Текст книги "Временная мама (СИ)"

Автор книги: Ольга Алёшкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Если он укладывает ребенка спать, выходит, он здесь ночевать собрался, а меня спросить забыл? Считает, что вот так, запросто, пришел – ушел?

«– Нет уж, у меня тут не ночлежка!» – поставила я ему ультиматум, мысленно правда. Я бродила по кухне, «беседуя»  с ним таким образом, пока не сообразила – распаляюсь только. А так дело не пойдет. Приготовила себе чай, уселась с чашкой, отпила. Руки всё ещё дрожат. Чуть не облилась кипятком и отставила чашку.

Он вошел, опустился на стул, скрипнув обивкой, и тогда заметил букет.

– Цветы? – приподнял он бровь. Я как можно равнодушнее повела плечом, а он фыркнул: – Вот уж, действительно – свято место пусто не бывает!

– Это не то, что тебя сейчас волновать должно, – парировала я. Он приуныл, виновато опустил глаза и тихо произнес: – Извини.

– Со Славиком что, ты за ним утром приедешь? – поинтересовалась я, обходя вопрос о его ночевке. Пусть хоть в машине спит.

– Я как раз, хотел с тобой об этом поговорить, – произнес он и сбился. Сглотнул, и повернулся ко мне: – Можно он у тебя пока поживет?

– Что значит, у меня пока поживет?! – округлила я глаза. – Ты в своем уме? Вообще-то, у мальчика родители есть!

– Понимаешь, я пока не могу его взять к себе, и потом, школа, возить его каждый день за шестьдесят километров…

– А ты устрой его в другую школу, с этим ты блестяще справился в прошлый раз.

– Боюсь, посередине четверти не получится.

– Во–первых, всего неделя от четверти прошла, во-вторых, это не мои проблемы, Игорь. Ты вообще себя слышишь, какую ерунду ты сейчас несешь?

– Но я не могу его сейчас взять к себе, пойми, – приложил он пятерню к груди. – Ну, пожалуйста, Лиза, я очень тебя прошу.

– Какие проблемы, отвези ребенка матери, – предложила я решение и поднялась. Шагнула к окну и отвернулась. Видеть его не могу!

– Ей я его тем более не верну! – отчаянно выкрикнул он. – Она снова запретит мне с ним встречаться!

– Когда это она запрещала тебе с ним встречаться? – поразилась я такой наглости и повернулась. – Когда такое было, Игорь?

– Всегда, – уверенно заявил он. – Ты просто всего не знаешь. За каждую встречу с ним я платил. Каждый вывоз ребенка на выходные, платил, а в каникулы она просто наживалась на мне! Я полностью квартиру на неё переписал, чтобы забрать Славку к себе!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Прекращай на неё наговаривать, как тебе не стыдно. Обо мне ты тоже потом легенды будешь слагать?

– Лиза, это правда, – настаивал он. – Я просто не хотел нагружать тебя своими проблемами!

– Допустим, но ты априори должен их содержать, алименты, в конце концов, выплачивать.

– Алименты, но не гулянки его матери!

– Господи, какое дерьмо ты, Шмаков!.. – протянула я. Он только за этим и пришел, решить проблему с сыном. Похоже, он скрывает его наличие от своей новой пассии, как и от меня когда-то. В ином случае, он бы вывез его так же тайно, как вещи. Я схватилась за виски, колотило ужасно, и покачала головой: – Ты запутался в своих бабах, Шмаков, хорошо, что я уже не твоя. Я даю тебе неделю на решение своих проблем, а сейчас – уходи.

 Ушел. Окончательно, бесповоротно, подсвечиваемый дворовым фонарем. Поднял ворот куртки и обернулся напоследок. Я резко присела. Чуда никакого не произошло, программа «Розыгрыш» о наших краях, как и о нас самих, даже не подозревает.

Глава 4

Поначалу я сомневалась, а потом все-таки решилась поехать к родителям. Туда непременно заявится моя сестра, со своим семейством, а она как никто лучше подходит на роль моей «жилетки». Выговориться мне сейчас жизненно необходимо. Если я все выходные просижу в четырех стенах и одиночестве, – Славик не в счет, он лишь провоцировал своим присутствием – я попросту сойду с ума.

Родители жили в пригороде, в частном доме, который построили сами лет десять назад, перебравшись из бетонной коробки, и очень гордились им. Добирались мы на маршрутке. Возможно, следовало взять у Игоря машину, все-таки, вместе её покупали, передвигаться с ребенком и сумками на ней гораздо удобнее. Хотя, по честному, водитель я аховый и без острой необходимости предпочитала за руль не садиться.

У калитки пасся Коля, Лидкин муж, копошился в своей тачке – хобби у него такое. Даже если ничего не сломалось, и машина в принципе ведет себя без нареканий, Коля всегда найдет что ему в ней протереть или поправить. Естественно, зять задался вопросом почему я «без Игорехи», но тут никаких проблем не возникло. Я ответила, что он не смог, Николая мой ответ вполне устроил.

– Вы как раз вовремя, – встретила мама на пороге. – Пельменей налепили, Лида запускает уже.

– Открытие сезона, – улыбнулась я. Приближалась зима, значит домашние пельмени в этих стенах будут вариться каждые выходные. Для разнообразия их станут сменять вареники, в редких случаях пироги. Мы обнялись, поздоровались, а потом я повернулась к Славику: – Ты чего замер, раздевайся. Давай мне свой рюкзак, унесу в комнату.

– А где Игорь? –  поинтересовался отец. Они вместе с сестрицей, высыпали в прихожую. Папа, потирающий руки, и Лидка с шумовкой в руках. – Машину ставит?

– Нет, Игорь не смог, работает. Мы на маршрутке.

– Тьфу ты, ёлы-палы! – досадливо стукнул себя по ляжкам отец. – Даже пять капель пропустить не с кем! И Колька у нас недоделанный!

– Пап! – возмутилась сестрица, тема уже обмусолена сотни раз. Николай – не пьет. Совсем, ни при каких обстоятельствах. «Не любит, не хочет, отстаньте». Лида повернулась ко мне и буркнула: – А позвонить не аллё, я бы Колю прислала? – И перед тем как скрыться в кухне, добавила: – В детскую пока не заходите, Никитка ещё спит, авось за столом спокойно посидим.

Мама покачала головой, присовокупив что-то вроде «одна работа у вас на уме» и выскочила на улицу окликнуть к столу зятя. Мы со Славиком разделись, кинули, в одной из гостевых спален, вещи и побежали мыть руки.

За столом отец продолжал сокрушаться: вроде и семья в сборе, да не в полном составе.

– Андрей, возьми уже и выпей, хватит причитать, – строго отрезала мама. На что папа гордо вскинул подбородок и возмутился:

– За кого ты меня принимаешь, Маргарита. Я в одного не пью.

– Давай, я составлю тебе компанию, – ляпнула я, решив, что мне не помешает снять стресс. Все удивленно на меня уставились, папа пил строго хлебную. Я выдавила что-то наподобие улыбки и добавила: – Буду отдуваться.

– О, Лизок! – ударил в ладоши довольный родитель. – Наш человек!

Я планировала выпить одну, но папа уговорил на вторую, а потом заявил – две не солидно. В итоге, мы выпили по три, мой нетренированный организм немного захмелел. Внутри растекалось тепло, от сорокоградусной, от пельменей и от домашних тоже. Мать с отцом в этом году тридцатилетие семейной справили, а мы едва три года перешагнули. Грустно это всё.

В доме моих родителей Славик бывать любил. Здесь он как будто раскрывался. Вполне себе охотно проводил время в мастерской с моим отцом, особенно любил возиться с Никиткой. Сегодня, без Игоря, вел себя очень тихо, но как только Никитка проснулся, бросился играть с ним.

Ближе к ночи, когда Лидка уложила Ника, мужу под бок, остальные домочадцы разбрелись по своим комнатам, сестрица втянула меня в ванную первого этажа и заговорщицки прошипела:

– Колись, давай!

– О, боги, Лидка, ты ещё нож к горлу приставь, – пошутила я. Он сложила на груди руки и с серьезной миной заявила:

– Нужно будет и приставлю. Давай-давай, выкладывай, что у тебя там стряслось?

– Заметно, да?

– А то. Улыбаешься неестественно, собеседник никакущий, в облаках витаешь, а радостью сто раз бы уже поделилась, выходит… – Она задумалась, подбирая слово, и развела руки: – А ничего хорошего не выходит, душа моя. И это я ещё водку пропустила.

– Зря ты в ментовку не пошла, как хотела, столько таланта пропадает!

Все детство и юность Лидка твердила, что станет милиционером, тогда они ещё не переименовались в полицию, и действительно поступила на юридический, а отучившись, вдруг заявила – профессия не женская и пошла работать в налоговую. Не примени она свой сыщицкий талант, я бы и сама уличила момент для исповеди с сестрой, Лида лишь ускорила.

В общем, уламывать меня не пришлось, я повернула барашек на дверном замке и бросилась ей на грудь:

– От меня Игорь ушел.

– В смысле? – выпучила глаза Лидка и уточнила: – Вы разводитесь?

– Нет. Да! Не знаю, Лид, – жарко шептала я, – мы это не обсуждали. Он не просто ушел, он к другой женщине ушел!

Женские клятвы, особенно если они даны самой себе, нужно подвергать сомнению, убедилась я, всхлипывая на груди сестры. Однако, данное обстоятельство не помешало мне поклясться ещё раз – теперь-то уж точно последний. И чем ласковей она поглаживала меня, тем горше становились мои рыдания, а может это выпитая с отцом водка «голосила». Лида без труда вычислила эту закономерность, подняла меня за лицо и стала вытирать слезы:

– Ну, всё-всё, прекращай убиваться, сейчас глаза опухнут. Давай, умывайся и расскажи толком, что там у вас стряслось.

Я умылась, мы уселись на коврик, прямо на полу, и зашептались. Главное, за что нужно благодарить сестру: Лидка не охала, не ахала, не твердила что-то вроде «сразу он мне не понравился», а напротив, дала понять – жизнь не остановилась. Игоря называла «котом шелудивым» и велела мне искать плюсы. Плюсов я, откровенно говоря, пока не наблюдала.

– Получается, он не любил меня, а это… это грустно, – пожаловалась я. Лидка прижала меня к себе и обняла:

– Запомни, если тебя не любят в отношениях, значит, любить себя нужно за двоих. А ты растворялась в нем без остатка, слишком много от себя давала, а так нельзя. Стервозностью хоть на грамм обзаведись, о-кей?

– Сейчас-то уже зачем?

– Ну, здравствуй, «зачем», ты крест-то на себе не ставь! Дурак твой Шмаков, такую жену упустил! Красавицу, умничку. А ты считай этот брак репетицией и бесценным опытом. Свалил – скатертью дорога, детишек у вас нет, на развод подавай и не раздумывай, – подвела она и вспомнила: – Погоди-ка, а Славка? Ты его зачем тогда с собой таскаешь?

– Славик неделю у меня поживет, – ответила я и ещё тише добавила: – Игорь попросил.

– Красава… – протянула Лидка, – ничего не скажешь. Сам, значит, свалил, а ребенка тебе пристроил. – Она приподняла меня за плечи и развернула к себе: – Он там одним местом думает, в постели кувыркается, а ты с его ребенком возись! Какого хрена ты позволила использовать себя?

– А что я по-твоему, должна ребенка на улицу выставить? Он же не виноват, что у него такой нерадивый папаша!

– Ты должна была не соглашаться. Хорош гусь, ещё с условиями обращаться не стесняется. Небось, новая пассия даже не в курсе, что мужчинка-то наш с довеском. Как её зовут?

– Господи, откуда мне знать, я с ней не знакомилась!

Сестрица вытащила из кармана телефон и проштудировала все социальные сети Игоря. Минут через десять, она безапелляционно вынесла свой вердикт.

– Ксюша. Савельева Ксюша, двадцать четыре года. – Она развернула ко мне экран: – Знаешь такую?

С экрана смотрела вполне симпатичная брюнеточка. Стрижка «каре», лихой задор, разве только, излишне накрашена на мой вкус.

– Нет. Впервые вижу, – ответила я, мысленно отмечая, моложе меня на два года. Не слишком ли молода для него? Хотя... пять лет, разделяющие их, ерунда, сущая ерунда…

– Готова поклясться, это она, – прервала мои размышления Лидка, которой непременно нужно докопаться до сути.

Мы ненадолго замолчали, думая каждая о своем. Вернее, об одном и том же, моем не сложившемся браке, только, уверена, под разным углом зрения. Я вытянула затекшие от неудобной позы ноги и попросила:

– Лид, ты родителям пока не говори, хорошо. Я сама потом скажу.

– Только не говори, что ты ему тропинку назад оставляешь. Нет ведь? – свела она брови и ткнула меня в бок: —Лиз, ну чего ты молчишь, скажи, что это не так и я напрасно беспокоюсь?

– Ты напрасно беспокоишься. Идем спать, завтра тебя Никитка ни свет, ни заря подымет.

  Всю ночь сыпал снег. Я глубоко за полночь пялилась в окно, наблюдая как приземляются снежинки, в свете тусклой лампы под окном. Мне не спалось. Я прикрывала глаза и видела Ксюшу Савельеву, всякий раз ругая Лидку, что додумалась выяснять и, хуже того, показать мне. А всё её неуемное любопытство. Небось, этой самой Ксюше сейчас икалось, а девушка совершенно не причем. Она вполне могла оказаться дальней родственницей или коллегой по работе.

К утру снега было столько, что перед обедом мы слепили с ребятней внушительного снеговика. Немого грязноватого, в налипших кое-где сухих травинках, зато снабдили его носом-морковью и пуговицами вместо глаз. Славик принимал самое активное участие в создании, Никитка завил, что подарит ему, снеговику, свою лопатку. После создания шедевра Славик пробовал катать трехлетнего Никиту на санках, но из этой затеи ничего не вышло. Снег налипал к полозьям, а там, где мы его достаточно примяли скрипел на камнях. «Сегодня же, нужно приготовить зимнюю куртку Славика», – подумала я, глядя на них и решила собираться в дорогу.

Однако, уехали мы на деле ближе к вечеру, потому как, Лидка заявила, что они непременно должны довезти нас. Мама и отец настаивали тоже и не видели повода, срываться нам сразу после обеда. Соврать, что я спешу готовить ужин для мужа я не рискнула, пришлось ждать, когда выспится Ник. Ещё на улице Лидка шепнула мне – мама допытывалась. Завтрак, благодаря племяннику, у них состоялся раньше, чем у остальных, за ним она и приставала к сестре с расспросами: все ли у меня в порядке.

– Я стойко выдержала натиск, – сообщила она и предупредила: – Ты слишком-то не затягивай, я не железная.

А когда мы выезжали на объездную, подумала: «Может, Лидка права и я действительно оставляю себе тропинку?»

Глава 5

 Наверное, следовало позвонить ему, но я отправила сообщение. Вдруг он решит, что мой звонок лишь повод, надуманный предлог, чтобы набрать его? А это – унизительно.

«Славику срочно нужна теплая куртка», – набила я и нажала отправить. Строго по факту, без лишней мишуры.

«У него есть куртка, я привозил. Синяя, поищи в шкафу».

«Ребенок из неё вырос, рукава почти три четверти».

Если я что-нибудь понимаю в детях, то эта куртка и в прошлом сезоне была мальчишке только-только. Странно, что они вообще прихватили её с собой. И если не Игорь, то уж мать Славика наверняка могла об этом подумать. Сегодня мы обошлись теплым свитером, поддетым под осеннюю куртку.

«Я понял».

Удовлетворившись последним сообщением, я спрятала телефон в карман и стала собираться на работу.

Нинка ждала появление Федорова даже больше, чем я. Волновалась. Хотя, чего ей волноваться, возиться-то с ним впервые буду я. Она постоянно поглядывала на часы, висящие за её спиной, потом переводила взгляд в мою сторону и непременно подмигивала – не бзди, мол! За пятнадцать минут до его прихода, у нас случилось совместное «окно», Нинка привычно шлепнула два пакетика в чайные чашки и заявила:

– Крайний раз он мне две тысячи на чай оставил.

Видимо, намек на то, что если и я буду вести себя с ним полюбезнее, то и мне обломится. Две тысячи – это, конечно, лихо, даже для наших не бедных клиентов, но все-таки перебор, мы же не ресторан, в конце концов.

– Круто, – покивала я, но энтузиазма подружки не разделила.

Упомянутый Максим явился даже на пять минут раньше назначенного, я ещё толклась в подсобке, когда за мной пришла Паниковская. Открыла дверь и кивком головы вызвала. «Могла бы проводить, а потом бежать за мной», – подумала я, заметив пасущегося у стойки Федорова.

– Здравствуйте, Лиза, – задорно улыбнулся он.

– Здравствуйте, – отозвалась я вежливо и пригласила: – Идемте.

– Минуточку, я хотел бы кое-что уточнить, – остановил он меня. И я, и Альбина внимательно на него уставились, а он продолжил: – Подскажите, сколько по времени занимает процедура?

– От сорока минут до часа, – ответила я, Паниковская благодушно кивнула в такт.

– А если самая тщательная, выверенная и дорогая? Покажите-ка мне прайс, – щелкнул он двумя пальцами. Услужливая Альбина кинулась исполнять, Федоров прошелся глазами по строчкам и ткнул в самый дорогой френч: – Вот этот сколько по времени?

– Вам это, простите, зачем? – подавила я усмешку, ещё не понимая куда тот клонит. Причины он не объяснил, но настаивал. Секретности здесь никакой нет, а перепираться и вовсе не видела никакого смысла, могу и френч забабахать (желания клиента, в пределах прайса, для нас закон), поэтому я пояснила: – У вас должно быть два часа свободного времени.

– Отлично, заверните, – залихватски улыбнулся он и полез за деньгами. Сунул ничего не понимающей Альбине купюры, та только и смогла выдавить:

– У нас оплата после оказания услуг.

– Нет. Возьмите с меня сразу, чтобы никаких вопросов, значит.

«Странный он какой-то, какие у нас, интересно, могут быть к нему вопросы? – подумала я. – Ведет себя так, будто сбежал однажды не заплатив, и мы подозреваем его в коварстве». Паниковская деньги взяла, нерешительно правда, порывалась высказаться, но порыв так и остался порывом, словоблудие ей, похоже, изменило в эту минуту. Деньги, перекочевавшие к администратору, явились для Федорова сигналом.

– Елизавета, давайте, мы с вами кофе выпьем, – развернулся он ко мне. Я впала в ступор от неожиданности. Он понял мое замешательство и, указывая жестом в сторону двери, пояснил: – Тут неподалёку приличная кофейня, а у вас появилось два часа свободного времени. – Одним лицом он повернулся к Альбине, пленительно улыбнулся и поинтересовался: – Надеюсь, вы не против?

– Э… Нет, что вы! – воскликнула та, выдавив кривой оскал. Он снова посмотрел на меня – так как? – а я бросила:

– Подождите меня на улице, я только пальто накину.

Когда я сняла форменный жакет и, набросив пальто, вышла в холл, все свободные сотрудницы уже толпились там. Жеманно подмигивали и кривлялись, как героини кино для взрослых – у-ля-ля! «Коллективное помешательство, – фыркнула я. Вот же идиотки, им только повод дай!»

Федоров стоял чуть в стороне, мял не прикуренную сигарету. Снег присыпал непокрытую ничем голову, его это ничуть не смущало. Я подошла, кутаясь в пальто и встала напротив:

– Знаете, что, Максим, у нас есть два варианта. Сейчас мы возвращаемся в салон, я оказываю вам оплаченную услугу, и мы делаем вид, что ничего особенного не произошло. Либо, мы возвращаем вам деньги и делаем вид, что вы к нам сегодня не заходили. Я может и маникюрша всего лишь, но уж точно не экскортница и сопровождать ваш кофе-брейк не намерена!

Он предпочел третий вариант: и от услуг отказался, и от денег. В том плане, что за ними в салон не вернулся. Я ушла, он проводил меня взглядом, это мне девки сказали, и двинул в сторону парковки.

– И куда мне теперь его наличность девать? – спросила ближе к вечеру Альбина.

– Откуда я знаю, разбирайся с ними сама, мое дело ногти пилить.

Нинка весь остаток дня вздыхала – потеряла клиента. «Мужики народ гордый, помяни мое слово, мы его больше не увидим», – доказывала она. Легкое чувство вины преследовало меня, все-таки из-за меня она хороших чаевых лишится, пока я не решила твердо не забивать себе голову ещё и этим. Хватит с меня остального.

Однако, когда я выбежала из салона, минут на десять раньше конца рабочего времени, и понеслась на остановку, дверь припаркованной неподалеку тачки открылась, и из неё высыпал Федоров.

– Лиза! – окрикнул он меня, успевшую миновать машину. Я остановилась, он подошел и сказал: – Похоже, я перемудрил немного.

– Похоже, – согласилась я.

– Хотел извиниться, а вышло наоборот: ещё больше обидел. Извините, моё приглашение действительно вышло двусмысленным, но я ничего такого не имел в виду.

– Хорошо, – кивнула я и посчитала нужным пояснить это самое «хорошо»: – Я поняла, и обиды на вас не держу, это вы меня извините. Как ваше плечо, не беспокоит?

– Ерунда, отлично всё с ним. Знаете, я даже рад, что вы уронили на меня эту стойку, не то я ходил бы, как последний идиот, и не замечал вас. Вам говорили, что вы красавица? Конечно, говорили…

– Извините, я спешу, – уклонилась я. Комплименты получать всегда приятно, в моей нынешней ситуации и вовсе необходимо, но не стоит забывать дома ребенок один, пусть и способный справиться с микроволновкой. – Предлагаю, тот инцидент считать исчерпанным.

Я протянула руку в знак перемирия, рукопожатие вышло неловким, не привык Федоров девушкам руки жать.

– С кофе у нас ничего не вышло, может по чашечке чая? На ужин пока не замахиваюсь, – улыбнулся он. Я вежливо отказалась, а он поинтересовался: – Разрешите, я вас тогда подвезу.

– Спасибо, я на автобусе.

– Перестаньте, мне вовсе не трудно, к тому же, у меня куча свободного времени. А если вас беспокоит, что я окажусь маньяком, – подмигнул он, – вы можете отправить Нине сообщение куда вы отправились и с кем, это будет держать меня в узде.

Я невольно улыбнулась и согласилась. Потому что, так – быстрее. Мы подошли к тачке, он распахнул перед мной дверь. Черный кроссовер выглядел совсем свеженьким, внутри ещё новым пахло. Красивая машина, Игорь всегда такую хотел. Федоров запустил двигатель и поинтересовался куда ехать, я, не колеблясь ни секунды, назвала адрес сданной неподалёку, в прошлом году, новостройки. Я не стеснялась своей унылой, старой пятиэтажки, нет, просто не хотелось, чтобы он знал мой настоящий адрес. Зачем? А у новостройки территория забором огорожена, попрошу у шлагбаума остановить, там и попрощаемся.

– Давайте, знакомиться что ли, Лиза.

– Я Лиза, вы Максим, боюсь мы опоздали с этим.

– Вы правы, – согласился он и усмехнулся: – Я просто не знаю, как мне завязать разговор. Уделали вы меня сегодня возле салона конкретно, я растерялся, пожалуй, впервые. Может, мы для удобства на «ты» перейдем?

– Я не против, – ответила я, но согласилась скорее из вежливости, дистанцию ещё сохранить хотелось. Хотя, разве я показалась бы грубиянкой не согласись? Нет ведь. Но отчего-то было неудобно: человек меня домой везет, а я кочевряжусь. «Жертвы насилия примерно так же рассуждают», – некстати подумала я и прослушала, о чем он меня спросил. Пришлось переспросить. Он потянулся к кнопкам на панели приборов и мотнул головой:

– Какую музыку предпочитаешь?

– Вы… ты тут хозяин, тебе и решать, – ответила я.

На деле, мне все равно какая будет играть в салоне музыка и будет ли она звучать вообще. Я думала о – черти бы его слопали! – Шмакове и о куртке для Славика. Мне хотелось быстрее приехать и посмотреть, какую вещь он сподобился купить, а ещё… застать его, по возможности. Только зачем… убедиться, что он счастлив без меня? Разумеется, я настаивала на выговоре, который непременно ему озвучу, и убеждала себя: именно он меня и торопит.

Кажется, Федоров снова что-то спросил. Я повернулась и покаянно вздохнула:

– Извините, Максим, но из меня сегодня собеседник не очень.

– У тебя какие-то проблемы, Лиза?

– Нет-нет, просто голова забита разными хлопотами. Большинство из них со стороны покажутся ерундовыми, поэтому предупреждаю, лучше не спрашивай.

– Хорошо, не буду, – усмехнулся он. – Я другое спрошу: когда мы сможем поужинать вместе?

Ни о каком ужине не могло быть и речи. Он настаивал и убеждал не отвечать сразу, раз у меня не имеется для него положительного ответа. «А почему бы и нет?» – неожиданно для себя, подумала я. Скоро Игорь увезет Славика и у меня появится о-очень много свободных вечеров, слишком много. В итоге, когда мы подъехали, он разжился моим номером телефона, тут же сделав дозвон и проконтролировал, чтобы я сохранила и его. Я забила, показала ему экран: «Максим Федоров» и поспешила проститься.

Дома ждал сюрприз. Куртка не была красивой, практичной тоже не назовешь. Её вообще описать сложно, разве только «невидимая», потому что никакой куртки не наблюдалось и в помине.

– Папа звонил тебе? – спросила я Славика, надеясь, может они договорились на завтра. Тот сильнее стиснул фломастер, скрипнул им по бумаге, неровно закрасив колесо, и буркнул:

– Нет. Я тоже ему не звонил!

Спустя минуту, я уже шипела на кухне в трубку:

– Шмаков, у тебя совесть есть? На улице зима наступила!

– Завтра, Лизок, – зашептал он в самое сердце динамика. Задним фоном лилась вода, он там в ванне что ли? Я хотела вставить что-нибудь строгое, нравоучительное, но не успела. Он ещё раз шепнул: – Завтра приеду, завтра.

И отключился.

Глава 6

Я смотрела на Славика и не понимала, которая из двух курток ему нравилась больше. У меня сложилось впечатление – никакая.

– Черная или зеленая? – спросила я. Он посмотрел на них по переменке и уставился на ряд с вывешенными куртками. Я раздвинула немного ряд и предложила: – Может, вот эта, оранжевая? Она тоже есть твоего размера. Посмотри какие у неё карманы удобные.

Он словно нарочно взгляд отвел. Вот что за наказание?! Куплю не предоставляя выбора, вот, что я, пожалуй, сейчас сделаю!

В итоге, я подхватила Славика за руку и повела в другой магазин. Ладно, посмотрим, авось в нем что-нибудь приглянется. Вдруг он стесняется признаться, что ни одна из этих не по вкусу? Отцу бы, разумеется, сразу сказал, а меня бойкотирует. Но Игорь самым бессовестным образом не приехал. Вновь отложил на завтра. Я побоялась, что обещанное завтра наступит ещё очень нескоро и, воспользовавшись тем, что у меня наступил выходной, повезла ребенка в ТРЦ.

Ладошку он высвободил сразу, только в холл ступили. Я двинула вдоль торговых рядов, Славик поплелся следом. Вместе – не хочет. Мы прошлись ещё по двум детским магазинам, прежде чем я догадалась спуститься вниз. Половину цокольного этажа занимал популярный бренд спортивных товаров, в том числе и одежды. Отдел с детской и подростковой здесь тоже имелся. К нам подскочил консультант, проводил нас куда следует и принялся подтаскивать нам куртки, мы только примерять успевали. Благодаря этому шустрому сотруднику, мы и обзавелись курткой.

– Ну, что, парень, какая тебе нравится? – незамысловато спросил он. Славка деловито исследовал ценники и ткнул в куртку цвета хаки:

– Эта.

– Мамкин кошелек бережешь, – подмигнул ему консультант и повернулся ко мне: – Она из прошлогодней коллекции, поэтому на акции, а вообще куртка хорошая, берите, не сомневайтесь.

– Она мне не мама, – услышала я шепоток за консультантской спиной. Молодой человек подхватил плечики и наклонился к Славику:

– Что, парень?

– И ничего я не берегу, – пробурчал он.

Консультант улыбнулся, а я подхватила куртку и осмотрела: скучноватая, но теплая. Пусть будет эта. Но на всякий случай, уточнила, уверен ли он в выборе. Уверен.

На кассе нам упаковали куртку в красивый пакет, я расплатилась, как у меня возникла идея.

– Слушай, а тебе ботинки не жмут? – повернулась я к Славику.

– Нет. – Я присела и недоверчиво прощупала пальцами носы. Славка отступил и добавил: —Папа в прошлом году с запасом брал.

Лучше бы он куртку с запасом взял! А вот обувь брать не по размеру, не стоило. Мы вышли, я присела на лавочку в середине аллеи и предложила:

– Может, покупку отпразднуем, ты что больше хочешь пиццу или гамбургер?

– Ты знаешь, когда папа приедет? – вместо ответа спросил он.

– В конце недели, – честно ответила я. Не хочу, чтобы расстраивался, если этого не произойдёт раньше, а по окончании недели истекает и оговоренный срок, там уже Игорь всяко-разно приедет за сыном.

– А сегодня среда.

– Да, сегодня среда, – согласилась я и повторила: – Так в пицца или гамбургер?

Он немного поколебался и выбрал пиццу. Мы отправились в пиццерию. Я сделала заказ, едва мы расположились за столиком, как у меня зазвонил телефон. Славик, с какой-то потаенной надеждой в глазах, наблюдал как вытаскиваю его из кармана, как смотрю на дисплей. Перед тем как принять вызов, я развернула на секунду и зачем-то показала ему экран, возможно, чтобы сразу знал – не отец и не питал надежд.

– Привет. Ты где? – в своей излюбленной манере, начала Настя. Ей непременно нужно знать где находится собеседник. Я ответила, а она воскликнула: – Отлично! Я как раз неподалеку, сейчас за тобой заеду.

– Не поняла, ты ко мне в гости собралась что ли?

– А ты против что ли? – фыркнула она и не дожидаясь ответа заявила: – Собралась. Считаю нужным поддержать тебя и вообще, почему я от Мити узнаю такие новости? Короче, жди, как приеду наберу.

Выходит, Игорь рассказал Мите. Хотя… может и к лучшему, я оттягиваю подобные разговоры, а он сами нагоняют. Странно только это всё, дружескими их отношения не назовешь, скорее приятельскими.

«Уж не с работы ли эта дамочка?» – подумала я.

Настя припарковалась в первом ряду, курила возле машины, поджидая нас. Увидела Славика и вопросительно на меня уставилась, я лишь незаметно приложила палец к губам.

– Привет Славик! – задорно крикнула она и кивнула на пакет в моих руках: – Что купили?

– Куртку Славику, – дождавшись, когда мальчишка поздоровается, ответила я. Вопрос в глазах Насти увеличился в размерах, я натянуто улыбнулась и выдохнула:

– Потом, всё потом.

– Запрыгивайте, – тряхнула она копной волос, указывая на машину, а сама поскакала к урне.

В машине Настя обращалась исключительно к Славику. Как дела, как учеба? Тот отвечал односложно и вежливо – хорошо. Ко мне, понятно дело, не лезла, терпела. Дома Славик побежал делать уроки, а мы заперлись на кухне. Настя плюхнулась на стул, я шагнула к раковине, набрала воды в чайник. Включила и повернулась к ней.

– Как же так, – жарко зашептала Настя, – неужели всё, развод?

– А как иначе, если муж себе другую завел, – ответила я и поразилась с какой отстраненностью произнесла эту фразу. Словно кто-то сторонний имелся ввиду, не мы. И совсем не хотелось плакать, как было с Лидкой, и бросаться на грудь, чтобы меня пожалели тоже не хотелось. Неужели, свыкаюсь? Отвернулась, приготовила кружки для нас и полезла в шкаф: – Ты конфеты будешь? Славику покупала, не ест.

– Какие конфеты! – в сердцах воскликнула она и нахмурилась: – А мне ты почему мне ни слова, ни полслова?

– Ты бы как-то повлияла на ситуацию? – хмыкнула я.

– Поддержала бы. Как минимум, примчалась к тебе с бутылкой вина.

– И кошек прихватила?

– Каких кошек? – не сразу поняла она, хотя, стереотип оскомину набил. А когда сообразила, досадливо поморщилась: – Тьфу ты! Ну, раз ты шутишь, значит всё в порядке и моя поддержка не нужна, выходит…

– Не обижайся, Насть, это нервное, вероятно. – Я разлила нам чай, поставила перед ней чашку и села напротив: – Лучше расскажи мне, как вы узнали. В добровольные признания Шмакова не особо верится, а сама я никому не рассказывала. Лидке только, но она не в счет.

– Так Митя их на улице встретил. Вечером вчера понесся в магазин, делами поинтересоваться, а на трассе в пробку угодил, у нас же вечно все зимой ремонтируют! – попутно возмутилась она. – Подъехал, значит, Игоря уже застать не надеялся, а Шмаков как раз из дверей и в тачку прыг. Митя вплотную встал, а они там целуются. Черт, даже неловко как-то… – осеклась она и заерзала на стуле.