Автор книги: Ольга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
— А кто там сдох в автобусе? — поинтересовалась она, откусывая жадный кусок хлеба с колбасой.
Глядя на ее бутерброд, Юля не выдержала и снова опорожнила свой кишечник. Под дружное и брезгливое «бля», Женя удалилась обратно в автобус, пробормотав что-то явно нецензурное.
Проветрив автобус, мы расселись по местам, только вот Вика наотрез отказалась садиться к «блевотной» Юле. Информатик милостиво предложил ей единственное свободное место — рядом с ним. Они сидели лицом к всему автобусу в первом ряду, и было сложно не заметить сияющее лицо Виктории.
— Добилась своего, сучка, — усмехнулась Женя, как будто прочитав мои мысли. — Жаль только, что Андрейке она нахер не сдалась.
Пожав плечами, я не смогла сдержать истеричный смешок. А ведь стоило только представить их вместе. Бред, ну не станет же он, взрослый мужчина, ставить под угрозу свою задницу, которой будет светить не только увольнение, но и срок за совращение несовершеннолетней.
Вот только Морошкина этого явно не хотела понимать, поэтому без умолку что-то трещала. И если поначалу информатик даже что-то ей отвечал, то потом он просто достал наушники, тем самым отрезав себя от ее болтовни.
Он прикрыл глаза, и на хмуром лице разгладились морщинки, а уголки губ чуть приподнялись в легкой улыбке. Наблюдая за этим, я не заметила, как начала представлять, какую музыку он предпочитал.
Явно не русский рэп, и даже не попса. Рок? Возможно. Дабстеп? Разве что иногда.
А может он меломан, который пробует все и понемногу? Или жуткий придира, слушающий лишь одно направление?
Я могла лишь представлять, урывками наблюдая за тем, как меняется его выражение лица, а губы неслышно проговаривают тексты песен.
От подглядывания за учителем меня отвлёк храп. Изнеможенная и бледная Юлия, перестала блевать и уснула. Вот только храпела она как пропитый взрослый дядя.
— Да высадите ее уже! — взмолился Серега Вершинин, застёгивая молнию на чехле с гитарой.
Все дружно вспомнили, что взяли с собой наушники, и заткнули уши, лишь бы не слышать эти звуки. Но, к сожалению, не спасала и музыка, ведь сквозь голоса любимых исполнителей, настойчиво пробивался храп одноклассницы. А Женя снова уснула. Беззвучно, упаси Боже.
Вторая волна блевоняшек пошла под конец поездки. Под началом Юлии, само собой. Пришлось сделать очередной перерыв на «подышать», заодно утолить естественные потребности. Как говорится: девочки — налево, мальчики — направо. Одна Женя осталась спать в автобусе.
Вместо положенных четырёх часов, мы потратили все пять. Поэтому, когда злосчастный автобус остановился около трехэтажного здания, все радостно вывалили на улицу.
Разминая затёкшие ноги, я осматривала окрестности, восхищаясь буйству красок. Осень находилась на пике своей красоты, радуя глаз обилием жёлтых и красных листьев. Красота.
— Итак, вымученные мои, — Андрей Викторович собрал всех в полукруг, а сам вещал из центра. — Сейчас идем на ресепшн и расселяемся по трое человек. На личное время даю вам тридцать минут, после чего встречаемся в лобби. Всем все понятно?
— Что такое лобби? — отличился умом Вершинин.
— Холл на первом этаже, так понятней? — раздражённо ответил учитель, на что Серега виновато кивнул. — Далее у нас обед в час, а после него прогулка по лесным озёрам.
— Андрей Викторович, — подала голос измученная Юля. — Можно я не пойду на экскурсию? А то я не обещаю, что смогу удержать обед внутри.
Под брезгливое «ну бля», все согласились, что без Юли будет лучше.
Отдав последние указания, все пошли на ресепшн, чтобы получить ключ от номера и привести себя в порядок после тяжелой поездки.
Комната, рассчитанная на трёх человек, была выполнена в самом простом и дешевом стиле. Обычные железные кровати с жесткими матрасами, три тумбочки и высокий платяной шкаф едва помещались в ней. За крашенной белой краской дверью находилась ванная комната, с узенькой душевой кабинкой, унитазом и раковиной, над которой красовалось старенькое потертое зеркало.
Кинув рюкзак на одну из тумбочек, я плюхнулась на кровать прямо в куртке.
— Девчонки, я сейчас вырублюсь, — объявила Женя, собираясь немедленно привести обещание в действие.
— Ты и так всю дорогу спала, — усмехнулась Вика, которая по «счастливому» обстоятельству оказалась третьей в нашей комнате.
Но Женя уже ее не слышала, погрузившись в царство Морфея. И я ее полностью поддерживала, замечая как собственные веки наливаются свинцом.
— Интересно, что у них на обед подают? — было последнее, что я услышала, до того, как отрубилась вслед за Евгенией.
Удивительно, но мне даже успел присниться сон. Надоедливая Вика без конца трещала о своей любви к Суворову, который, под аккомпанемент блюющей Юли, соглашался переспать с ней, лишь бы она заткнулась.
Весь этот бред прервал звонок моего мобильного, и я, судорожно пытаясь отыскать его в карманах рюкзака, все же нахожу его в кармане куртки.
— Алло, — прохрипела я, откашлялась и повторила снова, только уже нормальным голосом. — Алло?
— Привет, Тасенок, — прозвучал бодрый, в отличии от моего, голос отца. — Как доехали?
— Ой, пап, — поморщилась я, вспоминая недавнюю дорогу до турбазы. — Доехали и ладно! Ты как?
— Все хорошо, — замялся он. — Дома отдыхаю перед сменой. Какие планы на сегодня?
Обменявшись ещё парой фраз, я попрощалась с отцом, пообещав перезвонить вечером.
Обе соседки по комнате ещё спали. С момента заселения в комнату прошло всего двадцать минут, и я обрадовалась, что не проспала время общей встречи.
— Девчонки, — я распустила косу и начала расчёсывать длинные волосы, решив сегодня их не заплетать. — Сейчас обед будет, вставайте.
— Мам, ещё пять минут, и я посижу с Пашей, — протараторила Женя и отвернулась к стенке. Вика же вообще не подавала признаков жизни.
— Вы собираетесь на обед, или так и будете спать? — я даже каждую потрясла за плечо, но получила в ответ лишь сопящую тишину. — Ну, и спите голодные.
Я положила телефон в карман куртки и вышла из комнаты. Лобби, название больше подходящее для роскошных гостиниц, представляло собой небольшое помещение с парой кожаных диванов и громоздким журнальным столом в центре. На деревянных стенах висели чучела животных, а над стойкой ресепшн висела бурая шкура медведя. Брр.
Присев на край дивана, я стала ожидать появления остальных одноклассников, ведь помимо меня здесь сидел всего один тихоня — Женька Первушин. Он скромно уткнулся в экран мобильника, и я последовала его примеру.
Но прошло пять минут, а в лобби так никто и не явился.
— Думаешь, они нас кинули? — подал голос Первушин, на что я лишь озадаченно пожала плечами.
Только спустя ещё пять минут, к нам присоединились Романов с парой одноклассников и Лена Горохова с подружкой, имя которой я так и не запомнила.
— Народ, это все кто выжил? — удивился информатик. — Где остальные?
— Одинцова и Морошкина спят, — откликнулась я. — Я бы тоже спала, если бы не батенька мой.
— Огромное ему спасибо, — съязвил он, оглядывая остальных. — Ещё кто-то что знает?
Переглянувшись между собой, все пожали плечами.
— Тогда идём обедать.
Столовая находилась в соседнем помещении, поэтому пришлось выйти на улицу, где начал накрапывать мелкий дождь. Шикарно.
Обед не отличался особым ассортиментом, а если сказать ещё точнее, то был до банальности однообразен. На первое — борщ, на второе — картофель с тефтелями, и на третье — компот. Чем тебе не школьная столовая?
Я без энтузиазма ковырялась в картошке, так и не проголодавшись после вымученной поездки. И, поглядев по сторонам, я отметила, что была не единственной такой. То ли все так устали после долгой и впечатляющей дороги, то ли качество еды желало быть лучше.
— Ребят, ешьте хорошо, — возмутился учитель. — Я понимаю, что это не шведский стол в пятизвездочном отеле, но это единственное, что мы можем себе сейчас позволить.
— Может мясо на мангале пожарим? — предложил Романов, отложив свою ложку в сторону.
— Это дело мы на вечер оставим, хорошо?
Под невеселое «угу» все застучали ложками о тарелки, доедая пресный обед.
К счастью, дождь, накрапывающий ещё полчаса назад, прекратился, а из-за туч робко выглянуло солнце.
— Я думал нас будет немного больше, — Андрей Викторович почесал затылок, переводя взгляд с одноклассников на большой катер. — Окей, проходим, не стесняемся. Помним главное правило?
— Не блевать, — мрачно откликнулся Вершинин.
— Верно.
Я была настроена весьма скептично, ведь что может быть интересного в экскурсии по лесным озёрам? Но стоило катеру отплыть от причала, как я тут же изменила своё мнение.
Эта экскурсия, как сказал информатик, пользовалась популярностью исключительно осенью. И если сначала я недоумевала, почему именно сейчас, а не летом, допустим, то потом я поняла, что иначе и быть не может.
Вокруг узкого озера вплотную росли деревья. Желтые листья золотом блестели на солнечном свете, а ветер уносил их шёпот вдаль. Они переплетались с красными гроздьями рябины, что свисали с тонких веток, обрамлённые разноцветными листьями.
Буйство красок поражало своим великолепием, и я восхищенно осматривалась вокруг. Словно пытаясь сохранить этот умиротворенный момент навечно.
Даже мальчишки перестали толкаться и шутить, устремив свои взгляды на чудо природы.
— Здесь так красиво, — восторженно прошептала Лена, пытаясь запечатлеть все на телефон.
Сильный ветер растрепал мои длинные волосы, и я пожалела, что не заплела их в косу. А ведь даже резинки с собой нет, чтобы хоть как-то их угомонить.
— Держи, — послышался сзади голос информатика, и я обернулась. В протянутой руке лежала маленькая розовая резинка с фигуркой божьей коровки.
— Боюсь даже спрашивать, откуда у вас это, — усмехнулась, но все же взяла резинку.
Он загадочно улыбнулся, и я пожалела, что не спросила напрямую об этой несчастной резинке. Может у него вообще есть… дочь?
А ведь если так посмотреть, то мужик он хороший. Я бы даже сказала, что симпатичный. Поэтому вполне логично, что у него есть жена и ребёнок, так ведь?
Только почему от этой мысли стало так… пусто? Грустно?
Может потому, что самой в последнее время чертовски одиноко? Хоть на луну вой.
И дело даже не в внимании со стороны мальчиков. Его я получала в лице Влада, который не оставлял попыток понравится мне. Даже сейчас он стоял по левую от меня руку, иногда увлекая в легкий разговор.
А может я просто не отпустила прежние отношения?
Ваня.
Моя первая и, как я думала, единственная любовь. Мальчик, который был просто другом все мое детство. И который резко стал кем-то ближе всего год назад.
Эти нежные и трепетные отношения будут всегда со мной. Будут возвышать на небеса своей искренностью, так же, как и швырять о землю после.
Отношения с привкусом незаконченности и боли.
Мой первый и единственный опыт. Первые бабочки в животе, первые слёзы отчаянья. Первая близость и первое расставание.
Черт.
От этих мыслей мои глаза невольно увлажнились. Картина осеннего леса пошла рябью, пока я не сморгнула горячие слёзы.
Нет, ты не будешь сейчас реветь о своих первых неудачных отношениях. Не перед одноклассниками. Не перед классным руководителем. И не в этом прекрасном месте.
Экскурсия продлилась ещё минут тридцать, после чего мы вернулись к причалу.
— Так, народ, — окликнул всех учитель. — Сейчас я вам даю пару часов отдыха, после чего собираемся на веранде. Она находится со стороны заднего двора, не теряйтесь!
Уставшие после прогулки по воде, мы разбрелись по комнатам.
Девочки все ещё спали, и я решила последовать их примеру.
Вот только сон никак не шёл, как бы я не крутилась на жестком матрасе. Даже музыка не помогала расслабиться.
После двадцати минут, за которые бесполезно пыталась уснуть, я вскочила на ноги, надела обувь и куртку.
Ноги сами несли меня к причалу. Сначала робкими шагами, словно боясь попасться кому на глаза. Но с каждым ударом сердца все быстрее и быстрее. Пока не перешла на бег.
На причале было пусто, лишь катер, на котором мы сегодня плавали, одиноко стоял, привязанный к деревянному столбу.
Такая себе система охраны.
Я села на деревянный причал, свесив ноги к воде. Носки ботинок почти доставали до водной глади, но я не беспокоилась о том, что вымочу их.
Да даже если и вымочу, сейчас это было так неважно.
Ведь меня душили слёзы жалости к себе. Они стояли комом в горле, пощипывали нос и глаза. Хотелось кричать и пинать все, что подвернётся. До боли в ногах, до синяков. До слез от физической боли.
Лишь бы не думать. Не думать!
Черт!
Слёзы нашли выход, стекая вниз по холодным щекам, обжигая их своей яростью. Словно узники, сбежавшие из тюрьмы. Словно непрошеные поцелуи.
Всхлип, второй.
Я не замечаю, как рыдания переходят в истерику, и я жадно хватаю воздух ртом. До боли в голове. До сжатых кулаков.
И я не знаю, что сейчас оплакиваю. Любовь? Друзей? Семью?
Или себя?
Кулаки с силой впиваются в деревянный причал. До заноз, до крови. До боли.
И с болью приходит освобождение.
— Тася? — знакомый голос робко зовёт, словно боясь спугнуть.
И слёзы с новой силой текут по щекам. Не боясь быть увиденными. Не стесняясь.
Всхлип, второй, третий.
До боли в глотке, до икоты.
Чувствую, как сильные руки обнимают сзади, прижимают к груди, ласкают плечи и запястья.
И я поддаюсь. Утыкаюсь влажным носом, впитывая в себя мужской парфюм. Заполняя им легкие.
И на миг, всего на один, кажется, что все пройдёт.
Раны затянутся, слёзы высохнут.
И я отпущу прошлое.
Комментарий к Глава 7.
Жду ваших отзывов, котаны:)
========== Глава 8. ==========
Солнце почти скрылось за плотной стеной деревьев. Его последние лучи красными пятнами проглядывали сквозь тяжелые тучи, освещая открытую веранду мягким светом. Уже зажглись желтые фонари и разноцветные огоньки гирлянды.
Волшебно.
Терпкий запах жареного мяса и свежих овощей окутывал всех в радиусе пятидесяти метров. Мой живот опять скрутило голодным спазмом, но я примерно ждала, когда мальчишки все дожарят.
К вечеру все собрались на деревянной террасе позади дома. Отдохнувшие и веселые. Полные энергии и энтузиазма.
Не опустошенные безудержными рыданиями. Не с опухшим носом и красными глазами.
Как я.
Но до этого никому не было дела. Кроме человека, который случайно стал свидетелем моей истерики.
Он то и дело бросал на меня короткие, но такие внимательные взгляды, что я терялась. Краснела, вспоминая свою невменяемость. Стыдилась того, что было пару часов назад.
— Тише, тише, — его руки нежно гладили меня по спине, чуть похлопывая. Пытаясь успокоить. — Тебя кто-то обидел?
Я отрицательно мотнула головой. Единственное, что смогла из себя выдавить.
Он что-то неразборчиво шептал в мою макушку, ждал. Пока слёзы не высохли на холодных щеках. Пока плечи не перестали трястись.
Я отодвинулась, протирая глаза руками. Старательно избегая его цепкого взгляда. Потому что он ждал ответа.
А что я могла ему сказать? Все хорошо? Да в эту чушь никто не поверит, после такого концерта, который я устроила.
Тем более ему не нужны проблемы школьницы, которую он по воле случая застал у причала. С обнаженными чувствами и потерянным взглядом.
— Спасибо, — шепотом, одними губами. Но он услышал. Кивнул, понимая, что большего не добьётся.
— Твои руки, — он поднял мои ладошки, разглядывая кровавые раны с мелкими занозами. — Пойдём, надо обработать.
Я бросила взгляд на свои руки. Такие маленькие, особенно в сравнении с его. Заботливо обработанные перекисью и зеленкой. Без заноз.
Подняла голову, снова натыкаясь на его хмурый взгляд.
Черт, хватит.
Хватит на меня смотреть, словно переживая. Осторожно, боясь спугнуть. Словно я затравленный зверь.
— Ты сегодня тихая, — Женя садится на соседний стул, двигаясь ещё ближе. Заглядывает в лицо, словно пытаясь прочитать ответы на свои вопросы.
— Просто голодная, — пожимаю плечами, натягивая на лицо дружелюбную улыбку. Но она не верит, вскидывает аккуратные брови и недовольно поджимает губы.
— Ты плакала, я же вижу. И что с руками?
Щеки опаляет жар, и я теряюсь. Не знаю, что ответить. Какую полуправду сказать, чтобы она поверила? Не копала глубже.
— Я упала после экскурсии, — изворачиваюсь я. — Разбила кулаки о чертов причал. Все нормально, бывает.
Такой ответ ее не устраивает, это заметно по нахмуренным бровям. Но она не решается заводить разговор на эту тему, за что я ей очень благодарна.
— Пошли со мной, отойдём на пару минут, — она бросает на меня лукавый взгляд и вытаскивает из плетёного кресла.
— Куда ты меня ведёшь? — я ускоряю шаг, пытаясь поспеть за ней. Голоса одноклассников остались позади. Как и яркий свет фонарей. — Если ты решила кокнуть меня в лесу, то это не такая хорошая идея, как ты думаешь. И я драться умею, ага!
Женя нагло рассмеялась мне в лицо, потешаясь над моими угрозами.
