Текст книги "Мой парень — Дед Мороз (СИ)"
Автор книги: Ольга Айзенберг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Глава 9. Какие люди в Голливуде
В вашей жизни происходили знаменательные встречи? Порой они кажутся обычными. Но жизнь показывает, что это не так, совпадений не бывает. Вот так идешь, себе идешь и, нос к носу, встречаешься с давним знакомым, о котором уже забыла и не вспоминала. Случайно? Не думаю.
Как замечательно, когда выходной выпадает среди недели. Был вторник. Васена в этот день не работала. Ученики заболели, уехали, ушли на елку, поэтому самое лучшее в таком случае – посвятить время себе любимой. Элементарное, что можно придумать перед Новым годом – это шопинг. Даже если нет праздничного настроения, поход по магазинам может снять депрессию. Ну, как же, это даже многие психологи советуют. Так что не нужно отказываться от рекомендаций специалистов.
– Анжелка, поехали в «Золотой Вавилон» за подарками, а то потом народу будет полно – не протолкнешься.
– Ты как всегда права, Василиса Премудрая, рванули, а то мой мини купер уже застоялся, – она улыбнулась и пошла собираться.
В торговом центре стояли небольшие красивые елочки. Каждое деревце было украшено в особенном стиле. Сестры долго стояли и любовались зеленой красавицей, на которой висели игрушки в стиле СССР.
– Ой, смотри, а помнишь, у нас был похожий снегирь, мы его не вешали, а цепляли на прищепку, – вспомнилось Анжеле далекое детство.
– Из наших игрушек мне больше всех запомнился снеговик. Он был такой рыхлый и мягкий, – сказала Васена.
– Как давно я не бродила по моему любимому «Вавилону». Вспомнила, знаешь что? – захихикала младшенькая. – Когда мы впервые юными девчонками приехали, нам дали узкий прямоугольный брусочек красивого мыла, а я подумала, что это мармелад и засунула себе в рот, – захохотала Анжелика.
– До сих пор перед глазами стоит картина, как ты долго плевалась в туалете. Мама тебя "деревней" обозвала, – поддержала Василиса.
– Ааа, посмотри, какая блузка. Хочу! – младшая сестра на секунду застыла у витрины магазинчика, а потом побежала внутрь.
– Да, классный цвет, тебе пойдет, – согласилась Васена и пошла следом.
Еще одно отличие между сестрами заключалось в выборе одежды. Старшая сестра долго и тщательно обходила несколько магазинов, смотрела на состав ткани, фасон и цвет, а главное на цену. Младшая же наоборот покупала все подряд, не обращая внимания ни на что.
Также дело обстояло с питанием. Младшая сестра не готовила от слова совсем, страдала худобой, ела и не толстела. Ну, ведьма же, правда? Но девушка всегда завидовала округлым формам старшей сестры. Вот такой вот парадокс.
Василиса предпочитала правильный образ жизни и соответственно качественную еду. Она любила готовить.
Пробежав один этаж торгового центра, сестры решили перекусить. Выбрав столик в «Шоколаднице», они заказали яблочный штрудель и оладьи с вареньем.
– Какие люди в Голливуде! Анжелка? Ты ли это? – раздался громогласный мужской возглас.
Девушка обернулась и стала искать глазами, кто ее позвал.
– Агапов, привет! Сколько лет, сколько зим, – улыбнулась она и пригласила за свой столик. – Ребята, знакомьтесь, – это Василиса, моя старшая сестра.
– Привет, девчонки. А это Родион – мой лучший друг, – Данила представил Загорского.
– Угу, не верьте ему. Никакой я ему не друг. Меня из театра выгнали, а он мое место занял. Иуда, – рассмеялся парень и театрально набросился на Агапова, имитируя удушение.
– Сдаюсь, – пропищал Даня и поднял руки.
Раздался звонок и Загорский отошел, чтобы поговорить.
– Я тебя по смеху узнал, все такой же колокольчик, – мужчина передразнил, как смеется Анжелика.
– А я тебя просто так узнала, ты вообще не изменился, – ответила девушка и глотнула апельсиновый сок.
– Ты надолго приехала? – поинтересовался мужчина.
– Скорее всего, да, а что?
– Можно было бы еще раз встретиться в более спокойной обстановке и поговорить, вспомнить молодость так сказать.
– Да, по-моему, итак еще не старые мы с тобой. Но встретиться можно. Ты ведь не в обиде на меня, Данька?
– На тебя разве можно долго обижаться? Мне кажется, что нет. Слушайте, девчонки, а вам Дед Мороз на праздник не нужен? – Даня очень хотел помочь другу в работе.
– Да вроде нет, без детей мы. А кто будет Деда играть? Ты что ли?
– Нет, Родька.
– А ты тогда Снегурочкой будешь? – Анжелика залилась переливчатым смехом на всю «Шоколадницу» так громко, что на нее обратили внимание люди за соседними столиками.
– Тс-с, прекрати, – шикнула на сестру Василиса.
– Нет, я буду Кощеем Бессмертным, – сыронизировал Агапов. – Вот со Снегурочкой сложно. Нет у него напарницы. Может кто-то из вас согласится? – уговаривал знакомый, но понимал, что напрасно.
– Я вообще не артистичная, – ответила Василиса.
– А мне это не надо, лень, – сказала Лика, сдерживая смех.
– Девушки, рад был познакомиться, но мне нужно бежать. Есть одно интересное предложение по работе, – Загорский вернулся к столику и начал искать деньги за трапезу.
– Ладно, поехали тогда вместе, – ответил Данила. – Анжи, телефончик оставишь?
– Конечно, записывай, – девушка продиктовала номер и друзья ушли.
– Агапов с тебя глаз не спускал, – улыбнулась Василиса.
– Мы с ним встречались в институте, но разбежались. Какой у него симпатичный друг, жаль, что бедный и суетливый какой-то, – Анжела обернулась и посмотрела вслед уходящим мужчинам.
– Иногда я забываю, что ты прирожденная актриса. Знаешь, а я его понимаю. Не знаю, как бы я себя вела без работы в середине года.
– Так, перекусили. Дальше в путь? – Анжела подозвала официанта.
– Да, пошли на следующий этаж, – старшая сестра встала, поправила юбку, взяла пакеты и направилась к эскалатору.
После перекуса сил явно прибавилось, поэтому Василиса быстрее обычного прикупила себе платье на праздник и подарки для родных.
– Анжелка, ну чего ты стоишь? – старшая сестра обернулась и остановилась. – Давай быстрее.
Лика стояла, как вкопанная, и смотрела на витрину бутика. Василиса подошла и тоже взглянула через стекло.
– Ты чего? Что-то еще купить хочешь? – снова спросила девушка.
– Нет, показалось, пошли, – очнулась Анжи и снова пошла вперед.
– С тобой все в порядке?
– Да, просто померещился Алонсо, но оказалось совпадение, слава Богу.
– Ну и хорошо, не нужны нам никакие итальянцы. Русские мужчины тоже хорошие.
– Ты знаешь, я с тобой редко соглашаюсь, но вот здесь солидарна полностью. Поверь, европейцы тоже разные бывают. Гаденышей в любой стране полно.
– Давай вернемся в «Стокманн», я там куплю блузку? – сказала Василиса и развернулась в обратную сторону.
– Почему же ты сразу не взяла? – удивилась младшая сестра.
– Потому что, там оказалось дешевле, когда я сравнила.
– О, ну пошли, – заворчала Анжи.
Глава 10. Я наблюдаю за тобой
Наши поступки влекут за собой разнообразные последствия. Никто не знает, что на самом деле является хорошо для другого человека, а что плохо. Один неудачный разговор с женщиной может повлечь за собой череду неприятностей, которые способны не только отравить жизнь, но и окончательно ее испортить.
Друзья ехали вместе, но каждый из них витал в своих облаках. Загорский думал о деньгах, вернее о всевозможных способах заработка. Родион не любил бедность.
Он привык трудиться, поэтому неожиданная безработица выбила его из привычной колеи. Да и перед матерью было стыдно. Что же это? Тридцати пятилетний летний мужик сидит у женщины на шее. Непорядок. Покойный отец не простил бы. Надо срочно выбираться из передряги.
Данила ударился в ностальгию, причем больно ударился, сердце кровью обливалось. Он мысленно вернулся к эпизоду, когда остался один без Анжелы. Вначале он пребывал в обществе непонятных и малоизвестных женщин, затем отгородился от всего мира и превратился в одиночку, которого спасала только работа. Конечно, случались короткие романы, интрижки, но они были настолько мимолетны, что память не сможет вспомнить даже одного имени, спустя время.
Кропотливый и бесперебойный труд в подобной ситуации является лучшим лекарем. Неважно, кто в ней оказывается, мужчина или женщина. Рабочая деятельность спасает даже из самого безнадежного отчаяния. Говорят, что еще путешествие полезно. Возможно, и так. Но только профессия помогает не просто переключиться, а сконцентрироваться на самом главном – на моделировании самого себя.
– Анжелка, расцвела, – Агапов сидел в форде и наблюдал, как за окном проносятся мимо здания, украшенные яркими огнями. Опять Новый Год он будет встречать на работе: вести корпоратив, смотреть на пьяные лица. Хоть какое-то разнообразие, а не только театр.
– А? – спросил Загорский и сделал радио тише. – Что ты сказал?
– Я говорю, что девчонки прикольные, одна сестра краше другой, – повторил друг.
– Да, наверно, я не успел их оценить, меня похитила работа, – Родион посмотрел внимательно в зеркало. – Дань, тебе не кажется, что вон тот темно-синий ситроен едет за нами еще от моего дома? – он нервно взглянул на Агапова и ждал ответ, чтобы успокоиться.
– Родя, что за бред? Кому ты нужен? – друг быстро оглянулся и не заметил ничего подозрительного.
– Не знаю, может, просто синий цвет не люблю, – ухмыльнулся Загорский. – Короче предложили хорошую подработку. На праздники есть деньги, а там дальше посмотрим, – мужчина сделал чуть громче любимую песню «Blaze of Glory».
– А ты с Анжелкой крутил вроде давно?
– Да, еще на первом курсе. Безумно ее любил. Но она меня бросила, – с горечью в голосе ответил Данила.
– Почему?
– Как мне сказала твоя бывшая Ленка, которая с ней немного дружила, Лика боялась моей бедности. Кстати, Иванова больше не появлялась? – перевел тему Агапов.
– Слава Богу, нет, хватит с меня ее истерик. Мне даже странно, что она не навязывается, как раньше. Ну что, я дальше поехал. Если повезет, то после праздников буду сниматься, – Загорский остановил машину возле дома Данилы.
– Давай, пока. Я пошел думать, как Анжелку на свидание раскрутить.
– Берешь и делаешь, – ухмыльнулся Родион.
– Если бы было так легко, как ты говоришь, – сказал друг, выходя из машины.
– Если бы да кабы, да во рту росли грибы. Нечего тут раздумывать и предполагать. Действуй, – Загорский махнул рукой, тронулся с места и поехал дальше.
На Москву снег напал внезапно. По-моему, так любят говорить москвичи. Низкими грузными тучами циклон окружил город еще с утра. Но только к вечеру мгла разверзлась и осыпала все вокруг громадными рыхлыми хлопьями.
– Ну вот, завтра все встанет. Легче на метро ехать, – проворчал мужчина и включил дворники, которые не справлялись с потоком нахлынувших осадков.
– Родион Витальевич, здравствуйте, это вас беспокоит Наталья из агентства. На завтра есть заказ. Роль Деда Мороза.
– Замечательно, согласен, – улыбнулся Загорский, так как в последние дни был на мели. – Я сейчас приеду домой и перезвоню, чтобы уточнить детали. Машину заносит, – почти крикнул он в трубку, резко затормозив, чтобы не врезаться.
Осталось проехать последний перекресток и свернуть в родной двор. На светофоре он мельком взглянул в зеркало и снова увидел темно-синий автомобиль в соседнем ряду.
– Что же тебе от меня нужно? – Загорский решил проверить свои подозрения, надавил на газ и рванул с места. Родион не повернул домой, а поехал дальше. Плутая по заснеженной дороге, водитель наблюдал за неотступно двигающейся машиной. На одном из участков мужчина развернулся в обратном направлении и смог оторваться.
Оставив авто в подземном паркинге, Родя задержался. Он успел поговорить со сторожем Михалычем, который жаловался, что из-за новой пенсионной реформы придется теперь трудиться до самой смерти. Выйдя из гаража, Загорский увидел во дворе все тот же темно-синий ситроен, возле которого стояли два непонятных субъекта. Низковатый мужчина с короткой шеей, прикрыв глаза рукой от снега, рассматривал окна на доме, как будто искал знакомые лица. Второй неизвестный был повыше и с короткой стрижкой под ноль. Он достал пачку сигарет и зажигалку.
«Эх, была, не была», – скользнула в голове дерзкая мысль, которая не позволила отступить. Ничуть не смущаясь, Загорский решительно шагнул в сторону автомобиля. Сейчас он решил сыграть тайного агента какой-нибудь национальной безопасности.
– Мужики, прикурить не найдется? – с невозмутимым видом сказал Родион, внимательно вглядываясь в реакцию неизвестных.
– Да, конечно, держи, – по опешившему виду высокого мужчины было заметно, что он никак не ожидал такого поворота событий.
– Спасибо, – Загорский прикурил, постоял возле подъезда, выкинул окурок в урну и пошел домой.
– Ну, что я могу тебе сказать, Димон? – говорил высокий мужчина, пока Родион поднимался домой. – Здесь наблюдение, поэтому у его дома я показываться больше не буду. Подставлять свою задницу мне не интересно.
– Хорошо, – скомандовал Михайлов. – Сваливайте оттуда. Позже я перезвоню и скажу, что делать дальше, а пока отбой.
– Да, так будет лучше. С машиной, что будем делать? Она ведь тоже засветилась.
– Завтра скажу. Все, пока.
Выглянув из окна кухни, Родион увидел, что следящий субъект разговаривает по телефону и широко жестикулирует, затем мужики садятся в машину и уезжают. «То-то же, – ухмыльнулся Загорский. – Испугались, да? Я вам покажу Кузькину мать», – он опустил кремовую штору и пошел разогревать ужин. С тех пор никаких подозрительных моментов замечено не было….или так только казалось.
Глава 11. Самый лучший Новый Год
Метель продолжалась вторые сутки. По всей Москве на дорогах возникли километровые заторы. В таком случае пассажиру оставалось только два выхода: идти пешком или ехать на метро. Но загвоздка в том, что подземка не резиновая, а народу под Новый Год много. В час пик вагоны берут штурмом, за каждое свободное место разворачивается военное сражение.
Загорскому повезло, он ехал до конечной станции, поэтому ему не нужно было протискиваться к выходу и расталкивать людей локтями. Человеческая волна приплюснула мужчину к стеклу, через которое он мог рассматривать толпу в соседнем вагоне. На Маяковской Родион увидел, как занесло потоком, молодую женщину в темно-сером берете и сероватом пальто. Из-за однообразного цветового пятна нельзя было определить, сколько ей лет, можно только гадать: тридцать, тридцать пять или тридцать восемь.
Она стояла боком в другом вагоне и читала бумажную книгу. Обложку, конечно, не видно да это и неважно, главное, что листы живые и настоящие.
Когда Загорский жил в родном Сергиевом Посаде, у него дома находилась огромная библиотека. Вечерами паренек любил читать о приключениях мушкетеров, таинственных убийствах и закопанных кладах. До 15 лет Родиона даже девочки не интересовали, он нырял в хранилище, чтобы отыскать непрочитанные произведения, пытался сам писать прозу и стихи.
Первой серьезной любовью стала соседка Лиза. Она очень увлекалась историей и мечтала стать археологом, что впоследствии и воплотила в жизнь. Родион поступил в «Щепку», а Лиза в ГАУГН на исторический факультет. Яркая студенческая жизнь разлучила влюбленных. Впоследствии Лиза вышла замуж за кандидата исторических наук, а Загорский пытался найти место под театральным солнцем.
Он наблюдал за девушкой в соседнем вагоне и мысленно переодел ее в другую одежду. Неприглядное темное пальто мужчина мысленно перекрасил в коралловый цвет. Затем он добавил беретку абрикосового цвета, перчатки, и медовые волосы заиграли, оживили нежное лицо девушки.
Красотка как будто почувствовала преображение и оторвала взгляд от страницы, блуждая взглядом по лицам людей, но затем снова вернулась к чтению.
«Где-то я ее видел? Совсем недавно. Не помню….старею, что ли. Неужели уже склероз?» – думал Загорский.
Тем временем девушка пробралась к выходу и исчезла, а ее место занял молодой полный парень, который явно любил Макдак. Его «украшать» совсем не хотелось.
На Алма-Атинской Родион покинул метро и вышел на улицу в снежную круговерть. Зайдя в подъезд многоэтажки, мужчина превратился в Деда Мороза. На пятом этаже в двухкомнатной квартире его уже ждали. Обычно новогодних гостей встречают шумно и радостно: это могут быть подвыпившие взрослые, громкие дети или собаки. Но в квартире № 52 было очень тихо и спокойно. Дверь открыла молодая женщина в футболке и трениках. Ее темно – русые волосы с небольшой проседью были собраны в тугой пучок. В квартире было тихо и спокойно, не чувствовалось предновогодней суматохи и кутерьмы.
– Здравствуйте, проходите, пожалуйста, – актер услышал приятный тихий голос. – Наташа еще спит, я ее сейчас разбужу. Разве вас не предупредили? – спросила женщина, увидев немного удивленные глаза Родиона.
– О чем меня должны были предупредить? Уточните, пожалуйста.
– Моя дочь больна, слабенькая еще, поэтому спит много. Не бойтесь, это не заразно.
– Нет, мне ничего не говорили, но это не страшно, я подожду.
Минут через пять, Загорский зашел в детскую и увидел на кровати девочку с бледной прозрачной кожей и сухими потрескавшимися губами. В углу стояла небольшая метровая елка, украшенная игрушками красного цвета. Гирлянда с малюсенькими потухшими лампочками висела на хвоистых лапах и ждала сигнала «Ёлочка, гори!». При виде сказочного гостя девчушка оживилась и попыталась сесть. Мама подошла, подняла подушку повыше.
Сценарий, который был специально подготовлен, пришлось на ходу переделывать и включать экспромт, поэтому Загорский не произносил громких речей и не просил станцевать вокруг дерева. Вместо этого он с Наташей тихонько спел «Маленькой елочке холодно зимой» и показал фокусы, которые не были запланированы. Все изменилось, теперь добрый волшебник угождал ребенку.
– Дедушка Мороз, я так долго тебя ждала. Ты впервые пришел ко мне домой. Каждый Новый Год был такой грустный.
– А сейчас веселый? – спросил Родион низким голосом.
– Это самый лучший праздник, спасибо, – прожурчала девчоночка.
– Я знаю, что ты просила Барби – Волшебную принцессу. Я принес ее, – Загорский вытащил из мешка коробку, в которой виднелась красивая куколка в радужном платье.
– Она даже петь умеет, – с улыбкой на лице сказал Наташа, но потом замолчала и немного потухла. – Знаешь, дедушка, это я давно Барби просила, а сейчас я попросила бы здоровья. Нет ничего хуже, чем лежать дома, когда ребята во дворе катаются на коньках, играют в снежки.
Родион впервые видел перед собой больного ребенка. Ему всегда казалось, что дети никогда не болеют, а только прыгают, бесятся и носятся, как угорелые. Этакие вечные энерджайзеры. А тут лежит девчуля на кровати и не может полноценно порадоваться празднику.
Через два дня Ната снова ляжет в больницу и услышит бой курантов в палате с белыми стенами. Для того, чтобы заработать на лечение, папа работает на нескольких работах, а мама поседела в свои тридцать с небольшим. Давно Родиону не было так стыдно. За что? За обман. Он играет роль Дедушки Мороза, от которого ждет чуда больной человек. Мужчина может приободрить, пообещать сотворение, но произойдет ли оно? Ведь чудеса делают родители, превозмогая свои силы и возможности. А что сделал Загорский? Только создал иллюзию.
– Дедушка, а как ты отпраздновал свой день рождения? – неожиданно спросила Наташа и легла глубже под одеяло.
– Так, он у меня еще не наступил. Я в январе отмечаю, – забылся актер.
– Как? У тебя же 18 ноября, – девочка снова села и начала жестикулировать. – Мне мама читала, что дети придумали день рождения Деду Морозу в 2005 году.
– Ах, точно. Это же я раньше в январе справлял, а теперь официально 18 ноября, – оправдался Загорский. – Еще никогда Родион не был так близок к провалу, – пробормотал себе под нос мужчина и покачал головой.
– Снег кружится, летает, летает и поземкою клубя, – запела Наташа.
– Заметает зима, заметает все, что было до тебя, – подпел Дед Мороз, поцеловал девочку, попрощался и пошел к другим детям.
Глава 12. Злосчастное платье
Ни для кого не секрет, что женский коллектив – это гремучая смесь. Но педагоги – это отдельная категория.
– Ты только глянь, как Петровна сегодня разоделась. Прям не школа, а ЗАГС у нас, – шипела Людмила Ивановна на ухо Клавдии Степановне во время школьной перемены.
А Василиса шла в обыкновенной черной юбке чуть ниже колена и красной блузке. Элементарное сочетание красного с черным действовало на завистников, как на быка.
Людмила Ивановна и Клавдия Степановна работали в школе уже давно. Про таких сторожилов говорят, что они уйдут только вперед ногами. Так как пенсионная реформа в нашей стране вообще не предполагает уверенности в старости, то «покой им только снится», как говорится.
Васена не любила праздничные посиделки среди учителей. Но пропускать нельзя, иначе вообще «съедят».
– Как думаешь, что мне на праздник надеть? – спросила неуверенно девушка у сестры, перебирая рукой висевшие в шкафу платья.
– Почему ты у меня спрашиваешь? Праздник твой, что хочешь, то и надевай, – хмыкнула Анжи и удалилась на кухню.
Васена выбрала длинное закрытое черное платье. Да, наряд был простым, не кричащим, без вырезов и разрезов, но зато никто не упрекнет ее в вульгарности.
– Ты на похороны собралась что ли? – вернулась сестренка с хрустящим печеньем в руке.
– Да там, в основном, учителя, которым уже за 70, – оправдывала свой выбор девушка.
– И? Умирать теперь что ли? – Анжела подошла к шифоньеру, стала отодвигать вешалки с нарядами, снимать и прикладывать платья к лицу Василисы. – Вот это надевай. – Протянула она красивое длинное платье изумрудного цвета с открытым лифом. – Еще перестань таскать свое серое пальто. Ему сколько лет уже? По-моему, ты его с 11 класса носишь.
– Нет, просто, похоже.
– Да, какая разница. Тебе не идет такой серый оттенок, пойми. У тебя нежная прозрачная кожа, надо это подчеркивать, а не перечеркивать, – учила сестру Анжи. – Надень мою шубу.
– Я не ношу мех, ты же знаешь, – заупрямилась сестра, надевая бюстгальтер без бретелек под праздничное платье.
– Да вы, матушка, ханжа. Обувь кожаную ношу, мясо ем, а вот шубу не ношу.
– Да, так и есть, потому что можно обойтись пуховиком, – спокойно ответила Василиса и подошла к Анжелике. – Застегни молнию.
– Мне не понятна твоя философия, – продолжила девушка, дергая замок.
– А мне твоя, – Васена оделась, расчесалась, накрасила губы и вышла.
– Даже толком не накрасилась и прическу не сделала, – Анжи закатила глаза от возмущения.
Коллектив решил собраться в большом кабинете труда. Василиса Петровна раскладывала нарезку и фрукты, учитель биологии Тамара Афанасьевна ставила салаты.
Трудовик Анатолий Матвеевич расставлял бокалы и стопки, а физрук Игорь Николаевич подсчитывал количество закупленных бутылок водки и вина, чтобы на всех хватило. Судя по амбре перегара, было понятно, что этим важным делом он занимается давно, как минимум со вчерашнего вечера.
Наконец, сервировка была закончена. Историк Александр Николаевич шутливо процитировал фразу из известного советского кинофильма: «Кушать подано. Садитесь жрать, пожалуйста», и все дружно налетели на яства, как будто на дворе стояли послевоенные годы и люди страдали от недостатка еды. Сначала учителя выпили за уходящий год, потом за ….
Да неважно за что пить, был бы повод. Людмила Ивановна налегала на водочку, а Клавдия Степановна на холодец.
– Василиска, ты чего как курочка клюешь, ешь, давай, вволю, – скомандовала учитель географии Светлана Тимофеевна и положила себе в тарелку крабовый салат, колбаску, сырок, котлетку от Ирины Владимировны и маринованный огурчик от Евдокии Георгиевны.
– Я кушаю, спасибо, что беспокоитесь, – застенчиво ответила девушка, у которой на блюде красовался любимый «Цезарь» и кусочек буженины.
Ну, вот выпили и поели, теперь можно и потанцевать. Кавалеров на всех не хватает, поэтому дамы приглашаю дам.
Василисе Петровне повезло, ее пригласил физрук Игорь Николаевич.
– Рыбонька моя, вы сегодня просто обворожительны, – голос мужчины, был похож на мурлыкающего кота. – Может быть, познакомимся поближе? – подвыпивший сразу перешел в наступление.
– Игорь Николаевич, спасибо, что вы обратили на меня внимание. Я очень польщена, но напоминаю, что недалеко сидит жена Марина Иосифовна, в кабинете которой мы сейчас танцуем.
– Да, ладно, тебе, не паникуй. Она и не заметит. Ты мне давно нравишься, – настаивал физрук и нащупывал пальцами на ее спине застежку от лифчика.
– Игорь Николаевич, спасибо за медленный танец, – девушка пошла на свое место.
– Василиса, ты как раз у двери, сходи в соседний класс, пожалуйста, посмотри, не оставила ли я там свой телефон, – перекричала музыку учитель труда и ухватилась за живот, так как была на шестом месяце беременности.
Девушка с удовольствием выскочила из кабинета. Открыв дверь и оставив ключ в замке, она стала искать мобильный среди вороха верхней одежды, которая лежала на партах. Услышав за спиной непонятный скрежет, она увидела, что физрук запер проход и с кривой улыбкой направляется к ней.
– Боже, как ты прекрасна, – расстегивая рубашку и слегка пошатываясь, мужчина подошел вплотную.
У Василисы бешено колотилось сердце. Она почувствовала, как ее стали лапать потные руки, стараясь проникнуть через открытый лиф, но жесткая конструкция платья не пускала. Тогда одной рукой мужчина прижал к себе девушку, а другой стал поднимать подол, но наряд был слишком длинным. Физрук, психанул, нащупал молнию и стал нервно ее тащить вниз, но видимо попал кусочек материала, поэтому замок застрял где-то на середине и дальше не двигался.
За стеной гремела музыка, поэтому никто не мог услышать борьбу и крики девушки. Она отталкивала от себя пьяного, но тот был слишком тяжел, грузен и силен.
– Солнце, подожди, прыткий какой. Это так неожиданно. Поцелуй меня сначала. Возбуди, – в голове у Васены мелькнула спасительная идея.
Мужчина расплылся в хмельной усмешке, заранее расстегнул ширинку.
– Давно бы так, а то целочку из себя строишь, – дыхнул он перегаром и начал лобызать молодую учительницу в губы, затем перешел на шею и декольте.
Василиса ждала, считанные секунды отделяли ее от победы. Последние слова…да, и вот музыка прекратилась. Совсем. Было слышно, как люди садятся за столы, гремит посуда.
Девушка схватила мужика за волосы и со всей силы дернула. Он застонал, но не крикнул, все же понимая, что его услышат в соседней комнате.
– Прекрати или я заору так громко, что сюда сбежится весь коллектив. Ты будешь уволен, а твоя беременная жена подаст на развод, – громко прошептала Васена и строго посмотрела в пьяные глаза физрука.
– Стервоза, – ответил Игорь Николаевич и поднял руки в знак отступления. Девушка нашарила в его кармане ключ, быстро застегнула молнию на платье, схватила пуховик, сумку, открыла дверь и выскочила из кабинета. В коридоре никого не было. Она остановилась перед дверью, поправила платье, волосы и зашла в соседний класс.
– Василисушка, прости меня, я нашла свой телефон. А ты его искала, да? – заискивающе смотрела на нее Марина Иосифовна. Почему ты с пуховиком? Тебе плохо? Ты очень бледная.
– Да, тошнит. Видно мой организм не выдержал такого удара по печени. – Попыталась отшутиться учительница. – Я домой поеду, – она попрощалась со всеми и уехала на такси.
Машина быстро мчалась по шоссе. Девушка ехала домой и ругала себя, что послушала сестру, надев нескромное платье.
Приехав домой, она увидела, что мама уже спит, а Лика смотрит телевизор.
– Анжи, из-за твоего выбора меня чуть не изнасиловали, – гневно начала разговор старшая сестра.
– А причем тут мой выбор и чья-то похоть? – удивилась девушка, выключила телевизор и прошла на кухню, чтобы громкий разговор не разбудил мать.
– Платье был слишком открытым, поэтому ко мне полез физрук. Я еле отбилась, – при повторном воспоминании у Василисы на глазах появились слезы.
– Послушай, но ведь ты могла отказаться от моего предложения и надеть тот самый черный наряд, который хотела изначально.
– Да, теперь я так и буду поступать! Ты меня не переубедишь! – она села на стул и потрогала чайник, горячий или нет.
Анжела посмотрела на сестру, откусила яблоко и спокойно ответила:
– Ты меня спросила, что надеть, я тебе подсказала. Все остальные действия на меня, пожалуйста, не сваливай. Возьми ответственность за свою жизнь на себя и перестань изображать жертву, а то заигралась. Если есть претензии, то иди в полицию, а не ко мне, – Анжи ушла в комнату и снова включила телевизор.
Василиса побежала в ванную – смывать отвратительный запах физрука.
