Текст книги "Обещанна тебе (СИ)"
Автор книги: Олеся Егорова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)
– Открывай. – Короткий приказ, а пальцы начинают дрожать ещё больше.
В коробке кольцо, как я и предполагала. Красивое, даже сейчас я не могу не оценить его безупречность в каждой грани. Альберт любит красивые вещи, любит показывать свой достаток. Крупный бриллиант сверкал по центру, обрамлённый россыпью сапфиров под цвет моих глаз. Оно идеально село на палец, словно изготавливалось лично для меня. Вот только вся эта красота не имела значения, потому что кольцо, это символ оков для меня. Он надевает мне на палец не ювелирное украшение, а кандалы.
– Ты станешь моей женой? – Прорезается его голос сквозь туман в голове.
– Словно у меня есть выбор. Разве тебе требуется ответ, Альберт?
– Всегда есть выбор, малышка. И ты его сейчас сделаешь. Если ты откажешь, тебя беспрепятственно выпустят из зала. Более того, на твоём счету в банке уже лежит сумма, которой тебе хватит как минимум на десять лет роскошной жизни. И, я даю слово, что больше никогда не напомню о себе. – Всегда есть подвох. Он говорил так сладко, что хотелось поверить и сбежать.
– Но ты убьёшь их обоих?
– Да. Это моё право. И это не шантаж. Я расстроюсь, и захочу кого-то наказать. И лучший выбор, это твой братец, и мудак, что посмел тронуть тебя. Так что выбирай, малышка Ди. Клянусь, я приму любое твоё решение.
– Я выбираю свободу. – Услышала собственный голос. Такой смелый, что казался чужим.
********
Его брови взлетели вверх, и наверное, стоило ответить именно так, только лишь, чтобы увидеть это выражение на его лице.
– Что ты сказала? – Казалось, его лицо даже перекосило от гнева, ведь Альберт явно не ожидал такого ответа. – Ты отдаешь себе отчёт, в том, что делаешь? Я ведь не пожалею их. Ты это знаешь.
– Знаю. Поэтому прошу свободу. Не для себя. Для них. – Задумалась на секунду, чтобы сформулировать свои слова правильно. Всё это сейчас напоминало сделку с дьяволом. Или со сказочным персонажем. Как его там? Румпельштильцхен кажется. Стоит сказать неверные слова, и ты сам окажешься в ловушке, которую построил для другого.
– Хитрая девочка. – Задумчиво проговорил Альберт, глядя на меня с каким-то странным восхищением.
– Ты должен полностью передать бизнес в руки Степана, отказаться от своего дохода, и убрать своё личное вмешательство в его дела. Больше никаких наркотиков в клубе! Особняк должен быть снова переписан на его имя. Считай его моим приданым. Это то, что касается моего брата. – Минутная пауза, в ожидании его ответа, после которой Альбер утвердительно кивает.
– Хорошо, Диана. С этим я согласен. Но, кажется, ты не закончила?
– Да. Что же касается Игоря. Ты к нему больше не приблизишься. Так же как и я.
– Не трону. Если сам не сунется. Вчера вечером он купил билеты на самолёт. Он, и его помощница Вика улетают завтра утром. – Вижу, как с удовольствием наблюдает за моей реакцией от того, что озвучил это чужое женское имя. Я видела её. Красивая, ухоженная, взрослая. Она подойдёт Игорю. Тем более я видела, как она смотрит на него. Девушка влюблена, и возможно этого будет достаточно, чтобы он был счастлив. Не со мной, но это уже не важно. Главное, что живой.
– Хорошо. – Сглатываю горечь во рту, потому что от мысли, что он будет с другой женщиной разрывает на клочья. Даже несмотря на то, что так ему будет лучше, что так он будет жить. Это дико больно, это словно ножом по запястьям. Когда чувствуешь, что из тебя медленно вытекает кровь, а ты ничего не можешь с этим сделать.
– Умничка, девочка моя. – Тягуче произносит Альберт, а меня этими словами окутывает, затягивает в болото. И так противно от того, что мне не сбежать от него. Что теперь эти руки полноправно будут касаться меня, а я должна буду называть его мужем. Но видимо это моя судьба, и мой путь.
Многие женщины завидуют мне. Я видела эти взгляды. Только вот они не знают, как я живу на самом деле. Не знают, как это мерзко, принадлежать человеку, сидящему напротив меня. Если бы я попала в ад, думаю только там бы вздохнула от облегчения. Это была первая мысль о запретном. Никогда раньше не думала об этом, а сейчас... Казалось, это единственный выход. Единственный шанс выбраться из этого липкого яда, которым меня окутал Альберт.
– Завтра ты едешь к врачу. Женскому. Хочу проверить, всё ли в порядке после твоих так называемых каникул. Тебе же нечего скрывать от меня, малышка? – Сквозь туман услышала его голос, и зажмурилась. Я бы всё отдала, лишь бы никогда больше не видеть и не слышать его. Только отдать мне нечего. Кроме себя самой.
********
– Что ты имеешь ввиду?
– Не строй из себя дуру, Диана. Тебе это не идёт. Я догадываюсь, что он тебя трахал. И я даже не убью его за это, так как пообещал тебе. Хотя соблазн был велик, ты даже не представляешь насколько. Ты получишь наказание вместо него. Но меня интересует другое. Ты ведь не умудрилась забеременеть от него? У вас было достаточно времени. Но с твоей стороны это было бы слишком опрометчиво. Ты же знаешь. Я не потерплю чужого ублюдка в своём доме. – Он говорил жёстко, бросая каждое слово мне в лицо. А до меня только сейчас начал доходить смысл его слов. Беременность. Мы ведь не предохранялись. Господи, я даже не думала об этом тогда, но сейчас от мысли, что во мне может быть жизнь стало теплее.
– Ты знаешь, что у меня нет детей. Я хочу чтобы ты родила мне сына. Мы ещё обсудим это после того как ты станешь моей женой. А теперь ешь. У меня мало времени. – Больше он не говорил со мной. Это к лучшему. Я думала совсем о другом. Мечтала о том, что это может оказаться правдой, что я уже сейчас ношу его ребёнка. Любимого и желанного. Глупая. Я тогда ещё не знала на что способен Альберт, и насколько жестоким может быть этот человек.
Глава 20. Игорь.
Смотрел в иллюминатор на город, раскинувшийся под нами, на улыбающуюся Вику, и ни хрена мне было не весело. Снова казалось, что меня где-то обманули, но вот только где именно, понять не мог. Одно я знал точно, в этот чёртов город никогда больше не вернусь. Продам гостиницу, тем более, что покупатель на неё нашёлся достаточно быстро. Борунов Альберт Викторович вышел на меня ещё вчера. Я даже толком не успел принять решение по поводу продажи отеля, как он позвонил мне с весьма выгодным предложением. Наверное это была удача, или подсказка судьбы, не знаю точно. Дожидаться встречи с ним я не стал, все дела передал юристу и первым же самолётом отправился в Москву. Подальше от этих лживых тварей, плохих воспоминаний, и очередного предательства. Да, Диана, не ожидал я от тебя такого подвоха. Как же искренне она играла, как стонала подо мной ночью, и как в любви клялась. Даже я поверил, без оглядки бросился в чёртов омут и захлебнулся в вонючей лжи не наигравшихся в детстве Туманских. Впрочем, я сам во всём виноват. Повёлся на игру, и даже не попытался проверить, разузнать хоть что-то о её прошлом. И получил законный удар под дых за собственную глупость. Ну что ж, впредь буду умнее.
О том, что взял с собой Вику, ни капли не жалел. Наверное стоит перестать вестись на поводу у собственных чувств и эмоций, и попробовать построить взрослые свободные отношения с такой женщиной, как Виктория. Она умная, утончённая, знает себе цену, и знает когда стоит отгородить от своего общества. То что нужно для меня. Ребёнок у меня уже есть. И пусть отношения с ним не самые приятельские, я надеюсь, что в будущем, когда он закончит университет, смогу притянуть его в бизнес. Думаю так мы сможем быть ближе.
А сейчас некогда будет думать о том, что было. Нужно с головой уйти в работу. Слишком много времени прошло, без меня дела разладились. Люди разленились, да и Паше обещал помочь освоиться после долгого отсутствия в городе.
В Москве приземлились в полдень, стоило бы заняться поисками квартиры для Вики, но честно говоря не хотел тратить на это время, тем более что ей всё ещё нужен был присмотр. Поэтому решил поселить её в своей квартире. Места в ней достаточно, и ей будет легче освоиться, когда рядом есть кто-то знакомый.
Лишь на следующий день наконец-то добрался до дома Шумиловых, и с радостью окунулся в знакомый запах счастья.
– Дядя Игорь, почему тебя так долго не было, ты же обещал вернуться ещё очень давно. – Поразительно, улыбался глядя на Соню, которая старательно растягивая выговаривала букву "Р". Ещё несколько недель назад у неё не получалось, отчего малышка злилась и топала крохотной ножкой. А сейчас она уже с гордостью говорит моё имя, и ещё много слов в которых можно использовать столь заветную букву. Уселась у меня на коленях, как всегда рассказывая, что было в садике, и в какое кино они ходили с родителями. Удивительно, но Соней мне всегда было интересно. Наверное я так мало времени уделял сыну в молодости, что так и не успел почувствовать, что такое быть отцом.
– Были дела, Сонь, но завтра мы обязательно сходим в зоопарк. Возьмём с собой тётю Вику? – Девочка внимательно посмотрела на мою знакомую, а потом резко отвернулась и поджав губки наклонилась к уху.
– Она мне не нравится. Пойдём вдвоем?
– Хорошо. – Ответил, не вдаваясь в подробности, потому что видел уже, как погрустнел взгляд Вики. Я с самого начала заметил, что крестница сторонилась её, несмотря на то, что Вика пришла с подарком и общалась с ней очень мило, девочку это не подкупило. Да и по взгляду Оксаны было понятно, что ей не нравится мой выбор. Только вот это не выбор, просто случайное стечение обстоятельств. Да и не решил я, стоит ли с ней что-то начинать. Вроде умом понимал, что нравлюсь ей, и на многое готова лишь бы подпустил к себе. Но смотрел ей в лицо и другую видел. И глаза голубые, а не карие, и волосы рыжие, что как солнце в лицо светом бьют. Назад хотел, выдернуть её оттуда, и плевать хочет она или нет. Только останавливало, что против Барона в одиночку нет смысла идти, а терять ребят ради дешёвой лжи не хотел. Не заслужили они этого, столько лет со мной, только им доверял.
Сидел на веранде в кресле и курил одну за одной, потому что опять эту суку вспомнил, что в душу мне забралась и когтями своими острыми скребла, раздирая в кровь.
– Ты можешь мне всё рассказать. Как я тебе когда-то. Ты же знаешь, так будет легче. И я вижу, что ты что-то скрываешь. Может я подскажу что-то. А если нет, то ты хотя бы выговоришься. – Оксана села рядом, улыбнувшись по-доброму и спокойно. И я знал, что ей действительно могу обо всём рассказать. И я хотел этого, не сопли пускать, а просто выпустить из себя это всё вслух, проораться, чтоб легче стало. Чтоб комок этот в горле уже выплюнуть наконец. Только вот легче не стало, даже когда рассказал всё от начала до конца. Не стало легче, твою мать, а только от злобы кулаки сжимал, да держался, чтоб не разбить ничего.
– Я не знаю, что сказать тебе, Игорь. Всё так сложно. Я ведь не знаю её совсем. Но вспомни нашу историю. Ты же знаешь, что друзья и враги очень часто меняются местами. Я про Викторию хотела спросить. Ты уверен в ней? Уж слишком вовремя она тебе подвернулась. Не верю я ей. В чувства к тебе верю, но она скрывает что-то. Я чувствую. Так бывает. Не торопись с ней. Я только об этом тебя прошу. А с Дианой может тебе стоило поговорить? Выяснить всё?
– Не хочет она со мной разговаривать. Вычеркнула из жизни, нарядилась в шмотки этого урода и дальше хвостом крутит. Только Вика из-за них чуть не погибла. Не будем больше об этом. Забыть её хочу, больше ничего. И не будем больше эту тему поднимать.
Больше Оксана ничего не говорила. А я за всю ночь так и не смог уснуть. всё думал была ли она права. Только вот если я послушаюсь, то окончательно мудаком буду. Проще забыть. Так же, как Диана забыла меня.
Глава .21 Диана.
В кабинете врача было достаточно холодно. Чувствовала себя неуютно, да и сам врач не вызывал доверия. Несмотря на то, что это лучшая клиника города, мне казалось, будто меня здесь осматривают не как человека, а как чью-то любимую собачку.
– Хорошо. С этим мы закончили. – Хмурый взгляд выдавал, что он чем-то недоволен. – Сейчас сдадите кровь на анализ, и после этого можете ехать домой.
– Что-то не так? – Сама задаю вопрос, потому что мне ничего не рассказывают. Эта проверка не для меня, не мне всю информацию готовят. Но я чувствовала, что врач что-то не договаривает.
Дал мне салфетку, а сам вышел в коридор, прикрыв за собой дверь. Не знала, что делать, в ожидании медсестры, поэтому следуя интуиции двинулась ближе к двери, приоткрыла её тихонько и выглянула в коридор.
– Альберт Викторович. Это Лисунов. Да, осмотрел. Срок очень маленький, думаю она и сама не знает об этом. Мы возьмём кровь на анализ, чтобы подтвердить, но сомнений почти нет. – Застыл на мгновение, выслушивая ответ. – Она согласится на аборт? – Снова слушает. – Хорошо, я не говорил ничего. В таком случае придумаю предлог для проведения операции. Она ни о чём не узнает. Но вы должны понимать, есть небольшой риск, что в дальнейшем она не сможет родить ребёнка. Не рожавшая она ещё, это опасно. Но я понимаю. Сделаю всё что нужно.
Развернулся, и я быстро скрылась в палате. Долго ждать не пришлось. Врач вернулся почти сразу, и начал говорить о том, что мне необходимо сделать операцию. У меня обнаружена киста, и она может помешать будущему зачатию.
– Доктор. Я слышала ваш разговор. – Внутри всё разрывалось от осознания жестокости этих людей. Что за деньги они готовы оборвать жизнь ребёнка, даже не сообщив об этом матери. – Дайте мне уйти. Скажите, что я сбежала. Хоть что-то сделайте! Но вы не можете так поступить со мной! Это же мой ребёнок! Понимаете? – Я уже не могла контролировать себя, схватила его за воротник рубашки, и трясла сколько хватало сил. Не замечала, как по щекам льются слёзы, а руки трясутся от того, что меня не слышат. Я видела его безразличный взгляд. Понимала, что ему всё равно, лишь бы получить обещанный гонорар.
Слишком поздно увидела, как его рука метнулась к кнопке на стене, и уже через минуту в палату влетели два охранника, оттащивших меня от врача. Он медленно подошёл к шкафу, вскрыл ампулу и набрал прозрачную жидкость в шприц. Чётким, размеренным взмахом вонзил иглу мне в предплечье, и начал говорить.
– Знаешь, таких как ты часто привозят ко мне. Нагуляли непонятно где, а потом богатеньким родителям приходится избавляться. Только ты одна такая ерепенистая попалась. Но это ничего. И с тобой разберёмся. Ты сейчас отключишься, а когда очнёшься, ничего в тебе не будет. Пусто. – Ткнул пальцем в живот, и рассмеялся ледяным голосом, так что кровь застыла в жилах. – Ты здесь никто, и мнения твоего не спросят. Забудь о своём ребёнке, так будет легче. – Слышала уже сквозь туман его голос, а затем окончательно погрузилась в темноту.
********
В себя приходила медленно. Сухость во рту мешала нормально дышать, и от отсутствия влаги казалось, что горло стянуло, а воздух просто не может пробиться в лёгкие. Голова кружилась и отдавала методичной болью в затылке, словно постукивали маленьким молоточком. Я не хотела открывать глаза. Сквозь сомкнутые веки чувствовала яркий свет и понимала, что если открою, то лишь почувствую новую боль. Моя ладонь была в чьей-то руке. Мерное поглаживание большого пальца успокаивало, и хотелось снова провалиться в спасительную темноту. Потому что воспоминания начали возвращаться. Каждую секунду в голове всплывал новый образ последнего дня, и постепенно руки снова начало мелко потряхивать, от чего прикосновение к ладони стало сильнее, жёстче, словно эту тряску пытались остановить. Я чувствовала, что это не Альберт. Более тонкие пальцы, гладкая кожа, и словно что-то родное было в тепле этой ладони. Медленно приоткрыла веки, и увидела рыжую макушку, склонившуюся над моей кроватью. Осмотрела комнату, и поняла, что я всё ещё в больнице, в белоснежной палате, пропахнувшей запахом медикаментов.
– Стёпа... – Прохрипела севшим голосом, и голова взметнулась вверх, а я встретилась с его встревоженным взглядом.
– Сестрёнка. – Протянул руку, и провёл ладонью по волосам. Но мне не хотелось этих прикосновений. Почему-то в этот момент вспомнилось всё то, что привело нас в этот день. – Я переживал за тебя. Меня вчера вечером забрали, но к тебе не пустили. А сегодня он сказал, что тебе стало плохо в больнице, и только после этого меня привезли. Как ты себя чувствуешь?
– А ты? – Проигнорировала его вопрос.
– Я... – Замялся, опустил глаза в пол, и не решался продолжить. – Там плохо, Ди. Я каждую ночь боялся, что утром уже не проснусь. Что они зарежут меня, пока я сплю...Или ещё что-то похуже. – И слушать его я тоже не хотела. Я люблю своего брата. Безумно люблю. Но лишь благодаря его беспечности я там, где я есть.
– Ты свободен, Стёп. Он тебя больше не тронет. Уезжай отсюда и больше не возвращайся. Ты говоришь, что боялся не проснуться утром. А я об этом мечтаю. Я не буду тебя обвинять. Ты и сам всё знаешь, но я устала, Стёп. И я больше не смогу тебя защитить. Уезжай. С этой минуты ты сам за себя.
– Что ты такое говоришь, сестрёнка? У меня же здесь клуб, ты. Как я уеду? – И в этот момент меня накрыло от ярости. Я буквально кожей чувствовала, как она разрасталась по венам, постепенно заполняя каждую клеточку тела. И именно беспечность брата была последней каплей. Столько лет прошло, а он всё так же не понимал, на что мне приходилось идти все эти годы. Не понимает насколько сильно я себя противна. Лучше бы я голодала, лучше бы ничего этого не было. Лишь свобода, за которую я отдала бы свою жизнь.
– Я?! Нет у тебя больше сестры, Стёпа! Умерла она вот на этой самой кушетке! Перестань думать о себе, о деньгах! Хоть раз позаботься обо мне так, как это должен делать старший брат! Ты хоть знаешь, что они сделали со мной? Да они выпотрошили меня как гулящую кошку! Не спросив, не поговорив! Вырубили снотворным и вычистили. Как скот! – Я словно со стороны слышала свой хриплый крик, чувствовала как сердце с надрывом бьётся о грудную клетку, будто желая разбиться в дребезги и наконец перестать биться. А слёз уже не было. Закончились, или застряли где-то в груди. Вырвала руку из ладони брата и посмотрела на трясущиеся тонкие пальцы. Мне проще было смотреть на них, чем ему в глаза. – Ты предал Игоря когда-то. Я тебе это простила. Думала ты обо мне заботишься, чтобы я одна не осталась. И знаешь, что я поняла за всё это время? – Он не отвечал, смотрел на меня широко распахнутыми, словно от испуга глазами. – Ты только о себе всегда думал! А сейчас сделай милость, брат. Встань, и навсегда исчезни из моей жизни. Так мне будет легче.
– Но как же ты справишься с этим? – Совершенно глупый вопрос, от которого хотелось рассмеяться.
– Я за сутки потеряла любимого мужчину и ребенка от него. Я справлюсь с ещё одной потерей. Так, я по крайней мере буду знать, что ты жив, и тебе ничего не угрожает. Уходи.
Смотрела в спину уходящего брата, и понимала, что больше ничего не чувствую. Ни жалости, ни любви. Лишь выжженная пустота. Словно я всю жизнь любила мыльный пузырь. Видела в нём рыцаря, а сейчас он лопнул, и я поняла, что правда горька. Мой брат не рыцарь. Он предатель. И предал он не только Игоря, но и меня.
Он задержался у самой двери, повернулся, будто хотел что-то сказать, но не успел. Дверь распахнулась, и в палату вошёл Альберт.
– Выйди. – Бросил ему на ходу, даже не глядя в лицо, и Стёпа молча, поджав плечи покинул комнату. Я до последнего надеялась, что брат защитит меня. Сделает хоть что-то. Но нет. Я была права. Во всём.
Глава 22. Диана.
– Как поживает моя девочка? – Альберт сел на стул возле кровати, и как ни в чём не бывало, взял мою ладонь в свою руку. А я не выдержала, выдернула её, брезгливо встряхнув, и зашипев от душевной боли. – Видимо уже пришла, раз выпускаешь коготки. Тем лучше. Только одного не могу понять, с чего вдруг такая дерзость? Мы ведь кажется договорились о твоём новом статусе.
– Ты! Ненавижу! – Я задыхалась. От боли и гнева. – Как ты смеешь вообще говорить мне о новом статусе после того, что сделал со мной?! Как с животным! Какое ты имел право?!
– Я имел на это право, как твой будущий муж, не желающий воспитывать чужого ублюдка. И ты ещё должна благодарить меня за то, что я простил тебе его появление. И только потому, что сам в этом виноват. Нужно было запереть тебя в клетке, чтоб не могла сбежать. А я был слишком добр к тебе. Больше этого не повторится, Диана. – Он говорил так спокойно, словно мы обсуждали поход в кино, а не насильный аборт. А я понимала, что не смогу так жить. После всего, что он со мной сделал, зная, что не смогу сбежать, я видела лишь один выход. И это был побег в один конец. Сейчас или никогда. аккуратно, стараясь действовать незаметно, начала осматривать комнату в поисках необходимого предмета, но палата была стерильно чиста. Выход оказался гораздо ближе, чем я думала. В распахнутом пиджаке Альберта виднелась кобура, и я в первом порыве двинулась к нему, чтобы обнять. Он отшатнулся, явно не ожидая от меня подобных действий. Скептически осмотрел меня, явно ожидая ответа на не заданный вопрос.
– Я устала бороться. Просто постарайся больше не делать мне больно. – Опустила голову, посмотрела на него снизу вверх, словно показывая белый флаг, показывая, что сдаюсь. Снова подалась вперёд, и на этот раз Альберт позволил прильнуть к его груди. Выхватила пистолет, и рванула с кровати, по пути стараясь как можно сильнее толкнуть его в сторону. Удар был слаб, но это дало мне несколько важных секунд. Время, за которое я успела подняться на ноги и приставить дуло к виску.
Я видела в его глазах страх. Впервые он чего-то боялся так сильно, что замер и лишился возможности говорить. Несколько долгих минут мы просто смотрели друг на друга. Я упивалась болью, плескавшейся в его глазах, а он... Не знаю, о чём он думал в тот момент. Но затем Альберт заговорил.
– Прежде чем нажмёшь на курок, ты должна кое-что узнать.
*****
Сделал шаг в мою сторону, но я остановила.
– Ещё одно движение и я выстрелю.
– Хорошо. – Поднял руку в примирительном жесте, и отступил назад. – Есть то, что тебя остановит, и поверь, ты захотела бы это услышать.
– Ты думаешь твои угрозы снова подействуют? Ты знаешь, что я поняла? Если бы меня не было, им бы ничего не угрожало.
– Это даже смешно, Диана. – Альберт недобро рассмеялся, а в его взгляде скользнуло что-то сродни презрению. – Ты так самоотверженна, и сколько же раз это играло мне на руку, так легко было управлять тобой всё это время. Но это раздражает, просто вводит меня из себя. Подумай ты о себе хоть раз, уже давно была бы свободна. И ты знаешь, я не был до конца уверен, сработает ли мой план с твоим братцем, но ты как послушная пешка заняла своё место. Ни разу не нарушила мои планы. Бросила мужчину, которого боготворила с детства. Вычеркнула из своей жизни. Он ведь теперь уверен, что ты лживая обманщица. И ради чего? Что теперь, Диана? Готова лишить себя жизни? Почему?
– Ребёнок. Ты не имел на это права. Это был мой спусковой крючок, Альберт.
– Что ты чувствуешь? – Он перебивает меня, а я не понимаю смысла вопроса.
– Ненависть.
– Нет, внутри себя. Физически. Разве что-то изменилось в тебе? – Он не говорил прямо, как всегда загадками, но постепенно наводил на мысли.
Прислушалась к своим ощущениям, и поняла, что действительно ничего не чувствую, кроме слабости. Боль душевная заполняла меня полностью, сдавливая сердце в тиски, но при этом физически я не ощущала абсолютно ничего.
– Что ты имеешь ввиду? – Торопливо задала вопрос изо всех сил цепляясь за догадку. Надежда страшная сука. Её ждёшь как смертный приговор. Либо ты воскреснешь, либо тебя живьём зароют под землю. Альберт же медлил, даже в такой момент, он выглядел словно актёр, вышедший на бис.
– Ты просто спала, Диана. Он всё ещё в тебе. Прислушайся, говорят женщины чувствуют, даже на таких маленьких сроках. Что ты чувствуешь, малышка?
– Ты лжёшь. – Я не верила ему. Ни одному лживому слову. Он играет со мной лишь для того, чтобы выгадать время.
– У тебя всё ещё есть возможность поверить мне и остановиться. Убери пистолет, и я позвоню врачу. По громкой связи. Ты всё поймёшь.
Я должна была поверить. Хотя бы попытаться. Дать себе маленький шанс. А вернуться к первоначальному плану никогда не будет поздно. Отвела дуло от виска, лишь на несколько сантиметров, но ему этого хватило, Альберт взял телефон и набрал нужный номер.
– Слушаю, Альберт Викторович. – Лисунов ответил на звонок сразу же, приветствуя омерзительно раболепно. Словно хозяина. – Операцию назначаем на завтра. Как вы понимаете, я лишь ввёл сильную дозу успокоительного, а для операции необходим наркоз. Сегодня его делать не рекомендуется, организм может не выдержать. Но если вы торопитесь, то конечно мы можем и рискнуть.
– Заткнись! – Резко рявкнул Альберт, после чего в трубке повисла неловкая тишина. – Пока оставляем на завтра. Если что-то изменится, я сообщу.
Отключился, и тут же с выражением полной, безоговорочной победы, посмотрел на меня.
– А теперь поговорим о сделке, милая.
*****
– О какой сделке идёт речь? – До сих пор не могла поверить в то, что услышала. Казалось, он всё придумал, предусмотрел заранее, и этот звонок, ни что иное, как спектакль. Но всё же был ничтожный шанс, что он говорит правду. И я должна была цепляться за него, во что бы то ни стало. Сделка? прекрасно. Их было так много, что мне уже не станет хуже.
– Я могу позволить оставить его. Если ты пойдёшь на некоторые условия.
– Какие? – В висках отдавало болью, и я крепче сжала пистолет, потому что чувствовала, как вот-вот потеряю сознание. Слишком резким и тяжёлым было пробуждение.
– Для начала опусти пистолет. Думаю ты уже не хочешь делать то, что собиралась. Не хочу, чтобы твоя рука дрогнула.
Послушно опустила оружие, но всё же оставила в руках. Так будет спокойнее.
– Хорошая девочка. Отдай его мне. – Мотнула головой, давая понять, что не собираюсь идти на это условие, а его скривило от гнева. – Пока ты не отдашь мне оружие, разговора не будет. – Прогремел его голос, а я упрямо сжав рукоять, сделала шаг назад.
Не знаю, кто из нас больше тянул время, я или Альберт, но я мучительно пыталась найти выход. Шум в ушах усиливался, а боль в висках и вовсе становилась нестерпимой. Постепенно все окружающие предметы начали терять чёткость, и я пошатнулась. Снова попыталась сфокусировать взгляд, и у меня вроде бы даже получилось. Ровно настолько, чтобы увидеть на лице Альберта злорадную улыбку.
– Малышка, тебе плохо? – Обманчиво сладкий голос пробивался в моё сознание, сквозь тысячи мыслей и единственное желание – выстоять на ногах. – Я сейчас принесу воды. – Делает шаг в мою сторону, и я снова вскидываю оружие. Но только на этот раз направляю его не на себя, а напротив.
– Не подходи. – Хочу кричать, но из горла рвётся лишь хриплый шепот.
– Диана! Не делай глупостей. Ты слаба, тебе нужна помощь. Я могу тебе помочь. – Сквозь застлавшую пелену уже с трудом разбираю очертание комнаты, тёмный силуэт идущего ко мне Альберта, и даже собственные руки кажутся лишь мутным пятном.
Тело снова даёт сбой, и на этот раз ноги подкашиваются, не в состоянии удержать меня на весу. В последний момент хватаюсь за столик с медикаментами, но он на колесиках, поэтому отъезжает в сторону, а я падаю вслед. Последнее, что помню, это звон разбившихся пузырьков, и ненавистный голос.
– Она отключилась. Зови Лисунова. Он знает, что делать.
Глава 23. Игорь.
– О чём задумался? – Не о тебе. Совсем не о тебе. Хочется ответить Вике, но вместо этого говорю совсем другое.
– Выбираю, что заказать.
– Ты даже не смотришь в меню, Игорь. Кого ты хочешь обмануть? Ты о ней думаешь? – Вика не истерит. Спокойна, расслабленна, как всегда. Одета утончённо, сексуально, так что каждый второй мужик в ресторане смотрит на неё с нескрываемым блеском в глазах. Не будь меня рядом, она бы не осталась без внимания. И мне часто непонятно, что она вообще хочет? Знает же, что ничего ей не обещаю. Говорили уже об этом. Но тем не менее, упорно следует за мной везде, где только имеет возможность появиться. Она знает мою историю, я рассказал всё, от начала и до конца. Отнеслась ко всему спокойно, лишь согласилась, что предательство это тяжело. Вика одна из немногих, кто знал правду, и одна из тех, кто не терзал душу лживыми надеждами.
– Скажи, у меня есть шанс? – прерывает поток моих мыслей, и заставляет в очередной раз задуматься. Может ну его к чёрту? Вернуть её с недавно купленной мной для неё квартиры, и начать жить по-настоящему. С женщиной, которая меня любит, и которая не предаст. Только вот не хочу я её обманывать, потому что с завидным упорством маньяка до сих пор просматриваю инстаграм Дианы, на которых фотографии её счастливого лица рядом с мужчиной. Там как всегда не видно лица. Лишь обрывки в виде спины, локтя, кисти руки, но что-то мне подсказывает, что это Барон.
– Я не знаю, Вика. И ты права, о ней.
И снова она понимающе кивает, заказывает ужин, а затем, уже в машине, возле её подъезда, склонив голову, прощается. Вот только дойти до своей квартиры ей не удаётся. Буквально в двух метрах от ступенек, осекается и падает на газон. В несколько шагов преодолеваю расстояние до неё и понимаю, что она потеряла сознание. Снова. Видимо только внешне она спокойно отреагировала на наш разговор. Что же происходит в её голове, я не знаю. Слишком она закрыта от меня. Знаю только, что после взрыва, и травмы, в моменты сильного волнения она теряет сознание, и врачи лишь разводят руками, говоря, что со временем пройдёт. Растираю щёки, слегка похлопываю, стараясь привести её в чувства. Вика дышит ровно, ресницы чуть подрагивают, но в сознание не возвращается. Понимаю, что ждать больше нельзя, так как раньше она почти сразу приходила в себя. Укутываю её в свой пиджак, укладываю на заднее сидение машины, и срываюсь в больницу. Благо квартиру Вике я купил недалеко от клиники, в которой она обычно обследуется.
По дороге я всё же слышу её голос. Вика открыла глаза, и еле слышно пытается протестовать, прося вернуть её домой. Но я чувствую себя виноватым за каждый долбаный день её болезни. Если бы она не связалась со мной тогда, то не попала бы в тот взрыв, не подвергнула свою жизнь опасности.
В клинике нас встречают на крыльце, так как я по телефону предупредил о своём визите. Вику увозят на обследование, а я остаюсь ждать очередной вердикт врача в коридоре.
Наверное, в этот момент и появилось то хрупкое понятие "мы". Когда чувство вины смешалось с чувством долга, и банальными желаниями мужчины. Чтобы тебе были опорой, чтобы тебя ждали. Вика могла мне всё это дать, а я постараюсь сделать её счастливой. И когда врач сообщил, что с ней всё в порядке, но всё же желательно остаться в клинике на пару дней, я решил сказать Вике не только это. Но и то, что готов дать шанс. Не ей, а нам обоим. Шанс быть нужными, счастливыми, не преданными.
