Текст книги "Стоит только расхотеть (СИ)"
Автор книги: Ольга Андреева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
13
С середины декабря Ковдор накрывает полярная ночь. Бесконечные четырнадцать суток на небе не встает солнце, и лишь жидкие серые сумерки отмечают дневное время. Эти-то две недели больше всего угнетали Черкасова. С самого июля Димка обретался в небольшом заполярном городке, и, если бы не работа, наверняка сошел бы с ума. Хотя, с другой стороны, если бы не эта самая работа, он бы никогда здесь не оказался. За это время Димка уже, наверное, сотню раз успел мысленно «поблагодарить» отца за почетную ссылку на край земли. Первое время он вообще не понимал, почему его присутствие так необходимо. Кирилл Валерьевич Миронов, заместитель Черкасова-старшего, решал все самостоятельно, даже не трудясь ставить Димку в известность. Так что, первые два месяца тот просто высиживал на работе положенные восемь часов, маясь от безделья. В малюсеньком городке не было привычных ему ночных клубов, ресторанов и шикарных девиц в мини-юбках, да и друзей среди местных он не завел. Волей-неволей, Димка должен был начать разбираться в работе, чтобы не завыть от тоски. И в одно прекрасное утро, Димка просто вошел в кабинет к Миронову, объявив, что с этого момента он будет вникать во все, что здесь происходит. Кирилл Валерьевич только хмыкнул:
– Вы, Дмитрий Викторович, всегда мало интересовались семейным бизнесом, с чего вдруг такое рвение? – хитро прищурился он. Конечно, старый лис знал, что у Димки просто не осталось выхода. Именно поэтому он и не требовал от Черкасова немедленного погружения в дела новорожденного предприятия: ждал, когда Димка сам захочет работать. Ждать пришлось не очень долго. Ковдорская скука сделала свое дело.
Димка нахмурился и посмотрел на жилистого желчного человечка с квадратными очками на остром носе. Его сильно задело такое к себе обращение.
– Пусть это Вас не смущает. Просто не хотелось бы нагружать такого специалиста, как Вы, лишней работой. – процедил он. Миронов ничуть не обиделся на этот выпад. Напротив, он было очень доволен. Наконец-то в избалованном донельзя барчуке заговорил деловой человек.
– Хорошо, раз Вы настаиваете…. – Миронов порылся на столе и извлек из-под груды бумаг достопамятный бизнес– план, который Димка, в свое время, так и не потрудился прочесть. – Здесь расписано все то, что Виктор Григрьевич хочет получить на выходе с этого предприятия. Это можно назвать поэтапной инструкцией того, что мы с Вами должны здесь сделать. Если хотите разобраться во всем, логичнее всего начать с ознакомления с бизнес-планом. Успеете за сегодня – приходите к четырем часам ко мне в кабинет. Будет встреча со стройподрядчиками.
Димке не оставалось ничего другого как запереться у себя в небольшой каморке, гордо именуемой «кабинетом вице-президента» и углубиться в изучение бизнес-плана. Однако это оказалось совсем непросто. Ему постоянно приходилось вчитываться в документ, написанный сухим экономическим языком. Под конец дня Димка ощущал, что голова его готова лопнуть от обилия информации. Однако он был дволен собой: все же удалось уяснить для себя основное содержание бизнес-плана, а остальное он намеревался выспросить у Миронова.
Месяц спустя он уже худо-бедно ориентировался в текущей работе правой руки своего отца. Нельзя сказать, что это далось Черкасову легко, но его заедала уязвлення гордость. Захотелось доказать этому желчному зануде Миронову, что он тоже кое-чего стоит. Хотя Димка был даже рад такому повороту собыйтий: у него совсем не стало времени копаться в себе и в том, что произошло между ним и Викой.
Что ни говори, а Черкасов сам осознавал, что поступил тогда крайне непорядочно. И дернул же его черт подтвердить пари! Но, что сделано, то сделано. И хорошо еще, что Вика тогда не услышала их с Игоряном телефонного разговора. И объясниться он с ней не успел толком. Интересно, все-таки, что ей такого наговорил отец, раз Вика исчезла так внезапно, после той ночи?
Однако, чем больше проходило времени, тем меньше он думал о ней. Черкасов не привык бегать за девушками, и, раз она так и не позвонила, рассудил, что не очень-то Вика его и любила. Это помогло заткнуть совесть, еженощно точившую ему мозг. В конце-концов, он был с ней практически честен. Действительно, хотел жениться. Действительно испытывал к ней чувства. А то, что Вика исчезла из поля его зрения – так это полностью ее инициатива. И все-таки его продолжало снедать странное чувство, что вместе с этой пухлой девчонкой, он упустил из своей жизни что-то важное, что-то стоящее… Но Черкасов отмахивался от чувств и продолжал закапываться в работу. Что интересно, у него сейчас не было никакого желания волочиться за девушками. То ли на уме одна работа осталась, то ли местные красавицы никак ему не подходили, только Димке и в голову не приходило закрутить роман. Да какой там роман! Даже приятелей он себе найти не мог. Уж слишком он отличался от местных парней. Так и приходилось коротать вечера в компании интернета.
В начале октября один из субподрядчиков поставил им комплект новейшего отечественного оборудования для цехов, а в месте с ним и группу наладчиков. Они должны были в течении месяца закончить установку и отладку, а также обучить местных рабочих. Миронов вызвал к себе Димку. Черкасов зашел и увидел за столом Управляющего неказистого парня лет тридцати пяти от роду. У незнакомца были белобрысые волосы совершенно непримечательное лицо: продолговатое, как у лошади, с крошечными веснушками на крупном носе и большим ртом. Черкасов усмехнулся было про себя такой неказистой внешности, но тут парень поднял на него зеленые глаза, и Димка чуть не поперхнулся: столько в них было воли и ума. Незнакомец, казалось, видел его насквозь. Однако длилось это недолго. Парень еле заметно улыбнулся и снова принялся разглядывать какие-то бумаги. Миронов, между тем заговорил:
– Дмитрий Викторович, в цеха завезли оборудование. Устанавливать его будет группа специалистов во главе с Евгением Романовичем Тихомировым. – тут он кивнул в сторону парня, – Вашей задачей будет контролировать процесс и оказывать всемерное содействие, по мере необходимости. Димка с усилием кивнул и повернулся к Тихомирову:
– Приятно познакомиться. Меня зовут Дмитрий Черкасов, я– вице-президент компании «Ковдоржелезобетон». По любым возникающим вопросам Вы можете обращаться прямо ко мне – он протянул руку. Тихомиров встал и подошел к Димке. Он оказался ниже Черкасова на полголовы. Однако, несмотря на это, Димка чувствовал, что смотрит на него снизу вверх.
– Взаимно, Дмитрий – он пожал Черкасову руку, – И, раз уж такое дело, что работать нам придется вместе, предлагаю сразу перейти на «ты», согласен?
– Согласен – улыбнулся Димка. Его смущение как рукой сняло. Тихомиров оказался человеком простым, без того излишнего самомнения, что примерещилось поначалу.
– Ну вот и славно. А теперь пойдем-ка обсудим организационные вопросы…
За каких-то две недели после встречи в кабинете у Миронова Женя и Димка успели крепко сдружиться. В лице Тихомирова Черкасов нашел интересного собеседника, прямого и честного человека. А Жене, в свою очередь, импонировала Димкина деловая хватка, способность быстро схватывать суть вопроса и готовность искать решение для любой проблемы. Однако, было в Черкасове много самоуверенности, упрямства и уверенности в своей правоте. Это не давало Жене окончательно сблизиться с ним. Он ясно видел в приятеле «золотого мальчика», который еще не научился быть мужчиной, и ему даже было жалко Димку с его неуемными амбициями. Но это, впрочем, не мешало ему коротать долгие осенние вечера в компании Черкасова. Они говорили о бизнесе, смысле жизни, политике, женщинах и тачках. Однако, разговор никогда не заходил о личном. И друг о друге они знали немного. Так было до того момента, как в один прекрасный вечер изрядно перебравший Черкасов не начал жаловаться Женьке на пустоту своей жизни. Его вдруг прорвало и он поведал Тихомирову о том, что за дорогими тачками, брендовыми шмотками, красивыми девицами, да что там, даже за отцовским бизнесом, который он сейчас помогает строить, для него ничего нет, как будто и живет не для себя. Женька только усмехнулся:
– Молод ты еще для таких разговоров, Димон. Вот пройдет пара лет, и все встанет на свои места. Если ты сам захочешь, конечно.
– Даа, хорошо тебе говорить – Черкасов пьяно отмахнулся от Тихомирова. – У тебя, небось, и работа любимая удовлетворение приносит, и девушка… – лицо Женьки вдруг стало каменным.
– Нет у меня любимой девушки, Димка. Была, да сплыла…
– Черт! Женька, прости.
– Да ладно… Банальная там, в общем, история. Я был придурочным самоуверенным эгоистом. Мужская гордость, да. Она меня любила, а я так – казалось, самолюбие тешил. Однажды поссорились мы с ней крепко. Ну и решил я показать, что свет на ней клином не сошелся… Изменил ей с первой встречной красоткой. Она не простила. Ушла. Сначала я думал, что ерунда. Что забуду через месяц. И забыл почти… Да только грызло меня что-то изнутри. Неправильно я себя чувствовал, будто потерял что-то важное. Через два месяца сам сорвался ее искать. Не нашел. Зато на ее подругу вышел. Она мне и рассказала… В общем…беременна она была от меня, Димка. Как меня с другой увидела, так в аптеку сдуру помчалась. Купила какой-то гадости: аборт медикаментозной решила сделать, дурында… – руки Тихомирова затряслись и он закурил, – ну и срок был уже порядочный. Кровотечение открылось – спасти уже не успели…
Черкасов побледнел. Представилось, вдруг, что и Вика так могла… Непослушными руками он плеснул себе в стакан вискаря и залпом выпил. Женька заметил его реакцию и истолковал ее по-своему.
– Не тушуйся, Диман. Я это и так забыть не могу. А тебе рассказал потому, что вижу – ты чем-то похож на меня молодого. Вот ты мне тут победами своими хвастался, а не подумал, что какая-то из твоих девчонок так же могла… Так что, друг, мой тебе совет на будущее – встретишь свою женщину – держи ее крепко, и о гордости позабудь, иначе потом, как мне, локти кусать придется… Ну, что-то засиделся я у тебя сегодня. Пора к дому. – Женька затушил окурок о пепельницу и собрался уходить…
Октябрь подошел к концу. Оборудование установили и наладили в срок. Рабочие были уже обучены и Тихомиров собрался обратно в Питер. Димка вызвался его проводить. На душе было погано. После того разговора его совесть проснулась и начала терзать Димку с новой силой. Теперь мысли о Вике не давали ему спать спокойно. Сотни раз прокручивал он в голове ту ночь и, раз за разом вспоминая, что предохранялся, пытался сам себя успокоить, но получалось плохо. Самое противное, что сидя в Ковдоре, он вообще не мог ничего узнать о ней. Утешал себя только мыслью о том, что скорее всего, его ссылка скоро должна окончиться. Он вернется в Питер и сделает все, чтобы найти Вику. Да еще и Тихомиров уезжает. Димка настолько привык к их посиделкам, что теперь не представлял, чем займет себя зимними вечерами.
После Женькиного отъезда Черкасов снова ударился в работу. Теперь он умудрялся выполнять еще и часть функций Миронова. У того, в последнее время, были проблемы со здоровьем. Это и не удивительно – Север вытягивал из непривычных к нему людей все соки. А однажды, это был уже конец ноября, Кирилл Валерьевич и вовсе не появился в офисе. Долго ломать голову над причинами его отсутствия Черкасову не пришлось. Ему позвонил отец и встревоженным голосом сообщил, что у Миронова этой ночью случился инсульт и его срочно переправляют в Питер самолетом, а Димка теперь будет за старшего. Положив трубку, Димка в ярости стукнул кулаком по стене. Ему стало ясно, что скоро он отсюда не выберется.
14
Отпуск на море пролетел для девчонок незаметно. Вика и Камилла всюду ходили вместе: на пляже, на экскурсиях, в кино и на аттракционах. Им было весело вдвоем. Камилла оказалась неиссякаемым источником идей о том, как провести две недели на море. Вика даже забыла о своей хандре. Да и некогда было помнить, если рядом такой сгусток энергии. Камилла постоянно тормошила Вику, подбивая на какие-нибудь безумства: то рафтинг, то экскурсии по пещерам, а однажды и вовсе на канатную дорогу заманила. Каждое утро начиналось для нее с одного и того же: в дверь ее номера стучалась Вельская, затем не дожидаясь, пока откроют, врывалась в комнату со словами: «Доброго утречка, Солнце. А давай мы сегодня с тобой…». На третий день таких рационализаторских предложений Вика начала ожидать продолжения со священным ужасом. Тем более, на каждое Викино возражение Камилла приводила убойный контраргумент: «Ну и что, что ты плавать не умеешь? Вот, как раз, и научишься», «И при чем здесь твоя боязнь высоты? Со страхами надо бороться. «Клин клином» еще никто не отменял». И Вика, удивляясь себе, послушно позволяла увлечь себя в очередное безумство. Но ей это даже нравилось, как нравилась неистощимая веселость и оптимизм новой подруги, ее непоседливость и острый язычок.
Между тем, Камилла тоже не просто так старалась. Еще в самолете она обратила внимание, что соседка выглядит так, будто у нее кого-то поездом переехало. Снедаемая любопытством, Камилла разговорилась с ней, и еще до посадки поняла, что ей эта девушка симпатична. Было в ней что-то такое, что выгодно отличало ее от всех подружек Вельской. Надежность, какая-то, что ли… Вика относилась к тому типу людей, глядя на которых можно было с уверенностью сказать, что они не способны на подлость. Никак нельзя было представить их, например, злорадно шушукающимися за чьей-то спиной, или отбивающими парня у лучшей подруги. Короче говоря, Вике можно было смело довериться, и это чувствовалось сразу. А еще Камилла видела, как что-то гложет ее изнутри. И она решила если не выведать причину, то хотя бы заставить подругу о ней забыть. И, судя по всему, ей это удавалось. Через неделю Вика наконец стала похожа на ту, какой должна быть молодая девушка в свои 23 года. Она начала от души смеяться, а из глаз исчезло выражение, которое Камилла именовала про себя «пойду и утоплюсь в ванной». Единственное, чего Вельская никак не могла в подруге перебороть, так это упорное нежелание обращать внимание на окружающих парней. Они, кстати, так и увивались вокруг обворожительной Камиллы, да и на Вику заглядывались. А она только посмотрит в их сторону– как рублем одарит, и у них, бедных, все сразу опадет: и желание познакомиться, и самооценка, а, может, и еще что. И откуда только взялась у Вики манера общения с противоположным полом под названием «Не влезай-убъет»? В конце-концов, Камилла не выдержала и однажды вечером спросила напрямую:
– Вик, ну ты посмотри на себя. Ну симпатичная же девчонка, и парни в твою сторону головы сворачивают. Что не так? Откуда такое нежелание хотя бы познакомиться?
– Мил, не настроена я на знакомства. Приехала отдохнуть, развеяться, а не с парнями романы крутить.
– Ну зачем сразу-романы? Есть же ведь между «закрутить роман» и «послать к черту» какая-то середина? – возмутилась Камилла
– Есть, конечно, но не настроена я на эту самую середину
– А, понятно… – протянула Камилла, – Тебя парень бросил. Вот ты и зла
– Да если бы просто бросил, Мил, если бы…
– А что тогда? – удивилась та
– Он, Камилла, на меня поспорил… Поспорил на ящик виски, что переспит со мной – выдавила из себя Вика и закрыла лицо руками. Ей было стыдно
– Вот же… выхухоль утконосый – Мила от удивления даже выругаться нормально не смогла. – И что? Ты узнала и он обломился? Да? – она с надеждой поглядела на Вику, но та отрицательно покачала головой.
– А… а как же ты узнала? Добрые люди глаза открыли, да? – потерянно спросила Камилла
– Да нет, тут все сложнее получилось… – Вике пришлось рассказать подруге всю историю своего позора. Далось ей это нелегко, но раз уж начала говорить «А» пришлось выложить и про «Б». Слушая Вику, Мила все больше и больше мрачнела. Нет, ну каков подлец, а?! Богатенький, смазливенький разбалованный эгоист, не посчитавшийся ни с чувствами девушки, ни с элементарной порядочностью. Вика уже закончила говорить и в номере воцарилась тишина. Камилла еще какое-то время переваривала услышанное. Вот теперь понятно, почему у Вики был тот еще видок, когда они повстречались. Она бы сама на ее месте выглядела раздавленным помидором. Однако сказать что-то было надо, и, желательно, чтобы в этом «что-то» не звучало жалости. Помолчав, Мила, наконец выдала уверенным тоном:
– Знаешь что, подруга? Ты просто закопалась в собственную обиду по самую макушку. С тобой поступили подлейшим образом, а ты и расплылась на целый год? Да любая девушка на твоем месте постаралась бы забыть это, как страшный сон, охмурила бы для поднятия самооценки пару-тройку красавчиков и вообще, держала бы хвост пистолетом. А ты? Ты себя забросила, мать. Да при должном подходе ты легко сможешь сделать из себя девушку с обложки, и тогда этот твой мажорик локти кусать будет! – Выпалив все это единым духом, Камилла испугалась, что Вика обидится, и прощай дружба. Или заплачет, чего очень не хотелось. Но «шоковая терапия» подействовала. Вика покорно согласилась, глядя на нее:
– Ты права, Мил, я в этом болоте по самую маковку. Но выбраться нет сил. И что делать, я не знаю. – последние слова она почти прошептала.
– Зато я знаю: вышибать клин клином – заявила было Вельская, но Вика от нее только отмахнулась.
– Нет, спасибо. Еще один такой «клин» я просто не переживу.
– Ну тогда, хотя бы за себя возьмись. А знаешь что? Приходи ко мне в секцию аэробики. Я же говорила тебе, что работаю тренером в фитнес-клубе. Знаешь, спорт-лучший антидепрессант. А когда отойдешь, то и о клиньях можно будет подумать. Как тебе идея? – состроила довольную мордашку Камилла. Вика только и смогла, что улыбнуться: ну как с такой спорить!
Больше на эту тему они не разговаривали. Остаток отпуска девчонки провели весело, и, по возвращении в Питер, продолжили часто видется. У них даже появилось любимое кафе «Cappuchino», что на набережной Обводного канала. Они встречались там два или три раза в неделю после работы. Еще три раза Вика с Милой виделись на занятиях в фитнес-клубе. Вельская была строгим тренером и сгоняла с группы семь потов. Под конец каждого занятия Вика чувствовала себя вареной сосиской и, из последних сил качая пресс, думала, что если и есть на Том Свете ад, то там грешники занимаются аэробикой. Однако усилия не пропадали даром. Ее 46 размер плавно перетек в 44. Образовалась точеная талия и подтянулась попа. Теперь на Вику восхищенно смотрели практически все встречные мужчины, а на работе даже появилось пару поклонников и целый отдел завистниц. И завидовать было чему. Помимо успеха у мужчин Вика имела успех и в работе. Не прошло и года, как она устроилась в «Колизей», а ей уже стали доверять ответственные проекты. Однако, ни на поклонников, ни на завистников Вика внимания не обращала. На работе она предпочитала поддерживать ровные деловые отношения со всеми сотрудниками от начальника отдела Сергея Владимировича до уборщицы Марьи Петровны.
Иногда по выходным она забегала к Камилле в госте. Та жила с матерью в небольшой «двушке» в районе Кировского Завода. Отца у Вельской не было. То есть, был, конечно, но где-то в прекрасном далеке. Георгий Вельский, поляк по национальности, учился в Ленинграде на врача, а в свободное от учебы время кружил головы местным девчонкам. На последнем курсе он познакомился с мамой Милы Мариной Александровной, был очарован ее голубыми глазами, околдован точеной фигуркой, да так, что женился. Однако, через два года совместной жизни понял, что погорячился с браком, и с началом перестройки подался к себе на родину, в Польшу, оставив здесь жену и маленькую дочь. С тех пор от него не было ни слуху, ни духу. Им еще повезло, что отец Марины Александровны был известным в городе хирургом, так что особо не пришлось бедствовать.
Марине Александровне Вика понравилась с первого взгляда. Так что каждый раз, приходя в гости, она встречала радушный прием. В квартире Вельских Вику с порога обволакивал восхитительный аромат домашней выпечки, а на столе ждала неизменная кружка чая с лимоном. После чая девчонки обыкновенно шли к Миле в комнату и там болтали. Иногда Камилла вытаскивала Вику пройтись по магазинам, заявляя, что с такой хорошей зарплатой, как у Астаховой, грех не побаловать себя обновкой. Причем оказалось, что у Вельской неплохой вкус. По крайней мере, она могла дать Вике дельный совет по поводу одежды.
Вика только вздыхала, думая, как же ей повезло с подругой. Камилла иногда казалась ей настоящей феей Динь-Динь. За каких-то несколько месяцев она помогла Вике справиться с затяжной депрессией, и даже Димка казался ей далеким воспоминанием, хотя и сидел до сих пор занозой где-то в глубине души.
Так прошел еще год. Как-то Вика поджидала Вельскую в кафе. Мила задерживалась на работе. Вика заказала у подошедшей официантки два каппучино и десерт. Ожидая заказ она смотрела на улицу. За окном буйствовал май и весь Питер залило солнечным светом. На душе у Вики стало так легко, как не было уже давно. Она задумалась о чем-то, и даже не обратила внимания на то, как принесли заказ. Не заметила она и парня, что изучал ее из дальнего конца зала вот уже минут двадцать. Не видела, как он встал из-за своего столика и направился к ней. Не заметила, как подошел. И только когда тот заговорил вздрогнула от неожиданности.
– Столько кофе пить вредно для цвета лица, Прекрасная Незнакомка. – Вика нахмурилась и вскинула глаза на подошедшего. Над ней возвышался зеленоглазый блондин в черном джемпере и джинсах. Он хитро щурил глаза, отчего его неприметная физиономия приобретала оригинальный вид.
– А жить вообще неполезно – отбрила Вика, раздумывая, как бы отделаться от навязчивого внимания. – И кстати, откуда Вы знаете, сколько кофе я пью?
– А я здесь завсегдатай, и часто наблюдаю за Вами. – блондин бесцеремонно опустился на стул напротив нее, прежде, чем Вика успела возразить. – Вы здесь с подружкой сидите.
– Отличная осведомленность, только она должна подойти прямо сейчас, так что… – выразительно протянула Вика, намекая на то, что он здесь лишний. Однако наглец и ухом не повел. Более того, он взял Викин стакан с кофе и как ни в чем небывало сделал из него большой глоток:
– Ваше здоровье! – она даже онемела от такой беспардонности. Блондин, тем временем, продолжал. – Ммм… Капучино… на мой вкус слишком приторно… А меня, кстати, зовут Евгений Тихомиров, а Вас?
– Виктория Астахова – она одарила Женю ледяным взглядом. Он вдруг тепло ей улыбнулся и сказал извиняющим тоном:
– Простите меня, Виктория. Вы мне понравились, а как подойти и познакомиться я не знал. Я вообще-то не силен в этикете. Мотаюсь по работе во всякие медвежьи углы, совсем разучился с девушками разговаривать… – Вика почему-то стушевалась. Впервые ей попался мужчина, который не побоялся ледяного тона и колючего взгляда. А как еще его отшить она не знала. В это время на пороге кафе появилась Камилла…
