Текст книги "Не буди во мне ведьму (СИ)"
Автор книги: Ольга Егер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)
7.Кто боится черной кошки?
Когда настало магическое время темноты, наш на этот раз дуэт (Сашка все-таки работал по вечерам в кафе) вышел на охоту. Воришки были так рады встрече с нами, что мчались со скоростью света... почему-то в противоположную от нас сторону. Кстати, этот факт обидел мою подругу. Скинув с себя вещи, она рванула за беглецами, на ходу превращаясь в пантеру. Это уже второй раз, когда она так увлекается, а мне за ней вещи собирать приходится.
Я уже начала бубнить себе что-то под нос по поводу неэтичности нудизма, когда почувствовала неподалеку кого-то еще. Движение постороннего человека: слишком быстрое, слишком опасное. Я резко обернулась, кожей ощущая пристальный взгляд, и обомлела. Передо мной стоял красивый брюнет. Тот самый! Уж эти черные глаза я бы никогда не забыла! Он буравил холодным, пронизывающим взглядом, словно препарировал меня.
– Я видела тебя! – вырвалось у меня, а он подошел ближе, чтобы я получше его рассмотрела. – Ты...
Четкое осознание, что передо мной убийца, по какой-то случайности оставивший меня живой около двух месяцев назад, воскресило неприятные воспоминания: и муку в ожидании смерти, и боль во всем теле, и ненависть, и отчаяние...
Приличный разряд молний слетел с кончиков пальцев, намереваясь вонзиться в грудь незнакомца. Но он был проворнее и быстрее. Парень двигался так, что уследить за его текучим передвижением я не могла. Зато через секунду крепкие пальцы безжалостно впились в мою шею, сдавливая и медленно отнимая дыхание.
– Кто ты? – просипела я, вонзая ногти в его запястье, надеясь таким образом заставить отпустить.
– Почему ты жива?! – зашипел он с такой ненавистью, что я поняла: пора считать секунды до знакомства со Смертью, ведь ее посланник уже передал приглашение.
– Уж извини, что разочаровала! – прохрипела я перед тем, как долбануть по нему со всей дури таким зарядом тока, что молния обзавидовалась бы. Парня отнесло от меня на приличное расстояние. Он ударился о стену соседнего дома, рухнул на землю и не сразу смог подняться. Привстал на колени, тряхнул головой, а потом зашипел, как хищник, показывая длинные острые зубы и пугая меня неестественными красными бликами глаз. Мне это напомнило глупые фильмы о вампирах, которыми в последнее время увлекаются подростки. Минус в том, что кинообразы кровопийц слишком уж романтизированы. А мне попался экземпляр реальный и не имеющий ничего общего с мировым стандартом.
Однако финал нашего знакомства – мое убиение – пришлось перенести. Он учуял приближение моей подруги раньше, чем я ее увидела, и скрылся с глаз долой.
– Трусы! Большой кошки испугались! – смеялась Римма, появляясь из-за поворота в чем мать родила. Выхватила у меня, стоявшей вроде предмета интерьера, вещи и принялась натягивать на себя штаны.
– И правда, трусы! – осматривалась по сторонам я, стараясь унять дрожь в руках и ногах. – Что они никогда не видели пантеру, разгуливающую среди ночи по улицам города без поводка, ошейника и намордника? Да и скалишься ты тоже очень мило, даже ласково как-то. Вот я бы совершенно не испугалась!
Одевшись и приобретая адекватный человеческий облик, Римма вдруг обратила внимание на мою шею.
– Откуда у тебя такие красные пятна? – она приложила пальцы вдоль отметин на моей шее. – Будто отпечатки руки. Что здесь произошло?
Она всерьез взволновалась о моем самочувствии, но я не собиралась посвящать единственную близкую подругу в беды, которым она не поможет.
– Ничего. Не волнуйся! Это просто аллергия! – неуверенно соврала я.
– Странно она у тебя проявляется! – пробурчала подруга, заподозрив нечто странное. Она принюхалась. Оглянулась. Но ничего не спросила. Настороженно глядела на меня, но молчала. А мне было очень страшно!
Теперь я ложилась спать, не только проверяя замки, зашторивая окна, но и подпирая двери тяжелой табуреткой! Мама пару раз пыталась зайти ко мне в комнату и очень удивилась, когда услышала жуткий грохот, а потом и увидела дочь в холодном поту, в пижаме и с осиновым крестиком в руках, и это еще не считая бус из чеснока!
Наверное, вампир очень веселился, наблюдая за мной. А он был рядом. Я чувствовала его присутствие везде, куда бы ни шла. Постепенно нервы мои начали сдавать. Я бросалась на каждую тень с молниями и воплями. Друзья даже пару раз ловили меня на полпути к психиатрической клинике, рядом с которой мы обычно тренировались. Я уверенно заявляла, что просто хочу снять себе комнатку.
– Что-то случилось? – спросил проницательный Сашка, когда у него лопнуло терпение.
– Все хорошо! – отрезала я, но потом хорошенько все взвесила и как бы невзначай поинтересовалась. – Слушай. Ты мне рассказывал о защитной магии. Как можно себя защитить? Научи меня!
Оба моих товарища уставились на меня с неподдельным ужасом – догадались о наличии не озвученного ранее тайного события.
– Зачем тебе? – спросил Саша, закрыв комп, где делал расчеты моих неудач и прицельных попаданий, пытаясь выяснить, кто я: везунчик или просто дура, которой по какой-то странной причине Вселенная подарила новую погремушку.
– Да так. – Опустила глазки я и зашаркала ножкой. – Просто интересно!
Конечно же, Сашка не поверил, но взялся научить меня технике "меча и щита" или кнута и пряника: это когда ты сначала тыкаешь в своего врага импульсом боли, а потом позорно прячешься за пентаграммой. Бросаться всякими магическими штучками я умела и без Сашки (кстати, он тоже согласился, что учить меня этому не стоит во имя безопасности собственного организма, ведь любые глупости проверялись именно на нем). В общем, меня интересовал только щит! Друг потратил четыре дня, показывая, как рисовать нужные символы и жуткое слово, которое нужно произнести в финале для активации.
– Пока я все это сделаю, меня уже прикончат, четвертую и спрячут труп! – заключила я в итоге лекции.
Сашка почесал в затылке – задумался, соглашаясь с тем, что я таки права.
– Ладно. Давай попробуем сделать защитный медальон.
– А не проще ли искать этот ваш щит здесь! – постучала указательным пальцем по виску Римма. – У нее ж все получается по желанию.
– Точно! – сообразил маг. – Запомни. Просто запомни картинку, но в деталях. Так, чтоб я разбудил тебя в пять часов утра, и ты мне ее нарисовала!
Думаете, шутил? Ха! И еще три раза! Он взял за свойство названивать рано утром и требовать от меня магических художеств. Первые два раза, когда маг еще и приперся ко мне спозаранку, я ему нарисовала скромную композицию в духе кубизма и назвала ее: "Дай поспать, скотина!". Но нет – не помогло!
За неделю я привыкла к бессоннице и жестокой побудке засветло. Хуже всего то, что моя Смерть избрал выжидательную позицию, изматывая меня простой слежкой. Я перерыла кучу литературы о носферату, но ничего кроме дурацких легенд не нашла. Оставалось только наточить осиновый кол... Что я и сделала. Даже положила его под кровать. А с собой стала носить серебренный крестик. Только что-то подсказывало – ничто не поможет мне спастись! Каждую ночь я переживала собственную гибель в разных ситуациях, но всегда от рук вампира.
8. Побег
Нервы мои все же благополучно лопнули в кабинете зама генерального по радиовещанию. Он, наверное, и не ожидал от меня такого напора: я чуть ли не на стол ему залезла, доказывая, что хочу взять передышку и уехать.
– А мне нужен отпуск! – мой разъяренный крик шокировал начальника до глубины души и почек, а возможно и печени (примерно там я у него, согласно его же любимому высказыванию, сидела).
Я вломилась к нему в кабинет после смены, и когда с третьей попытки меня просто не поняли, пришлось перейти к грубым методам. Я готова была разнести всю мебель в его комнатушке, лишь бы он дал мне возможность сбежать из города. Разбила дурацкую статуэтку с его стола – мелового льва.
– Сдурела? – промямлил, начиная беситься, филин.
– Я? – возмутилась работница-ведьма. – Давно! А вы только заметили?
Этот толстый тупой человечишка, считающий себя, если не пупом земли, то как минимум властелином судеб, верещал, аки дикий кабан. Покрывал меня матом, обещал вместо отпуска пилюлей выписать. В общем, я пришла к выводу, что еще пару секунд в его обществе – и на одного начальника в мире станет меньше. Ток так и струился в жилах, стекался к пальцам, и на ладони уже чувствовался формирующийся комок. Но я ведь добрая ведьма! Поэтому досчитала до 126, выдохнула и пошла другим путем – отправилась к любовнице генерального – Людочке. За чашечкой чая наябедничала, что мне все нервы поизмотали и т. д. Как и ожидалось, добрая Люда дозвонилась до уважаемого А. Г., и рассказала ему о самоуправстве на вверенной ему территории. Генеральный сильно разозлился и, уже спустя пять минут, имел любопытнейший разговор с горячо ненавистным мною Василием Федоровичем.
– Если Вербная не пойдет в свой законный отпуск, вы тоже с Жанной Сергеевной его лишитесь! – с такими словами А. Г. положил трубку, а я спокойно отправилась домой, собирать вещи для побега. План мой был до идеального прост: умчаться на скором поезде, подальше от Донецка, туда, где я хоть не на долго смогу спрятаться. Папа позвонил родственникам в Коломыю (такой маленький городок на западной Украине) и предупредил, чтобы нас встретили. Нас? Ну, Римма чувствовала мой страх, поэтому и слышать ничего не хотела, заявив, что едет со мной. И я была ей благодарна – вдвоем не так жутко ждать смерти.
Всю дорогу (двое с половиной суток) я затравлено разглядывала каждый куст. Кошмары не позволяли расслабиться. Казалось, что надо мной не только дамоклов меч весит, но и какая-то сволочь, вместо мягких сидений, всюду подсовывает мне игольницы. Каждое действие, каждый шаг, мысль отзывались выматывающей болью. Я практически не спала. Постепенно превращалась в неврастеничку.
В Коломые все было тихим, даже стены домов излучали умиротворение. Но и это меня пугало: мало зданий, много деревьев, скверов и минимум машин – вот он залог покоя и причина свихнуться со скуки для двух девиц из мегаполиса.
Я наотрез отказалась выходить из дома, прячась на пятом этаже, в квартире дяди с тетей, словно принцесса, заточенная в башне. Вот только принца не ждала. Наоборот, оградилась бы от него чем-нибудь. Теперь прекрасно понимаю спящую красавицу. Ей, наверное, ухажер такой же попался, как мне мой убийца. Вот она и спряталась за стенами, увитыми колючим шиповником. Я бы с удовольствием повторила подвиг. И дракона у входа посадила. Но вместо злобного огнедышащего у меня была только Римма – нервная и скучающая. Нервная потому, что не могла выспаться – я кричала по ночам, а спали мы в одной комнате. Пришлось и здесь выставлять купол со звуковой изоляцией. А скучала подруга, потому что в Коломые реально нечем было заняться! Телевизор не работал. Когда происходило чудо, и его включали, то не рябил только спортивный канал и новости. Зато вся библиотека моей тетушки была в нашем распоряжении. Но не читали мы женские романы и классику. Хотя от безысходности добрались и до подобной литературы.
В один прекрасный хмурый день, когда темные облака затягивали серое небо, мне вдруг надоело бояться. Полился дождь и своим шумом немного успокоил мои нервишки. Я попыталась проанализировать происходящее. Красивый парень (как выяснилось, вампир) специально отправился в бар-кафе в поисках легкого перекусона. На ужин ему попалась бледненькая невыразительная девчонка, незаморочливая баба. Однако, съесть ее упырь не смог. Что-то пошло не так...
Что?
Почему тем вечером я осталась жива?
Что спасло меня?
А главное, откуда появился дар ведьмы?
Ладно. Возможно, на эти вопросы я не смогу найти ответ... Пока не смогу. Зато есть другая сторона "монеты" – сила. Я – ведьма. Я могу передвигать предметы, перевоплощаться и наводить мороки. Возможно, скрываться под чужим лицом не получится – вампир меня унюхает. Но я же могу взять тот кол и как запустить им в подлеца!!! Чего это я боюсь его, когда могу сама объявить охоту? Кто знает, вдруг в моей семье были дальние родственники Ван Хельсинга?!
А теперь ответим на главный вопрос: Кто здесь боится хмыря зубастого?!
Да никто!
Кулаки сами сжались при этой мысли. Нас, ведьм, голыми руками, клыками, или что у него там такое, не возьмешь!
– Все, завтра же отправляемся в горы! – полная решимости заявила я, и подруга подняла на меня ошарашенные глаза, оторвавшись от "увлекательной" книги.
– Не знаю, что тебя к этому подтолкнуло, но я только "ЗА!". И кстати, рада видеть, что ты пришла в себя! – оживилась Римма и с блаженством отложила опостылевшую литературу.
Следующим же утром мы поехали в Яремче устраивать себе маленькое приключение. Нас не остановил даже дождь! Машина то и дело вязла в размокшей глине дороги, но все же довезла нас до небольшой деревеньки.
– Ты ж ведьма, сделай что-нибудь! – шепнула мне Римма, косясь на фиолетовые тучи. Но делать ровным счетом ничего не пришлось. Как только мы добрались до дома бабушки, дождь прекратился, облака рассеялись, будто их и не было.
Нас вышла встречать целая толпа. Девчонки, с которыми мы с сестрой в детстве шкодничали, случайно роняя тетушкину бижутерию с балкона, теперь растили собственных неугомонных малышей. Я почувствовала себя абсолютно отставшей от жизни, глядя на молодых мамочек. Многие мои одногодки давно нянчат детей, а у меня даже парня нет! – Несправедливо! Римма, похоже, тоже мучилась подобной мыслью. Но у нее хотя бы был предмет обожания. Невзрачный, худой и в очках – какой уж есть!
Из-за спин веселой толпы выглянуло насупленное и недовольное старческое лицо, щедро укрытое морщинками. Бабушку я всегда помнила как женщину строгую, но любящую. Однако та, которая вышла к нам, была угрюмой, мрачной и буквально источала какую-то угрожающе-устрашающую ауру. При виде ее, мы с Римкой почувствовали панику и схватились за руки, не решаясь пройти в дом.
– Ходімо, дівчатка! (Перевод: * Идем, девчонки! ) – звал дядя, глядя на две застывшие статуи – нас.
Отбросив глупые страхи, мы набрались смелости и, поздоровавшись с бабушкой, обошли ее, шмыгнув в дом. Дальнейшие два часа родственники весело щебетали на мелодичном карпатском диалекте. Римма ничего не понимала, но со всем соглашалась – а зря! Не знала, на что подписывается!
Я же все время чувствовала на себе взгляд бабушки, но старалась не подавать вида, улыбалась и только убеждалась, что меня до сих пор не выпустили из поля подозрительного внимания. За что она меня так невзлюбила? Может она почувствовала во мне перемены? Или просто не узнает?
– А давайте вип'ємо горілки. Дівчата, ви ж п'єте? (* А давайте выпьем водки! Девочки, вы же пьете?) – дядя достал бутылку домашнего самогона.
Я оценивающе посмотрела на многообещающий бутыль. Спиртное мой организм не переваривал! Мы с Риммкой замотали головами, но протест наш прошел незамеченным для присутствующих, потому что они уже распивали спиртное, передавая по кругу одну кружку. Оказывается, это здешняя пастушеская традиция – пить из одной посуды. В любом случае нам пришлось пригубить немного... Хотя это мягко сказано. Наше сопротивление так веселило и раззадоривало моих родственничков, что они были готовы носиться за нами по окрестностям с бутылем и лейкой. Я уже представляла, как вернусь домой и, стыдливо краснея, буду объяснять папе, что его паиньку-дочку споили его же родственники.
В общем, пришлось нам с Римкой покориться суровой пьяной действительности. Мы пили водку со всеми, закусывая огурчиками и шашлыком. Мелодичная украинская речь, звучащая задорными переливами, возвращала в прошлое, заставляла вспомнить такое приятное, гордое чувство патриотизма. Я – настоящая хохлушка, и мне это слово никогда не казалось ругательным! Наоборот, забавным! Я признавалась в любви своей родине, окружающим нас смерекам, горам, ручейкам. Думаю, если бы я накрыла свой стакан ладошкой, эта эйфория настала чуть позже... А так – переобнимала и облобызала все окружающее.
9. Ночь признания и борьбы
Карпаты спали. Отдыхали мои племянники, дяди, тети. К священной огромной кости мчались сквозь сон собаки во сне. И только мы с Риммой сидели в столовой у печи и печально смотрели на огонь. Голова не болела – после домашнего самогона, тем более карпатского, мигрень отсутствует. Проблема в том, что у меня лично наличие головы вообще не проявлялось. Я будто зависла. Только одно мешало насладиться этим приятным состоянием: одолевало какое-то подозрительное чувство страха, ожидание опасности.
– Ох уж мне этот самогон! – вздыхала рядом подруга, мечтавшая плюнуть на все и превратиться в пантеру, чтобы завалиться лапами к верху на теплом полу.
– А ты б, душа моя, увереннее отказывалась! – издевалась я, чтобы хоть как-то отогнать отрицательные эмоции.
– Твоим родственничкам откажешь! – махнула рукой Римма, вспоминая начало дня. Я была свидетелем, как мои дядьки и тети реагировали на отказ выпить: чем больше говоришь "нет", тем больше тебе наливают.
Мы рассмеялись, удивляясь, как выстояли в борьбе за трезвость и окончательно не спились.
Скрип двери нарушил хрупкую атмосферу еще не устоявшегося в наших душах покоя. Шорох, шаги и бурчание доносились из коридора.
– Оце приперлася! І кішку цю обідрану з собою привезла! На що її брати треба було! (* Вот приперлась! И кошку эту драную с собой привезла! Зачем было ее брать!) – ругалась бабушка, выходя из своей комнаты в столовую, где сидели мы, разместившись на полу.
Услышав про "кошку", Римма выпученными глазами уставилась на меня, потом на ссутуленный силуэт в темноте. Мы обе обернулись к появившейся фигуре, занявшей все пространство в двери. На фоне мрачного очертания сверкнули ненавистью блеклые старческие глаза.
– Чого витріщілись? (* Чего вытаращились?) – Рявкнула бабушка. – Нема в мене терпіння до кицьок. А тим паче, до перевертнів. (* Терпеть не могу кошек. А тем более оборотней. )
Я думала, что Римма потеряет сознание, ну или мы обе проснемся от очередного дурного сна. Даже ущипнула себя за ногу, но так и не очнулась, что доказывало – все происходит наяву. Оставалась вероятность того, что у меня заложены или воспалены уши. Судя по тому, как Римма терла свои, – она сделала те же умозаключения.
Бабушка стояла уже у стола, наливая стакан молока, и продолжала бубнеть в том же духе.
– Офигеть! – слетело с губ подруги.
– О! – возмущенный вопль старушки заставил Римму пожалеть о выпущенном на свободу слове. – То вони ще й мови нормальної не розуміють! Хто вас навчав? Що у школах вчителі поперевелися? (* Так они еще и человеческого языка не понимают! Кто вас учил? В школах что, учителя перевелись?)
– Ба, тобі щось наснилося? (* Ба, тебе что-то приснилось?)– решилась спросить я, надеясь, что все это недоразумение.
– Тобі ще й вуха позакладало! Де ти цю кіцьку знайшла? (* Тебе уши заложило? Где ты эту кошку нашла?) – не унималась бабушка.
– Про яку ти кажешь? (* О какой кошке ты говоришь?) – уточнила я на всякий случай, чтобы проверить, не сошла ли с ума.
– Не прикидайся дурепою! (* Не прикидывайся дурой!) – она внимательно посмотрела на меня. – Про ту, що поруч із тобою сидить! Чи ти хочеш сказати, що в мене очі повилазили? Я що за свої двісті років не можу відрізнити, де справжня людина, а де перевертень! За кого ти мене маєш? (*О той, что сидит рядом с тобой! Ты хочешь сказать, что меня зрение обманывает? Я что, за свои сто лет не смогу отличить человека от оборотня, по-твоему? За кого ты меня принимаешь?)
Наши челюсти отпали совершенно синхронно и звучно.
Бабушка тем временем уселась за стол, как ни в чем ни бывало допивая молоко.
– Ба, тобі справді двісті років? (* Ба, тебе действительно двести лет?) – все еще приходя в себя озвучила я интригующий нас вопрос.
– Ну, трошки прибрехала. Сто десять, якщо тобі так цікаво, (* Ну, немного приврала. Сто десять, если тебе так интересно.) – она все же напоминала мне потерявшую рассудок. Римма поддержала меня, покрутив пальцем у виска.
– Нащо було з собою цю кішку волокти? Вони ж ті ще падлюки! Ніколи не вірила перевертням, а зараз мушу терпіти цю гидоту у своїй хаті! Кажу тобі, позбався її першою ж нагодою! (*Зачем было с собой кошку тащить? Они ж еще те сволочи! Никогда не верила оборотням, а сейчас должна терпеть эту мерзость в своем доме! Говорю тебе, избавься от нее при первой же возможности!) – пусть она и не смотрела в нашу сторону, но мы внимательно вслушивались в ее бормотание.
– Как думаешь, она лунатик? – в недоумении поинтересовалась подруга. Я только пожала плечами – меня в этом мире больше ничто не удивляло! Лунатики – тем более!
– Поки ти у моєму домі, кажи вже дивлячись у вічі! (* Пока ты в моем доме, говори, глядя мне в глаза!) – бабушка резко обернулась, уставившись на Римму таким страшным полным ненависти взглядом, что подруга, сидевшая на корточках, упала. В старческих глазах полыхало пламя. Или у нее просто зрачки красными стали? Даже у меня мурашки по коже промчались табуном. Бабушке показалось мало этого запугивания, так она еще и одним взмахом руки заставила лицо Риммы измениться, принимая черты пантеры. Та отшатнулась, ползя к стене и закрываясь руками.
– Бабушка, ты умеешь колдовать? Ты ведьма? – меня, конечно, шокировало открытие, но еще больше – факт нападения на мою подругу и вызов ее скрытой натуры наружу без ее на то согласия.
Бабушка отвлеклась на вопрос и повернулась ко мне, оставив подругу в покое.
– Ти що, нормальною мовою розмовляти не вмієш? (* Ты что, на нормальном языке говорить не умеешь?) – ее суровость заставляла ощетиниться не только оборотня, мне и самой хотелось зашипеть от страха.
– Ти відьма? (* Ты ведьма?) – если она понимала только украинский, то я тоже перешла на него. – Ось звідки в мене цей дар! (* Вот откуда у меня этот дар!)
– А що, вважала, що ти тут така єдина? Ні, люба моя! У цій місцині майже десять відьом! Дуже сильних відьом! (* А что, думала, ты одна тут такая? Нет, милая. В этой местности почти десять ведьм! Очень сильных ведьм!) – даже такая, казалось бы, простая новость прозвучала из ее уст словно угроза: мол, шевельнитесь – и наша банда отправит вас на тот свет в считанные секунды.
Что же касается моего предположения о наследовании дара от бабушки, она все же решила это прокомментировать. Только вот гордости за внучку явно не испытывала.
– Не зовсім від мене цей дар! (* Не совсем от меня этот дар.) – с нотками ненависти произнесла бабушка, присев на стул и приглашая меня сесть рядом. – Є такий жорсткий закон: коли одна відьма помирає, передає свою силу наступниці. У нашій сім'ї магія передається від бабусі до онуки, і тільки по жіночій лінії! Але з твоїм народженням дещо змінилося. Жодна з наших дівчат, що зараз у цьому домі, не має таланту. Вони можуть трошки лікувати дотиком і все. Ти відібрала силу не тільки у мертвих, а й у живих! – снова полный ненависти взгляд в мой адрес, и я чувствую, как больно сжимается сердце. – Магія чомусь прийшла сама й обрала тебе. Тієї ночі, коли народилась ти, кожна з відьом нашого селища втратила частину своєї сили. Ми бачили знак у небі... недобрий знак! Віщуючий смерть, страждання... (* Есть такой жесткий закон: когда одна ведьма умирает, то передает свою силу преемнице. В нашей семье магия передается от бабушки ко внучке, и только по женской линии! Но с твоим появлением кое-что изменилось. Ни одна из наших девочек, спящих в этом доме, не имеет таланта. Они могут лишь немного лечить прикосновением, и все. Ты вобрала в себя силу не только мертвых, но и живых! Магия почему-то пришла сама и выбрала тебя. Той ночью, когда ты родилась, каждая из ведьм нашего селения потеряла часть своей силы. Мы видели знак в небе... Плохой знак! Он предвещал смерть и страдания...)
Я не могла поверить, что вижу ненависть, жгучую ненависть в старческих глазах.
– Ти висмоктала силу усіх попередніх поколінь! Такого не мало статися! Світові не витримати таку відьму! А тобі не втримати таку силу! (* Ты высосала силу всех прошлых поколений! Такого не должно было случиться! Миру не выдержать такой ведьмы! А тебе не удержать такую силу!)
Она хлопнула кулаком по столу, вперившись в меня пронизывающим взглядом, желая вырвать из меня "подарок", о котором я не просила. Хуже всего то, что бабушку я, как ребенок, как часть семьи, совершенно не волновала. Эта свихнувшаяся старуха видела во мне исключительно носителя опасной силы. И в сердце от этого вонзались невидимые иглы.
Совесть, наверное, проснулась и начала борьбу за право существования в измотанном годами организме старой женщины, потому что ее лицо изменилось. Маска жестокой и расчетливой ведьмы на мгновение слетела с лица, и бабушка испуганно посмотрела на сидящую перед ней девчонку, которую когда-то носила на руках и называла "янголятком". Успокоившись, она положила ладонь на мою руку, которую я по инерции отдернула.
– Ще коли люди тільки з'явились у цій місцині, одна дівчина пішла в гори. Вона обрала для прогулянки не той час. Негода розігралась не на жарт. Дівчина мало не загинула. Було вже темно, і вона не бачила куди йшла, земля тікала з-під її ніг, і вона мало не зірвалася зі скелі. Але поганого не трапилося. Чомусь Вищі сили вирішили врятувати її та зробити вмістилищем давньої магії. Ту дівчину звали Гелеста. – Зачем-то начала рассказывать сказку бабушка, и даже Римма прислушалась. – Коли вона спустилася у полонину, то була вже зовсім іншою. Вона допомагала людям, лікувала, могла передбачити події. Вона стала першою відьмою, й від неї пішов наш рід. Це її магія тече в тобі. Від неї ми отримали й дар бачити майбутнє. Ти маєш знати історію своєї сім'ї. (* Еще когда люди только появились в этой местности, одна девушка пошла в горы. Она выбрала не то время для прогулки. Непогода разыгралась не на шутку. Девушка едва не погибла. Было уже темно, и она не видела, куда идет. Земля уходила из-под ног. Несчастная чуть не сорвалась со скалы. Но плохого не случилось. Почему-то Высшие силы решили спасти ее и сделать вместилищем древней магии. Ту девушку звали Гелестой. Когда она спустилась в долину, то была уже совсем другой. Она помогала людям, лечила, могла предсказывать будущее. Она стала первой ведьмой. И от нее пошел наш род. Это ее магия течет в тебе. От нее мы получили дар предсказания. Ты должна знать историю своей семьи. )
Она посмотрела на меня так, что захотелось спрятаться или забиться в угол, откуда она меня не выцарапает.
– Я бачила твоє майбутнє! Твоя сила буде зростати. Ти збожеволієш від того, що вона буде їсти твої нутрощі. Ти будеш як бомба. Ти згубиш не тільки своє життя, а й багато інших. І це станеться незабаром.
– І нічого не можна зробити? – мне не верилось, что нет выхода. Даже Сашка говорил о динамике магии во мне, поэтому бабушкины запугивания подействовали. Но не могу я принять факт неминуемой гибели. Римма взяла меня за руку, показывая, что мы справимся со всем.
– Можна було! – сказала она. – По твоєму народженні ми з іншими відьмами провели один обряд, щб ти не змогла нікому нашкодити! Але, я бачу, щось тебе пробудило! Що то було? Що звільнило тебе? Що об'єднало тебе з перевертнем, який вбив своїх рідних: мати при народженні, батька при першому обернені! Зв'язок з такими потворами – перший крок до жахіть, що стануться у майбутньому. Цього не має статися!
Я получила больше ответов, чем хотела. Магия спала во мне долгие годы, пока один изголодавшийся беспечный вампир не наткнулся на дремавшую ведьму и не пробудил ее укусом. А теперь незнающая, что делать с растущей силой, ведьма превратится в антихриста, который принесет смерть многим людям.
По моим щекам потекли горячие слезы, я каким-то образом видела жуткую картину гибели друзей, родителей, всего, что я так люблю. А потом смотрела на здание, разрушенное моей силой. Я точно знала, что под розвалинами – люди, и не только они. Там гибли невинне существа. Я чувствовала их души... И меня что-то втягивало в этот ужас, напоминающий ад. Внутри все сжалось, заболело. Сердце, будто в железных тисках, отчаянно пыталось биться. Из меня выходила жизнь.
"Я не должна была появляться на свет... – металась мысль в голове. – Я... Даже родные, моя семья, так считают. Я должна... умереть..."
Я все падала и падала во тьму, как Алиса в норе Белого кролика... Отчаяние и ненависть к самой себе, жуткая боль в груди, слезы – я уже сама себя казнила, дотягиваясь до подсунутого поближе ножа... Взяла его, обратила острие к венам перевернутой руки...А потом...
Стоп! – Вдруг крошечная пылинка здравого разума пробудила во мне желание бороться за себя и отогнать прочь навязанную магию. – Я еще ничего не сделала! Будущее можно изменить! Все зависит от меня и от тех, кто рядом со мной.
Если во мне есть магия, если ее так много, как об этом говорят, так пусть проявится! Сейчас же! Пусть поможет! Пусть заставит этих самоуверенных старух бояться меня! А их было много! Да-да! Все ведьмы селения были здесь, в этой крохотной комнатушке, наблюдая за убийством одного родственника другим. Стоило только закрыть глаза, чтобы увидеть тени ведьм: одна, две, три, четыре... шесть. Их девять, а нас только двое. Но мы сильнее!
Они тоже пытались показать, на что способны: соединив свою волю, направили силу на меня, подбросив мое несчастное тело к потолку, и придавили мощной энергией. Казалось, я зажата между двумя железными плитами и они постепенно сдвигаются, надеясь превратить меня в лепешку. Я кричала, кричала что есть мочи, но никто, даже если бы очень захотел, не услышал – невидимый кляп скрывал любые звуки. Ведьмы ведь не хотели разбудить кого-то из отдыхающих в соседних комнатах. Им не нужны были свидетели!
Как же это отвратительно: вся их хладнокровность, с которой они так просто и легко, без какого-либо зазрения совести готовы уничтожить того, в ком течет их же кровь!
Римма не смогла просто так смотреть на мои мучения. Когда все взгляды теней и моей бабушки были устремлены к жертве, распятой под потолком, у подруги появилась небольшая доля свободы, и она не растерялась, – воспользовавшись спасительным мигом, чтобы скинуть личину человека, вцепиться в руку старой женщины, недавно называвшей меня своей внучкой. За такую дерзость оборотня отшвырнули с неистовой силой, "размазав по стене". Тело черной пантеры издало жуткий звук ломающихся костей. И это взорвало последние печати...
