Текст книги "Чужие. Реквием по мечте (СИ)"
Автор книги: Олеся Егорова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
Глава 11. Полина.
Полтора месяца спустя…
Я лежала на кушетке, в поликлинике, где работала Света. Несмотря на то, что сейчас я обладала достаточным количеством средств для того, чтобы ходить в частные клиники, я всё ещё доверяла только Одинцовой. Знала уже, что она не предаст, и никому не расскажет о моей тайне. Ведь я всё ещё скрывала свою беременность. Сменила стиль одежды, лишь немного, чтобы никто ничего не заподозрил. Животик только начинал расти, но в строгих костюмах его уже было заметно. Добавила более свободные блузки модного кроя, и юбки, отличающиеся от фасона «карандаш». Что же касается компании, не скажу, что она вышла на новый уровень, и в три раза увеличила прибыль, но успехи есть. Мы открыли новый магазин, заключили несколько удачных рекламных контрактов, а также нашли новых, более выгодных поставщиков. И всё это благодаря Нейту, который всё ещё был рядом, даже несмотря на ту ситуацию, что произошла полтора месяца назад. Тогда нас прервала Аня, за что ей безмерно была благодарна.Тот поцелуй, он не испортил наши отношения, но и не привёл к чему-то новому. Первое время было неловко, но мы не обсуждали его. Предпочли забыть. И хоть, теперь я замечала его взгляды, особенные, прожигающие, мы всё также были хорошими друзьями, и я по-прежнему ничего не чувствовала к нему. И пусть, я давно признала, что Нейтан умеет быть хорошим парнем, это ничего не изменило. Глупо, но я не смогла забыть Артёма. И простить не смогла, и разлюбить тоже не получилось. Он всё также часто снится мне, пытается прикоснуться, прижать к себе, а я убегаю. Мне страшно, что он поймёт, почувствует, что во мне есть маленькая жизнь. Продолжение нас двоих.
– Эй, будущая мамочка, где летаешь? – Отвлёк от размышлений весёлый голос Светы.
– Задумалась, прости.
– Ты знаешь, выглядишь счастливой. Не такой дёрганной, как в прошлый раз. Всё хорошо у тебя? Как с отцом ребёнка? Он знает? – Подруга болтает, без умолку, как всегда. Затем резко замолкает, и смотрит уже виновато. – Ты прости меня, если лезу не в своё дело. Просто ты такая потерянная, несчастная ко мне пришла. И эти люди… Они меня напугали. Очень. Я думала у тебя проблемы. Но видимо всё обошлось.
– Не извиняйся, Свет. И я очень благодарна тебе за то, что не рассказала обо мне тогда. Мужчина, от которого я беременна, он очень непростой. И, возможно, это были его люди. Мы с ним расстались, и так получилось, что он не успел узнать о ребёнке. А я не хочу говорить. Не буду думать о том, что он может его отобрать, но и этого боюсь, если честно. Артём гражданин штатов, а я по-прежнему имею российское гражданство. Он может это сделать, ему хватит сил, и боюсь, закон будет не на моей стороне. Но даже если этого не произойдёт, Свет, понимаешь, я не смогу с ним видеться. Мне даже во сне его больно видеть, не то, чтобы в жизни. Знаю, что лишаю ребёнка отца, знаю, что и с ним в какой-то степени поступаю неправильно, ведь много лет назад он потерял сына. И по факту, сейчас, теряет снова. Но я ничего не могу с собой поделать. Может быть, когда-нибудь, боль утихнет, и я пожалею о своём молчании. Но не сейчас. – Я замолчала, посчитала, что ответила на все вопросы, хоть и в груди горело от желания выплакаться, и рассказать о том, что творится в моей душе. Но чтобы всё это рассказать, боюсь, не хватит и года. Света кивнула, не комментируя моё откровение, и продолжила подготовку к УЗИ.
– Сейчас ты услышишь сердечко своего малыша. Сразу говорю, не пугайся, сердцебиение очень быстрое, но это нормально для твоего срока. Со временем оно замедлится до нормального ритма. – И тут я замерла, а все звуки вокруг перестали существовать. Вот оно, бьётся, так быстро, как будто птичка трепыхается в узкой клетке. И страшно, и одновременно слова Светы успокоили. Так и должно быть. Но оно стучит, и я это слышу. И невозможно описать словами те чувства, что я сейчас испытывала. Какой-то нежный трепет, словно я его чувствую, не могу ещё подержать на руках, но теперь точно знаю, что он есть. И пусть для многих будущих мам и картинка УЗИ, уже настоящее чудо, но, когда ты его слышишь, изображение на экране становится безликой картинкой. Здесь совсем другое. Ведь мы с детства знаем, если сердце бьётся, значит живой. Маленьких деток успокаивает стук сердца матери, потому что они к нему привыкли, узнают из тысячи сердец. И это кажется невозможным, но теперь и я чувствую, что своего малыша узнаю из тысячи. Щёки стали влажными от слёз, а Света испуганно вскинула голову.
– Ну ты чего? Всё хорошо, видишь, он маленький совсем ещё, но развитие идёт так, как нужно. Никаких отклонений. Так что не плачь, подруга. – Погладила меня по волосам, а я замотала головой.
– Это не от переживаний. От счастья. Это же…Не знаю, как сказать. Просто я его слышу. Это так важно для меня, спасибо тебе.
– Не мне спасибо, а тем, кто изобрёл этот аппарат. – Засмеялась Света. – Все вы беременные чувствительные. Всё, вытирай слёзы, и одевайся. Мы с тобой закончили. Надеюсь, через пару месяцев снова заглянешь, чтобы убедиться, что всё замечательно. Заодно и узнаем кто родится, если не спрячется твой карапуз. – Подруга по-доброму улыбнулась, а я в который раз поблагодарила Бога, за то, что попала именно к ней. Лучшего врача, я бы не смогла себе представить.
****
Результаты узи, рецепты с витаминами, и новое «фото» моего малыша, по привычке убрала в сумку, чтобы потом спрятать в недавно приобретённый, и установленный дома сейф. Свою тайну я хранила очень бережно. Знала конечно, что рано или поздно придётся раскрыться, но к этому времени старательно копила деньги, на случай если понадобится адвокат. Я никогда не спрашивала Нейта, общаются ли они с Артёмом, но почему-то была уверенна, что нет. Слишком тяжёлое у них прошлое, полное ревности и ненависти. Нейт всегда ревновал Джона, ему хотелось быть во всём лучше родного сына Холла, который пренебрегал своим отцом. Ведь он так старался, был так предан, но, тем не менее вся любовь, несмотря на разногласия доставалась Артёму. А тот, в свою очередь, ненавидел Нейта как раз за его преданность, за глупость, что не видит истинное лицо Джона Холла. Со смертью отца их отношения стали мягче. Артём признал, что отец не был таким уж плохим человеком. Жестоким, да, он был, но сына очень любил. По-своему. Ну а Нейтан понял, что никогда не был пустым местом, ведь между своими родными детьми, и названным сыном Джон разделил наследство почти поровну. Но, всё же, за те два года, что я провела с Артёмом, я не видела между ними попыток общения, кроме похорон. Там, на миг они стали братьями. Скорбящими о своей потере, ищущими поддержки друг у друга. Поэтому, думаю, Нейт узнает о моём положении первым, и мне не придётся бояться, что он всё расскажет Артёму.
Уже на улице, наслаждаясь прекрасным солнечным днём, почувствовала вибрацию телефона в сумочке. Звонила Аня.
– Полина Ивановна, тут журналисты звонили, хотели бы взять у Вас интервью. Что мне им ответить?
– Откуда они? – Аня озвучивает название журнала. Смутно помню его, кажется, Настя часто покупала его для себя. Я ещё тогда удивлялась, зачем их покупать, если вся информация есть в интернете. Журнал в большей степени интересовался грязным бельём известных людей, и мне искренне непонятно, чем их привлекла моя личность. В любом случае я не собиралась распространяться о своей личной жизни, тем более на всеобщее обозрение.
– Нет, Аня. Скажи, что я не буду с ними общаться. – Твёрдо отвечаю, слыша в трубке вздох разочарования.
– Вы уверены? Может, Вам стоит посоветоваться с Нейтом?
– Ты, кажется, говорила, что не доверяешь ему. – Странно, что она предлагает совет от человека, которого просто не переваривает.
– Я не доверяю ему как мужчине, но как человек, не первый год ведущий бизнес, он может дать дельный совет.
– Хорошо, перезвоню. – Прислушиваюсь к Ане, скидываю вызов, и звоню Нейту.
– Алло. – Он отвечает почти сразу.
– Привет. Нейт, ко мне обратились журналисты, хотят интервью. Я вначале отказалась, но Аня порекомендовала посоветоваться с тобой.
– Почему отказалась? Это же прекрасная реклама. – Удивлённо спрашивает Нейт.
– Потому что это не бизнес журнал. А обычный сборник сплетен. – Нейт усмехается, и начинает объяснять.
– Полин. Твоя целевая аудитория, это женщины, создающие уют в доме. Да, не с маленьким кошельком, но всё же. Они так же читают журналы, даже чаще чем менее обеспеченные дамы. И бизнес журнал они явно бы читать не стали. Именно в таком издании у тебя есть шанс засветиться перед целевой аудиторией. Так что соглашайся. Даже не думай.
– Но они же будут спрашивать про Артёма.
– Ну и что. Знаю, тема не самая приятная для тебя, но, Полина, ты и не обязана рассказывать им всё. Скажешь, что вы расстались, а компания, это прощальный подарок, об остальном можешь не уточнять.
– Ты уверен? – И снова он убедил меня. Каждый раз так, во всём, что касается компании.
– Конечно. Всё будет хорошо. Это прекрасная возможность, и ты не должна её упускать.
– Может быть, ты побудешь со мной во время их визита? – В трубке виснет тишина, и Нейт словно подбирает слова.
– Думаю, будет лучше, если я откажусь. Моё присутствие приведёт к ещё большему количеству вопросов. Да и, к сожалению, я сегодня весь день занят. – Я расстраиваюсь, потому что с ним мне было бы спокойнее, но не уговариваю. Он и так тратит слишком много времени на меня и мою компанию. Просить его отложить личные дела было бы слишком нетактично.
– Хорошо. Спасибо за совет.
– Не за что. – Грустно отвечает Нейт, и я понимаю почему. Знаю, и уже давно понимаю, что он не просто так отдаёт всё своё свободное, а порой и несвободное время, мне. Он рассчитывает на что-то большее, хоть никогда и не говорил мне об этом. Но я не могу отказаться от его дружбы, а позволить что-то большее тем более не имею права. Я беременна от Артёма. И он не знает об этом. Если бы знал, никогда бы не подумал обо мне в ином ключе, кроме как о друге. Ведь зачем мужчине чужой ребёнок? Тем более от человека, которого он крайне недолюбливает.
Звоню Ане, и сообщаю, что журналисты могут подойти около пяти вечера. На что она отвечает, что они смогут только в конце рабочего дня. Около восьми. Мне это не подходит, но немного подумав, соглашаюсь. Всё же Нейт прав. Это прекрасная возможность, и отличная реклама.
Глава 12. Полина.
День пролетел достаточно быстро, и к вечеру усталость уже давала о себе знать. Сейчас я уставала быстрее. Веки слипались, а ноги гудели от напряжения. Кажется, пора сменить и обувь на более низкий каблук. Сотрудники офиса отправились домой по окончанию рабочего дня, а мы с Аней остались дожидаться журналистов. Они опоздали минут на пятнадцать. Я уже собиралась уходить домой, решив, что утренний звонок, это чья-то глупая шутка, когда Аня прислала сообщение, что подошли запоздавшие гости. Пригласила их внутрь, и несколько минут дожидались, пока нам принесут заказанный кофе. Всё это время я смотрела на пришедших мужчин, пытаясь понять, что именно меня настораживает. Не похожи они были на журналистов. Нет, они не были обязаны быть худенькими и носить очки в роговой оправе, или болтать без остановки. Но всё же моё представление о данной профессии не сопоставлялось с тем, что я видела перед собой. Двое мужчин, высокие, с высушенными, мускулистыми руками, и широкими плечами. Одеты просто, в обычную одежду. Рубашки с коротким рукавом, джинсы, сумки через плечо. На стол положили диктофон, и пару блокнотов с ручками. Хмурые, с отличной выправкой и чёткими движениями. Совсем не похожи на «офисный планктон». После того как Аня вышла из кабинета, мужчины сообщили, что готовы начать интервью, а я, не постеснявшись, высказала свои сомнения.
– Вы не похожи на журналистов.
– Почему же? – Один из мужчин, в удивлении, изогнул бровь.
– Не знаю. – Отвечаю честно. – Я представляла вас другими. Вы больше похожи на военных, чем на людей, которые всю жизнь работают с бумагой и ручкой. – Они переглянулись, и тот, что задал вопрос ранее, снова заговорил.
– Раньше мы работали в полевых условиях. Военные корреспонденты. Может слышали о такой профессии. Так что, в какой-то степени вы правы. Научиться защищать себя нам пришлось. Ну и продолжаем, по привычке.
– Почему тогда сейчас работаете здесь?
– Платят больше. Да и безопасней. Думаю, вы понимаете. – Невесело усмехнулся мужчина, и продолжил.
– Меня зовут Михаил, моего коллегу Иван. Полина Ивановна, давайте, для обоюдного удобства, сразу оговорим правила интервью. Вы можете отвечать на любые вопросы абсолютно спокойно. Большинство ответов мы запишем вручную, ну а на диктофон лишь то, что вы разрешите. Как только наша статья будет готова, мы пришлём вам рабочий вариант, и вы вычеркнете то, что не хотели бы сообщать публике. Но чтобы ничего не упустить, мы бы вас попросили пока отвечать на любой заданный вопрос. – Меня удивила эта постановка вопроса.
– Как я понимаю, ваш журнал специализируется на довольно скандальных статьях, сомневаюсь, что вам будет выгодно вычёркивать что-либо из вашей статьи. – Михаил довольно кивнул, словно я уже начала играть по созданным ими правилам.
– Всё верно, Полина. Могу я без отчества обращаться? – Кивнула в ответ, так как, по сути, мне было всё равно. – Мы оба понимаем, что данное интервью интересно обеим сторонам. Выбирайте из двух зол, либо скандал, популярность и реклама. Либо скучная статья, которая не выйдет в печать и не принесёт Вам и Вашей компании большую популярность. Судебные разбирательства нам с Вами не нужны, потому и даём право выбора, и просим ничего не скрывать. Ну что ж, время деньги. Пожалуй начнём. – Взял ручку, и задал первый вопрос.
*****
– Насколько нам известно, ранее компания принадлежала скандально известному бизнесмену Оболенскому. Конечно же фактически была оформлена на дочь Анастасию, но мы все понимаем, что она там числилась только на документах. Далее, на основании брачного договора, компания была передана американскому гражданину Артуру Холлу. И вдруг, неожиданно, вы становитесь владелицей компании. Откуда вы взяли деньги на её покупку? Ведь насколько нам известно вы девушка из простой семьи, не обладающей крупными средствами. А денег от продажи вашей квартиры не хватило бы и на десятую долю активов фирмы.
– Сделка прошла без вложений с моей стороны. По сути, акции я получила в дар.
– И с чего бы гражданину штатов дарить такое состояние абсолютно незнакомой девушке? – Молниеносно парирует Михаил, и сразу перестаёт мне нравиться. Вся его доброжелательность испарилась, оставив место азарту и напористости.
– Мы знакомы с Артуром, и у него были свои причины передать компанию в мои руки. – Отвечаю, стараясь держать контроль, потому что назад уже не повернёшь, и выгнать я их не могу.
– Какие причины? Он вам за что-то платит?
– Нет. И я бы не хотела оглашать эту причину.
– Ранее вы фигурировали в деле о краже, у бывшей жены Холла. И с вас были сняты обвинения, не без его участия. Вы состоите в любовных отношениях? – Снова спрашивает, так быстро, будто все вопросы составлены заранее и вызубрены наизусть.
– Мы состояли в отношениях. Но компания не имеет никакого отношения к уголовному делу, в котором меня обвинили в краже, и абсолютно никак не связано ни с Анастасией, ни с самим Оболенским.
– Если вы состоите в отношениях, то почему проживаете в разных странах? Компания лишь прикрытие для вывода средств? – Всё это интервью напоминало попытку обвинить меня в чём-то, и это откровенно начинало злить.
– Компания получает деньги только честным путём, и только от своей прямой деятельности. Что же касается Артура, вы правильно заметили, отношения невозможны, если каждый живёт в своей стране. И, между нами, всё в прошлом. А компания…Назовём это совместно нажитым имуществом.
– Но вы же не были женаты. С чего бы Артуру отдавать компанию? Ведь он не был обязан это делать, а добровольно потерять такие деньги, крайне глупо.
– Артур достаточно честный человек. Он никогда не действует в угоду лишь себе. К сожалению, вопрос о передаче компании, между нами, не обсуждался, но я уверенна, он решил, что так будет правильнее. – Михаил нахмурился, сомневаясь в моих словах.
– Но если вы расстались, то как вы объясните тот факт, что ваша мама до сих пор проживает в доме, принадлежащем мистеру Холлу?
– А вы знаете гораздо больше, чем показали изначально. Может вам и не нужны мои ответы?
– Ну что вы. – Михаил хищно улыбнулся. – Некоторые факты мы можем узнать только из ваших уст. Так что же с вашей матерью?
– Она проходит лечение в одной из клиник Майами. К несчастью, в России, не способны оказать нужный перечень процедур, поэтому до окончания лечения, она не вернётся в страну.
– Вы продолжаете общение с Артуром? Могли бы связаться с ним сейчас? Мы не смогли до него дозвониться. – То, в каком ключе вёлся разговор раздражало откровенно, а я в сотый раз проклинала Нейта за его совет.
– Нет, в этом вопросе я не смогу вам помочь. С Артуром мы не поддерживаем связь уже давно, а его номера телефона у меня просто нет.
– Что произошло между вами, Полина? Почему вы расстались?
– Этот вопрос вас не касается, – отвечаю грубо, но мне уже всё равно.
– Он бросил вас ради другой женщины? Элайза Кларк, насколько нам известно. Девушка не с самым чистым прошлым. Артур пытался с вами связаться за последнее время?
– Мне не известно имя той девушки, и нет, мы не общаемся. Ни на один вопрос о его личной жизни, я просто не смогу ответить. А вы, – указала пальцем на Михаила, – переходите все границы в деловом общении. Я готова ответить на любые вопросы, касательно компании и себя лично, но, если вы спросите ещё хоть что-то об Артуре Холле, буду вынуждена выставить вас за дверь, и тем самым закончить наше сотрудничество.
– Нейтан Чэйз часто бывает в вашей компании. В каких отношениях вы состоите с ним? Он тоже получает доход от компании? Насколько нам известно, он бывший работник Джона Холла, но с Артуром они в не лучших отношениях. Вы изменили бывшему жениху с Нейтом? – Михаил изменился с начала разговора. Черты лица обострились, и стали более жёсткими. Глаза потемнели, а на меня смотрел будто другой человек. Иван же оставался всё таким же спокойным, и что-то набрасывал в блокнот. А у меня больше не было желания общаться с этими людьми. Боль поднялась в горло сгустками желчи, затемняя разум, и постоянно прокручивая в памяти картинку встречи Элайзы и Артёма. Я больше не могла говорить с ними. Не хотела. Слишком остро для моей изорванной души.
– Я не желаю больше говорить о своей личной жизни, о предательстве Артура, и тем более о той женщине. Вы так же не имеете права копаться в моей жизни, и тем более, душе, потому что это больно! – Чувствую, как на щеках появляются слёзы, но совладать с собой уже не могу. Слишком тёмные воспоминания Михаил вытащил наружу. – Хотя откуда вам это знать?! Откуда вы можете понять, что чувствует человек которого выгнали и растоптали, которого предали и забыли?! Пошли вон! Интервью не состоится, и, если информация, сказанная мной, попадёт в печать, я подам на вас в суд!
– Тише, Полина Ивановна, я всё понял. – В примирительном жесте поднял руки журналист, и встал с кресла. – Простите за беспокойство, и за то, что причинили вам боль. Думаю, интервью действительно стоит отложить. А мы, пожалуй, пойдём. Иван, – качнул головой в сторону двери, и коллега так же поднялся с кресла.
– Я вас, пожалуй, провожу. – Иронично скопировала его интонацию, и направилась в сторону двери.
Делаю несколько шагов, и локтем цепляю открытую сумку, стоящую на краю стола. Не успеваю поймать её на лету, а когда он падает, на пол вылетают, и красочно рассыпаются под ногами утренние документы из поликлиники. Снимок узи скользит по полу, и аккуратно останавливается у ног Михаила. Он хмурится, наклоняется, поднимает с пола снимок, и внимательно его рассматривает.
– Это ребёнок ваш и Артура Холла? – Задаёт вопрос со злобным, торжествующим оскалом, а я чувствую, как на моём лице отражается испуг. Пытаюсь вырвать листок из его рук, но журналист одёргивает руку в последний момент.
– Отвечай. – Голос изменился до неузнаваемости. Стал жёстким и каким-то мерзким.
– Вас это не касается. – Михаил усмехается, и кивком головы указывает Ивану на меня.
– Ты то нам и нужна. – Говорит мужчина, а Иван делает шаг в мою сторону.
