Текст книги "Лев и монстр (СИ)"
Автор книги: Ольга Боярышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
– Ну, что ты такое говоришь, конечно же я волнуюсь, но если ты отойдешь от меня хоть на шаг, мне кажется я свалюсь в обморок.
– Поэтому ты так цепляешься к Лаену? – спокойно спросила Керри.
– Если вам от этого полегчает, то можете меня даже ударить, – не выдержал я, скрывая улыбку.
– Ох, – Ханна поднесла руку ко лбу. – Я б с удовольствием, – и поменявшись в лице, – но боюсь сломать об тебя руку, – как можно злее проворчала она.
– Ханна успокойся.
– Да ты посмотри на него, он же даже в дорогущем костюме выглядит, как гора мышц. Когда к нам подойдет мой Герберт, я хочу, чтоб этого дикаря рядом не было.
– Он воспитывался в семье учителей, между прочим. И не в шалаше каком-нибудь, а в наших городских школьных стенах. Так что побольше уважения, – осадила Керри сестру.
Та взглянула на меня как-то по новому, промолчала и, под приветственную речь придворного, мы вошли в бальную залу жениха Ханны.
Помолвка проходила в три этапа: представление, фуршет-общение и танцы.
Если представление прошло еще куда ни шло быстро, то общение для меня оказалось настоящей пыткой. Все обходили Керри стороной, причем было такое ощущение, будто вокруг нас свят круг начерчен, не иначе, заходить за который, строго настрого запрещало чувство самосохранения каждого присущего. Здоровались некоторые исключительно кивком головы. Раз я уловил такую фразу: ” У неё, наверное, и платья то ни одного нет”
Я поискал глазами обладательницу этого голоса и, встретившись с ней взглядом, послал самую плотоядную улыбку. Девушка застыла в ужасе и скрылась подальше от нас.
– Прекрати.
– Что? – я приблизился к Керри.
– Не делай так больше. Если хоть кто-нибудь увидит меня хохочущей, то плакала моя репутация.
– Так ты заметила это бегство? – наверное, тоже расслышала эту курицу. – Может, я тоже себе репутацию создаю. Еще покруче твоей будет.
– Да? И какую? Похотливый дикарь? – она откашлялась, подавив смех.
– А ты представь, теперь детей будут пугать монстром и её похотливым дикарем. Я уверен, вскоре про тебя и забудут. – тут меня немного понесло. – Дамы будут падать в обморок, стоит лишь упомянуть обо мне. Эдвард и Дарья, как самые опытные и искусные в сплетнетческих делах, помогут придумать пару страшилок типа: “бойтесь отпускать невинных девиц от себя даже на шаг, ведь Похотливый дикарь никогда не спит и только и ждет, чтоб их обесчестить.
– О, нет! Это же не честно, ты затронул самое сокровенное, – она еле сдерживала смех, прикрываясь платком.
– Ну тогда: “берегите своих собак, ведь он не брезгует ни чем”.
Она отвернулась от толпы и повернувшись, начала смеяться-кашлять в платок, что-то бормоча.
– Ну при чем тут собачки? Бедные животные. Извращенец несчастный, – расслышал я сквось её смех.
– Вам не здоровится, госпожа Бонстер? – перед нами появился старейшина Билли Фарум.
Вот его только не хватало. А ведь только все веселье началось. Керри мгновенно сменила выражение лица и обернулась.
– Нет, нет. Ну, подумайте сами, какая зараза осмелится ко мне прицепиться?
– Раз так, позвольте я к вам прицеплюсь и осмелюсь пригласить вас на танец?
“Что?!! На танец?!! Да ты хуже любой заразы!”
Мне хотелось, чтоб именно такие мысли витали в голове у Керри, пока этот мерзавец брал её в свои руки. Он был одет в дорогой костюм, предназначенный для таких событий, Керри же, при этом, смотрелась немного неуместно: все те же строгие нотки в костюме и никакого шика. Темно синий пиджак и юбка свободного кроя. Пучок волос на голове, ненавящевые бусы из натурального жемчуга и такие же серьги. Когда я увидел её в этот вечер в этом наряде, то был очень удивлен и разочарован. На днях, мы рано утром поехали за платьем Ханны. Зайдя в магазин, Керри направилась почему-то к мужским костюмам. Увидев удивление на моем лице, она сказала:
– Ты тоже приглашен. Сейчас тебе что-нибудь подберем.
Я не ожидал такого поворота, но мне понравилась эта идея. Она долго перебирала модели и остановилась на одном.
– Примеряй вот это, но надо найти другую рубашку с воротником повыше, чтоб скрыть шею. Ты пока иди одеваться, рубашку тебе принесут.
Я уже застегивал последнюю пуговицу, поэтому выглянул из-за ширмы. Керри стояла в голубом легком платье с атласными лентами и смотрела на себя в зеркало с печалью. Затем распустила волосы и расправила их на одну сторону. Я даже мотнул головой, отгоняя эту невинную девичью красоту с её образа, но она не исчезла. Затем быстро забежав за ширму, переоделась и крикнула Ханне поторапливаться.
– Лаен, ты уже оделся?
– Да, – я вышел и предстал во всей красе.
Она как-то машинально подошла, поправила манжеты, воротник и пропущенную мной пуговицу и, увидев, что я на неё смотрю.
– Что? Такой костюм должен идеально сидеть и не вздумай снова расстегивать пуговицы.
– У тебя локон выбился, – я пристально смотрел на еще не исчезнувший образ милой девушки, который выдавал этот локон, но поправив его, она вновь стала строго женственной. Похоже её это немного смутило.
– Осталась обувь и прическа.
– А что с моей прической не так?
– Все не так, – с коварной улыбкой ответила она и тем же вечером меня постригли в примерного мальчика.
И вот? я стою красивый, в черном костюме и белой рубашке с воротником стоечкой, с новой прической, потыюсь понять нравятся ли мне эти черные кожаные туфли и выходит она.
– А где голубое платье? – спросил я быстрее, чем подумал.
Она остановилась, не дойдя до лестницы.
– Платье?!
– То, которое ты примеряла в магазине.
– Подсматривать не хорошо. Не учили такому? – она нахмурилась и стала спускаться вниз, я за ней.
– Меня, значит, ты вырядила, а сама опять, как мышь дипломированная оделась? Я тогда тоже что-то поудобнее надену, – и стал идти обратно.
– Не смей! – крикнула она. – Ты прекрасно выглядишь.
– Спасибо я знаю, но…
– Они будут смотреть на тебя, – быстро призналась она, я остановился. – И меньше на меня.
– Ядовитые курицы? – дошел до меня её замысел.
Она кивнула и спустившись, мы пошли к карете.
Я попытался представить её вновь, здесь в этом платье, с распущенными волосами, танцующую под приятную музыку. Одной рукой я прижимаю её к себе, во второй держу её руку. И почувствовал в руке вдруг нож.
– Как только этот танец закончится, убей её, – приказ моего, якобы настоящего хозяина, прозвучал тихо, но от этого меня всего затрясло.
Я повернулся и увидел лишь его удаляющуюся спину, затем перевел взгляд на Керри. Её взгляд был также направлен на Грегори Виворта, а затем она посмотрела на меня и время будто остановилось. Она все поняла, поэтому взгляд её был такой, как смотрят на смертельно больного – когда знаешь, что исход только один.
Музыка ещё играла, Керри не сводила взгляд с меня, а я с неё. Пышные платья, дорогие костюмы, драгоценные украшение – это все цинично и низко. Хрустальная люстра, зарубежные ламбрекены, деревянная мебель – мелко и меркантильно. Всё это мелькало и мелькало под прекрасную музыку, а в голове стоял лишь гул и замерший стук сердца. Ведь все, что мне нужно сейчас – это чтоб она не смотрела на меня так.
“Ведь я никогда не причиню ей вред. Уже никогда.”
Но она не знает этого и мне страшно представить, что сейчас прокручивается в её умной голове. Она ко мне не подойдет, это точно. Как бы поступил я, если бы думал, что меня сейчас убьют? При этом меня никто не защитит и моего убийцу вряд ли что-то сможет остановить. Она сбежит.
Как только музыка стала утихать, она скрылась в толпе. Я поспешил её догнать.
– Стой, – она выбежала на улицу и понеслась в сторону сада. – Керри подожди, – я бросился за ней, выкидывая нож в ближайшие кусты.
Я нагнал её быстро и захватил сзади, прижимая её руки к телу. Хорошо, что ночь уже вступила в свои права и никто нас не видел.
– Нет! Лаен, не надо, – забилась она.
– Да успокойся ты, я не причиню тебе вреда, – но она, кажется, не расслышала, пришлось стиснуть её посильнее. – Я не собираюсь тебя убивать.
Видимо, мои слова все же дошли до неё, и она перестала вырываться.
– Нет? Почему?
– А почему я должен это делать? – вопрос её обескуражил.
– Но Грегори же подходил к тебе, я видела. Что он тебе приказал?
– Он дал мне нож и приказал убить тебя, как только закончится танец. Но я этого не сделаю.
– Почему? Это же приказ!
– Такое чувство, будто ты не рада, – улыбнулся я.
– Я очень рада, но я не понимаю…, – я отпустил её и произнес, как само собой разумеющееся.
– Потому что Грегори Виворт идиот, – она глянула на меня, в ожидании объяснений, но было видно, что она меня уже не боится. – Он подошел и произнес: “Как только этот танец закончится, убей её”.
– И? – нервно вырвалось у неё.
– А то, что он не уточнил кого. Может, я муху должен убить после танца, откуда мне знать, о ком именно идет речь?
– То есть, он должен был сказать мое имя?
– Ну…– замялся я.
– Что?
– Пришлось бы муху назвать в твою честь и таки умертвить бедное создание. Понимаешь, очень сложно заставить человека сделать то, чего он делать не хочет. Всегда можно понять приказ по своему, – я понимал, что это не совсем та правда, которую я, наверное, должен был ей рассказать уже давно, но почему-то еще не мог.
– Это радует. И немного пугает, – она нахмурилась. – Выходит, что ты мог спокойно обходить все мои приказы?
– Пф. Да разве ж это приказы? Ты на собак своих жешче кричишь, чем на предполагаемого раба, – я засмеялся.
– Что? Да я полгорода в страхе держу уже столько лет, – улыбаясь, возмутилась она. – Сейчас, как дам тебе, промеж глаз за то, что раньше этого не говорил, – она, шутя замахнулась и засмеялась вместе со мной.
В нашем смехе явно просматривались истерические нотки. Нервная ночная пробежка дала выхот вот таким способом.
– Так, так, как это удачно я зашел, – из-за деревьев вышел мужчина с бутылкой вина.
От неожиданности Керри сделала легкий прыжок в мою сторону и испуганно схватилась за сердце.
– Вильям? Тебя не приглашали, – вдруг резко произнесла Керри. – Уходи или я позову охрану.
– Это тот, которому отказала Ханна? – тихо спросил я.
– Она мне не отказывала, это все она. Она разрушила нашу любовь, – начал кричать мужчина указывая на Керри.
– Лаен, пошли в дом, я не собираюсь выслушивать нетрезвого сумасшедшего, – она развернулась, чтоб уйти.
– А я смотрю, ты себе игрушку завела. Ну, а кто же по доброй воле согласиться быть рядом с монстром. Ты все её приказы исполняешь хорошо? – он растянулся в противной ухмылке.
– Заткнись, Вильям. Лаен, пошли, пожалуйста, – хоть вся эта ситуация мне и не очень нравилась, но мне бы не хотелось устраивать здесь скандал, поэтому я пошел за Керри.
– Иди-иди, пес послушный, исполняй приказ. И возможно твоя хозяйка позволит тебе согреть ночью её постель.
Я развернулся и четким ударом врезал ему кулаком в челюсть.
Послышался звук битого стекла и мужчина вскочил с осколком в руках.
– Отзови своего щенка, шлюха, – разъярился Вильям, выплевывая кровь и ощупывая свою разбитую губу.
– Вильям, мы сейчас уйдем и забудем обо всем, что здесь произошло. – голос у Керри был четкий, спокойный, движения плавные. Она встала спереди меня и мы начали потихоньку отступать в сторону дома.
– Забудем? Ты мне всю жизнь испортила тварь! – и он бросился на неё.
Что там было дальше? Рывок, острая боль обожгла сначала ладонь, которую я выставил защищая Керри, затем боль в плече. Со всех сил приложил его головой об свое колено и он, наконец, вырубился. Рядом замелькали выбежавшие на шум гости.
– Лаен?! Лаен! – звала Керри. – Врача быстро!
Холодные пальцы зажали рану, и я провалился во тьму. Как ни странно, но эта тьма меня уже не пугала, возможно, потому что я перестал бояться тех чудовищ, которые там когда-то обитали. А как иначе? Ведь у меня теперь есть свой личный монстр.
Глава 9
Когда я открыл глаза была, видимо, глубокая ночь. Где я? В большие окна с решетками бил мягкий лунный свет. Я точно в верхней спальне Керри, потому что такой удобной кровати больше нет на всем белом свете. Тишина. Нет, тихое, спокойное дыхание раздавалось где-то совсем рядом справа. Я повернулся, чтоб посмотреть кто здесь и не смог сдержать легкий стон. Правое плечо отдалось резкой болью, которая стрелой метнулась к затекшей шее и голове. Рядом быстро зашевелились и зажгли небольшую свечу.
– Прости. Разбудил? – прохрипел я не своим голосом.
Рядом с кроватью стояла раскладная кушетка, полулежащая на ней Керри, сонно мне улыбалась.
– Очнулся. Как ты себя чувствуешь?
– Как человек, которого пырнули осколком. Кстати, что там? Жить, похоже, буду.
– Конечно, будешь. Вот только попробовал бы мне умереть, – сказано это было грозно, вот только блеск в покрасневших глазах и пристальный взгляд говорили о том, как она волновалась за меня. – Врач долго с тобой возился, но перед уходом назвал тебя везунчиком.
– О, это моё второе имя, поверь, – я улыбнулся ей своей самой беззаботной улыбкой. Пусть не думает, что меня так легко прикончить.
– Мне бы такое имя, хотя бы третье или четвертое.
Керри вышла и вскоре в комнату пришел Эдвард, он помог мне добраться до душа, вымыться, переодеться и перевязать рану.
– На самом деле, все не так страшно, – сказал я ему после того, как зубы перестали стискиваться от боли и я вновь оказался на любимой кровати.
– Правда? – он издевательски изогнул бровь. – Я-то думал, что после недели в бреду и лихорадке можно уже и не очнуться.
– Недели?
– А то. Врач только вчера позволил отлучиться от тебя. Болевой шок, потеря крови и вспоратая глубокая рана – это не шутки. Но ты молод и селен, пару-тройку недель и все заживет, – он дружески похлопал меня по плечу и ушел, позвав Дарью.
Девчонка тоже печально поохала, но забрав грязное постельное белье, улыбнулась и добавила:
– Прям герой, – гордо вздернула подбородок, – спасший нашу прекрасную госпожу, – захихикала и убежала.
– Ага, – усмехнулся я ей вслед, – герой недоделанный, – если б они знали, что вместо этого, я по приказу мог бы сам убить их госпожу.
– Какой есть, – донеслось из-за двери. Зашла Шанталь с подносом полном еды.
– У вас там что, поочередный караул, что ли? – её мне только не хватало. Сейчас как начнет ворчать, так пожалеешь, что никто не догадался меня добить.
– Не волнуйся, я последняя у тебя на сегодня. Я вижу ты рад. Вот и прекрасно. А госпоже поспать надо, пусть отдохнет, – она поставила поднос с бульоном и принялась меня кормить.
– Я сам, – попытался я возразить.
– Левшой заделался? – она выхватила ложку и не обращая внимания на мой протестующий взгляд, сунула мне её в рот.
Трапеза прошла в тишине. Еда растопила мое грозное сердце, поэтому на Шанталь я даже перестал глядеть. Скормив мне все до последней крошки, кухарка просияла и казалось, вот вот готова меня обнять. Но, хвала небу, сдержалась и отставив поднос, принялась искать на тумбочке какую-то банку.
– Врач велел выпить как поешь. Нако держи, – желтая жидкость с запахом трав чуть не пошла обратно, но смилостивилась и нырнула в желудок.
– Сонное успокоительное? – узнал я вкус.
– Да, но оно слабое и подействует не сразу. Через часик где-то. Хочешь я тебе пока книгу какую почитаю? – она кивнула на огромный книжный стеллаж.
Я усмехнулся.
– Да. Есть там одна – “теория Марольда Гондрата о взаимнополитических отношениях стран мира бывшего союза Эднеров”, – у кухарки округлились глаза, а когда она поняла, что я шучу, то улыбнулась и присела на краешек кровати.
– У нашей госпожи вряд ли найдется место для приятной слуху и сердцу литературы, – она опустила взгляд, рассматривая свои немолодые и шершавые руки, гладя их и отчего-то смущаясь.
Мне даже стало немного не по себе. Затем она заговорила.
– У Керри есть много других качеств и умений, которые достойны похвалы и уважения. Да, несомненно, её репутация оставляет желать лучшего, но история её жизни объясняет многие моменты и оправдывает некоторые поступки. Я хочу сказать, – она, наконец, подняла на меня взгляд, – что Керри достойна того, чтобы спасти ей жизнь. И я очень рада, что ты это тоже понимаешь. Иначе, ты бы не бросился её защищать, не так ли? – она выжидательно на меня уставилась.
По правде говоря, я не совсем понял, чего она от меня сейчас хочет, но на всякий случай, кивнул. Это вроде её успокоило и она, захватив поднос, оставила меня одного.
Решив, что эта тирада была вместо спасибо, я поудобней устроился для сна. Тем более что лекарство уже потихоньку начало действовать. На что она надеялась? Что я скажу, что безумно люблю их госпожу и всегда брошусь спасать её ценой собственной жизни? Ну, тогда она ,похоже, была бы не далека от истины.
Последующая неделя была прекрасна: меня кормили, поили, ухаживали, помогали подняться и кидались на помощь при малейшем писке.
– Кажется, кое-кто тут уже бока отлежал, – ну кто бы так еще мог сказать? В комнату вошла кухарка, бросила на кровать чистую одежду и не забыла одарить строгим взглядом. – Не хочет ли, наш господин, перед ужином подышать свежим воздухом?
– Шанталь! – Керри подняла взгляд от своих документов, возмущенная таким заявлением.
– Вот, вместе и сходите. Вон, у самой от своих бумажек глаза красные, да опухшие.
– Хорошо, пойдем, – снисходительно согласилась Керри, лишь бы та побыстрее ушла.
– Молодцы, – просияла Шанталь, любовно глядя на нас по очереди, и ушла.
– Помоги мне, пожалуйста, с рукавом, – попросил я Керри и сел на кровать.
– Конечно, – она села рядом и, уж честно, не знаю, как так вышло, но случайно, неудачно вывернувшись, мы застыли в очень опрометчивой позе. Так близко, что я почувствовал тонкий аромат её волос, услышал, как участилось её дыхание. Моя рука непроизвольно потянулась к её талии и я попытался её поцеловать.
– Лаен, – она увернулась и сделала пару шагов от меня, – а давай возьмем на прогулку собак? – я видел, она немного дрожала, но всеми силами пыталась это скрыть.
– Тогда тебе придется одеть свою паранджу, – проговорил я, так же плохо пытаясь скрыть свою неловкость.
– Не хочу.
– Не хочешь? Это что бунт? – пошутил я, потихоньку успокаиваясь.
– Да, – поддержала она.
– Бунтарка, – ласково усмехнулся я и открыл перед ней дверь. – Вот я участвовал в бунте два года назад. Вот это был бунт. Низачто не угадаешь, кто был его зачинщиком…
Шли дни, лето приближалось к своей середине. Рука все еще болела, но быстро заживала, поэтому меня начали потихоньку вновь впрягать в легкие домашние дела. Время почему-то бежало неимоверно быстро и вот, уже через неделю должен был состоятся совет, на котором объявят о новых реформах. Все это понимали и потихоньку атмосфера в доме начинала принимать выжидательную позицию.
– Госпожа, к вам дипломатическая карета пожаловала, – Дарья застала нас в саду за игрой в шахматы. Мы переглянулись.
– Я сама, – резко сказала Керри и встала. – Надеюсь, это ненадолго.
Я остался в саду, складывая шахматные фигуры в коробку и еле сдерживал порыв кинуться за ней в кабинет. Зачем Билли Фарум приехал? В любом случае, ничего хорошего от него ждать не приходится.
Выждав положенные “ненадолго” полчаса, я пошел к дому. Кареты уже не было и я поспешил к Керри, чтобы поскорее узнать причину визита незваного гостя. В кабинете её не было, в нижней спальне тоже.
– Дарья, где госпожа? – на миг я испугался, что она уехала с ним.
– Была на кухне, – ответила девушка и я с облегчением выдохнул.
Но на кухне её тоже не было и у собак, и вообще нигде.
– Посмотри возле озера, – вдруг произнесла кухарка, когда я проходил мимо.
– Что?
– Говорю, тапочки не забудьте одеть, когда вернетесь с озера, а то грязи в дом нанесете. А там, между прочим, дождь начинается.
Я кивнул. И нашел её под ивой. Она явно уже перестала плакать и с пустым взглядом смотрела на вертевшийся в её руке нож. Я стоял в пару метров от неё, не решаясь подойти. Этот взгляд – в нем было что-то пугающее. И мне так не хотелось, чтоб в этот момент её мысли витали в грешных зарослях. Она ведь такая хрупкая, добрая, они ведь её затянут, а потом задушат. Пошел дождь, мелкий, теплый летний дождь. Керри подняла лицо к небу и зажмурилась, позволяя капелькам стекать по своим шекам, губам. Казалось, что она успокоилась и совладала с плохими мыслями, но вдруг она резко поднялась и со всей силы швырнула нож в озеро. Размытая дождем земля стала скользкой, и по округе разнесся громкий визг.
– Держу, – я схватил её за руку не позволяя съехать в воду.
– Как всегда? – Керри встала на ноги и, осмотрев себя, закрыла лицо руками. – Я грязная.
– Ничего страшного, сейчас все отмоем.
Она медленно пошла в сторону дома.
– К сожалению, не всю грязь в моей жизни можно отмыть, – тихий голос, полный отрешенности, поселил в моем сердце тревогу.
*
– Кто знает, чего хотел этот ублюдок? – спросил я за ужином у приближенной к Керри троицы.
– А что, поесть в тишине уже нельзя? – зыркнула кухарка.
Я бы не стал у них спрашивать, но Керри заперлась принимать ванну, затем попросила ужин к себе в комнату и ходила мрачнее тучи.
– Можно и в тишине, но под звон разбитых коллекционных чашечек, – я зло покосился на стеллаж Шанталь.
– Тоесть, твоих коленных чашечек тебе потом не жалко будет? – вернула мне угрозу кухарка.
– Он предложил ей повышение, – не глядя на нашу перепалку ответил Эдвард. – После церковной реформы её назначат министром иностранных дел.
– Повышение? Министром? – опешил я. – Он издевается?
– И уже давно, – также спокойно ответил старик. – Но только в этот раз он добавил несколько бонусов в виде встреч с разъяренными иностранными чиновниками и веселых заграничных командировок.
Весь вечер я обдумывал эту новость и не нужно иметь семь пядей во лбу, чтоб увидеть весь смысл задуманного. Судьба Керри предрешила – одну из командировок или заграничных встреч она не переживет.
Я вытирался после ванны, когда услышал шорох в комнате. Накинув полотенце на бедра, и схватив швабру, стоявшую в углу, резко выскочил в спальню.
– Так же и помереть можно от страха, – сказала Керри, стоя в халате и шарудя в своем столе.
– На то и расчет.
– Я бы на месте злоумышленника выпрыгнула обратно в окно.
– Что ты ищешь? – спросил я, хотя уже догадывался.
– Я уже ухожу, извини, – она держала бутылку с виски и разворачивалась к себе.
Я перехватил ее и, громко захлопнув дверь, прижал её лицом к стене.
– Лаен, – начала она.
– Женщина не должна пить. – я отобрал бутылку и поставил на тумбочку. – Моя женщина…
– Лаен, отпусти, – я не двинулся с места, лишь сильнее прижался к её спине. – Это приказ, – хрипло сказала она.
– Отдай другой приказ, – сказал я ей на ухо.
Она замерла, но было слышно, как участилось её дыхание.
– Прикажи обнимать тебя, – я обнял её одной рукой, второй – я убрал её волосы, обнажая шею. – Целовать, – я потянул ворот халата и поцеловал её нежную шею.
– Прижимать к себе, – я шептал ей это на ухо и чувствовал, что с каждым её выдохом пьянею сильнее любого хмельного напитка. – Прикажи ласкать тебя всю ночь, – я медленно развязал её халат и, коснувшись нежной кожи её живота, услышал легкий стон.
Этот стон разбился тысячью мурашек и как будто разбудил во мне зверя. Животное вырвалось наружу и, как истинный царь зверей, взял верх над своей такой прекрасной жертвой. Жертва полностью покорилась и, к слову сказать, осталась очень довольной и позже, лежа у льва на груди, что-то там тихо вырисовывала своим изящным пальчиком.
– Мы сбежим, – вдруг предложил я.
Львица немного помолчала, нежась в объятиях льва, затем тихо сказала:
– Я думаю здесь нужно придумать что-то поинтереснее.
Глава 10
Я проснулся нереально счастливым. Блин, кажется, я окончательно пропал, я влюбился.
Иначе как еще объяснить порхание вокруг розовых бабочек, солнечных зайчиков и болезненные ощущения мышц лица – это я похоже улыбался пока спал. Керри я обнаружил в гостиной за чашкой чая.
– Доброе утро, – я обнял её и поцеловал в висок.
– Доброе утро, – она немного растерялась и обняла меня в ответ.
– Я такой голодный, готов целого мамонта съесть.
– Уверенна Шанталь сможет убедить тебя, что жаренный поросенок, ждущий тебя на кухне, являлся при жизни ни кем иным, как мамонтом.
– И я даже готов буду с ней согласиться, если она добавит к нему немного аджики.
*
“Аджика” – кажется это все, что я помню. Она на вкус была немного другой, я должен был обратить на это внимание, но я был слишком поглощен своими эмоциями. Я должен был заметить, что Шанталь была уж слишком молчалива. Поэтому, просыпаясь второй раз за это утро я не сразу смог понять, что рядом кто-то спорит.
– Ты с ума сошла!
– Говорю же тебе в сотый раз, вчера он ослушался моего прямого приказа, и я подумала, что его ошейник сломан, поэтому одела на него новый, исправный.
– Он ослушался тебя, но как это возможно? Что именно он не захотел сделать? Ты не пострадала?
Голоса, которые я разобрал, принадлежали Керри и Ханне.
– Ничего особенного, просто я… – она замялась. – Я не хочу, чтобы подобное повторилось. И вообще Ханна, что ты тут делаешь? Ты же вроде со своим женихом должна гостить у его родителей?
– Мы поедем к ним только вечером, поэтому решила навестить сестру. Прости, не знала, что предупреждать надо заранее, – девушка разозлилась не на шутку и, выйдя из кухни, громко хлопнула дверью.
Я лежал на полу не шевелясь, сознание медленно переваривало услышанное.
“Ослушался прямого приказа”.
“Новый ошейник”.
“Не хочу, чтобы подобное повторилось”.
Так она вчера…
Я открыл глаза и сел. Шанталь и Керри разом вздрогнули и испуганно уставились на меня.
Я поднял руки к шее и понял, что на мне действительно был новый ошейник. Как она могла?! Я идиот, тупица, слепой мальчишка.
– Лаен? – начала было Керри, но стушевавшись под моим гневным взглядом, замолчала.
С тех пор я с ней не разговаривал, да и слуги где-то пропадали, так что нас никто не трогал. Спал я в бывшей комнате, где в тот же вечер волшебным образом снова появилась моя узкая кровать с новым матрасом. Время как-то незаметно ускорило свой ход.
Она стала запирать дверь в свою спальню.
Да я больше в жизни туда не зайду.
Потом я видел, как она пила. Сердце что-то пыталось мне сказать, но я заставил его замолчать. Очередное разочарование в людях окончательно пошатнуло мою веру в них. Есть лишь только я. Друг у друга есть только лишь мы сами. Больше мы нифига, никому, не нужны. ЛИШЬ МЫ САМИ!
За день до собрания к Керри явилась её сестра. Они померились, и Ханна собиралась завтра поддерживать Керри хотя бы по дороге туда и обратно.
– Лаен тоже будет тебя сопровождать?
– Не знаю, – ответила Керри, провожая сестру до кареты.
– Я обязан везде сопровождать мою госпожу, – девушки обернулись, когда я встрял в их разговор.
– Это хорошо… – неуверенно сказала Ханна.
– Это не обязательно, – холодно отозвалась Керри.
– И защищать её даже ценой своей жизни.
– Там действительно может быть опасно, – печально сказала Ханна и странно посмотрела сначала на меня потом на сестру, которая так и не поднимала на меня своих глаз.
– Поэтому я и буду вас сопровождать. Зачем еще нужен раб? Второе плечо еще весьма целое, да и спина всегда готова к удару.
– Лаен! – грозно рыкнула Керри и все же вознаградила меня рассерженным взглядом. Но вдруг, в её глазах появилась некая толи печаль, толи отчаяние. Не знаю, в общем я стряхнул это наваждение и ушел.
*
Двадцать седьмое июля.
Из кареты вышла невысокая фигура в форменном балахоне с накинутым на голову капюшоном. Это была женщина. Зайдя в здание Парламентского Дворца, она сразу же направилась в зал заседаний, где её наверняка уже ждали. Хоть женщина и опаздывала, но прекрасно знала, что никто не посмеет об этом ей даже намекнуть.
По дороге она сняла балахон и тем самым открыла окружающим свою личность, а потом с радостью наблюдала, как от неё отворачиваются встречающиеся коллеги. Нет, они, конечно, с ней здоровались, но делали это так, как будто кивок головой был случайным. Женщина всей кожей чувствовала их страх и ненависть к себе, от этого её лицо потихоньку начинало выражать брезгливость.
Как же они все её раздражают. Тупое, не имеющее своего мнения стадо. Но это ещё цветочки, а самые ягодки сидят вон там, в этом самом зале.
Женщина поправила строгую тугую гульку волос и остановилась возле широкой двери. Что-то было не так. В этой женщине, что-то явно было по-другому. Возможно, всему виной был тот высокий смуглый мужчина, который шел рядом с ней. На нем был одет такой же строгий костюм, не выражающий никаких эмоций. И такой же взгляд, пропитанный отвращением и брезгливостью ко всем встречным. Но это, ни коем образом не относилось к его спутнице, скорее наоборот – он, какбудто сам не замечая того, пытался идти еще ближе к ней, пытался защитить от всего, что могло ждать их за этой дверью. И если бы кто-то посмотрел внимательнее, то понял бы… он не отойдет от неё ни на шаг.
*
Два часа, ровно два часа длилось это безумие, на которое я бы в жизни больше не согласился вернуться.
Надо отдать Керри должное, она держалась молодцом и гордо игнорировала всяческие высказывания, летящие со всех сторон.
Мы вышли на улицу и, кажется, я только сейчас вновь начал дышать.
– Мы подождем Ханну, – крикнула Керри кучеру. И посмотрев на меня, сказала: – теперь ты можешь быть свободен. Я знаю, что тощий попытается еще раз приказать тебе меня убить. Жаль, конечно будет его расстраивать.
– Ну да, он та не знает, что теперь у меня другой хозяин, – ехидно улыбнулся я.
– Почему ты так себя ведешь? – устало произнесла она.
– Тебе стоит приказать, и я буду вести себя так, как тебе будет угодно.
– Брось. Липовый ошейник всегда можно снять. И быть грубым дикарем при этом вовсе не обязательно, – выпалила она.
– Липовый? – как же я сразу не догадался.
– Ох, Керри, спасибо, что не уехали без меня, – в карету вошла Ханна и бросила на нас встревоженный взгляд. – Прости, я вас перебила?
– Ничего важного, – бросила Керри и они начали обсуждать прошлое собрание.
Я же сидел, и в голове все крутилась одна мысль, какой же я дурак. Страшно представить, чего себе она уже успела надумать. Да я наверное для нее сейчас самый ужасный человек. Я ей должен все рассказать. Ох, надеюсь, она меня простит. А если нет, то я буду вымаливать у неё прощение. Даже не знаю, что бы я делал на ее месте, а она терпела.
– Что это за шум? – притихла Ханна и карета резко остановилась.
– Я посмотрю, – ринулась к окну Керри.
– Нет, я сам, – но открывая дверцу, карету резко дернуло и мы снова понеслись вперед, я лишь успел заметить вдалеке мчащихся на нас группу вооруженных людей.
– Это нападение, – я достал из-за пояса нож и девушки испуганно переглянулись. – Сидите молча. Я попробую их задержать.
Крики нападавших приближались к нам и я молился лишь о том, чтоб это были свои, чтоб я смог их уговорить об отступлении. Карету в очередной раз дернуло и мы снова остановились. Что произошло потом я помню плохо. Надо было бежать. Я схватил девушек и хотел дать им возможность спастись. Но как только я вышел из кареты, меня сильно стукнули по голове, я даже не успел понять откуда пришел удар. Все вокруг закружилось, я несколько раз падал, что-то кричал, потом был огонь, дым… меня схватили за шиворот и оттянули от полыхающей кареты.
