Текст книги "Мой парень — Дед Мороз (СИ)"

Автор книги: Ольга Айзенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Глава 25. Сердце матери

Материнское сердце не обманешь. Оно всегда чувствует, когда ребенок не счастлив. Неважно, что ребенку далеко не 5 лет, а возможно уже 20, 30,40 или 50. Главное, чтобы он жил в гармонии.

Антонина Юрьевна мечтала о том, чтобы сын поскорее женился и обзавелся детьми. После первых не сложившихся отношений Родион несколько лет был одинок (по крайней мере, мама так думает). Затем он встречался, расходился, грустил, злился, ревновал, и затем встретил Леночку Иванову. Надо честно признать, мамочке не нравилась ни манера поведения, ни раболепское отношение к сыну. Но что не сделаешь ради того, чтобы единственный ребенок ощущал себя счастливым. После нескольких лет гражданского брака Антонина Юрьевна привыкла к снохе.

Единственным недоразумением было то, что сын ни разу не приезжал к ней домой вместе с женой. Чаще всего он устраивал встречи в каком-нибудь кафе или один забегал проведать. Лена звонила на праздники, поздравляла, приглашала к себе в гости. Конечно, Иванову обижало такое поведение, но вслух она это не высказывала, поэтому все в округе думали, что ей все равно.

Материнское сердце давно подсказывало, что в семье Родиона зреет расставание. Мужчина всегда женится на любимой женщине. Поэтому Антонина Юрьевна ничуть не смутилась такому эпизоду, когда сын вернулся домой в разорванной рубашке и больше не ушел. В глубине души она радовалась такому исходу событий. Почему? Потому что не видела Лену рядом с Родионом, не сочетались они ни внешне, ни внутренне.

После того, как Василиса уехала домой, мама снова решила вернуться к проблеме отношений у сына.

– Хорошая девочка, – разговор начался издалека.

– Да, в ней есть притягательная сила, – мужчина понимал, что Антонина Юрьевна сейчас затянет «любимую игру на волынке», поэтому решил ее опередить. – Мне она нравится.

– Тебе нужно восстановить силы, устроиться на работу и приударить за Василисой, – предложила выход из трудного положения мать.

– Ну что за понятие такое «приударить»? – Родин скорчился от слова, которое резало ему слух.

– Я абсолютно нормально говорю. Не нравится, можно сказать «ухаживать», – поправила речь Антонина Юрьевна.

– Так звучит гораздо лучше. Да, я думаю над этим. Не хочу ее упускать. Главное, чтобы Иванова не появилась и не испортила.

– При одной только мысли о ней у меня поднимется давление. Пусть только появится, я с ней поговорю, – женщина погрозила кулаком в воздухе.

– О, как! – рассмеялся сын. – Ты сильно не беспокойся. Тебе нельзя нервничать. Значит, ты всегда была против нее? Кстати, я никогда не слышал фразы: «Мне нравится Лена. Женись срочно и роди мне внуков».

– Ну, потому что я не представляла вас вместе. Василиса – совсем другое дело. Очень милая девочка. Но мне кажется, что ты ее недооцениваешь. С ней не так все просто может быть. Она – дама с принципами, – сделала вывод мать.

– По-моему, у каждого человека есть убеждения. Разве нет?

– Нет. Многие живут по принципу канализации – где всплывет. Так что ты не прав.

– Мам, ну что у тебя за выражения? – улыбнулся Родион.

– Это все от твоего покойного папочки. Он меня научил. Весельчак был еще тот. Ладно, пошла я спать, – мать потрепала сына за волосы и удалилась.

Проводив мать взглядом, Загорский позвонил Даниле.

– Ты слышал, что Иванова замуж вышла? – сообщил Агапов.

– Не может быть! Так быстро? – Родион действительно поразился такой новости.

– Да, представь себе. Уехала в свадебное путешествие. Мне Щукина сегодня рассказала. Я сам поражен. Тихой сапой она это сделала все – таки.

– Быстро она меня забыла. Что-то слишком подозрительная свадьба.

– Думаешь, что она беременная? Радуйся, что теперь не услышишь и не увидишь ее истерик.

– Нет, сомневаюсь в беременности. Да, вылечусь и отмечу такое замечательное событие.

– В компанию позовешь?

– Обижаешь, конечно. Что у тебя с Анжелкой?

– Ничего. Сопротивляется, – Агапов вздохнул, и было слышно, что он расстроен.

– Понятно. Ну, не отчаивайся. Врагу не сдается наш гордый «Варяг», – пропел Родион и попрощался с другом.

Наутро он увидел сообщение от незнакомого абонента, которое гласило: «Родион, привет, давай встретимся и поужинаем вместе. Мне нужно с тобой поговорить. Лика»

Загорский позвонил по номеру и услышал в ответ знакомый голос-колокольчик:

– Я знала, что ты мне позвонишь, – верещала от радости Анжи.

– Если ты хочешь встретиться, то можно пригласить Василису и Даню. Уже будет компания, – предложил немного опешивший мужчина.

– Нет, только мы вдвоем. Никаких посторонних, – упрямилась девушка.

– О чем ты хочешь поговорить?

– О нас, – выпалила Анжела.

– О нас? – переспросил Родион и ухмыльнулся. – Никаких нас нет. Мне нравится Василиса, поэтому не перебегай дорогу, а то я тебя быстренько сдам.

– Послушай, ты мне нравишься, серьезно.

– А ты мне нет, – отрезал Загорский.

– Родион…… – начала говорить девушка, но услышала только холодное: «Прощай» и быстрые гудки.

Девушка почувствовала, как холодок подобрался к области сердца: «Не нужна, – психанула она. – Ну и пошел ты….к своей ненаглядной Василисе. Как он посмел вообще меня отшить? Ладно, Родечка. Придется мне палки в колеса тебе вставлять. Уж, не обессудь».

Анжелика долгое время жила в Европе и насмотрелась на разных мужчин. Да, менталитет отличается, но на этом расхождения заканчиваются. Через чур активная дама всегда подавляет мужское эго. Современная эмансипированная женщина наивно предполагает, что достаточно один раз предложить себя мужчине, и он окажется у ее ног. Если нужен инфантильный парень, тогда это беспроигрышный вариант. Роль мамочки обеспечена. Вот только с мамами не спят. «Сыночки» от них рано или поздно улетают, когда отрастут крылья.

Мужчина не дурак. Он всегда видит, чувствует и понимает, что ему нужно от конкретной женщины. С одной девушкой он дальше постели не пойдет, а с другой прямиком побежит во Дворец бракосочетаний. Вот такой закон человеческого притяжения.

Глава 26. Медовый месяц

Вечер. Аэропорт. Возле огромного здания сотни людей с баулами, чемоданами, как муравьи, снуют туда, сюда. Их не пугает хмурое небо – все равно улетят. Крылатые машины покорно ждут пассажиров. Когда-то…еще в прошлом веке этот небесный причал служил пристанищем для небольшого количества самолетов. Теперь он разросся, у него выросли дополнительные здания, в которых перелетная жизнь кипит и бурлит нескончаемым потоком.

Ошеломленная Лена стояла возле регистрационной стойки в Шереметьево. Почему ошеломленная? Потому что сбылась ее мечта. Еще немного, еще чуть-чуть и Михайлова-Иванова на Мальдивах. Шутка ли, такую красоту воочию увидеть. Кто-то хочет увидеть Париж и умереть, а Ленке нужны сказочные острова.

«Вот ведь Щукина от зависти красными пятнами покроется, об этом узнает Агапов и расскажет Родиону. «И тогда наверняка вдруг запляшут облака, и кузнечик запиликает на скрипке», – услышала женщина детскую песенку, которую слушала маленькая девочка на планшете. – Тьфу, ты, дался мне этот Загорский, ну его», – думала Иванова и гнала от себя навязчивые мысли о бывшем возлюбленном.

– Ну что, удался мой сюрприз? – Михайлов улыбался так, как будто он получил «Оскар».

– Еще как! Я в полном восторге, – женщина прижалась к мужскому плечу. – Как ты угадал?

– Я прошлой ночью тоже был экстазе, – прошептал на ухо Дима, но не ответил на вопрос.

– Надеюсь, в соседнем номере не сильно обиделись, что мы не дали им уснуть, – рассмеялась Лена, вспомнив, насколько громко иногда она стонала.

– Думаю, что за стеной никого не было, иначе нам бы сообщили.

– Да? Может там ночевала пожилая пара и вспоминала свою молодость? – предположила женщина и захохотала еще громче.

– Я думаю, что в любом случае на нас многие могут равняться.

«Уважаемые пассажиры, заканчивается регистрация на рейс SU 320 Москва – Мале, компании Аэрофлот. Всех пассажиров просим немедленно пройти на посадку», – послышалась команда из динамика.

Иванова в самолете отлично выспалась. Конечно, ведь новоиспеченный муж в первую брачную ночь не дал и глаз сомкнуть.

Мальдивы, по сравнению с вечно пасмурной российской столицей, встретили пару молодоженов солнечной погодой. Глаза отвыкли от яркого света, поэтому Лена надела очки. Перистые облака на ярко-синем небе были похожи на тонкий слой сахарной ваты. Казалось, протяни руку и схвати лакомый кусочек.

– Мы скоро будем на месте? – спросила женщина, так как уже хотелось отдохнуть после перелета.

– Не совсем, сейчас немного подождем, а потом опять двинемся в путь, – ответил Дима, обнял жену и поцеловал в нос.

– Опять? О боже, куда еще? Я не выдержу снова никаких переездов.

– Не переживай. Это быстро. Ты летала когда-нибудь на гидросамолете?

– Конечно, каждый день с театра по Москве реке лечу домой. Ааа, я боюсь.

– Я же с тобой, – мужчина нежно прижал к себе жену, которая боялась, что самолет утонет и от этой мысли ее немного трясло.

Наконец, все перелеты закончились и можно наслаждаться местной природой.

– Боже мой, какая красота, – воскликнула женщина, когда увидела чистую изумрудную воду, но отметила про себя, что природа отличается от красочных картин в интернете.

Пока Дима осматривал простенький номер, Лена улеглась на большую кровать и прикрыла глаза.

– Солнышко, даже не мечтай. Уснуть я тебе не дам.

– Михайлов, ты робот? – Иванова села по-турецки и уставилась на мужа.

– Нет, просто исполнилась моя мечта – ты моя, – он присел рядом и пристально посмотрел ей в глаза.

– Я сплю с тобой, живу с тобой, но я не твоя собственность, – Лена встала, чтобы осмотреть временное жилище.

– У тебя мама такая замечательная женщина, почему же ты такая вредная?

– Именно за это ты меня и любишь, – хмыкнула Иванова. – Разве нет?

– Разве да, – подтвердил Дима, взял полотенце и пошел в душ. – Я заказал романтический ужин, так что потерпи.

Леночка не выдержала и вышла из номера. Океан у берега светился прозрачностью, можно было рассмотреть в мельчайших деталях каждый камушек и песчинку на дне. Казалось, что воду пропустили через тысячу фильтров. Лена ожидала, что увидит разнообразное количество рыб, но разочаровалась – в Красном море живности плавает гораздо больше.

На романтическом ужине Лена так объелась, что на еду не могла смотреть дня три, ела только фрукты. Разве можно кормить туристов такими огромными порциями? Ведь русский человек не может же оставить на тарелке то, за что оплачено. Уносить с собой нельзя, это вам не Россия. Вот и приходится, есть буквально через силу.

На следующий день Дима отправился на обследование подводных глубин, а Лена лежала на берегу и релаксировала. Ее больше не волновали мысли о Загорском, работе и прочей ерунде. Впервые женщина задумалась о том, что пять прожитых лет с Родионом были ошибкой.

Она никогда раньше себе не признавалась в том, что мечтала выйти замуж за известного человека. Поэтому Родион отлично вписался в ее фантазию: начинающий актер, амбиции, харизма. Иванова влюбилась молниеносно. Он играл второстепенную роль, уже и не вспомнишь сейчас какую. Лена сидела в партере и наблюдала, Загорский посмотрел в зал и увидел восторженные глаза влюбленной женщины. Он прочитал этот взгляд сразу. Ну, какой мужчина устоит?

Иванова не задумываясь, пригласила его к себе, пустила в квартиру. Как говорилось раньше в сказке: «…Накормила, напоила, да спать уложила». Вот тут и сказочке конец. И мужик оказался молодец: можно гулять, изменять, да ноги вытирать.

Михайлов изначально не подходил под условия Лены. Бывший зэк. А бывают ли зэки бывшими? Наверно, как накорманы и алкоголики – нет, не бывают, просто в завязке.

А что же изменилось сейчас? Много чего. Во-первых, изменился Загорский. Именно он стал катализатором в отношениях с Ивановой. Во– вторых, произошла трансформация у Михайлова. И только, в-третьих, вынужденно преобразилась Лена. Поэтому, когда говорят, что все зависит от женщины – не верьте, не всегда.

Еще несколько дней отдыха в раю, а потом продолжится обычная жизнь. Это будет позже, а сейчас просто релакс.

Глава 27. Важный разговор

Загорский почти выздоровел. Еле заметная боль в правом боку еще осталась, но уже не тяготила, как раньше, поэтому можно выйти на улицу и освежиться.

– Василиса, здравствуй. Я чувствую себя гораздо лучше, давай сходим в кино, – Родион решил пригласить девушку на настоящее свидание. – Какие фильмы тебе нравятся?

– Ну, на мелодраму я с тобой не пойду, конечно, иначе ты уснешь – рассмеялась она.

– Ну, спать, может, и не буду, но плачущий мужчина на мелодраме выглядит ужасающе, поверь.

– Давай на комедию.

– Отлично, значит повеселимся.

Ох уж эти враки про долгие сборы у женщин! Да, если бы на свидание собиралась Анжелика, то тут одним часом не обойдешься. Но Василиса была скорой на подъем, поэтому она быстро надела сиреневый свитер, застегнула джинсы, подкрасила ресницы и губы, и вуаля: 15 минут.

Народ толпился вокруг попкорна, колы и чипсов. Многие люди идут в кино именно затем, чтобы поесть. Для них нет ничего прекрасней во время просмотра кинофильма, чем шелест раскрывающихся упаковок, откупоривание бутылок и чавканье?

– Что тебе заказать? Какой попкорн ты любишь? – спросил Родион у Василисы, вставая в очередь.

– Я не люблю кушать в зале. В лучшем случае могу выпить воду или сок.

– За фигурой приглядываешь?

– Конечно, только отвернусь – она уже толстая.

– Ладно, тогда я возьму что-нибудь выпить, а после зайдем в кафешку и поедим нормально.

– Этот вариант мне нравится гораздо больше.

Заезженный голливудский сценарий не оправдал надежд. Кино получилось скучным и пресным, поэтому молодые люди встали в середине фильма и вышли на улицу.

Центр Москвы в любое время года отличается безукоризненной чистотой. Зимой мало снега, а летом немного пыли. Новые здания растут вглубь и вширь, и увеличиваются в геометрической прогрессии. Пройдя по тихой узкой улочке, пара зашла в небольшое кафе.

– Василиса, я бы хотел с тобой еще раз встретиться.

Девушка вспомнила недавний разговор с сестрой о Загорском и его девушке. В душе поселилось сомнение, страх и неуверенность: «А что, если со мной он поступит также? Поэтому надо проверить, чем человек живет, чем дышит, о чем думает».

– Хорошо. Расскажи, пожалуйста, чем ты занимаешь, увлекаешься, что интересно? – попыталась выведать Василиса

– Хм…люблю работать, путешествовать и читать, – Родион перебирал в голове свои увлечения. – А ты?

– Мне тоже нравится ездить по свету, нравится учиться новому. Например, я мечтаю переехать на юг и освоить новую для себя профессию, открыть свое дело.

– А почему ты здесь не хочешь заняться бизнесом? Возможностей в Москве гораздо больше.

– Я считаю, что возможности есть везде, было бы желание.

– А мне нравится Москва. Просто периферия мне отлично знакома, нет там ничего хорошего. Здесь и медицина, и образование и работа, а там глухомань.

– Хм, ну вот, уже первая не состыковка, – рассмеялась девушка.

– Ну, это же мелочь. Вполне можно договориться.

– Хорошо сказал. Твоя мама проговорилась, что бывшая девушка может быть зла на тебя. Почему? – резко перевела тему Васена.

– Лена? Да, скорее всего. Она хотела замуж и семью, а я нет. Вначале вроде любил, а потом уже нет, – честно признался Загорский.

– Почему сразу не ушел?

– Не знаю, привычка наверно сработала. Может потому, что она слишком сильно прогибалась, и мне было удобно жить рядом с такой женщиной. Черт его знает, почему я так с ней поступал. Вы с ней абсолютно разные. Я многое переосмыслил, когда мне стукнуло 35, а маму стукнул приступ и ее увезли на скорой. У большинства кризис среднего возраста приходит в 40 лет, а ко мне он пришел чуть пораньше.

– Ты прав, мы с ней разные. Я счастлива в любом случае и у меня нет идеи – фикс найти себе мужа. Но…, – Василиса задумалась на пару секунд, – если бы я поняла, что мы друг другу не подходим, я бы честно ушла и не терпела. Вообще, у меня свой собственный взгляд на социум, семейную жизнь. Но мучить тебя заумностями не хочу.

– Нет уж, поделись, пожалуйста. Мне, действительно, очень интересно.

– Навязанные штампы обществом ужасны. Женщина должна выйти замуж, иначе она неполноценна. Женщина должна родить, иначе она не состоится. Женщина должна то, се, пятое, десятое. Мужчина обязан гулять по бабам, пить, иначе не мужик он вовсе. Чувств не показывай, эмоции прячь. Вот так и живут люди с оковами на душе. Из поколения в поколение рождаются несчастные дети и продолжают жить пустой, ничтожной жизнью. Девушки становятся бытовыми проститутками и терпят. Мужчины подавляют самих себя и живут с нелюбимой женой, находя отдушину в любовнице или выпивке, – Василиса рассказывала свое сокровенное мнение и заодно наблюдала за реакцией Родиона.

– Я полностью с тобой согласен и от себя могу добавить, что неважно, кто ты: мужчина или женщина. Главное, что ты человек. Помнишь, как крикнул Горький? «Человек – это звучит гордо!» Ведь, действительно, это клич души. Для многих почему-то жизнь – это генеральная репетиция в театре, но полноценная игра может и не состояться, если актеры заболеют или умрут. Их заменят другим составом, – поддержал девушку Загорский. Конечно, он совсем не таким представлял первое свидание с Василисой и не ожидал такого серьезного разговора. Но…. ему понравилось.

– Значит, скоро встретимся? – ему захотелось продолжения.

– Да, давай увидимся, – с уверенностью в голосе сказал девушка. Правда, разговор у нас сегодня не очень романтичный получился, – рассмеялась Васена.

– Ничего, в следующий раз наверстаем. Ты немного не права. Я насмотрелся на рафинированных девушек, у которых нет собственного мнения, с которыми не о чем поговорить, кроме как о шмотках и косметике. Поэтому наше неромантичное свидание, как ты сказала, привело меня к решению, что я хочу увидеть тебя снова.

– Я тоже впервые вижу молодого человека, который меня слышит, поэтому с удовольствием соглашаюсь.

– Можно личный вопрос?

– Смотря какой, – уклончиво ответила девушка.

– Ты была замужем?

– Нет.

– Но жених-то был?

– Нет.

– Хм, почему?

– Я никого не любила настолько сильно, чтобы мне захотелось за него замуж. Такое бывает.

– Я верю. То есть ты даже в гражданском браке не жила?

– Нет. Отношения, конечно, были я не монашка, но сожительства не было.

– Ты удивительная девушка.

– Главное имя редкое, – рассмеялась Василиса, вспомнив фразу из старого советского фильма.

Глава 28. Столкновение

«Ночное рандеву на бульваре роз», – пел Крис Кельми по радио «Ретро ФМ». Водитель Василий очень любил слушать старые советские песни. У исполнителей прошлого столетия и голоса были и музыка, и слова замечательные. Не то, что сейчас «Муси-пуси» разные. В Шереметьево к нему села молодая пара.

«Видимо девушка на что-то обиделась, губы надула и в окно смотрит. Ну, точно разругались», – подумал шофер. – Ну, что молодежь, куда путь держим? – Вася решил разрядить обстановку и специально спросил веселым тоном.

– На Кантемировскую 3, – быстро ответил мужчина, надвинул на глаза шапку и сделал вид, что устал.

Водитель понял, что поговорить с молодыми не удастся, вздохнул и выехал на дорогу.

– Дима, ну как ты мог оставить фотоаппарат? – девушка начала атаковать мужа.

– Лена, я же тебе говорю, что он в чемодане. Ничего я не забыл. Приедем домой и убедишься.

– Я его не видела в чемодане, когда искала там паспорт.

– Ну, так все документы у меня. Я же знаю, что и куда кладу. Поэтому и про фотик точно помню. Так что успокойся.

Женщина снова отвернулась в окно. Мимо пролетали машины, заляпанные грязью. Вот такая в Москве бывает суровая зима.

– Ну и погодка: то снег, то слякоть, – начал разговор водитель, но ему никто не ответил.

Василий покосился на парочку и продолжил ехать в гордом молчании. Лишь тихие возгласы радио иногда напоминали о себе.

Шофер включил поворотник, чтобы перестроиться, но бесконечный поток не позволял этого сделать. Наконец, появился небольшой просвет среди машин и довольный Василий начал маневр. Неожиданно автомобиль, который был на достаточно далеком расстоянии, начал стремительно приближаться. Послышался пронзительный визг тормозов…удар. Машину развернуло…удар.

Лена очнулась на короткое мгновение уже в больнице. Вокруг непонятные белые силуэты, нестерпимая боль и запах …ужасный запах больницы.

Через несколько дней женщина открыла глаза и увидела перед собой Диму. Рука в гипсе, а на лице улыбка. Иванова беспомощно зашевелила губами, но слова не могли прорваться наружу.

– Тссс, нельзя говорить, – произнес муж. – Я на минутку, уговорил медсестру, чтобы взглянуть на тебя. Ленка, я очень тебя люблю. – Мужчина встал и пошел, прихрамывая. У двери он обернулся, чмокнул губами в воздухе и вышел.

– Какая ты молодец, проснулась уже. Вот и славно, – зашла пожилая медсестра, в руках прозрачный пакет с жидкостью. – А то замучил меня, – кивнула она в сторону Михайлова. – Дай, говорит, взгляну хоть одним глазком и все тут. Повезло тебе с мужиком-то.

Иванова слушала незнакомую женщину, взглянула на приоткрытую дверь, возле которой только что стоял Дима. Она почувствовала себя жутко беспомощной: невозможно сказать, встать, ходить. Непроизвольная слеза скатилась по щеке – это единственное действие оказалось ей под силу.

Через несколько дней Лена не чувствовала себя лучше. Появились боли, от которых спасало только обезболивание. Но сильнее всего женщину раздражала невозможность пошевелиться. Загипсованное тело напоминало мумию.

Как медленно плывет время, когда ты лежишь, не можешь ничего изменить или сделать. Хотя нет, в такие моменты от человека зависит самое главное – его желание выздороветь. Поэтому надо смотреть с другой стороны – сколько же дается свободного времени, чтобы задуматься о собственной жизни.

Вот Иванова только и делала, что спала и думала, думала и спала. Иногда в это важное дело вмешивался Михайлов. Он ковылял до кровати, присаживался и рассказывал, как провел очередной день в больнице. Надо сказать, что ничего нового ему рассказать не удавалось, но Лена была рада каждому визиту мужа.

– Ох, и счастливая ты, Ленка, – вздыхала медсестра баба Марина. – Смотри, как муж к тебе часто бегает. Не то, что мой Колька, когда я лежала после операции, – с деревенским говорком сказала женщина.

– Да, мне с ним действительно повезло.

– А то, я же говорю – счастливая. Ты его береги, а то отобьют еще. Девки же они, знаешь, какие ушлые бывают? Я молодухой в больнице лежала – роды у меня тяжело проходили. А к мужу в это время повадилась моя лучшая подруга ходить. Это я после уже узнала. Свекровь рассказывала, царствия ей небесного. Она у меня заместо второй матери, замечательная, я тебе хочу сказать, женщина была. Так вота, ходить она к нему, ходить, и врет всем, что магнитофон к нему чинить таскает. Мол, кассеты жует. Однажды свекровь заглянула в комнату-то и увидела, каким ремонтом они на кровати занималися и кто кому жевал, да лизал. Схватила она метлу, да огрела хорошенько обоих. Так голая Светка и бежала до своей хаты. А дело-то зимой было. Ох, и смеялась потом над ней вся деревня, – сквозь смех рассказывала медсестра.

– А с мужем что? – поинтересовалась Лена, так как чужая история хоть как-то скрасила ее однообразные скучные дни.

– Да что с ним будет-то? Остался в семье, конечно. Правда, подружайка энта от позора такого в город переехала, а Васька через год повесился. Поэтому и учу тебя, дуреху, чтобы мужа сваво берегла, как зеницу ока. Ой, заболталась я тут с тобой, а мне же бежать надо, – баба Марина вышла из палаты посмеиваясь, видимо еще что-то вспомнила.

Иванова вспоминала только что рассказанную историю и какие-то смутные мысли не покидали ее голову. Дело в том, что покойную маму тоже звали Светланой, и она как раз таки переехала из деревни в город, но вот причину она никогда не раскрывала. «Какое странное совпадение. Нееет, это не она. Не может такого быть», – подумала Лена и задремала.

– Михайлова, меня скоро выписывают, – зашел радостный Дима и поделился радостной новостью.

– Я тоже хочу домой, – с тоской в голосе ответила жена. – Ты же будешь меня навещать?

– Неа, я тебя брошу и забуду. Ну что за вопросы у тебя? Конечно, приеду. Кроме меня тебя кто-нибудь навещает?

Действительно, ни один человек не что не пришел, мало, кто вообще поинтересовался состоянием женщины. Мамы в живых уже не было, а друзья отмазывались вечной занятостью. Только Лидка Щепкина передавала небольшие презенты, вот уж от кого Лена совсем не ожидала поддержки.

– Димка, не бросай меня здесь надолго одну, – она жалобно посмотрела на мужа. – Поцелуй меня.

– Ты же моя девочка, – Михайлов заговорил с Ивановой, как с маленьким ребенком и стал нежно целовать ее в лоб, нос и губы.