Текст книги "Хорошо забытое старое. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Олеся Осинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Команда охраны молча слушала своего босса. С одной стороны то, что предлагал Денисон, было противозаконным. А с другой… Сейфорд всем нравился. Неизменно спокойный, добродушный, всегда готовый помочь, со своей трогательной любовью к детям…
Первым кивнул Колин.
– Так точно, сэр! Я вас понял.
Следом за ним отозвалась Ольга, Антон и Бен.
– Так точно. Несчастный случай.
Следующие дни команда чувствовала себя не лучше, чем на выезде. Бесконечная череда следственных проверок и допросов в перерывах сменялась собственным расследованием. Если существовали какие-либо улики – их следовало найти раньше следственной комиссии.
Сразу после того памятного разговора с Денисоном, пока Ольга отвлекала полицию, неторопливо показывая место событий и описывая события за весь последний месяц, Антон проверил искин Ральфа – убедился, что тот превратился в кашицу, затем рванул в министерство проверять рабочее место и домашние логи. К счастью, по долгу службы у него был туда доступ. Шифин с Колином бросились проверять информацию по организации праздника – откуда взялись ягоды, где их мог взять Сейфорд. Есть ли еще свидетели. К счастью, ничего такого не обнаружилось. Постоянные организаторы фуршетов уже и не помнили, кто и когда им подкинул идею об экзотических напитках. Ягоды можно было купить и на черном рынке… Фактически, идея Ральфа могла сработать когда угодно.
Более недели они шли на шаг впереди следствия. Никогда еще команда не казалась Колину такой слаженной. Он очередной раз почувствовал уважение к своим временным коллегам. Понял, что не против был бы еще когда-нибудь с ними поработать. Наконец, следственная комиссия вынесла заключение – несчастный случай. Непредвиденное стечение обстоятельств, в результате которых погиб Ральф Сейфорд, и едва не погиб министр Денисон.
Министр от всей этой суматохи только выиграл. Сам того не желая, Ральф оказал услугу своему бывшему другу. После шумихи, связанной с покушением и расследованием, все внимание общественности повернулось в его сторону. Предвыборные рейтинги взлетели выше городских башен. Денисона уже, не стесняясь, поздравляли с победой, хотя до выборов оставалось еще две недели.
Колин вздохнул с облегчением, радуясь, что все закончилось, и вспомнив, что так и не пригласил на свидание Ольгу. "Сегодня всем нужен отдых. А вот завтра отличный день для свидания!" – оптимистично решил он.
Глава 6
22 декабря 2х33 по земному календарю. Земля
За всей своей занятостью Колин успел забыть одну весьма важную вещь. Его видение! В день покушения. Сам Колин не был в тот день в баре. Тогда кто? Он уже заметил, что случайных людей ему видения не показывают. Они возникали, словно кусочки огромной головоломки… слишком большой, чтобы по разрозненным фрагментам можно было увидеть картинку. Кто сидел тогда в баре? Кто смотрел новости?
Едва в голове Дрейка сформировался вопрос, как он, оставив недоеденный завтрак, бросился одеваться.
Влетел в тихий, практически пустой утренний бар, заметил за стойкой Ника.
– Здравствуй, – кратко бросил он приветствие. – В позапрошлую субботу твоя ведь смена была? Это еще когда ковбоев внепланово поставили?
– Да.
Колин быстро прошелся между столиками, сравнивая ракурсы. Нашел подходящий, присел…
«Все тот же бар, все те же ковбои. За стойкой стоит симпатичный молодой человек со светло-фиолетовыми волосами. По головизору крутят новости о покушении. Но ему они не интересны. Глаза медленно опускаются вниз. На изрезанной столешнице процарапано новое слово. „Ольга“. Не хватает только закругленного хвостика у последней буквы. Рука, держащая небольшой военный нож, уверенным движением завершает последних штрих, смахивает на пол крошечные деревянные опилки…»
Видение из прошлого? Это что-то новое. Колин очнулся. Прямо перед ним на темном, отполированном десятками рук столе белела свежевырезанная надпись.
"Ольга".
Ольга… почему именно Ольга… совпадение? В последнее время Колин перестал верить в случайности. По крайней мере, в своей жизни.
– Ник! В ту субботу! Кто сидел за этим столом в ту субботу? Днем, когда по головизору новости про покушение показывали? Ты запомнил посетителя? Он еще надпись вырезал.
Молодой человек неторопливо подошел, мельком взглянул на надпись. Кивнул.
– Запомнил. Парнишка здесь сидел. Молодой совсем. Скорее всего, несовершеннолетний. Светлая короткая стрижка – сейчас такая популярна у молодежи, после того фильма… как его… "Затерянный в космосе". Знаете? Нет, ну ладно. Приметы? Да ничего особенного. Раньше его здесь не видел. Вот его спутник был поинтереснее.
– Спутник? Я так понял, что он здесь один сидел.
– Да, сидел один. В общем, по-порядку. Он пришел с мужчиной. Тот в плаще дождевом был. Таком… черном, с широким капюшоном, лица не разобрать. Как в старых кино, или у этих странных, что переодеваются… ролевиков… Короче, мужчина парня усадил, заказал ему завтрак, заплатил и ушел. Через час вернулся за ним. И все… оба отправились дальше.
– А логи остались? Голограмма? Идентификаторы?
Ник развел руками.
– Нет, мы их неделю храним только. Потом в государственный архив передаются. Надо было раньше зайти.
Колин разочарованно выдохнул. В архив у него доступа не было. Как не было и достаточно высокопоставленных друзей, которые могли бы этот доступ обеспечить. А чтобы просто так сделать запрос, нужна была причина более весомая, чем чьи-то видения… Дрейк шумно выдохнул и с чувством грохнул кулаком по столу. Ну что за невезение!
На выходе из бара Колин неожиданно столкнулся с профессором Ксонгом, ректором центрально-американского университета. Впрочем, встреча оказалась неожиданной только для Дрейка. Потому что Ксонг его искал. Мужчины вежливо поприветствовали друг друга.
– У тебя ведь скоро очередная аттестация? – начал издалека ректор.
– И что? – переспросил Колин. – Не сомневаюсь, что ее сдам.
– Я тоже не сомневаюсь, – легко согласился его собеседник. – Дело в том, что я хотел тебе предложить… сходить в стажерскую экспедицию с детьми, то есть в поход. Какой-нибудь простой. Например, в джунгли Сахары. Вместо аттестации. Ненадолго. Всего пара-тройка недель. Сам отдохнешь, детей своими рассказами потешишь.
Мозг Колина, продолжавший размышлять о парне, оставившем на столе надпись «Ольга», и таинственном человеке в плаще, не сразу понял, что профессору от него нужно. Он с недоумением посмотрел в пожилые, по-азиатски узкие глаза Ксонга.
– О чем вы? Какие дети? Какие походы? – ужаснулся Дрейк. – Я не умею работать с детьми! Понятия не имею, что с ними делать. Да и не хочу…
– Погоди. Лично тебе ничего особенного делать и не придется. Там и кроме тебя будет несколько старших ребят. А действующих военных мы приглашаем, чтобы курсанты могли на них посмотреть, байки всякие послушать… понимаешь?
– Признаться… нет, не понимаю. К чему им на меня смотреть? И прошу извинить, мне надо идти, – Колин кивнул на прощание ректору и отправился к солокару.
– Может, все-таки подумаешь? – донесся сзади голос профессора.
"Да чего там думать. Какие еще, к черту, стажеры", – Колин на секунду обернулся, отрицательно покачал головой, затем заскочил на солокар и через мгновение сорвался в колодец. В планах стояло министерство. А точнее Ольга, задолжавшая ему свидание.
"Надеюсь, она вечером не занята", – предвкушающе подумал Дрейк, увеличивая скорость.
* * *
Ольгу Колин найти не успел. Его позвали к министру. С настойчивостью, которую трудно было игнорировать.
Денисон стоял у открытого окна, наблюдая за людскими потоками, снующими на причале-площади перед министерством.
– Присаживайтесь, – вежливо произнес он, оборачиваясь к гостю. – Для начала позвольте еще раз поблагодарить за спасение моей жизни и за… Сейфорда. Надеюсь, вы не возражаете против премиальных?
Колин нейтрально пожал плечами, понимая, что вряд ли министр позвал его только ради этого. Денисон подошел ближе, присел на краешек стола, улыбнулся своей фирменной растиражированной на тысячах постеров улыбкой.
– У меня к вам предложение. Не хотите стать начальником отдела безопасности? На хороших… нет, на очень хороших условиях.
– А Ершова?
– А что Ершова… Она не руководитель, а временно исполняющая обязанности. До этого она была правой рукой предыдущего руководителя, теперь станет правой рукой нового. Думаю, полковник, вы прекрасно сработаетесь, – министр хитро посмотрел на Дрейка.
Тот задумался. С одной стороны в Городе оставаться не хотелось. Надоели ему и башни, и колодцы, и люди… Пожалуй, люди даже в большей степени. Душа просилась на свободу, к природе, к звездам… Колин едва не ответил «Нет, спасибо», как снова вспомнилась Ольга. Чуть вздернутый носик с веснушками, короткие растрепанные волосы, длинные стройные ноги… Вспомнилось, как она, сидя в легкой полупрозрачной рубашке, на кухне утром пьет кофе, зачарованно глядя на лес за окном. Как трогательно спит, забросив руку за голову. Как отвечает на его приглашение: «А с тобой на ужин пойду»… Дрейк вздохнул, наконец-то признавая поражение – он влюбился. Давно. Наверное, с тех самых пор, как увидел Ольгу в университете, наставляющую Ярика, как надо целовать девчонок. Молодой человек прикрыл глаза. Пришло время сделать выбор – сорваться в очередной рейд на полгода или… дать шанс своим чувствам?
Признаться, работа в министерстве вряд ли была мечтой Дрейка. Скорее бы он уже согласился пойти в Совет Безопасности, куда его регулярно приглашали… Но… Если уж оставаться на Земле, то хоть поближе к Ольге. И команда тут неплохая…
Определялся Колин долго. Денисон терпеливо молчал, давая тому время подумать.
– Значит, вы уверены, что Ольга не будет против?
– Конечно. Уверен, ей будет приятно работать с вами.
Колин сделал вид, что не понял завуалированный намек. Министр, похоже, замечал вокруг себя больше, чем казалось.
– Хорошо, я согласен. Давайте попробуем. Подготовьте контракт – я завтра его подпишу.
* * *
Ольгу Дрейк встретил позже, в послеобеденное время, поймав ее в одном из министерских коридоров. Глаза девушки метали молнии.
– Ты! Как ты мог! – вместо приветствия набросилась она на Колина.
– Как я мог что?
Ольга шумно выдохнула. На мгновение замолчала и прикрыла глаза, видимо считая про себя до пяти.
– Ты согласился на должность руководителя отдела безопасности.
– Да, согласился. Денисон уверил меня, что ты будешь не против. А ты… против?
Ольга горько хмыкнула, отводя взгляд. Губы едва заметно дрогнули.
– А ничего, что он обещал эту должность мне? Если справимся с тем делом, с покушением… Да, обещал, – сквозь зубы проговорила девушка, поднимая глаза. – Я давно хотела ее получить. Я много работала! И теперь… мне чертовски обидно. Ты даже представить себе не можешь насколько.
Колин почувствовал себя неуютно.
– Прости, я не знал. Контракт еще не подписан. Я откажусь.
– Да какая теперь разница, – махнула рукой Ольга, разворачиваясь и собираясь уходить.
Колин смотрел на девушку, понимая, что никогда сознательно бы ее не обидел. Но сейчас… Даже если он откажется от должности, и ее получит капитан Ершова… У девушки не будет ощущения победы. Награды за ее труд и усилия. Останется осадок. Останется мысль, что ее назначили только потому, то он, Колин, вовремя отказался. Гордая…
Дрейк с удовольствием дал бы по морде Денисону. Только вряд ли это исправило бы ситуацию.
– Ольга, погоди, а… – Колин запнулся. – Пойдем со мной на ужин?
– Нет.
– Ты обещала.
Девушка остановилась и резко развернулась. Сжала и разжала кулачки, стараясь успокоиться.
– Обещала, значит, пойду. Когда-нибудь. В другой раз. А сейчас я хочу побыть одна. Не хочу никого видеть. Особенно тебя и Денисона.
Дрейк еще несколько минут задумчиво смотрел в ту сторону, куда ушла девушка. Затем встряхнул головой, отбрасывая ненужные мысли. Послал сообщение министру с вежливым отказом, записался на полугодовой рейд – чего ж в Городе без дела торчать. Потом обратил внимание, что Ярик Волошин в Городе, и пригласил его на ужин вместо Ольги.
* * *
– Миленько, – со смешком оценил Ярик обстановку ресторана «Ла Роса».
Полутемное помещение, романтичные свечи на столах, тихая музыка. Даже цветы в кадках настоящие, живые, не смоделированные. Волошин аккуратно потрогал пальцем листочек, чтобы убедиться.
– Нам точно сюда?
Колин угрюмо вздохнул.
– Точно. Я утром столик забронировал. Хотел Ольгу пригласить. Но… не сложилось.
Молчаливый официант в белоснежной рубашке проводил гостей к столику. Друзья сели в плетенные, покачивающиеся кресла, неспешно выбрали блюда и сделали заказ.
– Да, слышал уже. Олька жаловалась… Ты не сердись на нее. Она такая, какая есть. И эту должность она очень хотела.
– Я не сержусь. Жаль, что раньше не знал. Зато Денисон… – Колин замолчал. Непроизвольно сжались в кулак пальцы.
– Политики все такие… скользкие, – отозвался Ярик. – А Олька… Понимаешь… ее же в детстве родители оставили. Лет в пять. И она по-детски решила, что сама виновата. Что сделала что-нибудь не то, или была недостаточно хорошей. Это не я придумал – я как-то с психологом универским говорил, у брошенных детей такое бывает. Ольку из детдома отдали в школу при универе. И она старалась, она очень старалась. Наверное, думала, что если будет лучше всех, то родители вернутся. Козлы они были, я так считаю. Прошло несколько лет. Олька наконец поняла, что нет, не вернутся. А привычка верить, что любовь покупается за заслуги осталась. Появились новые друзья. А Олька… она всегда старается быть лучше, ни разу не ошибиться. И многие считают ее гордячкой, и что нос дерет, и вся такая… А она не такая. Она просто боится. Боится, что за ее ошибки окружающие станут хуже к ней относиться. А уж если и правда на козла какого нарвется, то и вовсе любую грубость принимает на свой счет – не потому, что тот дурак, а, мол, сама заслужила, что-то не так сделала. Глупо, конечно, – Ярик на минуту прервался с приходом официанта, подождал, пока тот расставит еду. Затем продолжил. – И она сама это понимает. А поделать ничего не может. Пашет на работе как лошадь, будто ей больше всех надо… И эта должность… Просто очередная цель, очередное признание заслуг. Вот как мне ей объяснить, что она все равно останется моей любимой сестрой, независимо ни от чего. И что другие не отвернутся, если она где-то оступится…
Ярик замолчал. Приятели вяло поковыряли принесенные деликатесы. Есть особо не хотелось. Колин отложил вилку и откинулся на спинку кресла.
– Я люблю ее, – неожиданно признался парень. – Очень.
– Здорово. Почаще говори ей об этом, – улыбнулся Ярик.
– Знаешь, глупо получилось. Я ведь на ту должность как раз из-за Ольги и согласился. Решил, что пора осесть на одном месте, дать шанс нашим отношениям. Она мне и раньше нравилась, только сам себе не признавался. А сейчас уже в рейд собрался на полгода, контракт подписал.
– И ты уедешь?
– А что делать? Но полгода – не такой уж большой срок, верно? Расскажи лучше, как она твоей сестрой стала.
Ярик погрустнел.
– Мне тогда восемь исполнилось. Я ждал, что в день рождения приедут родители. Они военные, по всей галактике мотались, но на мой день рождения приезжали всегда, подарки привозили. А в тот раз не прилетели. Вместо подарков меня ждал другой "сюрприз". Мне сообщили, что родители пропали в открытом космосе. Это была официальная версия. На самом деле они летали на Калею. И исчезли там, в оранжевом пятне. Да, мне не положено об этом знать… но знаю, чего уж там. Помню, я забился в какой-то темный угол среди подсобных помещений и полдня проплакал. Вечером меня нашла Олька. Я ей рассказывал о своих родителях, она качала меня на руках и слушала. Она говорила, чтобы я не боялся, что я не останусь один. Обещала, что когда-нибудь мы обязательно отправимся на Калею и найдем моих родителей. Что одному быть плохо – уж она-то знает. Потом Олька придумала странный ритуал, или в старых книжках вычитала… Мы достали ножики, порезали себе ладони и смешали кровь. Вот здесь, смотри. Тут раньше даже шрамик был, хотел его оставить, не сводил… Но он сам зажил. И тогда Олька сказала, что с этого момента я ее брат. И всем так стала говорить, начала помогать с учебой, подарки на день рождения дарила… И вынесла мозг ректору Ксонгу требованиями, чтобы эти отношения узаконили. Уж не знаю, чего ей это стоило. Но у нее получилось! Она моя сводная сестра по закону. Даже в личном деле записано. Вот так… И на практику на Калею она из-за меня ездила. Потом делилась впечатлениями, хоть и не положено.
Колин молчал. От рассказов Ярика девушка открывалась с другой стороны. Нежная, ранимая, вынужденная постоянно что-то кому-то доказывать, о ком-то заботиться. В груди защемило. Захотелось позаботиться о ней самой… опекать, дать ей ту любовь, которую она недополучила… Он неосознанно сорвал листик с рядом стоящего растения, повертел его в пальцах.
"Полгода быстро пройдут. Я вернусь", – с нежностью подумал Колин. – "Обещаю".
Глава 7
23 декабря 2х33 по земному календарю. Земля
Ночью Колину приснился кошмар. Сначала была девушка. Все та же незнакомка из снов. И, если верить гадалке Таре, из его прошлого.
…Мягкие губы, ждущие поцелуя, длинные волосы, щекочущие его грудь. И знакомая нежность, и любовь.
И вдруг… подбираются, сплетаясь, девичьи волосы, стягиваются вместе, образуя темный дождевой капюшон. Нежное дыхание меняется на тяжелое мужское. Руки Колина тянутся к грубой ткани, стремясь сорвать покров…
Но вместо лица незнакомца из-под капюшона показываются знакомые жесткие глаза, и шрам, пересекающий бровь, и бордовые волосы. Двойник Дрейка хрипло, каркающе рассмеялся. Напряглись старые шрамы, искажая, уродуя лицо…
Колин проснулся, тяжело дыша. Дрожащей рукой вытер пот с влажной шеи. Три часа ночи… Не сразу заметил въедливый писк информера, пытающегося сообщить ему об очередных проблемах со здоровьем. «К черту», – шепотом ругнулся Дрейк. Хотя… расслабиться однозначно не мешало бы. – «Приготовь мне ванну», – бросил он домашнему искину. Руки непривычно подрагивали. Кто же ты, человек в плаще? Колин вдруг совершенно ясно представил себе этот плащ – совсем не черный, а темно-синий, потертый. Со старомодными пуговицами. Дождевой – в Городе такой не нужен… Справа на капюшоне заметное потертое пятно… «Я видел его раньше», – понял внезапно Колин. И человека наверняка видел. Он был уверен, что плащ не плод его воображения. И в то же время это не было привычным видением.
– Я помню его! Я помню этот чертов плащ! Откуда? – от бессилия Дрейк стукнул кулаком по стене, жалея, что защитное поле не позволяет сделать это с достаточной силой, чтобы ободрать до крови костяшки, почувствовать отрезвляющую боль… – Откуда я его помню? Орген! Ты ведь знаешь, что было в прошлом? Я знаю этого человека?
– Знаешь, – прошелестел в голове тихий голос. – Точнее знал, но забыл.
Колин снова стукнул кулаком по стене, пытаясь сбросить напряжение.
– Кто он? Если мы знакомы, почему он за столько лет не объявился? А кто второй? Почему он был в моем видении? Кто он мне?
– Всему свое время, – философски ответил искин. Колин понял, что вряд ли добьется от него чего-то более существенного.
– Ты говорил, что память ко мне вернется. Когда?
– Довольно скоро, – напоследок ответил Орген и окончательно затих.
Колин сел обратно на кровать и зажал руками голову.
– Значит, скоро… Наконец-то, – едва слышно пробормотал он.
* * *
До утра Дрейк кое-как продремал, то впадая в забытье, то резко просыпаясь. Рано утром его, злого и невыспавшегося, разбудил Ярик.
– Колин! Ты не поверишь, – захлебываясь от восторга, закричал по коммуникатору Волошин. Колин сонно перевернулся на другой бок, мысленно желая приятелю заткнуться и не мешать спать в такую рань. – Знаешь, кому Ральф Сейфорд наследство оставил? Наташке!
«Ральф оставил все Наташке?», – подумал Дрейк, с трудом соображая после полубессонной ночи. – «Он что, изначально планировал отравиться вместе с Денисоном? Я-то подумал, это из-за того, что покушение сорвалось… так сказать достойно принял поражение… Странно как-то…»
– С условием, что мне разрешат ее усыновить. Теперь у опекунского совета нет выбора – они не имеют права лишать девочку наследства. А дети Сейфорда не против. Решили не оспаривать завещание Ральфа, особенно когда узнали, что речь идет об усыновлении ребенка. Сказали, что им в свое время отец и так дал достаточно. Мы с детдомом пока договорились, что Наташка у них еще поживет. Может, даже пару лет. Пока я не закончу универ и не начну работать. А потом я ее заберу. Вот! А еще я сейчас в квартире Сейфорда. Она такая классная! Хочешь посмотреть? Приезжай прямо сейчас!
– Конечно, хочу, – с наигранным оптимизмом ответил Колин, не желая обидеть приятеля. – А Ольги с тобой нет?
– Нет, я ж знаю, что вы поссорились… Так ты приедешь?
– Приеду.
Квартира у Ральфа и правда была роскошной. Большой, светлой, в верхнем, самом респектабельном ярусе башни. Без мебели, как и большинство современных квартир – если что нужно, можно полем смоделировать.
– Неплохо, – прокомментировал Колин. – Рад за тебя. И за девочку.
Вспомнился Сейфорд. Даже после смерти умудрился кому-то помочь. «И почему все так нелепо?» – грустно подумал Колин.
– Покажи мне голограмму Ральфа, – попросил он домашнего искина. Тот послушно вывел изображение бывшего хозяина, полулежащего в невидимом кресле и читающего редкую бумажную книгу.
– А семья его есть?
Рядом появились голограммы давно погибшей жены Ральфа Клары, сына – худенького мальчика лет шести, затем троих приемных детей – двух взрослых парней и девушки. Колин внимательно осмотрел трехмерные модели. Нахмурился.
– Покажи еще жену и сына.
В голове шевельнулось неясное предчувствие. Что-то не складывалось в его гармоничной картине мира. Колин вывел подробную биографию Сейфорда, масштабировав до дней. Затем общую медицинскую карту. За ней накопленные годами медицинские и психологические логи домашнего искина. Орген помог упорядочить информацию, выделив ключевые вещи – не делая выводов, но давая возможность Колину сделать их самостоятельно. Все равно не складывалось…
"Как им только жить не надоедает?" – всплыла в голове фраза, однажды оброненная Сейфордом. И еще одна: "Даже покончить с собой нельзя, ежели возникнет такое желание"… И вдруг…
Колин засмеялся. Сухо, едко, не улыбаясь. Ярик с недоумением посмотрел на приятеля. Тот сел на пол, обхватив голову руками, не в силах остановиться.
– Ярик, я дурак. Боже… какой я дурак…
"Орген, просканируй все логи и информацию в домашнем искине. Что еще есть интересного?", – мысленно спросил он, не обращая внимания на Ярика.
"Есть запароленная часть", – тихо в голове отозвался дух.
Запароленная, значит…
– Антон, знаешь, где квартира Ральфа? Быстро сюда! Да, очень срочно!
Наконец, Колин повернулся к Волошину.
– Не будет, похоже, твоя сестра начальником охраны у Денисона… – загадочно произнес он. – Ярик, извини. Ты не мог бы меня здесь с Антоном оставить? Боюсь, информация не для разглашения.
– Конечно.
Антон появился спустя десять минут. Молча зашел и сел рядом с Колином.
– В домашнем искине есть запароленная часть. Можешь взломать?
Программист с удивлением посмотрел на Колина.
– Прямо сейчас?
– Ага.
Антон рассмеялся. Однако глянул в глаза Дрейка и осекся – уж больно серьезно тот выглядел.
– Мы лоханулись, Антон. Ральф не собирался убивать министра, – тихо произнес Колин, поворачиваясь к программисту. Секунду помолчал и добавил. – Это Денисон убил Ральфа.
Колин встал, прошел на кухню. Нашел там виски, с удовольствием сделал глоток, затем поставил бутылку на место и вернулся.
– Никто и не подумал посмотреть с другой стороны. Ведь министр более значимая персона – наверняка ж хотели убить его. Кому нужен простой врач. И мое видение… я сам дал заведомо ложную информацию, опираясь на вырванные из контекста фразы… направил силы не в то русло. Вот голограммы семьи Ральфа. Кое в чем нам Денисон не соврал. Он, похоже, действительно любил жену Ральфа. Или как минимум был ее любовником. Посмотри на ребенка. Это не сын Стефорда. Это сын Майкла.
– Ральф бы заметил. Например, когда ребенку генетический идентификатор делали. Он же врач.
– А он его и не делал. Он тогда в отъезде был, в соседней галактике по делам компании. Угадай, кто его туда послал… А потом… ну не знаю – может, узнал и простил. Или не узнал. Иногда люди упорно не хотят замечать того, чего не хотят знать. Хотя я склоняюсь к тому, что простил…
– И что? Это тем более говорит в пользу того, что Ральф ненавидел Денисона.
Колин покачал головой…
– Здесь очень старый домашний искин. Логи почти никогда не удалялись. Я просмотрел домашние психологические карты Ральфа и его жены. Они были счастливы. Если она ему и изменяла, это было раньше. Вряд ли на корабле они ссорились, как говорил нам Денисон. И не думаю, что она собиралась бросать мужа.
– Тогда какой повод у Денисона?
– Да тот же, который мы подозревали у Ральфа. Застарелая обида, месть. Во-первых, девушку увел. Во-вторых, это Сейфорд уговорил когда-то семью полететь с ними. Все та же случайность – никто не виноват в аварии корабля. Но если бы его жена и ребенок остались на Земле, то не погибли бы. Денисон не простил ему смерти сына и любимой женщины.
Антон задумался.
– Но ты сам говорил, что предупредил Ральфа, но он все равно выпил ту хрень.
– Есть у меня подозрения и на этот счет… по-моему Сейфорд сам не хотел жить… Так ты взломаешь защиту? Может, там что полезное найдется.
Колин сбросил координаты данных искина.
– Да я не против. Только… это в кино любую систему можно за пять минут вскрыть. В жизни все сложнее. Я бы сказал "Возвращайся через недельку, а лучше через месяц". И то не факт, что получится…
Малевич прикрыл глаза, связываясь мысленно с домашним искином.
– Неплохо… Там не только пароль, еще и путь зашифрованный. Так просто не доберешься. Как ты нашел координаты?
Колин промолчал, Антон не настаивал на ответе.
– Ну… что могу сказать? Ничего взламывать не надо. Я знаю пароль. Он совпадает с рабочим. Как-то непредусмотрительно… слишком много людей его могут знать. Или же он сделал это специально.
Антон на время ушел в себя. Дрейк терпеливо ждал.
– Дневник! Кажется, нам повезло, – воскликнул Антон, добравшись до информации. – Ого, да он его начитывал едва не с детства. Открываем?
Дрейк с Малевичем слушали записи до позднего вечера. Детство и раннюю молодость пропустили. Обратили внимание на начало дружбы с Денисоном, свадьбу и рождение ребенка, гибель семьи.
… Узнал, что Лейн не мой сын… Поссорился с Кларой. Она плачет и божится, что любит меня, что изменила всего один раз… случайно (как можно случайно изменить любимому человеку?)… что раскаивается и не хочет меня терять. Согласна даже на гипноз, чтобы я убедился… Не знаю, что делать…
… Много думал. Не могу злиться долго на Клару. Все равно люблю ее до одури. И сына люблю. Плевать, чьи у него гены. А Денисон мудак. Как он мог?..
… Подумав, простил и Денисона. Как врач понимаю, что люди не всегда адекватны и не всегда себя контролируют. Но другом считать его больше не могу…
… Они погибли… Почему они? Почему я не погиб с ними? Не хочу дальше жить…
Затем переместились на более поздние записи:
… Говорят, время лечит… Неправда! Время не лечит, оно учит. Учит скрывать чувства и эмоции. Не могу даже смотреть на других женщин. Я мог бы себя вылечить… Но мне кажется, что так я предам ее память. Хотя… им то, вероятно, уже все равно. Завидую верующим. У них есть надежда встретиться с родными после смерти.
Отправился бы следом за ними… нашел бы способ… но не могу решиться. Наверное, я трус…
… Меня беспокоит Денисон. Не могу понять, что не так… Чудятся косые взгляды, кривые улыбки… нелепые разговоры о скоротечности жизни… Лишний раз проверил его состояние – никаких новых расстройств или психозов. Странно это. Может, это у меня крыша едет?..
… У меня появилась мания. Возникла уверенность, что Майкл хочет меня убить. Звучит дико, однако в каждой его шутке мне слышится завуалированный намек…
… Сегодня застал Денисона, с тоской разглядывающего голограмму Клары. Кажется, он меня не заметил. Неужели она ему не безразлична? Неужели он тоже до сих пор ее вспоминает? Я тихо отошел, затем издали предупредил о своем визите. Майкл поспешно убрал голограмму. Мои подозрения прогрессируют…
… Сегодня не сдержался. Под видом безобидной процедуры незаконно провел сеанс гипноза. Я был прав. Денисон меня ненавидит. И… ищет способ меня убить. Пока только ищет способ. Логи, видео и аппаратные данные гипноза прилагаю к записи…
… Готовимся к покушению на Денисона. Не знаю, действительно ли такое будет. Но понимаю, что для Майкла это может стать удобным предлогом. В крайнем случае можно сказать, что просто убили не того…
… Постоянно слежу за Майклом. К счастью, как врач, могу это делать… Когда же он нанесет удар? Может, рассказать все команде? Или отдаться в руки судьбы?..
… Пожалуй, не стоит-таки ничего говорить. Я устал от жизни. Если Денисон сможет оборвать ее вместо меня, тем лучше… На всякий случай изменил завещание…
– М-да… провалили мы все дело, – протянул Малевич. – А потом, после убийства, и сам министр, по его же словам, приложил максимум усилий, чтобы расследование велось не особо тщательно. И мы дружно уничтожили все улики, чтобы они не достались следствию… еще и радовались, что Ральф нигде не засветился… И никто не додумался посмотреть, не засветился ли где сам министр… Теперь уже поздно искать.
Колин согласно кивнул.
– А я, дурак, своими предсказаниями еще и помог ему, – Дрейк помолчал немного. – Не уверен, достаточно ли этого дневника, чтобы обвинить Денисона в убийстве. Но точно хватит для того, чтобы его политическая карьера ушла в никуда… Есть, правда, одно но. Нас тоже не погладят по головке за то, что мешали следствию.
– Ай, шеф, да брось. Было бы желание – и здесь все подчистим.
Антон вдруг засмеялся.
– Работу, конечно, придется сменить. Но, может, оно и к лучшему. Ну его нафиг, это болото. Да и министр мне никогда не нравился, откровенно говоря.
– Я заметил, – сухо прокомментировал Колин, мельком взглянув на Антона.
– Я продолжаю лечение, – в ответ буркнул Малевич. – Причем заметь, я даже не попытался съездить тебе по морде, когда ты приглашал Ольгу на ужин. Хотя хотелось.
– Подслушивать нехорошо.
– Кто бы говорил… Ладно, давай выпьем что-ли. И будем думать, что с этим делать.
– А что думать. Мне не хочется больше марать руки. Я послезавтра в рейд ухожу. Можете с Ольгой и Шифиным взять все, что сочтете нужным, и передать… хоть следователям, хоть желтой прессе. А еще… будешь в мое отсутствие к Ольге клеиться, вернусь – сам тебе по морде съезжу. И не один раз. И да, неси уже что-ли виски… Давай и правда выпьем.
