Текст книги "Не буди во мне ведьму (СИ)"
Автор книги: Ольга Егер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Ольга Александровна Егер
Не буди ведьму
1. Прошлое, изменившее всю жизнь
Я расскажу вам одну небылицу, в которую превратилась моя жизнь. Точнее в таковую превратила ее я, чтобы хоть чуточку развлечь вас. Надеюсь, у меня это получится. Ведь нельзя глядеть на происходящие с нами, порой отвратительные вещи, без юмора. Без возможности посмеяться над собой и другими ваше бедное сердце не выдержит испытания жестокими буднями. Так что читайте и постарайтесь отвлечься от проблем!
Итак, вернемся к истории. Пожалуй, лучше всего показать, какой я была до того, как стала Диной Вербной.
Второкурсница факультета журналистики давно хотела стать звукорежиссером на радио. И реальность предоставила ей такую возможность, фактически под Новый год, 31 декабря! Дина проснулась в 6 часов утра, чтобы уже к 7:00 быть за пультом микшера. Сегодня она впервые должна была работать без надзирателя. На смену она явилась с температурой под сорок – вот так вот повезло!
Чуть не забыла! Пожалуй, стоит более детально описать Новый год на радио, чтобы вам стало понятно, куда попала несчастная и невзрачная девочка. Если в обычные будни радиостанция выглядела "сумасшедшим домом", то в праздник сотрудники отзывались о месте работы примерно так: "Дурдом "Солнышко" на отдыхе". И в чем-то были правы. Ни одна радиостанция, кроме этой, не начинала день с марафона, раздавая призы направо и налево. Ведущие чередовались, сменяя друг друга у микрофона каждые час-полтора. Прямой эфир не прекращался, а режиссер должен был молниеносно реагировать, отыскивая заказанные композиции среди бесчисленного множества архивной музыки. При этом ему желательно было размножить руки, выводя одной громкость микрофона ведущего, второй – дозвонившегося, третьей набирать код музыкальной подкладки, четвертой – выставлять заказанный трек... Теперь понимаете, как выглядит звукорежиссер? Это такое замученное, нервное создание с неимоверным количеством рук, как у индийской богини Кали, и головой, забитой мало кому нужной информацией о разнообразной музыке, ее месте нахождения, исполнителях и качестве.
В такой сложный, напряженный день на смену должны были выйти сразу три режиссера. Но в силу определенных обстоятельств – Алина заболела, Артем обещал приехать вовремя, но не звонил, – Дина тянула эфир сама. Жар то отпускал, то душил, и она иногда прикладывала горячий лоб к холодной аппаратуре, чтобы как-то умерить температуру.
Зазвонил телефон. В соседней центральной аппаратной.
– Дина, возьми местный! Артем. – Кричала, заглушая общий шум и даже читающего вслух текст выпуска новостей Вадика, техник Зина.
– Алло? – умирающим лебедем поздоровалась девушка.
– Э, привет! – откликнулся голос блудного второго режиссера.
– Тёма, ну когда ты уже придешь?
– А я не приду... – обрадовал парень. – Я такой пьяный! Я просто синяя свин... Это у нас год чего?
– Обезьяны...
– Вот. Я синяя-синяя обезьяна. Отработай как-нибудь, а с меня один выходной! – и отключился.
Дина снова упала на пульт. В студии появилась главный редактор, озадаченно осмотрела труп звукорежиссера и философски подметила:
– Ну, если переживет и не сломается, еще проработает!
Дина и не сломалась. Пережила, и даже вышла на работу ранним утром 1 января.
И вот прошло несколько лет. Она выучила на память каждый диск в студийной, могла сказать какого качества треки на нем и т.д. При этом Дина часто страдала из-за неумения говорить "Нет!". Не раз ей приходилось неделями отрабатывать за себя, Артема и Алину только потому, что ее "очень просили" коллеги. Потом она, конечно, позволяла себе два выходных и снова шла на работу. Что тут скажешь, робость и неуверенность входили в список бесполезных черт характера девушки. Они мешали ей не только на работе, но и в отношениях с парнями. В ее жизни произошел только один мимолетный роман.
Как-то она сидела в своей комнате, дома и тоскливо глядела на неунимающийся мобильный. Дина прекрасно знала, кто требует ее внимания и по какому поводу. Поэтому нарочно не брала трубку. Но мамины нервы не выдержали раньше, чем дочь выключила звук. Она примчалась на помощь, осмотрев флегматичного ребенка, присела рядом.
– Это Карина? – уточнила мама.
– Угу...
– Зовет на встречу выпускников? Она, между прочим, сегодня дважды звонила на городской. – Пока что тонкие намеки не помогали, и мама перешла к упрекам. – Что ты все время дома сидишь! Прямо как старая клюшка!
Ее возмущению не было предела. Ведь она в свое время была завсегдатаем вечеринок, главным затейником пакостей, а потом случайно встретила папу и немного успокоилась. Сейчас она удивлялась, почему дочь не похожа на нее.
– А ну, собирайся немедленно! Бери трубку и говори, что идешь! Я внуков хочу! А ты даже парня себе найти не можешь! Иди делать мне внуков! – тут мама осеклась, сообразив, что ляпнула лишнего.
Обе Вербные рассмеялись.
– Ну, хватит! Насидишься еще дома, дети пойдут. Никакой личной жизни: уборка, работа, подтирание сопливых носов... Вон Маринка (это младшая сестра семейства Вербных, кстати, более удачливая) с Антоном уже сколько вместе, а она тебя на три года младше!
«Тоже мне показатель! – подумалось Дине. – Маринка же красивее!»
– Ты расстраиваешься, что я не такая? – опечалилась дочь.
– Нет. Просто хочу, чтобы ты была счастлива, а ты всегда такая грустная...
Не желая расстраивать маму своим мрачным видом, Дина все же ответила на звонок. Как и предполагалось, бывший 11-б собирался всем составом в кафе "Чиз", пятый год подряд. На предыдущие встречи девушка не ходила и эту тоже собиралась благополучно пропустить, но не сложилось.
Десять лет школьной жизни она прожила серой мышкой и пока такой оставалась. Поэтому сидеть в компании людей, с которыми ее связывали не слишком хорошие воспоминания, отвечать на глупые вопросы и слушать пьяные бредни – казалось не слишком приятным времяпровождением для приличной воспитанной девушки.
– Привет, Дина! – бойкая Карина сразу перешла к сути дела. – Ты придешь? Хотя нет! Ты придешь! Одевайся! Я жду тебя, и если не приползешь сама, лично за тобой приеду! – приказным тоном заявила подруга. За несколько лет она превратилась в настоящую бизнес-леди, и уговорить могла даже мертвого. Так как спорить с ней было просто бесполезно, Дина убила два свободных часа, выбирая между непонятного цвета платьем и джинсами. В результате остановилась на последних. Напялила белую майку. Внешний вид все равно был далек от совершенства, так чего лишний раз расстраиваться и глядеть в зеркало?
Лето выдалось жарким, но это не помешало одноклассникам занять второй этаж кафе и париться в прокуренном помещении. Все они разоделись в пух и прах, чтобы «вспомнить» школьные годы, но на самом деле просто посплетничать, похвастаться и напиться вдрызг.
Карина налетела на подругу как весьма пьяный ураган, чуть не сбив с ног. Тараторя что-то непонятное и размахивая стаканом, из которого плескался в разные стороны коньяк, потащила испуганную девушку к столику. Под бурные аплодисменты повзрослевших мальчишек и неодобрительные взгляды бывших одноклассниц Дину усадили за стол, подсунув уже наполненный бокал.
– Что в лесу сдохло? – обратился Витя, единственный защитник серой мышки в школьные годы, а ныне тренер в презентабельном спортклубе.
От него пахнуло перегаром так, что Дине уже не нужно было пить – алкогольные пары вполне успешно ударили в нос. Оставалось только закусить.
– В смысле? – дрожащим голосом промямлила она, опустив глаза.
– Ну, ты появилась в нашей компании... Так сказать, почтила своим присутствием... – продолжал попытки связать "лыко" парень, а Дина отодвигалась от него, дабы не дышать одним воздухом.
– Сколько ты уже выпил? – заплетающийся язык Витьки наводил на мысль, что не меньше двух бутылок пива и нескольких рюмок водки, ну и плюс коньяк.
– Всего ничего!.. П-пей! – Он подтолкнул к бывшей однокласснице стакан, требуя, чтобы та дошла до общей кондиции невменяемости. Дина оглянулась по сторонам. Действительно, степень веселья товарищей выпускников уже зашкаливала отметку "Ты меня уважаешь?" и уже почти дошла до "Хошь в морду?!".
Карина подло бросила подругу, и сейчас болтала о чем-то с девчонками, которые в школьные годы чудесные терпеть ее не могли, а теперь ненавидели еще больше за успешность.
Шум, гам и обнимания привели к тому, что уже с первых пяти минут пребывания в хаосе, устроенном бывшим 11-б, Дина впала в жуткую депрессию и пообещала себе вернуться домой ровно в девять часов вечера. А чтобы успокоить нервы, спустилась вниз и заказала зеленый чай. Однако ей почему-то подали горячий шоколад, который она терпеть не могла с детства. На вопрос "почему?" ответил высокий красивый парень, возникший рядом будто из ниоткуда... то есть из сказки или какого-нибудь страстного женского романа. Со вкусом одетый брюнет с безумно красивыми карими глазами, в которые девушка осмелилась взглянуть лишь один раз, и тут же, застеснявшись, опустила голову (чтобы не попасть больше в его плен, она предпочла рассматривать только его руки), присел на соседнем табурете.
– Это вам! – приятный глубокий голос с еле слышным акцентом проникал вглубь сознания. Гам толпы, музыка и разговоры официантов исчезли на фоне бархатного тембра.
– Я... Я не люблю шоколад. Но спасибо. – Ответить ему было сложнее, чем взглянуть еще раз на него. Сильно занервничав в присутствии сказочного, но вполне реального, принца девушка покраснела.
– Что вам нравится? – настаивал незнакомец.
– Я уже заказала. – Она даже попыталась отвернуться, но красавец не собирался уходить, услышав отказ. А девушка все гадала, что такому мужчине понадобилось от серенькой мышки, не блещущей ни красотой, ни умом? Несмотря на духоту, она дрожала, ее сердце колотилось в бешеном ритме. И почему-то объятая желанием исчезнуть, она оглядывалась по сторонам в надежде на спасение в виде какой-нибудь открытой двери. Уверенный в себе красавец не смотрел больше ни на кого, чем смущал несчастную еще больше.
– Тогда я могу просто составить вам компанию?
"Из этого не выйдет ничего хорошего!" – подумала девушка, но все же поддалась проснувшемуся второму внутреннему голосу, уговаривавшему уступить молодому человеку. Наравне с напуганной интуицией и обнадеживающим вторым "Я" зазвучал еще и мамин голос, глупо и весело требующий внуков. И тогда Дина подумала: "А почему бы и нет?!". Взрослая девушка вполне может себе позволить легкий флирт. Пусть не суперкрасивая, но хоть на один вечер почувствует себя принцессой, особенной! К тому же, где еще отыскать красивого, умного, воспитанного и обходительного парня, а? Ей откровенно казалось, что все такие экземпляры вымерли с появлением RNB культуры, ее широкими штанами, "ёууу" и рэпом. Но этому человеку больше подходила интеллектуальная музыка. В общем, Дина слабым, тихим и дрожащим голосом выдавила свое веское и емкое "Да!".
– Что ж. Благодарен. – В голосе парня слышалась легкая насмешка. – Что происходит там, наверху, от чего вы сбежали?
– Встреча выпускников, – тяжелый вздох выдал все сомнения по поводу правильности сделанного выбора и похода сюда.
– Так не нравится общество? – с издевкой произнес он.
– Не могу сказать, что я соскучилась по ним за пять лет! – призналась девушка, разглядывая стакан с горячим шоколадом.
– Потому что не такая, как они? Вот в чем причина?
Озвученное незнакомцем заставило заглянуть ему в глаза – карие, холодные, глубокие. Они затягивали в свою пучину, из которой не было возврата. Малейшее движение – и ты исчезнешь под кромкой черной воды этих омутов. Дина уже пропадала...
– Каждый из них наряжается, стараясь скрыть свою посредственность. Некоторые, наоборот, кичатся достижениями. Третьи – заливают горе собственной несостоятельности спиртным, а ты... – Он не отводил глаз-ловушек, продолжая вкрадчиво говорить, приближаясь и приближаясь к ее губам. – Ты единственная выделяешься на общем фоне. Появилась в этом балагане, такая как есть, без лишних перьев, масок. Сбежала из шума, отвергла спиртное, предпочитая мыслить трезво... К тому же, ты скромна!
Она больше не отвлекалась ни на что, внимательно глядя на парня, слушая его голос. Он завладел ее разумом, играл чувствами. Ловко влюблял в себя, заставлял желать.
И тут со ступенек второго этажа грациозно и немного дезориентировано слетела Карина. Высокая, красивая, уверенная. Заметив подругу в компании интереснейшего субъекта, девушка не преминула вмешаться. Сначала она обхватила Дину за плечи и встряхнула, после чего, жарко стреляя глазами, уставилась на молодого человека:
– О, я-то гадаю, куда ты делась? Думала, что ты уже убежала домой. Ты же в таком шуме дольше часа не выдерживаешь... Ты у нас всегда была занудой!
Серая мышка уже почувствовала, как близок проигрыш. Она представляла, как через каких-то пять минут ее принц уйдет вместе с подругой. Ведь Карина всегда была более открытой, смелой, умела привлекать, очаровывать. Вот уже сейчас она, отлепившись от Дины, добралась до красавца, соблазнительно надвигаясь на него, как дикая кошка.
– А кто у нас здесь? – заигрывала Карина, но ее словно слепленная мастером фигура не показалась принцу достойной внимания. Он по-прежнему не сводил глаз с серенькой мышки, никак не реагируя на искусительницу.
– Может быть, пройдемся? Здесь слишком душно! – Хладнокровно заявил красавец и протянул руку Дине.
Она ухватилась за возможность покинуть тесное прокуренное место, предчувствуя, что сейчас принц перенесет ее в сказку...
Глупая, наивная! Она не знала, какое продолжение последует после такого романтичного начала...
Темно. Знакомые бело-голубые стены подъезда. Режущая, раздирающая боль в шее... Меня крепко сжимают, потом резко, отшатнувшись, бросают на пол. Точнее, безвольной куклой падаю я...
На лице красавца ужас и удивление, ненависть. Капли крови стекают с искореженных от шока губ...
Мое сердце медленно, но четко отбивает ритм похоронного марша...
Холод...
Грубые слова на непонятном языке...
Звук удаляющихся шагов...
Хлопок закрывающейся двери...
Одиночество...
Так мой принц перенес меня в свое королевство ночных кошмаров. Словом, я попала в ад...
2. То, что случилось потом...
На рассвете выяснилось, что весь мир изменился. Кордоны рухнули под мягкими лучами проснувшегося солнца. Вселенная стала гораздо больше, чем казалось. Она ожила, дышала, сияла! Мы дышали с ней вместе, синхронно, полной грудью, не боясь сделать глубокий вдох.
Звуки стали другими. Шелест листвы придавал силу, подбадривал и утверждал: "Все будет хорошо!". От этого хотелось веселиться. Плясать. Причем босиком!
Жизнь ощущалась мной так ясно и четко, что вчерашнее растворилось в серых тонах будто тумана. Казалось, будто сегодня я излечилась от близорукости или дальнозоркости. Да! Я прекрасно видела окружающее!
Я простояла около часа у окна, неподвижно. Вслушиваясь в дыхание мира. Память любезно заблокировала боль прошлого. А благодаря пластырю и крему, я спрятала отпечатки неудачного свидания, оставшиеся на шее жутким опухшим овалом разорванной кожи.
– Я начну сначала! – слетело с губ той, которую называли Диной Вербной.
Но она, то есть я, изменилась. И я хотела стать ярче и лучше, такой, как Вселенная – яркой. В общем, первым делом, как любая другая женщина, я полезла в шкаф за тем, что сможет украсить облик. Мама, женщина терпеливая к причудам дочери, просунулась в дверь как раз в тот момент, когда моя комната стала больше напоминать свалку. Я переворачивала содержимое ящиков в поисках чего-нибудь приличного. Однако среди черно-белого шмотья не оказалось ничего подчеркивающего фигуру.
– Что такое? – мама переступила через две горки одежды и, присев на постель, отбросила в сторону нижнее белье (самое обычное, причем с глупыми и наивными мультяшками на широкой стороне).
– У меня что, вообще нет приличных вещей?
Разочарованию не было предела! Что ж это, я совсем зануда? Решено! Получаю зарплату, иду по магазинам за ультрасексуальными шмотками!
Мама откровенно ничего не поняла, но живость дочери плохого означать не могла – сие свидетельствовало, что чадо взялось за голову и вскоре всерьез займется собственной личной жизнью. "А там до внуков – рукой подать!" – наверняка, думала она, улыбаясь собственным мыслям, пока я прямо у нее под носом устраивала хаос в пределах собственной комнаты. Облачившись в обтягивающую блузу и легкие бриджи, я сделала себе приличный такой макияж (тени подчеркивающие заостренную форму глаз, яркая, красная помада) и стала вертеться перед зеркалом.
Рабочий день не принес радости, зато море злости и негативных эмоций всевозможного спектра – зашибись сколько! Причем не заладилось с утра пораньше. Эфир я проводила вместе со Светкой, которую до этого времени считала хорошей, улыбчивой девушкой. Но это милое создание на мою поправку общего сценария ответила откровенным хамством, демонстрируя, что она в своей студийной темной каморке Царь и Бог. Короче, вследствие коротких препирательств истеричная ведущая за минуту до окончания часа выключила микрофон и покинула рабочее место, отправившись жаловаться на меня одной из наших начальниц.
И вот сижу я себе спокойно, чай попиваю, расслабляюсь, запустив плей-лист. Раздается звонок по местному телефону. Судя по тому, как раздражающе он дилинькал, не сложно было догадаться, что мою скромную персону всуе помянул очень злым громким словом кто-то из начальства. Я подняла трубку. В этот момент в студии сидел мой хороший товарищ и редактор в одном лице, Вадик, – готовился к новостям. Он-то и стал свидетелем немой сцены противоборства гаденьких мыслей и хорошего воспитания.
– Да, – по привычке приветливо бросила я злобному начальнику на проводе.
– Вербная? Ты что творишь? – дальше из трубки прыснул поток грубых матов, и я оттянула аппарат от уха подальше, чтобы не испачкаться. – Охамела! ... твою... Ты мне эфир срываешь!
Не услышав ничего интересного в свой адрес, я поспешила прервать грязевые ванны, в которые меня опустила начальница. Пояснила, что моей вины в том, что некая тупенькая и истеричная особа вышла из эфира, нет. Положила трубку, представляя, как сейчас бледнеет, краснеет и синеет лицо толстоватой неуравновешенной женщины на втором этаже соседнего здания.
– Спорим, подавилась собственной слюной? – хихикнула я, подмигнув Вадьке.
– Ща примчится! – констатировал он. И мы вместе стали загибать пальцы, отсчитывая секунды до появления нашей чокнутой шефини. Мое маленькое пространство разъяренная горгона Медуза, а точнее одна из ее сестер (и самая уродливая), посетила во время выпуска новостей. Взбешенная до белого каления, брызжа слюной и матами, Жанна топала ногами и громко кричала, заглушая даже звук динамиков. Пришлось поднять уровень громкости – чтобы начальнице удобнее было общаться с самой собой (я ее писк на свой счет не воспринимала). Вадик читал в соседней студийке, таращась на происходящее. Мой пофигизм добил начальницу – она перешла на ультразвук.
– Жанна Сергеевна, голос сорвете! – не удостоив ее даже взглядом, произнесла я.
Начальница поперхнулась, пообещала отомстить и охрипла. Еще раз топнув пухлой ногой, от чего рядом со мной содрогнулась аппаратура, ненормальная ушла.
– Ураган "Жанна" прошел стороной?! – спросил Вадька, но я не могла ответить. Злые слезы подкатывались к глазам. Желание сломать что-нибудь все больше охватывало меня. Я сцепила зубы, считая в уме белых овечек. Мое нервное состояние выдавали трясущиеся руки. В пальцах кололо. В глазах, в общем-то, тоже.
Ближе к обеду музыка на волне зазвучала печальная, а потом дошло и до рока. Чесались руки поставить так ненавистную начальству группу "Рамштайн", но увы – в категорию наших слушателей входили люди пожилого возраста, и я решила избавить их от лишней дозы успокоительного. Только немного отошла от нервного срыва, как меня вызвал к себе зам генерального по радиовещанию. В его кабинете уже сидела Жанна, с видом "оскорбленной невинности". Я села напротив, поближе к двери.
– Почему на тебя жалуются?! – с ходу взревел Василий Федорович, и дальше последовала нравоучительная речь на повышенных тонах. Он усиленно изображал злющего начальника, выведенного из себя, а я – покорную работницу. Но нервы накалялись. Жанна улыбалась, стреляя в мою сторону узкими глазками. Когда пламенная речь начальника подошла к логичному завершению: "Еще один выговор – и вылетишь!", я вступилась за себя, поскольку больше желающих не обнаружилось:
– Василий Федорович, я работаю здесь уже три года. Ни разу на меня никто не жаловался. Все делаю по инструкции, кстати, согласно которой ваша ведущая нарушила минимум три пункта, покинув рабочее место! Так что выговор нужно вовсе не мне вносить.
Указание на правила и устав взбесили начальника до того, что очки с толстыми стеклами вспотели, скатываясь на край носа. Лицо покраснело, появилась испарина. Потом рот открылся, и я услышала, как на самом деле нужно обращаться с рабочим уставом – то есть "подтереться", использовав в качестве туалетной бумаги. Видимо, они с Жанной тем целыми днями и занимались – ведь устав я нашла только у техников.
Короче, я пожелала и ему заглохнуть! Поднялась и ушла...
С того дня любимая работа превратилась для меня в семь кругов ада, а точнее – в три, по количеству моих смен. До нервного срыва становилось рукой подать.
Как-то я сидела в своей студии после очередного скандала. Жанна разорялась в аппаратной при открытой двери. Хрипела и вопила, как резаная свинья – голос толком ведь не восстановился. Наверное, я стала слишком уж злой, потому что раздражалась при одной только мысли о нашей шефине. Вот и сидела в студии, красочно представляя, как кружка с кипятком внезапно накренивается и через края льется обжигающая жидкость прямо на ноги начальницы.
"Ааааааа!" – донеслось из аппаратной. Я даже подскочила с кресла и помчалась в ту комнату, стараясь не ухмыляться. Жанна прыгала около стола, обтираясь тряпкой. Вся юбка и колени были залиты кофе.
– Жанна Сергеевна, как же вы неаккуратно! – покачала головой я, мысленно отметив: "Руки из задницы растут, да?". Меня, конечно, послали туда, откуда у нее росли конечности, а я подумала и предпочла вернуться к себе в студийку. Весело махнула рукой и... дверь, словно от сквозняка (а его не было), захлопнулась. Даже не по себе как-то стало от этого.
Я глянула на кружку – и та разлетелась вдребезги.
Зажмурилась.
По всему телу пульсом расползалось электричество. Постепенно оно рассеивалось и совсем пропало.
– Интересненько! – подумала я, бросила взгляд в окно. На улице уже который день подряд не могли завести машину нашего зама!
– Вот тебе и "заглохни"! – пробубнила я и вдруг, с каким-то извращенным чувством удовлетворенности, осознала, что причина всего происходящего – Я! Но как??? Вспомнила ощущения, которые посещали меня каждый раз, когда случалось что-то этакое. Для эксперимента вернула чувство нарастающего электричества, и стопка дисков с моего стола полетела на пол. Жить становилось все страньше! Я достала кружки Артема и Алины, выставила перед собой и снова "позвала" электрический импульс... На полу лежало в два раза больше черепиц, чем было...
– Обалдеть! – сорвалось с пересохших от волнения губ. Поэкспериментировав так на всем, на чем только возможно, я за считанные секунды превратила студийную аппаратную в свалку хлама.
– Что здесь... ? – протянул ошарашенный Вадик, с порога осмотрев бардак.
– Э... Полтергейст? – неуверенно предположила я, а друг покрутил пальцем у виска, подвергнув тем самым мое психическое здоровье серьезному сомнению. После его ухода я пыталась таким же образом, как сотворила беспорядок, убрать его. Но ломать – не строить! Пришлось поднапрячься, устроить генеральную чистку, заодно и перепись дисков. А еще я оправдывалась перед коллегами по поводу их кружек. Короче, честно призналась, откуда у меня руки растут, и купила новые чашки.
Удивительно, как быстро привыкаешь к новому! Хотя пару раз я ловила себя на мысли, что схожу с ума. С каждым днем ломать всякие предметы получалось само собой – легко и просто. Правда, при не слишком удачной попытке сушки волос феном с настроением «Гори оно все синим пламенем», чуть не воспроизвела мысли в реальность. Зато научилась метать гром и молнии в прямом смысле слов! Первым подопытным в этом деле стал несчастный кот (две недели при одном только виде любимой хозяйки прятался под кровать!).
Постепенно я училась передвигать предметы, увеличивая степень тяжести. Получалось! Приходилось, конечно, напрягаться, да и после фокусов я чувствовала себя либо разбитой, либо невесомой. Волшебство (а иначе это не назовешь) очень помогло мне в борьбе с начальницей и ее прихлебателями. Стоило только Светке что-то ляпнуть в мой адрес, как микрофон каким-то "странным" образом бил ее по губам током. Конечно, проверка аппаратуры и замена некоторых деталей дурной характер микрофона не изменили! Другие ведущие тоже старались к устройству не приближаться во время чтения – боялись язык прикусить. Я посмеивалась.
Жанна во всю распускала обо мне сплетни. Ей верили и косились на меня, когда я проходила мимо. А я не обращала внимания, боялась выйти из себя – иначе ждала бы ее участь трех кружек. Масла в огонь горячих слухов подливали мои наряды, в которых я нынче щеголяла: строгие брюки и обтягивающая рубашка с глубочайшим декольте или короткие платья, в общем, почти весь гардероб теперь проходил под лозунгом "Смотри сюда – на грудь!". В общении с мужчинами этого было достаточно, хотя бы по той причине, что когда меня собирались ругать, взгляд неизменно опускался с лица чуть ниже, и начальство забывало причину нашей встречи. Меня просто отпускали восвояси.
В студию стали наведываться операторы с телевидения, приглашали в кино. Сначала я пользовалась их предложениями, но потом надоело. Все мои ухажеры оказывались жутко заурядными и очень скучными.
Как-то вечером я гуляла по улицам ночного города. Настоящих друзей у меня толком не было, поэтому появилась привычка бродить в одиночестве. А чего мне, собственно, в моем нынешнем положении бояться? Маньяков? Ха! Одни такие были... да сплыли. Если точнее, то плыли брасом или баттерфляем, пересекая городской ставок, чтобы больше не встречаться с ненормальной девкой, которая им пятки током чуть не поджарила!
Короче, я гордилась собой и прохаживалась по темным аллеям, как хозяйка, осматривая свои угодья.
В парке гуляли влюбленные. Они оккупировали все лавочки и кусты. Люди, бурлящим потоком, толпились, словно волны прилива и отлива. Всюду горели фонари, отражаясь на поверхности черной воды городского ставка.
Постояв чуточку на мосту, я пошла по старой тропинке к роднику. Было темно и страшно... но не мне. Около заброшенной сцены летнего театра двое парней препирались по поводу пойманной жертвы. Они никак не могли решить, кто будет первым исполняющим роль насильника, а кто будет держать. Жертва все это время стояла, сложив руки на груди, с тоскливым видом поглядывала на часы.
– Эй? Что тут происходит? – вмешалась я, вылезая из кустов.
Появление второй девицы расставило все на свои места, и насильники обрадовались, ведь теперь не нужно ссориться: жертв поровну, хватай и насилуй. Серые небритые рожи расплылись в ухмылках.
– Гы-гы. Присоединяйся! – обрадовались ребятки, и один, сутулясь, направился ко мне.
– Не надо. Вам что, меня не хватит?! – почему-то обиделась ненормальная жертва, оттягивая коротко стриженого парня за рукав.
Я уже подумала, что она явно из их компании и мое появление только нарушило ее планы на веселый вечер.
– А ты молчи, дура! – резко дернув рукой, парень угодил девушке локтем в висок, и та упала на землю, прикрывая ушибленное место ладонью.
– Ты че, сдурел? – разозлилась я, пульнув молнию ему под ноги. Такого никто не ожидал. Ошарашенные мужики с побледневшими рожами, оторопели, и оба двинулись назад. Но тут девица, лежавшая на земле, вскочила на ноги, преграждая путь беглецам. Увидев ее лицо, они завопили, как маленькие девочки, напуганные Бабайкой, и обхватили друг друга, прижимаясь, крича и рыдая. И понятно почему! Миловидное личико высокой красотки украшали длиннющие, корявые клыки и светящиеся желтым глаза. Я и сама стояла как вкопанная, пытаясь понять, не галлюцинирую ли, и быстро вспоминала, что могла такого съесть нехорошего.
Девушка тем временем схватила ближайшего бедолагу за грудки, встряхнула и рокочущим нечеловеческим голосом поинтересовалась, ненавязчиво так:
– А как же развлекаться? Я уже настроилась...
Насильник начал заикаться. Что-то бормотал, а потом разревелся, одновременно замочив штаны. Его дружок в этот момент давал задний ход, отползая к кустам и трясясь от страха. Наблюдая за живописной картиной, я непроизвольно начала смеяться. Хулиган выпал из рук чокнутой жертвы и последовал примеру друга, улепетывая с места неудачного изнасилования. Как только парни исчезли, возникла немая сцена. Странная девушка, все еще сверкая глазами, смотрела на меня, я – на нее.
Молчим. Смотрим. Она зарычала. Я пустила на всякий случай ток на кончики пальцев – мало ли что ей в голову стукнет. Может, на самом деле охотники до девиц попались охотнице на маньяков?! А теперь за неимением лучшего она меня... А что, кстати, она со мной собирается сделать?
Девушка принюхалась. Опасливо посмотрела на мою правую руку. Спрятала клыки и, закрыв глаза, вернула им обычный человеческий цвет.
– Кто ты? – спросила я первой.
– Римма. – Призналась она, будто этим все объяснялось. – А ты? Ведьма, да?
– Ведьма? – так я о себе еще не думала, но если суммировать все мои возможности, то наверное, это не далеко от истины. Я кивнула.
– Дина. Очень приятно! – по привычке добавила я, еще не уверенная, а будет ли мне приятно наше знакомство. – А что ты тут делаешь?
– Охочусь. А то скучно как-то. – Шаркая ножкой, честно призналась странная девушка.
– Охотишься? На кого?
– Ну не на птичек же! – рассмеялась она. – Так, на маньяков, насильников, наркоманов. А чего это им, значит, жизнь нормальным людям портить можно, а...
– Понятно! – перебила ее я, и как-то слово за слово – и мы подружились. Выяснилось, что Римма – оборотень. Других таких существ, вроде себя, она больше не встречала. Росла в детдоме. Родственников у нее нет. Друзей тоже. Счастьем на личном фронте похвастаться тоже не может. Работает преподавателем во внешкольном заведении для трудных детей.
