого всю жизнь. Не уходи!
Зеленые глаза наполнились слезами и с надеждой посмотрели на застывшего Пашу. Пусть думает о ней все, что угодно, но если она сейчас его не остановит, то другого шанса не будет.
– Принял. – Он чуть улыбнулся, зашел в темную прихожую, закрыл дверь и склонился над дрожащими губами Есении. Аккуратно коснулся их своими, крепко обнимая стройную фигурку. – Я не уйду!
Еся шумно выдохнула, прижимаясь щекой к широкой груди и изо всех сил обнимая его за пояс. Коленки дрожали от пережитого стресса, но сердце радостно ухало в груди, разгоняя с необыкновенной силой кровь по венам. Он останется! Это точно не сон?
Еся подняла голову и с улыбкой посмотрела в серо-голубые глаза. Ей было необыкновенно уютно в этих теплых объятиях, наконец-то можно насладиться ими в полной мере. Она поднялась на носочки и сама коснулась мужских губ, убеждаясь, что это реальность.
Паша, словно лебединое перышко, подхватил Есю на руки и, лавируя между коробками, пробрался в комнату к дивану. Она, оказавшись на мягкой поверхности, потянула на себя Пашину белую футболку и восхищенно выдохнула, увидев в полумраке обнаженный мужской торс. Паша явно был частым гостем в спортзале, хотя под водительскими рубашками и домашней одеждой спортивная фигура никогда не просматривалась.
Еся с придыханием пробежалась пальцами по рельефному животу, подтянутой груди и со стоном откинула голову, почувствовав его горячие губы на своей обнаженной коже. Его руки быстро избавили Есению от лишней одежды, не забыв жадно ощупать каждый сантиметр тела, любое прикосновение отзывалось огненными вспышками, заставлявшими содрогаться. Откинувшись на спинку дивана, Есения полностью отдалась во власть Паши. Она хотела раствориться в нем, утонуть в долгожданных объятиях. Первый раз в жизни она испытывала эйфорию от каждого прикосновения, весь мир сейчас сузился до его горячих рук и губ, жадно исследовавших ее тело. Это было невыносимо! Есения до дрожи хотела его, но Паша будто специально доводил ее до исступления руками, показывая, что все будет только по его плану.
– Ну же, – облизав пересохшие губы, нетерпеливо прохрипела Есения, поднимая бедра.
Паша улыбнулся, перехватил ее руки, завел за голову, припал к губам и наконец-то сделал то, чего она так ждала.
Еся, ощутив его внутри, выгнула спину и застонала, глубоко вдыхая пряные нотки имбиря, исходившие от покрывшегося мелкими капельками пота мужского тела. Замерев на несколько секунд и насладившись единением, они медленно задвигались в такт друг другу. Есения вырвала руки и вцепилась в нависшие над ней мощные плечи. Секунда за секундой, минута за минутой они наслаждались происходящим, будто бы танцуя танго на раскаленных углях: жарко, страстно, самозабвенно.
Темп нарастал, заставляя тела двигаться быстрее и быстрее. Секундная вспышка – и Еся, вскрикнув, впилась ногтями в мужскую влажную спину. Ее сознание рассыпалось на пиксели, а тело затрясло мелкой дрожью, расслабляя каждую клеточку и накрывая волной забвения. Протяжно застонав, она вернулась к реальности как раз в тот момент, когда нависший над ней Паша, глухо зарычав, оросил ее бедро липким теплом, накрыл левую грудь ладонью и, хрипло выдохнув, повалился рядом.
Еся, улыбнувшись, запустила руку в пшеничные волосы и закинула ногу ему на пояс.
– Останься у меня ночевать, – прошептала она, перебирая светлые пряди и чувствуя себя абсолютно счастливой, – а лучше жить…
– Ночевать останусь, – он слегка сжал удерживаемую грудь, – а жить нет.
– Уйдешь? – Еся испуганно приподнялась на локте.
– Уеду. В Москву. – Он поцеловал острый сосок. – Поедешь со мной?
Еся облизала пересохшие губы, пытаясь рассмотреть в темноте серо-голубые глаза.
– Я… я бы хотела, но…
– Но тебя смущает, что я всего лишь водитель? – Паша уложил ее голову себе на грудь и мягко погладил по волосам.
– Мне все равно, кто ты. Я так долго тебя ждала… – Еся глубоко вздохнула и пробежалась подушечками пальцев от мужской груди до пупка, собирая теплые капельки пота. Она больше не хотела этого безумного одиночества. Москва – город больших возможностей, что-нибудь придумает. – Я поеду!
– Тогда больше ни о чем не беспокойся. – Он нежно поцеловал ее в висок.
Эпилог
– Нет, мам, мы так решили, и по-другому не будет! – Есения в очередной раз отбивалась от наставлений мамы, которую не устраивало, что дочь захотела сыграть свадьбу на Бали.
Но больше всего маму злило, что молодые решили провести церемонию исключительно вдвоем, она ведь была совсем не против слетать в отпуск за счет зятя.
Во время знакомства с Пашей ее больше всего интересовали финансовые возможности потенциального жениха, и, когда она узнала о его процентах в преуспевающей строительной компании в Москве, то осталась довольна выбором дочери, не забыв рассказать о своих богатых поклонниках, толпами бегавших за ней в молодости.
– Мам, я тебе потом позвоню. – Есения положила трубку.
У нее и так голова шла кругом, до начала мая оставалась всего пара недель, а еще столько требовалось организовать для важной поездки и церемонии.
Да и в доме царил полный хаос. Они приобрели его всего пару месяцев назад в ближайшем Подмосковье, и поскольку Паша почти все время проводил в офисе, занимаясь теперь положенной ему административной работой держателя акций, Есении пришлось весь домашний быт полностью взвалить на себя.
Сожалела ли она, что променяла офисную работу на домашнее хозяйство?
Нет. Ни разу она не пожалела о своем переезде. Паша стал для нее идеальным мужем, сначала гражданским, и совсем скоро станет и официальным.
Есения с удовольствием сменила кипы бумаг и часы у компьютера на хождение по магазинам, готовку еды и уход за клумбами в садике у дома. В ее жизни все сильно изменилось, она увлеклась психологией и теперь могла посвящать любимому занятию массу времени, потихонечку оттачивая знания на окружающих.
С Кравецами она предпочла не общаться, хотя знала, что и у них в семье все наладилось. Оксана родила здоровенького мальчишку, Стас наконец-то на ней женился и, возможно, даже образумился, перестав гулять налево и направо.
Паша понял и поддержал Есению в ее ограниченном общении с бывшим боссом, при этом она была совершенно не против, чтобы он с ними продолжил контактировать. Все-таки работа есть работа.
В их маленькой семье царили полный покой и взаимопонимание. Еся познакомилась с дочкой Павла и всегда была рада, когда та приходила в гости. Девчонка с удовольствием забегала к ним на огонек, радуясь, что отец наконец-то обрел счастье.
Клара больше в жизни Есении и Паши не появлялась. Она при возможности наблюдала с Зегнара и радовалась, что они нашли друг друга. Но в ее жизни осталось слишком мало времени на глупости. Оказавшись на родной планете без семьи и родственников, она сразу же очутилась в клане правителей. Родители Гелара тепло ее приняли, понимая, что теперь их сын перестанет быть позором рода и наконец-то превратится в гордость семьи и полноценного наследника.
Для осуществления задуманных планов парочку отправили учиться, загрузив всеми возможными науками, изучение которых они пропустили в силу обстоятельств. Конечно же, Гелар знал намного больше Клары, поэтому каждую свободную минуту объяснял ей премудрости магии и рассказывал о важных вехах в истории планеты. Кларе было очень тяжело и поначалу неуютно, она скучала по Есении и по земным привычкам. Но со временем освоилась, особенно благодаря заботе и вниманию Гелара. Через полгода они оба стали полноценными зегнарцами, и тоска по случайной няне отступила, на ее место пришло понимание, что со временем могущественная планета перейдет в их управление, поэтому нужно много учиться и набираться опыта.
Но, несмотря на все это, в новой семье Клары каждый год праздновалось ее возвращение на планету, и каждый раз с благодарностью упоминались имена Есении и Павла.
Бонусная глава
Два года спустя
Паша нервно дернул уголком рта и встревоженно посмотрел на Стаса, лицо которого освещалось холодным светом настольной лампы. Кравец прищурив левый глаз, внимательно рассматривал коньяк в стакане. Скрипнув по столу, подвинул стакан поближе, нагнул влево, вправо. Коричневая жидкость медленно стекла по прозрачной стенке, оставляя масляный след, легкий запах шоколада коснулся носа сидящих в тишине мужчин.
– Ты понимаешь, какие мне теперь придется платить откаты каждой проверяющей шавке? Как ты такое допустил?! – Стас устало потер лоб и отставил стакан, так и не сделав глотка.
– Главное он остался жив. Ко мне приходила его жена, просила денег на реабилитацию. – Паша тяжело вздохнув посмотрел в окно. Уходящее солнце на последок осветило погружающуюся в сумерки летнюю Москву и скрылось за горизонтом.
– Решай это без меня. – Стас опять схватился за стакан. – Как вообще могла произойти такая чушь?!
– Это просто человеческая невнимательность.
– Он был пьяный? В рабочее время? Экспертиза пришла? – Стас встал с кресла и прошелся по кабинету разминая ноги.
– Да. – Паша понуро опустил голову, – но это не выйдет наружу, для проверок все документы будут в норме.
– Идиот! Просто идиот! – Стас пнул кресло, и оно с грохотом отъехало к окну.
– Тебя не интересует, что с ним в итоге? – Паша взъерошил волосы.
– Нет! Меня интересует как выбраться из этой жопы! Этих тупоголовых рабочих, считающих, что можно на стройке ходить без каски, пруд-пруди, а фирма у меня одна! – Стас подошел к Паше и напористо посмотрел в глаза. – Решай вопрос с его женой, чтобы больше не вякала, а я буду разбираться с проверками и комиссиями! Тендер на носу!
