Текст книги "Родные люди (почти библейская история) (СИ)"
Автор книги: Ольга Андреева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
34
Вера, задохнувшись от ужаса, переводила взгляд с одурманенного Пашки на взбешенного мужа и пыталась осознать то, что сейчас услышала.
-Что ты сказал? Повтори? – тихо спросила она Алексея.
-Я сказал, что сыночек твой стал наркоманом, что непонятного? – заорал неожиданно тот так, что она вздрогнула. – Вот, полюбуйся! – с этими словами он толкнул к ней сына. Пашка только еще раз бессмысленно рассмеялся. На него, кажется, разыгрывавшаяся сцена не производила никакого впечатления. Ему сейчас было хорошо, он витал в облаках и остальное было уже не важно...
-Пашенька, что же это?! – схватилась Вера за сердце. – Ты же мне обещал больше не принимать эту гадость... – она расплакалась.
-Ах, ты все знала, но скрывала! – вне себя от злости прошипел Алексей. – Ты всегда, всегда его покрывала! Он, ведь, маленький, да? Ему надо потакать, баловать его... – Алексей с силой тряхнул Пашку, будто тряпичную куклу, тот только пробормотал что-то и обвел комнату бессмысленным остекленевшим взглядом
-Я скрывала?! Я? А где были твои глаза, позволь тебя спросить? Я уже давно тебе говорила, что с сыном не ладно! А ты, что сказал ты??? « Не говори глупостей, дай парню спокойно жить»... Так?
-Вера...
-Так, я тебя спрашиваю?! – голос ее сорвался на истеричный визг. – Почему ты считаешь, что воспитание детей-только моя обязанность и ответственность? Зачем тогда нужен отец? Думаешь, только деньги зарабатывать? А, может быть, кроме этого он должен еще и уделять внимание детям? То, что происходит с Пашкой-только твоя вина. Да! Только твоя... Если бы ты вовремя это пресек, послушав меня, то ничего бы не случилось... Пашенька, сыночек мой миленький... – рыдала она.
-Послушай – тихо и как-то испуганно проговорил Алексей, дождавшись, пока она замолчит.-Какая теперь разница, кто виноват? Сейчас гораздо важнее то, что мы должны с этим сделать...
-Лешенька, мы должны его лечить! – горячо проговорила Вера, глядя мужу в глаза. Слезы ее внезапно высохли и она бросилась рыться в своем мобильном, что-то лихорадочно бормоча про себя.
-Что ты хочешь делать? – озадаченно спросил Алексей, пристально наблюдавший за ее действиями.
-Я ищу телефон Лерки Богдановой. Помнишь мою подругу детства, которая психиатрией еще увлекалась? Так вот, она стала наркологом. У нее в Энске своя клиника. Последний раз мы с ней виделись пару лет назад, она тогда еще хвасталась мне, что у нее большинство пациентов успешно лечатся? – все это она говорила, пока пыталась набрать нужный номер, но дрожащие пальцы то и дело промахивались мимо кнопок.
-Ты считаешь, что отдать сына в клинику ей на лечение будет выходом? – с сомнением в голосе спросил он и отпустил, наконец, Пашкину руку.
-А у тебя есть другие предложения? – всхлипнула Вера.
-Но у нас даже нет денег, чтобы оплатить лечение... – с отчаянием в голосе прошептал он. Однако Вера только сделала ему знак рукой помолчать и, заговорила:
-Алло, Лер, привет, как поживаешь? Хорошо... Нет, то есть да, ты знаешь, есть у меня к тебе одно дело. Нет, помощь твоя профессиональная потребовалась... Да.... Не телефонный разговор, тут долго объяснять. Кому? Моему младшему сыну... Да Лерочка, ты– наша единственная надежда... Прийти на прием? Когда? Завтра? Договорились. К двенадцати? Будем! – Вера положила трубку и посмотрела на Лешу.
-Завтра в полдень мы должны съездить туда на прием. Скорее всего, Пашеньку возьмут на лечение. А деньги – ну у нас же есть то, что дал Антон? Сотни тысяч как раз хватит для оплаты лечения. А там – посмотрим... Только я прошу тебя, никому не говори об этом, Леш. Ни моей матери, ни своей, ни, тем более Антону...
Очнулся Пашка только на следующий день. Видимо, перебрал с дозой. Его колотило, во рту была противная сухость, а сознание никак не хотело проясняться. Он кое-ка сообразил, что лежит у себя в комнате на кровати, а рядом, в кресле сидит заплаканная мать и тихонько гладит его по голове.
-Очнулся, Пашенька? – грустно-ласковым голосом тихо спросила она, однако Пашке даже ее полушепот больно ударил по барабанным перепонкам. – Ты как?
– Погано! – раздраженно ответил он.
-Потерпи, сынок, мы тебе скоро поможем.
-Поможете? Как? – Пашке вдруг показалось, что ему дадут денег на дозу.
-Мы поедем к доктору, который поможет избавится тебе от этой зависимости – всхлипнула Вера.
-Ты с ума сошла?! – вскрикнул Пашка. – Я не поеду ни к какому доктору! Я не болен!
-Не кричи! – строго сказала она. – Тебе необходимо избавиться от зависимости, а потому надо будет лечиться.
-Я не собираюсь лечиться, нет у меня никакой зависимости, мама, что за бред?
-Бред, сын, был вчера у тебя! Собирайся, мы едем к врачу– скомандовал отец, зайдя в комнату. Пашка пробовал было протестовать, но его возражения никого не интересовали...
Его положили в частную клинику, пообещав родителям все возможное, чтобы избавить Пашку от наркозависимости. И то ли от того, что родаки хорошо заплатили (надо же, и деньги сразу нашлись!), то ли от того, что главврач была маминой подругой, но за его излечение врачи взялись очень рьяно. Бесконечные капельницы, таблетки, занятия с психологом занимали теперь весь день, но результата лечение не давало. Пашку, по-прежнему, ломало, причем с каждым разом, все сильнее. Врач только головой качал, говоря, что физиологическая зависимость уже преодолена, а вот психическая все еще нет. Родители сильно переживали, а для Пашки пребывание в клинике стало кромешным адом. Лежа под капельницей и дрожа, как осиновый лист он все чаще и чаще задумывался о том, что во всех его злоключениях виноват Антон. Дал бы этот гад тогда денег, и не узнали бы родители о Пашкиных порошочках, не запихнули б его в эту душегубку... Ему стали мерещится голоса, которые нашептывали сбежать и убить брата и всю его семейку... Наверняка эта рыжая метелка прибрала к рукам Антоновы денежки, да еще и настроила Тоху против Пашки. Именно поэтому и только поэтому тот не дал Пашке двадцать тысяч... Дойдя до этой простой мысли он дни и ночи напролет стал обдумывать план побега. «Ничего, Антоний, я до тебя еще доберусь. Вот погоди...»
Однако возможность сбежать все никак не выпадала. Пашка находился в клятой лечебнице уже около четырех месяцев, однако за ним постоянно следили и держали в палате. Наконец, стало понятно, что если он не прикинется нормальным, то случая для побега может не предоставится. А потому, сжав зубы, Пашка стал покорно выполнять все предписания врача, регулярно посещать психолога и каяться в том, каким дураком был, что дал подсадить себя на зелье и рассказывал сказки о том, как побыстрее хочет вылечиться.
Недели через две неимоверных усилий ему все-таки улыбнулась удача: главврач поверила в улучшение его состояния (о чем поспешила сообщить родителям), и разрешила ему прогулке в дворике клиники. «Вот он, шанс!» – обрадовался Пашка, и, первым делом, обследовал двор. Однако, к его разочарованию, не было ни одной лазейки в глухом заборе, через которую он мог бы сбежать. Пашка, было, впал в отчаяние, но продолжил ходить гулять, надеясь на чудо.
Однажды он сидел на залитом апрельским солнцем дворе, тоскливо глядя за ворота. Там была свобода, месть и доза, а он, как проклятый сидел здесь... Внезапно, к клинике подъехал небольшой фургончик, который каждый день доставлял сюда продукты. Обычно, еду привозили намного раньше, чем Пашка мог выйти (чертов режим дня!), но сегодня, почему-то, припозднились. Похоже, судьба посылала ему еще один шанс. И он это шанс точно не упустит!
Пашка подкрался поближе, и, выглянув из-за куста жасмина, стал ждать, пока курьер вытащит из фургончика последний ящик с продуктами и уйдет на кухню. Как только тот скрылся из виду, он быстро пересек дворик, забрался в фургон, аккуратно прикрыв дверь, и спрятался за пустыми ящиками.
Какое-то время спустя, фургончик снова открылся, ничего не подозревавший курьер запихнул последний ящик внутрь, сел за руль и включил зажигание. Пашка радостно улыбнулся. Теперь добраться до Тохи было лишь делом техники...
Аня поджидала Антона с работы с минуты на минуту. В просторной детской, где они только недавно закончили ремонт, мирно спала десятимесячная Яночка, а в духовке запекалось мясо. Аня нетерпеливо поглядывала на часы. Тошка , явно, запаздывал. Наконец, в дверь позвонили. Аня бросилась к двери и широко ее распахнула. «Ну и где ты был?» – хотела спросить она, однако поперхнулась вопросом, изумленно глядя на нежданного гостя. На пороге, привалившись к дверному косяку, стоял Пашка и разглядывал ее странными, лихорадочно блестевшими глазами.
-Паша? А ты разве уже вернулся из армии? – удивленно спросила она.
-Из армии? – насмешливо переспросил тот – Я не был в армии, сестренка.
-Но...
-А где «Здравствуй, Паша, проходи пожалуйста»? – недобро улыбнулся он
-Ты к Антону? Так его нет – она тянула время, чувствуя, что он пришел не с добром.
-А я подожду! – кивнул Пашка, оттолкнул ее плечом и вошел в квартиру, захлопнув за собой дверь. Потом подошел вплотную к насторожившейся Ане, грубо схватил ее о подбородок и спросил:
-Ну что, тварь? Пришло время платить по долгам?
-Каким долгам? – та попыталась вырваться, но это его только разозлило. Что есть силы, Пашка приложил ее о стену.
-Не зли меня, подстилка, я, ведь и рассердиться могу...
В глазах у Ани потемнело от боли и она чуть не потеряла сознание. Только мысль о том, что в соседней комнате спит ее дочь, а это чудовище совсем рядом, не позволило ей упасть в обморок...
35
Оперевшись на стенку, чтобы не потерять равновесия, она, словно в замедленной съемке, наблюдала как Пашка подходит к ней вплотную. Вот он , криво усмехаясь, грубо хватает ее за подбородок и заставляет поднять голову. Вот стирает с разбитого виска капельку крови и тихим ласковым тоном что-то спрашивает. Аня мотает головой, силясь прогнать странное состояние, но сознание, по-прежнему, не проясняется. Лицо Пашки вдруг искажается гримасой бешенства. Он кричит ей в самое ухо:
-Где лежат деньги, тварь? -до Ани, наконец, дошло, чего от нее хотят.
-У нас нет денег! – тихо но решительно сказала она.
-Врешь, ведьма, они где-то лежат, я знаю! Твой муженек мне денег должен. Но не отдает. А ты, ведь, будешь хорошей девочкой, или я...
-Ну что-ты? Что -ты? – Аня, наконец, смогла собраться с мыслями и теперь с ненавистью смотрела на Пашку. -Убъешь меня? Валяй. Только с минуты на минуту здесь появится Антон, и тогда тебе придется плохо! – прошипела она, попытавшись вырваться. Завязалась борьба.
Неожиданно, в соседней комнате захныкала Яночка. К Аниному ужасу, Пашка был куда ближе к двери, из-за которой раздавался плач. Он тоже это понял и торжествующе улыбнулся.
-Кто у нас там? – елейным тоном проговорил он. – Неужели моя сладенькая племяшка? Милое маленькое существо... – Он оглянулся на дверь, а потом снова перевел безумные глаза на Аню. И той, вдруг стало настолько страшно, как не было никогда в жизни. Она на мгновение закрыла глаза, горячо молясь, чтобы Антон пришел прямо сейчас, а когда их открыла, то обнаружила, что Пашка уже зашел в детскую и остановился рядом с кроваткой.
-Тише, тише, солнышко! Не надо плакать. Мама Аня сейчас отдаст дяде Паше денежку, и тогда дядя Паша уйдет... И не возьмет тебя на ручки, не бойся! – Он поднял на Аню глаза и спросил:
-А как ты думаешь, ребенок успокоится, если раскрутить ее за ноги и стукнуть головой о шкаф? Крак! И маленькая головка треснет, как спелый арбуз...
-Ты не посмеешь! -севшим голосом проговорила она, страшно побледнев.
-Не посмею! – согласился Пашка. Потом он нагнулся и поправил девочке одеяльце. – Но только если мама отдаст деньги. А то, ведь...– с этими словами он взял заходившуюся в истерике Яночку на руки. -Ну? Ты не передумала?
-Положи ребенка, и я отдам тебе деньги! – голос Ани дрожал от страха пополам с яростью. Теперь уже она хотела смерти этому гнусному типу, что посмел угрожать ее дочери. И пусть ее потом посадят, но...
-Вот и умница! – Пашка тут же опустил ребенка обратно. Убить он всегда успеет. Сейчас главное-найти деньги. – Где они? Неси сюда! – приказал он.
– Они... они на кухне, пойдем со мной. Одной мне не достать будет. Деньги Антон спрятал в баночку на полке... Достанешь сам.
У Пашки даже руки затряслись от жадности. Наконец-то! Теперь у него будет достаточно бабок, чтобы купить чертову коробку зелья, по которому он так скучал все это время...
Он стремительно вышел из детской и направился на кухню. -Где?! – требовательно спросил он и повернулся к Ане как раз в тот момент, как она схватила нож и замахнулась на него. Однако Пашка оказался проворнее. Он увернулся. Нож отлетел в сторону, выбитый из рук его ударом.
-Ах ты,...ка! Обмануть меня вздумала?! Ну все, подстилка, считай-ты покойница! – с этими словами он схватил Аню за горло и принялся душить. Та пыталась вырваться, но безуспешно. Бесконечно долгую минуту она сопротивлялась, но только стремительно теряла остатки воздуха. Комната поплыла перед глазами и в голове мелькнула обреченная мысль, что ей уже не выжить...
Однако неожиданно что-то произошло. Пашку с силой от нее оторвали и она, наконец, смогла вдохнуть. Не удержав равновесия, Аня сползла вниз по дверце холодильника, и хватая ртом воздух, испуганно смотрела как на кухне дерутся два брата. Старший и младший.
Антона задержал на работе начальник, который непременно захотел обсудить с ним новый проект системы безопасности. Тохе откровенно не хотелось делать это под конец рабочего дня, но ведь нельзя же отказать Михайлову? Так он и прослушал пятнадцать минут сверхурочного времени о том, как "наши корабли будут бороздить просторы космоса". Наконец, тот и сам заметил, что уже пора бы и честь знать, отпустив Антона домой. Тоха хотел было позвонить Ане, что задержится, но передумал. Что такого страшного может произойти за 15 минут его опоздания? Ничего... Так он и шел домой, вдыхая по-летнему теплый апрельский воздух. На душе было легко и радостно. Он поднялся к себе, уже предвкушая, как обнимет Аню... Но дверь была приоткрыта, а из-за нее доносился странный шум и истошный плач Яночки. Похолодев, Тоха осторожно зашел внутрь и обомлел. Он увидел как Пашка пытается придушить Аню,и, кажется, уже в этом преуспел...
Дальнейшее он помнил плохо. Много позже, когда Антон вновь и вновь прокручивал в голове эту сцену, Сознание услужливо подсовывало искаженное злобой лицо брата, то как Тоха буквально отшвырнув его от полумертвой жены, то как бил его, куда ни попадя, и получал удары в ответ. Закипевшее в крови бешенство ни на секунду не давало опомниться, а в голове билась только одна мысль «Тебе конец!».
Пришел в себя он только когда услышал судорожный Анин всхлип.
Тоша, не надо руки марать! – прошептала она. -Давай сдадим его в полицию!
Антон, немного успокоившись, тряхнул Пашку за плечи, словно мешок с картошкой. Тот только издевательски рассмеялся в ответ.
-Что здесь произошло? – рыкнул Тоха. -Отвечай, мразь!
– Я же предупреждал тебя, братишка. Не отдашь денежки по-хорошему, будет плохо...
-Ты... – Антон снова начал впадать в ярость, а тот, будто куражась, продолжал
-Ну что? Давай, добей меня! Не надо никакой полиции. Добей уж так... Ты же всегда мечтал об этом, да? Мама нянчилась с маленьким братом, а ты так хотел выбросить его в окно, чтобы больше не плакал.... Я тоже хотел сегодня выбросить твою дочь в окно.... Но я -я лучше тебя, а потому не стал этого делать. Да! Я лучше! – с каким-то злорадным отчаянием выкрикнул он. -И потому родители всегда больше любили меня....
– Ах ты падаль! – взревел обезумевший Антон и что есть силы отпихнул его от себя. Тот не удержался и упал, ударившись головой об угол газовой плиты. Что-то противно хрустнуло, Пашка дернулся всем телом и затих, глядя перед собой остановившимися лазами. Струйка крови потела из расколотой головы, а помещение заполнил приторный тошнотворный запах...
С минуту Тоха стоял, не понимая что произошло и слушал истеричные с подвизгиванием Анины всхлипы. Наконец, он сделал шаг к Пашке, проверил жилку на шее и помертвевшим голосом сказал:
-Готов... Я кажется его того... Убил – наконец, выговорил он. и опустился рядом с трупом в каком-то отупении. Аня истошно закричала и начала, захлебываясь плакать. До нее, наконец, дошел весь ужас произошедшего и теперь она просто не могла остановиться, трясясь в истерике.
-Анечка, иди в комнату, успокой ребенка! – ласково погладил ее по голове до странности спокойный Антон. – Я позвоню в полицию и на скорую...
Потом были полицейские, которые опрашивали соседей, врачи, констатировавшие смерть его брата и вколовшие жене сильное успокоительное, после чего она сама стала напоминать зомби, но плакать перестала, следователь, который долго и дотошно расспрашивал его обо всем. Криминалисты осматривали квартиру и Антону оставалось лишь отметить про себя, что он сделал совершенно правильно, отмыв и спрятав на подставке нож, которым Аня пыталась обороняться (ей кое-как удалось рассказать ему, что случилось). На всякий случай.
Наконец, следователь перестал записывать его показания. Поднял голову от тетради и посмотрел на Антона.
-Что мне теперь будет? – бесцветным голосом спросил Тоха.
-Ну это зависит от того, что покажет следствие... На первый взгляд здесь-превышение границ допустимой самообороны. Если это будет доказано, то и вовсе оправдать могут. Но все зависит от мотивов, которые двигали Вашим братом. Нет мотива-нет угрозы жизни и самообороны, а это уже совсем другая история – озабоченно потер лысину тот и уставившись на него круглыми голубыми глазками переспросил:
-Так Вы уверены, что не знаете, почему вдруг Ваш брат так себя повел?
-Я вам уже сказал – устало повторил тот.– Понятия не имею. Родители вообще говорили мне, что брат вылетел из университета и пошел служить в армию. Правда, была одна странность. Дней за пять до того, как они мне сказали, что Пашку забирают, он приходил ко мне требовать денег.
-И много?
-Двадцать тысяч – потер Тоха рукой лоб.
-Действительно, странно. – вздохнул следователь. – Это очень странно. Ну что ж, пройдемте, молодой человек. А жене Вашей лучше бы сегодня уехать отсюда к родственникам... Нельзя ее без присмотра одну, с ребенком.
36
Семейный бизнес Горских-старших умудрился удержаться на плаву. Правда, они сами при этом едва сводили концы с концами. Однако, благодаря деньгам Антона выплатили большую часть процентов, на оставшийся долг Алексей смог выбить кредитные каникулы сроком на один год, так что еще остались средства и на лечение Пашки. Тот, кстати, вел себя очень обнадеживающе. По крайней мере, Лера с недавних пор стала рассказывать о состоянии их сына с уверенным оптимизмом. Наконец-то все стало налаживаться. И даже с Антоном родители начали видеться куда чаще. Правда, не словом ему не обмолвились о том, куда в самом деле подевался старший брат. Сказали, что вынужден был уйти в армию по причине отчисления из университета. Алексей был очень зол на Пашу, а вот к Антону, напротив, стал серьезно приглядываться. И уже не раз и не два подумал, что старшенького они очень и очень сильно недооценивали, да и что там греха таить, мало любили. А оказалось, что парень-то вырос золотой. И умный и надежный, с деловой хваткой... Отец даже начал им гордиться, пусть и про себя, отлично осознавая, что поезд уже ушел и сейчас слова "Я тобой горжусь" прозвучали бы неуместно, а то и вовсе как издевка. Единственным человеком, кому Алексей высказал свои соображения на этот счет, была Вера. Но она только грустно вздохнула и промолчала в ответ. Ее материнское сердце сейчас болело о Пашке. Скорей бы он поправился... Нет, Антон, конечно, хороший мальчик, но если Пашенька преодолеет свой недуг, то у них будет два достойных сына...
Наконец, спустя долгих пять месяцев, настал момент, когда охранное агентство полностью оправилось от пожара и их офис вернул себе прежний вид. Алексей, правда, вынужден был уехать на пару недель в Москву, чтобы договориться с подрядчиком о порядке окончательного расчета за капитальный ремонт (головной офис компании, которая за это бралась располагался в столице, а местный филиал никак не хотел согласовывать какие-то изменения в договоре). Но общего настроения ни ему, ни ей эти мелочи уже не портили.
В тот день Вера проснулась очень поздно, с тяжелой головой. "Снова мигрень начнется!" – подумала она и пошла на кухню пить таблетки. Солнечный свет врывался в большое окно, делая помещение особенно светлым, а настроение радостным. Какое-то время она стояла, глядя на улицу, где вовсю хозяйничала весна и думала, что совсем скоро все окончательно войдет в привычную колею, Антоша и его семья станут им ближе, Пашенька поправится... Из задумчивости ее вывел зазвонивший телефон. Вера посмотрела кто звонил и приготовилась к очередной порции хороших новостей: на дисплее высветился Лерин номер. Однако когда она подняла трубку, ее ждал удар:
-Алло, Вера? Твой сын сбежал из клиники, и в данный момент находится непонятно где! – прокричала в трубку подруга. -Срочно обзвони всех своих родственников, он обманул врачей клиники, а потому я даже сказать не берусь, что может случиться...
-Пподожди, как-обманул? – Вера растерянно посмотрела на улицу. – Ты же говорила, что он действительно поправляется. Как так?
-Верочка, я -не Господь Бог. Да, я нарколог, но это не значит, что мои прогнозы всегда сбываются. – с отчаянием проговорила та. – Твой муж дома?
-Нет, Леша пару дней назад уехал в командировку. – тяжело вздохнула она. – Спасибо тебе, что позвонила. Я обязательно его найду.
-Подожди, одна ты вряд ли сможешь с ним совладать... Он опасен. – затараторила в трубку Лера
-Он-мой сын! – Вера, почему-то начала раздражаться. Зачем подруга пытается сделать из Пашки чудовище?
-Верочка, он-наркоман в состоянии ломки, а потом уже-твой сын. Поверь моему опыту. В таком состоянии у них мало что человеческого остается. Мама, сестра, дочь... Да какая разница. Ты слабая женщина и с умалишенным не совладаешь...
-Я постараюсь – нахмурилась Вера и нажала «отбой». Где же Паша может быть? Свекровь? Вряд ли... Она ни сном ни духом, да и Пашка бы к ней вряд ли пошел, учитывая, как его там строжили. Мама? Антон? Да нет, к Антону он бы тоже не сбежал, отношения не те... После пятиминутного раздумья она набрала номер свекрови. Там он или нет, но предупредить все-таки стоило.
Однако ни Лариса Ивановна, ни ее мама сегодня Пашку не видели и, более того, были удивлены, с чего вдруг внук должен у них появиться посреди недели, если он ушел в армию. Вере пришлось соврать, что его нет в части и потому Пашка, возможно сбежал. Обе бабушки так разволновались, что не заметили , что ее слова мало походили на правду...
Вера, подумав, набрала старшего сына, однако телефон у него оказался недоступен. Плюнув на все, она наскоро оделась и отправилась искать Пашку. Вера медленно прошла пешком весь путь от их дома до клиники, вглядываясь в лица встречных прохожих, потом так же медленно вернулась. Пашки не было. Она в растерянности остановилась у своего подъезда. В это время снова позвонила Лерка:
-Ну что у тебя? – тревожно спросила она.
-Ничего. Его нигде нет... – потерянно ответила Вера.
-Ну тогда, подруга, я звоню в полицию! Это не шутки
-Нет, нет подожди! – остановила ее та. – Дай мне еще три часа, а потом можешь звонить!
-Но...
-Лерочка, миленькая, ну пожалуйста! -Вере очень не хотелось, чтобы все вокруг узнали, что ее сын наркоман.
-Ладно! – сдалась та. – Но только три часа! А пока поищем сами...
-Спасибо тебе! – горячо поблагодарила Вера.
Все оставшееся время она бродила по городу в поисках сына, однако его нигде не было. Наконец, Вера вернулась домой ни с чем и обессиленно опустилась на диван. Все оказалось бессмысленно. Она посмотрела на часы. Было уже семь вечера, а значит Лерка наверняка позвонит в полицию в ближайшее время. Вера прикрыла глаза и какое-то время сидела в тишине, пытаясь понять, куда мог деться Паша. Внезапно, в дверь громко постучали. Громкий звук в глубокой тишине квартиры резанул по ушам и заставил сердце биться быстрее. «Паша!» – подумалось ей. Она подбежала к двери и настежь распахнула ее, однако на пороге стоял незнакомый мужчина.
-Старший лейтенант уголовного розыска Володин. – подсунул незнакомец под нос Вере свое удостоверение.
-Вот оно что!– кивнула та. «Как они быстро сработали!» – пронеслось у нее в голове. -Чем обязана?
-Вы-Вера Горская?
-Да, это я... А что произошло? – она почувствовала, как сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
-Ваш сын Горский Павел Алексеевич был два часа назад убит другим Вашим сыном Горским Антоном Алексеевичем в драке у него дома. – отчеканил тот. В следующий момент Вера осела на пол, потеряв сознание...
Энск, 26 мая 2012
Когда Тоху привели обратно в камеру после допроса у Панина, он опустился на нары и закрыл глаза. Все четыре недели, пока шло следствие его держали в одиночке. Однако Антону казалось, что уж лучше бы к нему кого-нибудь подсадили. Сидеть дни напролет в одиночестве, не имея возможности перекинуться с кем-то хоть словом сильно угнетала его. Но больше всего на него давило совершенное преступление. Нет, если бы все вернуть, Тоха не задумываясь сделал это снова. Ведь Пашка действительно, стал редкостной тварью. Каждый раз при мысли о том, что тогда он мог просто не успеть и застать дома только два трупа вместо самых родных ему людей на свете, Антону становилось настолько плохо, что он начинал задыхаться и чувствовать головокружение. Однако, однако, однако... Пашка, все ж таки был ему родным братом. Пусть и превратился в конце-концов в животное. Ночью Антон почти не мог спать: ему снились кошмары. То он видел Пашку, что стоял в углу камеры, смотрел в его сторону слепыми мертвыми глазами и торжествующе улыбался, то вдруг снилось ему, что руки его по локоть в крови, и кровь эта жжет его, будто огонь. Он вскакивает, бежит к умывальнику, пытаясь отмыться, но не получается. Кровь только еще больше въедается в кожу, еще сильнее жжет. Он ушел в себя и стал похож на лунатика.
Аня, которая каждый день приходила к нему на свидания, выглядела немногим лучше. Осунувшаяся, с ввалившимися глазами, с тревогой смотревшими на Тоху, какая-то постаревшая... Она рассказывала ему малоутешительные новости. О том, что Лариса Ивановна, узнав , что случилось, слегла с сердечным приступом и теперь Аня каждый день мотается к ней в больницу, о том, что Вера, кажется, сошла с ума и вразумительных показаний от нее так добиться и не удалось. О том, что отец Тошки, убитый горем, все же дал показания в его пользу и нашел ему хорошего адвоката... Однако во всем этом потоке бед она всегда находила в себе силы улыбаться ему на прощание, так тепло и с такой любовью, что только эта улыбка и удерживала Тоху от самоубийства, хотя такие мысли частенько у него мелькали... Вот они, родные люди, ради которых и убить можно, и найти потом силы не сойти с ума...
За всеми этими мыслями Тоха не заметил, как задремал. Точнее, провалился в тяжелое забытье без снов и видений, которое уже само по себе стало для него отдыхом. Сколько он так пролежал, сказать не мог. Когда его разбудил скрип железной двери, солнечные лучи, еле пробивавшиеся сквозь грязное камерное окошко уже стали золотисто-оранжевыми.
– Горский, на выход! – бесстрастно проговорил охранник. Антон послушно встал и пошел знакомыми коридорами в комнату для свиданий. Он уже ожидал увидеть любимые зеленые глаза, но это была не Аня. В комнате сидел отец вместе с каким-то коротким толстеньким человечком с необычайно цепкими карими глазами на полноватом лице и большими залысинами .
-Антон, Здравствуй. -глухо и будто виновато начал отец.
-Привет... пап – Антону было очень неловко находиться рядом с ним, он, вдруг почувствовал жгучий стыд перед родителями за то, что отнял у них любимого сына. Алексей это, кажется, заметил.
-Не надо, сынок... – вздохнул он. – Это я во всем виноват... мы с твоей матерью виноваты.
-Почему? – удивленно спросил он, опустившись на стул перед посетителями.
-Видишь ли, есть там одно обстоятельство, которое... Хотя, обо всем по порядку. – оборвал Алексей сам себя. – Позволь тебе представить Юрия Эдуардовича. Он адвокат и теперь будет вести твое дело.
-Очень приятно-кивнул Антон, переведя взгляд на отцовского спутника.
-Взаимно! – улыбнулся человечек и, без дальних околичностей, сразу перешел к сути. – Ваш отец, молодой человек, мне все рассказал. Случай этот интересен с точки зрения как юридической практики, так и психологии, но о закону здесь обыкновенное превышение границ допустимой самообороны...
-Да, но следователь говорил мне, что никак не может определить мотив, по которому...
-Мотив-то как-раз выяснился. Правда совсем недавно. Ваш отец утверждает, что Павел страдал от наркозависимости и даже проходил лечение в клинике «Надежда», а вовсе не служил в армии, как утверждает Ваша мать.
-Пашка был наркоманом? – потрясенно выдохнул Антон. – Но... Как? Откуда?
-Это уже другой вопрос! – энергично покачал головой Юрий Эдуардович. – Пока нам известно только то, что в конце-концов он оттуда сбежал и, по каким-то соображениям, направился к Вам. Ознакомившись с материалами , я зацепился за историю с двадцатью тысячами рублей. Вы сказали, что понятия не имеете с чего бы брат пришел просить у вас денег вообще, и конкретно эту сумму. Однако, мне тут Алексей Михайлович кое-что прояснил. Визит Павла тогда был связан с историей об отписании Вам отцовской доли квартиры. По-видимому, у Вашего брата были какие-то долги. Да и показания Анны, Вашей жены, это косвенно подтверждают. Он требовал денег, почему-то решив, что Вы ему должны.Таким образом теперь мы имеем реальное и достоверное основание настаивать на Вашей полной невиновности. Следователь, что бывает редко, тоже не видит здесь злого умысла, так что, думаю, проблем не будет.
-Спасибо! – горячо поблагодарил его Антон.
-Не за что, молодой человек. Пока-не за что. Суд назначен на 11 июня, но, думаю, теперь это уже формальность. За сим, позвольте откланяться. Дела... – развел руками адвокат, улыбнувшись. – До встречи, Антон! – он пожал Тохе руку и вышел. А вот отец уходить не спешил.
-Антон, я бы хотел с тобой поговорить... – неуверенно начал он и с заметным усилием поднял на Тоху глаза.
-Я... слушаю... – тот приготовился к граду упреков и проклятий, которые, несомненно, заслужил. Однако неожиданно, отец сказал совсем не это.
