Автор книги: Ольга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
Музыка ненавязчиво звучала в комнате, но мы уже не обращали на это внимания, растворяясь друг в друге, сгорали под ненасытными поцелуями. Его движения стали напористее, а я отвечала ему с не меньшим энтузиазмом, расстёгивая молнию на джинсах, стягивая ненужную одежду. Чувствуя обнаженным телом жар его кожи, горячие губы на своей шее, которые медленно спускались к груди. Мне хотелось кричать от удовольствия, заполнить каждый сантиметр квартиры своими стонами, наплевав на соседей.
Он уложил меня на диван, нависая сверху, лаская кожу плавными касаниями, обжигая бёдра, словно дразня, медленно подбираясь к точке невозврата. И вот он внутри меня, сливается со мной воедино. Словно так было предначертано свыше. Два тела, так идеально подходящих друг другу, словно инь и янь.
Я ловила ртом воздух, чувствуя как он жадно двигается внутри, доводит до исступления. Чувствуя рваные поцелуи на лице, губах, шее. Он опалял горячим дыханием, сжимал под собой. Мне нравилось чувствовать тяжесть его тела, его желание, его страсть. Сгорать с каждым толчком, ощущая приближение крышесносной разрядки. Слышать своё имя на его губах.
И понимать, что обратного пути уже не будет.
Комментарий к Глава 24.
Выходим на финишную прямую :)
========== Глава 25. ==========
Как хорошо просыпаться с любимым человеком в одной постели. Обнимать его, прижимать к себе ближе, гладить по волосам и лицу. Наслаждаться тем, что сегодня никуда не надо и откладывать все потребности на потом, лишь бы понежиться в кровати ещё немного.
Мне хотелось, чтобы так было всегда. Чтобы каждое утро мы делили на двоих, лёжа в обнимку на просторной кровати.
— Что у нас на завтрак? — поинтересовалась я, проводя невидимую линию по его груди.
— Мм… яичница? Омлет? — он перевернулся на бок, заглядывая мне в глаза. — На большее можешь не рассчитывать, либо готовь сама.
— Я соглашусь на яичницу, — улыбнулась я. — А пока, я бы хотела сходить в душ.
Конечно же в душ я пошла не одна, и пять минут утренних процедур превратились в полчаса. Мокрые, но счастливые, мы вышли на кухню. С моих волос стекали холодные капли и терялись за воротом его футболки, которую я надела на себя.
Как и было обещано, Андрей пожарил нам яичницу с помидорами и сварил вкусный кофе. Мы ни на секунду не замолкали, словно пытаясь наговориться за время, что мы спали. Насладиться каждым моментом вместе, пока я не ушла домой.
Через полчаса послышался звонок мобильного телефона, но я не успела ответить. Папа. Я быстро открыла сообщение от Жени с адресом Полины и перезвонила папе.
— Прости, не успела добежать, — сказала я вместо приветствия, надеясь, что отец в хорошем расположении духа.
— Ничего страшного, — я с облегчением выдохнула и заметила усмешку Андрея, за которую он получил пинок в ногу. — Ты долго ещё в гостях будешь? Далеко Полина живет?
— Нет, — я назвала адрес, но папа не смог сориентироваться, поэтому мне пришлось описать это место. — Там ещё кафешка есть, мы как-то заказывали оттуда еду на дом, помнишь? И горка во дворе деревянная стоит, высокая такая…
Черт.
Я резко замолчала, погрузившись в свои мысли. Шестеренки в голове начали работать, а картинка вырисовывалась сама по себе.
Ведь это… не может быть! Нужно срочно обсудить это с Женей.
Заверив папу, что скоро буду дома, я завершила вызов и погрузилась в свои мысли. Что, естественно, не укрылось от внимательного взгляда Андрея.
— Что-то дома случилось? — спросил он.
— И да, и нет, — я неуверенно пожала плечами. — У Жени были неприятности, а я кажется только сейчас поняла из-за чего. Андрюш, мне срочно нужно домой. Прости, пожалуйста!
Я встала и пошла переодеваться, а он засеменил за мной, на ходу расспрашивая меня о случившемся, но я не могла ему ничего сказать, тем более, пока это не подтвердит сама Женя.
Попрощавшись с Андреем, я поехала домой, сделав при этом небольшой круг, чтобы проверить информацию. Но да, все сходилось. Тот же двор, тот же подъезд. Та же горка.
Дома сегодня были все, но я не стала тратить время на разговоры с ними. Мне было необходимо узнать правду, которая не выходила у меня из головы даже на перекур.
Женя лежала на своей кровати, вытянув ноги к потолку вдоль стены и читала книгу. Заметив меня, она вздрогнула, но улыбнулась. Однако, увидев мое выражение лица, она все поняла.
— Тась, прошу, я не хочу об этом говорить, — первое, что она сказала, и села по-нормальному, свешивая ноги с кровати. — Я так и знала, что ты сложишь два и два.
— Поэтому не хотела, чтобы я прикрывалась Полиной? — аккуратно спросила я. — Жень, я не чужой тебе человек, ты прекрасно знаешь, что можешь мне рассказать абсолютно всё.
— Тась, — она устало закатила глаза и отложила книгу, что я приняла, как приглашение поговорить. — Это… это уже не имеет никакого значения.
— Тебе нравится Полина? — спросила я в лоб, и по ее реакции, я поняла, что попала в яблочко. — Но разве тебе… тебе же парень раньше нравился?
— Не нравился, — нахмурилась она. — Я безответно любила его два года, между этими понятиями есть огромная разница. И да, мне нравятся как парни, так и девушки. И не смотри на меня так удивлённо!
— Я не смотрю… — я сморгнула несколько раз, пытаясь придать лицу обычное выражение, но судя по тому, как нахмурилась Женя, выходило у меня паршиво. — А что Полина? Она…
— Она сочла меня чокнутой, когда я призналась, что она мне нравится.
— Черт, — выдохнула я, вспоминая, как раньше часто они общались, ходили в кино. Тогда это казалось нормальным, но сейчас я посмотрела на это под другим углом. Вспомнила, с каким восторгом Женя рассказывала про Полину, но это раньше казалось нормальным. Либо я не хотела видеть очевидное. — Ты как?
— Все нормально. Я болезненно это восприняла, как ты помнишь, но отпустила ситуацию. И с ней общение сошло на нет, разумеется.
— Почему ты мне сразу не рассказала? Нельзя переживать такое в одиночку!
— Ты бы ходила и жалела меня, а я не люблю жалость. Поэтому, сейчас мы говорим об этом в последний раз и больше не вспоминаем. Так мне самой легче.
Я кивнула, понимая ход её мыслей.
— Пошли, там мама выбирает платье на свадьбу, поможем ей? — предложила она, на что я согласилась.
Как и было обещано, я больше не поднимала эту тему с Женей, но видела, как она смотрела на Полину, когда та попадалась на глаза в школьном коридоре. В такие моменты я пыталась отвлечь ее, увести подальше. И Женя позволяла это делать, послушно шла за мной, отводила взгляд от неё.
Я не знала, как ей помочь в этой ситуации, поэтому надеялась, что время все расставит на свои места. Затянет её душевные раны.
Время шло, и, кажется, ей становилось легче. Она спокойно прошла мимо Полины, бросив той на ходу вежливое «привет».
— Я тобой горжусь, — шепнула я Жене, когда мы отошли на достаточное расстояние от Полины.
— Иди ты, — усмехнулась она, — Пойдём лучше к Андрею твоему, пусть он напишет записку вахтерше, чтобы отпустила нас пораньше.
— Пойдём.
Сегодня в два часа была назначена роспись в ЗАГСе у наших родителей. Скромно, без свидетелей и прочего фарса. Для этого нам требовалось уйти на два урока раньше, поэтому нам потребовалась помощь Андрея.
В это время он был не один в кабинете, из-за чего все прошло намного быстрее. Он размашистым почерком написал на клочке бумаги наши фамилии, с разрешением выдать нам куртки.
Хоть никакого торжества и не планировалось, родители наняли фотографа, чтобы на память остались красивые фотографии. Соответственно, каждому из нас пришлось принарядиться.
— Ненавижу платья, — бурчала Женя, глядя на своё отражение в зеркале. Сегодня на нас были одинаковые платья нежно-зеленого цвета, который так отлично сочетался с ярким цветом волос Жени. Ей это платье шло даже больше, чем мне, ведь стоит признать, что она была пофигуристей меня. Обычно это было не так заметно, ведь она часто пряталась за необъятными толстовками и свитерами, словно стеснялась своего тела.
— Ты похожа на диснеевскую принцессу, — усмехнулась я, стараясь ровно подвести карандашом глаза. — Черт, не получается. Поможешь?
Когда все закончили с подготовкой, мы спустились на улицу. Сегодня я была водителем свадебного кортежа состоявшего из одной машины.
Церемония произошла очень быстро и совсем не так, как я предполагала. Во-первых, не было красивой и роскошной залы, в которых обычно происходят все свадьбы. Был лишь маленький кабинетик, в котором мы все еле разместились. В нем было так душно, что я мечтала поскорее выйти из него на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха, который мне сейчас был столь необходим. От недостатка кислорода у меня закружилась голова, поэтому я незаметно присела на один из стульев, почти не вникая в слова работника ЗАГСа. Им, наконец, выдали их паспорта с печатями, они расписались в необходимой книге учета регистраций и им вручили свидетельство о браке. Когда все манипуляции были выполнены, я молилась, чтобы мы поскорее вышли на улицу. Но нет, родители попросили фотографа запечатлеть пару кадров на память, поэтому пришлось позировать.
Было удивительно то, что стало плохо только мне. Может сказалось то, что я сегодня не позавтракала? Да и нервы ни к черту, отца, знаете ли, не каждый день женишь.
После ЗАГСа была запланирована поездка на живописный мост, чтобы фотограф ещё и там сняла несколько кадров. Так как машину вела я, мне пришлось попросить всех, чтобы дали мне небольшую передышку, иначе нам всем грозило попасть в кювет из-за моей слабости. Фотограф воспользовалась заминкой и сделала ещё пару кадров на площади около ЗАГСа.
Наконец, самая сложная часть торжества была позади, и мы впятером ехали в кафе, где есть детская комната, чтобы Павлуша не заскучал.
К нашему приходу уже был щедро накрыт стол, а от закусок шёл такой ароматный запах, что я тут же набросилась на них, пытаясь заглушить голодные спазмы. К счастью, я была не одна такая, поэтому это не было так странно. Просто обычная голодная семья, которая умяла все закуски за пять минут.
— Мда, — Женя обвела пустой стол взглядом. — Когда там горячее принесут?
Но до горячего я не дотянула.
Внезапно к горлу подступила тошнота, и я даже не успела ничего сказать родственникам, чтобы не терять драгоценные секунды. Все съеденные закуски вышли из меня, но тошнота не прекращалась. Я села на холодный кафельный пол, наплевав на антисанитарию и эстетику. Мне было так плохо, что хотелось свернуться калачиком.
Рвотные позывы превратились только минут через десять, и я, тщательно умыв лицо, вышла к родителям в зал, натыкаясь на их обеспокоенные лица.
— Тася, что случилось? — первой спросила Вера, заботливо отодвинув для меня стул.
— Кажется, я слишком резко накинулась на еду, весь день ничего не ела, — я чувствовала, как горит лицо, а лоб покрылся липкой испариной. — Мне что-то совсем плохо, можно я домой поеду?
— Конечно! — ответила Женя за родителей. — Ещё не хватало мучать себя в таком состоянии. Пойдём, я провожу тебя.
Папа и Вера дали парочку наставлений и мы ушли от них. Мне было стыдно, что я испортила их праздник, но это было не специально.
Я не рискнула сесть за руль, поэтому мы вызвали такси. Спина жутко ныла от целого дня на каблуках, поэтому я была очень счастлива снять их, когда мы зашли в квартиру.
— Ты как? — спросила Женя, но я не успела ответить, как меня тут же скрутил новый спазм и я побежала в туалет. Казалось, что все что могло выйти — уже вышло, но меня не прекращало рвать. Подруга заботливо приносила мне холодную воду в перерывах между позывами, помогла переодеться в домашний махровый халат.
Казалось, что это продолжалось целую вечность, и когда мне, наконец, стало легче, я еле дошла до своей кровати и провалилась в беспокойный сон.
Я думала, что утром мне станет легче, но я ошиблась. Не знаю кто поставил ночью тазик около моей кровати, но я была за это очень благодарна.
— Все также плохо? — спросила сонная Женя, которую я, наверняка, только что разбудила.
— Угу.
Чуть позже мне вызвали скорую.
Мне было страшно, но в то же время, я не хотела ехать с ними в приемный покой. Там заботливая медсестра взяла у меня анализы, после чего меня положили в инфекционное отделение. Помимо меня, в палате было ещё две девушки, и я лишь надеялась, что ничего от них заразного не подцеплю.
Мне поставили капельницу с физраствором, чтобы не было обезвоживания организма, и оставили отдыхать. Я то проваливалась в дремоту, то просыпалась от разговоров в палате. Мне было очень беспокойно и неудобно. Я чувствовала себя грязной, заразной.
Наконец, в палату зашла медсестра и подошла к моей койке.
— Таисия Васильевна, пришли результаты утренних анализов. У вас слишком повышен ХГЧ.
— Это опасно? — испугалась я, непроизвольно присев, оперевшись на локти.
— Нужно провести ещё пару анализов, но скорее всего вы в положении.
— В каком положении? — с моего лица сошла оставшаяся после изнурительных суток краска, а руки пошли мелкой дрожью.
— Когда у вас была последняя менструация?
— Я… не помню. Месяц назад? — мне стало нечем дышать, а голова пошла кругом. В ушах послышался противный звон, перед глазами замелькали темные пятна.
— Вполне вероятно, что вы на раннем сроке беременности.
Голос медсестры доносился как сквозь вату, а темнота пятен в глазах разрасталась.
Пока не поглотила меня полностью, защищая от ужасной реальности, в которой я не готова была стать матерью.
========== Глава 26. ==========
Знаете ли вы, что такое отчаяние? Такое жгучее, что сковывает конечности своими мерзкими липкими щупальцами. Парализующее тебя, лишающее рассудка.
Мне безумно хотелось выть.
Громко, чтобы каждый прочувствовал на себе это отвратительное чувство.
Хотелось швырять вещи, пинаться и брыкаться. Позволить безумию полностью поглотить меня, скрыть от реальности, в которой мне не хотелось находиться.
Но мне было так страшно, что я боялась пошевелиться. Чувствовала, как горячие слёзы стекают по щекам, оседают на поверхности подушки.
Я не верила.
Врачи отправили меня на дополнительные анализы, где подтвердилось мое положение.
Беременна.
Я до последнего надеялась, что это неправда, отрицала все это в своей голове, мысленно молясь всем богам, чтобы это оказалось ошибкой.
Но нет. На УЗИ четко виднелось инородное тело в полости матки.
Срок ещё такой маленький, что даже не прослушивалось сердцебиение.
— Мы можем перевести вас в гинекологию, потому что это не наш профиль, — сообщил врач, возвышаясь над моей кроватью. Как стервятник.
— Выпишите меня домой, — прошептала я, заливаясь слезами. — И не говорите моим родственникам о результатах анализов.
Они пошли на уступку, ведь я уже была совершеннолетней. Я подписала отказ от госпитализации и вечером вернулась домой.
Рвотные позывы все так же мучали меня, но теперь это было обусловлено токсикозом. Не отравлением.
— Не понимаю, почему они её отпустили домой? Может ещё раз вызвать скорую?
Я слышала, как через стенку разговаривают Вера с папой. Как беспокоятся обо мне, недоумевают. Ведь я им так ничего и не рассказала.
А что я могла сказать? Вы только поженились, но уже скоро станете бабушкой и дедушкой? Бред.
Да и вообще, я не уверена, что собираюсь оставить ребёнка. Какая из меня сейчас мать? Я заканчиваю одиннадцатый класс, у меня впереди переезд в родной город и учеба в университете. В мои планы совершенно не вписывался маленький ребёнок, который испортит мне всю жизнь.
Я замкнулась в себе, не подпуская даже Андрея с Женей, которые не оставляли попыток поговорить со мной. Родители позволили отлежаться мне неделю в постели, глядя на то, в каком я сейчас нахожусь состоянии. Да даже если бы и не разрешили, я все равно никуда бы не пошла. Мне просто не хватило бы сил общаться с одноклассниками, выполнять глупые домашние задания, улыбаться и делать вид, что все хорошо.
Ведь это было не так.
Я была опустошена. Мне казалось, что внутри меня сидит паразит, высасывающий из меня всю энергию. Я чувствовала его, хоть никаких видимых признаков ещё не было. Он словно зудел внутри, напоминая о себе каждую минуту.
Приближались каникулы, на которые я планировала уехать из города. К бабушке. Почему-то захотелось рассказать ей об этом, ведь я понимала, что только от неё получу правильный совет, который она когда-то дала моей маме.
Я сделаю аборт.
Там, в большом городе, где в отделении гинекологии это было обычным делом. Там, такие как я появляются каждый день, и мне хотелось слиться с этой безликой толпой молоденьких глупых девушек.
Никто даже не узнает об этом недоразумении.
Я утешала себя этой мыслью, отсчитывала дни, часы. Предупредила бабушку, что планирую навестить её на каникулах. Она удивилась, несколько раз спросила, все ли хорошо, но в итоге сказала, что будет ждать. Наверняка она что-то заподозрила, ведь мой голос был лишён всяких эмоций.
До начала каникул оставалось два дня, когда произошло то, чего я боялась больше всего.
