Текст книги "Путешествие в Алмазные горы"

Автор книги: Ольга Багнюк

Соавторы: Михаил Багнюк
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Гоняя эти ненужные мне мысли по своей уставшей голове и вымокнув до нижнего белья, я пришла в наш корпус за десять минут до отбоя. Переодевшись в сухую пижаму и развесив мокрую одежду в сушилке, я исполнила мечту всего вечера – залезла с головой под одеяло и, свернувшись калачиком, уснула. Проспав всю ночь тяжелым сном без сновидений, я проснулась еще до общего подъема. Так и не поняв, что же меня разбудило в такую рань, я вылезла из-под одеяла и побрела умываться. На закрытом окне умывальника мое внимание привлекла нарисованная золотистой краской руна, обозначающая удачу. Сердце весело запрыгало у меня в груди. Значит, Нерк все-таки прилетал и, не дождавшись меня, оставил приветствие и одновременно пожелание. Удача мне сегодня понадобится. «Большое спасибо!» – мысленно поблагодарила я его и с отличным настроением принялась за умывание.

Сегодняшнее утро встретило нас ярким солнышком и приятным влажным воздухом после вчерашней грозы. Как и велела Шаира, вместо завтрака я отправилась к целителям. Правда, сначала решила заглянуть к Юстинне, узнать о ее самочувствии. Магистр-целитель без лишних вопросов впустил меня, только удостоверившись, что я знаю дорогу к лазарету и не запутаюсь в коридорах. Увидев меня, только что проснувшаяся Юстинна приветственно улыбнулась и села на кровати.

– Привет! Я тебя вечером ждала, а ты не пришла, – наигранно недовольным голосом жаловалась Юська.

– В библиотеке курсовик писала, а тут еще сегодня такие дела! – Я сделала паузу.

– Какие дела? – не удержалась от вопроса Юстинна.

– Мастер мне сегодня «бред сумасшедшего» настраивает для проверки – есть у меня прирожденный дар или нет. Если не пройду, то, наверное, для опытов чародеям из Старлецкого Наукограда отдадут. Будут искать причину столь буйного помешательства во время тренировок. – Я рассказала лучшей подруге о вчерашнем дне и разговоре с Шаирой, опуская лишь упоминания об оборотнях.

– А чего это Шаирка о тебе вдруг так забеспокоилась? Мы для нее всегда были как пустое место, а тут надо же, такое королевское внимание? – вполне обоснованно удивилась Юстинна.

– Думаю, она боится, что в случае моего провала ее сместят, как не справившуюся с обязанностями. И назначат новую смотрящую за нами старшую курса, – попыталась я скрыть несоответствия в моем рассказе. – Хватит обо мне. Ты как, поправляешься? – поинтересовалась я состоянием Юстинны и почувствовала на себе полный ненависти и злобы взгляд.

Покрутив головой вправо-влево в поисках владельца этого взгляда, я натолкнулась на смотрящие в щелочки между бинтами глаза практиканта. Ну конечно! Кто же это еще может быть?! Я помахала ему рукой и, получив в ответ еще более уничтожающий взор, вернулась к беседе с подругой:

– Когда тебя выпишут, уже сказали?

– Если все пойдет, как сейчас, то завтра-послезавтра должна быть свободна. Хотя, если честно признаться, то болеть не так уж плохо. Боли меньше, чем от палки старшего магистра; завтрак, обед и ужин подают в постель; кровати намного мягче. А знаешь, что под простыней? – Она отогнула угол простыни, и я увидела, что вместо матраса там тот же мох, что и на стенах лазарета.

– Здорово! Значит, он тебя постоянно лечит и питает, даже ночью? – удивилась я.

Этот мох почти не встречался в дикой природе. Очень много усилий нужно было приложить для его роста. Он лечил не только тела, но и души. Достать хоть один грамм для примочки означало мгновенно избавиться от трофической язвы, заживить любую рану и обеспечить защиту от порчи и сглаза на пару недель. Но я не целитель, и все свойства этого мха мне не известны, к сожалению.

– Значит, так, – подтвердила Юстинна, – беги, а то опоздаешь! Мастер ждать не любит. Удачи тебе!

Вот уже второй друг, точнее, подруга, желает мне удачи. Если будет третий, то может потянуть на пророчество. В учебнике по истинности пророчеств и предсказаний сказано, что если три существа, не связанные друг с другом, искренне пожелают удачи в конкретном предприятии четвертому существу, связанному чем-то особенным с каждым из них, то осуществляется истинность пророчества удачи. То есть события для этого существа будут складываться с максимально возможным положительным результатом. Действует до получения результата в данном предприятии. Положительного или отрицательного. Все зависит от сложности дела.

Попрощалась с Юстинной и чуть было не забыла про настойку зверобоя. Зайдя к магистру-целителю и получив у него нужный флакон, я направилась к оружейке для снаряжения к проверке. Весеннее солнышко приятно согревало, высушивая последние следы вчерашнего буйства стихии, птицы радостно напевали незатейливый мотив. Как странно, я иду на испытание, от которого зависит если не вся моя дальнейшая жизнь, то ближайший год уж точно, и не испытываю страха. Даже наоборот, душа поет и радуется солнцу, весне, тому, что Юстинна выздоравливает, и всему на свете. Поразительная жизнерадостность по дороге на эшафот. Можно сказать, идиотская. Всё, пришла. Надо поскорее собраться и найти мастера, она действительно не любит ждать.

Зайдя с залитого солнцем двора в темноту оружейного хранилища, я на несколько секунд стала подобна слепому котенку. По привычке пройдя вдоль правой стены к столу сторожа, я привыкла к темноте и увидела его на месте. Поздоровавшись и расписавшись в журнале получающих снаряжение, я прошла дальше, собственно в само хранилище. Найдя в шкафчике свои мечи, я застегнула на груди ножны к ним и подошла к ящикам вещей общего, так сказать, пользования. В них находились всевозможные звезды для метания, стрелы для луков, болты для арбалетов, короткие ножи, средние и длинные кинжалы, веревки, крюки, сети, энергонакопительные амулеты, ловушки для энергетических шаров различных стихий и другие инструменты боевых магов. Некоторое время я стояла, раздумывая, что же из всего этого может мне понадобиться. Затем набрала всего понемногу со словами: «Лучше больше, чем меньше». Записала все это в отчетной карточке и отдала ее сторожу. Действие это было чисто формальное, поскольку сторож хранилища имел абсолютную память и знал каждую вещь в своем хозяйстве. Были случаи, когда на больших тренировках – по несколько курсов сразу – послушницы пытались что-нибудь не записать в карточку и, соответственно, потом не сдать обратно в хранилище. Так сторож поднимал их после отбоя и у каждой требовал то, что она скрыла, ни разу не ошибившись. Оказавшись снова под слепящими лучами солнца, я зажмурилась и услышала голос мастера:

– Хельга, уже собралась? Молодец. Все пришли, всё готово, ждут только тебя.

– Кто это все, я думала, что будете только вы? – презрев все правила Устава, недовольно пробурчала я.

– Об этом тебе думать не положено. Но коль ты интересуешься, скажу. Будет еще старшая по вашему курсу, магистр по теории боевых учений, магистр Старлецкого Наукограда, пишущий трактат о прирожденных воинах, и настоятели. Довольна вниманием? – Мастер явно ждала ошарашивающего эффекта и, как всегда, его добилась.

Я стояла, открыв рот от таких известий. Но, кажется, сегодня уже ничто не сможет испортить мое хорошее настроение.

– Так точно, довольна! Разрешите приступить к выполнению? – Я вытянулась по стойке смирно и ждала дальнейших указаний.

– Вот так-то лучше, – одобрила меня мастер. – Подходи к разминочной башне с восточной стороны и жди колокола. Как услышишь звон, можешь начинать. Не волнуйся, если я увижу, что ты не справляешься, то сразу тебя оттуда вытяну. Помереть не дам, будь уверена.

– Спасибо! – поблагодарила я и бодрым шагом направилась к назначенному месту.

Снаружи башня выглядела как обычно, ничего нового. Я стояла и смотрела на верхние окна, гадая, в какое же лучше лезть. Мои гадания прервал обычно громоподобный, а сейчас поразительно вкрадчивый голос:

– Доброе утро. Нервничаете перед испытанием? – передо мной стоял сам настоятель в лиловой, переливающейся перламутром мантии. Цепкие серо-голубые глаза смотрели на меня в упор, отчего мурашки пробегали по спине.

– Доброе утро, господин настоятель. Так точно, нервничаю. – Я попыталась скрыть свое истинное состояние за отчеканиванием положенных по Уставу слов.

– Удачи тебе, послушница! – еле заметно улыбнулся одними глазами настоятель и, пока я искала правильный ответ на его пожелание, уже исчез. Просто растворился в воздухе. Вот это да! Сам настоятель пришел на меня посмотреть! Я ведь никогда не была лучшей ученицей, так, средненько училась, звезд с неба не хватала.

Бой колокола. Мне пора начинать. Я вынула из набедренного кармана бутылочку с настойкой и выпила ее. Разрыв носком ботинка песок, зарыла туда пустой флакон – от греха подальше. Помоги мне, Создатель! Я буду примерной послушницей и не буду списывать со шпаргалок на экзаменах. Только помоги! Ладони забинтованы, всё, пошла.

Я подпрыгнула и зацепилась за ближайший уступ в стене. Дальнейший путь до окна был пройден легко, видимо, этот участок мне решили не усложнять. Два окна рядом: в одном голубое сияние, в другом полный мрак. В голубом сиянии скорее всего привидения, выбираю темноту. Подтянувшись на руках, я рывком влетела в окно, доставая моих заплечных друзей. Лезвия блеснули в темноте, ловя солнечный лучик, играющий за окном. Ставни хлопнули, и тьма стала непроницаемой. Недолго думая, я зажгла в руке шаровую молнию и, подбросив вверх, заставила ее левитировать. Ходить на ощупь как-то не хотелось. От того, что я увидела, у меня похолодело все внутри. Я находилась в склепе или, скорее, в старом некрополе. От точности формулировки суть не изменится. Вокруг меня в разные стороны расходились коридоры, по бокам которых тремя рядами вверх лежали мертвяки разной степени разложения – от скелетов и полуусохших мумий до совсем свеженьких, с легким налетом трупных пятен покойничков. Не надо быть гением, чтобы понять, что они тут лежат не просто так, отдохнуть, а по мою душу. Прежде чем сделать шаг вперед, надо решить, как и чем с ними бороться.

Додумать мне не дали. Первый трупик, средней свежести, в жизни бывший чьей-то бабулей с седыми до плеч волосами, очень резво соскочил со второго яруса и ринулся ко мне. Подавив в себе желание развернуться к окну и бежать обратно с криками: «Бабуля, я вас не убивала, спите спокойно!» – я подпрыгнула до роста «бабули» и рассекла ее двумя мечами крест-накрест пополам. Голова с седыми волосами покатилась вниз по одному из коридоров, давая другим трупешникам сигнал к атаке. Мне нужно торопиться, пока моя шаровая молния не потухла, есть шанс дойти до конца коридора и перейти на следующий уровень вниз. Приняв боевую начальную стойку, я шагнула вперед. Жители некрополя двигались не слишком быстро, но достаточно резво для зомби. Я махала мечами, основываясь на уроках мастера, но не продвинулась даже на десять шагов. На тренировках предполагалось, что противник будет уклоняться от ударов и наносить свои. Мои же «друзья» от ударов совсем не уклонялись, просто перли напролом, стараясь руками дотянуться до моего горла и хватая при этом за одежду. Как только я разрубала одного, на его месте сразу же оказывались еще двое-трое. Я активно рубила покойников, волчком крутясь вокруг, чтобы не дать схватить себя сзади и повалить на пол. Энергии в моем светильнике осталось совсем чуть-чуть.

Краем глаза взглянув на него, я заметила, что все полки, на которых лежали покойники, пусты. Их обладатели старались продраться ко мне через толпу своих собратьев. Отрубая голову очередному свеженькому трупу, я запрыгнула к нему на плечи и, используя их как трамплин, перепрыгнула на второй спальный ярус некрополя. Толпа тут же ринулась за мной. Я вложила один меч в ножны за спиной, вторым отрубила пару слишком длинных рук и влезла на третий ярус. Проползая по верхним полкам к выходу, надеюсь, что в правильную сторону, почувствовала, как костлявые пальцы схватили меня за щиколотку правой ноги. Мечом достать не могу, слишком далеко. Слезать вниз совсем не хочется. Свободной рукой я сотворила пассы и прошептала заклинание возгорания, посылая его в держащую меня руку. Результат превзошел все ожидания. Трупешники горели, как солома. Загораясь один от другого. Мой светильник погас, но света было достаточно, чтобы найти выход. Я уже собралась спрыгнуть на пол и проделать остаток пути во весь рост, как оглянулась назад и обнаружила, что даже в горящем состоянии этим «друзьям» я очень нужна. Они двигались ко мне с прежней скоростью, с той лишь разницей, что некоторые догорали и падали на полпути. Я вложила второй меч в ножны и что есть мочи заработала локтями и коленями. Бегущая за мной пылающая толпа освещала путь.

Увидев впереди дверь, я удвоила усилия и, добежав на карачках до стены с дверью, спрыгнула вниз. К моему удивлению и несказанному облегчению, она оказалась не заперта. Как только я успела в нее заскочить, за мной тут же просунулись четыре горящие руки. И я с размаху захлопнула дверь. Кости хрустнули, падая на пол горящими угольками. Облокотившись спиной на дверь, я медленно сползла по ней на пол, переводя дыхание. В скоропалительном побеге из некрополя я не заметила, куда именно вела дверь. Теперь осматривалась, пытаясь понять, куда же попала. Место вроде приличное. Парк перед замком. Замок белый, изящно красивый, похожий на облако, парящее в голубом небе. Что бы там ни было, это точно лучше того, где я только что была. Я медленно поднялась и побрела по зеленой тропинке между шумящими над головой вековыми дубами к замку. При ближайшем рассмотрении замок оказался храмом какого-то божества. Фрески на стенах и руны рассказывали о сотворении мира и могуществе этого божества. Поднявшись по ступенькам и войдя внутрь, я оказалась в большом зале, наполненном служителями этого храма, одетыми в белые тоги. Они обернулись на мои шаги, и вперед вышел служитель с золотым амулетом на шее.

– Мы давно тебя ждем, – торжественным голосом прогремел он на весь зал. – Все готово для ритуального жертвоприношения.

Ряды служителей расступились передо мной, пропуская к центру зала, где стояли три высоких белокаменных алтаря с распятыми на них жертвами. Я подошла ближе и увидела, что к алтарям на цепях прикованы дети. Главный служитель протянул мне кинжал с извилистым лезвием и пояснил:

– Чаши для сбора крови готовы, жертвы прикованы хорошо, сопротивления не будет, начинай.

– Вы все что, ополоумели? Это же дети! Даже звери детенышей не убивают!

– Ошибаешься, это не дети. Это отродья исчадий ада. Подойди поближе, и увидишь. Вампир, который сосет кровь невинных людей, орк, умеющий убивать с самого рождения, и оборотень, загрызающий припозднившихся прохожих. Избавь человечество во имя Всевышнего от этих тварей ада. Сколько душ они погубят, если дать им вырасти?

– Ни одной, – тихо ответила я под одобрительный ропот служителей.

И, вынув из заплечных ножен свои мечи, перерубила цепи прикованного ближе всех ко мне орчонка. Сунула ему в руки один из своих мечей, подскочила к следующему алтарю и освободила детеныша оборотня, пока орк рубил цепи, сковавшие вампира. Вот теперь я была в роли воспитательницы в детском саду. Значит, этим этапом мне хотели доказать, что только люди достойны жизни. Нет уж, прогадали. Даже если это и не настоящие дети разумных существ, я все равно не дам их убить. Жизненные принципы – это единственное, что нас отличает от тех, кто служит Тьме. Один из этих щенков вполне мог стать моим детенышем в будущем. Вот вернусь и оторву башку настоятелю за такое обучение! Да, мысль, конечно, хорошая, но ситуация плачевная. Служители храма достали откуда-то кривые сабли, они их что, под тогами прятали? И в твердом намерении завершить жертвоприношение оттеснили нас в угол храма. Я пытаюсь держать оборону с кинжалом в одной руке и мечом в другой. У меня из-под мышки выглядывает орчонок с другим моим мечом. За спиной стоят вампиреныш и детеныш оборотня. Зрелище – обхохочешься.

– В общем так, мелюзга, вы сейчас перекидывайтесь в звериную суть и валите отсюда, а мы с этим, – я кивнула на орчонка, – попытаемся прикрыть вас, пока сможем. – И добавила уже для орка: – А ты чтоб не смел высовываться.

За спиной послышалось хлопанье крыльев, обернувшись, я увидела маленького нетопыря и сидящего возле него рыжего щенка. В этот момент сдавленный стон раздался с другой стороны. Я повернулась и увидела лежащего на полу служителя с саблей в руке и с расплывающимся на белой тоге алым пятном и защитившего мою спину орчонка с окровавленным мечом на изготовку.

– Валите отсюда по домам! – скомандовала я детскому саду и убрала за спину своего малолетнего спасителя.

Нетопырь взвился к потолку, щенок прошмыгнул мимо ног храмовников. Как выяснилось, очень вовремя. Служители храма кинулись на нас не хуже моих друзей из некрополя. Но под меч сами не лезли, да и сабли у них не в пример костяным пальцам самые что ни есть настоящие. Уроки мастера тут уже пригодились. Выпад, блок, рубящий удар, снова блок, снова выпад. Сколько это может продолжаться, надо как-то двигаться. Их опять много, а я опять одна, малолетние не в счет. Вдруг атака неожиданно остановилась, и снова появился главный с золотым амулетом.

– Двое ушли в мир творить зло. Мы можем простить тебе это. Не дай третьему сделать то же. Нас больше, мы задавим вас числом. Но ты можешь сохранить свою жизнь. Отдай нам отродье. Ты сама видела, как хладнокровно он убил человека. Какое чудовище из него вырастет со временем? Отдай его нам, и мы дадим тебе уйти. – Как же, сама добродетель.

Изобразив на лице нешуточную работу ума, то есть сдвинув брови, серьезно глядя на выступающего, я отобрала у орчонка свое оружие, кивнула и присела на одно колено. Держа при этом двумя руками меч перед собой, острием вертикально в пол. Служитель, улыбаясь, принял мою покорность и протянул руку за маленьким ор-ком, стоящим за моей спиной. Орк попытался укусить его за руку, когда я резко поднялась и рассекла служителя пополам снизу вверх, от паха до темечка. Меч со свистом вышел из разрубленного черепа и, описав короткую дугу, занял оборонительную позицию. Две половинки разрубленного тела главы храмовников являли собой жуткую картину. Часть святош отступила назад, но большинство не растерялось от потери предводителя и пошло в наступление. Шансы на спасение по-прежнему были призрачные.

Я произнесла заклинание левитации и сделала пасс в сторону ближайшего алтаря. Естественно, тот не поднялся в воздух, но придвинулся в наш угол, чего я и добивалась. Вручив орку кривую саблю почившего ныне главы храма, я вынула второй меч и запрыгнула на алтарь. Рубить головы и держать оборону удобнее сверху. Орчонок, высунувшись с саблей из-за нашего убежища, защищал мои ноги от расторопных святош. Когда груда тел достигла высоты алтаря, следующие нападавшие поднимались по ней как по лестнице, я закрыла глаза и отдалась во власть инстинкта самосохранения, который во мне сочетался с инстинктами хищника.

Проблема в данном случае была в том, что я стала защищать только себя, чутье не распространялось на защиту рядом стоящих. Орчонок к тому моменту находился в самом углу. Из-за свалки тел он не мог больше доставать храмовников, утешало то, что по этой же причине они не могли достать его. Если мастер видит меня сейчас, то ей самое время прекратить это безумие и вернуть меня назад, пока я не превратилась в сову и не улетела отсюда к лешему. Вдруг что-то бабахнуло, и храм вздрогнул от землетрясения. Я открыла глаза, выходя из транса боя, и еле удержалась на ногах, согнув их в коленях. Раздались крики, с пола в глаза взметнулось крошево камня и пыли, из настенных ниш попадали на пол статуи. Спустя полминуты каменная пыль осела, и нам открылся обзор зала. На полу лежали мертвые, полумертвые и просто раненые святоши. Они были придавлены громадной чугунной кованой люстрой на четыреста или пятьсот свечей. Ко мне на плечо сел нетопырь. Один клык у него был сломан, с губ капала кровь, в зубах торчали куски металлического

– Спасибо! – искренне поблагодарила я малыша и, поглаживая его израненную мордочку, добавила: – До свадьбы заживет, не переживай.

Оставшиеся целыми служители поднимались с пола, но им было уже не до принесения жертвы своему любимому божеству. И мы не стали дожидаться, пока они об этом вспомнят. Жертв и так было на сегодня достаточно. Обойдя по кругу наших недавних врагов, мы с орчонком направились к выходу. Нетопырь летел рядом. На ступеньках храма нас ждал рыжий щенок.

– Все, малышня. Вы сделали, что могли, я сделала, что могла. Теперь брысь по домам! – Я была злая и уставшая, вытирать сопли спасенных деток вовсе не хотелось.

– Нам некуда идти, святые отцы сожгли наши поселения, жителей вырезали. Нас держали пару месяцев в подвале, ждали новолуния для жертвоприношения. Мы пойдем с тобой, – орчонок говорил без слез и рыданий, просто повествовал мне, словно прочитанную где-то историю.

Я вспомнила, что прохожу испытание и все это не более чем очень качественная иллюзия, значит, эти малыши тоже ненастоящие. Раз они просятся со мной, то, может, по сценарию проверки я должна их защищать? Значение прирожденного воина – защищать. Наверно, цель проверки – выяснить, смогу ли я защитить нуждающихся в этом? Леший знает что творится.

– Ладно, пошли. Кто знает, где здесь выход? – Я окинула деток требовательным взглядом.

– Служители храма приходили из арки в саду, я видел в подвальное окно. – Щенок повернул в сторону сада и побежал по дорожке.

Мы обошли храм по дорожке из разноцветного камня и оказались в вишневом саду. Вишни цвели нежно-голубыми, розовыми и белыми цветами. Я невольно залюбовалась этим прекрасным и благоухающим творением природы и местных садовников. В саду весело жужжали пчелы, собирая нектар. При входе в сад дорожка расходилась на три ответвления. Центральное вело к вымощенной таким же цветным камнем площадке в форме круга. Там стояла белокаменная арка, чудесным образом вписывавшаяся в бело-голубо-розовое великолепие сада. Если бы не слова оборотня об истинном ее значении, я бы приняла это архитектурное творение за эстетическое украшение, но никак не за выход из этого умиротворенного кошмара. Мы вошли на площадку, и я просунула руку в арку. Ничего не произошло, моя рука прошла насквозь и оказалась с другой стороны.

– С этой стороны они входили в сад, может, выход с другой стороны, – снова подсказка пришла от щенка.

Я обошла арку вокруг и с другой стороны просунула в нее руку. Кисть и запястье исчезли. Я попыталась вынуть руку обратно, но это оказалось невозможно. Значит, обратной дороги нет. Один из своих мечей я отдала орчонку. Смотрелся он очень воинственно: в одной руке мой заговоренный меч, в другой – чуть не в два раза больше него самого длиннющая изогнутая сабля служителя.

– Как вы заметили, вытянуть руку обратно я не могу, поэтому иду вперед. Вампиренок и оборотень сразу за моей спиной. Ты замыкаешь, – ткнула я свободной рукой в орчонка. – Будьте наготове, неизвестно, кто встретит нас на той стороне. Моя рука наверняка уже привлекла внимание. – Я взяла в зубы кинжал, во вторую руку меч и шагнула из благоухающего сада в неизвестность. Еще один шаг на пути испытания.

Оборотная сторона арки вывела нас в замок, точнее, в крепость, которая, видимо, находилась в данный момент на осадном положении. Выйдя, мы оказались на такой же площадке, только серого цвета, на крыше одного из внутренних строений замка. Я огляделась вокруг. Внизу было множество воинов, готовящихся и готовых к сражению, лучники уже заняли свои места на стенах крепости. Ни женщин, ни детей видно не было, значит, война здесь идет не первый день.

Мы стали медленно спускаться вниз по лестнице, пока никто не обратил на нас внимания. Но это удавалось нам недолго. Молодой воин в доспехах и шлеме с поднятым забралом окликнул нас, едва мы спустились на землю:

– Эй, вы! Чего здесь надо? Что в убежище не сидится? Быстро в подвал, пока я командиру не пожаловался! У нас каждый меч на счету, а вы оружие со склада таскаете, – покачал головой воин, вид орчонка и нетопыря его совсем не смутил, щенка он вообще не заметил.

Мы послушно двинулись в указанном направлении к подвалу, как вдруг раздался оглушительный треск, замковые ворота рухнули, и на улицы крепости хлынула армия противника.

– Скорее бегите! – махнул нам рукой все тот же воин, опустил забрало шлема и умчался в гущу сражения.

Я привела орчонка к указанному подвалу, коротко постучала. Щенок терся к ногам, нетопырь сидел на плече. Дверь была каменная, как само здание, практически неотличимая от стен, и только чутье позволило мне распознать ее. Спустя минуту нам открыла пожилая женщина с факелом и коротким клинком в руке. Ее суровое лицо озарила улыбка, когда она увидела нас.

– Мы думали, уже все собрались, что ж вы так задержались? Скорее заходите, заходите! Вниз по лестнице, прямо до следующей двери. Не заблудитесь. Я тоже сейчас доковыляю. – Она схватила орчонка за руку и втянула внутрь, мы последовали за ними.

– Постойте. Вы видите, со мной орк, вампир и оборотень. Как их встретят там, куда вы нас ведете? – Я всерьез опасалась за умственное здоровье женщины, учитывая ее рвение привести нас к местным жителям.

– Что ж я, слепая, что ли? Хромаю немного, это да, но вижу все отлично. А вы что, не местные? – хитро прищурилась она.

– Вы правы, не местные, но это не помешает нам защищаться, – огрызнулась я.

– Так вот, детка. Вы в Лунном замке. В убежище собрались жители его окрестностей. Мы живем все вместе. Поселения вампиров и людей находятся рядом. Соседнее государство Урук-Тхад. – Она ласково посмотрела на орчонка. – Оборотни встречаются редко, и не все их, конечно, жалуют, но он сейчас обернется человеком, и мы никому ничего не скажем. – Она почесала щенка за ухом, и тот шмыгнул мимо ее ног в темноту, видимо, трансформироваться. – Война многих делает союзниками.

– Все, малышня, вы в надежных руках. – Я облегченно вздохнула, сунула кинжал в ножны на поясе, отобрала у орчонка свой меч и обратилась к женщине: – Они все вам расскажут. А меня выпустите, пожалуйста, мое место там, где воюют.

Детки уже все стояли в человеческом обличий, женщина вернулась к двери, скороговоркой произнесла неизвестное мне заклинание, бросила под ноги порошок из смеси трав, и каменная дверь медленно приоткрылась, ровно настолько, чтобы мог протиснуться один человек.

– Пока! – махнула я им на прощанье и протиснулась на улицу. Да, очень уж качественная иллюзия, даже жалко расставаться.

Мне пришлось вжаться в стену, чтобы не быть задавленной воюющими. Насколько я успела разглядеть, защитники крепости были в серебристых доспехах или кольчугах. Атакующие в черных с белым плащами и кривыми саблями, такими же, как у почивших служителей храма. Серебристые старались оттеснить черно-белых обратно к воротам. Получалось это у них с переменным успехом. Я оказалась в гуще боя, и выбор был невелик. Либо и дальше стоять, вжавшись в стену и изображая из себя статую, надеяться, что меня не заметят, либо присоединяться к серебристым плащам и вступать в бой с настоящими воинами, искать вход-выход на следующую ступень испытания.

Решение принял за меня всадник нападавших, различивший мой силуэт на фоне стены. Сквозь лязг оружия послышался его крик:

– Надо ж, баба!

И он ринулся ко мне, наклонился, чтобы ухватить за волосы… Что именно он дальше собирается делать, выяснять я не стала. Подпрыгнув к так вежливо наклонившейся ко мне голове, я отсекла ее от туловища взмахом одного меча, другой одновременно воткнулся в бедро нападавшего. Опираясь на торчащий из ноги врага клинок, я вскочила позади него в седло и, выдернув оружие, выкинула обезглавленный труп с лошади. Ноги легко нашли стремена, но один меч пришлось убрать в ножны, держать поводья лошади тоже чем-то нужно. А руки у меня всего две.

Нападавшие в горячке боя не сразу сообразили, что в их стане чужой, вернее, чужая. И это стоило нескольким из них жизней. Меч легко проходил сквозь кольчуги и броню, не зря столько лет я потратила на заговоры, заклинания и сталестойкие зелья. Я прорывалась вперед к «своим», пока окружавшие меня бойцы отряда черно-белых не обратили на меня должного внимания и любезно подставляли спины под мои удары. Вот, уже почти всё. Первый ряд нападавших. Я занесла руку и нацелила меч на последний белый плащ, отделявший меня от защитников крепости. Еще один скачок лошади, и моим глазам предстал ряд защищающихся. Соратник моей мишени заносил свою кривую саблю над головой молодого воина, который отчитывал нас всего получасом ранее. Шлем тот уже где-то потерял, золотистые кудри рассыпались по плечам. Он защищался двуручным мечом, который оказался обломанным на одну треть. Для длинной кривой сабли это не препятствие.

Доехать до убивающего злотокудрого воина я уже не успевала, поэтому перехватила свой клинок поудобнее – рукоятью к плечу – и метнула со всей возможной для девушки силой. Клинок достиг своей цели, нападавший упал лицом на круп лошади, и рубившиеся вокруг меня черно-белые воины обратили-таки внимание на существо, столь вероломно нападающее со спины. К счастью, у меня в руке уже был второй меч, готовый отражать удары. Моя несостоявшаяся мишень находилась ко мне ближе других воинов. От него-то я и получила удар, который не смогла достойно отразить. Я слишком поздно увидела летящую ко мне саблю, призванную снести мою никчемную голову. В последнюю секунду я успела прогнуться назад и выставить клинок в защитном блоке. Резкая боль пронзила запястье, я выронила свое оружие, и вставшая на дыбы лошадь скинула меня на булыжную мостовую. Боль в затылке и спине от удара о камни затмила боль в запястье и принесла страх быть затоптанной лошадьми. Превозмогая ее, я поднялась и проковыляла несколько метров до ближайшей стенной ниши, где кроме меня уже находились другие раненые серебристых. Те, что могли держаться на ногах, защищали вовсе немощных, с серьезными и смертельными ранами.

Я обследовала оставшийся у меня арсенал. Да, негусто. Основного своего оружия я лишилась, жалко: мои родненькие клинки, прощайте, других таких никогда уже не будет. Осталась пара кинжалов, можно использовать как метательные или в ближнем бою. Магический запас израсходован наполовину, но какой смысл его беречь, если основное испытание я не прошла. Прирожденный воин ни при каких обстоятельствах не потерял бы оружие, это любому дураку понятно. Трансформироваться и улететь здесь невозможно. Увидев трансформацию, защитники сами перешибут мне хребет, не дожидаясь помощи нападающих. Еще одного защищающего раненых зарубили, и я приняла очередное сумасбродное решение. Наложила на сломанное запястье заклятие обезболивания, проползла к выходу из ниши и заняла оборонительную позицию за мертвым воином в черных доспехах. Доспехи были каявственные, метательные ножи и стрелы отскакивали от них и со звоном падали на мостовую. Один из раненых помог мне повернуть труп и зафиксировать его в сидячем положении. Доспехи покойного наполовину перекрыли вход в нишу, образуя собой удобное заграждение.